Текст книги "Русские сумерки"

Глава 3

На станции Игумново я сел во владимирскую электричку. Во Владимире – умылся и побрился в вокзальном туалете. Надел чистую футболку, новенькую кепку и успел на ближайшую электричку до Москвы.

Около четырёх часов дня я уже был на Казанском вокзале.

В толпе не заметно чёрной формы ОКАМа. Только привычные рожи полицаев высматривают добычу.

Меня они проигнорировали. В обновлённом прикиде я выглядел вполне цивилизованно.

Сколько же я не был в Москве? Года два…

Здание вокзала снаружи и изнутри смотрится идеально. Капитальный ремонт завершён – нигде никаких следов от пуль и осколков.

Я помню, как всё выглядело раньше – после ноябрьских событий десятилетней давности. Отметин хватало и на фасаде, и в главном зале. Вон там, на каменном полу, раньше была выбоина от взрыва мины…

А сейчас всё гладенько.

Строители – молодцы.

Вместе с толпой я спустился в переход метро. Но, чуть поколебавшись, поднялся наверх у Ленинградского вокзала. Прошёл мимо здания таможни, пересёк Каланчёвскую улицу и пешком двинулся в сторону Садового кольца.

Апрельская, залитая солнцем Москва выглядела празднично.

Много хорошо одетых людей. Долетающая из машин и кафе музыка – почти как в моём детстве.

Даже лучше – больше стало электромобилей. Воздух чище, и шума меньше. Легче улавливать мелодии – особенно тренированным трикстерским ухом.

Вот бодрый, хотя слегка одряхлевший Дима Билан. А через пару кварталов – молодая, но строго-холодная Вампирелла. Ещё женские голоса – только этих трудно вспомнить…

Я улыбнулся.

Когда всё так дерьмово – остаётся радоваться жизни. Здесь, в центре, это легко. Можно хоть целый день гулять и не думать о том, что несколько районов столицы эвакуированы из-за аномальной активности…

Большой экран на Садово-Спасской улице транслировал новости.

Я даже притормозил на минутку.

О Нижнем – ничего нового. В основном – привычная ежедневная туфта.

Если смотреть новости главных телеканалов, в России мало что изменилось с досумеречных времен. Тогда «гнали пургу» о пожарах и техногенных катастрофах. Сейчас – больше об аномалиях. Но с теми же интонациями дикторов, выступлениями бизнес-аналитиков, заседаниями Госдумы. Разве что слегка поменялись названия основных партий, другие рожи чаще мелькают в экране.

Да и то не все.

Ракетчик говорит – от некоторых его тошнило ещё двадцать лет назад.

Я дошёл до Чистопрудненского бульвара. Выбрал в парке свободную скамейку. Присел, глотнул минералки. Полюбовался на девушек, вероятно ещё с первой оттепелью перешедших на «мини».

Достал телефон. Пару минут задумчиво рассматривал список номеров.

В сущности, я решил всё ещё во владимирской электричке… Успел обдумать.

Только куда спешить?

Чирикают воробьи. Хорошо на скамейке. Так бы и сидел до самого вечера…

Но я всё же вдавил кнопку вызова.

– Алло! – долетел из трубки вкрадчивый голосок.

– Здравствуй, Паук!

– С кем говорю?

– Это Тень.

– Рад тебя слышать! – кажется, он усмехнулся.

– Надо встретиться.

– Сегодня вечером подойдёт?

– Вполне…

Общались недолго – максимум полминуты. Но ещё целых пять минут я сидел, хмуро уставившись перед собой.

На душе – гадко.

Такое же чувство было, когда, уходя от «негров», пришлось нырять в зловонный пруд возле Новопокровского.

Макнулся с головой в тёмную жижу…

Тогда хоть было оправдание – ОКАМ на хвосте.

А сейчас?

До чего ж я дошёл – готов иметь дело с Пауком!

Если кто из наших узнает – пропала репутация. Честные трикстеры здороваться перестанут. Даже друзья, даже Ракетчик и Локки, начнут шарахаться, как от зачумлённого.

Это одно. А самое худшее – мне реально придётся подписаться на что-то, чего любой нормальный ловкач избегает, словно огня. На что-то крайне опасное.

Или очень грязное.

А может, и то и другое вместе…

Солнышко припекало совсем по-майски.

Я встал со скамейки, добрался до ближайшего магазинчика и купил бутылку минералки. Отвинтил крышечку, жадно глотнул.

«Что, Тень, сушняк после вчерашнего?»

Придурок!

А кто тебя заставлял столько пить? Голова до сих пор тяжёлая…

Одно к другому!

Я стиснул зубы. Да, можно ещё отыграть назад. Выкинуть телефон вместе с симкой и убраться из Москвы. Податься в Пензенскую или Белгородскую Зону и там взять нормальный товар…

Только кого я обманываю? Освоиться в чужой Зоне, найти покупателей – это отнимет кучу времени. А деньги нужны через неделю.

ОКАМ лютует, так что аванса в сто тысяч никто не даст – даже мне.

Никто, кроме Паука…

Я медленно двинулся вдоль бульвара в сторону пруда.

Знать бы ещё, какой дохлый заказ он собирается мне подсунуть?

Первый раз вышел на меня месяц назад. Прислал видеописьмо по «электронке». Отвечать я не стал. Так, пробил, на всякий случай, по своим каналам – убедился, что это не окамовская подстава, а настоящий Паук с реального адреса.

Тогда он прислал второе письмо – через две недели. Именно там была названа конкретная сумма.

Сегодня, из владимирской электрички, я ответил ему одной фразой: «Хочу знать детали».

Через полчаса он прислал мне в письме номер своей мобилы. И больше ничего.

Что ж, это правильно – когда речь идёт о такой сумме.

Подробности мне предстоит узнать вечером…

Возле пруда я остановился и долго смотрел на мутноватую гладь. Посреди плавала одинокая утка. Мальчик пытался кормить её хлебными крошками. Мама его фотографировала.

Идиллическая картинка успокаивала мои нервы…

Хорошо. Не будем заморачиваться раньше времени.

Отказаться я всегда успею.

Сел на скамейку у пруда и достал из рюкзачка планшет. Включил, запустил «аську». Глянул на статус Снипера: «отдыхает».

Вообще он не любит, когда его отвлекают от такого серьёзного занятия. Сейчас, вероятно, треплется с какой-нибудь девицей…

Но мне можно.

Тем более что дело – целиком по его профилю.

У Снипера – хорошая работа. Он торгует информацией – той, что никогда не окажется в открытом доступе.

>Привет! Надо подробное досье на ресторан «Московские зори».

Именно там назначил мне встречу Паук – так что стоит подготовиться. Раньше я никогда не бывал в этой забегаловке.

> О, привет! Тебе к облакам захотелось? Не боишься распугать птичек?:)

Он что, пьяный?

>Мало времени! Нужна полная схема – вентиляция, канализация с выходами на городской коллектор.

Как это ни пошло звучит, но иногда канализация – последний выход для таких, как я.

> Ты что, обкурился, дружище? Какой коллектор? 8)))

Тьфу! Это я-то обкурился?!

> Канализационный!!!

>Прикалываешься?;)

Целую минуту я сидел, тупо рассматривая экран. Потом опять застучал пальцами по виртуальной «клаве»:

> Если не трудно, просто сбрось инфу по ресторану.

Минут через пять на планшете отобразилось:

> Лови!

Я вздохнул.

>Спасибо, запиши на мой счёт.

>Не за что! Для тебя всегда неограниченный кредит!:)

Хотя мы ни разу не виделись в реале, со Снипером у меня отличные отношения. Особенно с тех пор, как в банке кофе я переслал ему один артефакт – не очень дорогой, но достаточно редкий.

ВАМ ПИСЬМО! – нежно сообщила операционная система.

«Сейчас глянем, чего он успел наскрести…»

Я открыл почтовый ящик. Ткнул пальцем во вложенный файл.

Изумленно моргнул.

Уставился на экран, переваривая информацию.

В эту секунду большая тень заслонила солнце. Я поднял голову от планшета. И, вероятно, не поверил бы своим глазам.

Если бы аналогичная картинка не красовалась передо мной на экране…

А ещё стало ясно, что с выходом в городской коллектор и правда будут проблемы!

«МОСКОВСКИЕ ЗОРИ MOSCOW SUNSETS» – яркие буквы горели по кругу вдоль нижней поверхности огромной блюдцеобразной махины.

Дирижабль!

Он медленно проплывал в небе. Кажется, двигался вдоль Садового кольца…

Я смочил минералкой пересохшее горло. И хмуро уставился на экран:

«Уникальный в России ресторанно-гостиничный комплекс рассчитан на обслуживание трёхсот человек, которые, не опускаясь на землю, могут месяцами парить над Москвой…»

Месяцами. Во как!

«К услугам желающих – пятизвёздочный ресторан и отель, включающий большой зимний сад, мини-стадион, великолепную обзорную площадку…»

Ладно, это всё рекламная лабуда… Ого! Цены – тоже заоблачные. И при этом места бронируют на несколько недель вперёд!

«Любимое место элитарной тусовки». Да, на фотках то и дело мелькает лошадиная физиономия старухи Собчак. И мальчиковая группа «Принцесса» тоже позирует на фоне дирижабля.

Уже третий месяц эта хрень летает над Москвой, а я ни сном ни духом. Страшно далёк я от настоящей элиты!

Наверное, не вылезал из Зоны, когда это чудо запускали…

Мать их так!

Перезвонить Пауку и отказаться? Требовать, чтоб перенёс встречу в другое место?

Я ведь сам согласился, идиот! За язык никто не тянул.

Нормальный ловкач сперва собрал бы информацию.

Осталось – меньше двух часов…

Рискую «потерять лицо». При моём раскладе – нежелательно. Если я действительно хочу получить эти деньги!

Опять запрокинул голову в небо.

«Элитарный» дирижабль навис точно надо мной. И медленно смещался к северу. Странно, что шума почти нет. Казалось, расположенные по центру мощные моторы совсем не издают звука…

Ладно, дочитаем досье до конца.

Вот и подробная схема. Реклама не врёт – есть тут сад и мини-стадион…

А главное – вертолётная площадка. Способна принять до пятнадцати машин. Маловато на триста человек. Придумали они ещё что-то для экстренной эвакуации?

Парашюты.

Дешево и надёжно. При полёте на средней высоте 350 метров вполне допустимо. Одно неясно, умеет ли старуха Собчак пользоваться парашютом?

Впрочем, в рекламных роликах о парашютах вообще ни гу-гу. Подразумевается, что конструкция абсолютна надёжна. При утечке гелия и резком снижении подъёмной силы эта хрень умеет относительно мягко приземляться лишь за счёт моторов.

Только где такую «дуру» собираются сажать? Поместится она на Красную площадь?

Ладно, это их проблемы.

Я даже могу понять, почему певец Басков туда переселился и ещё несколько супербогачей арендуют апартаменты.

На таком расстоянии от земли падает почти до нуля риск аномальной активности. Как показал опыт, в обычных зданиях даже самая дорогая защита не даёт полной гарантии. А уж городские коллекторы, метро и прочие подземные коммуникации – это вообще постоянный фактор угрозы.

Помню, какая истерика была в СМИ, когда в элитный дом в Грохольском переулке через канализацию просочился жгучий туман. И всего одного пьяного придурка разъело до скелета – был бы трезвый, проснулся и сбежал. «Куда смотрит МЧС?» – грозно вопрошали со всех телеэкранов. А за неделю до того, в Пензе, целые кварталы в спальных районах сожгли огненные черви, людей сотнями хоронили – и об этом сообщали чуть ли не бегущей строкой…

Наши богачи очень дорожат собственной жизнью. Так что «Московские зори» себя окупят.

Но хоть убей, не могу понять, зачем именно там Паук назначил мне рандеву?

Раньше он вроде не особо стремился к публичности. Да и мне ни к чему. Ведь в этом грёбаном ресторане рискуешь не то что быть замеченным, а вообще угодить в светскую хронику!

И делать оттуда ноги – нешуточная проблема. Пускай киношные агенты угоняют вертолёты, а нам бы чего по старинке – на земле или под землёй…

Я закрыл глаза.

Да, боюсь высоты. С детства. И что такого?

Вполне приличная фобия.

Ни пауков, ни лягушек, ни крыс… А пустоты у себя под ногами – сотен метров бездны, в которую будешь падать бесконечно долгие секунды…

Я судорожно сглотнул.

И представлять муторно – не то что подниматься в эту чёртову «летающую тарелку»!

Одно утешает: если б Паук хотел меня сдать – не было нужды тащить меня в аттракцион для супербогатых. Слишком замысловато.

Это только в плохих фильмах нужны пышные декорации.

В Москве хватает мест, где ОКАМ мог бы повязать меня без всякого пафоса.

ВАМ ПИСЬМО! – снова пропела операционная система.

Я вздрогнул.

Снипер решил что-то добавить к досье?

Я тронул пальцем иконку.

Нет, это с другого почтового ящика. И от другого адресата…

Мне вдруг стало жутко – будто сейчас я не у Чистых прудов, а опять в Зоне. И вокруг плавают медузы. Плавают, выстраиваясь в капкан…

Закрыл глаза и сидел так несколько секунд.

Потом всё-таки коснулся экрана.

Прочитал.

И откинулся на спинку скамейки.

У меня больше нет недели. Деньги нужны через два дня.

Глава 4

Я глянул на циферблат в углу экрана. До встречи – один час сорок четыре минуты. Выключил планшет и спрятал его в рюкзачок.

Подумал и отключил телефон. Достал оттуда симку и аккумулятор, сунул всё отдельно в карман куртки.

Через десять минут я был уже на Курском вокзале. Оставил в автоматической камере хранения пакет с не очень ценным содержимым – кроме фальшивых документов, только заряженный «грач» с запасным магазином и пара артефактов.

Конечно, мелочь. Можно сказать, обязательный набор – как у девушки зеркальце и помада…

Только вряд ли меня поняли бы охранники, сканирующие посетителей у входа в «Московские зори». К чему лишние объяснения?

Я перекусил в «Пирогах» – достаточно дёшево по московским меркам. И оставшееся время потратил на то, чтобы ещё раз изучить схему дирижабля. В первую очередь всё, что касалось вертолётной площадки и экстренной эвакуации.

Когда оставалось около получаса, я заперся в кабинке общественного туалета и, глядя в экран выключенного планшета, аккуратно приклеил усы и бороду. Надел тёмные очки.

Вроде и примитивная маскировка, но обычно срабатывает.

В 18.15 я был уже возле ближайшей причальной башни – на углу Николоямской и Земляного Вала.

Чтоб её выстроить, пришлось снести несколько домов – из тех, что сильно пострадали при выбросе протоплазмы. Я помню этот район пару лет назад – думаю, владельцы зданий были рады сбагрить их по дешёвке. А может, и вообще их никто не спрашивал – заплатили копеечную компенсацию, как тем, чьи дома снесли при создании охранного периметра в Митино.

«Высота причальной башни – 87 метров», – вспомнил я фразу из досье.

Вроде и немного. Но это если по земле. А когда снизу смотришь на эту торчащую выше всей округи железобетонную хреновину – воспринимается она иначе.

Особенно когда тебе предстоит оказаться на самой её вершине…

К чёрту!

Что-то ты совсем расклеился, Тень. Зона выходит боком или больше двух недель со «сталкеровкой» в обнимку?

В любом случае пора уже брать себя в руки.

Я шагнул вперёд.

Стеклянные створки дверей услужливо распахнулись. Я прошёл через рамку сканера. Мимо охранников, через залитый электрическим светом холл двинулся к лифтам. Вошёл вместе с толпой в просторную кабину и надавил верхнюю кнопку.

Кстати, народу – вообще много.

Понятное дело. Башня ведь не только причал. Это ещё и немаленький бизнес-центр.

За прозрачными стенами лифта уплывали вниз бутики, кафе, игровые залы и офисы…

Часть людей выходила, часть – входила. В этом круговороте был неподвижен только я и группа пожилых японцев с фотоаппаратами.

«14», «15», «16»…

Остался наедине с японцами. Они оживлённо лопотали по-своему. На всякий случай я встал к ним спиной – еще вздумают фотографировать, как одну из диковин.

«20». Мелодичная трель.

Всё. Выше не повезёт.

Двери лифта распахиваются на застеклённую площадку.

Стайка молодёжи с баночным пивом в руках любуется видом Москвы. Хотя это ещё не самый верхний этаж.

Выше их просто не пустят. Да и японцам, похоже, «Московские зори» не по карману. Выстроились вдоль прозрачных стен, нацелились фотоаппаратами – ждут прибытия.

К невзрачной двери справа от лифта я иду в гордом одиночестве.

Хм-м, а дверь-то закрыта.

Рядом есть звонок. Вдавливаю кнопку. Никакой реакции.

Спят они, что ли?

– Эй! – говорю я, уставившись в зрачок видеокамеры. – А нельзя ли поживее?

Оглядываюсь. Серебристый диск с каждой секундой вырастает на фоне безоблачного неба.

Не хватало мне ещё опоздать!

Наконец стальная дверь приоткрывается. На пороге двухметровый угрюмый охранник:

– Чего надо? – Во взгляде – откровенная неприязнь.

Угу, внешность у меня скромная – потёртые джинсы и куртка, растоптанные кроссовки. Таким нищебродам положено кутить в «Макдоналдсах»! Никак не соответствую высоким критериям заведения!

Тем более что настоящие клиенты редко используют общий лифт: они предпочитают специальный, с подземного паркинга, – тот идёт до самой крыши без всяких остановок.

Улыбаюсь охраннику:

– У меня заказан столик. Меня зовут Иван Абрамович.

Даже в гриме я не сильно похож на Абрамовича, но Паук сказал: «Представишься именно так».

Охранник каменеет лицом и бормочет:

– Одну минуту…

Закрывает дверь. Но распахивает почти сразу. Долю мгновения кажется – это совсем другой человек. Открытый, улыбчивый, с бездной двухметрового обаяния:

– Здравствуйте! Прошу вас!

Воодушевленные японцы начинают сверкать фотовспышками.

К счастью, дверь за мной быстро захлопнулась.

Я оказался в небольшом вестибюльчике перед рамкой сканера.

– Прошу сюда! – гостеприимно указал ладонью охранник.

Я шагнул через рамку.

Второй охранник, сидевший перед экраном, флегматично кивнул:

– Можете проходить.

Стальной турникет раскрылся передо мной.

Заглядывать в висевший у меня за спиной рюкзачок не стали. Да, вероятно, у них и не было в этом нужды. Я знаю эту модель сканера – за доли секунды строится полное изображение, и компьютер сам выделяет всё, что сочтёт подозрительным.

Впереди – маленький эскалатор.

А наверху крохотная площадка перед глухой металлической стеной. Едва я сошёл с движущихся ступеней – стена сама отъехала вбок. Я отметил её толщину – в ладонь! Тут прямо как в банке!

И камеры везде натыканы. Вероятно, охраны тоже как в банке – просто они лишний раз не светятся, чтоб не раздражать клиентов.

Я вошёл в просторный холл, богато отделанный в стиле ХХ века. Кругом мрамор, статуи, кадки с пальмами. Есть мягкие кресла. Налево – тот самый, специальный скоростной лифт. Прямо – прозрачная стена. И посреди неё – вход в тамбур.

Огромное тело дирижабля уже заслонило большую часть неба.

В холле, кроме меня, охранник и трое юношей богемного вида – эти со скучающим видом сидят в креслах. Словно они не «Московские зори» ждут, а обычную маршрутку.

Да и я стараюсь хранить ледяное спокойствие.

Гигантский диск зависает над башней. Из огромного цилиндрического выроста в нижней его части выдвигается квадратный раструб. И соединяется с тамбуром.

Есть касание!

Холл наполняется приятной мелодией.

– Прошу на посадку! – улыбается охранник в смокинге с вышитыми золотом буквами «MS».

Богемные юноши поднимаются будто нехотя. Я пропускаю их вперёд.

В тамбуре прозрачные стены. Хорошо хоть пол не прозрачный!

Вниз я стараюсь не смотреть. Но всё же замечаю, что ещё один стыковочный раструб присоединился к башне метра на три ниже нас. Он заметно шире и весь из металла. Кажется, через него переправляют грузы и качают топливо.

До хрена всего надо, чтоб в этом летучем «Хилтоне» было сытно и безопасно. Интересно, а фекалии они тоже здесь перекачивают? Или распыляют над головами москвичей – как в некоторых продвинутых американских стратопланах?

Занятый этими серьёзными размышлениями, я легко одолел десяток метров тамбура.

А впереди, в уютном холле, уже улыбались две симпатичные девушки в нарядной форме – голубенькие кители с буквами «MS» на левой груди, мини-юбки…

Да, это вам не в электричке кататься.

– Добро пожаловать на «Московские зори»!

Лифт перенёс нас в большой вестибюль, залитый электрическим светом. Тут, перед стойкой, я опять назвался то ли охраннику, то ли метрдотелю. Он глянул на экран, кивнул, попросил обождать минуту.

Едва я опустился в мягкое кресло, откуда-то появился парень в ливрее (так называется этот позолоченный пиджак?):

– Здравствуйте, Иван – я вас провожу!

Кстати, на ливрее всё-таки имеется бейджик. А из уха торчит гарнитура. Угу, лакей XXI века.

Я встал и послушно отправился вслед за ним.

Через отделанные резьбой двери мы вошли в просторный зал. И тут я будто споткнулся:

«Твою мать!»

Под ногами была пустота. А метров на семьдесят ниже – крыши московских домов.

Чёртов пол! Они таки сделали его прозрачным!

Лакей (или официант?) улыбнулся:

– Вы у нас впервые? Не беспокойтесь, это абсолютно прочный материал. Трёхслойный ситалл! Способен выдержать даже выстрел из гранатомёта!

В доказательство он слегка подпрыгнул:

– Видите? Это совершенно безопасно!

– Спасибо, – кивнул я, чувствуя себя дебилом.

Мы прошли через весь зал – почти заполненный, несмотря на раннее для Москвы время. Только Паука здесь не было!

– Простите, а…

– Ваш стол в отдельном кабинете.

И вслед за лакеем я вошёл в коридор с ковровой дорожкой.

Не знаю, почему это называлось «кабинетом»?

Большая комната вся залита красноватыми отблесками вечернего солнца. За прозрачной стеной, обращённой на запад, – панорама Москвы.

Человек, шагнувший мне навстречу, тоже не похож на своё прозвище.

– Здравствуй!

– Привет… – отозвался я, пожимая мягкую ладонь, и чуть было не добавил: «Паук». Вовремя спохватился, окидывая комнату взглядом – есть здесь камеры и прослушка?

Мы сели. Только рюкзачка я не снимал.

Он улыбнулся:

– Я уже кое-что заказал – на свой вкус…

– Мне без разницы.

– Думаю, пока принесут горячее, стоит выпить.

– Можно.

И он, с видом гостеприимного хозяина, начал разливать по бокалам красное сухое вино – кажется, «Хванчкару».

– За встречу!

Мы сделали по глотку.

– Как добрался? – заботливо поинтересовался он.

– Спасибо, нормально.

– Я слыхал, у вас там вообще трудно…

– Не без этого.

Он сочувственно кивнул.

Добрый, душевный человек… Ну какой Паук из этого круглолицего господина с мягкими манерами? По виду – вообще стопроцентный интеллигент в очках с тонкой оправой, в демократичном тонком свитерке.

И не поверишь, что через него идёт столько заказов от крупных корпораций – даже от тех, у кого имеются собственные бригады сталкеров. Иногда корпорации предпочитают не рисковать своими людьми. Иногда просто хотят сэкономить…

«Добрый» Паук всегда готов помочь.

Целая орава «зелёных» новичков горбатится на этого интеллигента. И гибнут десятками – каждый месяц.

А на смену тут же приходят новые. От молодых идиотов, мечтающих легко нарубить «бабок» в Зоне – нет отбоя. Чему удивляться? В наши дни, даже вдали от периметра, людская жизнь – дешёвый товар.

И Паук торгует ею не хуже, чем артефактами.

– Знаешь, – вздохнул он, – я пробивал по своим каналам. Там, у вас, глухо. То есть вообще не ожидается просвета. Никакого!

– Спасибо за информацию, – вежливо ответил я. – Но как у нас, мне и самому известно.

– Понимаю. Лучше сразу перейти к делу.

– Конечно.

Он полез в карман и достал оттуда что-то завернутое в носовой платок. Выложил на скатерть:

– Посмотри.

Я осторожно приподнял края платка. Внутри был предмет, больше всего напоминавший морскую звезду с обломанными «лучами».

– Сто тысяч, если ты обещаешь принести такую же, но ЦЕЛУЮ. Плюс сто тысяч – когда принесёшь.

Я завернул назад края платка. Стиснул зубы. На душе стало муторно. Такое же чувство, как в детстве – когда я заблудился в лесу. Бродил по чаще целый день и вдруг отыскал тропинку. Обрадовался, а тропинка привела к болоту. Всякое зверьё ходило там на водопой…

Хотя… Чего я ожидал? Чуда?

Что Паук вдруг предложит такому великолепному парню трудную, но честную работу?

Я усмехнулся и внимательно посмотрел в глаза доброму круглолицему господину.

Вот оно как?

Да, помню. Если заказ – чересчур сложный для новичков, к услугам Паука – постоянный контингент «отморозков». Этим платят большеи живут они в среднем дольше.

Именно последняя категория мне уготована?

Я встал:

– Спасибо за вино!

Ещё успею отсюда слинять, пока «Московские зори» состыкованы с башней.

– Погоди, – взмахнул он рукой. – Знаю, ты нормальный ловкач, живёшь по понятиям… Другой реакции я не ждал.

– Тут не о чем говорить.

Паук улыбнулся:

– Ошибаешься. Тебе ведь нужны деньги?

– Допустим.

– Тогда разреши кое-что объяснить.

Я смерил его холодным взглядом:

– У тебя пять минут.

Снова присел. А Паук ласково прищурился:

– Времена меняются. И мы – вместе с ними. Ещё недавно можно было играть в благородных одиночек. Глупо, но красиво… А сейчас – видишь, что творится у вас в Нижнем? И поверь – это лишь начало. Экономика диктует свои законы.

– Базис определяет сознание, – процедил я.

– Именно! Ещё десять лет назад по-всякому могло повернуться. Но обернулось так. И обратного пути не будет. Они пришли всерьёз и надолго. Чувствуешь, как с каждым днём закручивают гайки?

Они – это он о высших.

Я посмотрел вниз сквозь прозрачную стену. Отсюда отличный вид – до самой Москвы-реки…

Интересно, есть у хозяев дирижабля покровители в Кремле? Наверняка! Или вообще кто-то в доле. Даже на пользование вертолётом требуют разрешение. А тут, чуть ли не рядом с Красной площадью, болтается такая махина! Без одобрения высших точно не обойтись.

– Это неприятно осознавать. Но это реальность, – пожал плечами Паук. – Они всё возьмут под контроль. Одиночки просто не выживут. Шансов нет!

– А у кого есть?

– У корпораций. Крупных игроков, обладающих связями и ресурсами…

Он ещё что-то говорил. Рассказывал, как трудно мелкой рыбёшке там, где кругом плавают акулы. А я думал о завёрнутой в платок морской звезде.

Нет, она никогда не имела отношения к океану – даже когда все пять «лучей» были на месте. Скорее всего, её выкопали в каком-то пропахшем смертью подвале – под навесом из фиолетовой плесени, рядом с высохшим до белых костей скелетом… Одно неясно: тот, кто её нашёл– сразу обломал ей «лучи»?

Когда-то я сделал именно так. И уже безобидную, как ёлочная игрушка, звезду продал одному американскому коллекционеру. За десять тысяч баксов.

Это ведь редкий артефакт.

О нём вообще мало кто знает.

И уж тем более считаные люди догадываются, где его искать…

ЦЕЛАЯ она стоит дороже. Намного. Но ни один нормальный ловкач не станет её продавать в таком виде.

А если всё-таки продал…

Что ж, тогда работает простая арифметика. Пять «лучей» – пять человеческих жизней. Направить её центральным раструбом от себя, внимательно посмотреть на «мишень» и обломить «луч». А через неделю тот, на кого смотрели, умирает от какой-то естественной причины. Чаще – от сердечного приступа.

Ни одна экспертиза не усомнится.

Идеальное орудие убийства.

– …Скажу откровенно, ты – лучший, – сверкнул очками Паук. – Лучший в своём деле. Именно поэтому заказчик уполномочил меня обратиться с этим предложением к тебе…

– Спасибо за доверие.

– Если выполнишь заказ, будешь гарантированно иметь работу – ОЧЕНЬ выгодную. И никаких проблем с ОКАМом. Понимаешь? Никаких!

– Понимаю, – кивнул я. – Спасибо за предложение. Но мне это не подходит!

Встал из-за стола и шагнул к выходу. Тут замешкался.

В дверях – возник официант.

Только вместо подноса с «горячим» в руке у него – разрядник. Хороший разрядник, начисто вырубающий даже с двадцати шагов.

Я медленно отступаю.

Стена комнаты отъезжает в сторону. За ней – фигуры в смокингах охраны. И все целятся в меня из разрядников.

– Извини, Тень, – вздохнул Паук, – ты не оставил нам выбора.