Текст книги "Хотят ли русские войны? Вся правда о Великой Отечественной, или Почему врут историки"

Когда такое говорят дилетанты, то это можно списать на незнание ими фактов. Но боевой генерал мог бы и знать, что в той же Прибалтике соотношение наших и немецких войск было чуть не 1 к 2-м только по пехоте, а стрелковые корпуса из этих республик практически сразу разбежались (если не поворачивали оружие против наших войск). Что по ПрибОВО било сразу две танковые группы немцев, одна из которых потом повернула на Минск (на стыке ПрибОВО и ЗапОВО как раз и поставили стрелковые корпуса из местных кадров). А уж что там произошло в КОВО – об этом тем более Сандалов должен был знать – как там Жуков устроил грандиозное наступление «23 июня» «на Люблин» и к чему это привело. Тем более что для затыкания дыры которую организовал Павлов в Белоруссии, и пришлось часть войск снимать из того же КОВО…. Не зря Сандалова так любят некоторые историки.

А вот что писал бывший начальник оперативного отдела ЗапОВО генерал И. И. Семёнов Сандалову:

«Я лично от начала и до конца был непосредственным участником этих событий. Со всей ответственностью могу сказать, что ни паники, ни растерянности с их (Павлов и его заместители. – О. К.) стороны не было. Всё, что можно было сделать в тех тяжёлых условиях, делалось, но было поздно, мы расплачивались за упущенное время и за то, что были успокоены и верили, вернее, нас заставляли верить, что немцы – наши чуть ли не друзья, вспомните заявление ТАСС и снимки в газетах.

Лично я предлагал Климовских и Павлову за две-три недели до начала войны поднять войска по плану прикрытия, но они на это не пошли, было прямое указание не делать этого.

Эх, Леонид Михайлович! Если бы мы это сделали хотя бы за неделю до войны, разве бы мы дали немцам так быстро продвигаться, даже несмотря на их превосходство?»

Всё же не зря в армии гуляет такая, не очень хорошая, «шутка»: «Генерал – это выживший из ума полковник». Но некоторые не только ум, но ещё и совесть теряют со временем. О каком «поднятии войск» по плану прикрытия за «две-три недели до начала войны» можно говорить, если это объективно нельзя было делать в тех конкретных исторических и политических условиях, и как может такое говорить начальник оперативного отдела округа, тем более, после войны, когда многое стало более известным? Может, и этот генерал, уцелевший в расследованиях лета 1941-го по факту сдачи Белоруссии немцам, приложился к тому, что в этом округе уже «за неделю до войны» ничего не сделали в плане повышения боевой готовности и фактического выполнения планов прикрытия, согласно прямых Директив НКО и ГШ?

Вопрос4. Почему большая часть артиллерии находилась в учебных центрах?

На этот вопрос ответов генералов в ВИЖ не публиковали. Но на него ответил в своих «Воспоминаниях» уже в 1960-е маршал Г. К. Жуков. Не мог не ответить, ведь достаточно значительная часть артиллерии западных округов из этих учебных центров попала к немцам, или, в любом случае, не вела по врагу практически никакого огня. А начальник ГАУ (с 21 июня) генерал Яковлев был вынужден дать команду в первые же дни войны, 15 июля, на отход всей тяжёлой артиллерии, чтобы она также не досталась врагу. И Жуков назвал тех, кто приказал собрать артиллерию западных округов «на полигоны, для отстрела» за пару недель до нападения Германии – это командующие этих самых западных округов. И, судя по воспоминаниям очевидцев и по протоколам допроса Павлова, кто-то ещё и в Москве давал советы этим командующим по поводу артиллерии.

О том, что делали с артиллерией в округах, читайте у И. Г. Старинова, о его друге, генерале Кличе, в июне 1941 года, накануне войны («Записки диверсанта», М., 1997. – http://militera.lib.ru/memo/russian/ starinov_ig/26.html):

20 июня «я решил повидать генерала Клича, командующего артиллерией округа. Может, он что-нибудь разъяснит?

– Вольф! – воскликнул Клич, вспомнив мой испанский псевдоним. – На учения? Рад тебе, рад! Только боюсь, сейчас не до учений.

Он сообщил, что гитлеровцы непрерывно подтягивают к границе войска, подвозят артиллерию и танки, совершают разведывательные полёты над нашей территорией, а многие командиры в отпусках, большая часть автомашин и тракторы-тягачи артполков забраны на строительство укреплённых районов.

– Случись что – орудия без тяги! – возмущался Клич. – Павлов каждый день докладывает в Москву о серьёзности положения, а нам отвечают, чтобы не разводили панику и что Сталину всё известно.

– Но ведь немецкие войска отведены на восточные границы Германии для отдыха, – осторожно заметил я. – Во всяком случае, в сообщении ТАСС от 14-го числа так и говорится.

– Я не сотрудник ТАСС, а солдат! – отрезал Клич. – И привык держать порох сухим. Особенно имея дело с фашистской сволочью! Кому это я должен верить? Гитлеру? Ты что, Вольф?

Продолжить беседу не удалось: Клича срочно вызвали к Павлову…»

Честно говоря, не знаю, когда Старинов писал эти «записки», но в «Сообщении ТАСС» от 14 июня не говорится, что «немецкие войска отведены на восточные границы Германии для отдыха». Берем текст этого «сообщения»:

«ТАСС заявляет, что:…2) по данным СССР… происходящая в последнее время переброска германских войск, освободившихся от операций на Балканах, в восточные и северо-восточные районы Германии связана, надо полагать, с другими мотивами, не имеющими касательства к советско-германским отношениям; 3) СССР, как это вытекает из его мирной политики, соблюдал и намерен соблюдать условия советско-германского пакта о ненападении, ввиду чего слухи о том, что СССР готовится к войне с Германией, являются лживыми и провокационными; 4) проводимые сейчас летние сборы запасных Красной Армии и предстоящие манёвры имеют своей целью не что иное, как обучение запасных и проверку работы железнодорожного аппарата, осуществляемые, как известно, каждый год, ввиду чего изображать эти мероприятия Красной Армии как враждебные Германии по меньшей мере нелепо»

(АП РФ. Ф.З. Оп. 64. Д. 675. Лл. 177–178. «Известия», 1941, 14 июня).

Видимо, Старинов читал другое «Сообщение ТАСС»…

А можно и у Голованова («Дальняя бомбардировочная…») ещё раз прочитать о том, как «Павлов каждый день докладывал» в Москву «о серьёзности положения»:

«…Павлов… снял трубку и заказал Москву. Через несколько минут он уже разговаривал со Сталиным…По его ответам я понял, что Сталин задаёт встречные вопросы.

– Нет, товарищ Сталин, это неправда! Я только что вернулся с оборонительных рубежей. Никакого сосредоточения немецких войск на границе нет, а моя разведка работает хорошо. Я ещё раз проверю, но считаю это просто провокацией. Хорошо, товарищ Сталин… А как насчёт Голованова? Ясно.

Он положил трубку.

– Не в духе хозяин. Какая-то сволочь пытается ему доказать, что немцы сосредоточивают войска на нашей границе…

…Кто из нас мог тогда подумать, что не пройдёт и двух недель, как Гитлер обрушит свои главные силы как раз на тот участок, где во главе руководства войсками стоит Павлов? К этому времени и у нас в полку появились разведывательные данные, в которых прямо указывалось на сосредоточение немецких дивизий близ нашей границы… Как мог Павлов, имея в своих руках разведку и предупреждения из Москвы, находиться в приятном заблуждении, остаётся тайной. Может быть, детально проведенный анализ оставшихся документов прольёт свет на этот вопрос...»

Старинов указывает на Москву и косвенно на Сталина, как «виновного» в том, что артиллерия осталась без тягачей, да и вообще на полигонах. Голованов – на Павлова и ему подобных. Павлов за 10 дней до 22 июня успокаивает Сталина, что никаких немецких войск на границе не концентрируется, а потом «каждый день» докладывает, что война на носу, но ему «не верили»? Вот только реальные действия и поступки Павлова говорят, что больше стоит верить в этом Голованову, а не расстрелянному с Павловым Кличу.

Но при всей явной «бескомпромиссности» Старинова в его отношении к Сталину, он дал интересные детали в воспоминаниях об этих днях. Старинов прибыл в Минск 20 июня, на плановые и неотменённые учения в Бресте.

«Начальник штаба округа В. Е. Климовских… выглядел хмурым, замкнутым. Поздоровался кивком, но от телефонной трубки не оторвался. Минуту-другую спустя извинился, сказал, что крайне занят:

– Встретимся на полигоне!

Командующий округом Павлов тоже говорил по телефону. Раздражённо требовал от собеседника проявлять побольше выдержки. Показали командующему программу испытаний. Он посмотрел её, недовольно заметил, что инженеры опять взялись за своё: слишком много внимания уделяют устройству противотанковых заграждений и слишком мало способам преодоления их.

В это время вошел Климовских:

– Товарищ генерал армии, важное дело…

Павлов взглянул на нас:

– Подумайте над программой. До свидания. До встречи на учениях.

Пока мы не закрыли за собою дверь, генерал Климовских не проронил ни слова…

…День прошёл в подготовке к учениям: уточняли и изменяли пункты программы испытаний в соответствии с пожеланиями командующего округом.

– Поезжайте отдыхать! – сказал генерал Васильев. – Утро вечера мудренее. Случись что-нибудь серьёзное, учения давно бы отменили, а всё, как видите, идёт по плану.

В словах начальника инженерного управления был резон. Мы отправились в гостиницу, выспались и ранним утром 21 июня, в субботу, выехали поездом в Кобрин, где располагался штаб 4-й армии, прикрывавшей брестское направление…

Начальник инженерного управления устроил нас на ночлег в собственном служебном кабинете. Условились, что поутру вместе поедем в Брест. Прошляков ушёл, а мы с Колесниковым отправились бродить перед сном по живописному субботнему городку. Около двадцати двух часов возвратились в штаб. Дежурный доложил: звонили из округа, учения отменены, нам следует возвратиться в Минск. Невольно вспомнились доводы генерала Васильева…

…Узнав от беженцев, что фашистские войска перешли границу и в Бресте идёт бой, мы с Колесниковым направились в Буховичи, в штаб 4-й армии, где нам сообщили, что в 5 часов 25 минут из штаба Западного особого военного округа получена телеграмма, требующая поднять войска и действовать по-боевому…»

Свидетельств и материалов о том, как в округах артиллерию вывели из боевых порядков войск к 22 июня, в различных книгах, от мемуаров до исследований, опубликовано множество. Например, уже много раз приводимые слова К. К. Рокоссовского: «Войскам было приказано выслать артиллерию на полигоны, находившиеся в приграничной зоне.…Соединения не имели положенного комплекта боеприпасов и артиллерии, последнюю вывезли на полигоны, расположенные у самой границы, да там и оставили…»

Но, кстати, не стоит думать, что Павлов действовал именно по личной инициативе. Когда его арестовали, он вёл себя достаточно независимо и даже ставил условие – будет давать показания только в присутствии… наркома Обороны и начальника Генштаба! И на всём протяжении следствия постоянно давал понять, что действовал только по прямым указаниям наркома Тимошенко… И ещё, обратите внимание на слова генерала Васильева: «Случись что-нибудь серьёзное, учения давно бы отменили, а всё, как видите, идёт по плану». То есть, в Минске царила сплошная идиллия мирной жизни.

Пятый вопрос ГШ, Покровского – «5. Насколько штабы были готовы к управлению войсками и в какой степени это отразилось на ходе ведения операций первых дней войны?», разбирать не будем. К теме данного исследования он напрямую не относится, хотя сам по себе очень интересен и важен и требует большого отдельного исследования.

Однако по поводу «управления войсками» в ЗапОВО у Павлова: штаб этого округа-фронта был на сутки просто «потерян». Вместо одного места развёртывания этот штаб убыл в совершенно другое, о котором никто из командиров частей не был предупреждён. В ПрибОВО Кузнецов также умудрился больше суток скрываться и от Москвы, и от подчиненных ему войск. Он был на полевом КП округа, но только никто не знал об этом. В КОВО Кирпонос со штабом фронта «прятался» от подчиненных ему частей чуть позже, когда блуждал, пытаясь сдаться в плен немцам в августе – сентябре 1941-го.

Но ведь ещё 14 июня командующий КОВО получил указание ГШ управление ЮЗФ «вывести в Винницу к 25 июня», и 18 июня «этот срок по указанию Генштаба был перенесен на 22 июня». «Управление Западного (ЗапОВО) и Северо-Западного (ПрибОВО) фронтов распоряжением Генштаба от 18 июня разрешалось вывести на полевые» КП «к 23 июня 1941 года» (М. В. Захаров, указанное сочинение, с. 214). Однако тот же Павлов свой штаб никуда не выводил вообще. Он стал его выводить уже после 22 июня, после чего его «потеряли»…

Более подробно о действиях штабов западных округов можно найти и в мемуарной литературе, и во многих исторических исследованиях: дезорганизация была полная со стороны командующих западными округами и их штабов, и боевыми действиями они практически не руководили. В дальнейшем командование ЗапОВО было расстреляно почти в полном составе, часть командования соседних также расстреляли (начштаба ПрибОВО, командующих ВВС этих округов), остальных Сталин отправил в дальние тыловые округа, в которых эти «генералы» залечивали «глубокий психологический стресс» после 22 июня и большого вреда армии и стране принести своими действиями уже не могли. (Тот же начальник штаба КОВО генерал Пуркаев потом вполне грамотно и успешно воевал в 1945-м на Дальнем Востоке, командуя фронтом.)

Как штабы округов-фронтов с первых дней потеряли всякую нормальную связь с частями и устроили передачу и получение информации с частями через «делегатов связи», как при Кутузове, – вообще отдельная тема.

Были ли эти вопросы чисто «академическими»? Вряд ли. Сами по себе они уже «расстрельные», и задавать их стали явно в связи с подозрением наличия «состава преступления» среди военных – если бы не было подозрений в адрес военных, то такие вопросы ставить точно не стали бы. Если вопросы «от Покровского» задавались генералам 41-го всего лишь для «академического интереса», то почему эти ответы невозможно заполучить в архивах даже сегодня?

Как Жуков собирался начать войну 22 июня

Заканчивая эту книгу, перед тем как сделать «выводы», не удержусь и выдам небольшую гипотезу, которая «всё объяснит» (тем более что версия эта не моя).

Изучая мемуары и высказывания Жукова везде, где он в чём-то обвиняет Сталина, можно смело сделать вывод, что он перекладывает на «тирана» свои ошибки или даже преступления. Если утверждает, что планов обороны не было, то, значит, сами военные и чудили с этими планами, и чтобы с этим разобраться и задавался вопрос № 1 генерала Покровского.

Если Жуков возлагает на Сталина вину за то, что общее размещение войск в западных округах было таким «неудачным», то, и здесь ищи его «след» – войска в округах к 22 июня были размещены строго в соответствии с приказами Жукова и Тимошенко, и именно до 22 июня началось это размещение и вывод войск. И это пытались выяснить вопросом № 2.

Если утверждает, что только в ночь на 22 июня приводили войска в боевую готовность, но из-за «упирающегося» Сталина долго не могли отправить «Директиву № 1» в войска, то, значит именно Жуков и сделал всё для того, чтобы войска западных округов эту директиву вовремя не получили. И это пытались выяснить вопросом № 3.

Попробуем подробнее разобраться с тем, что же натворили военные в плане размещения войск на границе перед 22 июня, к чему готовили войска – к активной обороне «по Шапошникову», согласно единственно утверждённым «Соображениям…» от октября 1940 года и таким же скорректированным «Соображениям…» зимы – весны 1941-го, или к чему-то другому.

Итак: «неудачное» размещение войск западных округов к 22 июня произошло именно на основании директив НКО и ГШ от 10–12 июня, которые Жуков назвал «рекомендациями наркома».

Для КОВО и ЗапОВО тексты этих директив размещены в сборнике Яковлева под № 549 и 603, на сайте http://militera.lib.ru/docs/0/1941-2.html#_ Toc2421490,

ЗапОВО получил команду выводить войска в лагеря «в районы, предусмотренные планом прикрытия». КОВО – «согласно прилагаемой карте» (ОдВО, с его единственной армией, шёл в связке с КОВО). По ПрибОВО директива от 12 июня пока не опубликована.

Последние планы прикрытия были в начале мая разработаны в НКО и ГШ на основе все тех же «Соображений…» от октября 1940 года, и вроде бы Сталин, как утверждавший их, и «виноват» в таком размещении. Но Жуков только один округ выводил в районы, предусмотренные ПП и согласно утверждённых «Соображений…» – ЗапОВО.

Чтобы понять, что же такое сделал Жуков, необходимо для начала рассмотреть его «план от 15 мая» 1941 года, согласно которому Жуков собирался первым ударить по Германии, пока вермахт не успел изготовиться к нападению на СССР.

В этом «плане превентивного удара» предусматривалось нанести удар из Украины в сторону Кракова, затем на Люблин (севернее Кракова), далее – в направлении Балтики и отсечь немецкие войска сначала от её союзников Словакии и Румынии, а затем и от самой Германии. По этому плану Западный округ наносит удар левым крылом в сторону Варшавы и способствует КОВО в разгроме Люблинской группировки немцев восточнее Варшавы. Остальные округа в это время находятся в активной обороне и вспомогательными ударами способствуют нанесению Главного удара через Украину аж до Балтики.

При этом в этом жуковском плане ожидалось нанесение вермахтом одновременно двух ударов – по Прибалтике и по Украине (в районе Бреста предполагались лишь «короткие концентрические удары» вермахта). Это к вопросу о том, что Сталин «заставил» генералов считать «главным» в ударе вермахта именно украинское направление и «верить» в то, что основных ударов будет два, а не три! Как видите, так полагал Жуков, но свалил он это потом на Сталина.

Этот план то ли не был показан Сталину, то ли был показан и отвергнут с нелестными комментариями в адрес разработчиков – уже не важно. Важно, что Жуков от этого «плана от 15 мая» отказался и разводить войска после 10–15 июня для нанесения встречного удара по немцам стал в соответствии с официальными планами и разработками. Почти.

Директивы от 10–12 июня предусматривали уже такое развитие событий.

ЗапОВО занимает позиции для активной и упорной обороны «в районах, предусмотренных планом прикрытия», и готовится к ударам в помощь ПрибОВО и КОВО.

КОВО концентрирует свои войска не в соответствии с «ПП» этого округа, а «согласно прилагаемой карте», для нанесения удара через юг Польши, и ОдВО идёт в связке с КОВО.

Директива от 12 июня для ПрибОВО пока не опубликована, но этот округ также готовили не совсем к обороне согласно «ПП», а скорее к удару, как и КОВО.

Директивы о начале реализации плана прикрытия были подписаны 10 и 12 июня Жуковым и Тимошенко, и именно в эти дни Сталин получил важные разведданные о переговорах Гесса с англичанами, а потом и сообщения от разведки с точной датой нападения – 22 июня. В Минск своя директива пришла уже 10 июня, и 11 июня там начали выдвигать «все глубинные дивизии» по этой директиве! В Ригу и Киев директивы, подписанные 12 июня, пришли 14 и 15 июня, после того, как Гитлер не отреагировал на «Сообщение ТАСС» от 13–14 июня.

К сожалению, «прилагаемая карта» к директиве от 12 июня для КОВО не опубликована и нет пока директивы от 12 июня для ПрибОВО – чтобы сравнить их с планом от 15 мая.

Сам «план от 15 мая» составлялся примерно к 20 мая, а 24 мая в кабинете Сталина прошло расширенное совещание руководителей НКО и ГШ с командующими западных округов, членами ВС округов и командующими ВВС этих округов, на котором Сталин сориентировал генералов на скорую войну и, возможно, даже довёл до них примерную дату, когда возможно её начало – 20-е числа июня (см. «Журнал посещения Сталина» от 24 мая 1941 года – «Россия. XX век. Документы. 1941». В 2-х кн. Кн. вторая. М., 1989.).

Дело в том, что к этому времени стало известно (от разведчиков в Болгарии) о переброске немецких войск в Румынию и Польшу с Балкан и из Европы, а также о том, что военные перевозки Германии перешли на уплотнённый график, и происходит наращивание военной группировки немцев в Польше. Гитлер в письме к Сталину от 15 мая назвал всё это мероприятиями по дезинформации Англии и утверждал, что он собирается убрать войска из Польши к 20 июня, подлинное оно или нет – не так важно.

После этого совещания «план от 15 мая» Жуков докладывать Сталину скорее всего не решился, и уж точно этот план не стал официальным планом СССР на случай войны. Но что тогда готовил Жуков на начало войны?

Жуков 12 июня подготовил для КОВО директиву, по которой войска этого округа должны были наступать, а не обороняться, сразу после нападения Германии. Для ПрибОВО – свою директиву, по которой этот округ также должен был переходить в контрнаступление после нападения Германии. А 22 июня он подготовил «Директиву № 3», в которой указанное наступление немецких войск и позволяло ему реализовать эти новые «планы».

Тимошенко 22 июня подал эту «Директиву № 3» на подпись Сталину, Жуков отправился в Киев, подчинил себе все войска КОВО и попытался действовать в соответствии со своими планами нанесения «фланговых ударов» «а ля Тухачевский» – «операций вторжения», как это называлось у «Великого маршала». Кончилось это полным разгромом войск фронта, а Жуков потом рассказывал, что это Сталин его отправил в Киев («насильно») и «заставил» поставить свою подпись под «Директивой № 3». Ну и вроде как Сталин и «виновен» в разгромленном наступлении «на Люблин».

Более подробно ознакомиться со всем изложенным можно в работах историка А.Б. Мартиросяна и в главе на книгу Мельтюхова «Упущенный шанс Сталина» это уже рассматривалось. Но здесь рассмотрим чуть подробнее, и начнем с черновика «плана от 15 мая», так, как его выложил в Интернете 20.12 2009 года исследователь «Сергей ст.» (С. Чекунов): http://militera.borda.ru/?1-3-0-00001192-000-0-0-1264010477: «17:26. Заголовок: Соображения от 15 мая 1941 в оригинальном изложении, т. е. как они есть. Выкладываю оригинальное изложение Соображений, т. е. в том виде, какой хранится в ЦАМО (красным отмечены исправления и дополнения текста). Надеюсь, что по изложенному все вменяемые люди поймут, что в ТАКОМ виде этот документ Сталину точно не докладывался…»

(Подчеркивания были в публикации, выделено мною. – О. К.):

«На бланке НКО СССР

___ мая 1941 года

Только лично

Экземпляр единственный

Председателю Совета Народных Комиссаров СССР

Тов. Сталину

Докладываю на Ваше рассмотрение соображения по плану стратегического развёртывания вооруженных сил Советского Союза на случай войны с Германией и ее союзниками.

I. В настоящее время Германия… имеет развернутыми… всего около 2864 дивизий. Из них на границах Советского Союза, по состоянию на 15.05.1941 года, сосредоточено…» пока «всего до 120 112 дивизий». «Германия, в случае нападения на ССР сможет выставить против нас… всего до 1890 дивизий.

Вероятнее всего главные силы немецкой армии в составе 756 пехотных, 101 танковых, 10 8 моторизованных, [2 кавалерийских] и 5 воздушных, а всего до 100 дивизий будут развернуты к югу от линии Брест – Демблин для нанесения главного удара в направлении – Ковель, Ровно, Киев.

Этот удар, по-видимому, будет сопровождаться ударом [Одновременно надо ожидать удара] на севере из Восточной Пруссии на Вильно, [Витебск] и Ригу, а также короткимих, концентрическимих ударамиов со стороны Сувалки и Бреста на Волковыск, Барановичи.

На юге – возможно [Надо] ожидать [ударов] одновременного с германской армией – перехода в наступление в общем направлении на Жмеринку – Румынской армии, поддержанной германскими дивизиями: а) в направлении Жмеринка румынской армии, поддержанной германскими дивизиями б) в направлении Мункач, Львов и в) Санок, Львов.

Не исключена также возможность вспомогательного удара немцев из-за р. Сан в направлении на Львов».

Дальше Жуков сделал вывод: «Германия в настоящее время держит свою армию отмобилизованной, с развёрнутыми тылами, она имеет возможность предупредить нас в развёртывании и нанести внезапный удар…»

И чтобы этого не допустить, необходимо «…ни в коем случае не давать инициативы действий Германскому Командованию, упредить противника в развертывании и атаковать германскую армию в тот момент, когда она будет находиться в стадии развертывания и не успеет ещё организовать фронт и взаимодействие родов войск…».

Для этого Жуков и Василевский предложили наносить основной удар из Украины на Краков и Люблин при «упорной и активной обороне» соседних округов, которые должны при случае помогать силам КОВО (Юго-Западного фронта). Последний, в свою очередь, должен был пробить всю группировку немцев с юга Польши, отрезать её от «южных союзников», прежде всего нефти Румынии, затем отрезать ВСЮ группировку в Польше и Восточной Пруссии от самой Германии и уничтожить её. Ни мало, ни много:

«II. Ближайшей Первой стратегической целью действий войск Красной Армии поставить – разгром главных сил немецкой армии, развёртываемых южнее линии Брест – Демблин и выход к 30 дню операции на фронт Остроленка, р. Нарев, Лович, Лодзь, Крейцбург, Оппельн, Оломоуц. Последующей стратегической целью иметь наступление из района Катовице, Краков в северном или северо-западном направлении, разгромить крупные силы центра и северного крыла Германского фронта и овладеть территорией бывшей Польши и Восточной Пруссии. Ближайшая задача разгромить германскую армию восточнее р. Висла и на Краковском направлении, выйти на р. Нарев, Висла и овладеть районом Катовице, для чего:

а) главный удар силами Юго-Западного фронта нанести в направлении Краков, Катовице, отрезая Германию от её южных союзников;

б) вспомогательный удар левым крылом Западного фронта нанести в направлении Седлец на Варшаву и Демблин с целью сковывания Варшавской группировки и овладения Варшавой, и а также содействия Юго-Западному фронту в разгроме Люблинской группировки противника;

в) вести активную оборону против Финляндии, Восточной Пруссии, Венгрии и Румынии и быть готовым к нанесению удара против Румынии при первой же возможности благоприятной обстановке.

Таким образом Красная Армия начнёт наступательные действия с фронта Чижов, Лютовиско силами 152 дивизий против 100 дивизий германских. На остальных участках госграницы предусматривается активная оборона.

…Для того чтобы обеспечить выполнение изложенного выше замысла, необходимо заблаговременно провести следующие мероприятия, без которых невозможно нанесение внезапного удара по противнику как с воздуха, так и на земле:

1. произвести скрытое отмобилизование войск под видом учебных сборов запаса;

2. под видом выхода в лагеря произвести скрытое сосредоточение войск ближе к западной границе, в первую очередь сосредоточить все армии резерва Главного Командования;

3. скрыто сосредоточить авиацию на полевые аэродромы из отдалённых округов и теперь же начать развёртывать авиационный тыл;

4. постепенно под видом учебных сборов и тыловых учений развертывать тыл и госпитальную базу…

VI. Прикрытие сосредоточения и развёртывания.

Для того чтобы обеспечить себя от возможного внезапного удара противника, прикрыть сосредоточение и развёртывание наших войск и подготовку их к переходу в наступление, необходимо:

1. организовать прочную оборону и прикрытие госграницы, используя для этого все войска приграничных округов и почти всю авиацию, назначенную для развёртывания на западе;

2. разработать детальный план противовоздушной обороны страны и привести в полную готовность средства ПВО.

По этим вопросам мною отданы распоряжения и разработка планов обороны госграницы и ПВО полностью заканчивается к 1.6.41 г.

Состав и группировка войск прикрытия – согласно прилагаемой карты.

Одновременно необходимо всемерно форсировать строительство укреплённых районов, начать строительство укреплённых районов на тыловом рубеже Осташков, Почеп и предусмотреть строительство новых укреплённых районов в 1942 году на границе с Венгрией, а также продолжить строительство укрепрайонов по линии старой госграницы.

…IX. Прошу:

1. Утвердить представляемый план стратегического развёртывания вооруженных сил СССР и план намечаемых боевых действий на случай войны с Германией;

2. своевременно разрешить последовательное проведение скрытого отмобилизования и скрытого сосредоточения в первую очередь всех армий резерва Главного Командования и авиации…

Народный Комиссар Обороны СССР

Маршал Советского Союза (С. Тимошенко)

Начальник Генерального Штаба К. А.

Генерал армии (Г. Жуков)

Рукопись, подписи отсутствуют

ЦАМО, ф. 16а, оп. 2951, д. 237, л.л. 1–15».

(Квадратными скобками помечен новый текст)

А теперь посмотрим, как же «жуковы» собирались начинать войну и что из этого вышло. Ведь поклонники В. Резуна уверены, что именно по этому «плану» Сталин готовился нападать «6» июля, и в итоге и начала Красная армия войну с размещением войск по этому плану. Однако это не так.

Все эти годы нам рассказывали, что Красная армия собиралась воевать на чужой территории. И тот же генерал М. А. Гареев также дал вполне чёткое объяснение, что готовили военные в случае нападения на СССР Германии – немедленное перенесение войны на территорию противника (см. слова Гареева в главе о труде М. Мельтюхова «Упущенный шанс Сталина»). Именно немедленное наступление на напавшего врага, с нанесением «мощных фланговых ударов», и готовили военные в СССР к 22 июня. И подтверждается это «Директивой № 3» от 22 июня 1941 года. Которая не была ни «импровизацией», ни тем более «истерикой», как уверяют многие историки.

Текст «Директивы № 3» берем все из того же «сборника Яковлева», и вот что написано в ней для округов-фронтов:

«3. ПРИКАЗЫВАЮ:

б) Армиям Северо-Западного фронта, прочно удерживая побережье Балтийского моря, нанести мощный контрудар из района Каунас во фланг и тыл сувалкской группировки противника, уничтожить её во взаимодействии с Западным фронтом и к исходу 24.6 овладеть районом Сувалки.

Граница слева – прежняя.

в) Армиям Западного фронта, сдерживая противника на варшавском направлении, нанести мощный контрудар силами не менее двух мехкорпусов и авиации фронта во фланг и тыл сувалкской группировки противника, уничтожить её совместно с Северо-Западным фронтом и к исходу 24.6 овладеть районом Сувалки.

Граница слева – прежняя.

г) Армиям Юго-Западного фронта, прочно удерживая госграницу с Венгрией, концентрическими ударами в общем направлении на Люблин силами 5 и 6 А, не менее пяти мехкорпусов и всей авиации фронта окружить и уничтожить группировку противника, наступающую на фронте Владимир-Волынский, Крыстынополь, к исходу 26.6 овладеть районом Люблин. Прочно обеспечить себя с краковского направления.