Текст книги "Советских порядков не вводить. Красная Армия в Европе 1941 – 1945 гг."

Газета «Красная звезда» являлась центральным органом Народного комиссариата обороны СССР, и ее редакционные статьи имели для армии характер директивных документов.

20 апреля Ставка ВГК направила командующим и членам Военных советов 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов директиву «об изменении отношения к немецким военнопленным и гражданскому населению»[120]120
  Директива Ставки Верховного Главнокомандования командующим войсками и членам Военных советов 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов об изменении отношения к немецким военнопленным и гражданскому населению № 11072 20 апреля 1945 г. 20.40 // Русский архив: Великая Отечественная: Т. 15 (4–5). Битва за Берлин (Красная армия в поверженной Германии). М.: Терра, 1995. С. 220.


[Закрыть]. Она приказывала «изменить отношение к немцам, как к военнопленным, так и к гражданским. Обращаться с немцами лучше. Жесткое обращение с немцами вызывает у них боязнь и заставляет их упорно сопротивляться, не сдаваясь в плен. Гражданское население, опасаясь мести, организуется в банды… Более гуманное отношение к немцам облегчит нам ведение боевых действий… и, несомненно, снизит упорство немцев в обороне». В районах Германии западнее Одера требовалось «создавать немецкие администрации, а в городах ставить бургомистров-немцев». Отмечалось, что задерживать необходимо только лидеров национал-социалистической партии, а рядовых членов при их лояльном отношении к Красной армии не трогать.

Во исполнение директивы Ставки Военный совет 1-го Белорусского фронта 22 апреля в собственной директиве потребовал от Военных советов армий фронта, командующих 16-й воздушной и 1-й польской армий и военных комендантов городов

и районов строго проводить следующие мероприятия: «Прекратить самовольное изъятие у оставшихся немцев их личного имущества, скота, продовольствия, за исключением неотложных нужд боевых частей… Все имущество, товары, продовольственные запасы в складах и магазинах, предназначенные для потребительских нужд оставшегося населения, немедленно брать под войсковую охрану и передавать военным комендантам для организованного использования на нужды войск и обеспечения продовольствием городского населения… Решительно бороться с незаконными самозаготовками продовольствия и мяса… особенно строго наказывать лиц, поощряющих это и дающих право подчиненным на незаконные заготовки»[121]121
  Директива Военного совета 1-го Белорусского фронта Военным советам армий, командующим 16-й воздушной и 1-й польской армиями, начальникам управлений фронта и военным комендантам городов и районов об изменении отношения к немецкому населению. ВС⁄00384. 22 апреля 1945 г. // Русский архив: Великая Отечественная: Т. 15 (4–5). Битва за Берлин (Красная армия в поверженной Германии). М.: Терра, 1995. С. 221.


[Закрыть].

О проводимой работе ответственные офицеры должны были докладывать Военному совету фронта каждые пять дней. Требовалось ознакомить с директивой весь офицерский состав, который, в свою очередь, должен был довести ее содержание до сержантского и рядового состава.

В донесении члена Военного совета 1-го Украинского фронта от 30 апреля говорилось о принимаемых командованием мерах по охране личной собственности населения, «в первую очередь крестьянина, рабочего и интеллигенции», а также о запрете незаконных конфискаций имущества[122]122
  Донесение члена Военного совета 1-го Украинского фронта заместителю народного комиссара обороны и начальнику Главного политического управления РККА о путях улучшения работы среди немецкого населения. 30 апреля 1945 г. 18.00 // Русский архив: Великая Отечественная: Т. 15 (4–5). Битва за Берлин (Красная армия в поверженной Германии). С. 232.


[Закрыть].

30 апреля первый советский комендант Берлина, генерал-полковник Н. Берзарин издал приказ № 1. Он запрещал советским военнослужащим без разрешения комендантов соответствующих районов производить выселение и переселение жителей, изъятие их имущества, а также производство обысков. Не только воинским частям, но и отдельным военнослужащим, прибывающим в Берлин, предписывалось «расквартировываться только в местах, указанных военными комендантами районов и участков»[123]123
  Приказ Начальника гарнизона и Военного коменданта Берлина о регулировании политической и социально-экономической жизни города. № 1 г. Берлин 30 апреля 1945 г. // Там же. С. 382.


[Закрыть].

Указание Военного совета и политуправления 1-го Украинского фронта военным комендантам немецких городов от 13 мая 1945 года требовало в отношениях с населением «исходить из указаний товарища Сталина, сделанных им во время Отечественной войны». Очевидно, что Военный совет и политуправление фронта в отличие от американского юриста не догадывались, что И. Сталина нельзя «воспринимать всерьез», а его указания были даны «единственно для оказания пропагандистского эффекта на западных союзников».

Далее говорилось, что «справедливое желание отомстить немцам за совершенные гитлеровской армией злодеяния и за развязанную гитлеровцами войну… вовсе не означает, что в отношении к немцам разрешены насилия, грабеж и прочие беззакония». От комендантов требовалось вести решительную борьбу с подобными явлениями.

В документе подчеркивалось, что военные коменданты, их заместители по политической части и другие работники комендатур «должны твердо знать высказывания товарища Сталина о Германии и германском народе и другие официальные партийные и государственные документы по этому вопросу». От работников комендатур также требовалось «изучать немецкий язык, экономику, историю, государственный строй Германии»[124]124
  Указание Военного совета и политуправления 1-го Украинского фронта военным комендантом немецких городов. 13 мая 1945 г. // Русский архив: Великая Отечественная: Битва за Берлин (Красная армия в поверженной Германии): Т. 15 (4–5). С. 391.


[Закрыть].

Венгерский историк К. Унгвари писал, что после падения Будапешта командующий 2-го Украинского фронта Р. Малиновский для празднования победы разрешил своим солдатам три дня «свободно грабить» население, что включало насильственное вынуждение женщин к занятию проституцией, а также насильственное удержание женщин, если солдаты находили их привлекательными[125]125
  Ungvary К. Battle for Budapest. One Hundred Days in World War II. I.B. Tauris & Co Ltd, London 2003. P. 283.


[Закрыть]. Источником информации для автора было интервью исследователя Эндре Шашвари (Endre Sasvari). Какой-либо информации об этом человеке найти не удалось.

Упоминаемый венгерским историком приказ Малиновского не мог существовать, так как он противоречил бы всем известным директивным документам о поведении войск в европейских странах. Подлинный текст ни одного подобного приказа не был предъявлен ни одним из исследователей за все послевоенные годы.

Командование Красной армии действовало в рамках указаний ГКО, Ставки ВГК, Генерального штаба. В свою очередь, секретные приказы и директивы высшего военного командования не содержали положений, противоречащих основным положениям политики СССР в отношении восточноевропейских стран, сформулированных в выступлениях И. Сталина, заявлениях советского правительства, обращениях к жителям освобожденных стран. Они не содержали каких-либо иных целей военной кампании в Европе по сравнению с тем, что было сформулировано в публичных заявлениях советского политического руководства.

Американский исследователь А.-М. де Заяс утверждает, что «прекрасные слова» И. Сталина из приказа № 55 и подобных ему «не предназначались для его войск» и «были произнесены единственно для оказания пропагандистского эффекта на западных союзников». Знакомство с секретными документами советского командования показывает, что это не соответствует действительности.

«Мы все испытывали непреодолимый страх перед русскими»

Накануне 70-й годовщины окончания войны английская газета The Telegraph опубликовала рассказ Герды Друс. Она была свидетелем событий в Берлине в мае 1945 года. «Конечно, я была испугана. Мне было 17 лет, – сказала она. – Мы только слышали немецкую пропаганду о том, что они будут делать после войны, и мы были полны ужаса»[126]126
  Huggler J. Fall of Berlin: ‘Of course I was afraid. I was 17 years old’ // [Электронный ресурс]. URL: http://www.telegraph.co.uk/news/ worldnews/europe/germany/11577238/Fall-of-Berlin-Of-course-I-was-afraid.-I-was-17-years-old.html 1 мая 2015 г. (дата обращения: 25.07.2020).


[Закрыть].

Настроение немцев в конце войне не всегда разделяли жители других стран. Отношение к Красной армии различалось от страны к стране. Внутри стран это отношение не было единым среди различных социальных и политических групп.

Сохранилось большое количество официальных советских документов, где фиксировалось отношение к Красной армии жителей европейских стран. Об отношениях с населением вспоминали многие участники событий в воспоминаниях и интервью, изданных как в советское, так и постсоветское время.

При приближении советских войск румынские крестьяне прятались в горах. В одном из донесений говорилось: «В селе… к приходу частей нашей армии не было жителей, лишь к вечеру отдельные жители и на второй день остальные подошли с гор. Их удивлению и радости не было конца, когда они увидели, что никто не жжет их дома, не трогает домашний скарб…»[127]127
  Донесение начальнику политуправления 2-го Украинского фронта о состоянии частей и соединений и проводимой партийно-политической работе в 6-й танковой армии. 29 апреля 1944 г. // Великая Отечественная война 1941–1945. Документы и материалы. Т. VI. Освобождение Европы. М.: Ретроспектива, 2015. С. 75.


[Закрыть]

Крестьянка рассказывала, что «помещик… и местные власти говорили… что русские убивают и грабят мирных жителей или отправляют их в Сибирь, отделяя мужчин от женщин, а женщин от детей…»[128]128
  Донесение заместителя начальника политуправления 2-го Украинского фронта заместителю начальника ГлавПУ РККА о политических настроениях жителей районов Румынии, занятых Красной армией. 8 мая 1944 г. // Великая Отечественная война 1941–1945. Документы и материалы. Т. VI. Освобождение Европы. М.: Ретроспектива, 2015. С. 78.


[Закрыть]. В одном селе местные жители, узнав из беседы с советскими офицерами, что они большевики, были очень изумлены и не хотели этому верить. Пожилая женщина, «показывая на голову одного офицера, спросила: где же его рога?»[129]129
  Донесение члена Военного совета 2-го Украинского фронта секретарю ЦК ВКП(б) Г.М. Маленкову и начальнику ГлавПУ РККА А.С. Щербакову о настроениях населения в занятых Красной армией районах Румынии. 15 мая 1944 г. // Там же. С. 79.


[Закрыть]. Даже в середине мая, через полтора месяца после прихода советских войск, многие из жителей считали, что «сейчас нас не трогают и наших порядков не изменяют потому, что эта пришла к нам русская армия. Вслед за ней придет Красная армия, одетая во все красное… которая будет все уничтожать, разрушать, убивать и насиловать»"[130]130
  Там же. С. 81.


[Закрыть].

Если крестьяне, временно скрываясь, оставались на занятой территории, иначе вели себя другие группы населения: «Под влиянием антисоветской агитации из городов бежало почти все население румынского происхождения»[131]131
  Там же. С. 80.


[Закрыть].

Отношение румынского населения к Красной армии вначале определялось в основном страхом «за свою собственность и свою жизнь. Внешнее проявление доброжелательства и гостеприимства, хвалебные речи… были в то время редко выражением искренних чувств, а чаще лестью по отношению к победителю»[132]132
  Там же. С. 82.


[Закрыть]. Через полтора месяца «господствующей тенденцией отношения к нам… является рост лояльности и доброжелательности…». Далее говорилось, что, «убедившись в отсутствии агрессивных намерений Красной армии, некоторые жители истолковывают это как разрешение вести себя нагло и вызывающе. Крестьяне, еще вчера ждавшие, что их расстреляют, сегодня уже выражают неудовольствие, если кто-либо из бойцов или офицеров располагается у него ночевать»[133]133
  Донесение члена Военного совета 2-го Украинского фронта секретарю ЦК ВКП(б) Г.М. Маленкову и начальнику ГлавПУ РККА А.С. Щербакову о настроениях населения в занятых Красной армией районах Румынии. 15 мая 1944 г. // Великая Отечественная война 1941–1945. Документы и материалы. Т. VI. Освобождение Европы. С. 82.


[Закрыть].

Примеры такого поведения приводились в донесении от 13 августа 1944 года: «Янко Гонцу ударил палкой патруля госпиталя, за что он арестован и предан суду… Ион Варвара ударил и выгнал красноармейца, пришедшего ночевать. Румынка Ковач набросилась с вилами на бойцов, которые хотели переночевать в ее доме. Мига Александра также выгнала 7 бойцов, зашедших к ней ночевать… Карнеле Кэпрей пытался ударить бойца вилами»[134]134
  Донесение члена Военного совета 2-го Украинского фронта начальнику Главного политического управления Красной Армии А.С. Щербакову о настроениях румынского населения и о работе местных органов власти. 13 августа 1944 г. // Там же. С. 92.


[Закрыть]. Возможно, такие агрессивные поступки были вызваны не всегда корректным поведением красноармейцев, в то же время трудно представить, что подобные действия в отношении немецких солдат остались бы безнаказанными.

Советские войска пересекли границу Болгарии утром 8 сентября 1944 года. Начальник политуправления 3-го Украинского фронта генерал-лейтенант И. Аношин в своих воспоминаниях описал одну из встреч с болгарскими солдатами: «В селе Корали перед взводом советских автоматчиков добровольно сложила оружие вся располагавшаяся там пограничная застава. Командир заставы… выстроил своих солдат и объявил им благодарность за хорошую службу. На его призыв: "Да здравствуют Болгария и Советский Союз! Долой фашистов! За дружбу с братским русским народом!” – дружным “ура” ответили и наши и болгарские воины»[135]135
  Аношин И. Указ. соч. С. 76.


[Закрыть].

В первом донесении командования фронта из Болгарии отмечалось: «Население… повсеместно встречает наши войска дружественно. В г. Варна наши части были встречены возгласами приветствий и лозунгами “Да здравствует Сталин!” и “Давайте нашего Димитрова!”. В городе проходят митинги…»[136]136
  Аношин И. Указ. соч. С. 76.


[Закрыть] Встречу Красной армии населением г. Силистра описал И. Аношин: «Город ликовал. Он был украшен красными флагами, лозунгами и транспарантами, приветствующими Красную армию. Улицы были политы водой, чтобы не пыльно было идти советским солдатам. Жители угощали гостей виноградом, обнимали и целовали их…» В Варне к нему явилась делегация «весьма решительных молодых людей: – Как же так, товарищ генерал? – начал горячо руководитель делегации. – Мы все так ждали вас, думали, как только придут советские войска, они помогут и нам создать советскую власть, точно такую, как в вашей стране…»[137]137
  Там же. С. 80.


[Закрыть]

Впечатления солдат не отличались от впечатлений генералов, один из них вспоминал в 2011 году: «Когда мы вошли в Болгарию, то словно опять попали на родину… сам народ, люди так нас душевно встречали, это что-то… как-то к нам на полевые занятия приехал болгарин с полной повозкой фруктов. Начали предлагать ему деньги… но оказалось, что он приехал нас угостить, а не продавать»[138]138
  Ларулъ Г.Л. Я помню // [Электронный ресурс]. URL: http:// iremember.ru/memoirs/pekhotintsi⁄parul-georgiy-panteleevich/ 3 сентября 2011 г. (дата обращения: 14.12.2016).


[Закрыть].

В конце сентября 1944 года началось освобождение Югославии. В донесении Политуправления 3-го Украинского фронта говорилось: «Население Югославии восторженно встречает части Красной армии, горячо благодарит советских воинов за освобождение от немецко-фашистского гнета»[139]139
  Из донесения Политуправления 3-го Украинского фронта начальнику ГлавПУ РККА о совместных боевых действиях советских и югославских войск. 26 октября 1944 г. // Великая Отечественная война 1941–1945. Документы и материалы. Т. VI. Освобождение Европы. М.: Ретроспектива, 2015. С. 244.


[Закрыть].

После освобождения г. Неготин «все население, прятавшееся в подвалах и окружающем лесу, вышло навстречу бойцам и командирам. Жители приветствовали войска лозунгами в честь Красной армии и тов. Сталина, преподносили цветы, угощали бойцов и командиров виноградом, белым хлебом, приглашали к себе на обед. Женщины преподносили цветы бойцам и командирам… Все главные улицы были заполнены народом, приветствующим Красную армию»[140]140
  Из донесения Политотдела 57-й Армии члену Военного совета 3-го Украинского фронта об отношении югославского населения к Красной армии. 9 октября 1944 г. // Великая Отечественная война 1941–1945. Документы и материалы. Т. VI. Освобождение Европы. М..: Ретроспектива, 2015. С. 227.


[Закрыть].

В тот же день этот город посетил И. Аношин, он писал: «Колонну наших бойцов окружили местные жители. Сербский партизан Святослав Манрыев преподнес командиру нашего подразделения хлеб-соль. Горячие симпатии к воинам Красной армии выражало все население»[141]141
  Аношин И. Указ. соч. С. 115.


[Закрыть].

В г. Княжевац «жители города и окрестных сел заполнили улицы, провозглашали приветственные лозунги в честь Красной армии и тов. Сталина. Жители засыпали бойцов и офицеров Красной армии цветами, наперебой предлагали им угощения: фрукты, виноград, вино»[142]142
  Из донесения Политуправления 3-го Украинского фронта начальнику ГлавПУ РККА о совместных боевых действиях советских и югославских войск. 26 октября 1944 г. // Великая Отечественная война 1941–1945. Документы и материалы. Т. VI. Освобождение Европы. М..: Ретроспектива, 2015. С.244.


[Закрыть].

Советский разведчик вспоминал в 2008 году: «Везде нас хорошо встречали, тепло: и в Румынии, и в Австрии, а в Югославии так просто потрясающе. Нашу группу там послали узнать расположение немецких частей, и из-за сильной распутицы мы застряли в одной югославской деревне на восемь дней… Так нас там принимали как самых дорогих гостей…»[143]143
  Матейчук В.17. Я помню // [Электронный ресурс]. URL: http:// iremember.ru/memoirs/razvedchiki/mateychuk-vladimir-pavlovich/ 20 апреля 2008 г. (дата обращения: 20.12.2016).


[Закрыть]

В начале октября 1944 года Красная армия вступила на территорию Венгрии. И. Аношин вспоминал, что обстановка там значительно отличалась от того, с чем войска сталкивались ранее: «Население… обработанное в антикоммунистическом, антисоветском духе, встречало нас настороженно. К тому же тут свою роль играл и языковой барьер. Правда, настороженность простых людей при знакомстве с нашими бойцами и командирами быстро проходила…»[144]144
  Аношин И. С. Указ. соч. С. 147.


[Закрыть]

В ноябре на советскую сторону перешел начальник штаба 7-го венгерского армейского корпуса. В докладе для советского командования он писал: «…Интеллигенция и офицеры уверены в своем поголовном уничтожении. Народ полагает, что будет лишен своего имущества и сослан в Сибирь. Предполагают, что все женщины будут изнасилованы… Так же и мы, которые присоединились добровольно к Красной армии, находились под влиянием пропаганды и полагали, что нас будут пытать и, возможно, расстреляют…»[145]145
  Донесение начальника штаба 7-го армейского корпуса венгерской армии командующему войсками 2-го Украинского фронта о внутриполитическом положении в Венгрии. 21 ноября 1944 г. // Великая Отечественная война. 1941–1945. Документы и материалы. Т. VI. Освобождение Европы. М..: Ретроспектива, 2015. С. 329.


[Закрыть]

Советский танкист вспоминал в 2008 году: «Когда мы вошли… в Венгрию, то увидели практически пустые населенные пункты. Бывало, заходишь в дом, плита горит, на ней что-то варится, а ни одного человека в доме нет. Я помню в каком-то городе на стене дома висел гигантский транспарант, где нарисован русский солдат, грызущий ребенка. То есть они были так сильно запуганы, что там, где они могли убегать, убегали! Бросали все свое хозяйство. А потом, с течением времени, они стали понимать, что все это чушь и пропаганда, стали возвращаться»[146]146
  Лоза Б. Я помню // [Электронный ресурс]. URL: http://iremember. ru/memoirs/tankisti/loza-dmitriy-fedorovich/ 18 октября 2008 г. (дата обращения: 23.03.2017).


[Закрыть].

После освобождения г. Надьканиж 1 апреля 1945 года оказалось, что около половины жителей, или 15 тыс. человек, «в том числе большинство молодых женщин и девушек…», прятались в окрестных селах или виноградниках. Неделю спустя обстановка в основном нормализовалась. В донесении отмечалось, что «страх населения перед Красной армией исчезает. Ежедневно в город возвращаются тысячи бежавших в окрестности жителей… Похороны наших военнослужащих далеко не так многолюдны, как в Югославии, но все же собирают сотни местных жителей»[147]147
  Донесение начальника политотдела 57-й армии начальнику политуправления 3-го Украинского фронта о работе с населением г. Надьканижа. 8 апреля 1945 г. // Великая Отечественная война. 1941–1945. Документы и материалы. Т. VI. Освобождение Европы. М.: Ретроспектива, 2015. С. 391.


[Закрыть].

Население не всегда разбегалось при приближении Красной армии. Коммунистическая газета «Сабад неп» сообщала о безуспешной попытке немцев эвакуировать жителей из рабочего поселка Чепель в пригороде Будапешта в декабре 1944 года. Когда на их сторону встали венгерские солдаты и полицейские и начали раздачу оружия, эвакуация была прекращена[148]148
  Сообщение нелегальной газеты «Сабад неп» в декабре 1944 года о выступлении населения Чепеля против эвакуации поселка // Освобождение Венгрии. 1944–1945. Сборник документов. Будапешт: Корвина, 1975. С. 67.


[Закрыть]. Эту информацию позже подтвердил венгерский военнопленный, он рассказал: «12 декабря немцы предложили всем жителям предместья Чепель в 24 часа оставить свои квартиры и пойти пешком в направлении на Вену… Население не хотело… Тогда немцы и салашевцы начали силой выгонять жителей из домов. Дело дошло до вооруженного столкновения. На сторону народа встала полиция… жители не боялись прихода русских…»[149]149
  Показания военнопленного солдата о сопротивлении немцам населения Будапешта и прилегающих к нему сел. 7 января 1945 г. // Великая Отечественная война. 1941–1945. Документы и материалы. Т. VI. Освобождение Европы. М.: Ретроспектива, 2015. С. 259.


[Закрыть] Не боялись советских войск и в рабочем районе Кобанья, там «осталось на месте до 90 % жителей. Многим насильно эвакуированным рабочим удалось с пути вернуться обратно…»[150]150
  Донесение политуправления 2-го Украинского фронта начальнику ГлавПУ РККА об отсутствии продовольствия и воды в Будапеште, вывозе противником оборудования, эвакуации с заводами иностранных рабочих и военнопленных. 14 января 1945 г. // Великая Отечественная война. 1941–1945. Документы и материалы. Т. VI. Освобождение Европы. М.: Ретроспектива, 2015. С. 265.


[Закрыть].

Один из бывших красноармейцев говорил в 2010 году: «Венгры все ровно, хорошо жили. Но к нам относились настороженно, но без агрессии»[151]151
  Иванов М. Я помню // [Электронный ресурс]. URL: http: //iremember.ru/memoirs/razvedchiki/ivanov-mstislav-borisovich/ 28 января 2010 г. (дата обращения: 25.03.2017).


[Закрыть]. Другой вспоминал: «…В Венгрии встречали довольно прохладно. Но чтобы убивали наших солдат, такого я не слышал. Венгры просто делали вид, что они не понимают по-русски. У них на все был один ответ: “Я не понимаю”. Не все, конечно, так себя вели, но преданных фашизму людей там было много»[152]152
  Матейчук В. Указ. соч.


[Закрыть].

В марте 1944 года началось освобождение Австрии. И. Аношин писал в воспоминаниях: «Несмотря на то что нацисты длительное время распространяли среди австрийцев гнусные небылицы о советском воине, запугивали население выдумками об ужасах и зверствах… простые люди встречали наши войска хотя и не так восторженно, как… в Болгарии или Югославии, но с тем радушием, с каким встречают освободителей»[153]153
  Аношин И. С. Указ. соч. С. 223.


[Закрыть].

Подавляющая часть населения вопреки пропаганде и усилиям администрации отказалась эвакуироваться. В донесении о положении в занятых Красной армией районах от 12 апреля 1945 года отмечалось: «Во всех населенных пунктах… несмотря на неоднократные приказы немцев об эвакуации… население, за исключением нацистов и крупных чиновников, осталось на местах…»[154]154
  Донесение начальника 7-го управления ГлавПУ РККА о положении в занятых Красной армией районах Австрии. 12 апреля 1945 г. // Великая Отечественная война. 1941–1945. Документы и материалы. Т. VI. Освобождение Европы. М..: Ретроспектива, 2015. С. 298–299.


[Закрыть] Австрийцы часто демонстрировали дружественное отношение к Красной армии: «При вступлении наших частей в населенные пункты Австрии местное население выходило на улицы, приветствовало наших солдат и офицеров восторженными возгласами и всячески старалось проявить свое лояльное отношение к Красной армии… Житель села Баумгартен… показал: “Несмотря на строгий приказ немецких властей эвакуироваться, все население деревни осталось. Все мы торжественно встретили Красную армию – освободительницу от гитлеризма”»[155]155
  Чебыкин М. Я помню // [Электронный ресурс]. URL: http:// iremember.ru/memoirs/pekhotintsi/chebikin-mikhail-petrovich/ 14 декабря 2010 г. (дата обращения: 25.04.2017).


[Закрыть].

Ситуация, изложенная в официальных документах, подтверждается воспоминаниями простых солдат. Один из них в интервью 2010 года на вопрос о том, как австрийцы относились к русским, ответил: «Неплохо. Мы стояли некоторое время в деревеньке, приходим в кафе, хозяин тут же нам дает лучшие места, местных мужиков пересаживает. Спрашиваем: почему так? Отвечает: мне выручку надо делать, а трое русских выпьют больше, чем вся наша деревня»[156]156
  Русских Г. Я помню // [Электронный ресурс]. URL: http: //iremember. ru/memoirs/pekhotintsi/russkikh-grigoriy-antonovich/ 17 октября 2010 г. (дата обращения: 26.04.2017).


[Закрыть]. Другой вспоминал: «И даже в Австрии встречали отлично, вот там мне больше всего понравилось: народ очень культурный, вежливый» [157]157
  Отрощенков С. Я помню // [Электронный ресурс]. URL: http:// iremember.ru/memoirs/tankisti/otroschenkov-sergey-andreevich/ 26 декабря 2010 г. (дата обращения: 27.04.2017).


[Закрыть].

Иногда встречаются и другие впечатления: «Австрияки те же немцы. Относились к нам недружелюбно, с каким-то презрением даже. С тамошним крестьянином, бауэром, разговаривать все равно, что с лошадью. Пытаешься ему на ломаном немецком что-либо объяснить. Смотрит и делает вид, что ни слова не понимает»"[158]158
  Телеграмма начальнику ГлавПУ РККА Щербакову А.С. об отношении австрийского населения к Красной армии. 8 апреля 1945 г. // Великая Отечественная война. 1941–1945. Документы и материалы. Т. VI. Освобождение Европы. М.: Ретроспектива, 2015. С. 292–293.


[Закрыть]. В данном случае мы имеем дело, скорее всего, с проблемой языкового барьера.

Освобождение Чехословакии началось в начале сентября 1944 года. Член Военного совета 1-го Украинского фронта генерал-полковник К. Крайнюков позже вспоминал о посещении первого занятого населенного пункта: «Здесь я увидел ликующих людей, которые встречали советских воинов хлебом-солью, вручали славным освободителям букеты цветов, выставляли на улицы столы со всевозможной едой, угощали бойцов кто молоком, кто квасом и пивом…»[159]159
  Крайнюков К. Оружие особого рода. 2-е изд. М.: Мысль, 1984. С. 565.


[Закрыть]

Быстрому установлению взаимопонимания способствовала близость русского, словацкого и чешского языков. К. Крайнюков докладывал в Москву в конце октября: «Население освобожденных сел встретило части Красной армии и Чехословацкого корпуса с большой радостью и восторгом… Повсеместно бойцы и офицеры ощущают теплый, радушный прием и дружественное отношение местного населения… Симпатии к Советскому Союзу огромны. Большинство населения с нетерпением ждет прихода Красной армии»[160]160
  Москва ГлавПУ РККА. Генерал-полковнику товарищу Щербакову. 20 октября 1944 г. ЦАМО РФ Ф. 236. Оп. 2797. Д. 21. Л. 97.


[Закрыть].

В донесениях отмечался высокий боевой дух словацких повстанцев: «…Солдаты и офицеры сильно ненавидят немцев и горят желанием поскорее очистить свою страну от немецких оккупантов с помощью Красной армии, которую они ждут с нетерпением… Прежде всего, бросается в глаза горячая и неподдельная любовь всех слоев словацкого населения к Красной армии и братскому русскому народу»[161]161
  Политдонесение. О военно-политической обстановке на территории, занятой словацкими повстанцами. 22 октября 1944 г. ЦАМО РФ Ф. 236. Оп. 2727. Д. 21. Л. 209.


[Закрыть].

Политуправление 1-го Украинского фронта докладывало: «Молодая женщина спросила, как имя товарища Сталина и есть ли оно среди католических святых. Молодая чета решила назвать только что родившегося первенца именем товарища Сталина. Когда присутствовавший при разговоре местный ксендз сказал, что Иосиф – это то же, что католический Юзеф, молодые родители были очень довольны»[162]162
  Там же. Л. 211.


[Закрыть].

Подобная картина повторялась позже на чешских землях. В отчете о продвижении на Прагу специального подвижного отряда 4-го Украинского фронта в начале мая 1945 года говорилось: «Местные жители с огромной радостью и восторгом приветствовали советских воинов-освободителей… Почти во всех населенных пунктах по пути движения отряда были вывешены портреты товарища Сталина, красные флаги и приветственные лозунги на русском языке…»[163]163
  Из политдонесения начальника политуправления 4-го Украинского фронта заместителю начальника ГлавПУРРККА об участии подвижного мотомеханизированного отряда войск фронта в освобождении Праги. 27 мая 1945 г. // Русский архив: Великая Отечественная. Красная армия в странах Центральной, Северной Европы и на Балканах: 1944–1945: Документы и материалы. Т. 14–3 (2). М.: ТЕРРА, 2000. С. 561.


[Закрыть]

Чехи, часто рискуя жизнью, оказывали помощь: «Известен ряд случаев, когда девушки-чешки под огнем выносили с поля боя раненых бойцов и командиров… В одном из сел местные врачи и жители организовали своеобразный госпиталь, в котором не только оказывали нашим раненым медицинскую помощь, но и мыли их, одевали в чистое белье и кормили»[164]164
  Из политдонесения начальника политуправления 4-го Украинского фронта заместителю начальника ГлавПУРРККА об участии подвижного мотомеханизированного отряда войск фронта в освобождении Праги. 27 мая 1945 г. // Русский архив: Великая Отечественная. Красная армия в странах Центральной, Северной Европы и на Балканах: 1944–1945: Документы и материалы. Т. 14–3 (2). С. 561.


[Закрыть].

Впечатления командования подтверждаются воспоминаниями красноармейцев, один из них вспоминал в 2015 году: «Чехи прекрасно относились к нам. Вот они нам братья по духу, славяне, как говорится, и поэтому относились очень хорошо. С нашими офицерами с удовольствием знакомились. Знаю, что наши офицеры к ним и в гости ходили, и с девчонками ихними встречались…»[165]165
  Дмитров В. Я помню // [Электронный ресурс]. URL: http:// iremember.ru/memoirs/pekhotintsi/dmitrov-viktor-vasilevich/ 25 апреля 2015 г. (дата обращения: 08.09.2016).


[Закрыть]

Еще один участник событий рассказывал: «В Чехословакии я пробыл всего ничего, но только хорошее могу вспомнить. Люди совсем с другим настроем – сама доброжелательность. За ту неделю мы видели только радость, смех и желание что-то преподнести, как-то отблагодарить»[166]166
  БорисовН. Япомню // [Электронныйресурс]. URL: http://iremember. ru/memoirs/tankisti/borisov-nikolay-nikolaevich/ 14 февраля 2015 г. (дата обращения: 11.10.2016).


[Закрыть].

При отсутствии враждебности или страха по отношению к Красной армии в среде местной интеллигенции существовали определенные опасения по поводу будущего страны. Военный корреспондент «Комсомольской правды» писал: «…следует… указать на опасения многих интеллигентов, что они будут лишены материальных удобств. Предвидя будущую близость Чехословакии [к] Советскому Союзу и не зная положения, какое у нас существует в действительности, думают, что произойдет немедленное и механическое уравнение по беднякам, что будут пересчитаны скатерти, простыни и т. д.»[167]167
  Из докладной записки военного корреспондента газеты «Комсомольская правда» о положении в средней Словакии. Октябрь 1944 г. // Русский архив: Великая Отечественная. Красная армия в странах Центральной, Северной Европы и на Балканах: 1944–1945: Документы и материалы. Т. 14–3 (2). С. 499.


[Закрыть].

Некоторая неприязнь к Красной армии была замечена лишь в западных районах страны, не пострадавших от военных действий. В докладе от 7 июня 1945 года отмечалось: «…Наряду с дружеским в основном отношением населения к Красной армии имеют место отдельные неудовольствия. Отмечены факты, когда местные крестьяне отказываются продавать нашим заготовителям сельскохозяйственные продукты. При дислокации частей некоторые крестьяне недоброжелательно принимают бойцов и офицеров…»[168]168
  Из докладной записки начальника 7-го отделения 7-й Гвардейской армии начальнику 7-го управления 1-го Украинского фронта о работе среди местного населения и его настроениях. 7 июня 1945 г. // Русский архив: Великая Отечественная. Красная армия в странах Центральной, Северной Европы и на Балканах: 1944–1945: Документы и материалы. Т. 14–3 (2). М.: ТЕРРА, 2000. С. 567.


[Закрыть]Такое поведение крестьян, помимо отмеченного в докладе, говорило об отсутствии страха перед красноармейцами и советской военной администрацией.

Освобождение Польши началось в июле 1944 года. К. Крайнюков вспоминал после войны о настроениях поляков: «Польское население радостно встретило Красную армию и оказывало войскам всяческую помощь и содействие. Жители… помогали советским воинам конопатить лодки, строить плоты. С риском для жизни они не раз сами переправляли бойцов на западный берег реки. Таких примеров было много»[169]169
  Крайнюков К. Указ. соч. С. 235.


[Закрыть].

Такое же отношение отмечалось и в донесении политуправления 1-го Белорусского фронта от 29 июля 1944 года: «“Мы благодарны Красной армии за то, что своим стремительным наступлением [она] спасла нас от гибели, которую готовили нам всем пруссаки. В свою очередь мы окажем Красной армии помощь всем необходимым”. Это широко распространенное повсеместное высказывание польского населения»[170]170
  Из политдонесения политуправления l-ro Белорусского фронта начальнику Главного политического управления Красной армии об отношении польского населения к образованию Польского комитета национального освобождения, его декретам и к лондонскому эмигрантскому правительству. 29 июля 1944 г. // Русский архив: Великая Отечественная. СССР и Польша. Т. 14 (3–1). М.: ТЕРРА, 1994. С. 336.


[Закрыть].

В тот же день начальник Политотдела 175-й стрелковой дивизии сообщил: «Население Польши проявляет большой интерес к Красной армии. Много случаев, когда женщины выносят навстречу бойцам передовых подразделений молоко и фрукты. На привалах польские девушки под гармошку танцевали с нашими бойцами»[171]171
  Политдонесение начальника Политотдела 175-й стрелковой дивизии начальнику политотдела 47-й армии о помощи польского населения войскам Красной армии. 29 июля 1944 г. // Русский архив: Великая Отечественная. СССР и Польша. Т. 14 (3–1). М.: ТЕРРА, 1994. С. 339.


[Закрыть].

Советский Союз разорвал отношения с польским правительством в изгнании весной 1943 года. В июле 1944 года на советской территории из польских патриотов, лояльных СССР, был сформирован Польский комитет национального освобождения (ПКНО). Лояльность населения к Красной армии предполагала и его лояльность к просоветскому ПКНО и сформированному в СССР Войску Польскому. В донесение командующего 47-й армии от 8 августа 1944 года говорилось: «Большая часть населения осведомлена о политических вопросах, о наших взаимоотношениях с польским правительством в Лондоне, создании и боевых действиях польской армии в СССР. Симпатии населения на стороне армии Берлинга. Мужское население заявляет о своей готовности идти в армию Берлинга»[172]172
  Донесение командующего войсками 47-й армии командованию 1-го Белорусского фронта о ходе выполнения приказа о разоружении вооруженных формирований армии Крайовой. 8 августа 1944 г. // Русский архив: Великая Отечественная. СССР и Польша. Т. 14 (3–1). М..: ТЕРРА, 1994. С. 349.


[Закрыть].

Действовавшая в Польше и подчинявшаяся «лондонскому» правительству партизанская армия Крайова подлежала разоружению. Ее капитан Свидерский сказал в беседе с советскими представителями: «Наши офицеры понимают, что Красная армия пришла помогать польскому народу быстрее освободиться от немецкой оккупации. Мы не хотим воевать под командованием неизвестного нам генерала Берлинга. Воевать против немцев будем только под командованием генералов Красной армии»[173]173
  Там же.


[Закрыть].

По мере продвижения вглубь страны подтверждались первоначальные впечатления. В донесении, датированном августом 1944 года, говорилось: «Подавляющее большинство населения встречает Красную армию не только лояльно, но и дружелюбно… Многочисленные высказывания поляков в беседах с нашими бойцами и офицерами свидетельствуют о том, что польский народ ждал своего освобождения от немецкого ига и все свои надежды возлагал на Красную армию… Характерным с точки зрения отношения поляков к Красной армии и Советскому Союзу является тот факт, что во многих населенных пунктах население встречает входящие туда части с цветами, хлебом-солью, целует бойцов и офицеров…»[174]174
  Из доклада политотдела 28-й армии 1-го Белорусского фронта о работе политорганов среди польского населения и его отношения к Красной армии. Август 1944 г. // Русский архив: Великая Отечественная. СССР и Польша. Т. 14 (3–1). М.: ТЕРРА, 1994. С. 358.


[Закрыть] Польские женщины, говорилось далее, приносили подарки раненым красноармейцам, помогали госпиталям в уходе за ранеными, стирке белья, уборке помещений. Факты сдержанного или враждебного отношения к красноармейцам отмечались как эпизодические. В селе Сухожабры, например, хозяева одного из домов не пустили бойцов в дом переждать сильный дождь, в другом – не дали напиться воды.

Наиболее лояльными к Красной армии были люди из бедных слоев, в донесении говорилось: «…Часть населения, особенно старые солдаты, служившие в русской армии, и поляки из бедняцких слоев высказывают мысли о присоединении Польши к Советскому Союзу. Только в этом они видят гарантии военной безопасности польского народа»[175]175
  Там же.


[Закрыть].

Радушный прием в восточных районах страны вспоминали и красноармейцы, один из них рассказал в 2007 году: «Поляки относились к нам очень хорошо… Прекрасные воспоминания у меня остались об одном случае, когда наша разведрота оказалась в одном маленьком городке. Встречали нас там прекрасно, всех солдат приглашали в гости. Меня с несколькими товарищами пригласил к себе хозяин ресторанчика. Накрыл хороший стол, много говорили, потом меня пригласила танцевать его дочка. Только ушли оттуда, нас сразу приглашают снова в гости…»[176]176
  Бухенко В. Я помню // [Электронный ресурс]. URL: http:// iremember.ru/memoirs/razvedchiki/bukhenko-vladimir-fedorovich/ 21 декабря 2007 г. (дата обращения: 29.04.2017).


[Закрыть] «В Польше к Востоку от Вислы, жители очень хорошо относились, а вот Западная часть смотрела на нас с опаской»[177]177
  Аматуни А. Я помню // [Электронный ресурс]. URL: http:// iremember.ru/memoirs/tankisti/amatuni-ashot-apetovich/ 24 декабря 2009 г. (дата обращения: 28.04.2017).


[Закрыть], — вспоминал еще один участник событий.

Не все единодушны в этой оценке, один из советских ветеранов говорил в 2013 году: «А вот поляки нас не любили. Во время войны они молоко отравляли, воду… Ничего они нам не давали… Они не любили русских. А мы, значит, что делали: сперва с ППШ диск снимали. Под угол здания положишь, достаешь спички или зажигалку и говоришь: “Пан! У тебя ничего нету? Ты ничего не даешь? Взорву твой дом!” Но они быстро поняли, что мы ничего взрывать не будем, и снова перестали нам давать. Так мы другой способ придумали. Вытаскиваем блокнот и карандаш или ручку и: “Пан! Я тебя в колхоз записываю!” И они все давали, лишь бы ты в колхоз его не записал»[178]178
  Рымко В. Я помню // [Электронный ресурс]. URL: http://iremember. ru/memoirs/pekhotintsi/rimko-viktor-bronislavovich/ 03 июня 2013 г. (дата обращения: 29.05.2017).


[Закрыть]. Данный эпизод, помимо не всегда радушного отношения части поляков к красноармейцам, показывает отсутствие у них страха перед советскими солдатами.

В октябре 1944 года Красная армия пересекла границу Норвегии. В конце месяца начальник политического управления Карельского фронта докладывал в Москву: «Население доброжелательно относится к Красной армии и номере возможности оказывает нам помощь. При форсировании фиорда у поселка Тарнет группа местных жителей оказывала помощь войскам – перевозила снаряжение и людей на своих ботах и катерах. В этом же поселке и ряде других и в городе Киркинес самостоятельно возникали группы сандружинниц, помогавшие раненым»[179]179
  Донесение начальника политического управления Карельского фронта начальнику ГлавПУ КА о положении в освобожденных населенных пунктах Норвегии, настроении местных жителей и поведении советских военнослужащих. 29 октября 1944 г. // Русский архив: Великая Отечественная. Красная армия в странах Центральной, Северной Европы и на Балканах: 1944–1945: Документы и материалы. Т. 14–3 (2). М.: ТЕРРА, 2000. С. 576.


[Закрыть].

В середине ноября политуправление фронта сообщало: «Местное население проявляет большой интерес к советским кинофильмам и неоднократно просило командование показать фильмы и журналы. Настойчиво, вопреки запрещению стараются посещать вечера, проводимые офицерами, танцы…»[180]180
  Из политдонесения начальника политуправления Карельского фронта начальнику ГлавПУ КА о положении населения северной Норвегии и взаимоотношениях населения с частями Красной армии. 14 ноября 1944 г. // Русский архив: Великая Отечественная. Красная армия в странах Центральной, Северной Европы и на Балканах: 1944–1945: Документы и материалы. Т. 14–3 (2). М.: ТЕРРА, 2000. С. 584.


[Закрыть]

Начальник политотдела 14-й отдельной армии в феврале 1945 года отмечал: «Норвежское население восторженно встретило Красную армию… до двух-трех тысяч норвежцев скрывались в тоннеле в Бьерневат вблизи Киркинеса… Когда находившиеся в тоннеле норвежцы узнали о появлении наших бойцов, они вышли им навстречу с пением норвежского гимна и “Интернационала”»[181]181
  Из доклада начальника политотдела 14-й отдельной армии начальнику ГлавПУ КА о положении в районах Норвегии освобожденных от немецко-фашистской оккупации. 11 февраля 1945 г. // Там же. С. 588.


[Закрыть].

Один из советских офицеров, освобождавших Киркинес, писал: «Многие молодые норвежцы настойчиво добиваются зачисления их в наши части, просят продолжать наступление до полного освобождения Норвегии от немецко-фашистских оккупантов. С разрешения Ставки мы вооружили отряд норвежских патриотов автоматами, пистолетами, гранатами, и он принял участие в преследовании отступающих гитлеровцев»[182]182
  Через фиорды. Воспоминания. Сборник ⁄ сост. капитан 1 ранга В.Г. Коршунов. 2-е изд., испр. и доп. М.: Воениздат, 1969. С. 18.


[Закрыть].

Один из участников боев вспоминал в 2012 году: «Норвежцы нас встречали как родные, это было что-то невероятное. Ведь когда город был оккупирован немцами, фашисты издевались над норвежцами, поэтому и принимали они нас очень радушно. В общем, принимали именно как своих освободителей… встречали они нас очень тепло. Я даже ходил в норвежский клуб на танцы»[183]183
  Разгляев А. Я помню // [Электронный ресурс]. URL: http:// iremember.ru/memoirs/razvedchiki/razgulyaev-aleksandr-mikhaylovich/ 1 марта 2012 г. (дата обращения: 15.12.2016).


[Закрыть].

В январе 1945 года Красная армия вступила на территорию Германии. Немецкое правительство эвакуировало 8 млн. человек из 14 млн. довоенного населения восточных провинций. В Силезии до войны проживало более 6 млн человек, а к весне 1945 года, по данным советских комендатур, осталось всего 680 тыс. жителей. К. Рокоссовский, войска которого наступали на севере Германии, писал в воспоминаниях: «Геббельсовская пропаганда вбила в головы немцев столько клеветы о советских войсках, что люди в ужасе покидали насиженные места, лишь заслышав о нашем приближении. Захватив с собой домашний скарб, они целыми семьями бежали, куда глаза глядят. Одни бежали на запад, другие – на восток…»[184]184
  Рокоссовский К. Солдатский долг. М..: Воениздат, 1997. С. 203.


[Закрыть]