Текст книги "Вихрь судеб. Кровавое солнце с семью лучами"

История 4. Ответный зов

– Кто бы мог подумать, что ты пригласишь меня в такое замечательное место, – Диана улыбнулась мне, пока я сидел на холме и наблюдал, как сестрёнка играет в чистом поле, пытаясь поймать кролика.

– Ты позвала нас в Морское Солнце, там Арин смогла искупаться. Я просто оказываю ответную любезность. К тому же, полагаю, тебе стоит развеяться. В последнее время ты выглядишь подавленной.

– Дети стали сводить счёты с жизнью. Суициды не свойственны Асам, но сейчас такое чувство, словно нас охватила эпидемия. Кроме того, увеличился оборот алкоголя, табака и наркотиков. Все эти вещества в нашей стране вне закона, но кто-то их ввозит. Система внутренней безопасности трещит по швам. И хуже всего то, что Асы принимают эту дрянь. А ведь они никогда не употребляли ни алкоголь, ни табак, ни тем более наркотики.

Я хмыкнул.

– Асы как будто меняются, – продолжила принцесса. – У меня такое ощущение, будто они становятся другими. Медленно, но верно Старший народ начинает совершать ошибки.

– Я тебе как-то намекнул, где главная дыра в безопасности, – заметил я. – Что касается Асов – всегда найдутся люди, которые возжелают запретный плод, – моё лицо приблизилось к её настолько, что я ощущал дыхание Дианы, – и чем больше запретов, тем он кажется слаще. Твой народ всего лишь вкушает глоток свежего воздуха свободы, приправленный смертельным ядом. Если не задавить это в зародыше, боюсь, начнётся эпидемия. Думаю, ты знаешь, что делать, – улыбнулся я, отворачиваясь от девушки.

– Не могу поверить! Министр обороны озабочен проблемой так же, как я. Мы столько работали над ней вместе. Именно я предложила увеличить бюджет его подразделения. Мы сообща боремся с этой бедой. Я и двое его друзей протолкнули несколько важных законов, – Диана грустно вздохнула. – Но раз ты так уверен, я продолжу изучать его. А сейчас давай не будем о политике. Мне нравится этот день и это поле. И мне нравится… – она покачала головой и прикрыла лицо от солнца.

– А говорят, Асы не любят покидать свою страну. Я слышал, вы считаете остальной мир недоразвитым и грязным.

– Я считаю весь мир прекрасным, – улыбнулась девушка и легла на землю. Она сорвала несколько травинок и пустила их по ветру.

– Тебе стоит быть осторожнее в Пылающем городе, – предупредил я. – Не подавай лишний раз голос. Здесь всем заправляют рыцари. Они хоть и уважают прекрасных дам, но не позволяют им давать мудрые советы, и уж тем более не терпят неподчинения.

– Я понимаю, насколько для них странно, что девушка приближена к власти, – принцесса пожала плечами. – И не собираюсь осуждать их традиции, но не потерплю к себе дурного отношения. В конце концов, даже здесь у меня сохраняется дипломатическая неприкосновенность, плюс неприкосновенность, даруемая королевской кровью. Однако мне приятно, что ты за меня переживаешь.

– ЭЙ! – прогрохотал мощный голос. – Госпожа Диана, вы умеете шинковать овощи? У нас на кухне не хватает рук.

– Да, умею, сир Галахат, – Диана встала и добавила, обращаясь ко мне: – Пойду помогу твоей мачехе и сёстрам с работой.

– Для принцессы позорно работать руками. И уж тем более это не к лицу министру экономики одной из трёх сильнейших держав в мире, – пожурил я девушку.

– Я рада помочь твоей семье, заодно о тебе расспрошу. Узнаю, каким ты был ребёнком. Уверена, ты уже в пять лет читал людей, как открытую книгу.

– Тебе тут никто о моём детстве ничего не расскажет. Воспитание гениев – семейная тайна, – улыбнулся я. Показав мне язык, Диана убежала.

– Флиртуешь с девушкой, – отец опустился на её место. – Значит, вот кто поселился в твоём сердце.

– Девушка, которая поселилась в моём сердце, играет внизу, – я помахал Арин, а она мне. – Диана просто оплачивает мои тортики.

– Не лги себе, тебе приятно её общество. Если бы вопрос был только в деньгах, ты бы с ней не заморачивался. Для тебя ведь деньги не проблема, – рыцарь вздохнул. – Сестра не может быть твоей избранницей, надеюсь, ты это понимаешь? Впрочем, не мне читать тебе мораль.

Отец был зеленоглазым брюнетом, не менее крепким и высоким, чем я. В детстве он казался мне настоящим медведем, но теперь мы были с ним примерно одних габаритов. Галахат только что вернулся с очередной тренировки, которую проводил с моим сводным братом, поэтому на нём был доспех.

Отец достал сигару, но я перехватил его руку.

– Эту дрянь будешь курить, когда меня и моих спутниц не будет рядом. Асы считают, что потребление табака плохо сказывается на дыхательных функциях.

– Ладно, – он убрал сигару и уставился на Арин. Девочка всё ещё пыталась придумать, как поймать кролика, которого даже на поляне не было. – Ты от неё вообще не отходишь?

– Мы редко расстаёмся, – не стал спорить я.

– А ваша мать?

– Мы покинули Аркону, как только мне исполнилось шестнадцать. Я пригрозил матери и отчиму, что убью их, если увижу рядом с Арин.

– Не слишком ли жестоко? Всё-таки они её родители, – усомнился Галахат.

– Они плохо влияли на девочку. Думаю, Аркона обрадовалась моим угрозам.

– А её… Ну, ты понял, – отмахнулся отец.

– Рафаэль любит дочь, но он ужасный подкаблучник… Недавно Аркона родила ему чудесного здорового ребёночка, так что он доволен. Полагаю, она ещё много НОРМАЛЬНЫХ детей сможет настрогать. А он, как любой тюфяк, счастлив, пока счастлива жена, ну прямо как ты, – я поглядел на отца со снисхождением.

– Что ты хочешь этим сказать? – уточнил мужчина. – Я наблюдал за вами с тех пор, как вы приехали. Я, конечно, не большой мастер в области психологии, и пользовался только навыками, которые усвоил от тебя, но мне кажется, ты многого не замечаешь.

– Есть поговорка: «В чужом глазу соринку увидишь, а в своём бревна не заметишь», – я улыбнулся. – Прости, но это не обо мне. Я не горю желанием слушать твоё подражание моей технике анализа.

– Я и не собираюсь ничего анализировать, – Галахат пристально посмотрел на меня. – Скажу прямо. Твоя связь с сестрой опасна. Опасна не только для тебя, но и для неё. Она должна общаться со сверстниками, а не замыкаться на тебе. Ей пора начать встречаться или хотя бы флиртовать с парнями, иначе как она станет женщиной?

– Что ты сейчас сказал? – холодно спросил я. Мои глаза забегали по отцу. – Тебе ли учить, как мне воспитывать ребёнка?

Он покраснел, но не отступил. На его лице застыло это глупое выражение абсолютной уверенности в своей правоте.

– Думаешь, ты можешь мне что-то советовать? – с гневом я практически не был знаком, но сейчас ощущал, как он легонько греет меня изнутри. – Я тоже многое замечаю. Рассказать? Ты рыцарь, но живёшь в этом жалком подобии дома. Мать и сёстры не ходят в шелках, слуг у тебя нет, а в оруженосцах даже сейчас собственный сын. Твои доспехи заржавели и покрылись вмятинами, а вот здесь ремешок стёрся. В одном из следующих боёв он непременно порвётся, и это может стоить тебе жизни, – я иронично усмехнулся. – Мой вывод прост: ты не самый хороший рыцарь. Тебе мало платят, зато семья у тебя такая большая, что взять какого-то левого парня оруженосцем и кормить его тебе просто бюджет не позволит. Ты, как кролик, настрогал детишек и не можешь их прокормить. – Я снова улыбнулся. – А хочешь, расскажу о твоей жене? Она так старательно притворяется, будто рада моему приезду! Или о братьях, которые изображают приветливость, хотя ненавидят меня, потому что не понимают твоего особого отношения ко мне? С чего вдруг ты говоришь со мной с таким уважением, не приказываешь, а предлагаешь? И почему я единственный из твоих детей, к кому ты подошёл, чтобы просто поболтать по душам? Ну, а сёстры… Одни меня боятся, другие завидуют, а кое-кто и правда хочет со мной подружиться, вот только мне это неинтересно. Но, может, раскрыть тебе их тайны? Я могу разрушить твою семью за двадцать минут, отец. А за день довести вас всех до суицида. Так что не давай мне пустых советов. Я в них не нуждаюсь!

– Как ты вспылил! Знаешь, что сказал герой Тайнаров, Трижды мудрый Олег, сыну, когда тот отрицал свою вину, хотя реально налажал? – спросил Галахат.

– «Ты гневаешься, Пётр, а значит, ты не прав», – легко воспроизвёл я строчку из книги, которую читал около семи лет назад. – И что с того?

– Не видел тебя таким злым до сегодняшнего дня, – пояснил отец.

Я вздохнул.

– Прости, я погорячился. Просто, когда речь заходит об Арин… я хочу уберечь её от этого мира. Его населяют одни подонки. Я презираю людей.

– Даже меня и Диану?

– Она милая. Слишком добрая. Такой и должен быть настоящий король, – насчёт отца я предпочел промолчать.

– С таким отношением тебе стоит переехать жить в лес, – заметил рыцарь. – Волки будут для тебя приемлемей, чем люди.

– Они хотя бы не лицемерят. Хотят сожрать – непременно попытаются, – я снова вздохнул. – Может, я и правда когда-нибудь покину цивилизацию.

– Ты считаешь, что я не прав? – уточнил Галахат. – Думаешь, девочке лучше общаться только с тобой?

– Думаю, это не твоё дело.

– Почему бы вам с ней не переехать к нам? – отец улыбнулся мне. – Ты говоришь, что общаешься с Дианой только ради еды. Тут тебя будут кормить бесплатно. Делай, что хочешь, живи, как хочешь. Я найду для тебя комнату.

– Здесь и так перенаселение. К тому же тебе денег не хватит платить по моим счетам.

– Тебе плевать, чем питаться, – заметил мужчина.

– Именно, но я не хочу жить под твоей крышей, – ответил я прямо, так как даже столь колких намёков он не понимал.

– Арин могла бы поладить с Марго. Они ровесницы. Да и тебе стоит начать заботиться о других братиках и сестрёнках.

– Мне они безразличны, – сообщил я. – Арин – гений. Глядя на неё, я будто смотрю на солнце. Я восхищаюсь ею. А твои детишки… уж прости, никто из них даже рыцарем до сих пор не стал.

– Кстати, о рыцарстве. Хочешь, я могу тебя посвятить. Ты ведь выехал оруженосцем, но сейчас достоин носить титул рыцаря Чести!

– С чего вдруг? Для этого мне полагалось совершить какой-нибудь подвиг. И что же я совершил?

– Гелеантропий уже поведал миру о многих твоих деяниях. Его песни прославляют тебя на всём западе. Ты остановил Громовых. Один положил восемьсот человек.

– Серьёзно? Восемьсот?! – я немного удивился, как реальные восемь разбойников превратились в целое вражеское вторжение.

– Да, и ещё ты одолел сильнейших воинов Асов, выйдя безоружным против шестерых, – Галахат улыбнулся мне. – Так держать. Ты достоин стать рыцарем. Если хочешь, можешь принять участие в турнире Трёх орденов, – предложил отец.

– Он же не для новичков. Туда допускаются только прославленные рыцари, – напомнил я.

– Верно, но ты уже прославлен. Сказания о тебе напевают даже главы наших орденов.

– Там, кажется, надо, сидя на коне, сбивать людей? – с иронией спросил я.

– Не только. Есть система поединков и общая схватка.

– Отлично, мне подходит. Можешь меня посвятить, – я встал на одно колено, на моём лице застыла ухмылка.

– Ты ведь в курсе, что это честь? – уточнил Галахат и, достав свой меч, произвёл церемонию. – …Во имя Люмия и его жён, отныне нарекаю тебя Сиром Иоганном! – закончил он длинный монолог, который я даже не слушал. Пару раз поклялся, не особо запоминая, в чём именно, и вот я уже рыцарь.

– Сын?

– Что?

– Прости за то, что было, – Галахат склонил голову.

– За то, что ты чуть не спился, когда Аркона бросила тебя? – полюбопытствовал я.

– Я был не лучшим отцом, – мрачно признал он.

– Ты колотил меня каждый день, – напомнил я. – Каждый день я наблюдал за тобой, анализировал, думал… – я усмехнулся. – Если бы не ты, я бы не стал тем, кем являюсь. А значит, мне не за что тебя прощать. Я рад, что всё так вышло.

– Не делай с Арин того же, что я сделал с тобой. Ты так хочешь развить талант сестры, что рискуешь её будущим.

– Я – её будущее!

– Нет, – отец покачал головой.

– Мы закончили с этой темой, – мой холодный, как северный ветер, голос не остудил его.

– Я советую тебе отправиться в путешествие на годик или чуть меньше. Оставь её с…

– С тобой? – в моём вопросе было столько иронии и насмешки, что Галахат помрачнел ещё больше. – Сир, вы же не обманете Сира? Вы и правда думаете, что я в здравом уме оставлю вам мою любимую сестрёнку? Да я скорей руки себе отрежу.

– Хватит! – мрачно молвил он. – Ты ведь доверяешь Диане?

– О, да. Глупенькая принцесса сможет позаботиться о самом умном человеке, который когда-либо рождался в нашем мире, – хмыкнул я.

– Она – министр экономики в одном из самых развитых государств, – парировал отец.

– Бать, не стоит тебе лезть в мои отношения с сестрой. Последний раз предупреждаю, не стоит. Говорю понятным языком – мне твои советы не нужны, – произнёс я.

– Я просто хочу, как лучше, ведь я люблю тебя.

– Я тоже тебя люблю, – заверил я.

– Я заметил по разговору, – он усмехнулся.

– Будь это кто-то другой, я бы его уже давно…

– Братик?! – прервала беседу Арин, подбежав ко мне. Она держала в руках белого пушистого кролика.

– Что? – откликнулся я.

– Мне он не нравится, – она указала пальчиком на моего отца. – Он заставляет тебя злиться.

– Нет, он лишь делает меня неравнодушным, – заверил я.

– Точно? – сестра подозрительно поглядела на Галахата. – Тогда ладно. Дядя, у меня просьба…

– Эй, ужинать пора, – прокричали нам. И мы втроём отправились в дом за общий стол, где в тесноте, да не в обиде разместилось огромное семейство.

– Арин, ты не ешь, – заметила моя мачеха.

– Я не хочу бобы со свининой, – заявила сестра.

– Мы закололи поросёнка в честь вашего приезда, – женщина мило улыбнулась. – Он вкусный.

– Да, вкусный, – подтвердила ровесница Арин – Аса.

– Я не буду это есть, – холодно повторила девочка, не переставая поглаживать кролика.

– Но я…

– Прекрати, – мой тихий голос заставил мачеху вздрогнуть. Все раздражённо смотрели на Арин и с завистью на меня. Я был первым из сыновей, кого отец посвятил в рыцари. И единственным, кого он никогда не уставал нахваливать. – Арин, что не так с едой? Мне она нравится. Она плохо влияет на здоровье? – уточнил я. – Ужин готовила Диана. Тебе же нравится, когда она готовит. Диана ведь милая.

– Мне не нравится этот дом, – Арин невозмутимо разглядывала содержимое тарелки. – Мне скучно.

– Прости, – улыбнулся я.

– Я хочу кролика, – девочка не переставала гладить зверька.

– Я понял. Да, рыцари охотятся и едят то, что поймают. Ты весь день ловила кролика и расстроена, что тебе его не успели приготовить.

– Братик! – Арин подняла на меня глаза в знак благодарности за то, что хоть кто-то в этом мире способен её понять. Я поцеловал её в лоб.

– Отец, я воспользуюсь кухней, – сообщил я.

– У нас общий ужин. И мы празднуем твоё посвящение в рыцари, – заметила мачеха.

– Да, ты крут, – заверила меня Диана. – Если так и дальше пойдёт, после турнира станешь главой ордена Чести.

– Сын, мы приготовим кролика завтра, – попытался урезонить меня отец.

– Она хочет сейчас, – я встал.

– Иоганн… – начала мачеха.

– Что? – мой холодный и безразличный голос заставил её замолчать на полуслове.

– Я приготовлю кролика, раз уж это так необходимо, – она встала.

– Я не хочу никого утруждать, – заверил я женщину.

– Так кролик будет? – уточнила Арин.

– Я всегда даю тебе то, что ты хочешь, – я потрепал сестру по голове.

– Тогда… – она сделала резкое движение, и её пальцы, которые ещё недавно ласкали шкурку присмиревшего животного, свернули ему шею. За столом побледнели почти все. Кое-кто из младшеньких начал беззвучно плакать. Арин незримо подавляла других детей, они боялись издать резкий звук в её присутствии.

– Что-то не так? Разве охотник в этой культуре не сам убивает свою дичь? – девочка склонила голову набок. – Не понимаю реакцию людей.

– Это не делается на глазах у детей, – пояснил я и добавил, обращаясь к семье: – Прошу прощения.

– Понятно, – Арин протянула мне кролика. – Теперь буду знать. О таких вещах нигде не пишут, – она поглядела на людей, сидящих за столом. – Когда мы уже их покинем?

– Хоть завтра, – обещал я.

– Отлично, – обрадовалась сестра. – Кстати, завтра у нас тренировка. Если хочешь выиграть турнир, тебе надо больше тренироваться.

– Звучит так, будто ты фехтуешь, Арин, – отец попробовал разрядить обстановку. – Может, хочешь научиться парочке приёмчиков от бывалого вояки? Всё, что о фехтовании знает Иоганн, он взял от меня.

– И мне долго пришлось его переучивать, – заметила девочка. – Твой стиль отвратителен.

– Да как ты смеешь?! – не выдержал мой брат Алан, который сейчас был оруженосцем Галахата. – Отец – один из сильнейших рыцарей. Что ты знаешь о битве, малявка?!

Арин промолчала, она посчитала Алана недостаточно интересным собеседником. Вместо ответа сестра подёргала меня за рукав:

– Кролик?

– Да, иду. А ты, братец, сядь на место. Арин многое знает о битве. Я так и не выиграл у неё ни одного спарринга. Это она – сильнейший воин Асов, а вовсе не я.

Все уставились на маленькую, хрупкую девочку, в одежде которой было незаметно спрятано тринадцать раскладных, острых, как бритва, метательных ножей.

– Хватит указывать, что кому делать, – Алан сжал кулаки. Честь отца, рыцаря, которому он служил, была задета. Малец не мог с этим смириться.

– Можно? – спросила Арин, бросив красноречивый взгляд на моего младшего брата.

– Нет, ты не можешь убивать членов моей семьи, – категорично заявил я.

– А?

– Вредить им, калечить, ставить на место и давить на них тоже нельзя, – уточнил я.

– Как пожелаешь, братик, – она отвела глаза от оруженосца, и мы отправились в сторону кухни.

– А ну стоять, я с вами не закончил! – донеслось из-за стола.

– Алан, хватит! – приказал отец.

– Как вы можете им это позволять? – возмутился малец.

– Алан, они не хотели никого обидеть, – вступила в разговор Диана.

– А ты вообще заткнись! Припёрлась в дом родителей, а кто тебя звал? Ты обедаешь моей… – до того, как я успел перехватить руку отца, он уже дал парню затрещину и, схватив за ухо, потащил в горницу. Для рыцарей было недопустимо оскорбить гостя. Это нарушало одну из тех клятв, которые я недавно пропустил мимо ушей, так как не собирался их соблюдать. Но отец-то собирался…

– Диана, – Арин подошла к девушке и погладила её по голове. – Хорошая Диана.

– Прошу нас простить, – начала мачеха.

– Забудь, дело семейное… – я счёл за благо прервать поток извинений, подошёл к принцессе и, слегка приобняв её за плечи, прошептал на ухо: – Ты будешь кролика, которого я приготовлю?

– Да, – она положила свою ладонь на мою руку.

История 5. Пир во имя меня

– Вот вы где! – к нашему столику в переполненной таверне подошёл Гелеантропий. – А ты что здесь делаешь? – удивился я.

– Шутишь? Подобные турниры проводятся раз в год! Я обязан их посещать! Тут неплохо платят за красивые песни, – он оглядел стол, за которым сидели сестрёнка, Диана, отец и его оруженосец.

– Присоединишься к нам? – улыбнулся я. Гелеантропий нравился мне. Он был умён и начитан, хорошо умел поддержать любой разговор и чем-то напоминал меня.

– Разумеется, – мужчина плюхнулся напротив. С нашей последней встречи он немного пополнел, но в остальном не изменился. – Познакомишь нас?

– Разумеется, – я улыбнулся певцу и пододвинул ему гренки с чесноком. – Друзья, это мой личный бард, Гелеантропий. Гелеантропий, это мой отец Галахат и сводный брат Алан, его оруженосец.

– О! Много о жизни героя можно понять по его прошлому. Именно в детстве закладывается основа характера, именно из детства вытекают все поступки! – он оглядел моего отца так, будто был голодным волком, нашедшим связанного барана в чаще леса. – Сир Галахат, умоляю, Вы должны уделить мне хотя бы часок. У меня тысяча вопросов о детстве Вашего сына! Какие подвиги он совершал тогда? Или он был злодеем, а потом что-то заставило его перейти на светлую сторону? А какие у него отношения с девушками? – Гелеантропий бросил взгляд на Диану. – О, ещё вопросик по поводу детских драк?

– Ты можешь расспросить отца позже, – предложил я. – Лучше скажи, как тебе турнир?

– Я потрясён! – заверил бард собравшихся. – Ты, Иоганн, молодец. Благодаря тебе я столько песен сочинил! Это просто феерично! Такого ещё не было! Нет, были рыцари, которые побеждали в нескольких соревнованиях, например, в поединке и общей схватке. Но чтобы абсолютно во всех состязаниях выиграл один и тот же человек – это просто нереально! Ты пошатнул привычные взгляды рыцарей на бой! Скажи, что было сложнее всего?

– Сбивать людей копьём, сидя на лошади. Я не так хорошо владею навыками верховой езды.

– А я и не заметил, – Алан, несмотря на то, что принёс извинения за происшествие с Дианой, всё ещё чувствовал свою вину и ощущал себя жутко неуверенно рядом со мной. Видимо, он думал, что я на него злюсь. Однако сейчас малец был настолько удивлён моим высказыванием, что позабыл о стеснении.

– Да, я не люблю лошадей, хоть и понимаю, как надо себя с ними вести. Это даже проще, чем с людьми, – я поглядел на Гелеантропия и добавил: – Ещё сложно было с луком, я еле выиграл, ты сам видел. И, наверное, метание копья… Мне повезло, что это соревнование было в конце, так как я потянул руку.

– А проще всего? – бард буквально горел азартом, будто это он выиграл турнир.

– Общая схватка, поединки… Везде, где можно было просто помахать мечом, – ответил я.

– Потрясающе! Ты мой лучший материал! Знал бы ты, как все сейчас хотят послушать песни о тебе! Ты настоящая сенсация!

– У меня к тебе парочка вопросов есть, автор классных песенок, – заметил я.

– Валяй, – Гелеантропий поймал за руку официантку, попросил кружечку эля и ещё гренок, так как наши он уже слопал.

– Почему в твоих песнях меня называют Иоганн Солнечный Скиталец? Я ведь даже не путешественник. Я вообще впервые за долгие годы покинул государство Сияющих.

– Это просто круто звучит! – заверил меня бард.

– Ладно, а когда это я в одиночку остановил вторжение восьми сотен человек? Это же целая армия! В действительности один человек и с десятью не справится, куда там восемьсот!

– Ты говорил, что восемьдесят одолел, – заметил певец.

– А, ну, это… – я почесал затылок. – Это было литературное приукрашивание.

– У меня тоже! – радостно поддакнул бард.

– Ладно, но почему мой герб – красное солнце с семью лучами?! Герб моего отца – Молот, а матери – Топаз. Чёрное Солнце – это герб правящего дома Сияющих. В геральдике некоторых семейств тоже есть солнце, но оно не красное! Откуда ты вообще взял этот знак?

– А как я должен был петь о твоей символике? «И за спиной его развевался синий ромбик»? Или: «Молот был изображён у него на щите»? Это как-то не звучит. Плохой рекламный ход.

– Меня даже не спросили перед турниром и намалевали красное солнце с семью лучами! Почему? – я изобразил возмущение.

– Они слышали, что это твой герб, поэтому так и поступили, – заметил отец. – Но мне тоже интересно, почему он именно такой.

– Солнце красное из-за крови врагов Иоганна, а семь лучей олицетворяют семизубый клинок, которым он владеет, – Гелеантропий пожал плечами.

– Я не понимаю, чем ты, Иоганн, недоволен? Образ вроде запоминающийся, – Галахат пожал плечами. – Благодаря тому, что он застрял в головах людей, тебя допустили до участия в турнире, хоть ты и новичок.

– Так-то оно так… – я почесал затылок.

– Братику не нравится, когда решают за него, – пояснила Арин.

– Вот оно как! Прости, я всего лишь хотел приукрасить твой образ. Ты слышал мои песни?

– В них я какой-то сверхблагородный идиот, безвозмездно помогающий первому встречному-поперечному, – я недовольно поглядел на барда. – Это вообще не я. Твой образ со мной имеет столько же сходства, сколько Утка с Чупакаброй!

– Литературный образ всегда отличается от правды, – Гелеантропий закатил глаза. – В балладе главное, чтобы слушатель захотел ассоциировать себя с героем. С тобой настоящим себя никто ассоциировать не захочет.

Все замолчали и сосредоточились на нашем разговоре. Большинству людей я бы не спустил подобное высказывание, но Гелеантропий был моим настоящим другом. Да, мы виделись не часто. Письма от него приходили не каждый месяц, а из-за работы, даже находясь в Падпарадже, он часто не успевал заглянуть ко мне. Вот и сейчас на рыцарском турнире он был вынужден проводить время с теми, кто платит за его песни. Но это не мешало оставаться ему чуть ли не лучшим из моих знакомых. Начитанный и хитроумный выдумщик с хорошо подвешенным языком был именно тем человеком, встрече с которым я радовался почти так же, как встрече с Дианой, и намного больше, чем встрече с отцом.

– Гелеантропий, – я допил свой чай.

– Что?

– Я скучал по твоей честности. Жаль, ты не можешь остаться с нами дольше. Тебе, я полагаю, скоро опять в дорогу? – я протянул ему новую порцию закуски. – Или ты мог бы задержаться в нашем шатре ещё на денёк?

– Прости, я сегодня уезжаю, – бард улыбнулся мне.

– Плохо, – мы замолчали, а остальные вернулись к своим разговорам. Моя рука начала поглаживать шелковистые волосы сестры.

– Иоганн, я хочу предложить тебе отправиться в путешествие, – неожиданно сказал Гелеантропий.

– В путешествие?

– Именно. Ты, я да ещё один мой хороший друг. Мы втроём посетим графство Тюльпановых[15]15
  Графство Тюльпановых – некогда богатая страна, которая ныне является лишь графством. Однако местные живут в роскоши и сытости. Графство называют «житницей мира», так как там выращивают и производят огромное количество продуктов. Также графство Тюльпановых известно своими поварами и высокой кухней.


[Закрыть], которое принадлежит королевству Загробных[16]16
  Загробные – мрачные короли, изначально правившие маленьким клочком неплодородной, туманной земли, а ныне подчинившие себе огромные территории. Презираемые всеми, они внушают страх врагам и плетут свою паутину интриг.


[Закрыть]. Там мне особенно рады, поэтому можно ждать тёплого приёма. И главное, мы поедем в весёлой мужской компании. Будем пить, смеяться и спать под открытым небом. Что скажешь?

Все за столом замолчали, наблюдая за моей реакцией.

– Мне очень льстит твоё предложение, но, боюсь, я вынужден отказать. Говорю же, зря ты назвал меня Солнечным Скитальцем. Я предпочитаю городской комфорт корабельной качке.

– О, нет! Никаких кораблей! Мы собираемся идти через пустыню Смерти, – успокоил меня бард.

– Жить надоело? – уточнил я.

– Да ладно! Будет весело, – Гелеантропий улыбнулся.

– Старик, а ты в пустыне вообще двигаться-то сможешь? – поинтересовался я.

– Я всего на десять лет старше тебя! – возмутился он, а я не смог удержаться от смеха. Постоянно подкалывать певца насчёт его возраста приносило мне странное удовольствие.

– Братик, – Арин подёргала меня за рукав, и всё моё внимание тут же переключилось на неё. Разговоры за столом стихли – собравшиеся внимательно наблюдали за нашим общением: отец и Алан с осуждением, Гелеантропий с интересом, и только взгляд Дианы я не мог расшифровать. Читать её с каждым днём становилось всё сложнее и сложнее.

– Ты устала? – я погладил Арин по руке.

– Нет, – она прикрыла очередное религиозное писание. В последнее время сестра заинтересовалась теологией и искала всю возможную информацию о пяти небожителях.

– Иоганн, мне кажется, тебе нужно отправиться с Гелеантропием.

– Что?! – удивлению моему не было предела. – Арин, но как же…

– Со мной всё будет хорошо. Деньги для меня не проблема, я их выиграю или ещё как-нибудь добуду…

– Нет, я о другом! Ты не можешь остаться без меня! Я… – паническая атака сдавила мне горло. Я видел, что с ней происходит то же самое. Боль застыла на её лице, но она переборола себя, продолжив разговор на скользкую тему. – Тебе нужно жить своей жизнью, – каждое слово давалось ей с трудом. – Ты должен отправиться в путешествие. Это будет эксперимент, как я справлюсь без тебя. Я хочу этого.

– Нет, не хочешь! – моя рука снесла со стола графин. Это случилось столь неожиданно, что я испугался больше всех.

«Боги! Где моё хладнокровие?! – мысленно воскликнул я. – Где холодный расчёт?! Где безмятежное спокойствие и непоколебимая уверенность?!»

– Почему?! – мои глаза бегали по сестре, выискивая ответ.

– Я слышала ваш разговор, – девочка кивнула на Галахата, а я с ненавистью поглядел на отца.

«Почему все лезут в наши отношения?! Почему людям не плевать?! Почему они хотят сломать то, что устраивает нас обоих?!» – пронеслось у меня в голове.

– Он идиот, – заметил я, шаг за шагом отвоёвывая своё хладнокровие назад у эмоций.

– Как и все, кроме нас, – кивнула сестрёнка и попробовала улыбнуться, но у неё не вышло. – Но в одном он прав. Нужно попробовать. К тому же до графства Тюльпановых не так уж и далеко.

– Это другая страна, Арин. Меня не будет минимум год!

– Это ты загнул! Десять месяцев – никак не больше, – заверил меня Гелеантропий.

– Даже меньше, – заявил отец. – А я пока пригляжу за Арин.

– Я лучше руку себе отрежу, чем оставлю её с тобой! – бросил я, вновь кипя от гнева. Отец лишь отвёл глаза. Брат тоже явно имел своё, безусловно, важное мнение, но, хорошенько подумав, решил не лезть мне под горячую руку.

– Арин не останется одна, – пообещала Диана, её ладонь легла на мою руку. – Твоя сестра поживёт пока со мной. Я расскажу ей парочку женских хитростей. Например, научу подбирать платья. А то ты просто покупаешь ей самые дорогие, точнее, вынуждаешь отдать вам самые дорогие. Но стиль так не создаётся. Да и лучшие платья шьются на заказ. Езжай, Иоганн, я позабочусь об Арин.

– ТЫ?! – я поглядел на принцессу. Других реальных кандидатов не было, но не оставлять же сестру с НЕЙ?! То есть, Диана, конечно, заботливая и, наверное, умная, но…

Я посмотрел на Арин. Создавалось ощущение, будто она отпиливает себе конечность. Я не понимал, зачем, лишь чувствовал ужасный гнев и боль. Сейчас ярость клокотала настолько сильно, что мне хотелось кого-нибудь убить.

– Я говорю – нет! – я поглядел по очереди на всех собравшихся. – Арин останется со мной! А эту тему мы лучше обсудим с ней наедине, – я снова обвёл взглядом нашу небольшую компанию, как бы ставя точку в неприятном разговоре.

– Братик, – Арин подёргала меня за рукав. – Я хочу попробовать. Позволь мне.

Моё сердце дрогнуло. Я мог подчинить себе весь мир, но не мог отказать сестре даже в самой безумной просьбе.

– Люди не стоят этого, – заверил её я.

– Ты стоишь, – она поцеловала меня в лоб. – Я хочу, чтобы ты почувствовал себя свободным. Хочу, чтобы ты был счастлив.

– А я хочу быть рядом с тобой, – мрачно молвил я, склоняя голову. – Сестра…

– Прости… – она мягко взяла меня за руку.

– Всё будет хорошо, – снова заверила меня Диана, и я начал ощущать себя рыбой, выброшенной в пустыню, вокруг которой собрались добрые люди, готовые и попричитать, и пожалеть, но не способные банально помочь!

– Не будет, – предрёк я.