Текст книги "Сага о Торе. Во имя веры"

– Не к добру… Само сердце Зоны взывает к тебе. Ты знаешь что-нибудь про «Обелиск»?

– Не особо.

– Это секта, фанатики, что обосновались на самой Станции. Неизвестно, как они выжили в условиях лютейшего радиационного фона и оккупировали близлежащие территории: Покинутый Город, леса вокруг него. Частенько пытаются прорваться еще дальше. Говорят, они уже и не люди вовсе, а зомби, подчиненные самим Хозяевам. Та женщина носит их форму. Тревожный знак. Пусть «Возмездие» называет меня сказочником, но я верю, что им необходимо прекратить распри с «Независимыми», иначе мы все под нож к «Обелиску» попадем. Твой сон – еще одно подтверждение тому. Что-то будет…

– Одно только не сходится… Толком не ясно было, к чему готовиться, а она уже нагоняла жути. Не складывается как-то… – скептически произнесла я.

– И ты не веришь, принцесса. Впрочем, на это право имеешь – юная еще, зеленая. Местных порядков не знаешь. А вот старикам грех не слышать Зону, когда она сама обращается к ним. Ну да ладно, что-то мы заболтались. Надо к депо идти, пока ночь не наступила.

Серая дорога рваной лентой вновь поманила вперед. Мы неспешно брели, любуясь своеобразной мрачной красотой Зоны. Наблюдая за сталкером, я все больше и больше замечала, как распрямляются его плечи, становится более уверенным шаг и счастливая улыбка не покидает уставшее суровое лицо.

Он счастлив в Зоне… Но почему? Неужели никто не ждет его по ту сторону? И что же должно у человека случиться в жизни, чтобы полный опасностей и ежесекундно грозящий тебя убить мир стал куда приятнее и роднее, чем сытая и комфортная атмосфера за Периметром? Кем бы ты ни был – всегда есть способ отыскать свое место под солнцем, даже если сама Судьба столкнула на самое глубокое социальное дно.

Опять себе вру… Ведь могла избежать похода в это кровожадное место, если бы не была такой гордячкой, цепляющейся за деньги и статус. Легко раздавать советы, наблюдая за тем, как проживают свою непростую жизнь другие. Но стоит самому столкнуться с той же самой проблемой, как вся экспертная мудрость улетучивается в один миг и ты беспомощно барахтаешься в бурном потоке проблем, который со стороны казался всего лишь мелким ручейком.

Сталкер остановился под прикрытием перегородившего дорогу БТР, ржавеющего здесь, похоже, еще со времен первой катастрофы. Встроенный в костюм сканер радиационного фона тихонько затрещал.

– Слава Зоне, мирные! – облегченно выдохнул Змей, глядя на экранчик КПК.

Я посмотрела на свой, мысленно одобрив крайне удобную систему распознания личностей. Маленькие разноцветные точки обозначали другие КПК в зоне досягаемости сигнала. При нажатии на маячки открывалось краткое описание владельца: имя, принадлежность к группировке и статус по отношению ко мне. Как рассказал Змей, в первую очередь необходимо смотреть именно на цвет. Красным кодировались группировки и отдельные личности, что являлись враждебными, зеленым – товарищи по клану, если сталкер принадлежит к формированию, и отдельные союзники. Торговцы и прочие полезные в Зоне персоны помечались фиолетовым. Если после гибели своего владельца КПК еще некоторое время пребывал в работоспособном состоянии, но не фиксировал от своего владельца никаких признаков жизни, точка автоматически переводилась в серый цвет. Принцип работы мне был знаком – там, на Большой земле, многие приверженцы здоровой активности носили чем-то похожие фитнес-браслеты, подсчитывающие пульс и пресловутые десять тысяч шагов.

Не знаю, какую картинку показывал компьютер Змея, но на моем отражалось пять желтых нейтральных точек. Неизвестные сталкеры, засевшие на старом блокпосте. Сам же Змей отмечался жизнерадостным зеленым. Точно такого не потеряю даже в толпе.

– Держи язык за зубами. Я этих товарищей в первый раз вижу, – предупредил проводник. – Женщин в Зоне маловато, мужики голодные сидят. Не хотелось бы учинять троянскую войну так близко от Ясного. Весь молодняк перепугаем, Степанович мне потом спасибо не скажет.

Я согласно кивнула. Соблюдать условия напарника было несложно – шлем скрывал лицо, в костюме терялись свойственные женскому полу округлости и выпуклости, выдавая лишь талию. Имя самое что ни на есть гендерно-нейтральное, а в качестве картинки для аватара в общей сети стояла фотка незнакомого нарисованного сталкера в костюме, похожем на снаряжение Организации. Даже шлем почти такой же. Если не присматриваться, я могла бы сойти за дрищеватого парнишку неопределенного возраста.

Наконец закончив бомбардировать клетки организма гамма-излучением, мы приблизились к КПП. Охраны не было, да и сама территория не выглядела обжитой. Судя по всему, парни, остановившиеся здесь, тоже не собирались задерживаться надолго.

– Здорово, братаны! – Из домика выплыл крепкий низкорослый человек в зеленом камуфляже и черном бронежилете. В руках мужчина держал семьдесят четвертый «калашников». – Куда путь держите?

– Привет! В Ясный идем помаленьку, – поздоровался Змей.

– Не, – ехидно бросил сталкер. – Не идете. Там еще со вчерашнего дня какой-то кипиш творится. Степанович стариков нагнал, даже парочку вояк подкупил. Сидят в глухой обороне и никого не впускают.

– Кто ж там опять набедокурил? – сокрушенно спросил Антон.

– А я почем знаю? Но точно могу сказать, что туда вам хода нет. Пишите письма Степановичу и слезно молите, чтоб впустил.

– Еще чего, молить я буду старого хрыча. Ладно, спасибо за инфу. Доброй Зоны.

Змей было направился к шлагбауму, но в вечерней тишине звучно щелкнул предохранитель.

– Куда собрался, родной? А денюжку? Или ты думал, что забесплатно я тебе тут новости рассказываю? Чай, не в телевизоре. – Из разбитого окна одноэтажного домика высунулся ствол винтовки. Сам же стрелок в темно-зеленом комбинезоне скрывался в полумраке.

– Сколько? – сквозь зубы процедил Змей.

– Три куска, не меньше! – осклабился грабитель.

– Да ты охренел! – Наставник тоже вскинул «калаш». – Совсем меня за дурака держишь?

– Будешь рыпаться – запрошу четыре! – Положение стало совсем печальным, когда все пять единиц оружия из разных точек КПП теперь смотрели прямо на нас. – У тебя и твоего напарничка, вижу, бабки есть. Так поделись с честными бродягами. Уж наверняка не по канавам ползать надо, чтоб такую броньку добыть.

– Крысы вы, а не бродяги, – прорычал Змей.

– Вот обижать нас не надо, мы это тоже умеем. – Даже сквозь плотную ткань костюма я почувствовала холод стали ткнувшегося меж лопаток пистолета. Неслышно приблизившись, неизвестный теперь стоял почти вплотную. – Или платишь три, или мы тебя и твоего щегла голышом пускаем гулять между аномалий. Считаю до десяти, чтоб подумать успел! Один…

Я обреченно подумала о том, что снова Зона хочет меня убить, но уже руками не своих жутких творений, а самых обычных гопников, дорвавшихся до силы оружия и малой власти. Что же такого плохого я успела ей сделать?

– Два… три… чет… – бандит прервался, будто что-то вдруг резко перекрыло ему дыхание и заткнуло рот. Пистолет за спиной тоже пропал, но появилась резкая головная боль, словно через виски пропустили раскаленную спицу. Я упала на колени, сдавив края забрала руками. Костюм сориентировался и впрыснул в кровь необходимый препарат, но боль и не думала исчезать, лишь усиливаясь с каждым вдохом. Вскоре она стала такой невыносимой, что даже от биения крови в собственных сосудах я готова была потерять сознание.

И тогда до напряженного слуха донесся уже знакомый голос. Женщина, что приходила в мои сны, стояла где-то совсем рядом, но невозможно было даже открыть глаза, чтобы рассмотреть ее, потому как каждое движение вызывало новый острейший приступ головной боли.

Незнакомка была недовольна. Сейчас ее голос звучал твердо и строго, как у матери, заметившей ребенка за серьезными проказами. «Отпусти!» – приказала она кому-то прежде, чем сознание покинуло меня.

Реальность вернулась через неопределенное время. Не получалось понять, прошла минута, или час, или даже день. Надо мной склонился Змей, держа в руках салфетку, резко пахнущую аммиаком. Я отвернулась и увидела лежащий навзничь труп гопника с простреленной насквозь грудиной. Также на КПК мерцали серые точки, а в сети всплыли пять свежих некрологов.

– Что это было? – Рот быстро наполнился слюной, на вкус отдающей содой и мылом.

– Кукловод. Молодой, скорее всего, неопытный. Такой монстр, который умеет захватывать сознание человека или животного и подчинять его себе. Наверняка хотел поиграть с нами, но ментальных сил не хватило на всех, а там и вовсе его что-то спугнуло. Но пострелять гопоту я успел.

– Моя… из сна его спугнула. Прогнала. – Я едва успела повернуть голову набок, прежде чем желудок задергался в рвотных спазмах, выплевывая желчь и кислоту. Стоило похвалить Змея за предусмотрительность и заранее открытое забрало.

– Прогнала? – Сталкер спокойно позволил моему «богатому внутреннему миру» выйти наружу. Быть может, в другое время я бы сгорела от стыда, будучи перед едва знакомым мужчиной в таком состоянии, но место действия и обстоятельства позволяли проигнорировать некоторые правила приличия. – Интересно. Ходили слухи, что «Обелиск» живет в симбиозе с мутантами, но чтобы ими управлять… ни разу такого не слышал. Что-то новое готовят нам Хозяева Зоны. Надо успеть добраться до депо. Идти осталось совсем немного. Маршрут меняется – тот придурок сказал правду. В Ясный никого не пускают, да и нам оно, по сути, теперь без надобности. Тебе как можно скорее надо к «Возмездию», а после выбираться отсюда. Не нравятся мне твои видения. Чем быстрее ты покинешь Зону, тем меньше вероятность, что случится очередная катавасия. Нам их на наш век уже с избытком хватило.

Напарник помог мне встать. Смахивая рукавом остатки тягучей слюны с губ, я прислушалась к ощущениям тела. Боль в голове утихала, медленно становясь фоновой и вполне терпимой.

– Пойдем. Что-то я уже устала от сюрпризов Зоны. Надеюсь, в депо, или куда мы там, они нас перестанут преследовать.

Змей промолчал. Мы прошли мимо заржавевшего больше трех десятилетий назад шлагбаума.

Глава 8

Дорога извивалась между огромными терриконами с брошенной строительной и военной техникой. Под ногами чавкала болотная грязь из разлившегося неподалеку озерца, поросшего рогозом.

Солнце медленно катилось к закату, с трудом пробиваясь бледным диском сквозь серые густые облака. Вдали возвышался искореженными деревьями желто-зеленый сосновый лес, раскачивающийся в такт порывам ветра.

До нужной точки оказалось и вправду рукой подать. Протиснувшись сквозь щель между навеки застывшими в ржавчине створками ворот с потрескавшейся от времени краской, мы вошли на территорию и углубились под крышу.

У входа скучал сталкер в потрепанном камуфляже цвета мокрого песка. Поприветствовав нас, часовой сверился с данными КПК. Полученные сведения убедили охранника в отсутствии у нас темного прошлого и агрессивных намерений. Махнув рукой куда-то в сторону ангара, мужчина вернулся к наблюдению за местностью.

Змей отлучился поговорить со старшим обосновавшейся здесь группы, а я скучающе осмотрелась. Место выглядело спокойным и по местным меркам весьма уютным. В квадратной бетонной яме горел костер, возле которого валялось несколько матрасов, и кто-то даже умудрился спустить вниз три каркаса кроватей с проволочными основаниями. Сюда не долетал холодный ветер и не пробивался сквозь тщательно залатанную крышу дождь.

– Пойдем, принцесса. Привал до утра, а там нас ждет очень трудный путь. Зону перекосило с того момента, когда я крайний раз был здесь. Завод неподалеку облюбовали криминальные элементы, они теперь пытаются с завидной регулярностью кошмарить «Возмездие». Так что самый короткий путь до нашей цели – линия фронта, где схватить шальную пулю труда не составит. К тому же там уже две недели сплошняком аномалии стоят, да так, что самая крутая техника с ума сходит. Придется обходить с востока. Не столько долго, сколько опасно. Фонит – хоть святых выноси.

– В Зоне никогда ничего не бывает просто так? – спросила я.

– Быстро учишься, – кивнул сталкер и спустился по лестнице к теплившемуся в ржавой бочке костру.

Едва рухнув на матрас, я в полной мере ощутила всю тяжесть навалившейся усталости. Сам же сталкер просто закинул остатки некогда цветастой поролоновой подстилки на деревянный строительный поддон.

– Костюм костюмом, а почки застудишь – заколебешься по нужде бегать. Знаю я вашу анатомию дамскую. Кстати, удобства налево от входа. Хай-тек система «дыра в земле», мэйд ин СССР, – усмехнулся Змей.

Землю медленно окутывал ночной мрак. Где-то совсем рядом застрекотали цикады, стучал по крыше вновь начавшийся дождь. Лучи дневного света рассеивались и исчезали. Приятно потрескивали ветки в костре, наполняя воздух ароматом горящего дерева.

Растянувшись на кровати, я так и эдак пыталась уложить в сознании новую, непривычную и соблазняющую приключениями роль. Я – сталкер. Преступник для множества государств и корпораций, беглый искатель запретных тайн, сорвавшийся с поводка системы. Возможно ли было подумать об этом, скажем, месяц назад, когда для иллюзорного ощущения удовлетворенности жизнью мне хватало роли безликого винтика в социальном механизме и обилия материальных благ?

От размышлений отвлекло недовольное бурчание желудка. Пришло время распаковать паек и организовать полноценный питательный ужин. Снова почудился приятный, сладостный вкус настоящей свободы. Сейчас не нужно плясать вокруг рациона и отсчитывать каждую калорию, которую потом придется долго отрабатывать на тренажерах во имя сохранения шаблонной привлекательности в беспощадных рамках социума.

Пакет оказался слишком плотным, пришлось попросить у Змея его маленький нож, еще сохранивший на резной рукоятке темные пятна. Я слышала однажды легенду о северных воинах, приносивших клятвы верности и братства под взором могущественных божеств. И, дабы не прослыть трусом или лжецом, договор скрепляли, проливая собственную кровь. Не знаю, в ходу ли было здесь нечто подобное, но похоже, что теперь наша связь с проводником крепче, чем я предполагала.

Сталкер протянул руку, из-под рукава выскользнула странная, не свойственная брутальным искателям приключений вещица – обычная женская резинка для волос, украшенная бусиной с зеленым искусственным камнем. Заметив, что я слишком долго задержала на ней взор, Змей одернул комбинезон, скользнув по мне ледяным колким взглядом.

Ужин прошел в тишине. Антон отвернулся и, пережевывая тушенку из своего пайка, устало созерцал желто-оранжевое пламя.

– Я сделала что-то не то? Извини, – наконец нарушила молчание я, не в силах терпеть повисшее напряжение.

– Ты знаешь, что такое лейкемия? – Змей неожиданно повернулся ко мне.

– Имею представление… Не рассказывай, если не хочешь.

– Расскажу. Ты должна знать. К сожалению, эта болячка часто выбирает своими жертвами детишек. Беда пришла и в нашу семью… – Напарник с трудом выдирал из памяти самые болезненные ее страницы.

– Сочувствую… – я снизила голос до шепота. Не хотелось потревожить непростое повествование.

– Дочке было четыре годика. Боевая была, веселая. Сильная. Другие детишки от одного вида иголок вой поднимали, а ей все равно. Понимала, что серьезно все. Говорила: «Принцессы не плачут!» Наткнулась однажды на старую кассету с историей леди Дианы и решила быть как она – такой же стойкой перед всеми трудностями. Мы с женой объездили все возможные клиники, погрязли в долгах, а болезнь только прогрессировала. И тогда один старый приятель рассказал мне о местной легенде. Его зовут Хирург. Говорят, он не только человека от всех болезней вылечить может, но даже мутанты к нему в очередь стоят. Я хотел, чтобы он помог мне найти лекарство. И мы нашли! Не так уж и долго мне пришлось поползать по болотам, и вот заветный артефакт уже был у меня в руках…

– Что было дальше? – Я не заметила, как вернулась к старой вредной привычке покусывать ногти в минуты сильного стресса или эмоциональных переживаний.

– Проводник, который должен был вывести меня на Большую землю, оказался кидалой. Сдал воякам, как только мы подошли к границе. Дальше суд, колония… и Организация, искавшая себе среди зэков пушечное мясо. Я им подходил. Мол, отличные характеристики, примерное поведение и прочее бла-бла… При их содействии и учитывая смягчающие обстоятельства, меня отпустили – с условием, что теперь я буду работать на них. Но было уже поздно… Болезнь оказалась сильнее моей малышки, а жена не пережила утраты. Развелась со мной заочно. Как приехал – кричала, выкидывала шмотки из окна, утверждая, что не хочет жить с сидельцем. Ее можно понять – не дай Зона любой матери пройти через смерть собственного ребенка. Я оказался на улице. Думал вернуться обратно сюда – все лучше, чем бомжевать.

– Организация напомнила о себе? – продолжила я дрожащим от тихих слез голосом.

– Верно. На последние деньги я купил билет на поезд, с которого меня ссадили на следующей же станции. Отвезли к себе в казематы, напомнили, благодаря кому я получил шанс хотя бы сходить на могилку дочки. Я стал их марионеткой. Водил в Зону таких же, как ты. Однажды решил свалить. Но и тут меня отыскали и вживили маячок.

– Как ты сбежал от них?

– В первый раз неудачно, – горько ухмыльнулся сталкер. – Тоже в кино видел, как эту штуку изъять можно. Так мой тогдашний напарник заверещал, что ничего резать себе не даст и нарушать законы вообще не подписывался. Ну и нажал тревожную кнопку. Нашли, обратно в часть, там в особо изощренной форме рассказали, где я был неправ, но второй шанс дали, потому как до этого косяков за мной не было. Не чувствовал еще ничего после смерти дочки, похрен было на вашу братию.

– А второй? – На место обычной человеческой скорби пришло эгоистичное желание узнать масштаб бедствия лично для себя.

– Мне почти удалось затеряться среди местных, если бы вознаграждение за мою голову программисты Организации не вбросили в сеть. Я несколько раз менял данные КПК, но вся Зона, кроме разве что «Обелиска», уже за мной гонялась. И однажды я попался. Уже грозились высшей мерой, и тем не менее…

– Ты думаешь, сейчас этого не произойдет снова? – встревоженно прервала Змея я.

– Нет. Я нашел надежных друзей. Мехвода, например. И в том числе имеющих свои связи в Организации. Мне дали последний шанс, и сейчас я полностью исправил все свои предыдущие ошибки.

– Ты так легко доверяешь мне… Что, если я тебя тоже подставлю? – спросила я, желая узнать о планах сталкера.

– Не подставишь, – хмыкнул Змей. – Во-первых, за срыв задания и попытку улизнуть тебе самой светит мало приятного. Во-вторых, ты уже не под наблюдением Организации, и я могу пристрелить тебя прямо сейчас. В-третьих…

– В-третьих, что? – Рука сама потянулась к пистолету.

– Ты этого не сделаешь, потому что Зона выбрала тебя, – загадочно ответил сталкер. – Она не отмечает своей милостью крыс и сволочей.

– Это комплимент? – Выдохнув, я убрала руку с кобуры.

– Можно и так сказать, – улыбнулся Змей, но в этой улыбке чувствовалась фальшь, за которой пряталась душевная нестерпимая боль. – Ты похожа на мою дочку, Чип, если бы ей позволили дожить до твоих лет. Такая же бесстрашная, сильная…

Глаза вновь защипало от соленых слез.

– Малышка доживала последние дни, когда Организация взяла меня в оборот. Я видел, какими возможностями они обладают, и, как последняя портовая шлюха, был готов исполнить любые их капризы в обмен на лечение дочки или возможность хотя бы увидеться… в последний раз.

– Они… отказали? – Ненависть к Организации яростным пламенем разгоралась в душе.

– Тянули время. Наверняка чтобы сломать меня и сделать еще более покорным. Но я и так был готов на все… Еще тогда говорил им об этом. Меня не услышали… или не захотели слышать. Последний раз я видел дочку в больнице еще на воле. До этого всего. Держал ее за руку, пока меняли катетер. Сам трясся как осиновый лист, а доча все говорила: «Папочка, мне не больно, и вообще принцессы не плачут!»

И тут сталкер разрыдался. Тихо, как плачут мужчины, привыкшие скрывать чувства ото всех. Я и сама не сдержалась. Пересев к нему со своего матраса, обняла Змея за плечи. Он хотел было сбросить мои руки, но затем уткнулся щетинистым подбородком в плечо, тихо всхлипнув на вздохе.

Чертова Организация! Кем надо быть, чтобы нарушать не только кодексы и законы, но и самую обычную человеческую мораль? Поставить на кон жизнь ребенка, чтобы получить послушную марионетку, при этом имея достаточно ресурсов, чтобы всего лишь заплатить, не став последними ублюдками?! Нет, это должно прекратиться раз и навсегда!

Но как? Даже если я выпущу расследование о ее грязных делишках, выбравшись отсюда, не факт, что на следующий день мой хладный труп не увезет катафалк. Полиция укажет в причине смерти банальный суицид, ловко подстроенный ушлыми агентами…

Если я и Змей скроемся в Зоне, это не прекратит существование Организации. Найдут новых, таких же запуганных и отчаявшихся… Мама-Зона, если ты меня слышишь, дай мне знак!

– Прости, что я… так вот… – успокоившись, тихо сказал сталкер. – Но теперь мы друг с другом на максимальном доверии.

– Это точно… – согласилась я, сдерживая бурю негодования и боли. – Спасибо за искренность. Они никогда больше не достанут тебя.

– Давай-ка ложиться спать, принцесса, – предложил Змей. – Завтра нам предстоит непростой переход. Тебе нужно набраться сил.

Ненадолго отлучившись полюбоваться достижениями сантехники прошлых лет, я вернулась к месту стоянки, машинально стряхивая капли дождя с забрала. Мой наставник уже спал, вздрагивая и что-то неразборчиво бубня во сне.

Заложив руки под голову, я устроилась на матрасе и прикрыла глаза, слушая ночную Зону. Фоновый шум дождя, разговоры других сталкеров неподалеку, стрекотание сверчков, далекий треск автоматных очередей понемногу убаюкивали уставшее сознание. Рука тихонько пульсировала неприятным пощипыванием. Костюм напомнил о необходимости сменить опустевшие ампулы переливчатой трелью в ухе и подсвеченной «А» на визоре шлема.

Этой ночью я вновь стояла у Кристалла в чем мама родила и ожидала свою таинственную незнакомку. Она позволила мне насладиться притягательным сиянием и теплом, появившись позже, чем обычно.

– Добро пожаловать домой, – поприветствовала меня она. Ее шрам и слепые глаза отчего-то больше не вызывали трусливого трепета в душе. Привыкла, наверно.

– Домой? Что ты имеешь в виду? – недоуменно спросила я.

– Ты дома. Он проведет тебя туда, где я встречу.

Привыкнуть к тому, что женщина не способна или не хочет отвечать прямо, все еще не получалось.

– Он… это Змей?

– Да. Он поможет, а дальше ты все узнаешь, – прошелестела тихим, ставшим уже приятным слуху голосом моя визави.

– Ты недавно спасла нас. Спасибо, кто бы ты ни была. – Я вспомнила про кукловода, так удачно подвернувшегося рядом с местной гопотой.

– Прости его. – Впервые на холодном равнодушном лице появилась скромная улыбка. – Он не хотел причинить вреда. Он еще не знает, что ты не готова.

– Готова… к чему? – Все извилины мозга напряг лись, расшифровывая очередную загадку.

– Узнаешь, – вновь ускользнула от ответа незнакомка.

– Скажи… Змей со мной искренен? – решив не упускать момент, я задала вопрос, от которого ночная гостья не смогла бы улизнуть.

– Да. Я попросила его об этом. Попросила проводить тебя…

– Ты? Так, подожди… Значит, ты и есть Мама-Зона?! – Пугающая догадка просочилась в сознание. Вместе с тем я почувствовала смущение. Не каждому выпадает такая честь.

– У меня много имен и лиц, – вновь избежала прямого ответа женщина. – Я есть Начало и Конец. Я любая живая душа, которую ты увидишь. Я есть в каждом. И в тебе. Я встречаю своих детей и провожаю их.

– Ты появилась там… на Большой земле… Как у тебя это получилось? – По спине побежали мурашки, став еще одним чувством, наконец возникшим в осязательной пустоте.

– Для меня нет границ. Я приду куда угодно, если так суждено.

– Когда мы встретимся?

– Скоро. Я приду за тобой. Наша встреча будет тяжелой, но ты сможешь пройти испытания и обрести то, что заслуживаешь.

– Звучит так себе… Ты хочешь меня за что-то наказать или отблагодарить?

Незнакомка подошла ближе и взяла за руки. Я почувствовала, как по телу разливается приятное успокаивающее тепло.

– Помочь. Ты заблудилась. Ты не помнишь, для чего рождена и кто ты на самом деле. Я помогу вспомнить.

Слова женщины заставили серьезно задуматься. Действительно, а для чего я рождена? Выполнять приказы, соответствовать чьим-то ожиданиям? Что, если все, что я знала там, на Большой земле, на самом деле фикция? И статус, и карьера, и даже отношения никогда не были моим истинным предназначением?

Мы рождаемся… как сейчас: голыми, слепыми и потерянными. Растем, и белый лист нашего сознания начинает заполняться росчерками ожиданий родителей, учителей, общества. Ты думаешь, что ты независим от постороннего мнения, но в твоей тетрадочке уже вписан определенный пунктик, к которому так или иначе потянешься. Останется ли в итоге место для того, чтобы самому написать свою судьбу и сделать то, что давно хотел, но боялся или ожидал осуждения и непонимания? Быть может, кто-то из нас никогда и не найдет своей истинной цели, заменив ее сценарием, написанным другими, если в один момент не найдет в себе сил вырвать исписанные листы и заботливо заполнить чистые, чтобы создать наконец свою историю.

Сон прервался также резко, как и пришел.

– Не вставай, Чип! – громко прозвучал над ухом голос сталкера. Слышались выстрелы, грохот разрывающихся гранат. Один из осколков просвистел над головой и вонзился, словно самурайский сюрикен, в стенку товарного вагона неподалеку. Пахло порохом и серой.

– Что происходит? – постаралась я перекричать непривычный шум.

– Бандюки решили завладеть территорией. Ребята уже вызвали подмогу у «Возмездия», но те обещали быть не раньше чем через полчаса. Нужно продержаться! – крикнул Змей, заряжая магазин.

– Я помогу! – Аккуратно скатившись на пол, я перехватила ремень винтовки.

– Нет! – строго отрезал сталкер. – Сиди здесь и не высовывайся. Если меня убьют, отдашь «Возмездию» мой КПК – они поймут, что дальше делать, и заберут тебя в безопасное место.

– Ну уж нет… Раз уж я бурундук-спасатель, то мое дело помогать, а не отсиживаться!

– Вот уж точно про тебя была картинка, – ворчливо произнес напарник. – Ладно, но на рожон не лезь. Пошли!

Я подхватила винтовку и, прижимаясь к земле, подобралась к краю ямы. Подтянувшись на руках, поднялась наверх и проползла под вагоном. Надежнее места и не придумаешь – разве что шальная пуля или граната залетят, вероятность иных способов меня засечь стремилась к нулю.

Нападали с востока. Группа из пятнадцати человек пробивалась к депо. Слышались команды на блатном жаргоне и громкая матерщина.

Сталкеры были в меньшинстве. Я насчитала всего семь активных точек, включая меня и Змея. Еще три точки уже горели серым – их обладателям не повезло пережить штурм.

– Братцы, помогите! – донеслось слева. Устремив взгляд на источник звука, я увидела лежащего на земле мужчину. Согнувшись как эмбрион, он зажимал пулевое ранение в плечо.

Наплевав на предупреждение Змея, я осторожно поползла под вагонами, надеясь если не оказать медицинскую помощь, то хотя бы утащить раненого с поля битвы. Когда я почти добралась до цели, рядом с бедолагой появились ноги, обутые в потрепанные кроссовки.

– Никто тебе не поможет, петушара! – противным, нарочито пафосным голосом бросил обладатель кроссовок и со всей дури пнул сталкера в живот, отчего тот скрючился еще сильнее и всхлипнул от боли. Это немало повеселило бандита. Разразившись громким смехом, он еще раз пнул свою жертву, а затем ногой толкнул в раненое плечо.

Крик несчастного затмил мой разум. Как говорил в свое время Андрей, не раз становившийся свидетелем моих разборок с подчиненными: «Накрыло». Я подползла поближе и, выхватив пистолет, перекатилась из-под вагона.

– Доброе утро, мразь! – Слова прозвучали одновременно с тихим щелчком спуска. Не промахнулась. Бандит кулем повалился на землю.

Я подползла к сталкеру и содрала с него респиратор. Парень лет тридцати еще дышал, но кожа его побледнела как лист бумаги, а цвет глаз с трудом можно было определить из-за расширившихся зрачков. Травматический шок! Сука… А у меня ампулы только под костюм… А что, если…

Осуществить гениальный план по заливке обезболивающего из ампулы прямо в рану не сложилось – в забрало уткнулось двойное дуло охотничьего обреза.

– Опаньки, пацаны! Да тут еще один живой! Лапы вверх бы-ы-ыро, мля! – Лысый, жилистый, с выбитыми зубами бандит стоял напротив. На его пальцах можно было различить тюремные наколки в виде перстней, а из-под распахнутой куртки виднелась «Роза ветров» на ключицах, торчавшая расплывчатыми серыми углами из-под свитера.

Подчиняться этому отребью я не собиралась, как и делать резких движений. Но ситуация требовала немедленного принятия решения.

– Спокуха, ща-ща… – изобразив покорность и поражение… я совершенно забыла об одной маленькой детали, усложняющей мое пребывание на этой гиблой земле.

– Пацаны-ы! – завопил бандит. – Тут баба! Настоящая баба, мля буду!

Впрочем, пацанам было не до него. Отморозки все еще пытались добраться до оставшихся в живых троих сталкеров и Змея. Грохот выстрелов чуть позади вдохновлял сражаться до конца, даже когда противник почти не оставил шансов на победу.

Налетчик легко проглотил наживку, отчего лишил себя доминирующей позиции. Будучи полностью уверенным в отсутствии какой-либо угрозы от меня или раненого человека, он расслабился, не ожидая агрессивного выпада. Улучив момент, я резво вскочила на ноги, знакомым приемом повалила захватчика на землю, взяла на болевой и приставила к виску пистолет.

– Дернешься – башку прострелю! – рыкнула я.

– Понял, малая, не кипишуй! – Вразрез со сказанным, бандит все же попытался вырваться. Пришлось усилить давление, заломив его руку. Мужик взвыл от боли и перестал трепыхаться.

– Сейчас я тебя отпущу. И даже милостиво не трону. Но ты встаешь и орешь своим пацанам, чтобы собирали манатки, валили отсюда нахрен и вообще дорогу забыли! Усек?! – Во мне проснулась самая настоящая жажда крови. Мне нравилось чувствовать себя победителем и спасителем слабых от тех, кто вероломно напал под утро на мирно спящих людей.

– Д-да… – с трудом выдавил бандит. Кажется, я перестаралась с нажимом. Ну да и ладно, будет знать. – Пусти, сучка!

– Смотри, падла, у меня пушка наготове! – Я чуть ослабила хватку. – Начнешь выеживаться – яйца отстрелю! Три… два…

На счет «один» я отпустила бандита и отскочила в сторону, предусмотрительно завладев обрезом.