Текст книги "Цена власти"

Глава 4. Мальчик-беглец

В одном Сергей оказался прав на все сто: жестоко избитый и повешенный дикарь весьма наглядно и доходчиво предупредил их. Долгожданная встреча с людьми приобрела горький вкус страха. Плот как и прежде скользит вместе с речной водой на юг, друзья как и прежде во все глаза осматривают берега. Раз была одна стоянка, значит должны быть и другие. Обязательно должны быть. Только… Только глаза напрасно шарили по прибрежным зарослям и кустам. Как и прежде ни одного хотя бы косвенного признака людей.

День за днём прошла неделя. На восьмой день в полдень самый остроглазый Ян неожиданно заорал:

– Смотрите! Вон, там, что-то есть!

– Где? – Сергей тут же подхватил весло.

– Да вон! На левом берегу, – Ян ткнул пальцем. – На большой поляне торчит что-то серое такое, непонятное.

– Проверим, проверим, – Сергей торопливо опустил весло в воду. – Только не ори как резаный. Звук по воде как камешек по льду далеко улететь может. Мало ли что.

– Боишься? – улыбнулся Ян.

– Вляпаться в неприятности всегда успеем, – Сергей энергичней заработал веслом. – Хватит болтать, лучше помоги.

На всякий случай друзья чуть-чуть вытащили плот на низенький песчаный берег.

– Это всего лишь сено, – разочаровано протянул Ян.

– Не просто сено, а стог сена, – тоном сельского учителя произнёс Андрей. – Или, по-твоему, трава сама скосилась и в кучу сползлась?

– Это не просто стог сена, – Сергей пошевелил плотно смётанную кучу травы, – а прошлогодний стог сена. Если не ошибаюсь, до сенокоса ещё далеко.

– Тогда что он тут делает? – Ян обошёл стог по кругу. – Если он простоял всю зиму, тогда почему местные травоядные его не съели?

– А мне почём знать? – Сергей пожал плечами. – Может, его специально оставили здесь в качестве приманки, а хозяева рядом сидели и знай себе голодную дичь отстреливали. Всё может быть.

– В любом случае, – Андрей словно вор в чужом доме огляделся по сторонам, – деревня недалеко. Никто за тридевять земель косить траву не поедет. Мой дед во времена СССР так же делал. С лугами для личного скота большой напряг был, вот он и ездил по реке. Найдёт где полянку, траву косой раз и в лодку её и до следующей поляны.

– Не обязательно, – возразил Сергей. – Не забывайте: мы в степной зоне. Леса здесь маленькие и жмутся к воде. С километр от реки и коси не хочу. Вот что: плывём дальше, но на середину выходить не будем. Ничего, погребём ручками. Если увидим – причаливаем к берегу и выдвигаемся на пешую разведку.

План прост и однозначен. Друзья столкнули обратно плот в воду и неторопливо погребли вдоль берега. В камышовых зарослях и заливчиках течение совсем слабое. За пару часов плот преодолел всего пять – семь километров. Зато нашли ещё один стог сена.

На этот раз стог не забыт и не заброшен. Из вершины копны выглядывает толстый шест, а по бокам зияют большие прорехи. Маленький заборчик надёжно стережёт запасы сена от непрошенных нахлебников. Главное, еле заметная тропка, быстрее просто примятая трава, уходит в глубь дубовой рощи.

– Здесь хоть и не часто, но бывают, – Ян с колен осмотрел примятую траву. – Насколько часто сказать не могу, но траве не дают встать в полный рост и скрыть тропинку.

– Тогда прячем плот и выдвигаемся лесом вдоль тропинки, – Сергей запрыгнул обратно на плот. – Ох! Чует моё сердце – люди рядом совсем.

– Будем надеяться, что нас ждёт тёплый приём, – Андрей поднял весло.

– А не кандалы и ошейники, – мрачно добавил Ян.

В сотне метрах ниже по течению в маленьком заливчике нашлось укромное место. Заросли высокой травы надёжно скрыли плот.

В глубине леса друзей обступила приятная прохлада. Среди дубов-великанов по три-четыре метра в обхвате растёт черёмуха и благоухают цветы шиповника. С толстых веток свисают длинные побеги дикого хмеля, своеобразных лиан широколиственных лесов. Во всю щебечут птицы. Эхом между могучих стволов разносится барабанная дробь дятла. Только идти по выпирающим из тёмной земли корням очень неудобно. Набив ноги и едва не разбив лбы, друзья вышли прямо на узкую тропинку.

Через два километра тропинка вывела на большое неровное поле. Сквозь траву и молодую поросль проглядывают поломанные пеньки. Как не сложно догадаться, люди не хотят далеко ходить за дровами и целенаправленно рубят лес в одном месте.

Зато на другом конце поляны за плотным частоколом из четырёхметровых брёвен укрыта самая настоящая маленькая деревня. Самих домов не видно, зато в небо поднимается несколько разлохмаченных ветерком дымков. Возле широко распахнутых ворот на толстой чурке дремлет старик. Седые волосы выбиваются из-под аляповатой шапки. На стражнике шерстяная рубаха и широкие штаны, брючины заправлены в низкие сапожки.

– Господи, – Ян присел за толстым пеньком, – да он же весь жёлтый, как китаец.

– Не, не жёлтый, – Сергей опустился на одно коленной рядом, – быстрее, золотистый.

Лицо и руки старика и в самом деле отливают потемневшей от времени позолотой. Именно позолотой, как у старой золотой ложки, которую давно не чистили. Долгожданная встреча с людьми подкинула первую неожиданность.

– Смотрите! – Андрей ткнул пальцем в левую сторону от деревни. – Там, за бугром, мачты. Одна, две, три.

Высокий берег скрывает корабли. Сколько их там? Три судна? А, может, два? Или всего одно? Ни черта не понять. Может быть это те самые речные суда, которые они вот уже вторую неделю пытаются догнать. На всякий случай друзья отошли в глубь леса.

– Что будем делать? – Сергей присел возле исполинского ствола старого дуба.

Простой вопрос повис в воздухе. А чёрт его знает, что делать. Этот мир и в самом деле развит слабо. Тот же деревянный частокол вокруг деревеньки стёсан грубо, местами завалился наружу и явно не предназначен для защиты от внешних врагов. Больше лихого люда местные жители боятся дикого зверя.

– Тот парень не был золотым, – Андрей присел рядом. – Наверно, местные жители разделены на две расы: золотые, как старик у ворот, и похожие на нас, как тот, повешенный.

– Верно подмечено, – Сергей нахмурился. – Золотые охотятся на бледнолицых и продают их в рабство.

– Ты хочешь сказать, – встрепенулся Ян, – если мы сунемся в эту деревню, то нас сразу же продадут в рабство?

– Зачем же так сразу? – возразил Сергей. – Сначала закуют в кандалы и лишь после продадут. Вряд ли мы сумеем объяснить новым хозяевам что такое телевизор и как им пользоваться.

Глупая и совсем не весёлая шутка лишь добавила уныния.

– Тогда, – Андрей опасливо покосился в сторону деревни, – что мы будем делать?

Круг замкнулся. Куда ни кинь, всюду клин. Только судьба сама решила за них. Со стороны деревни донеслись крики. Друзья упали на землю и притаились за сломанными пеньками словно зайцы.

Что? Что случилось? Сергей осторожно выглянул из-за сухого пенька. Их заметили? Тот старик у ворот поднял тревогу? Вроде нет. Голоса остаются на месте. Зато, Сергей вновь пригнулся, прямо на них несётся паренёк лет двенадцати.

Босой мальчик в коротких штанишках лишь чудом не спотыкается о выпирающие из земли корни. Беглец напролом продирается сквозь густой подлесок. Неестественно изогнутые руки спрятаны за спиной. Парень вихрем пролетел мимо.

Почти сразу показался единственный преследователь. Высокий парень с красивым ярко-золотистым лицом уверенно догоняет беглеца. Преследователь с ходу сиганул прямо через пенёк. Перед глазами мелькнула чёрная куртка.

Погоня закончилась где-то рядом. Треск сухих веточек сменился свистящими ударами. Сергей тут же поднялся на ноги. Главное не высовываться из подлеска. Андрей и Ян затрусили следом.

На маленькой полянке разыгрывается безобразная сцена. Преследователь жестоко хлещет паренька толстым бичом. Золотого лица не видно, но от стройной фигуры работорговца так и веет садистским сладострастием. Чёрный бич со свистом падет на паренька. Беглец ужом извивается от боли. Несчастная жертва пытается подняться, только молодой садист ловко подрубает ему ноги грубыми пинками и вновь роняет на землю. Избиение уверенно движется к трагической развязке. Ещё немного и работорговец забьёт парня до смерти. Мальчик заметно ослаб и почти не пытается увернуться от хлёстких ударов.

Сергей встал в полный рост. Универсальный подарок соскользнул в раскрытую ладонь и превратился в длинный узкий меч. Две руки перехватили катану за широкую рукоятку. Сергей шагнул к ничего не подозревающему садисту.

Шаг и коротких взмах. Прямой рубящий в голову. Но садист в самый последний момент успел оглянуться и повалиться набок. Острый клинок со скошенный лезвием со свистом вспорол грудную клетку. Работорговец упал на одно колено. В его глазах мелькнуло удивление.

Словно на тренировке. Ещё шаг. Меч описал дугу, тёмно-синее лезвие круговым ударом снесло работорговцу половину головы. Верхняя половинка черепа отлетела в сторону. Кровь соскользнула с клинка и шмякнулась красной полоской на берёзку рядом. Садит упал навзничь. Сергей так и замер над поверженным противником. Катана в лучших традициях восточных боевиков, отведена в сторону.

– Что ты наделал? – прошипел Ян.

– Спас мальчика от неминуемой смерти, – спокойно как ни в чём не бывало ответил Сергей.

– А где он? – из-за спины выступил Андрей.

На маленькой полянке паренька не оказалось. Беглец воспользовался моментом и ускользнул.

– Уходим, – Сергей махнул тёмно-синей катаной.

Универсальный подарок вновь превратился в широкий браслет на правом запястье.

Друзья торопливо ушли, почти убежали, с маленькой полянки, на которой осталось тело убитого Сергеем человека. В любой момент его могли хватиться товарищи по грязному ремеслу. Возможный плен больше не гарантирует даже рабского ошейника. За убийство своего работорговцы запросто могут повесить всех троих. Только друзья ошиблись.

Спустя годы совершенно случайно Сергей узнал, что в тот день они волновались совершенно напрасно. Ближе к вечеру работорговцы действительно нашли ловца беглых рабов, только пускаться в погоню не стали. Необычные и от того ещё более страшные раны на теле убитого испугали их. Только злой лесной дух своим острым когтем мог так аккуратно снести человеку половину черепа. А то, что это был злой лесной дух, работорговцы не сомневались. Ибо только злое порождение дремучих лесов далёкого севера могло оставить на мягкой лесной почве странные следы. На счастье друзей, охотники за рабами никогда не видели отпечатков армейский ботинок.

На плоту друзья в дикой спешке похватали немногочисленные пожитки, а потом двинули на север. О том, чтобы переправиться на другой берег, не было и речи. Быстрое течение непременно вынесло бы их прямо на глаза взбешённых работорговцев.

Лишь когда местное солнце коснулось красным диском горизонта, а ноги наотрез отказались шагать дальше, друзья решились остановиться на ночлег. Без лишних слов они разбили лагерь. Да и о чём было говорить. Лишь когда Андрей занялся ужином, Ян произнёс:

– Сергей, ну на кой чёрт ты убил того человека? Ну да, он жестоко исхлестал того мальчишку. Может… Было за что. Зато теперь его товарищи с нас шкуру спустят. Мы едва-едва добрались до обитаемых земель, нашли пусть и примитивное, но всё-таки поселение, а ты зарубил третьего по счёту аборигена. У нас был реальный шанс договориться с ними. Может, всё сложилось бы не так уж и плохо.

Сергей выслушал эмоционального Яна молча.

– Это был не человек, – ответил Сергей.

– Как не человек? – от удивления Ян слегка подался назад. – Почему не человек? Золотокожий? Да. Но не более.

– Ты не заметил самого главного – рука, – Сергей протянул над костром растопыренную ладонь. – У него совершенно другая кисть. Не как у нас один большой палец противостоит четырём остальным, а четыре больших пальца попарно противостоят друг другу. Такая четырёхпалая хватка гораздо прочнее нашей пятипалой.

Ян лишь опустил руки, такой аргумент опрокинуть с ходу трудно.

– Всё гораздо хуже, – продолжил Сергей, – на этой планете не одна, а две расы, два разных разумных вида. Нас бы в любом случае ждало бы рабство.

– А-а-а… – задумчиво протянул Ян. – А если бы мы показали им наши универсальные подарки?

– Тогда бы нас сожгли бы на костре как чёрных колдунов, – Сергей невольно улыбнулся. – Такова особенность примитивных обществ: всё, что не укладывается в прокрустовы рамки обыденности, люди приписывают проискам дьявола. Это на Земле нас заключили бы в какой-нибудь секретный бункер для досконального исследования. Абориген не заговорил на русском, это факт. У тебя, Ян, просто не было бы шансов объясниться. Тебя бы банально приняли бы за дурака. Не произошло и другого предсказанного уже мной чуда – местный язык не загружен в наши мозги. Так что, Ян, твоя гипотеза о компьютере инопланетян лишилась чертовски хорошего аргумента.

– Моя гипотеза не лишилась, а не получила чертовски хорошего аргумента, – Ян сама серьёзность. – Но у тебя, мистер Скрупулёзный Анализ, вообще ничего нет.

Сергей повернул голову в сторону. В подступающих сумерках речная гладь мерцает таинственным светом.

– Как раз сегодня, когда мы драпали с той поляны, у меня появилась ещё одна гипотеза, – произнёс Сергей.

– И какая же? – по голосу Яна не понять, то ли он на самом деле интересуется, то ли он так иронизирует.

– Эксперимент Создателя.

– Это что-то новенькое, – Андрей выразительно стукнул деревянной ложкой по глиняному горшку. – Что за эксперимент и что за создатель?

– Ну…, – Сергей немного замялся, – так я решил его назвать. В инопланетян, Ян, извини, не верю. Подобную шутку с нами вполне могло провернуть некое сверхсущество. Этому сверхсуществу под силу сотворить звёздную систему, галактику, а то и вселенную в целом. Иначе никак не объяснить, почему эта планета, – Сергей топнул ногой, – до ужаса похожа на Землю. Мы до сих пор не встретили ни одного незнакомого нам существа. Ни одного! – Сергей поднял указательный палец. – Ни зверя, ни птицу, ни даже жучка. Рабовладелец, которого я зарубил, и тот похож на человека. Так что Создатель – наиболее подходящее имя для этого сверхсущества.

– Ну ты загнул, – Ян окончательно скатился до сарказма. – Создатель всего сущего. А почему не бог?

– Бог по определению всемогущ и всеведущ, – Сергей напрочь отринул иронию. – А вот Создатель последним качеством как раз не обладает. Его знания велики, но имеют пределы. Чтобы узнать что-то новое, ему нужно провести эксперимент. Я так полагаю, – поспешно уточнил Сергей. – Есть дикий мир, в котором цивилизация едва сделала пару шагов. Есть два разумных вида. Так почему бы для кучи не подкинуть тройку индивидуумов из другого гораздо более развитого мира?

В наших головах, друзья мои, такие знания, такие, до которых человечество на старушке Земле столетиями доходило. Сколько тысяч лет люди верили, будто вселенная вращается вокруг плоской Земли. Наверняка точно так же думают жители этой планет. Когда они ещё поймут собственную ошибку. А мы уже знаем, что это не так.

– Я понял тебя, – Андрей в очередной раз помешал пахучее варево в глиняном горшке, – разбухающая вселенная, электричество, компьютеры и теория Дарвина. Только в твоей гипотезе, Сергей, один маленький, но очень большой изъян – человеческая жизнь слишком коротка. Мы не сможем передать даже десятую часть наших знаний потомкам. Они забудут и разбухающую вселенную, и электричество и даже теорию Дарвина. За ненадобностью.

– Один, один, – Сергей поднял руки, словно сдался в плен.

Обсуждение различных «за» и «против» продолжалось до самого ужина. Лишь когда Андрей снял с огня горшок с аппетитным варевом, бесполезная дискуссия сразу затихла.

– Ян, – Сергей опустил деревянную ложку в миску, – ты только не дёргайся. За твоей спиной сидит тот самый мальчик. Вон как глазища в темноте блестят.

– Может, поймать его? – Ян как ни в чём не бывало отправил в рот очередную ложку. – Нашего языка он не знает.

– Зачем ловить? – Андрей отложил в сторону наполовину пустую миску. – Сделаем проще.

Из глиняного котелка Андрей осторожно вытащил несколько варёных кусков мяса и нацепил их на тонкую палочку.

– Эй! Как там тебя, – Андрей протянул в сторону парня палочку с угощением. – Выходи!

Предложить еду – лучшее доказательство мирных намерений. Зашуршали ветки. В круг костра вышел тот самый мальчик. На руках беглеца болтаются обрывки перетёртой верёвки, тёмные волосы взлохмачены, спина и грудь покрыты тёмными от крови рубцами. Парень жадно схватил угощение и впился зубами в горячее мясо.

– Во, бедняга, отощал-то как, – Андрей покачал головой.

Из-под грязной кожи паренька выпирают рёбра.

– На убой его явно не откармливали, – усмехнулся Ян.

Парень в момент проглотил угощение и выразительно уставился на закопчённый котелок.

– Отдай ему всё, что осталось, – Сергей махнул рукой. – Пусть ест. Нужно ему дать понять, что мы друзья. И тогда он решит нашу самую главную проблему.

– Это какую? – Ян подчистил ложкой пустую миску.

– Куда двигаться дальше. Как местный житель он должен знать, – пояснил Сергей.

Беглец нагулял отменный аппетит. Почти половина ужина досталась ему. Самый последний кусок мяса парень старательно прожевал и проглотил.

– Ну что же, – Сергей поднялся с низкой чурки, – приступим к расспросам.

Сергей ткнул себя пальцем в грудь и громко произнёс:

– Сергей! Сергей!

Показывая то на Яна, то на Андрея, Сергей добавил:

– Ян! Ян! Андрей! Андрей! Понимаешь?

Наконец, Сергей показал пальцем на паренька и выразительно произнёс:

– Как тебя зовут?

Парень посмотрел на Сергея снизу вверх и с озабоченным видом потёр грязным пальцем висок.

– Сергей! Ян! Андрей! – Сергей поочерёдно показал на себя, Яна и Андрея. – Тебя? Тебя как зовут? – для большей убедительности Сергей ткнул парня в грудь.

Мальчик, наконец, сообразил, что от него хотят и гордо выпрямился.

– Иссаам! – парень ткнул себя пальцем в грудь.

– Наконец-то! Шумно обрадовался Ян. – Его зовут Иссаам. А теперь спроси, куда нам идти.

Сергей сделал несколько шагов вдоль костра и громко произнёс:

– Ходить! Ходить!

Потом развернулся, сделал ещё несколько шагов и громко повторил:

– Ходить! Сергей – ходить! Ходить – Сергей!

К счастью, парень попался сообразительный.

– Хаадыт, – парень сделал несколько шагов и добавил, – Иссаам хааадыт.

От столь головокружительного успеха Ян и Андрей аж захлопали в ладоши.

– А теперь самый главный вопрос, – Сергей сделал пару шагов на юг и вытянул руку. – Сергей, Ян, Андрей ходить туда?

Разворот на месте. Сергей сделал несколько шагов на север и вновь повторил:

– Сергей, Ян, Андрей ходить туда?

Иссаам лишь озадаченно развёл руки в стороны и залопотал на своём языке. Да-а-а… Объяснение грозит зайти в тупик. Тогда Сергей подошёл к речному берегу и показал пальцем на север.

– Сергей! Ян! Андрей ходить туда? – как можно более выразительно произнёс Сергей.

Вновь разворот на месте.

– Сергей! Ян! Андрей ходить туда? – Сергей ткнул пальцем в сторону юга.

Наконец, парень сообразил, что от него хотят, и аж подпрыгнул от нервного возбуждения. Иссаам подскочил к Сергею и быстро, быстро заговорил. Тощая рука то и дело показывает на юг. В потоке слов то и дело мелькает слово «менги».

– Иссаам. Саргей. Яга. Ансрей хааадыт! Хааадыт! – парень замахал руками в северном направление.

– Понятно, – Ян печально вздохнул, – плыть на юг Иссаам категорически не хочет.

– Более того, – Андрей понурил голову, – южное направление вызывает у него ужас. Наверно «менги» это те самые с золотыми лицами и четырьмя пальцами.

– Сергей, – Ян аж скорчился от огорчения, – ты предлагаешь променять комфортное путешествие на плоту на изнурительное топтание пешком?

– А у тебя есть что предложить взамен? – Сергей присел обратно на толстую чурку возле костра.

– Ну-у-у… – неопределённо протянул Ян.

– Не, ну, конечно, можно задержаться на этом самом месте несколько дольше. Иссаам парень сообразительный, через недельку другую он сам расскажет нам, почему его так пугает дорога на юг.

– Да ничего я не хочу! – огрызнулся Ян. – Пешком топать не хочется.

– Думаешь, нам хочется? – с нажимом спросил Андрей. – Если не ошибаюсь, за несколько недель мы проплыли не меньше двух тысяч километров. А нам, возможно, придётся топать ещё дальше, за Утёс.

– Вы ещё подеритесь, горячие финские парни, – Сергей демонстративно зевнул. – Так или иначе, а выбора у нас нет. Я доверяю Иссааму. Раз он говорит идти на север, значит пойдём на север. И баста! Забирайтесь спать. С утра пораньше сматываемся от сюда. Может эти самые менги за нами до сих пор бегают.

Ян улёгся на подстилку из скошенной травы. Рядом на точно такую же, только сложенную более аккуратно, прилёг Андрей. Сергей помог мальчику определиться с ночлегом и нарубил ему большую охапку свежей травы. Иссаам заснул, едва его голова коснулась земли.

Да-а-а, Сергей бросил в костёр сырую ветку, у парня выдался тяжёлый день. Ещё утром он был рабом, днём ему удалось удрать и едва не поплатиться за это жизнью. Зато теперь он снова свободный человек.