Текст книги "Цена власти"

– Вы что? Сдурели? – удивлённое восклицание Андрея пролетело мимо ушей.

Ян с трудом перевёл дух и злобно глянул на Сергея снизу вверх. Маленький шаг навстречу. Ян резко развернулся знаменитой киношной вертушкой и попытался ударить каблуком в голову. Только Сергей просто шагнул на встречу другу и ушел ему за спину. Короткий тычок обоими ладонями в спину. Ян с воплями слетел с плота в воду.

Ян пробкой всплыл на поверхность и судорожно вцепился обоими руками в крайнее бревно. Сергей присел на корточки и схватил Яна за левую кисть. Плавный поворот вокруг оси. Ян выпучил глаза от боли и инстинктивно перевернулся на спину. Правая рука принялась истошно молотить по воде.

– Отпусти!!! Больно же!!! – что есть мочи заорал Ян.

Только Сергей ещё сильнее, ещё больнее изогнул его левую кисть.

– Ян, – Сергей склонился над лицом друга, – твоё неадекватное поведение в экстремальных условиях снижает шансы нашей группы на выживание. Ты понял меня?

– Да! – судорожно выдохнул Ян.

От былой бравады не осталось и следа. Ужас, самый настоящий ужас бьётся в глазах Яна. Словно и этого мало, Сергей с лёгким щелчком вытащил из ножен нож-выживания.

– Ты всего лишь копия, – острое лезвие опустилось на левое запястье Яна. – Именно тебя Ольга не ждёт и ждать никогда не будет. Настоящий Ян Синицын вернулся домой. Ни он, ни тем более она, о тебе никогда не узнают. Либо ты прекращаешь надоедать нам своими сопливыми фантазиями, либо прямо здесь и сейчас я вскрою твои вены.

Плот еле заметно качнулся.

– Андрей! – Сергей слегка повернул голову. – Сиди на месте. И так, Ян, ты обещаешь?

– Ты не сделаешь этого! – голос Яна сипит от натуги.

– Сделаю.

Острое лезвие ещё глубже впилось в беззащитное запястье.

– Да! Да! Обещаю! Обещаю! – торопливо залопотал Ян. – Только отпусти.

Сергей убрал нож. Ян с громким плеском перевернулся на живот. Мокрые коленки едва не соскользнули с крайнего бревна, когда Ян неловко вскарабкался обратно на плот. Но прежде, чем убрать нож, Сергей демонстративно поднёс острое лезвие к носу друга:

– Помни, Ян, ты обещал, – с ледяным спокойствием в голосе произнёс Сергей.

Словно пёс побитый. Ян отжал камуфляж и разложил его на скатах шалаша. Говорить больше нечего, каждый молчит о своём.

– А что дальше, Сергей? – Андрей первым не выдержал тягостного молчания.

– Дальше? – Сергей склонил голову. – Дальше нам нужно попрощаться с прошлым.

– Это как? – Ян поправил сырой носок.

– В первую очередь, – Сергей глянул на огонь в каменной очаге, – нам нужно избавиться от всего, что напоминает нам о доме, что заставляет нас думать о нём и надеяться на возвращение. Пусть всё очищающий огонь заберёт нашу прошлую жизнь, которой у нас никогда и не было.

Двумя пальцами Сергей вытащил из внутреннего кармана паспорт. Для защиты от воды самый главный документ убран и завернут несколько раз в полиэтиленовый пакет. Долго, внимательно читая строчки и штампы, Сергей старательно просмотрел от корки до корки главное удостоверение личности. Но вот паспорт упал в огонь. Пламя принялось лизать гербовые страницы и тут же окрасилось в синий цвет. Из того же кармана Сергей вытащил записную книжку.

– Да чёрт с ней! – записная книжка упала на горящий паспорт. – Если мы выживем, то ещё найдётся на чём записать нашу историю.

Ян с Андреем молча переглянулись. Во всех экспедициях Сергей самым тщательным образом вёл походный дневник. В его толстых записных книжках оседали даже самые незначительные детали и подробности. В каждую новую экспедицию Сергей обязательно покупал новую записную книжку. Подробные отчёты о предыдущих походах аккуратно сложены на почётном месте на книжной полке над письменным столом в его комнате. И вот теперь дорогая сердцу записная книжка, пустая на две трети, улетела в огонь. Ради прощания с прошлым Сергей пожертвовал самым дорогим, что только есть у него.

Пример подан, Андрей вытащил из кармана паспорт.

– Моё прошлое, – голос Андрея полон торжественной грусти, – я прощаюсь с тобой.

В прошлой жизни одна только мысль сжечь свой самый главный документ показалась бы Андрею дикой. Но здесь и сейчас он даже не стал распечатывать полиэтиленовый пакет, а просто бросил его в огонь. Следом на красные угли упали две красные десятки и проездной билет. Две пятирублёвые монеты соскользнули с раскрытой руки Андрея в тёмную речную воду. Металлические кругляки ушли в глубину без малейшего плеска.

Последним на расставание с прошлым решился Ян. Мокрая фотография Ольги без лишних слов и речей упала в огонь. За ней последовал паспорт.

– Не печальтесь, друзья мои, – длинной палкой Сергей пошевелил бумажный пепел, – мы правильно сделали. Прекрасной Земли для нас больше нет. С этим нужно смириться. Взамен мы должны полюбить этот мир. Полюбить всей душой, всей своей сущностью, до самого последнего таракана. Иначе эта чудная планета станет для нас адом.

Андрей и Ян молча отвернули лица. А великая река как ни в чём не бывало по-прежнему несёт плот на юг, на встречу неизвестности. Мелкие волны лижут толстые брёвна. Но тем же вечером, когда вслед за сумерками вот-вот должна была опуститься тёмная южная ночь, Ян всё же рискнул вернуться к прошлому.

– Сергей, – Ян высунул голову из шалаша, – а тебе всё равно легче. Ведь тебя на Земле никто не ждёт.

– А как же родители? – Сергей чуть повернул голову.

– Что родители? Родители не в счёт. У меня есть родители. У Андрея есть родители. Мы уже взрослые. Если бы не эта хрень, – Ян стукнул кулаком по бревну, – то через три года мы бы закончили университет и навсегда покинули бы родительские гнёзда. Нет, Сергей, я говорю не о них.

Сергей спрятал улыбку. Ни к чему поддаваться на простенькую провокацию.

– Я говорю о девушке, подруге, любовнице, – продолжил Ян. – Пусть недолго, пусть не на долго, но я всем сердцем любил Ольгу. А что у тебя? Была ли у тебя сердечная привязанность? Или учебник по ТОЭ забил все без исключения уголки твоего сердца?

Претензии Яна вполне справедливы. Никто и никогда не видел Сергея в обществе симпатичной девушки. Его регулярно приглашали на различные дни рождения, новогодние застолья или просто пикники с выездом на природу. На все без исключения мероприятия Сергей являлся один.

Друзья постоянно пытались познакомить его с кем-нибудь. Обычно Сергей охотно соглашался составить компанию какой-нибудь ничейной девушке. Каждый раз друзьям казалось – удалось! Получилось! Весь вечер Сергей галантно занимал даму ненавязчивой беседой, подливал в бокал вина и даже танцевал с ней. Но… Некое подобие флирта заканчивалось вместе с торжеством. Сергей мог протанцевать в обнимку с девушкой весь вечер, но ни одну из них не проводил даже до подъезда или хотя бы до остановки трамвая. Каждый раз Сергей упорно не замечал удивлённых глаз и вежливо прощался с очередной несостоявшейся подругой на пороге гостеприимной квартиры.

Если уж на то пошло, то никто и никогда не видел Сергея под ручку с по-девичьи смазливым парнем или в обществе брутального мужика. Женских трусиков Сергей не носил, губы не красил и на парней не заглядывался.

На недоумённые вопросы друзей и знакомых Сергей не отвечал вообще, лишь сдержанно улыбался. Друзья упорно отказывались его понимать и снова, и снова пытались познакомить с очередной девушкой.

– Ладно, чёрт с тобой, – Сергей махнул рукой. – Раз уж такие дела, так и быть – сдёрну завесу тайны с моей личной жизни.

Ян дёрнулся всем телом и едва не стукнулся головой о свод шалаша.

– На самом деле у меня была подруга, – тихо произнёс Сергей. – Хотя… Быстрее, просто любовница.

Сергей поднял глаза на звёздное небо. Маленькая ярка звёздочка чиркнула небосклон и упала за горизонтом.

– Так кто же она? – Ян чуть ли не на половину высунулся из шалаша.

– На моём курсе в параллельной группе училась Галя. Галина Воронцова.

– Э! Погодь, – Ян наморщил лоб. – Это же, случаем, не Галка-лесбиянка? Её же, того, больше женщины интересуют.

– Не больше, чем тебя мужики, – Сергей сдавленно хохотнул. – Да-а-а… О глупейших слухах на её счет ты наслышан. А вот чего ты наверняка не знаешь, так это то, что живёт она в том же доме, что и я. Более того, в одном подъезде, на два этажа выше. А получилась у нас как в популярной песне:

Живу и помню!

Твой взгляд нескромный!

Который так сводил меня с ума!

– Наша связь началась в один прекрасный летний вечер, когда мои и её родители уехали на дачу, – Сергей неловко прокашлялся. – Галя сама пришла ко мне, без приглашения.

На самом деле Галина очень умная и целеустремлённая девушка. Она точно знает чего хочет. А, главное, умеет добиваться поставленных целей. Ей претит легкомысленный флирт, ночные прыгалки на дискотеках и прочие так называемые молодёжные развлечения.

Только, вопреки разуму, молодое созревшее тело требует своего. Чтобы гормоны не мутили разум, нужен секс, регулярный секс. Для полноты жизни. Вот она и выбрала меня, благо я рядом, под рукой. Всего-то и нужно спуститься на два этажа.

– Ну ты? – – в отблеске очага глаза Яна аж светятся от интереса. – Разве тебя не задевало такое потребительское отношение?

– А почему оно должно было меня задевать? – вопросом на вопрос ответил Сергей. – Ты так и не понял главного: наши интересы целиком и полностью совпали. Ей нужен был здоровый секс, мне нужен был здоровый секс. Так зачем ещё романтику на пустом месте разводить?

– Тогда какого чёрта вы скрывали свои отношения? – воскликнул Ян. – Парень и девушка делят одну постель – чего здесь ненормального?

– Ян, – Сергей усмехнулся, – тайна придавала нашим отношениям особый изыск, словно терпкий перец разгоняла пресный вкус.

Вот ты постоянно пытался сбагрить мне своих отставных подруг. А её вообще лесбиянкой прозвали. А знаешь ли ты, как смешно со стороны выглядит твоя растерянность. Со своей донжуанской натурой ты и не мог ничего понять. Подобное поведение находится за пределами твоего разумения. А теперь попытайся представить и понять, что я чувствовал, когда она приходила ко мне на ночь и мы гасили в комнате свет.

Серей тихо выдохнул. Озадаченный Ян принялся чесать затылок.

– Твой рассказ выглядит очень даже правдоподобно. Жаль, подтвердить некому, – Ян склонил голову на бок.

– Как ни странно, я могу, – донёсся из глубины шатра голос Андрея.

Оказывается Андрей не спал и всё слышал.

– Это как же? – Ян глянул в глубь шалаша.

– Очень просто, – Андрей наполовину высунулся из шалаша. – Как-то раз, Сергей, я пришёл к тебе рано утром. То ли в субботу, то ли в воскресенье. Не помню точно.

Ты очень ловко спровадил меня на кухню и включил радио, но я всё равно услышал, как закрылась входная дверь. Язычок замка так предательски щёлкнул. Ну а пока ты в туалете сидел, – Андрей хитро прищурился, – я заскочил в твою комнату и понюхал подушки.

– И что ты унюхал? – Сергей лукаво улыбнулся.

– О-о-о… – Андрей выразительно закатил глаза. – Я был в шоке: одна из подушек источала едва заметный аромат женских духов. А ты ведь даже одеколоном не пользуешься.

– И ты всё это время молчал! – Ян пихнул Андрея локтём под рёбра.

– А ты бы мне поверил? – в ответ Андрей пихнул Яна локтём.

– Конечно же нет!

– Потому и молчал. Пока, вот, как ни странно, не пригодилось.

– Всё равно, – Ян упрямо мотнул головой. – Галка была для тебя не более, чем любовница. Сам признал.

– Дурак ты, Ян, – Андрей подпёр скулу кулаком. – Знаю я эту Галку, наслышан был. Она же с Сергеем как два сапога пара. Может быть они и не наделил бы друг на друга обручальные кольца, а вот общие дети у них были бы сто пудово. Дети, знаешь ли, вторая важнейшая потребность после секса. Когда Галка решила бы стать матерью, то, догадайся, к кому бы она обратилась за помощью?

– Ты удовлетворён? – Сергей тихо рассмеялся.

– Вполне, – Ян нырнул обратно в глубину шалаша.

***

Ритуальное сожжение паспортов и прочих личный вещей и в самом деле помогло проститься с прошлым. Друзья официально поставили на Земле и на всех несбыточных мечтах жирный крест. По вечерам вместе с наступающими сумерками плот больше не погружался в тягучую пучину воспоминаний и вяло текущей депрессии. Даже Ян перестал фантазировать о нереальном будущем в духе самых слезливых мексиканских сериалов.

На первой же остановке Сергей ободрал несколько берёз и обзавёлся большими листами бересты. Только кора плохой заменитель бумаги. Вместо машинальной записи приходится долго и упорно прочерчивать каждую букву. Даже на маленький абзац уходит прорва времени. Впрочем, оно даже к лучшему. С развлечениями на маленьком плоту по среди реки не густо. Ян с Андреем даже немного завидуют.

Плавучая жизнь на двенадцати квадратных метрах вернулась в привычную колею. Через каждые три дня друзья устраивают большой привал для пополнения запасов. Ещё с Утёса Ян приспособился прямо с плота ловить рыбу. Можно было бы и не тратить сутки на охоту и собирательство, только рыба, даже запечённая на углях маленькими кусочками на манер шашлыка, просто не лезет в горло.

К счастью, в прибрежных зарослях полно уток. Методом проб и ошибок друзья освоили несколько охотничьих приёмов. Если удавалось найти днёвку, какое-нибудь укромное место под защитой кустов, то били сидящих на воде уток прямой наводкой. Главное ещё на подходе не вспугнуть осторожных птиц. Но наиболее продуктивной является охота на утренних и вечерних перелётах.

Утки возвращаются с дневной кормёжки тяжёлыми от еды, летят низко и относительно медленно. В сумерках, на фоне заката, отличны видны крылатые силуэты. Самодельный лук бьёт метров на двадцать – двадцать пять. Зато, в отличие от ружья, не гремит на всю округу. Часто утки просто не замечают летящих мимо стрел. Только, если честно, лишь благодаря обилию не пуганной дичи друзья возвращаются на плот с добычей.

Глава 3. Повешенный

Спустя неделю после эмоционального прощания с прошлым Ян вдруг спросил:

– Сергей, послушай, – тоненькой веточкой Ян пошевелил угли в очаге. – Я тут подумал: а на каком языке мы разговариваем? Вдруг первый встречный абориген заговорит с нами не на чистейшем русском, а это мы заговорим на его языке. В компьютере инопланетян мы или на самом деле копии, только ни что не мешает перепрограммировать наши мозги на местный лад.

Неожиданный вопрос Яна в буквальном смысле застал врасплох.

– То есть, – Сергей оторвался от берестяного листа, – между собой мы говорим не на русском, а на местном?

– Ну да, не на русском.

– Ну… Это легко проверить, – Сергей показал заполненный наполовину берестяной лист. – Письменность, это графическое воплощение разговорного языка. Судя по буквам, а пишу на русском.

– Э-э-э, не-е-ет, – протянул Ян. – Всё не так просто. А откуда ты знаешь, что пишешь на русском? Может, вместе с местным языком в наши мозги вложили и местную письменность. Вот откуда ты уверен, что это буква «К» на кириллице? – Ян ткнул пальцем в заглавную букву «К».

– А действительно, – Сергей разгладил берестяной лист, – может быть ты и прав. Нужно подумать.

Заново, словно в первый раз, Сергей уставился на буквы.

– Не. Не имеет смысла, – Сергей тряхнул берестяной лист.

– Что не имеет? – тут же отозвался Ян.

– Не имеет смысла вкладывать в наши мозги местный язык, местную письменность и убеждать нас, будто мы по-прежнему говорим и пишем на родном русском языке, – Сергей вновь показал берестяной лист Яну. – Начертание каждого слова прочно связано в нашем сознание с каким-нибудь понятием, образом, ощущением. Информация в нашей памяти не как в ЭВМ в виде нулей и единиц. Когда мы что-то вспоминаем, то перед внутренним взором возникают образы, а не буквы и цифры. Слова нужны каждому из нас лишь для общения с другими людьми.

– Ну и? – Яна слегка потряхивает от нетерпения.

– Переход на другой язык потребует кардинальной перестройки сознания. Опять таки, к чему такие сложности? Наш похититель явно не относится к разряду любителей «в гамаке и стоя». Вот, – Сергей дёрнул сам себя за карман камуфлированных штанов, – яркое тому доказательство. – Гораздо проще вложить в наши головы местный язык. Ведь на Земле полно людей, которые в совершенстве владеют сразу несколькими языками. Если следовать твоему предположению, то мы тут же поймём первого встречного аборигена, хотя и будем осознавать, что говорит он далеко не на русском.

Однако, Сергей удивлённо приподнял брови, Ян явно пропустил объяснение мимо ушей.

– Человек!!! Там человек!!! – Ян вскочил на ноги и заорал дурным голосом.

– Где?! – Сергей аж подпрыгнул на месте.

Берестяные листы тут же слетели с колен.

– Где?! В упор не вижу! – из шалаша словно угорелый выскочил Андрей.

– Да вон же! – Ян ткнул пальцем в сторону берега. – Вон! На острове! Под деревом низким, корявым таким.

Сергей проследил взглядом за указательным пальцем друга. Точно!

Сердце забилось с утроенной силой, аж ладони вспотели. Впервые за много, много, много, много дней на узком каменистом островке по среди реки возникла такая знакомая, такая желанная человеческая фигура. Незнакомец стоит возле низкого корявого дерева, только, почему то, не проявляет ни малейшего интереса. Кажется, будто безумные вопли друзей его совершенно не интересуют.

Друзья разом похватали вёсла и в бешенном нетерпение погребли в сторону острова. От неслаженной работы плот дёрнулся, увеличил скорость, но тут же закружился, словно листок в водовороте. Проклиная всё на свете, но не сбавляя темп, друзья едва остановили вращение плота. Наконец, боковое бревно с глухим треском стукнулось о каменное основание острова.

Ян с Андреем испуганными лосями соскочили на берег. Плот тут же чуть отошёл от берега. Сергей спрыгнул в воду, вокруг его ног поднялась туча брызг. Тёплые капли щедро смочили руки и лицо. К чёрту! Рядом заросли камыша – плот туда. Может ещё пригодится.

Сергей самым последним подбежал к корявому дереву. Неужели! Неужели нашли! Доплыли! Но… Сергей едва не ткнулся носом в потную спину Яна. Друзья замерли возле дерева двумя каменными истуканами.

– Вы чего? – Сергей легонько толкнул Яна в плечо.

Вместо ответа Ян просто отошёл в сторону. Под кроной низкого корявого дерева на толстом обломанном сучке слегка раскачивается повешенный человек.

– Господи боже! – Сергей судорожно выдохнул.

На вид повешенному парню лет двенадцать-четырнадцать, от силы шестнадцать. Голый почти. Из одежды что-то вроде шорт из облезлой шкуры. Тонкие сухие руки стянуты за спиной тонким кожаным ремешком. Бледно-синяя кожа густо исчиркана тёмными полосками. Невероятно худое лицо и неестественно выпирающие скулы. Нижняя челюсть отпала в предсмертной судороге. Вместо глаз чёрные провалы. Характерный трупный запах расползается по округе.

Густая трава ввела друзей в трагическое заблуждение. Это только издали кажется, будто незнакомец стоит. На самом деле его грубые ступни не дотягивают до земли с десяток сантиметров.

– Ну что, господа туристы, – Сергей повернулся к друзьям, такие неуместные высокопарные слова сами сорвались с губ, – разрешите нас всех поздравить: на этой планете всё же есть люди. К превеликому сожалению, первый встречный оказался мёртвым.

Надо бы осмотреть труп, Сергей вытащил из ножен на поясе нож-выживания. На удивление в душе ни страха, ни брезгливости, словно лет двадцать довелось отработать патологоанатомом и повидать всякое. Широкое лезвие ещё больше раздвинуло челюсти, Сергей заглянул в рот покойного. Теперь осторожно развернуть труп и осмотреть спину убитого. Самое интересное это шорты из шкур. Сергей подёргал за пояс и пощупал грубые швы. И последнее, ступни ног.

– Что ты делаешь? – Ян первым не выдержал неловкой тишины.

– Разве не видишь? – Сергей поднялся с корточек. – Обследую труп.

– Зачем?

– Лучше скажи, – Андрей выдвинулся чуть вперёд, – что ты нашёл?

О-о-о! Андрей умеет схватывать на лету самое главное.

– Он, – Сергей показал пальцем на повешенного, – дикарь. Самый настоящий нецивилизованный человек. Перед смертью ему выбили почти все зубы, но ни одной пломбы или хотя бы круглой дырки от бормашины я не заметил. Шорты самые что ни на есть самодельные из звериной шкуры. Вместо ниток использованы сухожилия. Ну и самое главное, кожа на ступнях грубая и толстая. Этот парень с рождения ходил босиком и очень мало пользовался ботинками. Пальцы на ступнях широко расставлены, а не сдавлены тесной обувью.

– Ты уверен? – Ян недоверчиво нахмурился.

– Ровно настолько, насколько можно верить Конану Дойлю и его гениальному Шерлоку Холмсу, – Сергей развёл руками. – Других учебников по криминалистике у меня не было. Есть ещё одна странность, но о ней позже. А пока, Ян, обследуй остров как можно более тщательно. Из нас троих ты самый большой охотник и самый умелый следопыт. А мы пока похороним его. Сдаётся мне, это не просто остров, а очень удобное место для стоянки. Не забудь покопаться в мусоре. И не вздумай брезговать. Нам как воздух нужна информация.

Ян молча отправился обследовать остров.

Могилу решили выкопать тут же под деревом. Но уже через каких-то полметра, под слоем дёрна и мелкого песка, лопаты гулко стукнулись о камень. Теперь понятно, почему у такого низкого дерева такие широкие корни. Андрей наотрез отказался притрагиваться к трупу. Сергей в одиночку стащил повешенного в неглубокую могилу. Низенький холмик вместо надгробья увенчал большой булыжник.

Сергей едва успел поправить лопатой свежий дёрн, как из-за низенького корявого дерева показался Ян.

– Ну, что у тебя? – Сергей стряхнул с тёмно-синей лопаты последние комки земли.

– Да, ты прав, – Ян покосился на свежую могилу, – на этом острове действительно останавливались. Насколько давно, – Ян выразительно пожал плечами, – сказать не могу. Позавчерашний ливень смыл почти все следы.

Там, дальше по течению, – Ян махнул рукой, – на маленьком пляже три клиновидные борозды. Наверно, от речных ладьей или больших лодок. Очаг из камней, а в кустах куча мусора.

– Что в мусоре? – Сергей тут же насторожился.

– Так, ничего особенного.

– Бумага, стекло, консервные банки есть?

– Нет. Кости, рваньё из кожи, горшки битые.

– Хреново, – произнёс Сергей. – Ладно, здесь нам делать больше нечего. Отчаливаем.

– Может, – Андрей глянул на местное светило, день едва перевалил на вторую половину, – задержимся здесь до завтрашнего утра? Переночуем. Если не встретим никого, с рассветом двинемся дальше.

– Не думаю, – Сергей махнул рукой. – Лучше нам как можно быстрее убраться с этого острова.

– Это ещё почему?

– Поплыли, на плоту объясню.

Пока друзья хоронили дикого парня, плот едва не пустился в самостоятельное плаванье. Первобытное плавсредство пробило в зарослях камыша широкую просеку и едва не выбралось на чистую воду.

Помогая течению вёслами, друзья выгребли на середину реки.

– Если на этом островке крепость построить, – Ян оглянулся на каменистый берег, – то она станет сущей затычкой на этой реке. Остров не просто куча песка и глины, а скала. Каменное основание легко выдержит даже самые высокие и толстые стены. Но…, – Ян повернулся к Сергею, – делись с нами выводами.

– И, особенно, объясни, на кой чёрт мы так спешно унесли от сюда ноги, – голос Андрея гудит от недовольства.

– Ну…, – Сергей присел на чурку возле очага, – то, что парень дикарь, ещё полбеды. Хуже другое – он раб. Попытался сбежать от хозяев и поплатился за это жизнью. Так сказать, в назиданье остальным.

– Он сам тебе об этом рассказал? – Ян присел на соседнюю чурку.

– Тогда объясни, зачем дикого парня сначала избили до полусмерти, а потом всё же вздёрнули на ветке? У него во рту ни одного целого зуба, одни обломки. Эти самые полоски на коже ни что иное, как следы от бича. Парня исхлестали буквально с ног до головы.

– А почему мы не остались на острове? – Андрей подвинулся ближе. – Если там удобное место для стоянки, то именно там у нас больше всего шансов повстречать людей.

– Вы что, так и не поняли? – Сергей стукнул кулаком по колену. – Это же дикий мир. Дикого парня поймали работорговцы. Он пытался сбежать, а его поймали, избили и повесили.

– Почему ты так уверен? – Ян с вызовом упёр ладони в колени. – Может, за следующим поворотом мы наткнёмся на космодром.

– После этого острова не наткнёмся, это точно, – Сергей поднял указательный палец. – То, что люди плыли на чём-то по реке, а не летели на чём-то по воздуху – согласен, ещё ничего не доказывает. Но мусор, Ян. Ты лично копался в мусоре. Была ли в той куче хоть какая-то упаковка для еды? Пусть не консервные банки, так хотя бы один полиэтиленовый пакет, бутылка пластиковая или чайный пакетик?

– Не было ничего, – Ян отвернул лицо

– Вот! – Сергей чуть качнулся вперёд. – Ни одного признака развитой цивилизации. Мы по гроб жизни обязаны этому парню. Своей смертью он предупредил нас, предостерёг, что не стоит бросаться с распростёртыми объятьями к первому встречному. Мы попали в жестокий отсталый мир. Вместо всемирной славы и эксклюзивного интервью по местному телевизору нас может запросто ждать рабский ошейник и кнут надсмотрщика.

– Боюсь, ты прав, – Ян печально вздохнул. – Слишком часто твои предположения оказывалось правдой. Впредь будем осторожней.

На плоту повисла неловкая тишина. Великая река как ни в чём не бывало несёт друзей всё дальше и дальше на юг.

– Я должен коё в чём признаться: – Андрей бросил взгляд назад, на островок, который вот-вот скроется за поворотом, – до этого проклятого острова, где-то очень, очень глубоко в душе, я надеялся на чудо. Пусть Земля потеряна для нас навсегда. Но… Чем чёрт не шутит. Вдруг здесь мы найдём развитую цивилизацию. Может быть, ещё более развитую, чем на Земле. Вдруг этот пустынный мир люди только-только начали колонизировать. Может и в самом деле где-то здесь есть и самый настоящий город с машинами и светофорами, и самый настоящий космодром с ракетами. Может мы очутились не в той части планеты, в неосвоенной ещё. Можете смеяться, но я думал так и надеялся.

– Было бы над чем смеяться, – тихо заметил Ян. – До этого проклятого острова и я надеялся на чудо. Но-о-о…. – Ян всплеснул руками, – чудес не бывает.

Друзья приуныли. Такова человеческая натура надеяться до последнего вопреки всему, в том числе здравому смыслу и логике.

– Не хотелось вам говорить… – задумчиво протянул Сергей.

– Что ещё, Сергей, – глаза Яна как у коровы, которую повели на убой и она знает об этом. – Какую ещё сногсшибательную гипотезу ты хочешь выдать? Откуда в тебе такая злость? Ты ведь не был таким.

– Могу и не говорить, – Сергей пождал губы.

– Ну уж нет. Добивай, раз начал, – Ян вяло махнул рукой.

Стоит говорить или не стоит? Сергей попеременно глянул на Яна и Андрея. С друзей хоть сейчас пиши картину с очень коротким, но очень выразительным названием «Депрессия».

– Это произошло больше двух недель тому назад, – Сергей отвёл глаза, как будто признался в позорном пороке. – После дежурства я забрался в палатку и попытался уснуть. Только сон упорно не шёл. Примерно с час я пролежал в темноте с раскрытыми глазами. Через вход в шалаш я наблюдал за твоей спиной, Ян, и размышлял обо всём, что тут с нами приключилось. Поток мыслей незаметно ушёл в сторону. Так бывает, когда сознание начинает балансировать на гране между сном и явью. Разум ослабляет логические узы и мозг выдаёт такое! – Сергей поднял глаза. – В общем, в голову полезли обрывки воспоминаний, неясные образы и дикие мысли.

Я вспомнил то утро на вокзале, когда мы отправились к тому проклятому кубу. Перед глазами поплыли виды: привокзальная площадь, воробьи под ногами, ты, Ян, вылезающий из автобуса. Потом отправление. В общем, мы сели в вагон и поезд тронулся. И тут я вспомнил.

Сергей взял драматическую паузу. Друзья, словно зрители в театре, остались сидеть на чурках возле почти прогоревшего очага.

– Когда вагон дёрнулся, – продолжил Сергей, – я выглянул в окно и заметил трёх странных мужчин. Разглядеть их толком не успел. Но один из них пристально глянул мне прямо в глаза, улыбнулся и махнул рукой. Рукав его куртки съехал вниз и на запястье блеснуло вот это.

Сергей поднял правую руку, массивный тёмно-синий браслет обнимает запястье.

– И что? – Ян похож на недовяленную селёдку. – Ты хочешь сказать, что та троица на вокзале это мы из будущего?

– Да, – Сергей опустил руку на колено. – Когда-нибудь мы вернёмся на Землю и проводим самих себя в то самое путешествие. Без речей и цветов та странная троица провожала именно нас.

– Может ты выдаёшь желаемое за действительное? – Андрей недоверчиво поморщился. – Может тот незнакомец просто подсказал тебе, как удобней носить универсальный подарок. Может на самом деле он смотрел в соседнее окно.

– Может быть. Может быть. Всё может быть, – Сергей кивну. – Поэтому я ничего и не говорил вам. Андрей, Ян, вы можете сомневаться сколько угодно и у вас для этого есть все основания. Только для себя лично я решил: рано или поздно, завтра или через тысячи лет, мы вернёмся на Землю. Я верю в это.

Каким бы слабым не был бы рассказ Сергея, как бы он не казался выдумкой, однако он сделал самое главное – надежда, хрупкая и нежная, словно трепетный огонёк свечи на ветру, поселилась в душах друзей. Каменистый островок исчез за поворотом, по берегам вновь потянулась не тронутая руками человека природа. Дубовые рощи спускаются к воде. Между ними, словно через широкие окна, проглядывает бескрайняя степь. Местное солнце как и прежде поливает землю зноем.