Текст книги "Смерть на фестивале"

Глава 5

Десять дней тому назад

Ванесса летела в Россию на кинофестиваль! Ее взяли в состав совсем небольшой группы, состоящей из продюсера Клаудио Консоли, режиссера Матео Гавардо и одного из героев фильма итальянского актера Леоне Дзинни. Конечно, она понимала, что главным ее преимуществом было знание русского языка, в котором она здорово поднаторела, общаясь с российскими актерами, ну и, возможно, уживчивый, неконфликтный характер, который достался ей от отца.

Ей повезло, когда после пробной недели с ней подписали контракт сразу на год, и местные, взятые на должности, не требующие особой квалификации, с завистью подшучивали, называя ее «профессоресой», зная, что по окончании съемок в Агриженто они будут вынуждены заново искать работу, а Ванесса поедет с киногруппой в Рим.

Даже в самых заоблачных снах девушка не могла предположить, что когда-нибудь сможет оказаться в этой необъятной, холодной и загадочной стране.

В университете она начала изучать историю России и перед отъездом решила вспомнить, что там они проходили, а заодно посмотреть в интернете, что собой представляет город Горск, где будет фестиваль.

За свои двадцать лет Ванесса не покидала остров, хотя и проучилась в Катании, живя одна два года и приезжая домой только на каникулы. Но разве можно было сравнить Катанию или тем более Агриженто с Римом, куда они возвратились с основной группой по окончании съемок в Сицилии. А теперь на горизонте появилась поездка в другую, совсем не изведанную страну!

Родители, которые сильно беспокоились, когда она училась в университете, поостыли, уверились в ее самостоятельности и только обрадовались, когда она сообщила, что едет в Рим с киногруппой. А когда она преподнесла им новость про возможный отъезд в Горск, сколько посыпалось вопросов и предостережений…

В аэропорт Рима ее везла студийная машина, чему Ванесса была сильно удивлена. «Надо же, не забыли про меня!» – думала она. А когда узнала, что по дороге они должны забрать продюсера, опешила: «С начальством поеду! Жаль, что родители не видят».

Шофер был знакомый, и они проболтали всю дорогу. Консоли жил на окраине, зато в отдельно стоящей вилле, и Ванесса с любопытством разглядывала массивные чугунные ворота и ухоженный сад с фонтаном, представлявшим собой стройную нагую девушку с кувшином, из которого плотной струей лилась, сверкая, вода.

– Надеюсь, что Клаудио не рассердится, что я во двор заехал, а то на улице и припарковаться-то негде, – занервничал шофер.

– А чего сердиться-то, если ворота открыты, – поддержала его Ванесса. Ей очень хотелось рассмотреть все получше.

Виллета была типичная, в итальянском стиле, из светлого добротного камня, с арочными окнами и большим крытым патио, обвитым вьюном. Там же стояли диваны с наброшенными разноцветными подушками, а по углам – кадки с кудрявыми фиолетовыми цветами.

– Выйду разомнусь, пока Консоли еще нет, – сказала девушка, открывая дверь машины и ступая на желтую брусчатку.

– Ну-ну… – как-то неопределенно протянул шофер.

Ванесса сделала несколько шагов, камешки затрещали под ногами. В дверях показался продюсер и резко махнул рукой.

– Садись в машину!

В окне промелькнула невысокая тень, и к стеклу приблизилось лицо ребенка. Консоли закрыл дверь на ключ.

«Почему это он дом запирает, если там кто-то есть?» – тут же пронеслось в голове у девушки.

– Давай, давай, опаздываем! – поймал ее взгляд Консоли и подтолкнул ее к автомобилю. Они выехали на улицу, ворота медленно закрылись. – Я же просил во двор не заезжать, – раздраженно проговорил Консоли.

– Так открыто же было, – заступилась Ванесса за шофера, вдруг потеряв страх перед начальством.

Продюсер засопел несогласно.

С испугом и придыханием Ванесса ждала самого полета на самолете, что тоже было для нее впервые в жизни. Не хотелось выглядеть безмозглой, не знающей элементарных правил путешествия, но все оказалось довольно просто. Достаточно было тихонько подглядеть, куда идут и что делают члены ее группы. Они быстро прошли регистрацию, с этим все было просто. Далее пересекли почти все помещение аэропорта и попали в длинную очередь, огороженную металлическими стойками и тянущуюся зигзагом к аппаратам сканирования.

Ванесса еле успевала за всеми – так хорошо ориентировались они в многолюдном стеклянном здании. Увидев, что открылся самый крайний проход с рентгеновским сканером, режиссер ломанулся в ту сторону, чуть было не сбив женщину в модных узких очках, но вовремя опомнился и, отодвинув ограждение, под укоризненными взглядами пассажиров, пролез вперед сам и пропустил свою команду к аппарату.

– Хочу кофе побыстрее выпить, наш посадочный сектор найти и сесть в баре где-нибудь рядом, – оправдываясь, проговорил он, укладывая ноутбук в пластмассовый контейнер и ставя его на движущуюся ленту, – а то встал черт знает во сколько. В это время ничего в горло не лезет, так и не позавтракал дома.

Ванессу попросили снять туфли и пропустить их сквозь сканер. Все остановились в ожидании, режиссер нетерпеливо мялся на месте.

После паспортного контроля они рванули мимо бесчисленных магазинов и кафе, затем поднялись по лестнице и оказались на небольшой платформе под прозрачным куполом. Там уже стоял поезд, похожий на те, что ездят в метро. У Ванессы голова пошла кругом от всех этих перемещений среди толп спешащих и галдящих людей.

«Одна я бы здесь давно уже заблудилась», – подумала девушка, бегом догоняя режиссера, который уже заходил в открывшуюся дверь вагона.

До посадки оставалось еще полчаса, и они уселись в баре напротив нужного им сектора. Отсюда хорошо было видно, как разворачиваются тяжелые туши приземлившихся самолетов и как мельтешат маленькие человечки, выгружая багаж из открывшихся недр металлических громадин. Ванесса застыла, пораженная урбанистической картиной, и даже забыла про кофе.

– Рот закрой, – засмеялся Леоне, который был всегда симпатичен Ванессе, но сейчас его шутка показалась ей неуместной.

Ванесса моргнула от неожиданности, захлопнула рот, который оказался действительно открыт, да так, что зубы клацнули достаточно громко.

Все улыбнулись.

– Первый раз летишь? – догадался продюсер.

– Да, – нехотя призналась девушка.

Перед самым заходом в самолет выяснилось, что у всех мужчин билеты бизнес-класса, а у Ванессы – эконом. Но она только обрадовалась, что сможет посидеть одна, избежать глупых шуток и, возможно, даже поспит. Леоне попытался было договориться с начальником бортпроводников, чтобы Ванессу посадили к ним. Скорее всего, ему бы пошли навстречу – кто-то из стюардесс узнал в актере одного из героев сериала, – но Ванесса категорически отказалась.

Полет прошел скоро и без приключений. Сидевшая рядом супружеская пара, быстро подчистив пластмассовые поддончики с едой, тут же заснула. Ванесса полистала журнал, повторила отмеченные русские фразы и тоже задремала. Не успела она полностью уйти в сон, как объявили посадку.

В рукаве, куда был подогнан самолет, ее уже ждали мужчины, и Ванесса, начавшая было волноваться из-за того, что не сможет найти свою группу, сразу успокоилась.

Получив багаж, они вышли в зал ожидания, и к ним тут же подошла стильно подстриженная блондинка. В руках она держала квадратное объявление, на котором были крупно написаны их фамилии.

– Это вы на фестиваль прибыли, правильно? – Она ткнула пальцем в надписи. – Мне сказали, что среди вас есть переводчик. – Ее взгляд безошибочно выделил Ванессу.

– Это я, – подтвердила Ванесса.

– Меня зовут Юля. – Она улыбнулась, рассматривая Леоне, который тут же приосанился, повел плечами и вытянул шею, чтобы казаться еще выше. – Мне поручили вас встретить, довезти до места, а дальше вами куратор займется. Я-то из редакторского отдела, просто народу не хватает, вот меня и послали. Сегодня одни звезды приезжают, – нашла нужным пояснить девушка. – Следуйте за мной. – Она двинулась к выходу, держа над собой табличку с их фамилиями, видимо, для того, чтобы они не потеряли ее среди снующих людей, и не забывая поглядывать на актера.

– Altezza mezza bellezza! [1]1
  Высота – это уже половина красоты (итал.). Учитывая, что в Италии очень мало высоких мужчин, не говоря уже о женщинах, там действительно одним из главных критериев красоты является высокий рост. Часто можно наблюдать, как итальянские кавалеры без всякого стеснения, а скорее, с гордостью сопровождают женщин намного выше себя ростом.


[Закрыть] – подмигнул Леоне своим невысоким попутчикам.

Они загрузились в черную блестящую «Киа», Юля села за руль. Лавируя между машинами, они медленно двинулись вон из аэропорта.

Светило вполне теплое солнце, к которому они никак не были готовы, несмотря на то, что заранее проштудировали прогноз погоды в Горске. Юля лихо вела машину, не стесняясь подрезать фуры и автобусы, отчего итальянцы охали на заднем сиденье, и девушке это несомненно нравилось.

Ванессе было интересно все: дорога, которая так и плыла только прямо, не сворачивая и не петляя, как у них в Сицилии, бесконечные леса, подступающие к самой кромке пути, непроходимые и сказочные, поля, часто запущенные и нераспаханные, уходящие за горизонт, где не было ни намека на горы, что уж никак не укладывалось в сознании, хотя Ванесса знала, что большая часть России располагается на равнинах.

Приехав в гостиницу, они тут же столкнулись с Савеловой и Владимиром. Те встретили их веселыми возгласами, все радостно обнялись и даже расцеловались. Савелова пребывала в отличном настроении, и Ванесса сразу подумала, что, возможно, на родине та не будет так вредничать, вываливая на нее вечные претензии, и российский фестиваль пройдет без нервотрепки. Тем более что здесь она была переводчицей своей итальянской группы и к русским актерам уже не имела отношения.

Им быстро выдали ключи от номеров, попросили Ванессу подняться в орггруппу, чтобы получить бейджики и все остальное для представителей Италии. Говардо с Клаудио сразу собрались на встречу с российским продюсером, который, по словам Савеловой, уже ждал их в конференц-зале. Леоне решил разобрать вещи и отдохнуть с дороги.

Положив чемодан на кресло и оглядев светлый просторный номер, Ванесса подошла к окну – внизу неспешно протекала широкая темная речка с высокими берегами, по набережной гуляли люди, а в чистых витринах отражалось солнце.

– Здорово! – почему то сказала она по-русски и засмеялась.

Получив все необходимое, от аккредитационных карточек для участников на всю свою группу и до маек с логотипами, и выслушав наставления куратора, она попыталась вернуться к себе. Но четыре зонта, висевшие на плече, при повороте тут же с грохотом свалились на пол.

– Давайте я вам помогу, – подлетел к ней долговязый администратор.

– С большим удовольствием! – Ванесса заучила эту фразу еще с университетских времен, но заметила, что парень несколько удивился.

Вдвоем они дотащили поклажу до нужного этажа.

Ванесса сразу же хотела избавиться от части вещей, оставив их у Леоне, номер которого был по дороге, но на стук никто не отозвался.

– Неужели заснул? Это актер из нашей итальянской группы, – ответила девушка на вопросительный взгляд куратора.

Пришлось складывать все у себя: они положили майки и программы на стол, отдельной кучкой – карточки, все зонты повесили на крючки для одежды у входа.

– Хотите, я вам город покажу? – вызвался парень. – Сегодня до вечера никаких мероприятий не будет.

– Даже не знаю, – засомневалась Ванесса, – я же здесь в основном как переводчик и не могу моих мужчин вот так бросить.

– Один, как я понял, отвалился уже, а остальные из вашей группы в конференц-зале, и туда Петра вызвали на подмогу. Он английский знает и итальянский немного. Пошли, пока погода хорошая. Здесь тебе не Италия, – он перешел на «ты», – для нас солнце в это время года – редкость.

Она не совсем поняла, почему «один отвалился», но интуитивно догадалась, что это может значить, и переспрашивать не стала. Ей было удивительно приятно, что этот вихрастый уверенный в себе парень приглашает ее на прогулку.

«Скажу, что в орггруппе задержали. Кто будет проверять в этой суматохе?» – решила Ванесса, на которую вдруг напало необъяснимое веселье и желание приключений.

Долговязого паренька звали Васей. Он балагурил без остановки, ходил, быстро размахивая чересчур длинными руками, указывал на достопримечательности города и рассказывал анекдоты, смысл которых Ванесса не всегда понимала, но все равно смеялась. Он галантно поддерживал ее за локоть, когда надо было подняться на возвышенность, где находился величественный памятник Петру Первому. Подавал руку, когда она перешагивала через высокие ступеньки или спускалась к старинной зубчатой башне, находящейся уже на самой окраине.

Ей было радостно и свободно. Необыкновенное праздничное настроение от всего увиденного и от присутствия Василия будоражило. А его внимание к ней как к женщине не переставало приятно удивлять.

«Надо же, – думала Ванесса, шагая по лестнице и опираясь о крепкую ладонь паренька, – что-то мне в Сицилии никто так спускаться не помогал, да и не принято это у нас».

Они подошли к дугообразному пешеходному мосту, легкое строение которого проходило над речкой и взмывало над самим городом. Народу на нем было совсем немного – лишь несколько человек, скорее всего приезжих, стояли кучкой ближе к противоположному берегу. Кто-то из них достал бинокль, стекла которого на секунду пронзительно сверкнули на солнце.

– Это наша смотровая площадка, совсем недавно построили. Вид оттуда обалденный! – Он потянул девушку наверх.

Остановившись на самой высокой точке дуги, они застыли: речка как будто нехотя и лениво издалека несла свои темные тяжелые воды, и только на изгибе, прямо под ними, движение ее ускорялось. Вода пенилась над огромными валунами, контур которых угадывался под несущимся течением. Сам пейзаж с зеленым аккуратным сквером и невысокими домами, за которыми красовались какие-то трубы, не поразил Ванессу, хотя было заметно, что Василий ожидал от нее восклицания восторга. Она с любопытством смотрела на сероватые здания, поблескивающие на солнце железные крыши, прямые дороги, рассекавшие город, светлое сооружение из белого камня, напоминающее старинную башню. И только резной деревянный корабль с настоящими парусами и пиратским флагом, стоящий внизу на причале, потряс ее воображение.

– Ух ты! Вот бы прокатиться!

– Это ресторан, он здесь тоже недавно. Как мост построили, так и ресторан поставили.

– Красивый! – проговорила девушка, поняв сразу же, что ляпнула что-то не то.

«Наверное, надо было город похвалить», – с опозданием сообразила она.

– Если хочешь, можно сходить, – без особого энтузиазма проговорил Василий.

– Да нет, спасибо. Уже возвращаться пора.

– Вот мы сейчас узнаем, что там на фестивале творится. – Парень достал мобильник. – Привет! Ты где, в гостинице? А что там копродукция делает? Понятно. Нет, я с итальянкой тут, город показываю. Возвращаюсь уже. – Он подмигнул Ванессе. – Пошли обратно. Твои в баре сидят, кофе пьют с армянской группой, так что можешь не беспокоиться.

– А наша башня как тебе? Тоже недавно отреставрировали, – поинтересовался Василий на обратной дороге.

– Нормально, – ответила девушка, вспомнив средневековые замки, разбросанные по всей Италии, которые она увидела воочию, когда с киногруппой ехала через всю страну из Сицилии в Рим.

– Ну-ну, – он недовольно засопел, – понятно, что у вас такого добра навалом!

– Всякой старины у нас действительно много, вот мы и привыкли уже, – разбавила неловкость Ванесса, раздумывая над речевым оборотом парня. Как он интересно выразился – «добра навалом». Решила, что надо запомнить. – А вот мост мне ваш понравился.

– Необычный, правда? – Василий расцвел. – Столько споров было, когда только конструкцию заложили! А потом ничего, поуспокоились, и с удовольствием все сюда ходят на город полюбоваться. А вот здесь начали замочки привешивать, видишь – в знак вечной любви. – Они подошли к крайней опоре, на которой было прикреплено с десяток разнокалиберных замков. – Только на этих столбах разрешили, которые уже на земле стоят. Боятся, что, если по всей длине навесят, строение не выдержит.

– У нас тоже такое было, на Мильвийском мосту в Риме, – откликнулась девушка, – только мэрия распорядилась, чтобы поснимали все. Несколько тонн набралось!

Они подошли к гостинице, и Василий сразу заторопился.

– Я в орггруппу поднимусь, а ты, наверное, к своим пойдешь? Бар вон там, направо. – Он прошмыгнул к лифту.

«И что это с ним? – Обиженно думала Ванесса. – Даже не попрощался…»

Приближаясь к инкрустированной разноцветными стеклами двери бара, она издали услышала знакомые голоса – мелодичную итальянскую речь вперемешку с английской и русской.

Глава 6

Лола пришла на завтрак, когда почти все уже разошлись. Официанты складывали на подносы и уносили тарелки и кофейные чашки, меняли скатерти, негромко перебрасываясь короткими фразами.

– Явилась наконец! – от углового столика, единственного, где еще сидели люди, к ней направлялась Галина Гуляева. – Какая же ты соня, оказывается! Я уже хотела идти тебя будить!

– Да нет, не соня, я уже поработать успела. – Лола улыбнулась и поздоровалась со всеми присутствующими.

«Не буду же я рассказывать о беспокойной ночи, тем более что с утра действительно успела разобрать полученные письма. Нашла даже одно от адвоката – он сегодня вечером приедет».

– А нам пора уже! – со своих мест поднялись женщина с утянутым лицом и молодой мужчина, которых Лола видела накануне.

– Увидимся! – Бросила им Гуляева. – Ты что будешь? Весь буфет уже разобрали, надо у официантов заказывать, – заволновалась режиссерша.

– Вы прямо как мама за меня беспокоитесь! Мне одного кофе достаточно, только покрепче.

– Конечно, я обещала тут за тобой присматривать, так что извини, обещания нужно выполнять. – Она подозвала официанта. – Двойной эспрессо и овсяную кашу, пожалуйста.

– Что? Какую кашу? – вытаращила глаза Лола.

– Не понравится – не ешь. Я и сама только на выездах в гостиницах беру, дома не готовлю никогда. Сегодня, уж поверь, объедение, а не овсянка!

«Только этого еще не хватало, – подумала Лола, – никогда не замечала у Галины чрезмерной заботливости».

Принесли тарелку горячей каши с тающим куском сливочного масла в центре. Когда Лола, опустив ложку в тягучую массу, положила немного в рот, произошло что-то необычное: вкусовые рецепторы не только не взбунтовались, как она полагала, а с наслаждением погрузились в забытый вкус детства.

– У меня просмотры начинаются через двадцать минут. Если хочешь, приходи. Сегодня один интересный фильм должен быть. В здании кинотеатра «Победа», это рядом совсем.

– Постараюсь, – неопределенно ответила журналистка, зная, что наметила поговорить с Савеловой и Владимиром.

В одиночестве она допила кофе и пошла разыскивать русскую группу копродукции. Она мысленно перебрала все нужные предметы, которые положила в сумку – все на месте, можно работать.

В холле стояла веселая суета, люди кучковались группами, галдели.

– Кто в кинотеатр «Победа» – на выход. Автобус подали!

«Так он рядом вроде, – вспомнила слова Галины журналистка, – или здесь так положено – возить до места, чтобы народ не заблудился? Вот бы приехать на фестиваль по-настоящему, без всяких посторонних дел и расследований, насмотреться фильмов вдоволь, поспорить с народом, завести новые творческие знакомства, погулять на закрытии!»

Ее размышления оборвал резкий голос.

– Кто-нибудь Савелову видел? – громко проговорила строгая черноволосая женщина. – Ее в конференц-зале дожидаются!

«Значит, не одна я актрису разыскиваю», – сообразила Лола.

Народ на секунду затих и переглянулся. Кто-то протянул вялое «не-е-ет», другие спрашивали «кто такая?», остальные молчали.

Лола проследила за черноволосой женщиной, справедливо рассудив, что она поможет ей выйти на след Марии. Сделав круг в холле, та подошла к ресепшен.

– Не знаете, где Савелова?

– К сожалению, нет, – виновато ответила девушка за стойкой.

– Минут двадцать назад к выходу прошла, – отозвалась проходящая женщина в халате с логотипом гостиницы, в которой Лола узнала свою горничную.

«Вон как они старательно отвечают, не иначе как черноволосая здесь начальником является. – Лола открыла программу фестиваля. – Сегодня просмотр российско-итальянского фильма, наверняка вся группа будет перед началом присутствовать, надо только прийти пораньше. А еще проще подойти сейчас в конференц-зал, раз там Савелову дожидаются».

– Вот куда ее понесло, спрашивается, если у них встреча назначена перед показом? – Черноволосая пристукнула ладонью по стойке, продолжая оглядываться. – Никакой дисциплины у этих актеров!

В дверях гостиницы показалась запыхавшаяся Савелова, за ней еле поспевал Владимир.

Недовольство тут же слетело с лица начальницы.

– Мария, наконец-то! – Она выдавила что-то наподобие улыбки. – Давайте поторопимся. – Все вместе они вошли в лифт, и Лоле удалось прошмыгнуть за ними.

– Не понимаю, зачем какие-то собрания устраивать перед показом? Никто этого не делает, – ворчливо сказал Владимир.

– Это предложение Подольского Константина Игоревича, насколько я знаю, – отозвалась черноволосая.

– Ну конечно, твой муженек отличился, – буркнул парень.

– Все правильно, надо скоординировать действия с итальянцами, – не согласилась Савелова.

Лола тихо прислушивалась.

– На показе будет президент фестиваля с гостями.

– А-а-а, ну, теперь понятно, почему такая подготовка, – протянул Владимир.

Лифт остановился. На Лолу никто не обратил внимания, и она, как и все, вошла в конференц-зал.

Там уже сидело человек пятнадцать, видимо, вся съемочная группа фильма. Среди них были и знакомые Лоле итальянцы, которые, к счастью, ее не заметили.

«Но стоит ли начинать с самоубийства Ванессы? – размышляла Лола, усевшись на последнем ряду и наблюдая, как Подольский что-то объясняет Гавардо. – А что, если представиться журналисткой итальянского телевидения, – а это чистая правда – провести интервью по фильму и только потом перейти к смерти девушки?

– Главное – не перебивать друг друга, но и успеть поведать зрителю и жюри все, о чем мы договорились, – донесся до Лолы строгий голос продюсера. – Обычно перед началом журналисты помалкивают, но из моего опыта знаю, что лучше предупредить заранее их дурацкие вопросы, расположив народ к просмотру. – Он хлопнул в ладоши, как будто поставил точку.

Лола поправила скрытую камеру в сумке, другую вытащила, подготовила к сьемке и встала в проходе. Она заметила, что основная масса людей сразу же потянулась к выходу, задержались только актриса с мужем и чуть отстал Владимир. Итальянцы наконец увидели Лолу, радостно замахали руками.

– Привет! Придешь на просмотр?

– Приду обязательно!

– О'кей, пока!

Подталкивая друг друга, они направились прочь из зала. Лола поняла, что они совсем не жаждали продолжения разговора о Ванессе.

К выходу потянулся и Владимир, пристально смотревший на журналистку. Когда приблизились Савелова с Подольским, Лола не упустила возможности подскочить к ним с вопросами.

– Итальянское телевидение, пятый канал. – Подольский удивленно посмотрел на Лолу и, споткнувшись, чуть не налетел на жену.

– Как вы оцениваете совместные съемки и работу с итальянским режиссером Матео Гавардо? – Не давая им опомниться, Лола уже сунула Подольскому микрофон под нос.

– Извините, я не понял, откуда здесь итальянское телевидение взялось? – удивленно, но вполне доброжелательно произнес продюсер.

– Телевидения, как такового, нет. А его представитель есть, и это я. – Лола широко улыбнулась.

– Я только что видел, она с итальянцами общалась, наверное, подъехала сегодня, – прошептал Владимир Подольскому.

– Вы меня просто ошеломили своим прекрасным русским! – просиял Подольский. – Если можно, повторите вопрос, пожалуйста.

– Конечно, только я предлагаю всем для начала присесть, – она указала на диван, – а я камеру закреплю.

Подольский вальяжно расположился на предложенном Лолой месте, Владимир уселся рядом, а Савелова, судорожно поправляя волосы, так и осталась стоять.

«Наверное, считает, что стоя она выигрышнее смотрится», – решила Лола, фиксируя камеру.

– Я вообще русская, – пояснила Лола, – но очень давно живу и работаю в Риме.

– А я знаю много людей, которые после нескольких лет проживания в другой стране начинали говорить с акцентом, а у вас чистейший русский, – не преминул заметить продюсер.

– Через несколько лет говорить с акцентом – это лукавство. А вот забыть слова при разговоре – может быть. Так у моей мамы было. Итальянский она выучила поздно, и часто случалось, что «на языке вертится, а вспомнить не могу». – Она опять улыбнулась, на этот раз просто дружелюбно. – Ну что, приступим?

Она вдруг вспомнила, что не успела прочитать даже сценарий фильма, который Дана выслала по электронке, засомневалась и решила сразу перейти к теме Ванессы.

– Если можно, сядьте и вы, пожалуйста, – попросила она Марию. Когда та примостилась на краешке, вытянув в проход длинные ноги в черных колготках, Лола повторила свой первый вопрос.

– Оценивать – это прерогатива зрителей, – внушительно начал Подольский, – а я могу сказать, что работать в таком восхитительном месте, как Сицилия, и с такой профессиональной итальянской группой – одно удовольствие.

– Одним из этих профессионалов была ваша переводчица и администратор Ванесса Мацоли. Чем вам запомнилась эта девушка?

– Ванесса? – опешил от такого поворота продюсер. – А при чем здесь она?

– Как при чем, разве вы не работали вместе? – раздосадованно уточнила Лола.

– Так я и знала, – возмутилась Савелова, – их не интересует ни фильм, ни актеры, ни режиссерские задумки, им нужно про самоубийцу побольше узнать!

– Успокойся, пожалуйста, – осадил жену Подольский, – если журналистке нужна информация про эту несчастную девушку, постараемся что-то про нее вспомнить.

«Вот это верный продюсерский подход, расскажем все, что надо, лишь бы наш фильм на итальянском телевидении упомянули», – промелькнуло в голове у Лолы.

– Но я, к сожалению, ее практически не знал, – продолжил Подольский, – в Сицилии за три дня моего пребывания видел несколько раз, и все. А здесь, кажется, только на открытии, когда она подошла поздороваться.

– Хорошая, спокойная девушка, очень ответственная, никогда не опаздывала, – вспоминал Владимир, – конечно, с подробностями ее жизни мы знакомы не были… А так на вид такая же, как и все.

– Совсем ничего особенного не замечали в ее характере?

– Я – нет, – уверенно проговорил актер.

– Есть мелочи, которые не выходят за принятые рамки поведения, но в свете последних событий они могут показаться странными. Например, чрезмерная замкнутость или безудержный смех, – подсказала Лола, вспомнив про то, что рассказывали итальянцы.

– М-м-м… – Владимир задумался. – Несмотря на то что она с нами целые дни в Италии проводила, я ничего такого вспомнить не могу. Все как у совершенно нормальных людей.

– А что, вы ее считали ненормальной? – сразу подсуетилась журналистка.

– Да нет, конечно, – смутился актер, – я в том смысле, чтобы с моста броситься. Вот… Как-то… это… – Он не смог подобрать слово.

Лола ждала, не помогая.

– Это само по себе нездорово и свидетельствует о психологической неустойчивости, – выручил его Подольский.

Надутая поначалу Мария, поняв, что может так и не попасть в кадр, подала голос:

– Мы настолько были погружены в работу над фильмом, что ни на что другое не обращали внимания!

– Никогда бы не мог даже предположить, что она может что-то с собой сделать. Смешливая девушка с легким характером, – заключил Владимир.

– Немного провинциальная и несколько испуганная, – добавила Савелова.

– Испуганная от чего? – сразу заинтересовалась Лола.

– Я так поняла, она первый раз за границу выехала из сицилийской деревни, да еще на фестиваль попала, вот была зашуганной, – снисходительно произнесла актриса.

– Не зашуганной, а скорее просто смущенной и нерешительной, – поправил ее Подольский. – А в производство фильма она тоже внесла свою лепту: с нашей героиней не просто ладить, а она нашла подход, и благодаря этому Мария Савелова прекрасно справилась с ролью Людмилы в российско-итальянском фильме «Воспоминание о море», – подвел итог продюсер.

«Название фильма и фамилия актрисы прозвучали, так что они должны быть довольны, несмотря на то что интервью в основном посвящено погибшей девушке», – подумала Лола и, поблагодарив группу, закончила интервью.

– Ждем вас на просмотре в кинотеатре «Факел»! – напомнил Подольский, стоя в дверях.

– Обязательно подойду! – Лола уже складывала аппаратуру.