Текст книги "Южная Корея. Цена экономического чуда"

Глава 6: Hell Chosun, или Почему из Кореи уезжают?

Объективно существующая реальность корейского общества, которое подчас выжимает соки из человека, заставляя бороться за выживание на фоне красивого фасада современных небоскребов и дорогих машин (что некоторыми воспринимается особенно болезненно, так как снова и снова напоминает им об их месте внизу общественной пирамиды), как можно догадаться, далеко не всем по душе. Примерно с 2015 г. в Корее стало достаточно популярно выражение «Хел Чосон» – снова сочетание английского hell – «ад» и «Чосон» – название династии и периода развития Кореи с конца XIV до начала XX века. Можно перевести как «Адская Корея», хотя лучше будет «Адский Чосон», так как подчеркивает, как утверждается, глубоко укоренившиеся и существующие до сих пор в корейском обществе средневековые консервативные обычаи и традиции, причем худшие из них – строгую иерархичность, раболепство перед начальством и хамство в отношении тех, кто ниже тебя по статусу, жесткую конкуренцию за ресурсы и место в жизни. Главная задача же в этом мире – пройти по головам и вскарабкаться повыше по иерархической лестнице, столкнув вниз конкурентов, всеми правдами и неправдами урвав себе кусок пожирнее. Все это достаточно неплохо отражено в получившем многочисленные премии, включая несколько «Оскаров», корейском фильме 2020 г. «Паразиты», который куда глубже, чем кажется, и куда более информативен для тех, кто говорит на корейском и понимает содержащиеся в нем многочисленные намеки и отсылы к проблемам корейского общества. В общем, если послушать тех корейцев, кто считает свою страну «Адским Чосоном», то это не красивая и популярная страна, от которой в восторге сотни миллионов молодых иностранцев, а какой-то ад. Безусловно, это все же сгущение красок, но, как гласит поговорка, «в каждой шутке есть доля шутки», своя доля истины есть и в концепции «Адского Чосона».

Стремление построить красивое, справедливое, динамично развивающееся общество, где люди бы жили в гармонии и достатке – давняя мечта всего человечества, но пока, насколько можно судить, идеал не достигнут ни в одной стране. И Южная Корея здесь не исключение. Описанные в предыдущих главах этого раздела проблемы действительно существуют, прекрасно известны каждому корейцу и среди них приходится жить. У каждого общества и страны это есть в той или иной степени, но Корея сумела создать очень красивую и реально существующую обложку, от которой в восторге весь мир. Это не показуха, а именно подчеркивание подчас своих самых сильных черт, но есть и оборотная сторона, сторона тех, кто работает не покладая рук, чтобы поддержать всю эту систему, успеть в этой бесконечной гонке. Это непросто, а потому для значительной части корейцев их страна – «Адский Чосон».

Процитируем один «крик души», который получил в свое время широкий резонанс в СМИ: «Самое лучшее для корейца – это никогда не родиться, если же родился, то надо поскорее умереть, чтобы поменьше мучиться. Если вы родились в богатой семье, где ваши родители уже сумели застолбить высокое место, то можете расслабиться и наслаждаться жизнью: вам гарантировано поступление в самый престижный вуз, а затем и работа с солидной зарплатой, что позволит вам наслаждаться жизнью. Тогда для вас Корея – прекрасная страна. Но таких счастливчиков очень мало. Остальные же обречены на постоянную конкуренцию, которая начинается с детских лет и заканчивается лишь могилой. Скорее всего вы будет работать в малой или средней компании по 12–14 часов в день за минимальные деньги. Даже если вы попали в крупную корпорацию, то вас легко могут уволить при первой же возможности, так как желающих на ваше место – огромное количество. Можно попытаться взять штурмом почти неприступную крепость госслужбы, место в которой гарантирует стабильную и в целом не такую уж и напряженную работу до пенсии, но придется раболепствовать перед начальником, да и попасть на такую работу очень и очень непросто. Можно попытаться бежать в другую страну, где, говорят, нет такой бешеной конкуренции, но это тоже непросто. А потому скорее всего вам придется всю жизнь работать на износ, в постоянной гонке и конкуренции, мечтая лишь о том, чтобы это закончилось поскорее, даже ценой смерти. Наша Корея давно перестала быть „Тэхан Мингук“ (официальное название Кореи, дословно „Великая демократическая республика Корея“) это уже „Тэхан Мангук“ (игра слов, замена одной лишь буквы в „мингук“ на „мангук“ делает общее название „Великая павшая страна Корея“)».

Подчеркнем еще раз, это, конечно же, сгущение красок и выделение лишь отрицательных черт корейского общества, но приведенное выше описание Кореи реально взято из блога одного из сторонников теории «Адского Чосона». Кроме того, обозначенные проблемы действительно существуют, правда, возможно, не для всех в таком уж концентрированном виде.

Стоит отметить, что корейцы действительно в целом склонны регулярно жаловаться на жизнь, достаточно напряжены и часто для них стакан «наполовину пуст», когда вполне можно было бы смотреть под более оптимистичным «наполовину полным» углом. Пресловутые индексы счастья не критиковал за их необъективность только ленивый, но создается впечатление, что в случае с корейским менталитетом это отражает общие настроения. Среди 38 стран – членов «клуба развитых государств» – Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) по показателю счастья Южная Корея занимает 36-е место. То есть среди примерно таких же по уровню экономического развития народов корейцы – одни из самых несчастливых. Первая же тройка (как в мире, так и среди ОЭРС) у стран Северной Европы – Финляндия, Дания, Исландия. Над этим рейтингом можно было бы посмеяться, но он, к сожалению, коррелируется с уровнем самоубийств. Действительно, корейцам жизнь в их стране представляется совсем иначе, чем туристам, которые приезжают, гуляют по самым красивым местам в течение нескольких дней или недель, фотографируют пейзажи «мегаполисов будущего», живописные горы, наслаждаются корейской приветливостью к иностранцам и уезжают в восторге от Кореи.

Особенно сильно разочарование своей страной среди молодых корейцев, хотя, насколько можно заметить, настроение «надо валить отсюда» распространено отнюдь не только в Южной Корее. Зачастую люди быстро привыкают к хорошему и воспринимают это как само собой разумеющееся, но постоянно сетуют на отрицательные стороны, с которыми ужиться тяжелее. Согласно одному из исследований, проведенных в конце 2019 г. (то есть буквально накануне вспышки коронавируса), 79 % кореянок и 72 % корейцев в возрасте от 19 до 34 лет заявили, что хотели бы уехать из своей страны. Отметим, что среди пожилых людей настроения «хочу уехать» тоже оказались весьма сильны – 64,6 и 66 % соответственно. Более 83 % молодых кореянок и более 78 % молодых корейцев согласились с описанием Кореи в стиле «адского Чосона» (у пожилых – более 64 % у обоих полов).

Какие же страны пользуются у корейцев наибольшей популярностью? Если верить статистике (да и общим субъективным настроениям), то, конечно же, самыми популярными являются англоязычные страны – США, Канада, Австралия, Новая Зеландия. Причем если США чаще всего воспринимаются как место, где можно преуспеть, достичь громкого успеха, полностью реализовать себя, то три остальные – это в первую очередь места, где можно «просто наслаждаться жизнью, спокойно и счастливо жить в свое удовольствие» на фоне постоянной конкуренции и скученности корейского общества.

Правда, насколько можно судить, посмотрев достаточное количество видеоблогов уехавших в этих «страны спокойного счастья» корейцев, жизнь там оказывается не настолько радужной, как видится из Кореи, а сами корейские экспаты настоятельно рекомендуют своим соотечественникам «сначала очень хорошо подумать и получше понять, чем они планируют заниматься в новой стране», а не просто бросаться с головой в омут, убедив себя, что «уж там-то точно будет лучше».

Вообще, если верить статистике, то отнюдь не так много корейцев расстаются со своим гражданством ради зарубежного. Так как в Южной Корее по закону возможности для двойного гражданства крайне ограничены и чаще всего приходится отказываться от гражданства РК при получении паспорта другой страны, то количество окончательно уехавших насовсем не так и велико. Так, в 2019 г. первая пятерка стран по иммиграции из Южной Кореи была следующей: США – 1955 человек, Канада – 868, Австралия – 383, Япония – 300, Новая Зеландия – 154. В 2021 г., на который, безусловно, сильно повлиял COVID-19, уехавших «с концами» было еще меньше: США – 855, Канада – 338, Австралия – 146, Япония – 101, Новая Зеландия – 58. Но тут надо учитывать, что многие страны закрылись перед иностранцами, а США сильно подпортили себе имидж провалом реагирования на начальном этапе на пандемию коронавируса. В любом случае, несмотря на «адский Чосон» и более 70 % тех, кто хочет уехать, уезжают отнюдь не десятки и не сотни тысяч.

В общем, насколько можно судить по статистическим данным, опросам, да и доминирующим в обществе настроениям, у корейцев хватает претензий к своей стране, они их не особо скрывают и при случае тут же с готовностью вывалят на вас ворох аргументов на тему «Почему в Корее жить плохо» – стоит только чуть получше узнать корейцев и сблизиться с ними, хотя поток жалоб вполне может обрушиться и на малознакомого иностранца. Однако необходимо учитывать, что корейцы в целом любят посетовать на судьбу, пожаловаться там, где тот же россиянин сказал бы: «Да ничего, нормально».

Но факт остается фактом: Корея, которая видится туристам, и Корея, в которой реально живут и работают корейцы – это, пожалуй, такая же разница в восприятии, как у посетителя ресторана с мишленовскими звездами и официанта в том же ресторане. Один видит блестящее обслуживание, превосходную еду и красоту интерьеров, а другой вспоминает, сколько ему приходится вкалывать ради поддержания такого уровня, как легко вылететь с работы за малейшую оплошность, да и зарплаты хватает впритык… Обе эти Кореи реальные, обе они существуют, но у каждого Корея своя. Если же вы начнете жить в корейском обществе и погрузитесь в него, то достаточно быстро поймете, что, как говорится, у каждой реки хватает своих скрытых подводных камней.

Глава 7. Будь впереди или проиграешь: особенности корейского бизнеса

«Экономическое чудо на реке Ханган», «страна передовых технологий», «общество будущего» – эти и прочие эпитеты вам наверняка доводилось слышать в адрес Южной Кореи. Признаем – хотя хватает и преувеличений, на которые накладывается агрессивный самопиар, – у Страны утренней свежести действительно есть чему поучиться и ей действительно можно многим гордиться по части развития экономики, технологий, а также скорости внедрения всех новинок в повседневный быт. Отойдем на некоторое время от описания социальных проблем и расскажем о том, что представляет собой современная южнокорейская экономика, каковы ее достижения, состояние, а также в чем заключаются проблемы и трудности.

Для начала – несколько базовых цифр. По размерам своего ВВП Южная Корея обычно находится на уровне 10–12-го места в мире, то входя, то выпадая из первой десятки крупнейших экономик. Кстати, до начала пертурбаций 2022 г. размеры экономик Южной Кореи и России (чисто по «валу») были примерно одинаковы при том, что территория РК меньше российской в 170 раз, а население меньше примерно в 2,5 раза (51 млн против 146 млн). Из «азиатов» Южную Корею опережают только такие гиганты, как Китай, Япония и Индия. Уровень ВВП на душу населения весьма высок. По данным на вторую половину 2022 г., он составлял почти 35 тысяч долларов на человека. Это 29-е место в мире и выше, чем у таких стран, как Италия, Испания, Португалия, Кипр, Мальта. Совсем рядом расположился Тайвань – 28-е место и недалеко – Япония (26-е место, 39 243 долл./чел), с которой корейцы часто себя сравнивают. В общем, страна развитая, с высоким уровнем жизни и достаточно крупной экономикой.

Общая стратегия развития Южной Кореи в последние годы не меняется – это ориентация на экспорт, так как основные прибыли и рынки для корейских концернов и продукции – это, конечно же, не достаточно небольшой местный рынок, а вся планета. Например, в 2018 г. у 10 ведущих концернов Южной Кореи почти 2/3 всей прибыли (65,9 %) было заработано за пределами страны, а у высокотехнологичных компаний РК этот показатель вообще составил 82,6 %. Крупнейшая компания страны Samsung Electronics заработала в Корее менее 14 % прибыли, а другая известная своими полупроводниками и чипами памяти компания SK Hynix на родине получила вообще только 2 %, а остальное – в других странах. Отсюда приоритет внешней торговле, по показателям которой РК в 2021 г. заняла 8-е место в мире (1 трлн 260 млрд долл.), находясь на 8–9-й строчке уже с 2010 г.

Своих природных ресурсов у Южной Кореи очень немного, а потому она сильно зависит от их импорта, и ставка делается на то, чтобы производить высокотехнологичную продукцию с высокой добавленной стоимостью. Страна находится в постоянной гонке за инновациями, технологиями, где она в определенной степени зажата между Японией, которая считается более развитой в этом плане (хотя уже далеко не по всем отраслям), и странами Восточной и Юго-Восточной Азии. Пожалуй, главной угрозой в плане конкуренции, если говорить в целом, корейцы считают Китай, который за последние годы сумел не только существенно сократить отставание от Южной Кореи в плане технологий, но кое-где и вытеснил корейцев из определенных ниш.

Главные торговые партнеры Южной Кореи – Китай, США, Япония, Вьетнам, Тайвань, Австралия, Гонконг. При этом стоит обратить внимание, что доля главного партнера по торговле – Китая – почти в два раза превышает показатели США (2-е место). Это объясняет, почему Сеул не хочет так уж активно присоединяться к американским идеям отказаться от всего китайского – слишком многое для Кореи завязано на Поднебесную.

На настоящий момент главные отрасли корейской экономики, которые приносят основной доход – полупроводники, электроника (включая компьютеры, бытовую технику, мобильные телефоны и пр.), нефтехимия, автомобилестроение, судостроение, продукция металлургии, машиностроения и пр. Покупают же в первую очередь разного рода ресурсы, а также полуфабрикаты, на что приходится более половины импорта.

В Южной Корее прекрасно понимают, что как когда-то они кого-то потеснили, став лидерами в тех или иных отраслях, так и у них есть очень серьезные конкуренты, которые рано или поздно могут «попросить» корейцев подвинуться, а потому в Корее уже достаточно давно пытаются создать альтернативные локомотивы роста экономики, которые, как ожидается, получат эстафету роста от тех сфер, где корейцы в итоге не выдержат конкуренции. Среди новых направлений, которые Южная Корея активно пытается развивать, значатся самые разные отрасли информационных технологий, искусственный интеллект, робототехника, биотехнологии, военно-промышленный комплекс, атомная отрасль, новые и возобновляемые источники энергии и прочее. В тех же сферах, где Корея пока еще лидер, но где ей активно наступает на пятки, например, Китай, делается попытка уйти в более высокотехнологичные и дорогие ниши, оставляя конкурентам общие объемы производства. Это хорошо видно по судостроению, автомобилестроению, электронике и пр.

За что хвалят южнокорейскую экономику – ставка на высокие технологии, умение их быстро разрабатывать и внедрять, превращая тут же в экспортный продукт, достаточно высокое качество, широчайшее применение IT-решений, высококвалифицированная и дисциплинированная рабочая сила. Среди недостатков, о которых часто упоминают, – невысокий уровень открытости экономики и финансового рынка для иностранного капитала, чрезмерно важная роль крупных конгломератов («чеболей»), которые душат развитие малого и среднего бизнеса, проблемы с эффективностью и уровнем производительности труда, относительно низкий уровень собственных инноваций и разработок (чаще берут зарубежную идею и доводят ее до ума, не создавая собственные с нуля, либо просто берут зарубежные технологии, вставляя в корейскую «упаковку»), проблемы с креативностью, нестандартным подходом и пр.

Это все лишь очень широкие мазки, которые в самой общей форме характеризуют южнокорейскую экономику и производство. Детальный анализ потребовал бы отдельных исследований по каждой из сфер.

Часть II. Стареющая Корея

Глава 8. «Общество коллективных самоубийц»

Южная Корея прославилась своим стремительным экономическим взлетом, когда фактически в течение жизни одного поколения смогла вырваться из нищеты и пройти путь до технологически развитой державы. Но есть ряд направлений, где Корея тоже «впереди планеты всей», но этому совсем не рада. Помимо уровня суицидов, существует еще одна сфера «безрадостного лидерства» – речь идет о демографии, что превратилось, пожалуй, в одну из самых серьезных проблем Южной Кореи.

Если изложить самую суть, то корейцы очень мало рожают, а население страны при этом стремительно стареет. Бывшая директор-распорядитель Международного валютного фонда (МВФ) Кристин Лагард в свое время образно назвала Южную Корею «обществом коллективных самоубийц», ужаснувшись серьезности проблемы. Речь идет о том, что корейцы, не рожая, сами себя уничтожают, так как уже началось сокращение численности населения.

Горькой иронией является то, что все случилось буквально на глазах у ныне живущих людей. Сейчас в это трудно поверить, но Корея еще относительно недавно призывала своих граждан рожать меньше и, как видно, призыв этот был хорошо услышан. Конечно, дело не столько в том, что корейцы дружно «взяли под козырек» и вняли доводам властей, сколько в «слишком быстром» экономическом развитии, повлекшем за собой массу не самых приятных побочных демографических эффектов. Эти проблемы свойственны, безусловно, не только Корее, но, как и со многими феноменами, в Стране утренней свежести все произошло куда стремительнее и зашло куда дальше, чем в других странах.

В свое время на политику южнокорейских властей сильно повлияли взгляды, которые доминировали на Западе, где эксперты стали предсказывать Земле очень быстрое перенаселение, войны за еду, экономические кризисы и в целом глобальную катастрофу. Полупанические настроения на Западе в начале 1960-х гг. быстро перекинулись в Южную Корею. В Корее увидели, что у них тоже население быстро растет, и взялись решать проблему «так, как рекомендуют умные западные эксперты» – ограничением рождаемости. В общем, в Южной Корее с 1962 г. началась и продолжалась до конца 1980-х гг. весьма активная кампания по «спасению Отчизны» от самих же корейцев, точнее, от их чрезмерного количества.

Сначала на корейское население обрушилась мощная пропагандистская кампания «3–3–35», призывавшая сначала «рожать не больше трех детей с интервалом не менее трех лет и не позже 35 лет». Затем пошла кампания «нас двое – нам двоих», то есть чтобы в семье было не более двух детей. Корейцам «ради спасения страны» бесплатно раздавали презервативы и иные противозачаточные средства, рекламировали хирургическую стерилизацию, на которую согласились около 1 млн 800 тысяч мужчин и женщин.

Броские лозунги, которые в Корее эпохи экономического рывка (да и позже) применялись с такой же интенсивностью, как в соцстранах, очень хорошо показывают, на что власти делали упор. 1960-е гг. – «Не будем мучиться, нарожав много детей, давайте родим мало и хорошо их воспитаем!», «Необдуманно нарожав, обрекаешь детей на бедность!», 1970-е гг. – «Не различай – дочь или сын, рожайте двоих и воспитывайте как следует!», 1980-е гг. – «Одной семье – один ребенок, который будет здоров и окружен любовью!», «Двое – много, хватит одного ребенка, который будет в достатке!», 1990-е гг. – «Не забудьте, что мальчикам нужны девочки!», 2000-е гг. «Папа, мне одному скучно, мама, родите мне братика или сестричку!», «Смех детей – это звук счастливого будущего Кореи!», «Одному одиноко. Лучший подарок для вашего ребенка – это брат или сестра!» Как видно, Корея быстро перешла от призывов не рожать к диаметрально противоположным.

Интересный пример наглядной агитации приводит известный кореевед Андрей Николаевич Ланьков в своей книге «Корея: рывок в современность». Он отмечает, что в Корее в крупных городах появились весьма своеобразные «часы перенаселения». Это был несколько страшноватый монумент в форме человека, держащего на вытянутых руках «непосильную ношу» – электронное табло, где указывалось, как быстро растет население страны. Считалось, что именно оно – население – является одной из главных угроз «экономическому чуду на реке Ханган». Таких монументов хватало в самых разных местах, особенно в больших городах, хотя к 1980-м гг. интенсивность борьбы с перенаселением резко снизилась.

Причины же для угасания пыла были самые что ни на есть основательные. Корейские власти получили законный повод гордо отрапортовать, что их усилия оказались не просто плодотворными, а даже оглушительно успешными. Если в 1960 г. на одну кореянку приходилось в среднем 6,1 рождения детей (так называемый коэффициент фертильности), то в 1970 г. этот показатель снизился уже до 4,53, а к 1980 г. – до 2,82. Примерно к середине – второй половине 1980-х гг. Корея вышла на отметку 2,1. Подчеркнем, что уровень чуть выше 2,0 (обычно 2,05–2,1) считается оптимальным для поддержания естественного воспроизводства населения и сохранения численности на прежнем уровне: так как мужчины не рожают, то для замены «папы и мамы» в семье нужны два ребенка, а остальная небольшая часть необходима для компенсации преждевременных смертей и тех, кто по тем или иным причинам не обзаводится детьми.

В 1980-е гг. население Кореи тем не менее продолжало расти, но уже не такими высокими темпами, и теперь это происходило не столько из-за появления новых людей, сколько из-за роста продолжительности жизни. Казалось бы, всё – можно остановиться, заявить о победе над важной проблемой и продолжать спокойно жить дальше, поснимав с заборов агитплакаты. О победе те, кому нужно, отрапортовали начальникам, но далее произошло то, что характеризуется выражением «за что боролись, на то и напоролись». Здесь уместно будет привести побольше статистики, потому что цифры очень наглядно показывают общую тенденцию.

Уровень рождаемости в Южной Корее не стабилизировался, а продолжил падать, причем такими темпами, что демографы стали бить тревогу: в 1990 г. – 1,57, 2000 г. – 1,48, 2010 г. – 1,22. Затем этот показатель вплоть до 2015 г. колебался некоторое время в районе 1,15–1,23, а потом снова ушел в пике, 2018 год в этом плане стал грустно-символичным, так как на одну женщину в Корее пришлось менее одного рожденного ребенка – 0,98. К сожалению, последние доступные данные не внушают оптимизма. В 2020–2022 гг. уровень рождаемости составил сначала 0,84, затем 0,81, а потом по предварительным итогам 2022 г. – и вовсе 0,75.

Южная Корея вот уже несколько лет подряд признается страной с самой низкой рождаемостью в мире. Усредненный показатель для «Клуба развитых стран мира» – государств ОЭСР – составляет 1,61 (данные на 2019 г.). Насколько известно, низкая рождаемость – общая проблема развитых стран, но Корея, получается, и здесь вырвалась далеко вперед.

Справедливости ради отметим, что ООН несколько иначе считает рождаемость в Корее, утверждая, что в 2021 г. показатель составил 1,1, но также признает, что Южная Корея – самая малорожающая страна мира.

Это, естественно, отражается и в абсолютных цифрах новорожденных в Южной Корее. Если в 2012 г. в стране родилось более 484 тысяч детей, то в 2017 г. уже менее 358 тысяч, а в 2021 г. – менее 261 тысячи. Практически каждый месяц в южнокорейских СМИ появляются заметки с одними и теми же заголовками: «Очередной антирекорд рождаемости. Количество новорожденных в N-ский месяц M-года составило рекордно низкий за всю историю страны показатель».

Как мы уже говорили, некоторое время снижение рождаемости не означало уменьшение численности населения из-за увеличения продолжительности жизни. Однако достаточно скоро произошло то, что должно было произойти, – эффект от роста продолжительности жизни перестал компенсировать спад рождаемости и в итоге население Южной Кореи начало сокращаться. Поворотным в этом плане годом стал 2020-й, когда численность населения РК по итогам года составила 51 млн 829 тысяч 23 человека. Годом же ранее она была на 20 618 человек больше – 51 млн 849 тысяч 641 человек. Год 2021-й показал, что тенденция продолжилась, количество жителей Республики Корея стало меньше 51 миллиона 745 тысяч человек.

Есть и другие тревожные показатели. Кореянки все позже и позже рожают детей. Это означает, что время для того, чтобы обзавестись «дополнительными» детьми, сокращается. Если в 2011 г. средний возраст, в котором женщина рожала, составил 31,4 года, то в 2021 г. уже на два года больше – 33,4 года. Средний возраст появления первого ребенка у кореянки тоже отодвинулся с 30,3 года в 2011 г. до 32,6 года в 2021 г. Корейские мамы сейчас – самые возрастные в мире. Да это хорошо видно и по самим корейцам. Если в 1990 г. доля женщин, которые родили в возрасте от 35 лет и старше, была лишь 2,5 % от общего числа рожениц, то в 2020 г. таких уже – одна из трех (то есть около 33 %). Это особенно сильно заметно в Сеуле. Согласно данным клиники Сеульского государственного университета, в период с 2016 по 2020 г. среди 6378 рожениц 51,6 % были в возрасте 35–39 лет, а 9,2 % – от 40 лет и старше. То есть более 60 % женщин, рожавших в этой клинике, были старше 35 лет.

Другая грань общей крупной демографической проблемы – старение населения Южной Кореи. Тут наложились две уже упомянутые тенденции, которые тянут статистику в одном и том же направлении: во-первых, молодежи появляется меньше в абсолютных цифрах, во-вторых, люди живут дольше. Получается, что молодежи появляется меньше, старики уходят из жизни позже, как следствие, в среднем население стареет. И опять же это происходит очень быстрыми темпами. Еще в 2002 г., когда Южная Корея проводила у себя Кубок мира по футболу, средний возраст корейца составлял 31,8 года, а к 2020 г. тот же среднестатистический кореец постарел уже до 43,7 года – это не то что быстрые, а стремительные темпы! Ожидается, что уже к 2030 г. этот показатель составит почти 50 лет – 49,8 года.

Что касается продолжительности жизни, то тут у Южной Кореи одни из самых высоких в мире показателей. В динамике за последнее столетие этот показатель менялся очень драматично: если в 1911 г. средняя продолжительность жизни в Корее составляла 24 года, то в 1942 г. уже 45 лет, в 1960 г. – 54 года, в 1980 г. – 66,1 года, 1990 г. – 71,7 года, 2000 г. – 76 лет, 2010 г. – 80,2 года, 2021 г. – 83,6 года. То есть по продолжительности жизни, согласно последним доступным данным, Южная Корея находилась на втором месте в мире, уступая лишь Японии – 84,7 года и опережая средний показатель развитых стран – членов ОЭСР на 3 года. Отметим, что еще в 2010 г. Южная Корея была лишь на 21-м месте среди 38 стран ОЭСР. Родившиеся в 2021 г. корейские мальчики в среднем могут рассчитывать на продолжительность жизни 80,6, а девочки – 86,6 года.

В целом же корейское население стареет. Если в 1980 г. доля людей в возрасте старше 65 лет в населении РК составляла лишь 3,8 %, то в 2000 г. уже 7,2 %, в 2010 г. – 10,8 %, а в 2020 г. – 15,7 %. Параллельно же доля самых молодых в населении (возраст от 0 до 14 лет) сокращалась: 1980 г. – 34 %, 2000 г. – 21,1 %, 2010 г. – 16,1 %, 2020 г. – 12,2 %. Как видим, стариков в Корее уже стало больше, чем детей, и произошло это где-то в середине 2010-х гг.