Текст книги "Сегидилья"

– Иосиф, ты уж меня прости, если бы не видел собственными глазами лабораторию, то вызвал, не сомневаясь скорую помощь. Ты так похож на безумца, а от спиртного, пожалуй, откажусь, – Саня крутил головой, сопровождая профессора взглядом, повторяя за ним хаотичное, не отвечающей адекватной логике передвижение по исследовательской комнате.

– Спасибо за откровенность. Ты не один такой мудрый, видимо моя взбалмошность, стремление постоянно двигаться вперед и являлась основной причиной увольнения из научных учреждений. Застреваю костью в горле любому начальнику. Прошу заметить, зла на них не держу. Много полезного для своих изысканий вынес, как ни крути, а российская научная школа была всегда передовой отраслью экономики страны.

– Ну да, смотрю выносил не только знания, – Саня обвел рукой бункер, – а это что за сумки?

В чемоданчике ровными рядами лежали аккуратно сложенные пластиковые пакеты, сквозь прозрачную упаковку просвечивало ярких красок таинственное содержимое.

– Плавно переходим к сути твоего задания, – включив плинбокс в режиме ноутбука, профессор, не прикасаясь к клавиатуре, взмахом кисти руки открыл, интересующий его тематический раздел на мониторе, – реагирует на палец, причем любой, делай движения ладонью по-дирижерски. А-а эти? Одежда твоя, в которую необходимо будет облачиться в Далласе.

– По ходу в женщину придумал меня нарядить? Старушечий платок, юбка, зачем? – Саня выудил пакеты из чемодана.

– Не распечатывай, одежда должна оставаться стерильной до попадания в прошлое. Отличная конспирация, зря смеешься. Твой английский язык, мягко сказать, не совершенен, лучше предстанешь перед предками немой и нелюдимой бабулькой. Спокойно, не таясь поснимаешь кортеж президента, ни одна служба безопасности всерьез не воспримет чудаковатую старуху, а потом и улизнёшь по-тихому. Мы с тобой завтра перед отъездом подробно пройдемся по схеме движения автомобиля Кеннеди, выберем наилучшие точки для наблюдения и расположения дронов.

– Как же у тебя все просто, Еся, как на природу выехать, шашлыков пожарить. Насаживай на шампуры, да поливай знай, обильно соусом, – несколько огорчившись от того, что не удалось примерить женские ботиночки из шестидесятых сразу, Саня неожиданно остановил прохаживающегося взад-вперед профессора. Опытные охотники делают особый акцент на удобство и носимость обуви, – размеры мои или так выбирал, наугад?

– Из личного дела их срисовал еще в учебно-космическом центре подготовки космонавтов, нога после двадцати пяти лет у взрослых приматов не растет, к твоему сведению, – Взмылин старался шутками разрядить неловко складывающуюся из-за вычурного наряда атмосферу разговора.

– Слушай, знаток человекообразных обезьян, после молодящейся бабки мне опять придется в телеублюдочный костюм переодеваться?

– Да, Саня обязательно. Он спасет тебя от квантового разрыва при переходе во времени, возможно, и еще много каких непредвиденных напастей. Ольга Павловна вряд ли захлопает в ладоши от восторга, если нарисуешься к ней без отличительных мужских родовых признаков, у бесполых ангелов другие заботы, – остановившись, Взмылин достал из внутреннего кармана халата небольшой квадратный футляр.

– Хочешь сказать, что не предусмотрел какие-то загадочные аспекты путешествия? – Саня, невольно поежившись, вопросительно уставился на профессора.

– Не парься, все будет пучком! На-ка, взгляни, – с придыханием открыв невзрачную коробочку, Взмылин вынул из ее чрева блестящий продолговатый предмет, – временной маркер, если угодно. Золотая заколка жены тридцать пятого президента Америки. Руками не трогать!

– Иногда сложно понять, Иосиф ход твоих мыслей, – Саня завороженно разглядывал, сверкавшую манящим светом редкую красивую драгоценность, – первая леди-то причем?

– Вспомни историю, сынок. Кто был рядом с мужем во время покушения? Она самая, Жаклин Ли Бувье Кеннеди Онассис, а это ее любимая заколка, которая была в волосах в момент убийства главы государства, – бережно уложив в шкатулку дорогой артефакт, Взмылин снисходительно осмотрел Саню с головы до ног, – по ней и выйдем в точное время и место кровавой расправы. Ведь каждая вещь во Вселенной обладает рядом, только ей присущими неповторимыми свойствами, набором из одного или нескольких химических элементов. В свою очередь, молекула того же, к примеру золота, имеет определенную упорядоченную структуру, валентность и кристаллическую решетку. Состав атомов, электронов, протонов и прочей лабуды опустим из вежливости, негоже ворошить прогулянную школьную программу величайшего из первопроходцев современности. Взаиморасположение этих мельчайших частиц в отдельно взятый отрезок времени различно относительно, допустим такой же стопроцентной копии, тем более если для сравнения принимаем масштабы женской заколки. Догоняешь извилистую научную мысль?

– Попроще давай, Ломоносов, – Саня внимательно слушал вводную лекцию профессора, невольно обращая взгляд на его чуть покрасневший от вчерашнего возлияния нос.

– Хорошо, тогда продолжу по-дилетантски. Выявить до секунды дискретное движение корпускул, используя лишь волновое соотношение де Бройля, связь и выдаваемый импульс, такая же выполнимая задача, как например, по спилу дерева вычислить не только его реальный возраст, но и размеры с характеристиками на всем цикле жизнедеятельности, в любой точке времени существования данного растения. Нравится противопоставление? Конечно, нам понадобится дополнительно и другие физические параметры микрочастиц, такие как скорость движения, удаление от центра, орбита, заряд в конце концов…

– Ладно, Еся понял, что ни фига не смыслю в твоих академических испражнениях, выливаешь ушатами, а мне невдомек. То есть, заколка поможет попасть в прошлое, это я уяснил, а как же обратно? – Саня выжидательно побарабанил по чемодану.

– Как же так, дурашка? Разжевал ведь почти подробно основополагающую теорию о перемещении во времени, осталось только выплюнуть очевидный итог? Эх, расстроил ты меня! Вот, оказывается почему мы так и не довели до защиты твою диссертацию. Полено ты Санька беспозвоночное! Пойми, она, эта заколка здесь находится в нашем настоящем, можешь сейчас подержать, ощутить тепло. Чувствуешь ее присутствие? – Взмылин подал футляр Сане, – для тебя, когда очутишься в прошлом, сегодняшняя безделушка, именно она, прямо сию минуту, будет уже в будущем. Отслеживаешь подоплеку?

– Типа, настоящее наблюдаемое звездное небо в безлунную ночь является исковерканным прообразом давно прошедшей космической эволюции светил? Человечество каждый раз, поднимая голову вверх видит прошлое, так?

– Частично верно, не забывая, однако, что связана такая аномалия с постулатами общепринятой физики о недопустимости превышения скорости распространения светового пучка. В честь Эйнштейна даже назвал коктейль, придуманный совместно с плинбоксом. Три четверти водки, одна часть коньяка и маринованный помидорчик кладется сверху, прокусываешь его и наслаждаешься алкогольным букетом без закуски. Весьма терпкая жижица получается, также как у великого германо-американского ученого мужа. Метафора Саня, а напиток все же советую попробовать, отменный деликатно пробивной вкус, мозги набекрень сносит почище принципа Паули, спин ему в ноздрю, – профессор интеллигентно высморкался в исписанную вкривь формулами салфетку.

– А где ты достал украшение, как попало к тебе, раритетная же штуковина?

– Хм, прошу прощения за встречный вопрос, но без ответа на него я не смогу удовлетворить твое любопытство. Вспомни Саня, пожалуйста, каким-либо образом заколка и ты пересекались ранее в этой жизни? – напрягшись, Взмылин сжал в ожидании губы, решая про себя сложные арифметические уравнения.

– Первый раз вижу. Что за идиотские подозрения?

– Отлично Санек, еще одна моя догадка подтвердилась самым естественным способом, – профессор заметно повеселел, – мне ее отдала твоя Ольга Павловна со словами, Саня – гребаный самурай.

– Она так и выразилась? Ни разу не слышал от нее матерной брани, – Саня недоверчиво следил за смеющимся Взмылиным.

– По-другому и не имела права, это же кодовое выражение, которое тебе надлежит выучить и настоятельно потребовать от своей жены после возвращения из прошлого неукоснительного повторения этой фразы при передаче мне золотой заколки. Только больше не спрашивай, как и что, все равно вразумительного ответа не получишь, иначе угодим в просак. Как там у режиссера Михалкова по этому поводу речено, между чем и почему? Да, еще добавлю, плохая примета увидеть своего двойника, в народе поговаривают к скорой смерти. Мотай на ус ниндзя, пригодится.

– Интригуешь зараза, аж в лопатках засвербело.

– Еще бы, уверенность в благополучном исходе экспедиции возросла, побывала в прошленьком безделушка-то, доказательства у меня теперь есть, подробности всплывут скоро сами. Кстати, она является, судя по всему, и накопителем информации, но свойства, по моим предположениям проявятся лишь при твоем перемещении, не раньше. Еще один парадокс и пока неразрешимый.

– Ваше профессорское беспредельничье, простите убогого, когда полетим и где произойдет эпохальное событие? – скрестив на груди руки, Саня присел на стол, рядом с чемоданом.

– Санька, дорогой ты мой человек, знал бы как здорово помог мне перевернуть наизнанку, не подлежащие сомнению скалярные константы в физике и математике. Немного жаль, конечно, Архимеда, Пифагора, Нильса Бора, Ландау, Курчатова и многих других величайших мыслителей, но, большой восклицательный знак, сами виноваты. За язык их не тянули, сумели увести науку в дебри мракобесия, получайте по первое число. Для меня отсель, они колдуны и чернокнижники! Ладно, хватит поминать алхимиков всуе, переходим к практике путешествий во времени. Извольте Александр подойти ко мне, извините за пафосность, – Взмылин жестом продублировал свою просьбу и небрежно ткнув пальцем в стену над желтым кейсом активировал скрытый от недобросовестных соглядатаев экран.

На появившемся изображении медленно проступила географическая карта Соединенных Штатов Америки. Жирными красными точками были помечены два города, Даллас и Ниагара-Фолс. Черными полосами вдоль автомобильных дорог, вероятно варианты маршрутов передвижения, прорисованы линии, связывающие эти населенные пункты.

– После фиксации преступления века, тебе Саня надлежит угнать автомобиль. Любишь Форды?

– В моем возрасте симпатичнее кажутся кроссворды, – тихо пробурчал Саня.

Не реагируя на брюзжание друга, Взмылин увеличил план Далласа и указкой, взятой со стола, показал точное местонахождение искомого объекта:

– Берешь машину, ее не хватятся порядка трех часов и едешь к Ниагарскому водопаду. Поднял из архива судебную хронику о правонарушениях в тот день, будь спок, времени вполне достаточно чтобы успеть скрыться, полицейские и так запарятся разгребать дерьмо по убийству Кеннеди.

– А зачем туда гнать, сломя голову через всю страну? Предлагаешь насладиться видами водопада, мол он изменился за столько лет, ради всего лишь созерцания прекрасного пейзажа? Полная чушь, Иосиф, по мне так нужно быстрее брать ноги в руки и сматываться обратно, пока за задницу не взяли, – Саня все еще не понимал профессора.

– Слушай и не перебивай, – слегка раздраженно Взмылин уселся к чемодану с другой от Сани стороны, – по прибытию к Ниагаре, спускаешься вниз водопада к самой кромке воды, лодку найдешь сам, либо с верхнего порога на веревке. Устанавливаешь анциллятор, в кейсе их несколько штук, на всякий случай. Если не дай Бог потеряешь, в плинбоксе предусмотрена программа по распечатке новых.

– Анциллятор времени, дожил наконец до счастливого будущего! Как же не знать, известная в народе модель, еще с прошлого века, Жюль Верн продавал их пачками в старости, – Саня развел руки, делая вид, что он хорошо осведомлен о назначении предмета с незнакомым названием.

– Вообще-то я его нарек своим именем, анциллятор пусковой Взмылина, отвлекаешь меня на разъяснения. Прости, сейчас важнее нить размышлений не упустить, – профессор недовольно оборвал Санину тираду, – чего сник? Требуешь краткого описания? Ладно уговорил, вижу, что придется отвлечься на долбаный прибор. В основе его работы заложен принцип преобразования космологической постоянной из положительной в отрицательную, в двадцатом столетии этой теорией занимался Курт Гедель, но дружба и панибратство с Эйнштейном убили в австрийце ученого, а стоял ведь на пороге значимого открытия. Вкратце, по-простому, его доминирующая интерпретация гласит, при движении на прогулке по круговой аллее – неизменно вышагивая вперед, приходим на прежнее место. Он тупо создал абстрактную Вселенную с еще одной дополнительной силой тяготения. Мазохист, по-моему мнению, но шикарен в своей идее бесспорно. Следуем Саня дальше, закон неопределенности в квантовой теории означает, что поля всегда флуктуируют вверх и вниз, даже в пустом, казалось бы, пространстве, и обладают бесконечной плотностью энергии…

– Стоп Еся, понял тебя максимально, башка готова лопнуть от твоего просвещения. На чем мы там закончили? Ставлю анциллятор у водопада и…?

– Закрепляешь один у подножия, второй наверху. Разве не интересно рассказывал? – Взмылин оглянулся на Саню, – на уровне русла реки, понял? Прямая между анцилляторами и есть нужная дистанция для разгона, плинбокс подскажет значение точнее. Расстояние должно быть выверено до тысячной доли миллиметра. Затем или заранее находишь любую железную бочку, в которой можешь поместиться и ничуть не сумляшися, сигаешь в ней с вершины водопада. Виртуозно же придумано?

– Так понимаю, мне не вернуться домой живым? – Саня ехидно улыбнулся, – за дурака меня держишь?

– Ну что ты, как можно, бочка – это простецкая экранированность пластин. Скорость падения воды известна, аксиома перпетуум мобиле в природе, ее и принимаем за точку отсчета. При достижении емкостью камней внизу, ты уже переместишься сюда, в настоящее, то бишь для тебя в прошлом будет будущим. Мля, Саня, запутал меня совсем. Короче, отправлю сначала, потом уж буду думать, как лучше встретить, – профессор мерил шагами прямую между стеной и столом, не смея взглянуть на Саню, – анциллятор, твои вибропластины на костюме, да, правильно так называются, защитный экран – три составляющих моей машины времени. От их слаженной работы зависит успех нашего грандиозного проекта.

– Позвольте тогда спросить, какой же здесь, в России будет предохранительный слой при отправке? Дайте угадаю, неужели автомобиль до боли, напоминающий чудо-технику из старого голливудского фильма? Безумный профессор имеется, парень-придурок тоже в наличии, осталось найти подходящую спортивную машину, напичканную под завязку секретными новшествами. Где же вы ее спрятали, господин гениальный ученый? Ага, нашел, в укромном месте лаборатории заховал! Так и знал, что опять втюхают тебе демократически настроенные салоны по бросовой цене Ладу-Калину-Спорт, – отстебавшись вволю над Взмылиным, Саня выглянул с надеждой в темный коридор бункера, – как представлю себе переростка-телепузика с брутальной щетиной на лице в отечественном хетчбэке желтого цвета, сразу хочется завалиться на пол и дрыгая беспорядочно ногами ржать до колик в животе.

– Смеяться без причины – признак подданных Чины! Ты пока вроде не китаец или мои сведения о твоем гражданстве устарели? Прищур мне твой почему-то не нравится. Версию с автомобилем отмел не раздумывая, как бесперспективную, мала шпажка для нашего бескрайнего российского канапе, да и скорость – величина переменная, в теории струн совершенно неприемлемая единица. Не подойдет ни поезд, ни самолет, тем более ракета-носитель, векторная коррекция понадобится во всех этих случаях, не говоря вовсе о машине. Мы пойдем своим путем!

– Ой ли? Не заимствованным? Сдается мне, что варежку разеваешь на адронный коллайдер ЦЕРН? – всматриваясь в карту Далласа, Саня буднично задавал вопросы.

– Отнюдь, ошиблись маненько, но по-крупному. Лучше, чем газопровод Уренгой – Помары – Ужгород в современном мире нет. Идеальная артерия для запуска путешествующих во времени. На консервации давно, огромные расстояния с значительными прямыми участками и самое главное, заведует этой трубой очень порядочный и ответственный человек, ты Саня с ним знаком, Аполлон Иванович Жатецкий.

– Глава Роскосмоса? – Саня с недоверием обернулся к Взмылину.

– Поперли его оттуда, с треском вылетел, но успел ухватиться за газовую отрасль. Как говорится, подальше от звезд, поближе к кухонной плите. Формулировку придумали даже для его отстранения, переведен на другую работу в связи с отсутствием академического образования. Мы же с ним частенько в баньку хаживали попариться, так он мне рассказывал, что есть у него только один грешок, при виде бюджетных астрономических сумм сразу теряет самообладание и разум. Будто туман какой накрывает с головой, Иосиф Виссарионович, пелена ниспадает на глаза, подписываю машинально документы на нецелевое расходование средств, что только не делал, и ручки от себя прятал с карандашами, и на ключ закрывался от главного бухгалтера. Бесполезно, как сомнамбула, лунатик, иду и ставлю паршивый автограф. Одно дело, брал бы себе деньги, но нет у меня ни квартир московских, ни загородных усадеб, автомобиль и тот государственный, живу по-холостяцки, как спартанец блин. Судебный процесс был шумный, но отскочил от срока наш Аполлончик, его замы присели по пятнашки каждый, а с него как с гуся вода. Но знаю я достоверно, куда уходили баснословные цифири, Куршавель до сих пор отстроить не могут, на баб тратил, да пропивал миллионы распила по-барски. Хотя и умнейший человек по натуре, астроном-любитель со стажем, бессменный радетель о науке и образовании, не его бы усилия, так неизвестно, удалось ли вообще покорить Марс.

– Понятно теперь, откуда ноги растут твоего проекта, сказочный симбиоз коррупционера и шизофреничного профессора. Попал Сашка в жернова, – выйдя из комнаты, Саня решил прогуляться по лаборатории, рассматривая с интересом достопримечательности.

– В любой были есть лишь доля ложной пыли, остальное явь, – сам придумал и тут же рекламирую свой литературный талант. Кстати, знаешь Санек, в фантастических книгах порой можно подчерпнуть множество технических и научных идей. Особенно мне импонирует серия «Ихние здесь», редактору бы конечно руки оторвать за такую вольную интерпретацию русского языка, в их среде нынче много гастарбайтеров и молодежи, но опять же, как безусловно красиво и емко передана соль, отражающая чаяния и стремления русского люда к выдуманным историям. Отдыхая, в перерывах от напряженных открытий, развлекался тем, что взялся подсчитать количество возможных патентов и изобретений в этих книгах. Удивишься, но их оказалось пятьсот три добротно описанных новшества, и это заметь, без учета полностью безумных сюрреалистичных решений. Саня, подь сюды, кое-что покажу, – Взмылин грациозным движением пальца перелистнул изображение карты Далласа в настенном экране, – схема расположения трубопровода «Дружба». Вход в газоподающую систему будем производить на украинской стороне, человечек добрый там имеется. С его помощью запустим тебя в прошлое. Жатецкий сначала отправит братьям-хохлам несколько кубометров голубого топлива, а они взамен посадят тебя в телегу и дадут хорошего пинка, чтобы набрать необходимую скорость. В районе Курска ты должен уже переместиться во времени. Всосать через трубу с этой стороны Аполлон Иванович обещал форсажно интенсивно. Чего вылупился? Так у газовиков обзывается продувка магистрали.

– Блистательно продуманная операция, всю жизнь мечтал освоить езду на скейте по газопроводу, – Саня принципиально не разделял уверенного оптимизма профессора.

– Лежа ведь помчишься утром ранним, труба диаметром 1420 миллиметров, при желании и сидя можно ехать, – удовлетворенно потирая руки, Взмылин выключил экран на стене, – остальное обсудим вечером за ужином. За старание и преданность высоким научным замыслам тебе положен бонус.

Хлопок в профессорские ладоши гулко отразился от перегородок бункера. Чемодан беззвучно упрятал в свои недра плинбокс, щелкнули фиксаторы, и желтая диковинка медленно поплыла по воздуху к Взмылину:

– Можешь на нем осторожно летать, твой вес выдержит, скорость, правда небольшая и высоты Бог не дал, но пятьдесят километров покрыть расстояние получится. Потом понадобится подзарядка в течении четырех часов, принцип работы как у солнечных панелей.

– Пойдем проверим аппарат? – Саня радостно хлопал в ладоши, полагая, что летающий кейс выполнит его команды.

– Прекращай издеваться над гениальной разработкой, он тебя слушаться не будет. Когда перенастроим под тебя, тогда и наиграешься, – Взмылин засобирался на выход, отключая электропитание лаборатории, – потом хоть звук пука добавляй в регистр, а то вдруг враги из прошлого браслетами окольцуют. Послезавтра ночью нужно перейти российско-украинскую границу. Никогда не пробовал себя в роли нарушителя государственного рубежа Родины?

Глава 3

Князь очень Хотеньский, Игорь

Перефразируя со скорбью в сердце Александра Сергеевича Пушкина, удерживая в уме описание природы южного черноземелья, данного в своих трудах Николаем Васильевичем Гоголем, можно с уверенностью констатировать – подозрительно тиха стала украинская ночь в первой трети двадцать первого века. Про перепрятанное с опаской сало, опять же следуя по пятам за остротами одного известного, не то радиоведущего, не то певца, остается лишь добавить, сообразуясь конечно с реалиями сегодняшнего времени – за мясом лучше ездить в Брянск! Уехать и не возвращаться до тех пор, пока дома не уляжется эпидемия всеобщего помешательства и вирус оголтелого слабоумия, захвативших рiдну часть некогда единой огромной страны.

Начало столетия в Украине не задалось сразу, спустя каких-то пятнадцать лет, прошедших с празднования Миллениума хохлы, затеяли революцию и последующую гражданскую войну, которая тихим ужасом заглядывает в хаты вчерашних добрых друзей и соседей, с регулярностью адской кофемолки унося на погост молодых и перспективных жителей. Виноваты, по мнению большинства населения, в их бедах, кто угодно, но только не мудрый и оттого хитрый укронарод. Обширные плодородные поля зарастают нынче дикими травами, тучные в недалеком прошлом стада коров и баранов катастрофически редеют, закрома в домах обывателей пустуют и пухнут от недоедания, уповая на общеславянский «авось», начиняют взрывчаткой сугубо гражданские ракеты-носители. Не к звездам устремляют свой природный талантливый пыл романтики из конструкторских бюро «Южмаша», а нацеливают боеголовки в огороды братских по крови стариков, женщин и детей. Надеются, по западному образцу, купить индульгенцию у Бога, поэтому ждут с воодушевлением, когда воссядет на царство новый батюшка – заступник, который умиляясь патриотическому порыву кучки бесноватых ухарей вбухает свои олигархические миллиарды в религиозный экстаз христопродавцев и отступников, благословляющих убивать не согласных с переворотом сродников. Оросив обильно слезами, отмытую в бойне лепту, ожидают болезные, что все-таки снизойдет кормилец от трона и напитает загибающуюся от стыдливых кредитов Международного Валютного Фонда экономику Малороссии и заживут тогда припеваючи, изнывающие от денежной жажды и непосильных налогов свiдомi i незалежнi новоевропейские господари.

Исключением не были и коренные обитатели древнего поселка Хотень, силою небес пригвожденного на контурной карте недалече от российско – украинской границы. Соловьи, наслушавшись неприличных фразеологизмов мовы и те оставили благословенное село, преступив птичьи певчие законы объединились в перелетные стаи и гурьбой перебрались на недружественную сторону суровых северных панибратьев. За плачущими навзрыд пернатыми потянулись косолапо медведи, величественные лоси, волки, горестно обнимающие зайчат, да что уж говорить, даже лешие бросили свои тысячелетние лежбища и поодиночке просочились в леса двуглавой триколорной державы. Опустела земля Хмельницкого и Шевченко, Лобановского и еще одного Шевченко, теперь уже Андрiя, мстя иногда «Мстой» в восточных непокорных областях за призывание из потустороннего падшего мира сира МазепЫ, пана ПетлюрЫ и особенно герра БандерЫ. Три значимых для истории страны «Ы», как бы выразился, наверное, эксперт по когнитивной лингвистике, а заодно и пожизненный почетный мэр Киева блаженный Ираклий Вличко. Немало воды утекло за годы правления косноязычного главы города, а также полученной в нагрузку и разодранной на части многострадальной Украины. С трудом загнали правивших нациков назад в Карпатские горы, где музыкально одаренные молдаване по осени устраивают теперь на них платное для богатых туристов сафари, к слову, просто поохотиться тоже разрешают, а весной же, вместе с талыми потоками откатываются вниз по крутым склонам, прячась по своим хибарам от изголодавшихся и озверевших лесных братьев. На требование добровольной выдачи хлеба и зрелищ с глупым видом отрицательно мотают головой, в раскаянии разводя руки усердно молчат, мол вы господа коллаборационисты малость напутали, мы ведь в эту пору уже румыны и разговор с нами на повышенных тонах недопустим. Почти европейцы и в нас течет та же голубая кровь, как и у любого другого добропорядочного бюргера. Ни капельки нельзя ее пролить, останетесь совсем тогда без поддержки. Пошепчутся за спиной новоиспеченных друзей фашисты, да и разбредутся по берлогам-схронам, не получив желаемой добычи, чтобы до наступления холодов успеть как-то подготовиться дать достойный отпор, вновь собирающимся их гонять по горам сезонно обретающих национальную идентичность кишиневцам.

***

Спрятавшись за русской березкой, Взмылин с некоторым сожалением осматривал в театральный бинокль узкую полосу лиственного леса на украинской территории:

– Пограничный наряд должен скоро появиться. Как проедет мимо нас, тут же рвем с места в карьер. Проскочим ручей, а после уже до нас не доберутся. Доставай, Саня из багажника плащи, не забудь укрыть машину. Из специальной ткани сделал, по моему заказу шили, использовали элементы покрывала, которое ты привез с Марса. Фуфайка – невидимка и брезент – шкерец. Ну, над названием стоит, конечно, еще поработать, пока сойдет и так, необходимую нам функциональность вполне оправдывают.

– Инопланетные технологии, а сам рухлядь эксплуатируешь. Уазик – автомобиль, требующий навыков вождения по бездорожью. Давай, Иосиф, я сяду за руль? – Саня неохотно поднялся с пенька свежеспиленного дерева.

– Тут дело такое, хоть и старье, зато не засвечен ни в одной базе данных. Любая система оперативного слежения издохнет, пока нас найдет. Тихо, замри! Слышишь, вроде едут? – выхватив из рук Сани плащ, профессор рыбкой нырнул в высокий для этих мест ковыль и по-пластунски пополз к покрытому сплошь опятами бревну, – прячься быстрее! Скорее же говорю!

Проворно накинув на кузов уазика брезент, Саня притаился возле Взмылина. Тот увлеченно срезал перочинным ножичком небольшую кучку крепеньких осенних грибов и приложив к губам указательный палец, показал глазами на проселочную дорогу, идущую вдоль леса. Звук работающего на пределе серводвигателя оканчивался гулким шипящим ударом о землю, иногда сменялся стрекотом, похожим на вытравливание морского якоря из глубин на палубу океанского круизного лайнера. Что-то большое и механическое приближалось к нарушителям государственной границы. Ожидание появления чудовища из сна или сказки, как правило сопровождается тягучим и липким чувством страха, заложенным в человека от природы, сжимающимся в комок невероятной плотности, свободно перемещающимся в организме в основном, сверху вниз. Саня даже поежился при воспоминании о библейских гигантах. Но к радости грибников – браконьеров из-за поворота показался не мифический великан, а обычный для тех мест погранформер. Пятиметровая железяка – воин, трудяга, денно и нощно охраняющий весьма протяженные рубежи Родины, двигался по привычному маршруту, готовый сиюминутно предотвратить несанкционированную попытку проникновения незваных гостей на территорию России. Управлял им, если и не рядовой солдат – срочник, то уж точно не генерал. Молодого прапорщика можно было разглядеть через овальное пуленепробиваемое стекло прозрачной кабины, который ловко орудовал рычагами, непрестанно сплевывая в подвешенный холщовый мешок очередную порцию вылущенных семечек. Проделывал он это с таким изяществом и удовольствием, что Саня, перевидавший на своем веку всякое и то, не сумел скрыть уважительного восхищения, недальновидно высунувшись из-под плаща. Приличная горсть жареных с солью семок залетала в рот бойца стройной группой, какое-то мгновение перемалывалась и ф-р-руть, по дуге, образуя рой из шелухи устремлялась пулеметной лентой по направлению к раскачивающемуся от движения мусорному пакету. Размеренно и чинно шествовал Железный Феликс, так прозвали вполне официально бравого трансформера – пограничника, постепенно теряя остатки бдительности под монотонный треск раскалывающейся скорлупы вороных плодов подсолнуха. Обошлось бы и на этот раз, не впервой, но по неведомым законам жанра, подлянка должна была наступить именно тогда, когда меньше всего ее ожидаешь. Прапорщик, управлявший боевой машиной, представьте себе, подавился. Да-да, произошло страшное! Как и описывают в хороших книгах, с синюшным лицом, судорожным захватом руками собственного горла, с круглыми от ужаса и мольбой глазами и обязательной драматической развязкой – выкатом ослепляющего невольных свидетелей бельма. Боевая машина остановилась, по чистой случайности развернувшись кабиной на выглянувших из-за трухлявого дерева и застывших от удивления, Сани и Взмылина. Водитель заваливался назад, нащупывая несуществующую опору, с надеждой обшаривая скрюченными пальцами ограниченное пространство капсулы управления. Сквозь лобовое стекло отчетливо просматривались, следующие одна за другой жалкие попытки солдата спасти свою жизнь. Его жуткие конвульсии и перекошенное удушением лицо взывали о помощи, вот-вот ритмичные удары здорового сердца, замедляясь возвестят миру о наступлении последней фазы бытия – агонии. Саня толкнул профессора и шепотом спросил:

– Помрет ведь боец, Виссарионыч? Нужно что-то делать!

– Ишь какой жалостливый, эта хабазина нас угробит еще на подходе. Шмальнет из всех стволов, без разбору, потом и трусов будет не найти. Санька, думай лучше о горнем. Прибирает видно Бог служивого, у каждого свой отмер.

– Посмотри, сколько ему годов-то, пацан совсем? Ты как хочешь, Еся, а я так просто валяться не могу, – опершись о бревно, Саня приподнялся и что есть дури, с низкого старта рванул к одиноко стоящему в ночи Железному Феликсу.