Текст книги "Любимчик Судьбы"

– Наша задача сделать переход в десять километров на северо-восток. Там и будем ждать дальнейших событий. Самум, Гунн, Малыш, передовой дозор. Упырь и Лилит, замыкающие. Смотреть и слушать в оба. И шире шаг. Вперед.

* * *

Группа не бежала, как делались маршброски в учебке, а шла, правда шла быстрым шагом. Максимально быстрым, что бы умудряться при этом создавать минимум шума. Майкл не сомневался что в таком темпе без проблем отмахает не только десять километров, но и раза в три больше.

Они не прошли и пары из намеченных десяти километров, когда скользящий в густом сумраке чуть впереди Масарика и Никсона Руми «сделал стойку». Бойцы замерли, вслушиваясь и всматриваясь. Майкл почти сразу уловил звуки, которые так насторожили Тинмагомеда. Где-то впереди по курсу, довольно далеко еще от них, явно шли какие-то работы. Приглушенный шум свидетельствовал, что это, скорее всего строительство. Дозорные дождались остального отряда, и, после того, как Бубен просканировал эфир и не заметил никаких переговоров, двинулись дальше, оставив своих товарищей дожидаться на месте результатов разведки. Майкл крался в лесной темноте следом за Гунном, думая только об одном – не нашуметь. Неожиданно среди стволов деревьев показался свет. Диверсанты перешли на медленный шаг, стараясь двигаться плавно и мягко, как подкрадывающаяся кошка. Самум показал – «часовой» и, пристально вглядевшись, Майкл действительно заметил переминающуюся фигуру впереди. Пришлось делать крюк и обходить часового по дуге. Чуть дальше обнаружили еще одного и проползли между ними. Больше до самого источника света часовых не было. А источником оказались несколько фонарей, светивших с высоких телескопических мачт в центр небольшой естественной поляны. Десятка три солдат возились с различным оборудованием, контейнерами и инструментами по всей поляне, на краю которой стояли пара небольших грузовых модулей и даже плоское вытянутое тело бронированной разведывательной машины. Еще несколько бойцов собрались у стоящей в центре освещенного круга странной установки, с одной стороны которой громоздилось что-то вроде миниатюрной буровой вышки. Рядом возвышалась приличная груда выбранной породы, что подтверждало предназначение сооружения. У самой буровой о чем-то оживленно спорили два человека в гражданской форме одежды. Гунн сделал знак «отходим» и диверсанты двинулись тем же путем назад.

– Значит здесь около пятидесяти человек, – шепотом подытожил сержант, выслушав доклад. – И двое гражданских.

– Получается так, – подтвердил Влад Масарик, докладывающий о результатах разведки. – Часовых опять трогать не стали. А работы очень напоминают какие-то геодезические. Может, конечно, пробы просто берут. Но выработки столько навалено, что шурфы должны быть глубокие. Может, горные сканеры загоняют, что бы картинку недр получить. Я такое видел как-то. Так вот эти делают что-то очень похожее.

– Ну что ж, – принял решение МакФлай. – Пусть дальше ищут свои сокровища. Наша миссия с ними пока не пересекается. Не будем на рожон лезть. Не дай Бог внимание к себе привлечем. У них слишком большие силы стянуты в этом районе. Нам еще группу поисковиков помянуть могут. Значит так. Этих геологов обходим с запасом. А потом на прежний курс встаем. Дозорам внимательнее следить. Расстановка та же. Вперед.

* * *

– Так, похоже мы на месте, – сверившись с пластиковыми листами карт, кивнул сержант. – Эта поляна как нельзя лучше подходит. Бубен, берись за сканер. Не отпускай его, даже если в кусты отлить пойдешь. Когда к нам прибудет груз, заработает маячок. Долго он работать не будет. Наверняка всего один-два бипа, что бы никто не засек кроме нас. Значит ты, Бубен, должен его мгновенно засечь и вывести нас на него в считанные минуты, а лучше секунды. Остальным, осмотреться и располагаться лагерем. Ждать может и сутки придется.

Отряд рассыпался, заниматься своими делами – осмотреться, определиться с местами, где каждый оборудует себе гнездышко для ожидания, срезать в зарослях поодаль квадрат дерна и вырыть яму побольше, которая будет сегодня ночью служить им и мусорным ведром и туалетом, и которую утром они засыплют и закроют сохраненным дерном.

– Как думаешь, что за груз пришлют? – спросил у Масарика Никсон, пережевывая галеты из сухого пайка.

– Я думаю, что в этот раз и Джокер не знает, – пожал плечами Гунн. – Может контейнер какой сбросят, а может конверт или пробирку. Все может быть. И нам-то рассказывать уж точно никто не будет.

Неожиданно взвился, словно ужаленный Кеплер, крутясь блохастой собачонкой и выставляя в разные стороны раскладной зонт антенны неактивного сканера.

– Что? – подойдя к нему, тревожно спросил сержант.

– Бипер слышал, но потерял, – ответил Бубен. – Только один раз пикнул и где-то далеко.

– Слушай, слушай, – зашептал сержант, делая знак всем собраться. – Это наверняка наша посылка.

– Вот еще один, – крутнулся Уильям Кеплер, ловя направление, откуда пришел сигнал. – Ближе уже. Слишком быстро приблизился.

– Всем к бою, – шепотом отдал команду МакФлай. – Самум, зачищай площадку. Ночевать не придется. Ладно, хоть не опоздали.

Бойцы рассыпались по присмотренным укрытиям, а Самум, бесшумный, как призрак, споро принялся ликвидировать все следы присутствия. Он подбирал все, вплоть до сломанных веток и складывая в яму. Через несколько минут не осталось ничего, что напоминало бы о присутствии здесь отряда.

– Здесь, – зашептал Кеплер, указывая на макушку высокого дерева. – Он летит, похоже. Это значит, бот для нас засветку дает или чиф.

Сержант выдернул из кармана тепловой маяк, и, сдернув чеку, воткнул его в центре поляны. Маяк не светился и был абсолютно невидим на радиочастотах, но ядро его, нагревающееся до высокой температуры, было отлично видно через тепловые фильтры обзорных камер ботов.

– Ну вот, даже отдохнуть не успели, – проворчал Масарик едва слышно. – Раз груз прилетит, значит, нам опять ломиться надо будет, что бы на охотников не попасть.

Бот рухнул на поляну словно метеорит. Тормознул бы пилот на секунду позже, и вместо поляны оказался бы котлован. Не простояв и пары секунд, машина взметнулась ввысь. Будто упал с неба огромный резиновый мячик и, отпрыгнув, улетел обратно.

– Черт! – забыв о маскировке, воскликнул Кеплер. – Он опять бипер включил. И движется тем же курсом. Что это было сейчас?

– Заткнись, Бубен, – оборвал его сержант. – Груз прилетел.

Только теперь все разглядели в осевшей пыли и оборванных листьях темную фигуру человека. Сержант сам шагнул к неподвижному силуэту, не выпуская, однако из ладони рукоять бэски.

– Сержант МакФлай? – уточнил незнакомец голосом, словно скрип падающего дерева слишком резко прозвучавшим в тишине. – Хорошо, что вы успели вовремя к месту нашей встречи. Я майор Особого отдела Земного корпуса Лукин.

Темный силуэт намерено представился громче необходимого, не делая тайны из своего положения и для остальных бойцов диверсионной группы. Напротив, опираясь на свой предыдущий опыт, офицер знал, что как раз знание это позволит ему меньше объяснять этим солдатам и большего от них требовать.

– Принято, – кивнул сержант, всматриваясь в ночного гостя. – Мой позывной Джокер. Насколько я понимаю, вы сообщите мне нашу следующую точку назначения и задачу.

– Сообщу, сержант, – ответил офицер все так же громко. – Только не будем забывать о субординации в построении разговора. Я ясно сформулировал мысль?

– Так точно, сэр, – ответил по форме сержант, однако, не проявляя излишнего рвения.

– Хорошо. Коль скоро мы с этим разобрались, пора двигаться, – удовлетворенно кивнул Лукин. – Вот держите карту с нанесенной на нее риской. Именно в эту точку мы должны попасть в кратчайшие сроки. Там разобьем лагерь, и будем отдыхать.

С этими словами, сопровождаемыми довольной усмешкой, офицер вручил МакФлаю небольшой планшет с пластиковым листком карты.

– Это место небезопасно для устроительства лагеря, сэр, – мельком взглянув на карту, предупредил сержант. – В данном квадрате за последнее время значительно увеличилась численность подразделений противника и его активность. В настоящее время, как раз здесь находится до трех рот….

– Сержант, давайте определимся еще с одним вопросом, – жестко оборвал майор. – Ноги не должны думать за голову, где ей опасно находиться, а где нет. И пока я нахожусь здесь, вы находитесь в моем полном подчинении. И ответственность за мою операцию лежит только на мне. Я не хуже вас знаю оперативную обстановку в Новых Колониях. Именно в этой точке мы сможем совершенно безопасно разбить лагерь. И еще одно, сержант. Имперцы для нас сейчас не противник, а потенциальный противник. Почувствуйте разницу. Мы находимся с Империей отнюдь не в состоянии войны. Вопросы есть?

– Никак нет, сер.

– Отлично. Тогда командуйте своими людьми. Нам давно пора двигаться в заданном направлении.

* * *

Точка, указанная особистом, располагалась именно в той стороне, про которую говорил сержанту старый вождь, упоминая о землях демонов. Проведя параллели между рассказом старика, появлением многочисленных групп имперцев и прилетом особиста, которого тянет в ту же сторону, сержант ни на миг не сомневался, что до встречи с пришельцами из других миров осталось недолго. А значит, наверняка будет заварушка. Единственное, что напрягало МакФлая сейчас, так это то, что он серьезно рисковал своими бойцами, разбивая полноценный лагерь в непосредственной близости от вражеских подразделений. Как врага ни назови – противником или потенциальным противником, а в этом лесу, при встрече, тот, кто окажется сильнее и проворнее, не применёт перерезать глотку более слабому. И война эта, длившаяся уже не одно поколение, вряд ли стихнет в ближайшем обозримом будущем. Разве что у человечества появиться новый общий враг….

Так, за невеселыми мыслями они достигли указанной офицером точки и встали лагерем. Обустройство оставили на утро, установив только одноместную палатку для особиста. Такие палатки входили в состав обязательного снаряжения каждого из солдат, и лежала в ранцах рядом с сухим пайком. Вся прелесть палатки заключалась в ткани – тонкой, словно фольга, но прочной, как армейский брезент. Чудесные свойства на этом не ограничивались. Разные стороны ткани имели различные свойства – с одной стороны ткань не пропускала тепло, с другой, напротив, удерживала холод. На деле это качество применялось совсем просто – «теплой» стороной внутрь и палатка аккумулировала тепло своего жильца, позволяя ему комфортно существовать в лютый мороз. Если же ее переворачивали наизнанку, она работала как термос-холодильник, внутренний слой интенсивно поглощал излишки тепла и передавал на наружный. Утром, майор выбрался из своей палатки хорошо отдохнувший и, окинув взглядом работающих по обустройству временного лагеря бойцов, направился к МакФлаю.

– Сержант! – позвал Лукин, даже не пытаясь умерить громкость своего скрипучего голоса. – Мне нужен боец для сопровождения.

Теперь, при ярком утреннем свете, сержант мог лучше рассмотреть прилетевший «груз». Майор был довольно крупным немолодым мужчиной с широким лицом, обрамленным блеклыми пшеничными волосами. Лицо его, покрытое грубой кожей, несло выражение крайнего презрения ко всем его окружающим. Представший в свете дня человек вызвал у МакФлая еще больше отрицательных эмоций, чем его скрипучий голос ночью.

– Какого плана боец вам нужен, сэр?

– Молодой и красивый, – усмехнулся особист.

– Может быть вам нужен снайпер, сапер, системщик….

– Сержант, если мне понадобится сапер или системщик, я вам об этом сообщу отдельно. Я что, разговариваю на каком-то незнакомом для вас диалекте? Я, как мне кажется, вполне внятно сказал, что мне нужен боец для сопровождения. Это просто, сержант. Мне нужен просто человек, подготовленный по системе общевойсковой подготовки. Очень хорошо будет, если он будет знаком с субординацией и дисциплиной. Вам нужны еще какие-то характеристики?

– Нет, сэр, – ответил МакФлай, шевеля желваками, и, повернувшись к занимающимся лагерем бойцам, так же громко, как и майор заорал. – Рядовой Никсон, ко мне!

– По вашему приказанию…, – начал Майкл, подскакивая к сержанту.

– Рядовой Никсон, поступаете во временное распоряжение майора Лукина. Будете сопровождать его при осмотре местности. Действовать согласно его распоряжениям и в соответствии с ситуацией.

– Сэр! Есть, сэр! – заорал что есть сил Майкл, включаясь в спектакль.

Особист злобно зыркнул на МакФлая, но от высказываний воздержался. Вместо этого он кивнул и уже не так громко бросил:

– За мной, солдат.

Дождавшись, пока офицер с Малышом скроются из виду, сержант жестом подозвал своих бойцов.

– Не нравится мне, что они так вот в одиночку ушли, – объяснил он бойцам свои сомнения. – Офицер для нас только груз, а вот Малыш уже свой. Так что, давайте-ка Самум с Упырем, потихоньку за ними. Маскироваться и от наших и от чужих. Смотреть, слушать, запоминать. Если что – подстрахуете. Остальным быстрее лагерь обустраивать.

* * *

– Ты давно тут служишь, солдат? – спросил майор, нисколько не заботясь о маскировке или соблюдении тишины во время передвижения в непосредственной близости от потенциального противника.

– Сэр! Никак нет, сэр, – бойко ответил Майкл, не решаясь, однако уже орать во все горло, как в окружении своих товарищей. – Это мой первый рейд, сэр.

– Первый рейд? Замечательно, – обрадовался Лукин. – Так ты, значит, только из учебки?

– Сэр! Так точно, сэр, – подтвердил Майкл.

– Ну-ну, солдат, – почти по-товарищески покачал головой офицер. – Не будем дальше играть в строевые занятия. Просто меня сержант ваш раздражает. Я много раз встречал таких упертых вольных стрелков, которые чувствуют себя воинами, стоящими на передовой священной патриотической войны своей державы со всем миром. Он ведь действительно считает себя патриотом и делит все на черное и белое, а людей на своих и чужих. Понимаешь о чем я?

– Так точно, сэр, – не стал возражать Никсон, хотя сам совершенно не понимал, на кой черт майор рассказывает о своей антипатии к сержанту.

– Хорошо, если понимаешь, – кивнул Лукин, с интересом посмотрев на Никсона. – Кто-то из великих сказал – никогда не будет в мире покоя, пока вы не выколотите патриотизм из человеческого рода. Мир много сложнее, чем видится через систему наведения с опознаванием «свой – чужой». Многие запутались в этих понятиях и живут по самим собой придуманным законам. Часто враг вовсе не тот, кого врагом мы по инерции считаем. Большая война давно закончилась, и многое изменилось с тех пор. Ты еще понимаешь ход моей мысли, солдат?

Они шли быстрым шагом в направлении, выбираемом майором, к одному ему известной цели. А Майкл, вынужденный слушать офицера, да еще и Ге знающий местности, уже совершенно потерялся.

– Так точно, сэр, – кивнул он, надеясь, что у майора просто приступ словоблудия.

– Молодец. Ты еще не перестроил себя под воздействием старослужащих и, надеюсь, еще способен отличать истину и воспринимать правду, – продолжил Лукин, меняя направление движения. – Все давно изменилось. И теперь те, кто не желает меняться с ходом времени, становятся помехой для движения вперед. Скажу больше, они создают опасность этому движению. Твой сержант как раз из таких ветеранов, которым, запершимся за броней дота, все равно, что после окончания войны минули годы. Они будут убивать врага пока способны держать оружие. Но врага-то давно нет. И вместо него под ножами таких патриотов гибнут совсем не враги.

– Что это значит, сэр? – не удержался от вопроса Майкл.

– А ты разве не понимаешь, сынок? – спросил Лукин тоном, превратившимся в отечески заботливый. – Война идет. Только это не война с Евразийской Империей, Союзом Исламских Республик или Кен-то еще. Здесь всего лишь полигон для обкатки молодых солдат. Война намного более опасная между патриотами и теми, кто хочет идти вперед. Понятно тебе это?

– Я сомневаюсь, сэр, – совсем растерялся Никсон.

– Сомневаешься, в моих словах или сомневаешься, что тебе все ясно? – уточнил майор, словно преподаватель на лекции, внезапно остановившись и в упор глядя на Никсона.

– Сомневаюсь, что мне все ясно, сэр, – ответил Майкл, мечтая, что бы дорога, наконец-то кончилась.

Они стояли на краю леса. А в паре шагов от них начинался огромный котлован или кратер вытянутой формы. Вернее это было больше похоже на громадный карьер, но относительно правильной формы. Словно в масле ложкой вырезали длинную ложбину. И противоположный край этой ложбины находился примерно в километре или полутора от того, на котором они сейчас стояли. Края котлована поросли кустарником и травами, на дне даже высились деревья, полностью скрывающие это самое дно от взгляда.

– Хорошо, – кивнул Лукин, соглашаясь скорее с какими-то своими мыслями. – Договорим об этом на обратном пути. Мы уже на месте. Располагайся здесь и жди. Дальше я иду один. Твоя задача наблюдать и прикрывать меня с той стороны, откуда мы пришли. Все ясно?

– Сэр! Так точно, сэр, – подтвердил Никсон, не сомневаясь, что Господь услышал его и привел их к цели, прежде чем майор полностью заморочил ему мозги.

Кивнув на прощание, особист стал быстро спускаться вниз и вскоре скрылся в зарослях. Майкл осмотрелся по сторонам и, выбрав кусты погуще, собрался, было вползти в них для замаскированного наблюдения за местностью, когда боковым зрением уловил неясное движение. Он резко развернулся, уверенный, что заметил перебегающего с места на место человека, но ничего не увидел. Не опуская оружия, Малыш медленно двинулся в ту сторону, где ему почудилось движение. Лес хорошо просматривался, освещенный ярким утренним солнцем. Майкл прошел пару десятков метров и, ничего не обнаружив, повернул назад. И вновь в секторе бокового зрения мелькнуло темное пятно. Все повторилось в точности – напряженное ожидание встречи с противником, бесплодный поиск, новое движение…. И каждый раз Майкл не успевал заметить движущегося, видя его лишь краем глаза. Но с каждым повторением, он все меньше сомневался, думая, что это глюк в его глазах. Наконец он остановился и начал размышлять. Происходило что-то непонятное для него, и весьма неприятное. Кто-то буквально издевался над ним, уводя все дальше в лес от карьера. Неожиданно Никсону пришла догадка – а что, если его действительно уводят прочь. Вопрос кто это и почему его не видно второстепенен. Что, если целью является майор, а Никсона уводят, что бы без шума и пыли прикончить в глубине леса. Майкл, бросил поиск невидимки и торопливо отступил к месту расставания с майором, радуясь, что, увлекшись охотой, не успел уйти достаточно далеко, что бы заплутать. Не задерживаясь, Никсон змеей скользнул в кусты, занимая скрытую позицию для наблюдения и укладывая перед собой бэску. Невидимый игрок в догонялки больше не появлялся.

Майор вернулся через три часа. По всему было видно, что он вполне доволен своей вылазкой. Заранее заметив его приближение, Майкл выбрался из кустов, обреченно ожидая продолжения беседы. И его ожиданиям суждено было сбыться.

– Ну что, солдат, – поинтересовался первым делом Лукин. – Все тихо?

– За время вашего….

– Короче, – прервал майор.

– Все тихо, – соврал Малыш, понимая, что будет выглядеть совершенно глупо, пытаясь объяснить, как гонялся за кем-то, кого и увидеть-то не сумел.

– Странно, – усомнился офицер, но затем отбросил размышления, отправляясь в обратный путь к лагерю и возвращаясь к прерванной теме. – А впрочем, не имеет значения. Так вот сейчас, сынок, мы занимаемся делом, которое нужно не Федерации и не Империи. Оно нужно человечеству вообще. И если ты еще разумен, то должен стараться думать именно с этой позиции. Все мы одинаковые. И правильная дорога часто петляет между кажущимися друзьями и мнимыми врагами. И что бы победить в этой борьбе, нужно держаться вместе. Как говориться – пока мы едины, мы непобедимы.

Лукин опять посмотрел на Майкла долгим испытывающим взглядом, едва не врезавшись при этом в дерево. Он словно хотел о чем-то спросить, но размышлял, стоит ли связываться с этим детиной.

– Ты знаешь, я не буду больше ходить вокруг да около, – наконец решился он. – Скажу тебе прямо. Мне нужен помощник. Верный человек, который понимает где плохие парни, а где хорошие. Человек, который будет моими глазами и руками. Нас ждет большое будущее. А ты, как новичок в этой команде вполне мог бы стать таким надежным человеком.

– Что это значит, сэр? – насторожился Никсон.

– Что это значит, сэр, – поморщившись, повторил особист, презрительно оттопыривая нижнюю губу. – Мне казалось, что ты неглупый человек. Мне нужен кто-то, кто будет выполнять некоторые мои поручения, информировать меня о делах на базе и рейдах вашей группы, рассказывать о повседневной жизни вашего подразделение. Мне хотелось бы знать некоторые вещи, которые происходят в рейдах, которые знают твои коллеги, но не информируют о них командование. У каждого есть свой скелет в шкафу. И мне очень бы хотелось, знать побольше об этих скелетах. В свою очередь я смогу оказать поддержку в дальнейшем карьерном росте и продвижении по службе. Что скажешь, сынок?

– Вы прочитали мне целую лекцию о современном политическом устройстве мира только для того, что бы предложить стать стукачём, – усмехнулся Майкл, поняв, наконец, куда клонит Лукин. – Что интересно вы хотели бы знать из всего того, что вы назвали. Ведь не интересует же вас весь этот мусор повседневной жизни и отношений. И что интересно скажет сержант, если по возвращении в лагерь, я доложу ему о вашем предложении?

– Что, если, что, если…. Ты лучше подумай, солдат, что будет с тобой, если ты поступишь таким образом, – усмехнулся майор, мгновенно сменив отеческий тон на пренебрежительный. – Сержант примет к сведению и станет меня больше опасаться. Вот и все. А твоя перспектива весьма печальна. Особенно, если учесть, что я не прощаю, когда кто-то, не достигший половой зрелости, пытается играть во взрослые игры. Ты можешь так и не успеть повзрослеть, солдат.

– Сэр. Это угроза, сэр? – спросил Никсон, прикидывая, как лучше действовать, если майор попытается просто-напросто прикончить его в этом лесу.

Не придумав ничего лучшего, Майкл незаметно расстегнул застежку ножен диверсионного ножа с антирефлекторным лезвием. Он нисколько не сомневался, что успеет всадить нож раньше, хоть и допускал, что особист может оказаться более серьезным противником, чем кажется. Многое в последнее время было не совсем таким, как казалось.

– Ты все-таки глупый человек, рядовой Никсон, – вновь зло усмехнулся Лукин, словно почувствовав ход мыслей солдата. – Очень глупый человек. Неужели ты думаешь, что я готов бросаться на каждого, кто меня не понял. Или ты столь высокого о себе мнения? Мне наплевать на глупцов. Но больше не пытайся мне угрожать. Иначе твои же коллеги похоронят тебя без почестей в этом лесу.

Во время оставшегося пути никто не прерывал тишину. Майор не обращал более на Никсона внимания, словно шел один. Майкл всю дорогу размышлял над тем, что же в действительности могло понадобиться майору Особого отдела из того, что мог разузнать молодой боец диверсионной группы. Еще он думал о том, как аукнется ему сегодняшний отказ работать на Лукина. А то, что этот разговор ему еще аукнется, он ни на миг не сомневался. Такие люди не прощают неподчинения. И еще Малыш очень сомневался, что об этом разговоре стоит кому-нибудь рассказывать….

* * *

– Сержант, мне нужен человек для сопровождения, – потребовал Лукин, подойдя к МакФлаю следующим утром.

– Рядовой Никсон, ко мне! – крикнул сержант, не задавая лишних вопросов.

– Нет, сержант, – подняв руку в останавливающем жесте, возразил особист. – Никсон не подойдет. Мне нужен другой боец.

– Отставить! – скомандовал сержант подскочившему Майклу и повернулся к майору с плохо скрытой на лице усмешкой. – А этот недостаточно молодой или красивый?

– Что? – нахмурился Лукин.

– Какого бойца вам нужно сегодня, сэр? – поинтересовался МакФлай, не став разъяснять свой предыдущий вопрос.

– Любого, сержант, – пожал плечами майор. – Просто этот слишком туп. Ему в хозроте самое место.

– Рядовой Руми, ко мне! – подумав несколько секунд, скомандовал сержант и, когда Самум подошел, продолжил. – Поступаете в распоряжение майора Лукина. Задача – сопровождение при осмотре местности. Действовать согласно распоряжениям майора и в соответствии с обстановкой.

– Принято, сэр, – кивнул Тинмагомед, безразлично глядя на майора.

Через несколько минут Лукин и Руми скрылись в зарослях. Тотчас рядом с сержантом оказался Макс Майер.

– Давай, Упырь, за ними, – тихонько шепнул ему МакФлай. – Возьми с собой Гунна. В яму не лезьте. Попытайтесь разобраться, за чем вчера там Малыш бегал.

Майер призывно махнул Масарику рукой и устремился следом за ушедшими. А к сержанту в свою очередь подошел капрал Руков.

– Что думаешь про эту канитель? – поинтересовался капрал. – Может все же стоит посмотреть, куда наш гость бегает? Наших ребят он не заметит.

– Он-то не заметит, – оторвавшись от своих мыслей, ответил МакФлай. – А кто-то другой может заметить. Ты ведь слышал вчерашние доклады. За кем бегал Малыш? Ведь Самум с Упырем там были и ничего не видели. Что-то неладное происходит. А сунемся не разобравшись, так не вылезем потом. Да еще этот хитромудрый шпион, мать его. Малыш-то что молчит? Или раздумает все же над предложением?

– Сомневаюсь. Самум ведь сказал, что опасался, как бы Малыш нам груз не испортил. Даже ножны расстегнул. Что бы мы делали, если бы парень этого майора запорол? – возразил Руков, явно довольный поведением Никсона в беседе с пришлым офицером.

Благо посланные для страховки Самум и Упырь отлично расслышали все из беседы их новичка с офицером Особого отдела. Только вот почему Малыш сам не рассказывает об этой беседе.

– А что тут сделаешь? – удивился сержант. – Доложил бы о нападении имперцев и гибели груза в бою. У меня самого такой соблазн был. Не поверишь, как руки чешутся.

– Верю. Только этот майор не простой. Мы стоим в пятнадцати минутах бега от имперского лагеря, и ни одна вошь к нам оттуда еще не пожаловала. Малыш, опять же, за кем-то бегал. Да и кратер этот…. Спинным мозгом чую, быть беде.

– Вот ты еще не каркай, – разозлился сержант, махнув рукой. – Без твоего чутья тошно. Иди вон лучше проверь, кто, чем занимается.

– А что проверять-то? Отдыхают все. Или мне как в линейных подразделениях для них работу придумывать? Отдыхают и пусть отдыхают.

– Пусть, – согласился сержант. – И ты иди отдыхать. Не стой над душой. Только дозорных не забывай менять.

Недовольно что-то ворча, капрал, ушел, оставив командира в покое. А сержант чувствовал, как небывалая для него тревога, словно какое-то неведомое чудовище из детских страхов, ворочается в его душе.

* * *

Три дня прошли в таком же непонятном ожидании, как и первый. Особист брал с собой одного из бойцов, стараясь не повторяться в выборе и уходил, пропадая на несколько часов в странном котловане. Вернувшись, он ни словом не объяснял сержанту ни целей своих вылазок, ни дальнейших планов. Посылаемым следом за ним наблюдателям также не чем было поделиться со своим командиром. Даже загадочное движение, видимое всеми только в секторе бокового зрения, не поддавалось пониманию и разгадке. Те, кто наблюдал со стороны, не видели вовсе ничего, а тот, кому это движение было заметно, так и не смог увидеть его источник прямым взглядом. И это притом, что этим вопросом озадачился и сам Самум, являющийся великолепным следопытом.

Уже на третий день бесплодных попыток рассмотреть невидимое, МакФлай, выслушав очередной доклад своих бойцов, неожиданно вспомнил слова старого вождя – «…А когда он останавливался, я совсем терял его из вида. Он как пляшущий воздух над долиной в жаркий день…». Может быть, рядом с ними сейчас как раз и бегал такой «демон», по ему одному известной причине решивший поиграть толи в прятки, толи в догонялки. МакФлай почувствовал, как по спине побежали неприятные мурашки, но в этот момент из очередной прогулки вернулся сначала Самум с Упырем, а через пять минут следом за ними и майор Лукин в сопровождении Гунна. Усаживаясь под деревом, Самум, заметив взгляд сержанта, отрицательно покачал головой – им в очередной раз не удалось ничего обнаружить. МакФлай подумал, что, пожалуй, стоит плюнуть на требования особиста и осторожность и отправить разведчиков в карьер следом за майором.

– Сержант, командуйте своим людям сбор, – распорядился Лукин подходя к МакФлаю. – Мне необходимо как можно быстрее попасть на базу.

– Вы отыскали что хотели? – удивился сержант, подумав про себя, что едва он решил начать глубокую разведку, как все и закончилось.

– Мне необходимо как можно быстрее попасть на базу, сержант, – прокаркал Лукин своим скрипучим голосом. – Вы чересчур любопытны для разведчика.

– Ну что вы, сэр, – усмехнулся сержант. – Я просто волнуюсь, в полной ли мере мои бойцы вас удовлетворили.

Не дожидаясь ответа, МакФлай направился отдавать своей группе распоряжения, словно оставался еще хоть кто-то, не слышавший криков особиста.

– Ну что, друг, – обратился к Никсону Масарик. – Если на обратном пути ничего не произойдет, можно считать этот рейд действительно сладким. Повезло тебе с первой работой.

– Рано еще говорить, – пожал плечами Майкл. – Мы ведь еще не на базе.

– Ты знаешь, что-то мне говорит, что с этим хмырем из особого мы доберемся до базы без каких либо проблем. И бот куда надо во время прилетит, и никто по нам из ЗРК палить не надумает….

* * *

– Ну что, Малыш, – хлопнув гиганта по плечу, сказал сержант МакФлай. – Вот теперь я действительно поздравляю тебя с боевым крещением. Как говориться – теперь ты наш.

– Стоит это отметить, – поддержал командира капрал Руков. – Сначала красоту навести, а потом в нашу харчевню. Если, конечно, командир возражать не будет.

– Не возражаю, – улыбнулся сержант. – Вы давайте действуйте по плану Папы. А я вас ненадолго оставлю. С меня запросили подробный отчет, а я не очень силен в писанине. Так что пойду крапать….

Гунн с Упырем подхватили Никсона под локти и увлекли к ведущему в зону отдыха проулку. Следом, весело обсуждая различные случаи из своей службы, топали все остальные. Майкл понимал, что ему уготован еще какой-то сюрприз, но мужественно молчал, стараясь не показать свое любопытство и тревогу. Впрочем, ждать ему пришлось недолго – путь окончился у небольшого здания, где располагалась комплексный салон с парикмахерской, массажным салоном и прочими услугами, пользуемыми по большей части гражданской частью обитателей базы. Гражданских, к удивлению Майкла, на базе оказалось совсем не мало – супруги офицеров, разномастный обслуживающий персонал, специалисты, работающие по гражданским контрактам….