Текст книги "Почему погибнет Америка"

Если русские будут изолированы от Запада, то они, возможно, вспомнят о том пространстве, к которому принадлежат. Все люди, которые едут в эту примитивную страну, должны учесть, что они приняли на себя годы тяжелейшей колонизаторской работы».

Первым практическим шагом к осуществлению политических установок по уничтожению русского народа была подготовка плана вторжения в СССР, получившего название «Барбаросса» (подписан Гитлером 18 декабря 1940 года). Согласно ему германские вооруженные силы должны разбить Россию в ходе кратковременной кампании еще до того, как будет закончена война против Англии. В числе соучастников вторжения предполагались Румыния и Финляндия, а также военные части из Франции, Италии, Испании, Голландии, Венгрии. Все приготовления к нападению должны были быть закончены к 15 мая 1941 года. «Решающее значение, – указывалось в плане „Барбаросса“, – должно быть придано тому, чтобы наши намерения напасть не были распознаны».

Черная туча мирового заговора нависла над Россией.

22 июня 1941 года германские вооруженные силы в составе 103 дивизий, в том числе 10 танковых, вторглись на территорию России. Общая численность их насчитывала пять с половиной миллионов человек, из которых более 900 тыс. составляли военнослужащие западных стран-союзников Германии – итальянцы, испанцы, французы, голландцы, финны, румыны, венгры и др. Этому вероломному западному интернационалу было придано 4300 танков и штурмовых орудий, 4980 боевых самолетов, 47200 орудий и минометов.

Секретный меморандум Черчилля

Героическая борьба Русского народа с германским нашествием усложнялась двуличной политикой, которую вели против России США и Великобритания.

Отношение правящих кругов Запада к СССР было самым вероломным. Они хотели, чтобы СССР и Германия обескровили друг друга, дабы США и Англия впоследствии уничтожили бы их обоих. Глава американских масонов, будущий президент США Г. Трумэн на следующий день после нападения Гитлера на СССР заявил, что если они увидят, что выигрывает Германия, то следует помогать России, а если – Россия, то надо помогать Германии, и, таким образом, пусть немцы и русские убивают друг друга как можно больше. Влиятельная американская газета «Нью-Йорк дейли ныос» изобразила СССР и фашистскую Германию в виде двух змей, образовавших клубок и пожирающих друг друга. Под рисунком – надпись: «Не мешай им съесть друг друга»¹⁴.

Абсолютное большинство западных политиков считало, что СССР долго не продержится в схватке с Гитлером. Прежде всего, так думал У. Черчилль.

Американский президент-масон Рузвельт говорил своему сыну: «Я знаю, насколько верит премьер (Черчилль) в возможность России выстоять в войне». И, щелкнув пальцем, показал ноль¹⁵.

В июле 1941-го помощник Рузвельта Г. Гопкинс посетил Сталина со специальным заданием президента. На Гопкинса произвели неотразимое впечатление личность Сталина и его непоколебимая уверенность в победе. Как вспоминал Г. Гопкинс: «Он (Сталин) ни разу не повторился. Речь его напоминала стрельбу его армий – уверенно и прямо в цель. Он поприветствовал меня несколькими словами по-русски. Коротко, крепко и гостеприимно пожал мне руку. Он тепло улыбнулся. Он не тратил попусту ни слов, ни жестов… Он не заискивал. Не сомневался. Он убеждал вас, что Россия устоит перед наступлением немецкой армии. Он подразумевал, что и у вас тоже нет никаких сомнений».¹⁶

Свою убежденность в победе Сталин сумел внушить Гопкинсу, а тот Рузвельту. По настоянию Сталина и при поддержке Гопкинса был смещен целый ряд антисоветских лиц в американском представительстве в Москве.

В августе 1943 года президентский комитет по вопросам СССР докладывал Рузвельту: «Поскольку Советская Россия является решающим фактором в войне, ей должно быть предоставлено всевозможное содействие и должны быть предприняты все усилия для установления с нею дружеских отношений. Развивать и поддерживать с Россией дружеские отношения крайне важно и потому, что она, без сомнений, будет главенствовать в Европе после победы над фашистами». Тем не менее, позиция США в годы войны носила вероломный характер. Советская разведка получала на этот счет множество доказательств. Однажды в советское консульство в Нью-Йорке пришел бывший полковник русской армии, в свое время эмигрировавший в США. Он сообщил, что его сын, работавший в Управлении стратегических служб (американская разведка), рассказал ему, как сотрудники этого ведомства проводят беседы с русскими и украинскими эмигрантами, собирают информацию о портах на Дальнем Востоке, севере и юге Советского Союза, об имеющихся у них там родственниках и знакомых. Сын полковника также сказал, что «американцы готовятся к возможной высадке войск в России, якобы на тот случай, если сопротивление Красной Армии будет сломлено и Восточный фронт развалится».

Доживающий на чужбине свой век русский патриот дрожащим, прерывающимся голосом заключил: «Такого вероломства со стороны американцев я не ожидал. Это же готовится удар ножом в спину России. Остерегайтесь американцев!»¹⁷.

Во время войны американское правительство запрещало своим компаниям продавать СССР ряд стратегических материалов, и прежде всего никель, необходимый для работы советских авиационных заводов. Впоследствии руководитель КГБ генерал Ф.Д. Бобков отмечал: «Видимо, руководителям США было выгодно превосходство немцев в воздухе, а на земле – они отлично это знали – Германии нас не так-то легко победить».¹⁸

Стараясь использовать войну в своих интересах, англо-американские союзники всеми возможными способами стремились, с одной стороны, как можно дольше затягивать открытие второго фронта, рассчитывая на окончательное истощение главных воюющих держав, а с другой – убедить советское руководство отвести войска с тех территорий, которые Англия и США считали сферой своих национальных притязаний (Закавказье, Иран, Приполярье). В этих стремлениях Англии и США совершенно отчетливо чувствовалось их желание ослабить как можно сильнее не только Германию, но и СССР. США, например, стремились вступить в войну лишь в тот момент, когда обе стороны будут измотаны до крайности или одна из них станет решительно побеждать другую. Роль США в войне, стоившей России огромных жертв, американский президент Ф. Рузвельт рассматривал в категориях азартного игрока, для которого жестокие страдания десятков миллионов русских людей ничего стоили. Он цинично объяснял своему сыну: «Ты представь себе, что это футбольный матч. А мы, скажем, резервные игроки, сидящие на скамье. В данный момент основные игроки – это русские, китайцы и в меньшей степени англичане. Нам предназначена роль игроков, которые вступят в игру в решающий момент… Я думаю, что момент будет выбран правильно»¹⁹.

Уже с осени 1941 года англо-американские войска имели все возможности открыть второй фронт в Европе. Однако намеренно не делали этого, сберегая силы до того момента, когда ослабленные СССР и Германия будут вынуждены подчиниться диктату свежих военных сил США и Англии. В штабах этих стран были разработаны планы операций против Германии, которые ставились в обязательную зависимость от двух условий:

1) если положение на русском фронте станет отчаянным, то есть успех германского оружия будет настолько полным, что создастся угроза неминуемого краха русского сопротивления. В этом случае атаку на Западе следует рассматривать как жертву во имя общего дела;

2) если положение немцев станет критическим.

Сберегая свои силы для будущего диктата над Германией и СССР, англо-американские союзники, вместе с тем, неоднократно предлагали нашей стране заменить советские части в Иране, Закавказье и Заполярье на американские и английские войска. Англо-американских союзников беспокоило усиление советского влияния в направлении Ближнего Востока, которому они всегда придавали особое значение. Чтобы убрать с прилегающих к этому региону территорий советские войска, союзники были готовы пойти на грубое нарушение международного права, предлагая СССР оккупировать и перевести под свою юрисдикцию некоторые территории Норвегии и Финляндии. «С американской стороны, – заявил президент Рузвельт советскому послу в 1942 году, – не встретило бы возражений приобретение Советским Союзом незамерзающего порта на Севере, где-нибудь в Норвегии, вроде Нарвика. Для связи с ним можно было бы выкроить коридор через норвежскую и финскую территории». Советское правительство отклонило предложение Рузвельта и ясно сказало, что у СССР «нет и не было каких-либо территориальных или других претензий к Норвегии и поэтому он не может принять предложение о занятии Нарвика советскими войсками». По поводу замены советских частей американскими на Кавказе и в Заполярье Рузвельту также было отказано. «Мы, – отмечалось в послании советского правительства, – с удовлетворением приняли бы помощь Рузвельта американскими войсками, которые имели бы целью сражаться бок о бок с нашими войсками против войск Гитлера и его союзников». Однако это пожелание советской стороны удовлетворено не было.

Отказ союзников открыть второй фронт в 1942 году вызывал у Сталина резкое усиление недоверия к своим партнерам. В октябре 1942 года, отвечая на вопросы американского корреспондента Кэссиди в отношении второго фронта, Сталин отметил, что реальная помощь союзников СССР малоэффективна по сравнению с той помощью, которую оказывает англичанам и американцам Советский Союз, оттягивая на себя главные силы германских войск. Крайне трудно приходилось Сталину играть свою роль при общении с Рузвельтом и Черчиллем. Ибо из разведывательных источников Сталину была хорошо известна подоплека многих их решений. Под предлогом открытия второго фронта в 1942 году союзники резко сократили свои и без того достаточно скромные военные поставки СССР. Произошло это в самый тяжелый для России период – в преддверии битвы за Сталинград.

Советское командование знало, что за его спиной плетутся интриги мирового заговора против России. Масон У.Черчилль, заверяя Сталина в союзнической поддержке, подготовил секретный меморандум «Об объединенной Европе» (1942), в котором обращался к европейским странам, включая Германию, «объединиться в борьбе против большевистского варварства». Главную роль в этом «объединении» должны были играть Англия и США.

Согласно меморандуму, в течение 1943 года предполагались создание общеевропейских конфедеративных организаций и прекращение войны с Германией.

США и Великобритания, подписав в 1941–1942 годах соглашение с СССР «О дружбе, взаимопомощи в антифашистской войне и о сотрудничестве в послевоенный период», вместе с тем в течение всей войны вели тайные переговоры с Германией²⁰ и ее союзником Турцией. Участниками и посредниками в этих переговорах стали видные представители мондиалистских структур Запада, в частности А. Даллес, кардинал Спеллман, президент Ирландии И. де Валера, папа римский Пий XII, шведский мультимиллионер (связанный со спецслужбами США) Р. Валленберг.

Уже в 1942–1943 годах за спиной СССР представители Германии, Англии и Турции на секретных переговорах согласовали зоны влияния своих стран на Кавказе и в Каспийском регионе в случае поражения России в войне. Германия «получала право» оккупировать часть Грузии с Военно-Грузинской дорогой, Тбилиси, черноморские порты (кроме Батуми), каспийские порты Дагестана и Азербайджана (включая Баку). Великобритания должна была оккупировать такие территории СССР, как южные районы Азербайджана и порты крайнего юга этой республики (Ленкорань, Астара), а также порт Красноводск (Туркмения). Турция вводила свои войска в Аджарию (Батуми), юго-западную Грузию (Месхетию), Нахичевань, Карабах и некоторые районы Крыма. Севастополь, Керчь, Приморско-Ахтырск и Новороссийск отходили в подчинение Германии. Из Абхазии, Мингрелии и Сванетии создавался германо-турецкий протекторат. Подобные же «автономные образования» планировалось организовать на Северном Кавказе и в Средней Азии.

Советский флот в Каспийском море делился между Великобританией и Германией, а в Черном море – между Германией, Турцией, Великобританией и Румынией.

По-видимому, в рамках этого плана Черчилль в июле 1942 года обратился к Сталину с предложением ввести англо-канадские войска в некоторые районы Средней Азии якобы дія «совместного отпора германскому наступлению». Однако советский руководитель твердо отверг это вероломное предложение.

Вместо открытия второго фронта англичане и американцы предлагают Сталину ввести свои войска на территорию СССР якобы для охраны от немецкого вторжения.

Черчилль советует Сталину вывести войска с Кавказа и разместить там для «охраны» нефтепромыслов английские войска. Аналогичное предложение он делает в отношении Мурманска.

Рузвельт планирует направить американские дивизии на советский Дальний Восток, а также занять определенные районы СССР. Еще осенью 1941 года под предлогом готовящейся японской агрессии на Дальнем Востоке СССР президент Рузвельт предложил Сталину разместить там ряд американских военно-воздушных баз. У Сталина это предложение вызвало естественное подозрение. Он правильно понял, что американское правительство, знавшее о готовящемся нападении Японии на американские базы на Гавайских островах, стремилось отвести удар от себя, направив его в сторону советских территорий²¹.

Реакция Сталина на все эти «союзнические» акты была однозначна: «Да, нам трудно, так давайте вы эти войска отправьте на фронт, а мы уже сами будем охранять»²².

В тайные планы США и Англии входили поддержка антирусских сил Восточной Европы и создание там прозападного подполья. В Англии, США и Канаде проходили специальную подготовку националисты из стран Восточной Европы, которых разведка США и Англии нелегально направляла в Польшу, Болгарию, Венгрию, Румынию, Чехословакию, Югославию, Австрию для организации там прозападного, антирусского подполья. Перед разгромом Гитлера советскими войсками перед этими группами ставилась задача поднять восстание и захватить власть до прихода туда частей Красной Армии.

Особое внимание американские и английские спецслужбы обращали на подготовку польских националистов, которым читали специальные лекции по истории с явно антирусским подтекстом. Преподаватели объясняли курсантам, что в результате этой войны с помощью Англии и США может быть создана «Великая Польша – от моря до моря», которая, по мнению западных владык, должна включать многие исторические русские земли – Западную Белоруссию, Западную Украину, большую часть Новороссии, в том числе всю Одесскую область. Весьма показательно, что руководство этими антирусскими операциями осуществлялось из Рокфеллеровского центра в Нью-Йорке²³.

Вплоть до 1944 года вместо открытия второго фронта в Европе англо-американские союзники продолжали политику, направленную на ослабление сил СССР в борьбе с Германией, а также осуществили ряд операций в Северной Африке, преследуя свои колониальные интересы. Африканские операции союзников не могли серьезно улучшить положение СССР. До самого последнего времени английская делегация всеми возможными способами сопротивлялась принятию решения о высадке союзных войск в Нормандии, предлагая свой вариант десантирования на Балканы. Здесь у союзников имелись свои интересы. Захват Балкан («мягкого подбрюшья Европы») позволял союзникам в короткие сроки оккупировать Восточную Европу до прихода туда советских войск. Сталин сразу понял этот замысел союзников, который был явно направлен на ослабление стратегического и политического положения России, лишая ее плодов победы, доставшейся такой тяжелой ценой.

Единственной реальной помощью союзников России до открытия второго фронта в 1944 году стали поставки продовольствия и вооружения. Однако вклад этих поставок в общую победу был очень скромен. Русские солдаты иронически называли консервы и другие продукты, присылаемые из США, «вторым фронтом».

Поставки по ленд-лизу составляли незначительную часть по отношению к тем военно-экономическим ресурсам, которые Россия произвела самостоятельно. Общие англо-американские поставки в сопоставлении с объемом отечественного производства составляли во время войны всего лишь около 4 %. В последний год войны товары, полученные СССР из США и Англии, составляли менее 3 % от произведенных в нашей стране. Количество зерна, муки, крупы, ввезенных из США и Канады за 1941–1945 годы, в пересчете на зерно равнялось лишь 2,8 % по отношению к среднегодовым заготовкам зерна в СССР этого периода.

Что касается вооружения и боевой техники, то и здесь поставки по ленд-лизу играли также скромную роль. За годы войны промышленность СССР произвела почти 490 тыс. артиллерийских орудий, более 104 тыс. танков и самоходных орудий, около 137 тыс. боевых самолетов. За это время было поставлено из США и Англии 9,6 тыс. орудий, 18,7 тыс. самолетов и 10,8 тыс. танков. По отношению к общему количеству боевых средств, полученных русской армией в годы войны, поставки союзников составляли менее 2 % артиллерийских орудий, около 12 % самолетов и 10 % танков. Особенно незначительными были поставки союзников в 1941–1942 годах, т. е. в наиболее тяжелый период Великой Отечественной войны²⁴. Как справедливо отмечал английский историк А. Кларк, «русские могли самостоятельно выиграть войну или, по крайней мере, изгнать немцев за пределы своего государства без какой-либо помощи Запада. То облегчение, которое получал Советский Союз в результате нашего участия…. несомненно, сыграло определенную роль, но эта роль была отнюдь не решающей. Эти действия повлияли, так сказать, на продолжительность, а не на исход борьбы»²⁵.

Двуличная политика США и Англии

Западная цивилизация всегда превыше всего ставила силу и считала ее главным аргументом всех политических и государственных решений. Триумфальные победы русского оружия убедили США и Англию, что война близится к концу и что решающее слово в установлении мира и выработки условий к побежденным будет принадлежать именно России.

После Сталинграда и Курска проявилась несостоятельность черчиллевского представления о СССР, поставленном Гитлером на колени и вызволенном из беды англичанами и американцами, и, следовательно: играющем неизбежно подчиненную роль за столом мирных переговоров. «Советский Союз, – справедливо отмечал историк Д. Боффа, – обнаружил способность преследовать немецкую армию и за пределами своих границ. В заключительной фазе войны он представал как самая могущественная военно-политическая держава континента, с которой необходимо серьезно считаться по всем вопросам послевоенного устройства в мире»²⁶.

Сталин прекрасно понимал «дружественные» чувства военных союзников СССР, твердо зная, что они будут считаться с ним, пока на его стороне сила.

Однажды в 1944 году в доверительной беседе он сказал: «Вы думаете, союзники не раздавят нас, если уви дят возможность нас раздавить?»²⁷

«Эта война не то, что в прошлые времена, – справедливо отмечал он. – Тот, кто захватил территорию, устанавливает на ней свой общественный строй. Каждый устанавливает свою систему, если его армия достаточно сильна, чтобы сделать это. Иначе и быть не может»²⁸.

В то время, когда Русская Армия сдерживала германские полчища, союзники СССР США и Англия не только не торопились с открытием второго фронта, но и готовили за спиной Советского Союза новое страшное оружие – атомную бомбу, – используя которую, надеялись диктовать свои условия нашей стране. Данные об этом были получены советской разведкой, сумевшей внедриться в секретные исследовательские центры. В конце 1942-го, в разгар Сталинградской битвы, Сталин дает распоряжение об учреждении при Академии Наук специальной лаборатории по созданию атомной бомбы. Сталин с самого начала понял, какое значение может приобрести новое оружие в послевоенном мире.

30 октября 1943 года Сталин принял окончательное решение начать войну против Японии. На одном из торжественных обедов в честь союзников Сталин сказал государственному секретарю США К. Хэллу, что советское правительство рассмотрело вопрос о положении на Дальнем Востоке и приняло решение сразу же после окончания войны в Европе, когда союзники нанесут поражение гитлеровской Германии, выступить против Японии. Однако до поры до времени Сталин попросил держать это решение в секрете²⁹. Дипломатический ход Сталина стал стимулом для союзников в вопросе об открытии второго фронта. США теперь непосредственно связывали срок выступления России против Японии с быстрейшим поражением Германии.

Проводя переговоры с союзниками в Тегеране и Ялте, Сталин не только обладал преимуществами, которые давали победы русского оружия, но и преимуществами эффективной работы советской разведки, сумевшей получить секретную информацию из высших эшелонов власти США и Великобритании и знавшей, о чем союзники пытаются договориться за спиной СССР и как плетутся паутины закулисной дипломатии Запада.

На Тегеранской конференции, проходившей с 28 ноября по 1 декабря 1943 года, советская делегация во главе со Сталиным столкнулась с антисоветским замыслом Запада: во-первых, как можно дольше оттянуть открытие второго фронта и, во-вторых, начать свое наступление не на западе, а на юге. Позиция Черчилля в этом вопросе заключалась в том, что противнику якобы можно нанести поражение серией военных операций с южного направления – в северной части Италии, на Балканах, в Румынии, других странах-союзниках Германии. Как справедливо полагало советское руководство, тайный замысел Англии и США состоял в следующем: помешать продвижению советских армий на Запад и прежде всего к Берлину, а англо-американским войскам обеспечить с занятием ими Юго-Восточной Европы выход к западным рубежам Советского Союза³⁰.

Твердая позиция Сталина не позволила англоамериканской стороне навязать нам невыгодное для СССР решение. Более того, на конференции Сталин потребовал от Черчилля назвать точную дату открытия второго фронта и, не получив ответа, он поднялся с кресла и сказал Ворошилову и Молотову: «У нас слишком много дел дома, чтобы здесь тратить время. Ничего путного, как я вижу, не получается…» Черчилль, испугавшись, что конференция может быть сорвана, вынужден был назвать дату – май 1944 (реально же открытие второго фронта состоялось 6 июня).

У союзников не было никаких сомнений в ближайшей победе над Германией. В связи с этим обсуждалась ее судьба после войны. Англо-американская сторона выступала за расчленение Германии на несколько государств – Пруссию, Баварию, Саксонию и др. Однако Сталин не согласился с этим. «По-моему, – сказал он, – решение германской проблемы надо искать не на путях уничтожения германского государства, ибо невозможно уничтожить Германию, как невозможно уничтожить Россию, а на путях ее демилитаризации и демократизации с непременной ликвидацией фашизма, вермахта и передачей преступных руководителей „третьего рейха“ под суд народов»³¹.

В Тегеране Черчилль изложил перед Сталиным общую англо-американскую позицию в отношении польского вопроса:

– Очаг польского государства и народа должен быть расположен между так называемой линией Керзона и линией реки Одер с включением в состав Польши Восточной Пруссии и Оппельнской провинции.

На что Сталин ответил:

– Если англичане согласны на передачу нам указанной территории (Кенигсберг и Мемель – О.П.), то мы будем согласны с формулой, предложенной г-ном Черчиллем³².

Хотя на Тегеранской конференции были приняты решения, исключающие сепаратные договоренности с Германией³³, западные державы продолжали вести секретные переговоры с врагом.

Еще в октябре 1943 года американский разведчик Т.А. Морде, выдававший себя за журналиста, встречался в Турции с германским послом фон Папеном и передал ему проект документа, составленный определенными политическими силами Соединенных Штатов, который должен был стать основой тайного политического соглашения между США, Англией и Германией. В нем выражалась готовность признать господствующее положение Германии в «континентальной Европе», включая Польшу, Прибалтику и Украину. По этому документу предполагалось расчленение СССР и передача Германии части его территории. В свою очередь Германия открывала для США и Англии свой фронт в Западной Европе.

Опасаясь России больше, чем Германии, представители США и Англии ищут все новые варианты заключения сепаратного мира с немцами, чтобы совместными силами противостоять СССР.

В 1944–1945 годах в Швейцарии проходят секретные переговоры между англо-американскими представителями (среди них, в частности, был американский резидент в Швейцарии А. Даллес) и руководителем гестапо в Италии генералом СС К. Вольфом. Это была закулисная сделка за спиной России. Под прикрытием переговоров в Берне гитлеровцы начали перебрасывать войска из Италии на советско-германский фронт³⁴. Черчилль дает указание маршалу Монтгомери: «Берегите немецкое оружие, оно еще может пригодиться против СССР».³⁵

Стараясь убедить германских представителей (представленных оппозиционной Гитлеру верхушкой генералитета) пойти на сепаратный договор, Лондон и Вашингтон предлагают Германии границы 1914-го или марта 1939-го года, признавая тем самым оккупацию ею Австрии, Данцига (Гданьска), Мемеля (Клайпеды), Саара и чешских Судетов. Стратеги мировой закулисы говорят о необходимости «расширения Польши в сторону Востока», об образовании «сильной Венгрии и под ее патронажем Дунайской конфедерации» и все это за счет территорий России. Западные эмиссары убеждают германское руководство задержать наступление русской армии на линии Карелия – Прибалтика – Минск – Галиция – Днестр – Крым, которая мыслилась как новая граница России на Западе. Особые планы у западных владык были и в отношении «новых» южных границ СССР (о чем я уже говорил выше). Установление господства Запада над отчлененными от России территориями мыслилось путем создания на них «независимых» государств.

У германской стороны на секретных переговорах была своя концепция послевоенного устройства мира и расчленения СССР. Она, в частности, предполагала: Германия сохраняется в границах на 1 января 1940 года; образуются автономные от Берлина польское, чешское «государства» и хорвато-словено-австро-словацкая федерация; Белоруссия присоединяется к Польше; Прибалтика, Западная Украина (Галиция) и Крым получают независимость и союз с Германией; Карелию, Кронштадт и Выборгский район получает Финляндия, а Мурманск и Кольский полуостров передаются под германо-британо-американо-финский контроль.

Молдавия присоединялась к Румынии. Остров Змеиный на Черном море превращался в совместную военно-морскую базу Германии, Румынии и Турции. Венгрии отходили часть Словакии, Закарпатья и вся Трансильвания. Турция совместно с Германией осуществляет протекторат над Крымом³⁶.

Немецкая делегация предложила также «Проект послевоенной объединенной Европы и мирового устройства», согласно которому устанавливался новый мировой порядок, предусматривавший абсолютное господство традиционных ценностей западной цивилизации и установление системы эксплуатации всех народов, в нее не входящих.

«Проект» предусматривал создание Балтийского, Скандинавского, Балканского союзов и Среднеевропейской конфедерации. Все вышеназванные союзы учреждают Общеевропейский союз с участием Германии. Предусматривались создание общеевропейского парламента и совета министров, введение европейского гражданства. В свою очередь Общеевропейский союз должен был войти в некий Мировой союз вместе с США, Панамериканским союзом, Британской империей, СССР (в новых границах, без многих исторических территорий России), Китаем (без Маньчжурии, Тибета, Внутренней Монголии), Союзом мусульманских стран и Японией. Во главе Мирового союза учреждался «верховный орган власти, располагающий полицейскими войсками».

Сокрушительные победы русских войск опрокинули многие планы мировой закулисы, в том числе заключение сепаратного договора с Германией. Быстрое продвижение нашей армии по Европе перепутало карты заговорщиков. Тем не менее Гитлер и многие другие руководители Третьего Рейха до последних дней мистически верили, что на каком-то этапе им удастся договориться с англо-американским командованием и убедить его повернуть оружие против России.

А союзники тем временем пытались воспользоваться преимуществами русской победы, стремясь выговорить для себя как можно больший кусок пирога, который по справедливости почти полностью принадлежал России. В октябре 1944 года в Москве было заключено негласное соглашение о разграничении сфер влияния в Европе между странами-победителями. По этому соглашению в сферу преимущественного влияния СССР относились Румыния, Болгария и Венгрия, а в сферу Великобритании – Ереция. Югославия рассматривалась с позиции общих интересов, хотя позднее эта договоренность была пересмотрена в пользу СССР. Естественно, что касалось стран, на территории которых проходили основные военные действия, – Польши, Чехословакии, Франции, Италии и собственно Германии, то здесь сферы влияния определялись степенью военных успехов союзников. Сталин также ставил вопрос о передаче в юрисдикцию СССР проливов Босфор и Дарданеллы. Черчилль, проводивший последовательную вероломную политику, рассчитывая на поддержку Сталина в Греции, на словах благосклонно относился к пересмотру режима проливов в пользу СССР, однако на деле предпринимал все возможное, чтобы не допустить этого, видя в этом сильнейший фактор дальнейшего усиления России.

Открытие второго фронта летом 1944 года, когда Россия в основном разгромила Германию, уже ничего не могло поменять. Германский режим был обречен. Союзники спешили принять участие в предстоящем дележе немецкого наследства.

Однако с самого начала высадки в Нормандии их операции против немцев проходили не очень удачно. В декабре 1944 американские войска в Арденнах были даже на грани сокрушительного поражения. Немцы провели ряд успешных операций, отбросив союзников на Запад. В любой момент англо-американский фронт мог быть прорван и вся группировка, войсками которой командовал генерал Эйзенхауэр, попадала в окружение. В этот момент Черчилль, как в свое время союзники России в первой мировой войне, обратился к Сталину, умоляя его как можно скорее начать наступление на Восточном фронте, чтобы заставить немцев снять часть своих сил с западного направления.

Несмотря на неблагоприятные условия для наступления советских войск, Сталин все же пошел навстречу союзникам и отдал приказ о широких наступательных действиях по всему Центральному фронту протяженностью 700 км. Лавина советских войск, пришедших в движение 12–15 января 1945 года, подавила сопротивление противника и за две с небольшим недели прошла 500 км, освободила Варшаву и вышла на реку Одер. А к моменту открытия Ялтинской конференции 4 февраля 1945 года – находилась в 60 км от Берлина.