Текст книги "Эвританские хроники"

4

К возвращению голосов Кирилл был готов морально и физически. Он решил их глушить. И, как только они вернулись, врубил на всю мощь музон. Сдернул дедову катану со стены, выдернул клинок из ножен и запрыгал по комнате, выполняя сложные фехтовальные каскады и оглушительно вопя:

 
Вот такая я зараза, вот такая я свинья! Поцелуй меня три раза, будешь девочка моя!
 

– Ну что, козлы? Съели?

– Попрошу не выражаться, настоящему герою это не к лицу.

– Да пошли вы! – отмахнулся Кирилл, продолжая прыгать.

– Слушай, Фарадан, а по-моему, он не хочет быть героем.

– По-моему, тоже… Но тут ничего не поделаешь… Поздно. Я уже запустил заклятие. Как только начнется затмение, его к нам вытянет… Филя! Лучше вон тот приспособь и глины, глины не жалей! Ничего доверить нельзя…

Внезапно в глазах Кирилла потемнело, к горлу подступила тошнота, и он почувствовал, что падает. Сгруппировавшись, попытался сжаться в калачик и направил свое тело в сторону мягкого дивана, дабы не допустить членовредительства. Но вместо перемещения довольно ощутимо приложился о неровный каменный пол. Катана со звоном высекла искру из шершавого камня темной мрачной пещеры.

– Ох, и ни… – слабо вякнул пораженный юноша, пытаясь приподняться на локтях.

– Ой! Он уже здесь!

– Лепи, Филя, лепи!

Кирилл тряхнул головой, с недоумением оглядывая странную парочку, старательно замуровывавшую вход в пещеру. Главным в этой компании, похоже, был мужичок с окладистой бородкой «а-ля лопата», облаченный в синюю, заляпанную глиной мантию, расшитую золотыми звездами и серебряными полумесяцами. На голове его красовался колпак того же цвета и с такими же украшениями. Рядом суетилось странное существо, поросшее коротким коричневым мехом. Ростом оно было не более метра, но зато имело несоразмерно длинные руки, которыми могло, не нагибаясь, почесать свою пятку. Существо подавало камни хозяину, а тот торопливо вляпывал их в глиняный раствор, замешанный на какой-то вонючей жидкости.

– Это я так, на всякий случай, – пояснил он, поворачиваясь к Кириллу, – чтобы ты раньше времени не удрал… Ах да… Я же тебя обездвижить забыл.

Мужичок сделал небрежный пасс в его сторону, и Кирилл окаменел. В полном смысле этого слова. Он не мог двинуть ни рукой, ни ногой. Так и застыл на локтях с выпученными от изумления глазами. Удовлетворенно крякнув, маг вернулся к работе, и скоро последний камень был пристроен на свое место. Фарадан – а это, естественно, был он – старательно замазал его глиной.

– Порядок, – удовлетворенно хрюкнул маг в наступившей темноте.

– Фараданчик, а ты ничего не перепутал?

– Не знаю… А почему так темно?

– А ты свет наколдуй.

– Без проблем.

Факелы на стенах пещеры вспыхнули одновременно, осветив жесткое каменное ложе, на котором лежал ошарашенный Кирилл.

– Нда-с… Кажется, мы не с той стороны кладку сделали… – почесал затылок Фарадан.

– И что теперь?

– Теперь? – растерянно переспросил маг, глядя куда-то поверх головы вызванного им героя. – Теперь ноги отсюда делать надо!!! – Глаза его расширились.

Кирилл отчаянным усилием скосил глаза, преодолевая чары мага. Огромный серый камень, у основания которого он лежал, наливался изнутри малиновым светом.

– А-а-а! – заверещало мохнатое существо и с размаху бросилось на стенку.

– Не туда, Филя! Сверху раствор еще не застыл!

– Да он же у тебя быстросхватывающийся, сам хвастался!

– Е-мое!!!

Фарадан схватил за шкирку слугу, швырнул его в угол, накрыл сверху своим телом и торопливо принялся творить заклинание, отдаленно напоминавшее хор мартовских котов, решивших спеть в унисон с голодным волком. Над колдуном затрепыхалось зыбкое марево голубого тумана магической завесы.

Кириллу впервые в жизни стало по-настоящему жутко. Захотелось последовать примеру Фарадана, но проклятый колдун не оставил ему ни одного шанса. Тело не слушалось. Малиновый всполох рванулся из камня и впился в его плоть.

– Убью, гад! – прошипел Кирилл Фарадану, с ужасом рассматривая наливавшиеся розовым светом руки, на которых стремительно вырастала густая, рыжевато-желтая шерсть. Большой с указательным пальцы сомкнулись, срослись, и вот перед глазами Кирилла уже не рука, а настоящая львиная лапа. – Ты что, козел, со мной сделал?!

Сила Кирона вливалась в него, и он уже мог владеть своими голосовыми связками. Отголоски львиного рыка заметались под сводами пещеры. Фарадан со слугой тихо тряслись в углу, вжимаясь в каменную стену.

– Отправляй его назад! – забился в истерике Филя.

– Бе-бе-бе-без проблем, – стуча зубами, проблеял Фарадан и начал колдовать. Однако проблемы все же были. Мало того что он зубами стучал, так еще со страху и заикаться начал.

Хор мартовских котов «засбоил» с самого начала.

Красный от ярости Кирилл, тихо зверея, почувствовал, как нечто чуждое, инородное обволакивает его мозг… И вдруг из его львиной глотки вырвался испуганный рык. Малиновый всполох рванулся обратно. Правда, уже изрядно потускневший. Тело юноши мгновенно приняло прежнюю форму. Бледно-розовый фантом гигантской мантикоры торопливо забивался в камень, из которого только что выполз.

– Ты куда? – Фарадан от удивления даже трястись перестал.

– Не твое собачье дело! – огрызнулся Кирон, протискиваясь в недра скалы. Он был уже наполовину там.

– А ну давай обратно! – возмутился колдун. – Чтоб духу твоего на Эвритании не было!

Подскочив к богу, он попытался схватить его за хвост, но руки провалились в пустоту. Недолго думая Фарадан провыл заклинание, и филейная часть мантикоры вместе с хвостом обросла плотью. Схватившись за заднюю лапу, колдун потянул что есть силы. Рядом суетился Филя, усердно помогая магу советами.

– За хвост, за хвост хватай! – верещал он, топоча по Кириллу. – Эх, неумеха!

Домовой поймал извивающийся малиновый хвост и душевно рванул его, больно наступив на ухо «герою».

– Брысь! – рыкнул на них Кирон, высунув голову из камня.

Маг с домовым улетели обратно в угол.

– Узнаю, какая скотина мне землянина подсунула, зашибу! – проревела мантикора, плюнула малиновым сгустком на хвост, который тут же стал бесплотным, и скрылась в камне.

– Тоже мне, бог называется! – крикнул вслед Фарадан. – Какого-то мальчишки испугался. А ну, выходи!

– Выходи, подлый трус, выходи! – хорохорился рядом Филя, не решаясь, правда, покинуть свой угол.

– Ищите дурака! – донеслось до них из камня. – Я и тут как-нибудь отсижусь еще веков тридцать, а вот вы, ребятки… попали!

Последнее слово донеслось до вояк откуда-то сверху. Если бы маг не был так расстроен неспортивным поведением бога, то непременно увидел бы его внутренним взором на снежной вершине горы, в недрах которой и происходила баталия, ошеломленного и очень даже материального. Об этом красноречиво говорили солидная шишка на лбу и глаза, смотревшие в разные стороны. Камень не принял Бога, умудрившегося оставить в герое какую-то важную деталь своего божественного организма в процессе панического бегства. Недаром он выскочил из Кирилла такой потускневший. Разгоряченный маг этого не заметил.

– Вот и верь после этого людям! – в запале разорялся Фарадан. – Лосомон, Лосомон! Я тут шестнадцать лет из-за его пророчества парюсь, а этот…

Затрещали магические путы, сковывавшие Кирилла.

– Догадливая зверушка, – прохрипел Кирилл, медленно поднимаясь с пола. В тусклом пламени факела сверкнула катана.

– Фарадан, Фарадан! У него ножичек!!!

– А как же заклятие? – удивился маг. – Я ж его обездвижил.

– Какое заклятие?!! – завопил Филя и вышел из пещеры, не обращая внимания на новенькую, с иголочки, стену.

В свежий пролом хлынул свет. Затмение кончилось. Фарадан оглянулся, увидел лицо вызванного им героя и вышел следом за домовым, правда, чуть левее, захватив по пути кусок базальтовой стены.

– Фараданчик, поднажми! Догоняет!!!

– Не могу… – Взмыленный Фарадан несся, как горный козел, преследуемый по пятам «героем».

– Брось камень! – посоветовал Филя.

Колдун опустил глаза и понял, почему забег проходит так трудно. Отшвырнув глыбу в сторону, он резко прибавил обороты.

– А вот за это отдельно ответите! – рявкнул Кирилл, стряхивая с головы базальтовые крошки.

Фарадан мгновенно обогнал домового. Филя попытался поднажать, но не тут-то было. Неожиданно помог ему сам «герой». Он был в отличной спортивной форме, жаждал дорваться до колдуна, а тут под ногами какой-то мохнатый комок путается…

Хороший пинок придал домовому приличное ускорение, и они побежали с хозяином бок о бок.

– Ф-ф-ф-фараданчик… ик! А м-м-может, поколдуем? – внес предложение Филя на третьем круге вокруг горы.

– А д-д-действительно… как эт-т-то я сразу-то… не догадался? – И колдун завыл заклинание переноса.

Легкий хлопок за спиной сообщил им, что на этот раз Фарадан не сфальшивил. Преследователь был уже далеко.

Филя рухнул на землю. Хозяин плюхнулся рядом.

– Куда ты его отправил? – полюбопытствовал домовой, отдышавшись.

– Трудно сказать… – прохрипел колдун. Воздух со свистом вырывался из широко открытого рта. – Я как-то о координатах не подумал. Меня сейчас больше волнует, что я скажу друидам.

– Фараданчик, ты совсем не умеешь работать с клиентами. Доверь это дело мне, и я все утрясу! – внес предложение домовой.

– Какая теперь разница? – махнул рукой маг. – Делай что хочешь.

Фарадан с Филей поднялись и, поддерживая друг друга, шатаясь, двинулись в сторону пещеры.

– …амен! – закончил Бимен.

– Амен! – повторили отцы-настоятели.

Солнечный диск очистился. Затмение кончилось.

– Будем надеяться, наши молитвы помешали Фарадану свершить задуманное, и герой, соединившись с богом, остался на Эвритании. – Глава ордена выложил на стол магический кристалл. – Подождем.

Ждать пришлось недолго. В голубом мареве над запульсировавшим малиновыми всполохами кристаллом появилась мохнатая фигурка Фили.

– Где Фарадан? – встревожился Бимен. – С ним ничего не случилось?

– Отдыхает, – небрежно махнул рукой домовой, – притомился за день.

– Ну? – нетерпеливо подался вперед Нучард. – Получилось?

– О Кироне можете забыть… – важно сообщил Филя.

Синод напрягся.

– …веков на тридцать.

– Это как? – удивился отец Наин.

– Мы с Фараданом с ним немножко повздорили, и он обратно в камень удрал.

– А герой? – растерянно спросил глава ордена.

– Как и положено, борется с нечистью… – Филя задумчиво почесал место пониже спины и отключился. Дальше развивать эту тему он не хотел.

– Приплыли, – хмыкнул отец Тимон, – герой остался без бога, а Кирон по-прежнему на Эвритании. Хорошо помолились, магистры.

– Очень содержательное заседание, ничего не скажешь! – поджал губы глава ордена.

Отец Баярл, настоятель монастыря боевых искусств, вылетел из кресла:

– Предлагаю послать послушников последних курсов ордена в логово врага – на Голом! Удавим зло в зародыше, пока зараза не расползлась по всему миру!

Синод одобрительно загудел. Бимен недовольно постучал посохом по краю стола.

– Опомнитесь, святые отцы! Наш устав не позволяет напрямую вмешиваться в мирские дела!

Отцы-настоятели затихли.

– Так, – продолжил Бимен, – задачи меняются. В связи с тем что неведомый герой оказался без поддержки бога, направить все силы на его поиски. Ему необходимо оказать максимальное содействие. Не забывайте! В пророчестве четко сказано: сподвижниками являются монахи и какой-то там домовой! На нас лежит огромная ответственность… Знать бы, что там в лакуне… Жаль, что текст поврежден… Далее. Послушника Диментия считать полноправным членом братства с момента, когда его нога переступит порог любого монастыря Дельгийского ордена. На этом заседание синода объявляю закрытым.

Магистры почтительно поклонились главе и двинулись на выход, постукивая посохами по полу.

– Отец Нучард, вас я попрошу немного задержаться…

Как только дверь за отцами-настоятелями закрылась, с тяжелым вздохом глава продолжил:

– Для тебя у меня будет отдельное задание, дружище. Ты лучше всех знаком с нашей… гм… общей проблемой… Знаешь, что она такое для меня.

– Знаю… – Нучард был немногословен.

– Найди его.

– Найду.

Друзья понимали друг друга с полуслова. Бимен тяжело поднялся и двинулся к выходу, опираясь на Нучарда. Зал опустел, но ненадолго. Буквально через мгновение в нем появился Кирон. Бог деловито принюхался, радостно подпрыгнул на всех четырех лапах при виде свитка Лосомона, ударом хвоста разрушил защитную пентаграмму и исчез с легендарным документом так же бесшумно, как и появился.

– Ну-с, посмотрим, чья это работа…

Кирон вновь материализовался на вершине горы. Каменный свиток сразу покрылся инеем. Мантикора дохнула на него и смахнула изморось лапой.

– Почерк Лосомона… Ну-у-у, от этого все, что хочешь, ждать можно. Приколист. Ладно. Что там накорябал наш забавник?

Кирон углубился в изучение предсказания. Прочитал раз, затем второй, потряс головой и принялся читать в третий. Глаза его медленно наливались кровью.

После третьего прочтения бог сел на хвост, задрал морду кверху и выдал в эфир весь запас ненормативной лексики, накопленный им за последние девять тысяч лет. Отведя душу, Кирон начал думать и соображать. Мысли текли плавно и величественно…

– Ну, Лосомон!!! Ну, зараза!!! Да за такую подставу… – Мантикора сунула морду в снег, который тут же зашипел и испарился. – Значит, так, да? Экспериментируем? Камешков Власти по Эвритании накидал, землянина подсунул. Ишь чего удумал. «И лишь когда соединятся герой и бог в одном лице…» Что значит «когда»?!! Я сразу должен соединиться! И не с землянином, а с эвританцем! И – по миру гулять, лапы разминать! А теперь что? Жалкая половинка от меня осталась… – Мантикора в тихом бешенстве помотала головой. – А в землянина мне нельзя-а-а… Никак нельзя… И кусочек свой вернуть надобно… Ну держись! Я сейчас тоже экспериментировать буду. Я тут такого понапишу! Да у меня этот герой сто лет по Эвритании мотаться будет! Все города в кучу соберет! От старости загнется, но до меня не доберется! Да я на него всех натравлю! И пиратов, и Литлера с его ордами, и амазонок… Нет… амазонок нельзя… – Бог принюхался. – Сильный амулетик у царицы… Лучше они пускай на Литлера поработают!

Мантикора задумалась:

– Жалко мальчика. Может, сразу его прибить, а потом – цап свою половинку? Есть герой – есть проблема, нет героя – нет проблемы… – Раздумья длились недолго. – Нет, убивать не будем. Я ж не зверь какой… – Бог почесал задней лапой за ухом. – Неэтично это. Пусть побегает. Скучно ему не будет. Моя закваска в нем еще сыграет, а потом… Он хоть и землянин, но все же смертный. Где-нибудь сам шею сломает. И вернется ко мне моя пропажа, обогащенная жизненным опытом самого ЗЕМЛЯНИНА! Ха! Да я тогда круче всех буду! – Мантикора мечтательно улыбнулась. – Вот оно – мое светлое будущее!

Бог поплевал на лапы и попытался раздвинуть строки Лосомона. Они не поддавались. Рассердившись, бог вцепился когтями в верхнюю строфу и резко рванул вниз. Предсказание Лосомона съехало, съежилось, но позиций не сдало.

– Ну и хрен с тобой!.. – пробурчал бог и принялся хвостом, как резцом, творить альтернативный вариант на освободившемся месте. Пыхтел он долго. Закончив, гордо перечитал корявые строчки, пробормотал что-то типа: – Шекспир отдыхает… – и довольный помчался вниз устраиваться на ночь.

Спать он предпочитал в тепле. Фарадана и Филю ждала беспокойная ночь.

5

Пока в самом сердце Ничейных Земель Кирон корпел над манускриптом, готовя герою Эвритании всяческие пакости, на далеком острове Соломея шли горячие дебаты. Амазонки проводили военный совет. Он проходил бурно. Разгоряченные амазонки потрясали копьями.

– Прошу сохранять спокойствие! – Пантейя постучала кулачком по подлокотнику трона, утихомиривая подданных. – Никакого равноправия на Соломее не будет. Это я вам обещаю.

– Предлагаю пленных больше не брать! – рявкнула Ворга. – Они разлагают наш коллектив. Мужики обнаглели! Феминистками обзывают, подлецы!

– Тлетворное влияние Запада! – поддержала ее Алфея. – Вредное и опасное! Я лично поймала двух своих лучших воинов за преступным занятием. Они мыли пол! И знаете, как оправдывались? Им это нравится!!!

Зал возмущенно взревел:

– Не допустим!

– Каленым железом измену!

Алфея была права. Виноват, несомненно, был зловредный западный дух. С востока, юга и севера остров омывал безбрежный океан. Все набеги на агрессивных амазонок шли с запада, где располагался главный континент Эвритании Азор. Пыталась, правда, налетать иногда шальная братия с архипелага Черной Звезды, но редко. Пираты давно уже поняли, что воинственные девы им не по зубам.

– И кто бы рот разевал! – не могла успокоиться Ворга. – Задохлики несчастные! Раз булавой по голове двинешь, и они падают. На некоторых и замахнуться-то не успеешь – обморок! – Габариты разгневанной амазонки были таковы, что ее испугался бы и Кинг-Конг, а уж когда она булавой размахивать начинала, вокруг молниеносно образовывалась пустота. Разбегались и свои и чужие. Жить почему-то хотелось всем. – Гнать их в шею!

Это заявление несколько охладило пыл воительниц. Зал замер.

– А с сохой кто ходить будет? – подала наконец голос Алфея. – Боевые наряды, опять же… Самой, что ль, стирать? Я против!

– Предлагаю перенести резервацию со слабым полом на Верен, – внесла предложение Антиопа. – Остров прекрасный. Рукой подать. Всего три мили. Великолепные пастбища. Куча коз… – Амазонка на мгновение запнулась. – Прогоним Полифема – и все дела!

– У нас с ним пакт о ненападении, – покачала головой Пантейя. – Не имеем права.

– Какие права! – возмутилась Антиопа.

– У нас договор.

– Мне кажется, – мягко мурлыкнула Зирка, – договор слегка устарел и не соответствует историческим реалиям.

– Каким еще реалиям?

– Нынешним, – улыбнулась Зирка. – Нам, понимаешь ли, срочно нужен остров.

– Кроме того, Полифем на твои договора давно положил! – подлила масла в огонь Антиопа. – Вчера плывем себе спокойно, никого не трогаем, а эта орясина как даст камнем! Чуть галеру не потопил.

– А что вы делали в его территориальных водах? – насторожилась Пантейя.

– Кто сказал, что в территориальных? – сделала невинные глаза Антиопа. – Мы были в нейтральных…

– Ха! Так я и поверила!

– Лосомоном клянусь! Да чтоб мне век на кухне стоять!!! – Подружка царицы врала так искренне, что Пантейя засомневалась.

– Как же тогда он до вас камень добросил?

– Со злости, наверное, – пояснила Антиопа. – Ой! – Амазонка зажала себе рот, сообразив, что ляпнула лишнее.

– Та-а-ак, – протянула царица, – туман рассеивается. Что делали у циклопа? Колись, колись давай!

– Ну… праздник скоро… – смутилась амазонка.

– Что дальше?

– Надоела эта рыба! Во где сидит! – Антиопа чиркнула себя ребром ладони по горлу.

– Козлятинки захотелось… – понимающе кивнула головой царица.

– Угу.

– А дикой козлятинки на Верене не водится. Вся такая ручная… домашняя… Бедный Полифем ее пасет, трудится в поте лица своего… И как это он вас на суше не заловил?

– Пытался… – вздохнула девица, стараясь не вдаваться в подробности.

Однако отвертеться не удалось. Дальнейший разбор выявил следующую картину. В налете на владения бедного Полифема участвовала не только ватага Антиопы, но и команда ее закадычной подруги Алфеи. Полифем честно пытался отбить свои стада, но, получив от Антиопы в глаз, вынужден был взять тайм-аут на перевязку. Пока он бинтовал голову козьими шкурами, лихие амазонки нагрузили корабли мемекающим мясом, отплыли от берега и начали дразнить ослепшего циклопа, мечущегося на берегу. Сообразив, что нахалки ускользают вместе с добычей, Полифем стал кидать камни на голос, чуть не потопив при этом одну из галер. Амазонки так разобиделись, что не поленились вернуться обратно, добавили бедолаге еще на орехи, загнали в пещеру и завалили ее камнями.

– Так он же там теперь помрет! – ужаснулась царица.

– Что мы – звери? – надула губы Алфея. – Мы ему там гостинцы оставили. Одного козла и четырех козочек… на развод. И пещеру не доверху завалили, чтоб не задохся…

– Что мне с вами делать? – расстроилась Пантейя. – Ладно. Проехали. Мясо – это хорошо. От устриц меня и саму уже тошнит.

Участники авантюрного рейса перевели дух.

– Так что с Вереном? – осторожно спросила Зирка.

– Придется колонизировать, теперь уж ничего не поделаешь.

– А Полифем?

– Что Полифем? Репатриируем на Торо. Там джунгли. Дичи много. Или на Азор. Поближе к горам. Там овечек полно. Вашего гостинца ему надолго не хватит. Не успеют его козочки расплодиться. Совести у вас нет, девки! Один циклоп на всю Эвританию, а вы…

Амазонки смущенно молчали.

– Ладно, переходим к главному вопросу – праздник Луны. Ваши предложения?

– Предлагаю в честь праздника, – выскочила вперед Фетида, – укоротить юбку еще на одну ладонь.

– Так их от пупка всего три! – осадила Пантейя самую юную участницу совещания. – Куда ж дальше-то?

– Тогда давай внесем в наш боевой наряд дополнительные рюшечки! – не сдавалась воительница.

– Это где? – спросила Пантейя, недоуменно оглядывая Фетиду.

Весь наряд юной амазонки состоял из короткой зеленой юбочки прочного валлонского шелка, меча, притороченного к поясу, узкой полоски той же зеленой ткани, играющей роль бюстгальтера, элегантных сандалий, сплетенных из липовой коры и отдаленно напоминающих лапти.

– Я думаю, вот сюда надо прилепить бантик… – ткнула Фетида себя пальчиком чуток пониже спины.

– А как на коня садиться будем? – возмутилась Алфея. – Помнется! Нас же враги потом засмеют!

– А ты что, задом их встречать собираешься? – уперла руки в бока Фетида.

– Резонно, – поддержала ее Пантейя. – Врагам нашего тыла не видать, а бантик потом и погладить можно.

– А еще, – расцвела Фетида, – такой же бантик можно пристроить на две ладони пониже пупка.

Пантейя старательно отмерила на себе две ладони и задумалась. Амазонки замерли в ожидании высочайшего решения.

– Эх! Гулять так гулять! – махнула рукой царица. – Прилепим и сюда!

Амазонки от радости запрыгали, как девчонки, оглушительно визжа. Пантейя невольно позавидовала подругам. Ей самой только что стукнуло восемнадцать. С каким наслаждением она бы попрыгала сейчас с ними вместе… Однако нельзя. Должность не позволяет.

– Требник! – потребовала царица. – Завершим совет божественными строками нового пророка.

– Трактат… – поправила Пенелопа, подавая царице пухлый том.

– Явная опечатка! – не терпящим возражения тоном отрезала Пантейя, нежно поглаживая кожаный переплет священной книги, на обложке которой было начертано:

«САРКАТ

1000 недостатков мужчин, или За что женщины называют нас самцами»

Амазонки и не подозревали, что их пророк находится совсем рядом. Буквально в двух шагах – по меркам Эвритании. А именно в спальне Пантейи – царицы амазонок.

Саркат упорно полз по знойной шелковой пустыне. Иссушенное тело отказывалось служить. «Где-то здесь должна быть вода, – навязчиво стучало в голове, – надо рыть!» Изнемогающий путник как раз забрался на вершину холма, накалившегося до малинового цвета. Спускаться вниз уже не было сил. «Буду рыть здесь, – решил философ, – в низине я уже все пропахал».

Эластичная корка проминалась под руками. Земля не хотела открывать свои недра. Однако Сарката этим трудно было смутить. Он прибегнул к уже неоднократно испытанному в низине приему: собрал неподатливую корку в кучу, вцепился в нее зубами и душевно рванул. В воздух взметнулись белоснежный пух и перья. Подушка отлетела на середину необъятной кровати, а опальный философ сверзился вниз.

– Пещера! – радостно прохрипел умирающий от жажды путник.

Уж там-то на стенах точно должны быть капельки воды. Он их все слижет! Ни одной не оставит!

Откуда только силы взялись! Не прошло и часа, как спецагент Дельгийского ордена оказался под ложем царицы амазонок.