Текст книги "Глубина"

Ольга Грибова
Глубина

© О. Грибова, 2011

© ООО «Астрель-СПб», 2011

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

Нельзя касаться идолов, их позолота остается на пальцах.

Г. Флобер. Госпожа Бовари

Предисловие

Вы верите в существование инопланетян? А в вампиров? За первых поручиться не могу, но вот вампиры… О них я могу рассказывать часами, и большая часть историй будет основана на личном опыте. Меня с детства учили: вампиры – самое большое зло на этой планете. Охотники, к которым принадлежит и моя семья, вроде как санитары леса, они борются против разной нечисти. Иногда удачно, но чаще… Впрочем, речь не об этом.

Так уж сложилось, что моя девушка – вампир. И не спрашивайте, как охотник на нечистую силу докатился до такой жизни. Сам не в курсе. Главное, что мы счастливы вместе. Ну, или, по крайней мере, пытаемся быть таковыми. Конечно, не все идет гладко. Эмми в последнее время избегает меня. Она слишком много пережила, и ей нелегко вернуться к нормальной жизни.

А тут еще младший брат подкинул проблем. Вот задача: как образумить брата и при этом не причинить ему вреда? Вопрос, что называется, на миллион.

1. Молох

Слава богу, сегодня полнолуние. Если бы не круглый блин луны, висящий высоко в небе, точно свалился бы на мостовую. Уличные фонари остались далеко внизу, их тусклый свет не достигал крыш. Ноги то и дело цеплялись за куски шифера и разного мелкого мусора, который здесь валялся в избытке, словно на днях прошел дождь из стройматериалов.

Не успел я набрать скорость, как крыша совершила очередную подлость – закончилась. В жизни бы не полез сюда по собственной воле. Но не я выбирал способ передвижения, а значит, не мне его и менять.

Перебираясь по карнизу на соседнее здание, невольно посмотрел вниз, и голова предательски закружилась. В попытке хоть как-то сохранить равновесие прижался к стене дома, мечтая слиться с ней воедино. Ощутив холодный кирпич спиной и, главное, затылком, понемногу успокоился. Будь у меня побольше времени, я окончательно пришел бы в себя, но тот, ради кого, собственно, я и полез на эти крыши, вряд ли стал бы меня дожидаться. Я набрал в легкие воздуха, как пловец перед прыжком в глубину, отлепился от стены и уже через пару невыносимо трудных минут мог похвастаться переходом на крышу соседнего здания. Стоило ногам коснуться безопасного участка, как я почувствовал, что напряжение покидает мышцы. Все-таки это развлечение не по мне.

– С ума сошел? – Звенящий девичий шепот был полон негодования, и меня почти тут же силой затащили за ближайшую вентиляционную трубу. – Он же тебя засечет!

Я повернул голову к девушке, не особо рассчитывая увидеть что-то в такой темноте. Удивительно, но синие, как океан, глаза Амаранты отчетливо блестели во мраке. Может, в вампирах есть что-то и от кошек? Я давно заметил: присущая им грация чем-то напоминает движения этих млекопитающих. Надеюсь, демон не заметил ни этого блеска, ни моих неуклюжих пируэтов, иначе нам в жизни за ним не угнаться.

Я виновато посмотрел на Эмми и слегка приподнял в несмелой улыбке уголки губ, рассчитывая на прощение. Она беззвучно вздохнула в ответ. Насколько я мог судить, лицо девушки выражало что-то среднее между «ты чуть все не испортил» и «я тоже тебя люблю». Этот результат меня вполне удовлетворил.

Шорох, идущий из-за соседней трубы, отвлек меня от дальнейших размышлений. Я вопросительно взглянул на Эмми, не смея произнести вопрос вслух. Не хватало только, чтобы меня услышали. Амаранта жестом дала понять, что демон находится именно там. Надолго ли? Вряд ли это конечный пункт его маршрута. Я оглянулся на оставшиеся позади крыши, еле сдерживаясь, чтобы не присвистнуть. Даже не верилось, что я проделал весь этот путь. Колени и ладони щипало от многочисленных ссадин, пара ощутимых синяков давала о себе знать. Не знаю, как долго я еще смогу продолжать эту гонку. Оставалось надеяться, что демон тоже устал и не собирается снова скакать с крыши на крышу.

Пора признать: охота не задалась с самого первого дня. Начать хотя бы с того, что нам пришлось иметь дело с одним из наиболее сильных демонов – легионером Молоха. Легион Молоха особо неприятен, хотя, конечно, мы не испытываем теплых чувств ни к одному из них. Но эти твари отличаются неимоверной жестокостью и к тому же специализируются на детях. Проще говоря, Молох с его армией демонов всегда и везде убивают и мучают только детей, за вычетом, разумеется, тех случаев, когда речь идет об охотниках; но ради нашего брата все твари делают исключения из привычного рациона.

Вот и сейчас в руках этой сволочи плакал и извивался трехлетний мальчуган, которого легионер выбрал себе на закуску. Он тащил малыша в свое логово, чтобы там, без свидетелей и лишней суеты, сделать с ним все, что взбредет в его демонический ум.

Как только отцу стало известно, что в этом городе объявился демон Молоха, мы тут же отправились сюда. Но все складывалось нелучшим образом. Во-первых, пока мы добирались, демон убил троих детей, во-вторых, он предпочитал нестандартные способы передвижения, что весьма затрудняло его поимку, и, в-третьих, для его изгнания обратно в ад требовался настоящий маг, и это опять отложило смерть демона на несколько дней, стоивших жизни еще одному ребенку. Из-за этих неприятностей мы все были на взводе. Пусть нашей вины в случившемся нет, но сложно абстрагироваться от мыслей о четырех погибших малышах, которым не суждено вырасти.

Неподалеку что-то звякнуло. Вытянув шею, я осторожно выглянул из-за трубы. Свет от неоновой рекламы, расположенной на соседнем доме, отражался в непонятно откуда взявшихся осколках стекла. Казалось, крыша усеяна разноцветной звездной пылью. На фоне этого мерцающего сияния отчетливо выделялся человеческий силуэт. Невысокий мужчина с признаками раннего облысения держал на руках ребенка, крепко прижимая его к груди. Малыш настолько выбился из сил, что уже не мог плакать в полный голос. Он лишь едва различимо поскуливал, безжизненно свисая с рук демона.

Всей душой я рвался вперед, желая немедленно освободить ребенка. Но, увы, не в моих силах бороться со слугой Молоха. Судя по напряженной позе Эмми, ею владели примерно те же чувства, и она с трудом сдерживалась, чтобы не броситься на врага. Я слегка коснулся руки девушки, та вздрогнула от неожиданности, обернулась и посмотрела так, будто удивилась моему присутствию на крыше. Кажется, происходящее настолько захватило ее, что она совсем позабыла обо мне. Я не стал заострять внимание на этом неприятном моменте, но отметил с болезненной скрупулезностью, что в последнее время такое поведение стало нормой. Эмми все чаще смотрела сквозь меня, словно я голограмма или привидение.

Девушка подала очередной знак. Она собиралась последовать за демоном, который как раз подошел к краю крыши, чтобы перелезть на следующее здание. Я кивнул в ответ и, дав ей немного форы, двинулся следом. В отличие от меня Эмми двигалась бесшумно и незаметно.

Бег с препятствиями возобновился. Не знаю, куда направлялся легионер Молоха, но он явно торопился. Скорость погони заметно возросла, и мне стало сложно поспевать за вампиром и демоном. Пришлось гнать изо всех сил. Никак нельзя упустить их из виду. По улицам города колесил «Мерседес», и от меня требовалось держать его пассажиров в курсе наших передвижений. Свет от фар машины периодически мелькал между домами. Рация в очередной раз затрещала, искаженный голос отца спросил, где мы находимся. В ответ я на бегу пробормотал что-то про поворот налево и поспешно отключился. Впереди ожидало новое испытание моих возможностей – двухметровый разрыв между крышами. Вроде расстояние плевое, но не когда до асфальта лететь минимум тридцать метров. Хорошо еще, что соседняя крыша ниже.

Даже на бегу мыслительный процесс не останавливался ни на секунду. У нас не было четкого плана, как и где проводить обряд изгнания, но это и неважно. Пусть демон только спустится на землю и хоть немного притормозит, а уж мы не дадим ему ускользнуть. Но для начала надо за ним проследить. Эта задача пала на худенькие плечи Амаранты, которая, несмотря на внешнюю слабость и хрупкость, являлась самой физически сильной и выносливой из нас. Как-никак она вампир; помимо недостатков, связанных с необходимостью пить человеческую кровь, это дает и кучу преимуществ. Например, умение быстро бегать, далеко прыгать и ломать шеи одним движением руки. Согласитесь, весьма полезные навыки.

Сжав кулаки на удачу, я изо всех сил оттолкнулся ногами. Прыжок вышел неплохой. Прямо человек-птица. А вот приземление подкачало. Ударившись о край парапета, упал и кубарем прокатился по крыше. Все-таки рожденный ползать летать не может. Кое-как поднялся, на автомате отряхнул джинсы и огляделся вокруг. Шагах в двадцати от меня Эмми одним ловким движением запрыгнула на высокий парапет (я невольно залюбовался маневром, мне самому пришлось бы карабкаться), но вместо того, чтобы пересечь разделяющую две крыши пропасть, девушка неожиданно скрылась из поля зрения. Пара секунд понадобилась, чтобы сообразить: Амаранта спрыгнула на асфальт.

Подбежав к парапету, я перегнулся вниз и увидел Эмми в лучах фонаря. Она вскинула голову и посмотрела на меня. Демона поблизости не было, и девушка рискнула говорить вслух.

– Прыгай! – Она махнула рукой, приглашая последовать ее примеру.

Я оценил расстояние до земли, мысленно подсчитав высоту дома и возможную тяжесть увечий. Три этажа вполне достаточно, чтобы при падании сломать обе ноги, а то и позвоночник. Все-таки я обычный, пусть и физически натренированный, человек и в отличие от вампира не способен на прыжки с такой высоты. Видимо, в моих глазах отразилось сомнение, потому что Эмми сочла необходимым добавить:

– Я тебя поймаю, – она произнесла это с самым непосредственным видом, и у меня непроизвольно вырвалось:

– Ни за что!

Стоило только представить себе это, как все мое естество восстало против.

– Неужели это уязвит твое мужское самолюбие? – В вопросе звучала ничем не прикрытая насмешка. Я обиженно промолчал, ведь она была права. – Тогда счастливо оставаться. – Так и не дождавшись ответа, Амаранта, козырнув, помчалась вслед за демоном.

Наш короткий разговор занял меньше минуты, и у Эмми были все шансы не отстать от слуги Молоха, а вот мне предстоял спуск по лестнице. И если я хотел догнать их, то стоило поторопиться.

Сбегая вниз по ступенькам, думал, как это непросто – встречаться с вампиром. В отношениях с девушками я привык играть роль защитника, с Эмми же все было иначе. Амаранта намного сильнее меня, и в случае нападения нечисти именно она служит щитом от опасности, а мне достается роль кисейной барышни. К такому трудно привыкнуть.

Оказавшись, наконец, на улице, я устремился в том же направлении, в котором пару минут назад скрылась Амаранта. Из-за угла ближайшего дома донесся шум мотора, в котором без труда узнавался низкий рокот «Мерседеса». Отец считал эту машину чуть ли не вторым после него по значимости членом команды. Он щедро тратил на нее деньги и всячески оберегал от меня и брата, не без основания полагая, что близкий контакт с нами грозит «мерсу» гибелью.

Повернув за угол, я очутился во дворе, где уже собралась вся компания. Отец, среднего роста блондин с широкими плечами и неизменно строгим выражением лица, вышел из машины и стоял посреди детской площадки с винтовкой наперевес. За его спиной маячил мой младший брат, молодая копия папы. Единственная разница между ними заключалась в том, что Димка в отличие от отца обладал неиссякаемым запасом жизнерадостности, и даже сейчас на его губах блуждала улыбка. Готов поспорить, происходящее казалось ему забавным. Ксюша – юный маг, на которого мы возлагали большие надежды, – судорожно листала маленькую книжечку заговоров в поисках заклинания против демона. Ей всего девятнадцать, как и брату, но она уже многое умеет по части магии. Без нее нам ни за что не изгнать легионера.

Эмми стояла ближе к демону, не позволяя ему сбежать, она даже успела принять облик вампира. Глаза девушки поменяли цвет на угольно-черный, почернели даже белки. Острые клыки, способные за долю секунды вспороть кожу, недвусмысленно прибавили в размере. Демон выглядел озадаченным. Он никак не мог взять в толк, что вампир делает в компании охотников и как себя вести в связи с этими обстоятельствами.

Легионер, или, вернее, человек, в тело которого он вселился, казался обескураженным, но тянуть с изгнанием не стоило, ведь он в любую минуту мог прийти в себя и броситься на нас. Я как раз собрался поторопить остальных, но не успел и рта раскрыть, как Ксюша начала читать заклинание. Ветер, трепавший нам волосы, неожиданно стих. Воздух застыл, парализованный магией. Демон нервно дернулся, осознав грозящую опасность. Я перевел взгляд на ребенка, слишком уж притихшего в руках слуги Молоха. Если малыш и дышал, то поверхностно. Похоже, демон придушил дитя в своих чересчур крепких объятиях. Это беспокоило, но пока вызволить ребенка было невозможно. Лишь бы мы не опоздали, твердил я про себя, мысленно вторя словам заклинания.

Кажется, малыш родился под счастливой звездой. Ему несказанно повезло – демон решил, что пора и честь знать. Ведь для него всерьез запахло жареным. Он отбросил ребенка в сторону и кинулся вперед. Основной удар приняла Эмми, и я невольно вздрогнул. До сих пор не могу привыкнуть к мысли, что Амаранте не так-то легко навредить. Сколь бы ни была велика сила вампира, лично мне Эмми кажется очень ранимой и слабой девушкой. Конечно, это впечатление обманчиво и идет в первую очередь от ее внешности – Амаранта всего-навсего метр шестьдесят пять ростом, а на вид ей не больше шестнадцати лет. Прибавьте сюда по-детски щуплую фигуру, и вы получите образ хрупкого подростка, а не бесстрашного вампира.

Видимо, легионер тоже купился на внешнюю безобидность Амаранты, но его ждало разочарование. Девушка лихо увернулась от занесенного кулака, поднырнула под руку демона и очутилась за его спиной. Слуга Молоха пошатнулся от ответного удара; хотя он быстро пришел в себя, уже через пару мгновений стало ясно, что Эмми легионеру не одолеть. Так уж вышло, что в мире нечистой силы вампиры являются бесспорными лидерами, и даже демоны остерегаются лишний раз с ними связываться. Убедившись, что перевес на стороне девушки, я переключился на другие задачи. В первую очередь меня волновал ребенок, и спустя пару секунд я уже стоял у тела малыша. При первом осмотре показалось, что он не подает признаков жизни. Мне с трудом удалось трясущимися руками нащупать пульс на тонкой шее. Ребенок жив, и это главное. Я поспешил поднять мальчика с холодной земли. Кажется, при падении он ничего не повредил. Удача, что в тот момент он был без сознания. Мышцы расслабились, и обошлось без травм.

Заклинание между тем подходило к концу. Ксюшин голос охрип, став на пол-октавы ниже, но зато демон уже не представлял опасности. Он прекратил всякое сопротивление, и Амаранте больше не требовалось сдерживать его агрессивные порывы.

Слуга Молоха распростерся на асфальте. Дряблое тело билось в конвульсиях. Легионер неохотно покидал несчастного мужчину. Не желая возвращаться назад в преисподнюю, он отчаянно цеплялся за этот мир. К сожалению, убить демона невозможно. Как ни старайся, максимум, на что мы способны, – прогнать его обратно в ад. Зато человеку – его недобровольному носителю – это дает неплохой шанс вернуться назад в свое тело. Правда, не в нашем случае. Ведь демон, пользуясь телом жертвы, совершал такое, что не под силу обычному смертному. Думаю, бедняга умер сразу после прыжка с крыши. В подтверждение этих неутешительных мыслей слуга Молоха окончательно оставил тело мужчины, и тот, издав предсмертный хрип, замолчал навсегда.

– Как он? – Я не успел заметить, как Эмми оказалась возле меня. Голос девушки звучал приглушенно из-за клыков, которые еще не успели уменьшиться до нормальных размеров, но глаза, обращенные на ребенка, уже начали принимать естественный цвет.

– Вроде дышит, – неуверенно прошептал я.

Подтянулись остальные. Мы дружно склонились над ребенком и пристально разглядывали его, словно внимание способно было вернуть малыша к жизни. Как ни странно, мальчик и вправду задышал ровнее, будто понял, что опасность миновала.

– Пора ехать. – Отец коснулся моего плеча, жестом призывая следовать за ним к машине.

Мешкать было нельзя. Окрестные собаки, взбудораженные силой заклинания, подняли лай. Кое-где в квартирах зажегся свет; вот-вот на улицу выглянут любопытные, посмотреть, что случилось. И увидят нас с ребенком на руках и еще теплый труп.

Мы поспешили вслед за папой. Проходя мимо останков человека, который имел несчастье оказаться вместилищем демона, все отводили глаза. В какой-то степени мы были виноваты в его смерти, ведь наша работа – ограждать обычных людей от нечисти. Но невозможно было спасти и мужчину, и ребенка одновременно. Пришлось сделать выбор в пользу малыша. Но, даже осознавая правильность этого поступка, я не мог отделаться от мысли, что вина за смерть человека лежит в том числе и на моих плечах. Ведь мы позволили ему умереть. Возможно, именно поэтому все так стыдливо прятали глаза, проходя мимо покойника.

Мы с трудом разместились в машине. Эмми и Ксюше пришлось тяжко, ведь девушки плохо ладили друг с другом, хотя до открытых стычек не доходило. Дима умышленно сел между ними, уменьшая вероятность конфликта. Неприятно признаваться, но причиной их раздоров был я. Ксюша испытывала ко мне не совсем дружеские чувства и не раз пыталась добиться взаимности. Но я люблю Эмми и, даже когда мы с ней были в разлуке, не попался на эту удочку. Конечно, между девушками возникла взаимная неприязнь. И хотя Ксюша согласилась, что у нас с ней ничего, кроме дружбы, быть не может, она все еще искоса посматривала на Амаранту, и та в свою очередь не оставалась в долгу.

Малыш что-то простонал сквозь сон, я принялся его укачивать, и он снова затих. Мы ехали практически в абсолютной тишине, не считая редких всхлипов ребенка. Каждый думал о своем, на лицах явственно читалось чувство вины. Один лишь Димка блаженно улыбался и легонько поглаживал ствол винтовки. Он выглядел искренне довольным исходом охоты, и это немного задевало. Брат в последнее время все больше из оптимиста, для которого жизнь прекрасна в любом случае, превращался в черствого сухаря, которому нет дела до страданий других. Этот его новый взгляд на жизнь мне определенно не нравился.

2. Спокойной ночи, малыши

«Мерседес» остановился перед обшарпанным зданием гостиницы. Эмми опасливо покосилась на горизонт, где небо окрасилось в розовый, предвещая скорый рассвет. Она не стала нас дожидаться и первой скрылась в безопасной прохладе гостиничного холла. В пять часов утра потрепанная компания из четырех подростков во главе со взрослым мужчиной выглядела странно, и портье проводил нас долгим взглядом. Хорошо еще, что он не заметил ребенка – отец и Дима надежно укрыли малыша своими спинами от внимательных глаз служащего.

Не сговариваясь, мы отправились в отцовский номер. Предстояло многое обговорить, и в первую очередь – судьбу ребенка. Стоило двери номера захлопнуться за нашими спинами, как Амаранта очутилась рядом со мной. Но, увы, ее больше волновал мальчик, нежели я.

Девушка склонилась над ребенком и попросила:

– Можно его подержать?

Я задержался с ответом лишь на долю секунды, но и этого оказалось достаточно, чтобы Эмми догадалась о причине замешательства. Она подняла взгляд от лица ребенка, но в ее глазах не было ни обиды, ни укора, одна лишь грусть. Мне стало не по себе: сомневаться в дорогом тебе существе – что может быть хуже? Видимо, та часть сознания, что принадлежит охотнику и отвечает за безопасность, занимает ведущую позицию в моем внутреннем мире. Иначе почему, услышав просьбу Амаранты, я в первую очередь подумал, не навредит ли она малышу?

Стыдясь собственных мыслей, я поторопился отдать ребенка Эмми. То, с каким трепетом она приняла этот маленький комочек жизни, лучше любых слов убеждало, что малышу не грозит никакая опасность.

Амаранта прошла в глубь комнаты и устроилась в одном из кресел. Мальчик сладко дремал у нее на руках, лишь иногда вздрагивая во сне. После всего случившегося сон был ему просто необходим. Эта идиллическая картина – Эмми сидит, прижимая ребенка к груди, – тронула мое сердце. На какую-то долю секунды подумалось, что это мог быть наш ребенок, но почти мгновенно сладкую иллюзию разрушило воспоминание о том, что вампиры по сути своей ходячие мертвецы, и все функции их организма давно приостановлены. Так что чего-чего, а детей у нас уж точно никогда не будет. Эта мысль неожиданно сильно огорчила меня.

– Что будем с ним делать? – Ксюша пристроилась за спиной Амаранты, внимательно разглядывая ребенка.

Обе девушки склонились над малышом в едином порыве нежности и любви. Эти чувства неожиданно объединили их, несмотря на то что подругами они точно не были.

– Он чудо как хорош, правда? – произнесла Эмми с придыханием, обращаясь к Ксении. Голос девушки был пропитан восхищением.

Действительно, малыш со светло-каштановыми кудрями, курносой пуговкой носа и пухлыми губками был необычайно симпатичен. Впрочем, это свойство всех детей мира. Главная их задача в этом возрасте – вызывать умиление у взрослых. Не перестаю удивляться, как из таких чудесных мальчиков и девочек вырастают алкоголики, наркоманы, рецидивисты и убийцы (список можно продолжать почти бесконечно).

Ксюша что-то ответила Эмми, но я не стал вслушиваться; и так ясно, что девушки принялись увлеченно обсуждать достоинства мальчика. Мужской половине предстояло решить вопрос, заданный Ксенией минуту назад.

– Надеюсь, мы не собираемся брать его с собой? – с явным ужасом в голосе поинтересовался Дима. Не то чтобы он не любил детей, просто его любовь зависела от расстояния: чем оно больше, тем сильнее чувства. Брат ненавидел сложности, а дети – это всегда масса сложностей и проблем.

– Боюсь, мы не можем себе этого позволить.

Ответ папы успокоил Димку, да, впрочем, и меня тоже. И дело не в том, что я, как и брат, боюсь трудностей. Просто не хочется, чтобы мальчик повторил нашу судьбу и стал в будущем охотником. Гораздо лучше, в том числе для его безопасности, будет, если он вырастет в нормальной семье. В таком юном возрасте ребенок вряд ли запомнит сегодняшние события, а значит, у него есть шанс повзрослеть, не подозревая о существовании нечисти.

– Что тогда? – поинтересовался я у отца, не спуская глаз с девушек и ребенка.

– Оставим его в приюте, – тон папы был безапелляционным.

Эмми и Ксения мгновенно среагировали на его слова, одновременно вскинув головы и посмотрев на нас. Ксюша вступилась за мальчика:

– Это не самый лучший вариант. Я наслышана про детские приюты. Там не очень-то здорово.

– Его родителей убил демон, с нами он остаться не может. Так что это единственный вариант, а хорош он или нет, уже неважно, – спокойно пояснил папа.

– Вдруг у мальчика где-нибудь есть родственники? Мы могли бы их разыскать, – предложила Амаранта.

Отец особенно печально посмотрел на нее, и сразу стало ясно: никого мы, конечно, искать не будем. У нас просто нет на это времени, слишком много дел требуют немедленного решения. И хотя судьба ребенка, несомненно, важна, но поставленные под угрозу жизни многих других людей намного превышают ее ценность. Тем более что мальчик окажется в надежных руках государственной машины.

Эмми догадалась, что ее предложение неосуществимо, и заметно поникла.

Больше мы на эту тему не спорили, но по настойчивой просьбе девушек решили оставить ребенка хотя бы до утра, тем более что в такое раннее время все приюты наверняка еще закрыты. После завтрака девушки долго играли с мальчиком, и по всему этажу разносился счастливый детский смех. Наблюдая за их возней, я невольно заметил, что Эмми смотрит на Ксюшу с плохо скрываемой завистью. Ведь у Ксении когда-нибудь могут быть дети, а Амаранта навсегда лишена шанса стать матерью. Несмотря на свою внешность шестнадцатилетней девочки-подростка, Эмми уже достигла того возраста, когда женщины не на шутку задумываются над такими вопросами. На самом деле ей сорок три года. Конечно, по меркам вампиров она еще совсем ребенок, но для людей это основательный возраст.

Как ни странно, прощание с мальчиком прошло почти без слез. Правда, девушки отказались ехать в детский дом, должно быть, не желая видеть условия, в которых ребенку предстоит расти. Но мы пообещали обязательно сказать заведующему детдомом, что у малыша, возможно, есть живые родственники. Отныне его судьба находилась в руках провидения.

Наверное, цинично таким вот образом складывать с себя ответственность, но был ли у нас другой выход? Уверен, мальчика ожидало гораздо более ужасное будущее, оставь мы его у себя. Судьба ребенка была бы навсегда сломана, в ней не осталось бы места ни для чего, кроме охоты. Никто не посмел взять на себя ответственность по превращению чужой жизни в сплошной кошмар. Порой, если хочешь кому-то добра, правильнее просто отпустить его.