Текст книги "Чернокнижники"

Часть четвёртая. Андрей

Глава шестая. Учиться – значит постигать новое

С того дня, когда я впервые убил адскую гончую, прошла неделя. За это время мы с Алисой успели привыкнуть и к взрывному Эду, и к холодному, как кусок айсберга, Петру. Кузены даже стали для нас чем-то вроде семейки. Один мог развеселить, а второй был разумным советчиком, знавшим о жизни и мире, казалось, вообще всё. За неделю я, правда, заметил, что сестра, в итоге попросившая прощение у родственников, стала для нашей семьи чем-то вроде тихой бухты. К ней нередко приходил Эд пожаловаться на своего старшего брата, да и я не раз прибегал к Алисе за помощью или советом. И только Пётр не нуждался ни в ней, ни в нас.

Он взял на себя часть нашего обучения, и, в отличие от Эда, учитель из него вышел превосходный. Он заставлял нас много читать, думать и практиковаться. Я даже научился призывать двух сетов за раз и подчинять их своей воле. Пёсики с треугольными ушками казались даже забавными, но ровно до того, как я приказал им напасть на манекен человека. Его они разорвали в клочья. Пётр для меня стал ближе Эда. От младшего кузена я не знал, чего ожидать, и поэтому всегда в его обществе чувствовал напряжение. Старший же был чем-то вроде ледяной стены, за которой можно укрыться от любой бури. С ним я ощущал спокойствие и защищённость, даже больше чем с Алисой. Нередко мы оставались вдвоём в его кабинете и молча читали чёрные книги, написанные кровью, сидя в двух креслах перед очагом.

Алиса, в свою очередь, сошлась куда больше с Эдом. Они вместе бегали, занимались спортом, дрались, вызывали адских гончих и стравливали их друг с другом, а затем шли играть в икс-бокс. Оба терпеть не могли чтение и не желали тратить время на зубрежку песен на языке чар. Да и сам язык учить они не хотели и, просто запомнив наиболее могущественные заклятья, валяли дурака.

Я тихо скользил в тёмных одеяниях по двору, но остановился у гаража, прячась в тени. Там Эд весь день пытался починить свой мотоцикл. Сейчас транспортное средство снова было на ходу, а он изумлялся, откуда Алиса знает, как работает это чудо техники.

– Бывший научил меня кататься.

– Куда он делся? – уточнил Эд, играя перед зеркалом своими мышцами.

– Он меня отвлекал от биатлона. К тому же связался с плохой компанией.

– Как тебе новая винтовка?

– Прекрасно. Как ты смотришь на то, чтобы прокатиться? Кто последний придёт к финишу, тот призывает водяного мыть посуду.

Я двинулся дальше, сжимая в руках целую кипу чёрных книг. Миновав небольшой парк из клёнов с красными листьями, я подошёл к маленькому озеру, у которого сидел Пётр.

– Я тебя обыскался! – недовольно заметил я.

– Правда? – рассеяно спросил он, глядя на двух крыс, черную и белую, которые бегали рядом с ним. Как оказалось, мы могли подчинять любых животных, каких только пожелаем. Исключение составляли лишь наделенные разумом существа, в том числе люди.

– Ты чего такой расстроенный? – спросил я, заметив, что Пётр явно не в духе.

– Да так, один эксперимент опять не сработал. У меня умерли уже третьи «инь» и «янь», – он грустно почесал белую крысу за ушком. – Остались только эти. Когда и они погибнут, мне понадобится ехать в зоомагазин.

– Нам вроде нужно отправится за тем артефактом, в котором запечатана суккубка. Когда отправимся?

– Когда вы будете готовы подчинить её. Сеты, снарды и пушары отнюдь не те существа, которые тренируют волю. Попробуй пикси, я использовал их в битве с синими адскими гончими.

– Я думал, это феи.

– Нет, это были пикси. И ими могу управлять только я. Даже отец не мог этого делать. Червями тоже полностью управляю только я. Поэтому именно я лечил Алису.

– То есть сложнее управлять большим числом маленьких существ, чем одним крупным?

– Именно, – кузен задумчиво взял камень и кинул его в воду, по ней тут же побежали круги, исказившие наши изображения.

– Я хочу сражаться, Пётр! Как ты и Эд! Я хочу убить тех, кто виновен в гибели моей семьи. Так что научи меня управлять пикси!

– Ты знаешь, как умерла моя мать? – неожиданно спросил мой учитель.

– Нет, – не понимая, к чему он клонит, я поправил очки и внезапно почувствовал неловкость. Обычно кузен не любил разговаривать на подобные темы. Но сейчас он был крайне подавлен провалом.

– Она погибла из-за отца. Он пытался научиться контролировать рой пикси, но не смог, и они сожрали её живьём. А я за этим наблюдал. Обездвиженный, чтобы не привлечь их внимание, я смотрел, как она умирает, и ничего не мог сделать, чтобы помочь.

– Тогда зачем ты их используешь?

– Когда я впервые их призвал и покорил, я видел боль в глазах отца. Как будто я воткнул кинжал в его сердце, – Петр улыбнулся, словно некая приятная мысль развеяла его дурное настроение. – Отец был виноват в её смерти, так что в память о его ошибке я почти всегда призываю именно их.

– Но он же не хотел… – начал я.

– А мне плевать! Знаешь, если честно, меня сжирает зависть. Я хотел бы иметь семью, как твоя, и вырасти вне этой войны. Я убивал уже с детства. Для меня человеческая жизнь стоит дешевле бутерброда, – он улыбнулся. – Хотя куда больше я завидую твоим возможностям. Вы с сестрой можете использовать сразу два вида магии. А Эд укреплён магической кровью. Его мать, когда была беременной, пила кровь демонов и адских гончих. Его иммунитет намного сильнее моего. Да и магия тоже мощнее.

– То есть, ты самый слабый в семье? – удивился я.

– Да. Моя мать была обычной секретаршей – ни магии, ни выдающихся интеллектуальных способностей. Отец спас её, и она увлеклась им, как увлекаются супергероями. Хотя сама она не отличалась ни красотой, ни умом, её упорство и постоянная занятость отца, который вёл войну в одиночку, сделали своё дело.

– Ты любил её? Наверное, больше всех… Я тоже любил маму. Она была доброй. Отец мало обращал на меня внимания. Он всё время говорил об Алисе. Какое она выиграла соревнование, что о ней сказал тренер. Меня он любил, но ей он гордился. А мама… понимаешь, ей было неважно, сколько у сестры медалей. Ей было неважно, что она может в будущем войти в Олимпийскую сборную! Ей был важен я. Она спрашивала, что я читаю. И в детстве за каждую прочитанную книгу давала овсяное печенье. Оно было такое большое… – я показал руками размер. Пётр улыбнулся мне и потрепал по голове. – Ты так и не ответил на мой вопрос, – заметил я.

– Я любил мать. Любил и ненавидел. Так же, как и отца. Так же, как и… – он замолчал и нахмурился. Видимо, он настолько расслабился, что сболтнул то, чего не хотел говорить.

– Так же как кого? Меня?

– Нет, не тебя. Так же, как тех, с кем мы воюем, – он вновь надел холодную, бесстрастную маску. А крысы в его ногах, которые только задремали, проснулись и оскалили зубы.

– За что ты ненавидел мать? – поинтересовался я, понимая, что перехожу некую незримую грань.

– Она была серой мышкой, если можно так выразиться, – просто пояснил он, взглядом заставляя одну из крыс скорчиться от боли и запищать. – Зачем ты пришёл?

– Я кое-что нашёл для тебя. Помнишь, ты рассказывал о магии, которая является чем-то вроде приготовления зелья и которая доступна всем.

– Пентаграммы? – с любопытством уточнил Пётр.

Маска бесстрастия спала с его лица, а глаза зажглись живым интересом.

– Вот эти книги. Здесь есть несколько упоминаний.

Кузен бережно принял чёрные бархатистые книжонки и ласково погладил их по обложкам.

– Я крайне благодарен тебе, братец. Ты помог мне с моей научной работой.

– Зачем ты вскрываешь тела и убиваешь крыс?

– Видишь ли, не всё было изучено до войны заклинателями и владыками стихий. Мы не знаем всех аспектов нашей призывной магии. А после того, как дед прихлопнул всех из нашего вида, ещё больше знаний кануло в лету. Эти книги – единственная информация о способностях, которыми мы владеем.

– Почему они из чёрного шёлка, а надписи делаются кровью?

– Магией обладают лишь кровь и плоть. Мы пишем кровью потому, что одним из условий языка чар является кровь. Эти тексты не могут быть написаны ничем иным. А чёрный цвет – это официальный наш цвет. У зачарователей – серебряные книги. А у повелителей стихий – красные, синие, зелёные, серые и жёлтые соответственно. По крайне мере, такие правила были до начала войны, когда мы существовали в мире.

– Почему их так приятно держать в руках? Я испытываю наслаждение, когда касаюсь страниц.

– Это в нас генетически заложено. Именно по этой причине ты наверняка предпочитал обычную книгу интернет-источнику.

– Классно! – я взял камень и кинул его в озеро. – Когда я буду готов отправиться за артефактом?

Пётр не ответил, он перелистывал книги, а затем решил.

– Мы можем поехать за нашим супероружием хоть сейчас.

– Правда?!

– Да, ты мне очень помог. Так что я твой должник, и если это твоё желание, мы могли бы съездить в Москву в вашу квартиру.

– Да, я хочу поскорее отправиться хоть куда, а то мне скучно.

– Может, вам с Алисой начать ходить в школу? Я могу перевести вас с домашнего обучения.

– Нет, давай просто поедем и развеемся! Заодно заглянем в супермаркет и купим мороженое! – я даже вспотел от мысли, что он отправит меня назад в это скучное заведение, где толпы лентяев прикладывают все усилия, чтобы ничего не делать. Вновь учиться у зануд-учителей математике, физике и всему остальному бреду, который по жизни мне вряд ли пригодится. А вот изучение классов демонов с пояснениями, каких можно призывать, а каких нужно опасаться, было поистине полезно. Здесь, в этом доме, я чувствовал себя на своём месте. Впервые в жизни я был там, где должен быть, и мне это нравилось. Как будто прежде я не жил, а лишь существовал. Единственное, чего мне не хватало, так это родителей. Они снились мне по ночам. Я видел, как мы живём вместе, общаемся, занимаемся повседневными делами, и когда я просыпался, моя подушка была мокрой от слёз, а рядом уже сидела Алиса.

– Ты ведь понимаешь, что мы едем на опасное задание? Какое мороженое?

– Карамельное!

– Мои снадобья только очистили твоё лицо и сделали кожу вновь чистой и гладкой. А ты сладким хочешь вызвать обратную реакцию и… – он вздохнул. – Ладно, будет тебе карамельное мороженое. Мне и самому что-то клубничного захотелось.

– А если Алиса скажет, что я должен остаться?

– Не ей решать, – заверил Петр и снова взъерошил мне волосы. – Идём, найдём шумную часть нашей семьи и поясним, что от них требуется.

Часть пятая. Эд

Глава седьмая. Внезапность – это когда неожиданно

– Его нужно было оставить! – в который раз повторила Алиса.

– Я за него отвечаю. И он достаточно взрослый, чтобы ехать с нами, – заметил брат.

Холодный и пренебрежительный голос Петра всю дорогу, подобно ледяной стене, противостоял яростным словесным нападкам Алисы.

– Если идёт война, то он теперь в зоне боевых действий.

– С нами ему безопаснее, чем под защитой какого-то животного.

– Не какого-то! – вмешался я.

– Заткнись! – приказали мне оба одновременно, и я решил сделать рок в наушниках ещё громче. Но громче было просто некуда. Их препирания резали мне сердце, подобно ножу в руках жестокой суккубки.

– Какой смысл спорить, он и так едет! – вновь не выдержал я.

– Именно! – заметил, поправляя очки, Андрюша. Вообще, в отличие от сестры, я его за эту неделю так и не узнал. Он был тихим и спокойным, всегда всё держал в себе. Он напоминал Петра, если бы брат в детстве был добрым мальчиком, который выказывал эмоции.

– Давайте лучше поговорим о кузнечиках. Они зелёные и скачут! – заверил всех я, надеясь, что это их точно отвлечёт.

В машине наступила гробовая тишина, видимо, все осмысливали новую информацию.

– Как скажешь, брат, – в итоге решил Пётр.

– Что-то здесь не так, – я вдруг напрягся. Я нутром чуял, что надвигается нечто страшное.

– В кузнечиках? – не понял Андрей.

– Нет, на дороге, – я указал вперёд.

– Мы въехали в тучу, и что? – мой старший брат подобрался, видимо, и он что-то ощутил. Что-то, что поймём мы не скоро.

– Ты чувствуешь? Воздух как будто наэлектризован! – я начал оглядываться.

– До дома осталось проехать не так много. Всего пару кварталов. Что бы это ни было, мы и не через такое…

– Бум! – слова Петра прервал громадный грузовик, выехавший с прилегающей дороги на полной скорости. Наша машина перевернулась три раза, к счастью, все были пристёгнуты. Андрей за мной вырубился. По мне тоже не хило ударило, ведь грузовик «деликатно» постучался к нам в салон с нашей стороны. Но я не посмел отключиться и, запев заклятье, заставил часть ремня исчезнуть в иной план бытия. Тем временем Петра окружил рой его любимых пикси, который и освободил остальных.

– Всем выйти из машины! – приказал мой старший брат.

– Двери… – начала было Алиса. Но пикси уже сожрали металл, и она с лёгкостью смогла вытащить брата.

Я же свою дверь просто вышиб и сразу призвал адских гончих. Вылезая, я решал самую важную проблему в своей жизни: использовать в битве длинные ножи, которые висели на поясе, или метательные топоры, которые болтались там же, а может, залезть в багажник и прихватить нормальный топор? Выбрать я так и не смог, поэтому решил взять в одну руку нож, а в другую – томагавк.

Вообще, мне повезло больше всех, так как именно мои адские гончие первыми добрались до водителя, на руке которого начал формироваться небольшой тайфун.

– Получи, тварь! – радостно крикнул я, и улица превратилась в ад! С крыш зданий и с балконов на нас обрушились огненные шары и шаровые молнии, земля начала трястись, а асфальт переворачивался прямо под ногами. В ту же секунду появился жуткий ветер, мешавший стоять.

– Их тут сотня! – заметил Пётр. Количество огненных шаров, летящих в нашу сторону с крыши ближайшего здания, поубавилось, вероятно, это было связано с тем, что рой его пикси исчез.

– Или даже больше! – засмеялся я, радостно наблюдая, как из зданий выбегают солдаты с пылающими клинками. Двое из них полностью были закованы в броню, что сейчас их участь не облегчало. – Юху!!! – я ринулся на эту парочку.

– Стой, надо отступать, с нами ДЕТИ! – начал о чём-то там лепетать Пётр.

– Так уведи их! Встретимся в условленном месте! – на секунду я представил себе «Макдоналдс», в который должен был скоро прийти, затем дорогу туда, а потом я забыл обо всём, переключив всё внимание на моё любимое дело. Вызвав двух грифонов, я решил проблему с нападающими сверху. Эти трусы явно не понимали, что издалека практически нереально попасть по врагу магическими сферами, предназначенными для среднего боя. А вот мои грифоны решали проблему, подлетая к жертве и разрывая её.

Три гончие и я рубились внизу. Я сносил головы и протыкал людей, а они их добивали. Очень скоро одежда пропиталась кровью, и я скинул верх. Двое представителей расы зачарователей, облачившиеся в непробиваемые доспехи и прихватившие громадные топоры, способные разрубить что угодно, допустили стандартную ошибку. Не учли вырезы для глаз. Мы с братом уже давно научились таких убивать. Я вызвал из другой реальности длинную, тонкую иглу и швырнул её прямо в темную щель. Один гигант отправился в мир иной. Затем пал и второй, но уже после того, как я увернулся от его удара.

– Мадам, прошу, проходите, не задерживайтесь, – обратился я к обычной старушке, которая ничего не понимала и не могла быстро бежать.

– Я не слышу, милок, – промямлила она и чуть не умерла от брошенного в меня метательного ножа, к счастью, я успел его отбить, после чего открыл дверь в подъезд и указал бабуле путь.

– На улицах небезопасно, мэм, прошу вас, спрячьтесь здесь, – параллельно я разрубил самонаводящуюся стрелу.

– Спасибо, побольше бы таких, как ты, – поблагодарила старушка, даже не догадываясь, какой страшной гибели только что избежала, и не спеша вошла в подъезд. Убедившись, что «божий одуванчик» в безопасности, я было кинулся в бой, но тут появилась ещё одна женщина.

– Мой ребёнок, умоляю!.. – причитала она.

– Показывайте дорогу, – вздохнул я, прекрасно понимая, что в этом городе просто поубивать всех не получится, тут каждому нужна моя помощь.

В итоге повоевать мне удалось, когда я убрал гражданских подальше и решил их многочисленные проблемы. Даже получилось завалить всех, кто на меня нападал и стрелял. Хотя какие-то заразы наверняка остались и просто притаились.

– И почему все не облачаются в доспехи?! – задал я риторический вопрос, стоя над одним из зачарователей, закованным в латы. Из его глаза торчала длинная игла. Сотни разорванных и окровавленных трупов валялись вокруг меня, и я ощущал себя живым как никогда, получая странное наслаждение от безумного хаоса.

– Шт! Бур! – на мой вопрос решили ответить сразу четыре здания, рядом с которыми я стоял. Они подорвались изнутри и начали падать на площадь, где как раз находился я. Полуживые маги, валявшиеся на асфальте, истошно завопили. Мирные граждане, не успевшие убраться из зоны поражения, в ужасе помчались наутёк. Началась форменная паника. А я вспомнил старушку, которую совсем недавно ввёл в один из этих домов. Ледяной холод сжал внутренности, сбив дыхание.

– О нет! – я двинулся в ту сторону, но снизу произошёл взрыв, выломавший дверь наружу. А затем я просто вскочил на одного из грифонов, схватил какую-то малолетнюю девчушку и благополучно поставил её на крышу одного из зданий, не успевших разрушиться под натиском магии. Больше я ничего не мог сделать и полетел на место встречи. Однако какая-то зараза-зачарователь пустила за мной самонаводящиеся стальные стрелы. Так что, возненавидев весь мир, я был вынужден пожертвовать вторым грифоном, принявшим на себя удар. Что касается адских гончих, то я оставил их на месте добить раненых и подкрепиться человеческим мясом.

На место назначения я прибыл первым и, велев грифону ждать меня на парковке, призвал очищающий туман и более-менее избавился от крови на одежде и руках.

В «Макдоналдсе» никого не смутило, что у меня голый торс, а на штанах странные пятна от кетчупа. Возможно, завеса оберегала мой секрет, а может, люди просто чокнутые сами по себе. Заказав еду на всех и заплатив за заказ как добропорядочный гражданин, я согнал из-за столика влюблённую парочку. Парень пытался что-то там мне доказать, но сломанный нос и обещание отрезать уши его остудили.

Шло время, а брата и кузенов не было. Я успел съесть львиную долю картошки и понадкусывал гамбургер, но нехорошее предчувствие заставило меня бросить трапезу и уже через пятнадцать минут покинуть заведение. Выйдя на улицу, я тут же двумя меткими бросками убил парочку странных повелителей элементов, которые вместо того, чтобы метнуть в меня огненную сферу, запели долгую, сложную и, соответственно, неэффективную в сражении песню, и отправился назад на поле боя.

Квартал сверху походил на зону теракта. Здания порушены, сотни убитых. Полицейские, в упор не видящие меня и пострадавших магов. Впрочем, большинство раненых были простыми смертными, которые просто оказались не в том месте не в то время. Скорые, сновавшие туда и сюда, забирали их в больницы. Некоторые ушлые маги, способные отключать способности по желанию, также попадались на глаза докторам и отправлялись в стационары за человеческим лечением.

Я проследил путь семьи по трупам и разрушениям. Нашёл точку, где лежал последний мертвец, дальше след обрывался. Повертев головой из стороны в сторону, я задумался. Почему они не явились на место встречи?

– Вероятнее всего, их убили. Но трупов нет, так что их могли взять в плен, чтобы завести меня в ловушку! – решил я и отправился искать врагов, которые не успели умереть. Адские гончие мысленно получили задание не добивать, а искать. Вскоре объект был обнаружен.

Это оказалась симпатичная блондинка в спортивном костюме. Из её живота медленно вытекала кровь. Видимо, я стукнул её топором и просто двинулся дальше.

– Мы проиграли? – уточнила она, а я вместо ответа ударил её плоской стороной топора. Она закричала и попробовала защититься, но я лишил её возможности манипулировать красивыми ручками.

– Конечно. А ты чего ожидала? Вы, конечно, убили немало моих пёсиков, но они взаимозаменяемые. Все, кроме Серого. Кстати, как собаковод собаководу – «Педигри» адским гончим не подходит, – шутки не мешали продолжать мне моё чёрное дело. Крик огласил улицу, вселяя в сердца тех, кто его слышал, страх.

– Просто убей меня! Зачем пытать?! – девчонка перешла на свой родной английский язык, мне это очень не понравилось, что я тут же подкрепил соответствующим случаю действием.

– Будь любезна общаться со мной по-русски, – попросил я и сел сверху на её ноги, так как она ими зачем-то начала дёргать.

– Ты сумасшедший! – она прерывисто дышала.

– Ну как бы да! – мой нож легонько приблизился к её уху. – Слушай, ты ведь наверняка просто хочешь умереть. Но мне, видишь ли, нечем заняться. А я по природе садист. Вначале мне, конечно, не нравилось причинять другим людям боль, но отец сказал, что иногда без этого никак, и я ему поверил. Моему брату пришлось труднее. Хотя в детстве именно он вскрывал животных живьём и с любопытством наблюдал, как из них выходит жизнь. Но он так и не смог принять необходимость причинять боль тем, кого он любит называть «братьями по разуму». Для него животные – просто механизмы, но, знаешь, я хотя бы понимаю, зачем они убивают. Но зачем вы нападаете на меня с самого рождения, мне не понять. Наверное, поэтому я могу мучить таких, как ты, и не испытывать угрызений совести.

– Чего ты хочешь? – её глаза впились в мои, сосуды в них полопались.

– Где моя семья? Их нет на месте встречи!

– Значит, они мертвы.

– Их трупов нет, – заметил я, теребя её мочку уха.

– Тогда они в плену. Их могли увести за город, – она назвала адрес. – Они хотят исследовать твою семью.

– Ты врёшь, это место – ловушка, там их нет, – объявил я. Только дурак поверит врагу! За обман я пустил клинок в дело. Крик мог бы оглушить любого, но не меня и не моих адских гончих. У них, наоборот, потекла слюна. Кровь брызнула мне на лицо, но, в отличие от брата, я не был брезглив. – Итак, где на самом деле их держат?

– Хорошо! Хорошо! – она указала другие координаты.

– Прекрасно, спасибо тебе большое, – я погладил ее по волосам. – Знаешь, почему-то сразу видно, когда человек говорит правду, а когда врёт.

– Теперь ты меня убьёшь?

– Конечно, но перед этим…

После того, как она скончалась, я пересел на грифона и взмыл в небо. На месте назначения посадка была жёсткой. В меня запустили арбалетный болт, и грифон упал с небес, как камень. К счастью, я сумел прочесть заклятье и призвать тёплый воздух, который сформировал мягкую подушку и позволил мне безболезненно опуститься на землю.

– Итак? – я огляделся и не удержался от смеха. Я попал в засаду. Вспоминая собственные слова: «почему-то всегда понятно, когда кто-то говорит правду», – я затрясся от хохота и даже рухнул на колени.

Здесь не было клеток или зданий, только поляна, где стояло пять заклинателей в улучшенных доспехах. У них в прорезях для глаз имелась специальная сеточка, благодаря которой их было невозможно убить иглой. Но непробиваемые латы были лишь половиной беды. Неподалеку стоял танк. Самый настоящий танк! И он уже нацелился на меня. Были тут и просто зачарователи элементов, которые уже наколдовывали огненный вихрь, притаившись в стороне.

– Вот ведь засранцы! – выругался я и ринулся к заклинателям, параллельно метнув нож прямо в дуло танка. Тот, решив не мудрить, просто выстрелил. Снаряд столкнулся с моим оружием в пяти сантиметрах от выхода из трубы. Грянул взрыв, который разнёс мой ножик в клочья, но зато повредил дуло танка. Он напоследок попытался дать ещё один залп, но вместо того, чтобы прикончить меня, сам себя и подорвал.

– Идиоты, – заверил я собравшихся, врезаясь в виновников природных катастроф и одновременно призывая собачек на помощь. – У нас в России и так леса горят, а вы тут огненные вихри создаете, увеличиваете озоновою дыру! Нет, ребят, честно. Если я вас не убью, это сделает Гринпис! Да по вам же зелёные митинги просто плачут! – мой топор застрял в черепе особо упёртого трупа, и я просто подарил ему свое оружие. – Ну почему вы всегда так?! – уточнил я, уворачиваясь от шаровой молнии и запрыгивая на каменную стену, которая прекратила расти, когда я перерезал врагу горло.

– Ты умрёшь! – заявила одна из «консервных банок», первой дотопавшая до меня. Сейчас враги, наверное, сообразили, что, разделившись на три части и заняв удаленные позиции в разных местах на поляне, сами же себя и ослабили, хотя кто их знает! Их тактика никогда не отличалась сильной стратегической проработкой.

Я увернулся от сокрушительного удара усовершенствованного магией топора, а вот одна из зачаровательниц элементов не успела, и её разрезало пополам.

– Ого! Круто! Давай ещё раз!

Затем топор случайно отрубил голову какому-то мужчине, который пытался поджарить меня молнией.

Когда подбежали другие «консервные банки», стало ещё веселее, так как я мог увернуться от их ударов, а они друг от друга нет, так же, как и заклинатели элементов.

Надо признать, что мне повезло, и они случайно даже убили одного из своих. У второго отлетела часть брони, так что и его мне удалось проткнуть. Но трое остались. Они были последними.

– Ребята, вы когда-нибудь мечтали стать кожурой от семечки?! – уточнил я у них и призвал мамонта. Гигант раскидал моих врагов, но те, встав и ринувшись на зверя, сообща забили его топорами.

Тяжело дыша, я обрушил на них кракена, но и гигантского осьминога они нарезали на части, вероятно, им сильно захотелось суши.

– Эй! Он денег стоит! И зачем вы его по земле валяете, кто его после этого будет есть?! – возопил я, наблюдая, как они пинают щупальца осьминога, чтобы окончательно освободиться, и чувствуя, как пот, смешиваясь с кровью, градом, стекает с меня. Тяжёлая одышка и пульсация в висках говорили, что я исчерпал свой магический лимит. Но моих новых друзей не интересовало, что я более не хочу с ними играть и что мне сейчас надо отправиться на боковую.

– Ну, давайте! – вскричал я, и они, заорав что-то неразборчивое, кинулись на меня. Я призвал туман. Один по ошибке не успел затормозить и вбежал прямо в него. Второй попробовал остановиться, но упал, и лишь его туловище погрузилось в серую дымку. А затем он исчез.

– Фу! Кишки! – заявил я, уворачиваясь от топора насмерть перепуганного берсерка. И на этот раз ноги подвели меня. Мышцы стянуло судорогой, и я замешкался. Топор оцарапал мне половину живота и грудь, а сам я упал.

– Вот ведь зараза! – пробормотал я и, зачитав нужное заклятье, окутал себя туманом и исчез в нём. Через секунду я оказался в некой низине, сплошь состоящей из камня. Здесь небо было красным, а из земли извергалось пламя. Воздух мгновенно обжёг меня. Но я наслал на себя дымку, призывающую атмосферу моего мира. Оглядевшись, я обнаружил трупы зачарователей, оба были мертвы. Рядом появились адские гончие. Их здесь было бесчисленное множество, они спрыгивали с гор и мчались ко мне и к трупам бывших врагов. В то время как моё тело всё ещё дымилось от первоначального контакта с атмосферой этого измерения, я мысленно решал глобальную проблему – «выключил я или нет чайник на плите?!».

– Арр! – зарычали гончие, и тысячи монстров устремились ко мне. Легким движением я порезал себе вену на запястье. Кровь, что потекла из неё при взмахе руки, преобразилась в цепь, которая взлетела, послушная моей воле, и обвила первую волну нападавших. К сожалению, раны на животе и груди, ожог от контакта с ядовитом воздухом чужого мира, поддержание нужной атмосферы с помощью дымки и создание цепи из собственной крови сильно меня истощили. Голова кружилась, но мне хватило мозгов, чтобы понять: надо валить. Потратив остатки сил, я вновь исказил пространство и вскоре оказался под синим небом.

– Ты? – удивилась последняя «консервная банка».

– Ага! – подтвердил я и откатился в сторону, так как сил на закрытие портала я ещё не накопил. Из тумана уже начали вылезать стаи адских гончих.

– Что ты делаешь! – вскричал обладатель чудо-топора и, забыв обо мне, ринулся рубить их. Если честно, бой был неравным. Он, конечно, был неуязвим, но бился против бессчётного множества врагов. Через пять минут я закрыл портал, к тому моменту он уже стоял, окружённый горой из трупов, раза в полтора выше его самого.

– Прощай! – крикнул я, вызывая туман в ту область, где он сам себя запер.

Когда туман исчез, я улыбнулся, а затем, упав на землю, засмеялся.

– Это и есть пресловутая ловушка!? Я убил сотню ваших! Может, даже больше! Вы никто! А мы – это всё! Чернокнижники непобедимы! Ваши ловушки ничто для нас.

– Р-р-р-р, – тихо подтвердил кто-то у меня за спиной. Обернувшись, я обнаружил десяток чёрных адских гончих. Без огней и кислоты, они являли собой самую маленькую разновидность этих созданий. Но их было десять! – Р-р-р? – самый крупный открыл пасть, и его слюна закапала на зелёную траву, заставляя ту почернеть, а затем и вовсе развеяться.

– Но я даже встать не могу, – посетовал я, как бы говоря, что не в состоянии отправить их домой. Все радостно оскалились и медленно двинулись на меня…