Текст книги "Ищу спасителя"

7

Тонкая полоска солнечного света медленно пропутешествовала по подбородку рыцаря, пощекотала нос и добралась до глаз, заставив затрепетать веки. Жак, завозился. Под рукой зашуршало сено. Рыцарь приподнялся на локте и с удивлением обнаружил себя лежащим на сеновале с жезлом академика, который он до сих пор крепко стискивал в кулаке. Сквозь щели крыши старого сарая пробивались лучики солнца, которые его и разбудили. Неподалеку, слева от него, свернувшись калачиком, спал Борюсик, тихонько, по-кошачьи мурлыкая во сне. Справа, посапывал носом Ариэль. Он спал в довольно странной для человека позе. «Ученик мага» лежал на животе, положив голову на вытянутые вперед руки, и во сне постоянно пытался подтянуть ноги к животу, но сбившиеся пласты сена под ним такой возможности ему не давали.

– Где я?

Борюсик приоткрыл один глаз, посмотрел на него, перевернулся на другой бок, и опять свернулся калачиком.

Рыцарь сел, и тут же схватился за голову.

– Что, голова болит? – Ариэль соизволил проснуться, сел рядом.

– Ага. Мы где?

– На сеновале.

– А что мы тут делаем?

– Не то, что обычно делают рыцари с благородными дамами в таком месте, – успокоил его Борюсик, и тоже сел.

– А что они с ними делают? – заинтересовался Жак.

– Свою книжку по анатомии возьми и почитай в главе о размножении, – посоветовал дракон.

– Я до этой главы еще не добрался. Медицина, это вообще-то не моя стихия. Так, для общего развития изучаю, а вот астро…

– Папе с дедушкой пожалуемся!!! – хором завопили Борюсик и Ариэль.

– Чё вы сразу жаловаться-то? Ябеды! – обиделся Жак, – чего мы вообще тут делаем?

– Прячемся, – проинформировал его дракон.

– От кого?

– От стражи, – Борюсик сладко, по-кошачьи потянулся.

– Зачем? – удивился рыцарь, – чего мы ей плохого сделали?

– Мы ничего, – пожал плечами оборотень, – а вот она нам обязательно сделает, если поймает. Забыл, что твоему научному оппоненту голову оторвали?

– Так ее ж вампиры оторвали, – пожал плечами Жак.

– А кроме тебя кто их видел? – хмыкнул оборотень, – тебя, когда ты к графу де Куфто ломился, куча народу видела, а вот вампиров, скорее всего нет.

– И думаю, сотнику уже ничего доказывать не надо, – вздохнул дракон, – преступника он теперь знает в лицо, и его нужно только взять за шкирку и доставить в пыточную к палачу.

– Он что, с ума сошел этот ваш Гергел? – возмутился Жак, – чтоб я поднял руку на ученого мужа? Нонсенс! Наука это мысль, а мысль убивать нельзя, ибо она бессмертна!

– Мысль, может, и нельзя, а вот графа можно, – фыркнул Борюсик, – так что теперь…

– Так что теперь идем принцессу спасать, – перебил оборотня дракон, – твоя миссия киска провалилась, настала моя очередь рыцаря эксплуатировать. Тем более, что здесь он уже засветился.

– Еще чего! – возмутился Борюсик, – мы с тобой как договорились: я тебе рыцаря по дешевке продаю, после того как добудем украденный графом артефакт. Пока его у меня в лапах не будет, никуда Жака не отпущу! И не называй меня киской! Я истинный оборотень Шамбмяуры рейнджер Борюсик!

– Не может быть… – ахнул рыцарь.

– Может! – отрубил Борюсик.

– Выходит граф де Куфто был прав… Шамбмяура существует. – Жак загрустил, – моей теории конец… нет! Все равно не верю! Пока сам не увижу эту хрень, которую он украл…

– А живого представителя Шамбмяуры чтобы поверить тебе не достаточно? – усмехнулся дракон.

– Недостаточно! Так, надо срочно навестить сокровищницу короля!

– Ну, ты даешь! – заржал Борюсик, – одного убийства, что на тебя уже повесили мало? Решил до кучи оприходовать и королевскую казну?

– Нет, – пояснил за рыцаря дракон, – просто Жан знает то, что ты еще не знаешь.

– Что?

– Что граф твой артефакт в сокровищнице короля спрятал.

– Зачем? – опешил оборотень.

– Он боялся, что наш рыцарь его у него сопрет.

– Тьфу! – смачно сплюнул Борюсик, – так это все из-за тебя! Могли бы в один день все закончить! Да я тебя…

– Спокойно! – дракон с трудом удержал, зашипевшего от злости, Борюсика, – он мне живым нужен.

– Пока я не верну главную святыню нашего народа, ты его не получишь!

– У него мой фамильный меч, – тяжко вздохнул рыцарь.

– Ясно. Серьезный довод, – дракон понял, что пока они не доберутся до артефакта, на рыцаря можно не рассчитывать. – Ладно, давай подумаем, как нам по-тихому в сокровищницу пробраться.

– Да, верно… надо проникать, проникать… – оборотень забегал кругами по сеновалу, – а нас ищут, как пить дать ищут…стражники они везде одинаковые. Кого последнего увидели тот и виноват. Не отбрешемся. И в таверне подтвердят: сняли комнату на неделю, заплатили золотой и свалили. Все, все показывает на нас.

– И чего я с вами связался? – закручинился дракон, – мало мне моих проблем с принцессой, так еще в ваши вляпался.

– Ой, что скажет бабушка, – схватился за голову рыцарь, до которого, похоже, только теперь дошло, в какой переплет он попал.

– Спокойно! – решительно пресек их причитания Борюсик, – вы имеете дело с профессионалом. Я, кажется, знаю, как решить мою проблему, ну, а потом, так и быть, решу и вашу.

Оборотень посмотрел на рыцаря, потом перевел взгляд на дракона.

– Ты, помнится, что-то там насчет принцессы говорил.

– Говорил. И что? – насторожился Ариэль.

– Ее похитил дракон?

– Похитил.

– Значит, во дворце ее нет.

– Нет.

– Ты ее когда-нибудь видел? Сможешь мне обрисовать эту принцессу?

Дракон конечно мог. Она его уже так достала!

– Видел.

– Где? – вкрадчиво спросил Борюсик.

– А-а-а… в магическом кристалле учителя, – вывернулся Ариэль.

– Надеюсь, твой Пагацельс научил тебя передавать мыслеобразы.

– Научил. – Дракон положил руку на голову оборотня и дал ментальный посыл.

– Мур-р-р… – восхищенно мурлыкнул Борюсик, и резко крутанулся вокруг своей оси.

Когда он вынырнул из образовавшегося вихря, рыцарь прекратил терзать свои буйные патлы, и застыл с отвисшей челюстью, а дракон в ужасе непроизвольно отшатнулся, хотя оборотень в этом обличии выглядел очаровательно. Стройную девичью фигурку не портил даже мешковатый костюм Борюсика, а когда он для усиления эффекта тряхнул головой, заставив копну каштановых волос волной расплескались по плечам, и забавно сморщил симпатичный курносый носик, Жака закачало.

– Это хто? – выдохнул он, с трудом подобрав челюсть.

– Козетта. Принцесса, которую я предлагал тебе от дракона спасти, – пояснил Ариэль, держась одной рукой за сердце, а другой мелко крестясь. – Слушай, Борюсик, будь другом, прими обычный вид, а?

– Ой, что-то ты темнишь, – звонким, мелодичным голоском рассмеялся оборотень, начиная о чем-то догадываться, и вновь превратился в смерч, из которого выпал уже опять вихрастым пареньком.

– Где этот дракон!!? – взревел Жак, – я его на куски порву!!!

– На дракона надо идти в бой с фамильным, родовым мечом, – поучительно сказал оборотень, – а я тебе его не отдам, пока не верну главную святыню моего народа. И потом, ты же в драконов не веришь.

– Я и в Шамбмяуру раньше не верил, теперь верю!

– Не пойму, чего так ты возбудился? – удивился дракон, – неужели раньше свою родственницу не видел?

– С чего ты взял, что она моя родственница? – опешил Жак.

– Ну, если бабушка у тебя герцогиня…

– Она Гишпанская герцогиня, – начал пояснять рыцарь, – я к династии Дурбонов отношения не имею. Я…

– Все это очень мило, – оборвал его Борюсик, – но меня сейчас меньше всего интересует твое генеалогическое древо и вопросы геральдики. Вы поняли теперь: как мы будем проникать во дворец?

– Нет, – дружно ответили рыцарь и дракон.

– У-у-у… – затосковал оборотень.

Скрип калитки, донесшийся до них откуда-то снаружи, прервал его тоску. Друзья замерли, а затем, стараясь не шуршать, подползли к дощатой стене сарая и приникли глазами к щели.

Во двор вошла женщина лет сорока с огромной корзиной, подошла к натянутым на столбах веревкам, поставила свой груз на землю, вытерла с покрасневшего от натуги красного лица пот, и начала развешивать белье. Похоже, она только что вернулась с речки, где проводила постирушку. Первой на бельевую веревку легла ночная рубашка тончайшего розового шелка, затем хозяйка извлекла из корзины белое платье, расшитое серебряными нитями. Они засверкали в лучах солнца, заставив умилиться хозяйку. Она осторожно встряхнула платье, расправляя складки, и бережно повесила его рядом с ночной рубашкой.

– Откуда в этой глуши такая прелесть? – шепотом изумился Борюсик.

– Ты это о чем? – прогудел рыцарь.

– Да тише ты, болван!

Шелк в этих краях действительно был редкость. Секрет изготовления тончайшей кисейной ткани, доставляемой из Чинляндии, производителями охранялся ревностно, пока еще не был разгадан потребителями, а потому их продукция стоила очень дорого.

– Здорово, соседка! – около плетня, рядом с калиткой затормозила еще одна баба, спешившая по своим, неведомым наши друзьям сельским делам, но переливы серебряных нитей на платье соседки, заставили ее остановиться. – Опять подарок свадебный достала? Ты ж из него выросла давно. Не по размеру, поди.

– Дочка подрастет, ей достанется. Платье, чай, больших денег стоит. Не на помойку ж его выбрасывать.

– Это верно. Хороший тебе батюшка когда-то на свадьбу подарок добыл. Когда это было-то? Дай Бог память. Лет пятнадцать назад поди? Точно. Пятнадцать лет. Все девки на деревне, помню, тогда обзавидовались. А чего ты его достала-то?

– Я его каждый год стираю.

– Ну и зря. Вона, до дыр достирала.

– Какие дыры? Это кружева! Иди своим путем балаболка! Все бы тебе позубоскалить! Не мешай, видишь делов много.

– Уж и пошутить нельзя. Слышь, соседка…

– Уйди отсюда, змея подколодная.

– Да полно, Виленочка, охолонь. Ты новость-то слышала?

– Какую?

– Муж мой из города вернулся. Такие страсти рассказывает! Жуть! Да брось ты свое белье! Иди сюда, расскажу.

– У тебя все страсти… – Вилена, явно радуясь передышке, двинулась к плетню, на ходу вытирая влажные руки о подол платья, – …так что там в городе творится?

– Помнишь, на той неделе король вумного графа палкой золотой наградил? Ну, того что из дальних стран приехал? Он еще его главным думальщиком при себе поставил. Вакадемиком назначил, во! О том глашатае три дня на площадях орали.

– Помню.

– Так этого вакадемика сегодня ночью в собственном доме и порвали!

– Да ты что?

– Точно тебе говорю! И палку енту мудреную у него сперли.

– Жаль вумника, ну а нам-то что с того?

– Как что? Глашатае опять по площадям орут. Королевский указ. Кто про палку ту узнает, где и у кого она сейчас находится, тому награда королевская будет. А ежели кто палку ту найдет и сам во дворец принесет, тому не только денежная награда, но и почет великий окажут. Неделю во дворце жить будет и за одним столом с королем пировать! Во чё есть-то!

– А что с вакадемиком-то?

– Тати к нему ночные пришли. Хитрые тати. Один как рыцарь благородный разоделся, а двое других слуг его изображали. Их даже стража городская видела, но не арестовала. Кто ж знал что они тати? Да не простые тати, а оборотни, аль вурдалаки.

– С чего ты взяла?

– Всех слуг в подвал согнали, запужали до страсти, убивством грозили, а потом с хозяином, вакадемиком-то этим, такое сотвоили-и-и…

– Ну, не томи!

– Кровушку всю из него высосали, голову оторвали и с собой забрали, и палку золотую тоже. Король жутко лютует. Найтить, кричит, и передо мной поставить! Я их страшной смерти предавать буду!

– И кто ж тогда ему эту палку принесет? – задала резонный вопрос Вилена, – сразу скажут: вот он тать!

– Так около короля маги придворные суетятся. Они вмиг определят, убивец перед ними или нет. А по палке той они татей и хотят найтить! Потому и награду король за нее дать обещался.

– О, чё творится-то.

– Сотник со своей стражей на городских вратах день и ночь бдить королю обещался. В личико каждому заглядывать, татей искать. В помощь ему король магов выделил. Одного татя, Гергел даже по имени знает. Известное имя. Граф Жак де Паранель.

Жак при этих словах завибрировал, и дракону, во избежание эксцессов, пришлось поспешно зажать ему ладонью рот.

– Это который главный генерал что ли?

– Не, главный генерал папаша евойный. Генерала Жаном кличут, а татя, сыночка его Жаком. Король в его имение своего человека послал.

– А чё ж он армию не послал?

– Да ты совсем дурная. Ентот Жан армией-то и командует! Опять же матушка его, бабушка татя, герцогиня гишпанская. Конфликта международная могет быть. Да и не верит король, что Жак это. Думает, что упыри им прикрывались, и человека своего в имение послал просто так, на всякий случай. Выяснить, где сыночек его генерала сейчас находится.

– Да откуда твой мужик все в таких подробностях знает, а? – задала резонный вопрос Вилена.

– Как откуда? Он у меня стражником при дворце королевском подрабатывает!

– Ага, стражником, – хихикнула Вилена, – стражникам сапоги чистит.

– Чистит! Ну и что? Скажешь маленькая должность? Считай приближенный к королю! Да перед ним генералы склонялись!

– Это когда?

– Когда смотрели, как он сапоги почистил. А потом хрясть ему по загривку! «Почему вот тут не блестит, морда небритая!!?», и он опять чистит. А пока чистит, они ему все как на духу выкладывают! Он, могет быть поболе любого сыпчика королевского знает! Он мне про королевский дворец такое рассказывал! Там такое творится!

– И что же там творится? – видно Вилене не хотелось возвращаться к работе, и она не прочь была посудачить.

– Стража по ночам в королевский сад даже носа сунуть боится! Там такие ужасы! То оборотни, то упыри нападут! А о прошлом месяце случай был. Старик один к Гергелу пришел. Лицом черен, сам седой. Сотник его спрашивает: «Дедушка, тебе чего?». А он: «Сажай меня! С повинной к тебе пришел!». Гергел-то удивился. «Какая повинная? Тебе сто лет в обед», а тот ему: «Какой я дед? Мне тридцать годков всего! Это я в королевском саду таким стал. Во дворец с подельщиками хотел пробраться, сокровищницу ограбить! Так даже до дворца не дошел! Таких ужасов там натерпелся! Один в живых остался! Вяжите меня, ребятушки. Вяжите, и в рудники. Только в такие, которые отсюдова подальше!».

– И что, сослали на рудники?

– Сослали. За попытку ограбления короля. Так он им на радостях ножки целовал, когда его в кандалы заковывали. Во как перепужался тать! А ты говоришь, чего творится? Ладно, заболталась я с тобой. Мне еще Жаннет об этих ужастях рассказать надо.

Баба оторвалась от плетня и помчалась разносить свежие новости по деревне. Вилена долго смотрела ей в след.

– Может и мне своего в городе при страже пристроить? А то ведь дура дурой. Все новости последняя узнаю. Даже поговорить не с кем. Нечего ему целыми днями на печи лежать.

Вилена выудила из корзины мокрое полотенце, и пошла наставлять своего благоверного на путь истинный. Как только она скрылась в доме, расположенном неподалеку от сарая, оборотень радостно потер руки.

– Так, одежду для нашей принцессы я нашел.

– Где нашел? – поднял на него глаза Жак.

– Вон, на веревочке висит, сохнет. Ближе к вечеру я ее стяну, и как стемнеет, мы пойдет на дело.

– Борюсик, чужое брать грешно.

– Кто б говорил! У тебя что в руках?

Жак уставился на жезл графа де Куфто.

– Я чтоб на могилку положить его взял, – возмутился он.

– А я платье стырю, чтобы на свои нежные плечики надеть. Или ты предпочитаешь, чтоб наследница престола шла на дело голой? – оборотень задумался, – вообще-то хорошая идея. Вся стража сразу в обморок упадет.

– Если раньше скопом не изнасилует, – сочувственно сказал дракон.

– Да, риск велик. Вот видишь, Жак, у меня нет выбора, – вздохнул оборотень, – платье придется конфисковать. Надеюсь, теперь вы поняли, как мы будем проникать во дворец?

– Теперь да, – кивнул дракон.

– Я, кажется, тоже догадываюсь, – прогудел Жак.

– Правильно догадываешься. С помощью жезла. А теперь спать! Надо как следует отдохнуть перед решающей схваткой. Чувствую, будет веселенькая ночь!

8

Нормально отоспаться перед делом рыцарь им не дал. Бедолагу замучила совесть. Он сидел на сене, взирая на жезл, и горестно причитал.

– Что папа скажет? Я вор! Потомственный дворянин покусился на чужое добро! Только бы бабушка не узнала! Позор!

Его долго успокаивали, уговаривали, он ненадолго затихал, но стоило оборотню с драконом сомкнуть глаза, как все начиналось сначала. Под вечер, Борюсик все же нашел ему занятие, стырив раньше времени свадебное платье хозяйки. Он затолкал его в мешок и сердитым голосом приказал его охранять. Какое-то подобие дисциплины рыцарю сумели привить в его родовом замке, и дракон с оборотнем, и без того намучавшиеся с Жаком за предыдущую ночь, наконец-то заснули, а когда, ближе к полуночи проснулись ни рыцаря, ни жезла, ни мешка рядом с ними на сеновале не оказалось. Вот тут-то и они поняли, что веселенькая ночь началась.

– Вот сволочь! Гад! – начал расстраиваться обычно вежливый дракон.

– Спокойно! – Борюсик ощупал вмятину на сене, где недавно страдал над жезлом академика Жан. – Еще теплое. Далеко уйти не мог. Не помнишь, о чем он бубнил, пока мы не заснули?

– Последнее что запомнил… – Ариэль напряг память, – ага… вроде так: «Мама с детства учила: если заранее во всем признаться, будут меньше бить». Вот вроде и все, потом я отключился.

– Идиот! Сдаваться пошел. Быстро за ним, пока его стража в оборот не взяла!

– Как ты думаешь, куда он пошел?

– Во дворец, конечно. Да только хрен он туда дойдет. Его раньше у городских ворот заметут. Надо перехватить. За мной! Я дорогу знаю.

– Да этот рохля с любой дороги собьется.

– Зато я не собьюсь. По запаху пойдем.

Они покинули сарай, давший им приют почти на целые сутки, вихрем проскочили узкие деревенские улочки и помчались по дороге, ведущей в Авалон, вздымая тучи пыли.

– Не отставай! Чего так медленно бежишь? – сердито прошипел оборотень на бегу.

– Дыхалки не хватает. Я все-таки ученик мага, а не дикая кошка как некоторые, – соврал дракон. Борюсику он пока еще не доверял, а потому карты до конца раскрывать не собирался, – и потом, я за тобой бегу. Ты же меня по запаху ведешь.

Дорога нырнула в лес, кроны деревьев перекрыли тусклый свет неполной луны, и дальше бежать пришлось в почти полной темноте.

– Рассказывай! Ученик мага… а то я не вижу как у тебя зрачки сузились. Да еще и в вертикальные щелочки. Небось, не хуже меня в темноте видишь?

– Меня Пагацельс много чему научил, – огрызнулся дракон, – ты не отвлекайся. След держи. Я по запаху охотиться не умею.

– А может, хватит друг перед другом выделываться? Итак понятно, что ты перевертыш. Давай, как положено, в истинных обличиях: я гоню на четырех, а ты… какое у тебя истинное обличие?

– Две руки, две ноги и одна голова! Человек я! – прорычал раздосадованный дракон, представив, как будет ломиться через лес в своем истинном обличии, задевая крыльями стволы деревьев. Да на этой узкой проселочной дорожке даже взлететь не удастся!

Дорожка вынырнула из леса, и стало ясно, что они опоздали. Оба прекрасно видели в темноте, а потому закрытые на ночь городские ворота узрели одновременно. Рыцаря на дороге ведущей к воротам не было, а это означало только одно: он уже в городе.

– Это конец, – простонал оборотень.

– Закрой глаза.

– Что?

– Закрой глаза кому говорят, а то без них останешься, я колдовать буду!

Оборотень послушно закрыл глаза, и сослепу чуть не грохнулся, запнувшись о кочку, но упасть не успел. Когтистая лапа Ариэля, принявшего истинный облик, подхватила его тщедушное тело. Дракон взмыл в воздух, и энергично махая крыльями, быстро набрал высоту.

– Ха! Что ж ты молчал, что летать умеешь? – не открывая глаз, спросил Борюсик. – Я тоже в птичек превращаться могу. На пару бы полетали.

– Молчи. У меня особая магия полета. Опасная для окружающих. Заткнись и не вздумай открывать глаза.

Чтобы не привлекать внимания городской стражи у городских ворот, дракон сделал в воздухе лихой вираж и, обогнув их по широкой дуге, зашел на город с северной стороны. Поймав восходящий воздушный поток, он расправил крылья, и начал бесшумно планировать, постепенно снижая высоту. Под крыльями проплыл изгиб реки Лейн. Ариэль уже парил над городом, из всех сил напрягая зрение в поисках цели. И он ее нашел! Блудный рыцарь с жезлом академика в одной руке и мешком в другой только что пересек безлюдную в это время суток центральную площадь и целеустремленно двигался к королевскому дворцу.

– Да чтоб тебя! Борюсик, приготовься, сейчас будет мягкая посадка.

Дракон сложил крылья и камнем рухнул вниз. Центральная площадь для посадки была идеальным местом. В последний момент Ариэль расправил крылья, резко затормозив в воздухе, принял человеческий облик, и вместе с оборотнем кубарем покатился по булыжной мостовой.

– Это называется мягкая посадка? – заверещал Борюсик, по-прежнему не рискуя открыть глаз. – Чему тебя твой Пагацельс учил?

– Лечебной магии, – буркнул дракон, – кстати, глазки можешь уже открыть.

Борюсик открыл глаза, осмотрелся.

– Гммм, не плохо. Прямо в центр Авалона попал. – Оборотень принюхался. – Тут только что наш Жак проходил.

– Знаю. Сверху видел. Только шел он не со стороны ворот.

– Через реку перебрался, – дошло до Борюсика. – Быстро за ним, пока он до дворца не добрался. Хорошо, что не к парадному входу идет. Около сада его перехватим.

Оборотень поднялся с земли и преследование возобновилось. Пока что им фантастически везло. То ли в связи с убийством графа де Куфто в городе объявили комендантский час, то ли жители сами боялись в это время суток высунуть нос на улицу, но они пока не нарвались ни на одного горожанина. Лишь в отдалении в переулках мелькали факелы проводящей ночной обход стражи. Рыцаря они обнаружили неподалеку от ажурной металлической ограды, которая опоясывала королевский парк. Он шел вдоль нее по направлению к центральному входу, оставляя за собой мокрые следы. Одной рукой Жак держал перед собой жезл, словно факел, другой энергично помахивал мешком, на дне которого болтался подвенечный наряд Вилены, и при этом умудрялся еще и говорить сам с собой.

– Это я, своими руками его семью знака королевского отличия лишил! Нет мне прощенья! Да за это шкуру с меня живьем снять мало! – покаянно причитал он.

Дракон хотел было прибавить ходу, чтоб перехватить рыцаря, но Борюсик ему это сделать не дал.

– С ним сейчас говорить бесполезно, – прошептал он, схватив Ариэля за рукав, – упертый гад!

– Что будем делать?

– Брать в оборот. Так, я падаю под ноги, ты его глушишь, затем мешок на голову…

– Кидаем через плечо и сваливаем, как в прошлый раз?

– Сдаем страже!

– Да ты с ума сошел!

– Ты кого пожалел, – яростно прошипел Борюсик, – человечишку? Эта презренная раса ни стыда, ни совести не имеет. Они сперли у нас святыню, которая хранит наш род испокон веков.

– А от меня за такие слова схлопотать не хочешь? – сердито спросил дракон, – я все-таки тоже человек.

– Вот только мне-то врать не надо, – поморщился оборотень, – да и чего ты за него так волнуешься? Маги его пощупают, убедятся что этот лопух не причем, и отпустят с миром. А мы, как порядочные селяне, поймавшие татя с жезлом, во дворец на законных основаниях попадем.

– А если его все-таки…

– Я тебе потом другого рыцаря найду.

– Я тебе найду! Мне этот нужен. Ладно, – решился дракон, – заходим с двух сторон и начинаем! Только давай я его легонько. Это все-таки наш рыцарь.

– Как скажешь. Легонько, значит легонько.

Борюсик резко набрал скорость, и помчался вслед за рыцарем. Он бежал абсолютно бесшумно, как это умеют делать только коты, стремительно настигая Жака. Адриэль тоже прибавил обороты, стараясь не отстать.

В своих расчетах они не учли, что Жак был все же рыцарь, да к тому же рыцарь не обиженный силушкой. Если оборотень с драконом прекрасно видели в темноте, то он нет, а потому принял их за обычных ночных татей и начал активно защищаться, а если быть более точным, защищать свой мешок и жезл. Бросившийся ему под ноги Борюсик улетел, схлопотав хорошего пинка рыцарской ножкой, и пересчитал своими ребрами кучу прутьев ажурной решетки королевского сада. Настигший к тому времени Жака дракон, тоже отправился в полет, сраженный могучим ударом с разворота в челюсть. Причем летел он вместе с жезлом, в который от неожиданности успел вцепиться.

– Отдай жезл собака! – взревел Жак, – он великому ученому мужу принадлежит!

Сзади на спину ему, прямо с решетки прыгнул Борюсик.

– Меня не остановишь! Я к королю иду!

Рыцарь завел за спину руку, пытаясь схватить за шиворот верткого оборотня, и покачнулся, схлопотав удар от подоспевшего дракона жезлом в лоб.

– Еще давай! – прошипел Борюсик, – такую дуру одним ударом не свалить.

В запале дракон, вместо того чтобы ткнуть рыцаря легонько пальчиком в активную точку «отдохни немного», со всего размаха благословил Жака по тому же месту жезлом еще раз. Рыцарь закатил глаза и мягко осел на землю. Борюсик склонился над ним, выдернул из его руки мешок, и сунул его себе под мышку.

– Верни ему жезл.

– Зачем?

– Верни, говорю!

Дракон осторожно вложил жезл графа де Куфто в руку рыцаря.

– Стража!!! Мы преступника поймали!!! – заголосил оборотень.

Дракон болезненно сморщился. Не нравился ему такой метод проникновения во дворец.

– Ну, ты и гад киса…

– Тихо!

К ним уже, грохоча по булыжной мостовой сапогами, спешила стража.

– Кто такие?

– Кто шумел? – вперед выступил стражник в ярко начищенных доспехах с лейтенантским гребнем на кирасе.

– Крестьяне мы, Ваша Милость, – угодливо зачастил, низко кланяясь Борюсик, – на заработки в город пришли. Работу искали, да не нашли. Думали где бы на ночь пристроиться, заплутали. Город-то большой, а тут смотрим вот этот, – ткнул он пальцем в лежащего на земле Жака, – одет по благородному, а в руках жезл. Тот самый, о котором глашатае на площадях кричали. Ну, мы и начали вас звать. А награда нам за это будет? Не обманете?

– Награду обещал король, – сурово сказал лейтенант, – вы что, сомневаетесь в слове короля?

– Боже упаси, Ваша Светлость!

– Я лейтенант городской стражи, а не Ваша Светлость и не Ваша Милость! – лейтенант взял из руки стоявшего рядом стражника факел, подошел поближе и склонился над телом рыцаря. – По описанию похож. Неужто Жак де Паранель? Вам повезло.

Лейтенант выдернул из руки Жака жезл, всмотрелся в гравировку на его рукояти.

– Тот самый. Номера совпадают. В кандалы его!

Опытные стражи оперативно сковали руки и ноги рыцаря.

– Этого в темницу, селян в комнату для особо уважаемых гостей.

Лейтенант еще раз склонился над рыцарем.

– Странный у него знак на лбу.

– А что такое?

Борюсику с драконом тоже стало интересно. Они присмотрелись внимательней. На лбу рыцаря красовалась шестиконечная звезда.

– Никак Рифлейская звезда Гавида, – ахнул лейтенант, – да он еще и на Гушалим работает. За это отдельно ответить придется. Так, за руки, за ноги его и все за мной.

– Если его на плаху отправят, – зло прошипел на ухо Борюсику дракон, – я с тебя с живого шкуру спущу.

– А не надо было бить ему по лбу под разными углами, – прошипел оборотень, покосившись на жезл в руке лейтенанта, увенчанный трехлучевой звездой. – Попал бы след в след, и никто бы ничего не заподозрил. Знак триединства в Авалоне уважают.

* * *

Комната для особо уважаемых гостей выглядела довольно элегантно. На стенах висели гобелены, с изображением батальных сцен, на которых доблестные представители династии Дурбонов громили врагов короны. Вдоль стен стояли диваны, в центре комнаты заставленный яствами стол, к которому были приставлены мягкие кресла. На окнах резная решетка, выполнявшая не только декоративные, но и охранные функции. Через окошко гостям в случае чего удрать было трудно. Но самым интересным элементом интерьера была куча отливающих медью труб, которые тянулись из форточек окон, и причудливо переплетались под потолком, постепенно расширяясь в диаметре. Часть труб спускалась с потолка вдоль стен между гобеленами и своими раструбами, словно гигантскими глазами смотрели на гостей.

– Я про такие читал, – восторженно сказал дракон, заворожено глядя на трубы, – они должны петь. Если ветер с одной стороны, они поют одну песню, чуть изменился ветер, поют другую.

– Тогда чего они молчат?

– Не знаю. Должны играть от малейшего дуновения. Изумительная система. Больших денег стоит. Наверняка в Чинляндии заказывали. В Авалоне таких мастеров нет.

– Это хорошо. С почетом встретили, – удовлетворенно мяукнул Борюсик, подсаживаясь к столу, – ой, рыбка…

– Нашел время жрать! – вернулся к действительности Ариэль, – лучше думай, как Жака выручать будем! И как я на твои уговоры повелся, не пойму? Нельзя так со своими, подло это!

– А что делать прикажешь, если этот идиот сам пошел сдаваться? – ощетинился Борюсик. – Что я должен был говорить страже? «Извините, дяденька, мы этого придурка от законного правосудия хотим спасти?».

– Да ты сам стражу позвал!

– Правильно. Я же сказал, что мы проникнем во дворец с помощью жезла. Вот и проникли. Мы в гостевой комнате.

– А Жак в темнице.

– Но пока еще жив и здоров.

– Вот именно, что пока еще…

– Ладно, успокоились. Не приведи Шявмур подслушивают. Ты главное запомни: для всех мы с тобой два наивных селянина. В остальном положись на меня. У меня язык подвешен. Давай подкрепимся и займемся делом. Я не собираюсь здесь задерживаться до утра. Тырим мой артефакт из сокровищницы, выуживаем из темницы Жака и сваливаем.

Шум за дверью заставил их насторожиться.

– Что, поймали? Где они? Дайте мне посмотреть на их морды. Я эту троицу живьем видел. А ну, подать их сюда!

– Гергел, – вздохнул дракон, готовясь принять истинное обличие, – вряд ли теперь твой язык тебя спасет. Придется драться.

Борюсик метнулся к окну, вцепился в решетку. Она сидела крепко.

– Это точно он! – донеся до них голос Гергела откуда-то снизу, – я его узнал! Где остальные? В гостевой? Тогда почему заслонки закрыты? Идиоты! Всех уволю, уроды!

– Ну, забыли. И вообще потише, мы дворцовая стража, тебе не подчиняемся.

В трубах что-то шаркнуло, заскрежетало, и гостевая комната запела на разные голоса. Дракону вдруг сразу расхотелось бежать.

– А хорошо поет, – задумчиво сказал Ариэль, опускаясь в кресло.

– Умопомр-р-рачительно, – мякнул Борюсик, на ватных ногах подошел к столу и сел напротив дракона. – И чего нам бояться? Мы обычные селяне.

– Пришли к королю покушать рыбки, – согласился с ним дракон.

– И хрен нас кто опознает, – веки оборотня сами собой начали смыкаться.

На пороге гостевой комнаты появился Гергел с суровым морщинистым стариком в мантии придворного мага.

– Они! – уверенно сказал сотник, сразу опознав спутников Жака.

– Не-е-е, это не мы-ы-ы… – протяжно зевнул дракон, – правда, Борюсик?

Сотник с размаху ударил по каменному выступу около входной двери. Гобелены упали, обнажив ниши в стенах. В каждой нише стояло по два охранника со звукоизоляционными наушниками на ушах и взведенными арбалетами в руках. Оборотень посмотрел на них мутными, удивленными глазами.