Текст книги "Расстрелять перед строем"

Глава 3
38-я стрелковая дивизия

1

У каждой воинской части своя история и своя судьба. Есть она и у 38-й стрелковой дивизии. На сегодняшний день известны три ее формирования. Но это уже нам, внукам и правнукам участников Великой Отечественной войны. А тогда солдаты и офицеры этого соединения как максимум слышали всего про два формирования. Знали про разгром дивизии в 1944 году. Слышали о том, как она воевала под Харьковом в 1942-м. Но совершенно не догадывались о ее самом первом формировании…

38-я Донская Краснознаменная Морозовско-Донецкая имени А.И. Микояна стрелковая дивизия была впервые сформирована в 1918 году как 2-я Донская стрелковая дивизия. В феврале 1919 года в составе 1-й армии дивизия принимала участие в боевых действиях в Башкирии и Зауралье против войск атамана Дутова. В 1920 году обеспечивала доставку своими отрядами леса с Кавказа в Донбасс. Затем в составе 13-й армии вела боевые действия против армии генерала Врангеля. С октября 1920 года дивизия вела боевые действия против банд батьки Махно.

В ноябре 1920 года 2-я Донская стрелковая дивизия охраняла побережье Азовского моря, штаб дивизии в это время был развернут в Джанкое. В состав дивизии вошли части расформированной 1-й Донской стрелковой дивизии. С 7 по 27 декабря 1920 года 3-я бригада дивизии принимала участие в обороне Мелитополя. До июня 1922 года вела бои против банд Маслака, Каменюка, Попова в бывшей Донской области и Воронежской губернии. В июне 1922 года переименована в 9-ю Донскую стрелковую дивизию.

В 1930 году дивизия входила в состав Северо-Кавказского военного округа, дислоцировалась в Ростове-на-Дону, а ее подразделения размещались в Новочеркасске, Таганроге и Зернограде.

В 1936 году 9-я стрелковая дивизия была переименована в 38-ю Донскую Краснознаменную Морозовско-Донецкую имени А.И. Микояна стрелковую дивизию. В августе—сентябре 1939 года на базе дивизии дополнительно были сформированы 158-я и 171-я стрелковая дивизии СКВО.

В мае 1941 года дивизия была выведена в Персиановские лагеря в Ростовской области, где развернута до полного штата в составе 34-го стрелкового корпуса 19-й армии. В конце мая – начале июня 1941 года соединение наряду с другими тремя стрелковыми и одной горнострелковой дивизией СКВО была передислоцирована на Украину. Выгрузившись на станции Белая Церковь, в районе Киева, дивизия сосредоточилась в районе Трушки.

С началом войны в составе войск армии переброшена на западное направление, в район Рудня, Орша, Смоленск. Части дивизии прибывали разрозненными группами, которые немедленно вводились в бой в ходе Смоленского сражения.

2

«10 июля 1941 года началось ожесточенное Смоленское сражение, в ходе которого, немецко-фашистские войска понесли серьезные потери и не смогли с ходу прорваться к Москве, – рассказывает Сергей Гоман. – Во время Смоленского сражения, которое продолжалось два месяца, наш город геройски защищали части 38-й стрелковой дивизии полковника Максима Гавриловича Кириллова. (…)

Хорошо обученная и укомплектованная по штатам военного времени (15 тыс. человек) дивизия являлась одной из лучших в округе. В конце мая 1941 года она в составе 34-го стрелкового корпуса 19-й армии генерал-лейтенанта И.С. Конева была скрытно переброшена на Украину, в район Белой Церкви, где занималась боевой подготовкой в лесных палаточных лагерях. 1 июля 1941 года нарком обороны маршал С.К. Тимошенко приказал И.С. Коневу срочно перебросить войска армии на западное направление, в район Рудни, Орши и Смоленска. Под непрекращающимися бомбежками, в условиях острой нехватки подвижного состава и огромных пробок на станциях и перегонах переброска 19-й армии сильно затянулась. Из 350 эшелонов за две недели прибыло в районе выгрузки лишь 130, а сами станции выгрузки войск в связи с быстрым продвижением врага все дальше отодвигались на восток, на 100—150 км от заранее намеченных районов сосредоточения. В результате – ни одна из дивизий не была собрана в полном составе. Разрозненные батальоны и полки совершали изнурительные марши к фронту, не имея тылов, прикрытия с воздуха, с минимальным количеством боеприпасов.

Штаб 38-й СД, спецчасти и 48-й Зерноградский стрелковый полк майора П.И. Шеремета к 15 июля выгрузились на ст. Ярцево, Вышегор, 29-й Новочеркасский стрелковый полк полковника М.П. Бовды двумя батальонами прибыл на ст. Кардышево и Колодня, а один его батальон майора Б.С. Апояна оказался восточнее Ярцево. 343-й Ростовский стрелковый полк майора М.И. Алхимина к 12 июля прибыл на ст. Красный Бор, западнее Смоленска. В итоге 38-я оказалась раздробленной на три части и была с ходу введена в бой с прорвавшимися немецкими танками.

Наиболее трагично сложилась судьба последних двух частей 38-й стрелковой дивизии. С 16 июля они вошли в состав 16-й армии генерал-лейтенанта М.Ф. Лукина и до 30 июля вели бои за Смоленск, где полностью полегли. Свыше 5 тыс. воинов 29-го и 343-го стрелковых полков, приданных двух батарей 134-го дивизиона ПТО и 214-го легкого артполка навеки остались в земле, защищая Смоленск. Лишь несколько десятков бойцов 5 августа пробились из окружения через Соловьеву переправу и вынесли знамя 343-го стрелкового полка, и полк снова вскоре возродился в составе родной 38-й дивизии.

16 июля в районе Ярцево противник высадил крупный парашютный десант – около тысячи специально подготовленных диверсантов с танкетками и минометами. Оседлав шоссе Москва—Минск, десантники устремились к железнодорожной станции и к мостам. Путь им преградили две сотни бойцов истребительного батальона, которые в неравном бою почти полностью погибли, но на время задержали парашютистов. Ночью 17 июля в район Ярцево приехал генерал-майор К.К. Рокоссовский, который приказал полковнику М.Г. Кириллову уничтожить гитлеровцев. Для выполнения этой задачи комдив располагал 48-м стрелковым полком, выгрузившимся на ст. Свищево, 70-м отдельным разведывательным батальоном капитана Г.И. Колесникова, а также несколькими батареями 214-го легкого артполка. Максим Гаврилович Кириллов грамотно организовал взаимодействие частей дивизии, враг был разгромлен. Большая часть немецких десантников погибла в бою, несколько десятков попало в плен. Вечером 18 июля в боевом донесении, отправленном в штаб Западного фронта, сообщалось: “38-я дивизия выполнила свою задачу по уничтожению вражеского десанта в районе Ярцево”.

Но на западном берегу Вопи, на железнодорожной станции продолжался бой. Около роты десантников, укрывшись за толстыми каменными стенами старых построек, пытались продержаться до подхода своих. Огневые точки фашистов были уничтожены огнем гаубиц поставленных на прямую наводку, и утром 19 июля Ярцево было полностью очищено от противника.

Но в тот же день со стороны Духовщины подошла 7-я немецкая танковая дивизия генерал-майора фон Функа и атаковала не успевших закрепиться воинов 38-й дивизии. Двое суток бойцы М.Г. Кириллова вели неравный бой с танками и мотопехотой гитлеровцев на улицах Ярцева. К вечеру 20 июля на помощь подоспела направленная из резерва 101-я танковая дивизия Героя Советского Союза полковника Г.М. Михайлова. Не вся ее бронетехника выдержала форсированный марш – из 132 танков и 16 бронемашин до поля боя дошло лишь 59 танков, в том числе 7 “КВ”. Они и возглавили контратаку 101-го мотострелкового полка дивизии. Немцы были выбиты из Ярцево на западный берег Вопи. В последующие двое суток противник подтянул к городу дополнительно еще и 20-ю моторизованную дивизию генерал-майора Цорна и усилил атаки вдоль железной дороги и шоссе Москва—Минск. К исходу 22 июля после ожесточенной бомбардировки с воздуха части 38-й и 101-й дивизий не смогли сдержать атаку фашистов и были оттеснены из города в леса юго-восточнее Ярцево. Командующему оперативной группой войск генерал-майору К.К. Рокоссовскому пришлось приложить немало усилий и проявить мужество и выдержку, чтобы задержать отход измотанных непрерывными боями людей, организовать оборону, а потом контратаку, чтобы вернуть утраченные позиции.

В последнюю неделю июля в районе Ярцево кипели не прекращающие бои. О степени их ожесточенности говорит тот факт, что с 22 июля по 2 августа железнодорожная станция Ярцево восемь раз переходила из рук в руки и в конце концов осталась за 38-й дивизией. За это время перед ее фронтом фашисты потеряли 3570 солдат и офицеров убитыми и ранеными, 16 человек пленными, 5 танков, 15 орудий, 50 автомашин, 6 мотоциклов, 34 миномета, 48 пулеметов и сбитыми 5 самолетов. Немалыми были и потери дивизии. С 8 августа группа войск генерал-майора К.К. Рокоссовского переформировывается в 16-ю армию, и 38-я входит в ее состав. Вскоре в дивизию вернулся пополненный после боев за Смоленск 343-й стрелковый полк. Чуть раньше на базе батальона 29-го стрелкового полка был развернут полк трехбатальонного состава. Теперь вся 38-я опять была в сборе и удерживала Ярцево до 5 октября. С 7 по 13 октября дивизия сражалась в оперативной группе генерал-лейтенанта М.Ф. Лукина в Вяземском окружении, где и погибла. Приказом наркома обороны от 27.12.1941 г. она была расформирована “Как погибшая на фронте борьбы с немецко-фашистскими захватчиками”».

3

Во второй раз 38-я стрелковая дивизия была сформирована зимой 1941—1942 гг. в Среднеазиатском военном округе, в Алма-Ате, сначала как 460-я стрелковая дивизия. И только 31 марта 1942 года она стала называться 38-й.

В мае 1942 года в составе 28-й армии Юго-Западного фронта участвовала в Харьковской наступательной операции. В июне 1942-го вела оборонительные бои на рубежах рек Северский Донец и Оскол. В июле 1942 года 38-я стрелковая дивизия была выведена на переформирование.

Уже в конце месяца соединение было переброшено под Сталинград, где с конца августа 1942 года закрепилось на южной окраине города и вело оборонительные бои до начала контрнаступления.

1 марта 1943 года 38-я стрелковая дивизия была преобразована в 73-ю гвардейскую Сталинградскую дивизию.

4

В третий раз 38-я стрелковая дивизия была сформирована в мае 1943 года на базе стрелковой бригады в Россоши, в Орловском военном округе. В июле она вошла в состав действующей армии. В сентябре 1943 года в составе 40-й армии Воронежского фронта отличилась в наступательных боях на харьковском направлении.

В марте 1944 года дивизии было присвоено почетное наименование «Днестровская», а в апреле ее наградили орденом Красного Знамени.

Но что примечательно. Если с 1918-го по 1-е декабря 1941-го 38-й стрелковой дивизией командовали всего 4 командира (в том числе 2 комдива, 1 полковник), то с декабря 1941-го по март 1943-го – 3 командира (2 генерал-майора и 1 полковник). А дальше – больше: с мая 1943 года по май 1945 года – 3 генерал-майора, 6 полковников и даже 1 подполковник.

Думаю, что эти цифры говорят сами за себя. И о том, как воевали, и о том, как командовали. Не зря в книге «Отцы-командиры» А.З. Лебединцев честно напишет:

«Наша военная история еще не все оценила и не сказала настоящей правды. А тогда, выступая в поход, мы даже не знали, кто командует армией, ибо командующих на ней с сентября 42-го по март 43-го сменилось пять человек. Все неудачи на фронте решались снятием, перемещением, отстранением, переводом военачальников, а не надлежащим обеспечением вооружением, боеприпасами и умением организовать и провести операцию и бой».

А вот что он расскажет про одного из тех десяти комдивов той самой 38-й стрелковой дивизии:

«Командир нашей дивизии полковник Богданов А.В. как-то незаметно был отстранен от командования. Никто не называл причин. Уже будучи на пенсии, я задал этот вопрос бывшему начальнику оперативного отделения штаба дивизии, в то время майору Петрову В.И. Он снятие Богданова объяснил так: “Почти все командиры дивизий, принимавшие участие в формировании, получили звание Героя Советского Союза, а нашему комдиву и начальнику штаба подполковнику Хамову не дали даже обязательных для всех офицеров боевых орденов. Богданов высказал это в резкой форме командующему 27-й армией генерал-лейтенанту Трофименко, возможно, сказал и об урезывании нашей “геройской” разнарядки. Но после того, как я узнал о пленении штаба и роты связи 29-го полка, думаю, что, видимо, и этот грех свалили на него, чтобы не привлекать к ответственности тех, кто посадил небоеспособную дивизию в оборону”.

Назначен Богданов был на нашу дивизию приказом командующего Воронежским фронтом 28 сентября, а отстранен 21 ноября 1943 года. После кратковременного состояния в резерве 6 февраля он был назначен с понижением командиром 995-го полка 309-й стрелковой дивизии и был убит в бою 20 апреля 1944 года».

5

Согласно уточненным данным «Книги потерь» («Великая Отечественная без грифа секретности»), за все годы войны наша армия потеряла: 400 – командиров сухопутных дивизий и бригад (погибшими и умершими) и 163 – пропавшими без вести. А всего получается – 563 командира сухопутных дивизий и бригад. Поистине страшная цифра!

Одной из таких жертв войны по стечению обстоятельств, а не иначе, окажется полковник Коротков Андрей Данилович. О нем мне совсем немного рассказывали ветераны дивизии. Но я, в очередной раз находясь в подольском архиве, все же решил ознакомиться с его биографией, чтобы лучше понять то, о чем придется говорить.

Итак, Андрей Данилович Коротков – родился 17 октября 1899 года в селе Колдино Каргапольского района Челябинской области. В январе 1944-го ему было 44 года. В документах значится: из крестьян (профессия – хлебопашество). Там же указано, что с 1918 года по 1919 год служил в Белой армии рядовым. В 1936 году исключался из партии за сокрытие социального происхождения. Позже был восстановлен.

В Красной Армии с августа 1919 года. В том же году вступил в партию (п/б № 1 996 792).

Бытность в походах: «На Восточном фронте против Белой армии Колчака – 1919. По ликвидации бандитизма на Украине, главным образом банды Махно 1920—1921». Ранений и контузий не имел.

Образование: гражданское – 6 классов или 3 группы; военное – повторное отделение Командного состава Киевского пехотного училища – 1926 год; курсы при ВВА им. Ворошилова – 1943 год.

Женат.

Службу в РККА начал красноармейцем на Восточном фронте в 3-м Крепостном полку в августе 1919 года. Затем там же помощник командира взвода до декабря 1919 года.

С 1920 г. – командир взвода 185-й отдельной бригады Восточного фронта, а затем Харьковского военного округа. В 1921-м – курсант школы политруков 11-й стрелковой дивизии Харьковского военного округа.

Далее, как в документе:

«552 с(трелковый) п(олк) 11 с(трелковой) д(ивизии) ХВО – политрук 1921—3—1921—4.

 62 стрелковый полк 7 с.д. ХВО – политрук 1921—4—1921—8.

60 с.п. 7 с.д. ХВО – политрук 1921—8—1922—7.

20 с.п. 7 с.д. ХВО – политрук 1922—7—1923—3.

20 с.п. 7 с.д. УВО – политрук 1923—3—1925—9.

При Киевском пехотном училище УВО отдела среднего Комсостава 1925—9—1926—8.

20 с.п. 7 с.д. УВО – политрук 1926—8—1927—6.

20 с.п. 7 с.д. УВО – Врид. пом. ком. полка по полит. части. 1927—6—1927—7.

20 с.п. 7 с.д. УВО – политрук 1927—7—1927—10.

20 с.п. 7 с.д. УВО – командир роты 1927—10—1928—12.

20 с.п. 7 с.д. УВО – ответственный секретарь партбюро полка 1928—12—1929—12.

285 с.п. 95 с.д. УВО – командир роты 1931—10.

30 отдельный пулеметный батальон КВО, командир учебной роты 1931—10—1934—1.

32 У(крепленный) р(айон) – командир 14 отд. пульроты 1934—1—1935—3.

52 УР КВО пом. командира 30 отд. пульбата (пулеметного батальона) 1935—3—1936—9.

 45 стр. див. командир батальона 1939. 28.5. ХВО 0637.

Проскуровское с/пулем. уч(илище) командир батальона (19) 40.27.4. НКО 01818 и (19) 40.15.2.КОВО 0311».

Воинские звания до войны:

«майор» – 1938 г. НКО № 0251 и «подполковник» – 1940 г. № 04 658.

Награды до войны: медаль «ХХ лет РККА».

Из аттестации на майора Короткова А.Д. (командный, пехота, ВУС № 2):

«Должности и обязанностям командира батальона соответствует. Достоин назначения для самостоятельного командования батальоном УРА».

«Военную присягу 1939.23.2.».

18 февраля 1942 года подполковника Короткова назначают командиром 835 стрелкового полка 237 стрелковой дивизии (Сибирский военный округ 18 февраля № 008).

27 мая 1942 года он – командир 835 сп 237 сд 2-й резервной армии.

25 октября 1942 года он – командир 835 сп 237 сд Воронежского фронта.

20 марта 1943 года Коротков – и(сполняющий). д(олжность). заместитель командира дивизии (№ 0141 38 Армии).

13 апреля 1943 года (НКО № 02 686) присвоено очередное воинское звание «полковник».

Распоряжением Воронежского фронта от 9 мая 1943 года направлен на учебу в ВВА им. Ворошилова.

3 января 1944 года назначен командиром 38-й стрелковой дивизии (приказом 27 Ар.).

В годы войны был награжден орденами: Александра Невского, Красного Знамени, Ленина.

Так в самом первом представлении Короткова к награде говорилось:

«В наступательных боях с войсками немецко-фашистских захватчиков 835 стрелковый полк под командованием тов. КОРОТКОВА нанес чувствительные потери живой силе и технике противника.

За время боев 27.1.43 г. по 3.2.1943 г. его полк уничтожил до 1900 солдат и офицеров, автомашин – 400, мотоциклов – 244, орудий – 28, минометов – 64, пулеметов – 52, велосипедов – 640, лошадей – 610, повозок – 750 и другие.

Захватил солдат и офицеров 1190, автомашин – 515, мотоциклов – 270, орудий – 26, минометов – 40, раций – 8, пулеметов – 75, велосипедов – 400, лошадей – 910, повозок – 1680 и другие.

В ожесточенных боях с противником полк занял 10 населенных пунктов.

Проявил смелость, и умение вождения войск в современной войне.

Представляется к правительственной награде ордену Красного Знамени.

Командир 237 стрелковой дивизии

полковник Дьяконов

Начальник штаба 237 стрелковой дивизии

полковник Мароль

6 февраля 1943 г.» (ЦАМО. Ф. 33. Оп. 682525.

Д. 468. Л. 385).

А вот что говорилось во втором наградном листе:

«В наступательных боях с 27.1. по 3.2.1943 года 835 стрелковый полк под командованием тов. КОРОТКОВА А.Д. нанес чувствительные потери живой силе и технике противника, за что тов. Коротков представлен к Правительственной награде ордену Красное Знамя.

В дальнейшем 835 стрелковый полк вновь нанес значительные удары противнику и занял важные укрепленные пункты.

В ночь на 3.3.1943 года 835 сп с боем занял город СУНДЖА, захватив при этом следующие трофеи: автомашин – 50, тракторов – 12, тягачей – 7, орудий – 4, складов с зерном – 5, складов с картофелем – 6 и типографию.

За время боев за СУНДЖА полком уничтожено до 150 солдат и офицеров противника, автомашин – 30, пулеметов – 7, лошадей – 50 и взято в плен 2 солдата.

В ночь на 7.3.1943 г. 835 сп после решительной атаки занял укрепленный пункт СВЕРЛИКОВЩИНА. В бою за этот пункт уничтожено до 300 солдат и офицеров противника, орудий – 3, лошадей – 50, повозок – 40, пулеметов – 12, захвачено трофей: орудий – 4, пулеметов – 7, лошадей с повозками – 30 и другие, захвачено пленных – 2.

В результате четкого и правильного взаимодействия танков, артиллерии и пехоты полк всегда выполняет точно задание.

Достоин вторичной правительственной награды ордена “Александр Невский”.

Командир 237 сд

Генерал-майор Дьяконов

9 марта 1943 г.» (ЦАМО. Ф.33. Оп. 682526.

Д. 366. Л. 269).

6

Трудно себе представить, но факт остается фактом, согласно все той же «Книге потерь», в годы войны наша армия потеряла всего 566 начальников штабов сухопутных дивизий и бригад. В том числе 345 – погибшими и умершими, 221 – пропавшими без вести.

Начальником штаба 38-й стрелковой дивизии был Петр Филиппович Хамов. Он родился 17 декабря 1913 года в с. Подгорном Мраковского района Башкирской АССР. Русский. Член ВКП(б) с 1937 года. В 1931 году окончил 9 классов. В Красной Армии с 25 сентября 1931 года. В 1934 году окончил Военную Ульяновскую бронетанковую школу.

Далее его прохождение службы было следующим:

«Командир взвода танкового батальона 14 механизированной бригады МВО 00107 31.7.34.

Командир взвода Учебного танкового батальона 13 механизированной бригады МВО 007 7.1935 г.

Командир роты 31 отдельного танкового батальона 13 механизированной бригады ЗабВО МВО 22.9.37…

Помощник командира батальона по с/ч 33 отдельный танковый батальон ЗабВО 0102 19.2.40 г.

Слушатель академии Фрунзе НКО 03235 16.7.1940 г.

Офицер Генштаба Красной Армии НКО 02673 17.9.41 г.

Офицер при штабе – Генштаб Красной Армии НКО 03431 29.5.42 г.

В распоряжении Центрального штаба партизанского движения НКО 02987 3.5.43 г.

Начальник штаба 38-й стрелковой дивизии НКО 03124 15.5.43 г.».

Присвоение воинских званий:

«лейтенант НКО 0038/п 13.1.1936 г.

старший лейтенант НКО 0685 28.3.39 г.

капитан НКО 04009 27.11.41 г.

майор НКО 06878 11.11.42 г.

подполковник ГУК НКО 01659 23.10.43 г.».

В 1943 году награжден орденом Красного Знамени.

7

Начальников отделений управлений сухопутных дивизий за годы войны было потеряно гораздо меньше, чем командиров дивизий (бригад) и начальников штабов дивизий (бригад). Однако и им досталось несладко. Всего начоперов было потеряно 313 человек (в том числе 160 – погибли и умерли, 153 – пропали без вести).

Начальником 1-го отделения (оперативного) штаба 38-й стрелковой дивизии был Василий Иванович Петров.

Родился 2 (15) января 1917 года в с. Чернолесское Ставропольского края в семье служащего, русский. В 1935 г. окончил 10 классов средней школы, а в 1937 года – «2 курса Орджоникидзевского педагогического института».

Спустя десятилетия Василий Иванович так расскажет о своей довоенной жизни:

«Как ни покажется странным сейчас, я мечтал с детства стать учителем. Да-да, не удивляйтесь. После окончания педагогического техникума два года преподавал в школе, поступил в пединститут. А в 1939 году отменили все отсрочки студентам, учителям – и меня призвали в армию».

Начал свою службу В.И. Петров рядовым бойцом в кавалерии. Как пишет его фронтовой товарищ А.З. Лебединцев: «Затем были учеба в полковой школе, первая командная должность – командир отделения, первая награда – знак “Отличник РККА” (в ту пору весьма редкий и почитаемый, так как приказ о награждении подписывался народным комиссаром обороны). В 1941 году, в самый канун войны, Петров окончил краткосрочные курсы младших лейтенантов – и сразу на фронт. В боях под Одессой был ранен и эвакуирован в Сочинский военный госпиталь.

После излечения он направляется в 72-ю Кубанскую казачью дивизию. Первоначально Петров командует сабельным взводом в 193-м кавалерийском полку, сражается на Керченском полуострове. Там, напомню, в мае 1942 года советские войска потерпели тяжелое поражение. С трудом эвакуировавшиеся из Крыма остатки дивизии стали основой для формирования 40-й отдельной мотострелковой бригады, и Петров, уже начальник разведки кавполка, назначается начальником штаба отдельного мотострелкового батальона, а позднее получает должности командира батальона автоматчиков и заместителя начальника штаба бригады по оперативной работе.

40-я бригада была брошена на удержание Туапсинских горных перевалов, через которые рвались гитлеровские егеря к Черному морю. Бои носили упорный характер при острой нехватке боеприпасов и продовольствия, так как их подвоз осуществлялся по горным тропам и бездорожью. Но воины бригады не только выстояли, но и нанесли противнику невосполнимые потери. Из многих соединений Северо-Кавказского фронта только 40-я бригада да одна стрелковая дивизия были награждены орденами Красного Знамени.

В январе 1943 года части бригады во взаимодействии с соседними соединениями перешли в решительное наступление. Освобождали город Апшеронск, станицы Нефтяную, Рязанскую, Старокорсунскую, а 12 февраля вместе с подразделениями 31-й стрелковой дивизии овладели столицей Кубани – Краснодаром.

В майские дни 1943 года все штабы стрелковых, мотострелковых и горнострелковых бригад были переброшены под Воронеж в состав Степного резервного фронта для формирования здесь стрелковых дивизий. Капитан Петров по преемственности теперь назначается начальником оперативного отделения штаба 38-й сд (третьего формирования под этим номером с начала войны).

Части, укрытые в лесных массивах, получали личный состав, вооружение и боевую технику. На оперативное отделение штаба дивизии легла главная обязанность по организации учебы поступающего пополнения. Шло боевое сколачивание подразделений, все учения сопровождались стрельбой из стрелкового оружия, огнем артиллерии и минометов».

Вот, например, как характеризуют капитана Петрова в должности помощника начальника штаба по оперативной работе 40-й отдельной мотострелковой бригады в самом первом представлении к награде командир и начальник штаба:

«В борьбе с немецкими оккупантами проявляет мужество, отвагу и геройство.

С 3 по 9.8.1942 г. будучи нач. Штаба 3-го Батальона в районе Армавир, а затем с. Лабинская лично сам неоднократно руководил наступлением отдельных подразделений.

3.8.42 г. под Армавиром батальоном было уничтожено 7 танков противника, до 2-х взводов автоматчиков. В районе Лабинская уничтожено: 1,5 батальона пехоты, 6 бронетранспортеров, 5 средних танков, 3 миномета и сбит 1 самолет.

3.8.42 г. батальон по приказу отошел из Красная Поляна (Армавир) на следующий рубеж обороны, при отходе был убит комиссар батальона и остался в селении. Капитан Петров сам лично с 5-ю бойцами через 6 часов после боя, ночью возвратился в село, занятое противником, и вынес убитого комиссара.

22.8.42 г. Бригада находилась в с. Баговской с целью выяснения действий противника и уточнения его сил. Тов. Петрову было задание связаться с партизанскими отрядами Тульского, Мостовского, Кошехабльского районов. Тов. Петров с 3-мя красноармейцами проехал более 200 км в тылу противника, связался со всеми отрядами и доставил ценные сведения о противнике.

Капитан Петров достоин Правительственной награды – Ордена Красной Звезды.

Командир бригады (подпись)

Начальник штаба (подпись)

1.11.42 г.» (ЦАМО.Ф. 33. Оп. 682525.

Д. 232. Л. 236).

Второй наградной лист, уже на майора Петрова, подписал начальник штаба 38-й стрелковой дивизии майор Хамов:

«Майор Петров, за время боевых действий 38 стрелковой дивизии, работая начальником оперативного отделения штаба дивизии, многократно, мужественно и умело выполнял ответственные поручения командования дивизии, в боях под городом Сумы, Гадяч, контролируя выполнение приказа командования, непосредственно в передовых подразделениях способствовал успешному развитию боевых действий.

При форсировании реки Днепр оперативно и умело организовал управление частями дивизии в боях на правом берегу реки Днепр в районе высоты 205, 2, под огнем противника, обеспечил выполнение боевого приказа командования 343 стрелковым полком.

За мужество, проявленное в боях под городом Сумы и городом Гадяч, при форсировании реки Днепр, за умелое оперативное управление частями дивизии достоин награждения орденом “Отечественной войны 2 степени”» (ЦАМО. Ф. 33. Оп. 686044. Д. 1103. Л. 245).

8

В 38-й стрелковой дивизии командиром 70-й отдельной разведроты служил лейтенант Зайцев. Человек, в соединении известный, но не столько по своей должности, сколько по своим боевым заслугам.

Родился он в д. Сутупов Данковского района Рязанской области в 1924 году. В 1941 году окончил педагогическое училище в г. Лебедянь и в октябре ушел на фронт. Вот только уже 28 ноября война для него временно закончилась. Сам Алексей Николаевич вспоминает об этом не без юмора:

«Середина ноября 1941 года. Собрали нас, человек 18, и сказали, что надо выполнить правительственное задание. Отправили копать окопы для артиллерии. Грунт уже начал подмерзать. Стали мы лопатами, даже ломов не было, рыть те траншеи и котлованы. Дырку пробиваешь, а потом корку разламываешь… Тяжело, но работаем, стараемся. Прилетела немецкая “рама” – самолет-разведчик. Сделал пару кругов и улетел. Мы опять за работу. Вскоре появились самолеты, начали кружить и, завалившись набок, сбрасывать бомбы. Вот одна из них меня и накрыла.

Так и закончилось мое участие в обороне Москвы.

Выкопали меня, вытащили… Сколько тогда наших погибло – я и не знаю. Оказался в госпитале. Очнулся, вижу: военные ходят, губами шевелят. В голове у меня чириканье, как птички на кусте поют. Потом тиканье часов. Я начал писать врачам, что со мной происходит. Женщина-врач, лечившая меня, написала в ответ на листочке, что я молодой и должен победить болезнь. До конца февраля я пробыл в госпитале.

А мне без трех месяцев 18 лет. Из документов имелся только комсомольский билет. Увидел одного военного с медалью, при ремнях, подошел к нему. Он мне объяснил, как рапорт писать. Начальник госпиталя прочел и приказал подойти завтра. Так я с бумагами оказался в военкомате. А это уже начало 42-го года. На полтора месяца дали отпуск, чтобы подлечился.

И вот нас восьмерых собрали в военкомате. Я всех по фамилиям помню… Все ребята толковые были, а меня старшим назначили. Я их в училище доставил, документы сдал, сам в госпиталь пошел. Там соврал, что чувствую себя хорошо, что в голове уже не чирикает и не тикает. Так я оказался в Саранском пулеметном училище.

Быстро овладел “станкачом”. Приказали готовить стрельбы с закрытых позиций, это когда мишени за бугром. Я все должен был точно рассчитать. Установили ростовые мишени, прибыли офицеры… Зарядили ленту из тридцати патронов. Я нажал и отпустил, ведь пулемет при стрельбе сам плавно идет. Расстояние – 400 метров. Пошли проверять. Из десяти мишеней три были поражены. Это результат. Училище я окончил не младшим лейтенантом, как остальные из нашей группы, а лейтенантом».

По распределению лейтенант Зайцев попал на Воронежский фронт командиром пулеметного взвода (31 мая 1943 г.). А это уже была Курская дуга. Именно там юного лейтенанта и послали в разведку.

«Времени на подготовку было несколько часов. Даже познакомиться толком с разведчиками не успел. В 23.00 мы шестеро – все фамилии навсегда запомнил – пошли в разведку. Вышли с кукурузного поля на скошенное пшеничное и поползли. В ночном небе вспыхивали и зависали осветительные ракеты. Нейтральную полосу длиной метров 400 преодолевали около двух часов. До бруствера первой траншеи доползли незамеченными. Внезапно над траншеей возник силуэт… «Шо цэ? Чугун на колу чи фриц в каске?» – шепотом спросил у меня разведчик Жиленко. Немец, а это был наблюдатель, что-то заподозрил. Я приказал стрелять, а сам спрыгнул в траншею. Тут же на меня навалился другой немец. Здоровенный, как медведь. Я успел вывернуться, но он рассек мне ножом бровь и ранил в правую руку. Я оказался чуть проворнее, успел выстрелить в него из пистолета. Пока изымали документы, появились еще немцы. Завязался рукопашный бой в траншее. Крикнул своим, чтобы отходили, а сам, дав очередь, выскочил из траншеи, да не на нашу сторону. Где там разберешься? Начал выбираться, наблюдая за позициями немцев. Они стреляли, и по трассирующим пулям можно было определить, где находятся огневые точки. До своего полка добрался только на рассвете. Меня встретили как воскресшего, думали, что я погиб, как и Марков с Бугаевым…