Текст книги "Космоолухи: рядом. Том 1"

– В смысле давай по делу. В двенадцатом отсеке хранилось что-нибудь важное?

– Нет, там всего пара ячеек была занята, и то…

– Тшшш! – внезапно перебил Ираклия Ташшиас. – Чуете?

– Что?

Язык змеелюда трепетал, как у разъяренной кобры, но, кажется, техник имел в виду все-таки звук, а не запах. По крайней мере, Стрелок его тоже услышал – странный свист на грани ультразвука, доносящийся откуда-то сверху. Пока они с Ташшиасом водили взглядами, пытаясь обнаружить его источник, система безопасности тоже спохватилась – по отсеку разнеслись завывание сирены и категоричный голос станционного искина:

– Внимание, зарегистрирована утечка воздуха в одиннадцатом отсеке четвертого сектора! Все живые существа, находящиеся в данном отсеке, должны экстренно его покинуть! До аварийной герметизации осталось пятнадцать секунд… четырнадцать… тринадцать…

Существа и так стояли за рамкой шлюза, но на всякий случай отскочили-отъехали от нее еще на несколько метров.

И только Кай продолжал изображать ржавого робота, успев продвинуться вперед всего на несколько метров.

– Кай, беги! – заорал Стрелок, подавшись вперед. – Сдохнешь же, дурень!

Возможно, утечка не столь велика, и киборг сумеет продержаться в запертом отсеке до того, как дыру залатают. Но с той же вероятностью щель может расшириться и в считаные мгновения высосать в космос весь воздух.

До Кая это, видимо, тоже дошло. Ну или программа самосохранения сработала, отменив менее приоритетные задания и погнав киборга к выходу из отсека.

– Девять… Восемь… Семь…

Стремглав пролетев половину коридора, Кай внезапно затормозил, будто нарочно играя с опасностью.

А может, и впрямь нарочно? Если киборг поломается, Стрелок обязан вернуть его в ОЗК, это написано в договоре. Там его починят, как в прошлый раз, и, может, наконец отдадут настоящему хозяину.

– Кай!!!

– Эй! – Ираклий схватил кресло за ручки в спинке и отчаянно уперся ногами, хотя с его весом достаточно было просто их поджать. – Ты-то куда? Да черт с ним, с болваном!

Но киборг, оказывается, заметил еще одну, не менее серьезную угрозу – обшивка правой стены плавно вздулась метровым горбом, а потом лопнула. Из разлома ударила струя раскаленного пара, такая мощная и плотная, что влетевший в нее киборг обварился бы до костей. Когда струя чуть-чуть ослабла и стабилизировалась, Кай поднырнул под нее и уже во всю прыть рванул по коридору.

Починить удается не всех. И если искалеченный человек еще может рассчитывать на любовь и поддержку близких, то инвалид-киборг хозяину точно не нужен.

«Интересно, выжил ли «мальчик», за которого держала кулаки Мэй»?

Мысль мелькнула и пропала. Кай так точно выжил: боком проскочил между смыкающимися створками и сразу перешел с бега на шаг.

– Приказ успешно выполнен, – невозмутимо доложил киборг, остановившись перед хозяином.

Ираклий разжал руки и с трагическим стоном, как самый пострадавший, осел на пол и принялся ругаться на все подряд. Досталось и киборгу, и его такому же безмозглому хозяину, и метеору, и техникам, не сумевшим правильно оценить повреждения от удара, – то ли под наружным слоем обшивки расползлась затейливая трещина, то ли метеоров было два, как и пробитых ими отсеков. Стрелок, напротив, стиснул пальцы на подлокотниках кресла, чтобы не высказаться на первую тему еще похлеще.

И только Ташшиас удовлетворенно потер лапы и объявил:

– Ну, теперь все понятно, шшшу! Вот он где был, пробой, – возле узла охладителя!

* * *

Трещину вовремя перехватили и обезвредили, жители станции отделались легким испугом, а ее владелец – легкими убытками, по поводу которых причитал почище авшура. Зато, как философски заметил Стрелок, можно больше не ломать голову, менять ли регенератор воды. Однозначно на следующий год откладывается, новый транслятор куда важнее. Старый же разлетелся вдрызг, даже чинить нечего.

Станция осталась без инфранета и межпланетной связи, и только тут Стрелок спохватился, что так и не позвонил Мэй. Хотелось сообщить ей что-нибудь более оптимистичное, чем просто «долетели», но Кай пока не желал давать для этого повода, а теперь и возможность исчезла. Правда, можно пересылать сообщения с гасящимися на станции кораблями, но скоро их поток уменьшится: весть о сломанном трансляторе разойдется по навигаторским форумам, и многие изменят маршрут – мало ли что еще там сломалось, а попасть в «завис» без связи с миром совсем не хочется. Для станции это дополнительные убытки, так что Ираклий, все еще стеная, немедленно написал письма своим поставщикам и для надежности отправил сразу с тремя кораблями.

Пока Стрелок с Ираклием разгребали свалившиеся на них проблемы, Каю опять пришлось торчать в углу кабинета. В каком именно, хозяин не уточнил, и прервавшиеся на кофе-паузу приятели обнаружили фикус уже лежащим на полу, а Кая – невозмутимо стоящим в горшке на его месте.

– Была занята максимально удобная точка для наблюдения, – доложил он.

Ну да, аж на полметра выше пола, обзор возрос на целых четыре процента!

Стрелок согнал Кая с горшка и указал на соседний угол, в который киборг с готовностью встал лицом к стене.

– Да-да, и хорошенько подумай над своим поведением! – сурово добавил Стрелок, будто именно этого от Кая и ждал. – Извини, Ираклий. Закажи новое растение, я оплачу.

Ираклий представил, как будет выглядеть подобный вопль о помощи («Жизненно необходимы новый транслятор и фикус!!!»), поморщился и выдвинул встречное предложение:

– У меня на примете есть один башковитый парень, хочешь, попрошу его покопаться в твоем кибере? Подправить там чего, программок каких полезных добавить…

Честно признаться, соблазн был велик. С RK-1 Кай напоминал колесо с незатянутыми гайками, которое якобы случайным образом вихляется во все стороны, но слететь все-таки не может. С программой «DEX-компани» он работал бы гораздо лучше… только это была бы программа, а не Кай.

– Нет, – отрезал Стрелок. – Он меня полностью устраивает.

* * *

Встреча с Хрущаком сорвалась, из-за аварии оба оказались заняты до позднего вечера, и Стрелок вспомнил о друге, только увидев бутыль с меченосцами, поджидавшую его на пороге квартиры. Наверное, Юнни принес или кого-то из пробегавшей мимо ребятни попросил, ту же Лизу.

Муть в аквариуме успела осесть, скопилась на дне. Стрелок велел Каю принести синее ведро из санузла (ошибиться невозможно, другого там нет), взял шланг и, не доверив вредному киборгу столь тонкую работу, сам просифонил дно, слив грязь в ведро.

– Отнеси ведро в санузел и вылей воду в унитаз. Потом набери в ведро чистой воды и принеси мне.

Кай взял ведро и ушел. Судя по последовавшим звукам, киборг поднял его высоко над головой, и грязный водопад вылетел из унитаза почти в том же объеме, в котором туда влетел. Вслед за шумом слива послышался ритмичный плеск – Кай горстями черпал воду из унитаза, наполняя ведро.

– Кай! Вылей это обратно и набери воды из крана в душевой кабинке!

Стрелок знал, какими аккуратными могут быть киборги, когда хотят. Кай не хотел. Наполненное вровень с краями, ведро при каждом шаге плевалось водой во все стороны. Стрелок в последний момент догадался потрогать ее пальцем и в тот же миг с оханьем его отдернул: в ведре оказался кипяток.

– Кай! Температура воды для аквариума должна быть двадцать – двадцать пять градусов по Цельсию, не выше и не ниже! Иди вылей эту и принеси новую. И не наливай ведро доверху.

С третей попытки Кай принес то, что у него просили. Примерно с пол-литра на дне ведра.

Стрелок рассудил, что от добра добра не ищут, молча вылил воду в аквариум и снова послал киборга в санузел. И снова. И снова.

Кай с блеском подтвердил, что он упорный.

Когда уровень воды в аквариуме наконец дополз до прежней отметки, Стрелок пересадил туда меченосцев, закрыл крышку, включил свет и аэратор. Побледневшие рыбки испуганно прижались ко дну, но уже через пять минут успокоились, налились цветом и принялась что-то склевывать с камней и коряжки.

– Есть рыбок запрещено, – на всякий случай сурово повторил Стрелок. – Прикасаться к ним, доставать их из аквариума и пить оттуда – тоже!

– Информация сохранена.

Перед сном Стрелок заметил на подушке Кая четкие отпечатки ботинок – не проследил вчера, чтобы киборг разулся! – и, не выдержав, переложил ее на другой конец постели.

Вернувшийся из санузла Кай уверенно лег головой в обратную сторону. А эта штука для ног, вот же, «подписано»! Не на грязь же мне чистыми волосами ложиться!

– Самому-то не надоело?

– Уточните вопрос или переформулируйте.

– Спи уже, бестолочь, – устало переформулировал Стрелок.

Читать Каю нотацию о смирении, совести и любви к рыбкам бессмысленно, в Центре он пропустил мимо ушей сотни куда более профессиональных проповедей. Уйдет за процессор и будет думать о своем, изредка подавая сгенерированные программой реплики, Белка тоже это умела.

Стрелок был уверен, что она смогла бы достучаться до Кая. Именно она, а не «предатели» и «подсадные утки», как этот упрямец воспринимал разумных киборгов Центра.

С появлением Кая черная дыра в душе не только не уменьшилась, но и начала разрастаться.

Теперь Белки не хватало им обоим.

* * *

Утром Стрелок безжалостно стер все наброски статьи для инфосайта МЧС и начал писать ее с нуля, про правильные действия персонала во время аварии на орбитальной станции. По горячим следам строчилось легко и быстро, а в соседнем вирт-окне Стрелок якобы для вдохновения запустил бодрый фильм-катастрофу, в котором оные действия по большей части сводились к панической беготне по кругу.

С того места, где стоял Кай, окна с фильмом было не видно. Зато было видно его отражение в стекле аквариума, и Стрелок старался смотреть туда пореже, чтобы не спугнуть киборга скрестившимися взглядами.

Хитрость удалась – по крайней мере, полдня миновало незаметно, без происшествий. После обеда, на который ушли последние пайки из морозилки, Стрелок решил проехаться по станции, выгулять Кая и проветрить собственные мозги, а то из-под пальцев уже полезли монстры вроде «концентрация вакуума» и «выдыхуемый воздух».

– Надо бы рыбок покормить, – в последний момент спохватился он, но тут позвонил Зури, отчитался о ходе ремонтных работ, и в следующий раз Стрелок вспомнил о рыбках уже за порогом квартиры.

Ладно, потерпят до вечера, ничего с ними не сделается – лучше недокормить, чем перекормить.

* * *

Когда они вернулись, аквариум заполняла каша из размокшего печенья. В ней кусочками разноцветных цукатов торчали дохлые рыбки. Фильтр молчал, героически пав в битве с таким количеством грязи.

– Кай!!!

И когда только успел?! Стрелок же ни на минуту… ну ладно, как раз примерно на минуту отвернулся, отвлеченный разговором с диспетчером.

Секундное дело – метнуться к аквариуму и высыпать в него все печенье. «Покормил», присвоив хозяйским мыслям вслух статус приказа. А чем именно кормить и в каком количестве, уточнений не было. Киборгу такой коробки хватило бы как раз на один плотный прием пищи.

Вот скотина, запомнил уязвимое место хозяина и при первой же возможности снова безжалостно туда ударил! Не фильм он смотрел, а бедных рыбок гипнотизировал, выжидая удачный момент!

Про скотину Стрелок говорить не стал, но, видимо, очень громко подумал, потому что Кай «ответил» волной глубочайшего удовлетворения, внешне тоже оставаясь бесстрастным. Верните моего настоящего хозяина, дом, сад и доберманчиков, гады!

– Ну хорошо, – с угрозой пробормотал Стрелок. – Да, я на тебя зол! Очень зол, и не собираюсь это скрывать! Но это ничего не меняет! А ну иди опять за ведром!

На этот раз пришлось вычерпывать все содержимое аквариума, иначе протухнет и завоняет. От него и так уже шел специфический, пока не тухлый, но неприятный душок.

Когда Кай нес к унитазу последнюю, самую густую порцию, у ведра оторвалась ручка. Прямо посреди комнаты. Киборг в последний момент сделал судорожное движение, якобы пытаясь предотвратить катастрофу, но на деле мерзкая каша расплеснулась вдвое дальше, чем могла бы. Попало и на рабочий стол, и на хозяйскую постель.

Мыть полы Кай «не умел». Может, и правда не умел, но наверняка же не раз видел! Нет, «данная информация отсутствует», киборг мстительно требовал «загрузить необходимое программное обеспечение» либо «предоставить визуальный образец». В другое время Стрелок показал бы ему пару роликов из инфранета, но на отрезанном от сети терминале такой ерунды не водилось, а вдохновить киборга личным примером тем более не было возможности. Протереть стол Стрелок еще мог, но орудовать тяжелой шваброй – увы.

В итоге Кай частично сгреб жижу на совок и в ведро, частично размазал еще больше, и она засохла на полу тонкой шелушащейся корочкой, издававшей корично-рыбный запах.

Стрелок понял, что теперь тоже долго не сможет есть печенье.

Домработница, пожилая, но крайне энергичная мать одного из техников, обычно приходила по средам, то есть – послезавтра. Стрелок позвонил ей и попросил прийти завтра, лучше с самого утра.

– Что-то случилось? – насторожилась Алла Витальевна. – Я могу и прямо сейчас подскочить.

– Нет-нет, все в порядке! – в данный момент Стрелок был не в состоянии выслушивать охи и ахи доброй, но уж больно эмоциональной старушки. До завтра, может, хотя бы запах выветрится. – Просто нас теперь двое, вот и мусора… немного больше. Да, в десять часов будет в самый раз, спасибо.

Стрелок попытался дописать статью, но сосредоточиться на ней никак не удавалось. Фразы казались тупыми и пафосными. Кофе отдавал рыбой. Пустой аквариум вопиял. Кай в поисках дополнительных калорий попытался вылизать грязное ведро изнутри (на это хозяин не обратил внимания) и, не дотянувшись языком до дна, разломал ведро пополам с оглушительным хлопком (это игнорировать уже не удалось).

Через два часа Стрелок сдался, связался с Ираклием и небрежно поинтересовался, не нужна ли ему помощь или хотя бы компания.

* * *

Сегодня Лиза подстерегала их посреди коридора, держа мяч под мышкой, а за спиной девочки толпилась остальная команда. Это было что-то новенькое и крайне подозрительное!

Стрелок напрягся, ожидая, что Лиза начнет расспрашивать его о рыбках, а врать и каяться одинаково стыдно, но девочка с ходу затараторила:

– Дядя Стрелок, а пусть Кай Женькин мяч порвет!

– А то Женька с Ланой вчера не видели и нам не верят! – подхватил кто-то из ребят.

– Говорят, что мяч просто старый был!

– И сам лопнул, а мы его дорвали и все придумали!

– Мы на конфеты поспорили!

Лиза, истинная дочь своего отца, самодовольно помахала собранными в мешочек «ставками».

– Ну, раз у вас все так серьезно… А реветь и новый мяч просить не будете? – строго поинтересовался Стрелок у детворы.

– Не-е-ет!

Стрелок, улыбаясь, повернулся к Каю:

– Похоже, ты у нас теперь местная знаменитость. Ну давай, рви!

Женькин мяч действительно оказался лучше, новее и прочнее (или рвать мячи по приказу было не так интересно), но против стальных пальцев киборга и он не устоял.

Лиза пихнула Лану локтем и торжествующе прошептала:

– Ага, я же тебе говорила, что он клевый!

Восьмилетний Женька хмуро утер нос кулаком, но слово сдержал, не заплакал.

Юная букмекерша раздала друзьям выигранные конфеты и козой заскакала вокруг кресла:

– Ну что, теперь за мороженым?

– Каким еще мороженым?

– Как вчера! Мы обещали не реветь и мяч не просить, а про мороженое уговора не было!

– Ах вы, жулики! – рассмеялся Стрелок, но все-таки развернул кресло к магазину.

* * *

При детях Кай вел себя смирно – поди повыделывайся, когда каждый твой «глюк» сопровождается восторженным визгом и просьбами повторить, а хозяин это только поощряет! Киборг обиделся и ушел за процессор, позволяя себя толкать, дергать за комбез и даже обнимать от избытка чувств.

В магазине оказался свежий завоз товара: и мороженого, и всевозможных банок-коробок, и – внезапно! – живой рыбы, кишевшей в прозрачном исцарапанном кубе, как осколки зеленых зеркал. Рыбки были некрупные, с мужскую ладонь, зато жирненькие, каждая на полкило потянет. Среди них затесались три малька размером с палец, головастые и более темные.

Спровадив ребятню, Стрелок поинтересовался у продавца:

– Мишель, что это за рыба?

– Новоземная переливница, – с готовностью сообщил тот. – Возьми, попробуй – хорошая, сочная! И недорогая. Ее к нам в обычных морозильниках везут, без аквариумов и криогеники: она до того живучая, что в жару вместе с водоемом высыхает, а на зиму в лед вмерзает. Кинул в воду – через полчаса набухла-оттаяла и снова хвостом бьет. Живая консерва!

– Сейчас, погоди минутку… – Стрелок подъехал к двери, выглянул – Лизы не видно. – А можно мне вот этих, мелких?

– Зачем? – опешил продавец. – Они ж на один зуб!

– Мне не на зуб, а в аквариум.

– Да они там всех остальных слопают, – продолжал сомневаться Мишель. – Их на родине «водяной саранчой» называют, в каком пруду завелись – вскоре там только они и останутся, даже коряги и прибрежную траву обгрызут!

– То, что надо, – заверил его Стрелок.

Продавец еще немного посокрушался, что поди поймай эту мелочь в такой куче, но все-таки натянул длинные прорезиненные перчатки и взялся за сачок. Основной проблемой оказалось не поймать рыбу, а отбиться от нее: вместо зубов у переливниц были твердые цепкие клювы, и любой опущенный в воду предмет мигом превращался в огромную, азартно трепещущую хвостами гроздь.

Покончив с экстремальной рыбалкой, Мишель принес швабру и в два счета вытер расплесканную вокруг куба воду.

Стрелок легонько пихнул Кая в бок:

– Вот, смотри, как это делается!

– Информация сохранена.

Все, теперь не отвертишься, паршивец!

* * *

Эти рыбки ни черта не боялись, с ходу принялись обгрызать со стенок свеженалитого аквариума остатки присохшего печенья и драться за них. Стрелок покрошил им кусок булки и еле успел отдернуть руку: рыбы до середины высунулись из воды, с треском щелкая клювами. Мол, батон – хорошо, а бутерброд с мясом – еще лучше!

«Да, эти не пропадут!» – с удовлетворением заключил Стрелок, но все-таки решил подстраховаться:

– Кай, я запрещаю тебе кормить рыбок, а также приближаться к аквариуму ближе чем на метр!

– Информация сохранена, – не стал оригинальничать киборг.

* * *

До «Сытого гонщика» Стрелок с Каем добрались уже перед самым закрытием, и кафе закрыли вместе с ними. Пока официантка с амебоидом неспешно убирали зал, Стрелок сидел за любимым столиком, наслаждаясь тишиной и спокойствием. Других посетителей в кафе не осталось, Кай мог безопасно выкидывать свои фокусы, но то ли как раз это и расхолаживало, то ли киборгу польстил детский восторг, то ли, напротив, смутило, что его так искренне захвалили за сделанную гадость. Может, теперь начнут ругать за хорошее поведение?.. Так что Кай смирно сидел за столом, не путая ложку с вилкой, как сегодня утром, и не пытаясь есть чайный пакетик, сахар и кипяток по отдельности, как вчера вечером.

– Ты же помнишь, что завтра мы не работаем? – поинтересовался Юнни, раскладывая перед Стрелком столовые приборы. – Поэтому сегодня и до девяти, а не до двенадцати.

Стрелок замялся. Обычно он просматривал ежедневную станционную рассылку перед сном (или вместо), но из-за Кая и аварии…

– Ну конечно, забыл! – всплеснул руками Юнни, все поняв по его лицу. – А продуктами хоть затарился?

– Что, магазины тоже закроются?

Стрелок никогда не делал запасов впрок, следил только за кофе и сигаретами. Всегда же есть бар и ларьки, где можно купить энергетический батончик или пачку чипсов.

– Да, Малхази маякнул, что на нас надвигается санитарная инспекция, надо привести все, что можно, в порядок.

Стрелок понятливо усмехнулся. А что нельзя – замести под коврик, то есть припрятать по соседям. В баре кормили вкусно и недорого, а травили редко и не до смерти, так что это маленькое неудобство вполне можно простить. Жители станции стояли горой за любимое заведение: если инспектора его закроют или впаяют неподъемный штраф, то гигиена, может, и восторжествует, а вот желудки – однозначно нет.

– Ничего страшного, у меня там вроде бы пачка макарон завалялась…

– Макарон?! – Это почему-то привело Юнни в такой ужас, что, пока Стрелок ужинал, ему быстренько собрали «ссобойку»: десяток отбивных, целый пакет булочек с изюмом и пятилитровую кастрюлю с гороховым супом.

– Только сразу поставь ее в холодильник, – несколько раз повторил распорядитель. – Горох – он такой, коварный!

– Обязательно поставлю. – С белой эмалированной кастрюлей на коленях Стрелок чувствовал себя глупо, но доверить ее Каю не рискнул. – Спасибо!

Кресло двинулось с места с непонятной запинкой, Стрелок даже оглянулся, не попало ли что под колеса. Нет, но они крутились все медленнее и медленнее, а у порога вообще встали намертво. Встревоженный Стрелок коснулся сенсорной панели в правом подлокотнике, вызывая вирт-окно с отчетом о состоянии системы. Если пропала связь с нейродатчиками, это полбеды, у кресла есть ручное управление. А вот если вышел из строя сам движок…

Неужели тут не обошлось без Кая? Он знает, что без кресла Стрелок как без ног, и киборг, который не помогает, а только мешает, будет ему совсем не в кассу. В Центре полно куда более эффективных DEX’ов, на одного из которых Кая без проблем обменяют по гарантии. А это важная ступень к победе: вы и сами не смогли меня отладить, и найти мне другого хозяина – тоже. Так верните на место!

Нет, слава неизвестному демиургу, не сломалось, просто аккумулятор разрядился. Встроенный компьютер он еще тянет, а движку мощности уже не хватает.

Стрелок посмотрел на киборга почти с благодарностью:

– Кай, вези кресло домой.

Главная проблема неправильно сформулированных приказов – киборги умудряются выполнять их так быстро, что поправить или отменить зачастую просто не успеваешь.

Второй ошибкой было спасать не себя, а кастрюлю с супом. После напутствий Юнни в подсознании отложилось, что эта штука чертовски важна и надо сохранить ее любой ценой.

В том числе ценой спины.

Боль от удара об пол оказалась настолько сильной, что Стрелок на какое-то время ослеп и оглох. И, видимо, заорал, потому что весь персонал бара сбежался гораздо быстрее, чем на звук падения тела, а спустя каких-то пять минут в «Сытого гонщика» ворвался станционный врач с медсестрой и гравиносилками.

К тому моменту первый, самый лютый приступ боли прошел, и Стрелок попытался приподняться на локтях, но теперь заорал уже доктор, требуя лежать и не двигаться. Пострадавшему вкололи обезболивающее, максимально осторожно переложили на жесткие носилки, зафиксировали и повезли в медблок.

Неописуемые, а главное, такие знакомые ощущения, что лучше б он сдох на месте, чем снова через все это проходить.

Юнни и присоединившиеся к нему Хрущак с Ираклием – новости по станции разлетаются быстро – остались ждать результатов осмотра, нервничая за шестерых, но медсканер не показал ничего ужасного. Ушиб, небольшой отек и гематома, а боль была вызвана избыточной чувствительностью симбиотического спинного мозга, это как в оголенной нервный узел пальцем ткнуть.

– Я же говорил, что все в порядке, не стоило беспокоиться, – смущенно оправдывался Стрелок, но его все равно упаковали в металлопластиковый корсет от шеи до паха, чтобы снизить нагрузку на позвоночник и предотвратить отсроченные последствия удара.

Стрелок не носил такой корсет уже два года и предпочел бы забыть о нем навсегда, но доктор сказал – минимум неделю, а там посмотрим на результаты повторного сканирования. Предложил даже полежать эту неделю в медблоке, но Стрелок категорически отказался.

– А где Кай? – спохватился он.

– Наверное, так и торчит возле бара, – неприязненно скривил губы Юнни. – Ты же крикнул ему: «Стой!» – он и замер.

– Да? – Стрелок этого решительно не помнил. – Подай, пожалуйста, мой коммуникатор. Вон он, на столе возле медсканера. Кай!

Киборг отозвался мгновенно, словно все это время смотрел на коммуникатор и ждал вызова.

– Иди к моей квартире и жди меня у двери.

– Приказ принят к исполнению.

Дойдет? Или придется за ним ехать и снова откуда-то выпутывать?

– Что это вообще было? – потребовал ответа Хрущак. – Юнни сказал, что кибер внезапно взял да и вывалил тебя из кресла.

– Не внезапно. – Стрелок криво усмехнулся. – Я приказал Каю везти кресло домой, а про меня уговора не было.

– И ты так спокойно об этом говоришь? – ужаснулся Ираклий, а остальные поддержали его нервным гулом. – Он же мог тебя угробить!

– Но не угробил же.

– В следующий раз точно угробит! Или на кого-нибудь другого нападет!

– Он на меня не нападал, я сам виноват, честное слово.

– Что приволок его на мою станцию?

Стрелок так посмотрел на Ираклия, что тот смущенно засопел и сбавил тон:

– Мы же за тебя волнуемся! Ну зачем тебе этот киборг, а? Что ты кому хочешь доказать?

– А я-то тебе зачем? Бери деньги, документы и уходи, до отлета корабля осталось меньше трех часов!

– А ты? – повторяет Белка, словно не услышав его ответа.

– У тебя всю жизнь были хозяева, неужели ты не хочешь наконец стать свободной?

– У меня никогда не было тебя.

Стрелок тряхнул головой.

– Если Кай тебя так напрягает, мы можем уехать с твоей станции.

– Ну чего ты сразу, я же ничего такого не имел в виду, просто так, чисто по-дружески… – совсем стушевался Ираклий. – Ох, что-то у меня от всех этих переживаний сердце прихватило, где там этот док, пусть накапает чего-нибудь успокоительного…

– Извини, я буду стараться, чтобы такое больше не повторилось, – убедительно пообещал Стрелок.

Пока шел медосмотр, кресло подзарядили и даже почистили, отчего Стрелку стало еще более неловко. Хрущак с Юнни помогли другу перебраться в кресло и пошли рядом, провожая до дома, а уже на выезде из медблока их догнала запыхавшаяся медсестра с белой кастрюлей. Суп немного расплескался, но большая часть все-таки уцелела.

Стрелок стоически поблагодарил добрую женщину, надеясь, что мученическое выражение его лица спишут на травму.

* * *

Остаток вечера Кай вел себя идеально.

«Испугался, гаденыш!» – злорадно думал Стрелок, куря перед сном на кухне. В отличие от друзей он был уверен, что Кай вовсе не пытался его убить. Просто, как ни смешно это звучит, впервые за время их знакомства действительно сглупил, а не притворился. Вытряхивая хозяина из кресла, Кай рассчитывал, что тот, как любой нормальный человек, выставит вперед руки, а не скорчится вокруг кастрюли, будто это грудной младенец. Руки у Стрелка были сильные, он легко на них подтягивался, перенося тело с кресла и на кресло, а спина, если ее не трогать, вела себя нейтрально, со стороны нипочем не догадаешься, насколько она уязвимая. Так что максимум, чего ожидал Кай, – пары синяков, разлитого супа и вожделенной злости на тупого киборга.

А тут – вопли, паника, сбегающиеся на помощь люди, врачи с носилками, подтверждающие, что все серьезно.

Сам Стрелок полагал, что его запас прочности все-таки побольше, но успокаивать Кая не стал. «Ничего, будет ему урок», – думал он, морщась от уже редких и слабых, но противных приступов боли. Если Кай действительно такой умный и внимательный, как утверждала Мэй, то следующего раза не будет. Слишком рискованно, угробит хозяина, и тогда Каю тоже придет конец.

Стрелок затушил в пепельнице чадящий фильтр и вытащил из пачки новую сигарету.

– Я тебя ненавижу! – попятившись, истерично кричит Белка ему в лицо. – Я вас всех ненавижу!

Она может его убить, но это ничего не изменит. Он и так уже почти мертв, а за ней сразу придут другие.

Он может приказать ей умереть, но так ошарашен, что даже забыл о боли, из-за которой и наорал на «куклу», штатно перестилавшую постель и совсем легонько, но как-то очень неудачно шевельнувшую хозяина.

Они затравленно смотрят друг на друга и ждут, кто первый сорвется и освободит второго от этого бессмысленного мира нормальных людей и киборгов.

Потом он криво улыбается и говорит:

– Знаешь, а такой ты нравишься мне гораздо больше.

Кай не ненавидел людей. Они просто были ему не нужны – кроме одного-единственного человека, которому был не нужен Кай.

И это куда хуже ненависти, которую можно обуздать, перетерпеть, погасить… обратить.

Стоящий рядом Кай внезапно протянул ему пустую ладонь.

– Э? – Стрелок непонимающе посмотрел на киборга, потом повнимательнее пригляделся к его руке – и заметил на коже бледно-розовые пятнышки старых ожогов. – Слушай, ты что, правда хочешь вернуться к прежнему хозяину? К такому хозяину?

Стрелок, стиснув зубы, пришлепнул Каю на ладонь пепельницу и затушил окурок уже в ней. Киборг почти ожидаемо не удержал ее без приказа, пепельница упала и зазвенела по полу, пороша содержимым. Хорошо хоть небьющаяся, металлическая.

– Убирай, – вздохнул Стрелок и вдруг спохватился: а ведь в Центре Кая отформатировали, надеясь, что адаптироваться с нуля ему будет проще. Кай не должен был реагировать на догоревшую до фильтра папиросу – но все-таки протянул руку. Что это – проверка на вшивость? Или попытка извиниться, первый проблеск привязанности, то, что Кай раньше делал для хозяина, а Стрелок спугнул его «неадекватной» реакцией? И как бы отреагировал Кай, если бы Стрелок воспользовался живой пепельницей? Может, это стало бы переломом в их отношениях?

Стрелок понял, что никогда этого не узнает, даже если Кай снова подставит ему ладонь. Потому что он никогда не ткнет окурком в киборга. Потому что, с сигаретой или без, все равно не превратится в прежнего хозяина Кая, как и Кай – в Белку. Новая игра – новые правила, и Каю придется либо принять их, либо… нет, мы еще поборемся!

– Кай, возьми щетку и совок и смети пепел на него. Так ты только руки пачкаешь.

С помощью этих нехитрых приспособлений киборг успешно запачкал не только руки, но и лицо, комбез и пол в радиусе двух метров. Увы, усилия Кая пропали даром: хозяин продолжал медитативно вдыхать и выдыхать дым, одинаково задумчиво глядя на его завихрения и на старания киборга.

Пока Кай был обычным киборгом, к нему относились почти по-человечески. А когда стал очеловечиваться – поспешили от него избавиться. Почему? Разве умный преданный слуга не лучше просто преданного? Вон сколько детей мечтают, чтобы их любимые плюшевые игрушки ожили…

Раньше Стрелок не мог этого понять, а теперь, кажется, догадался.

Потому что «почти» – очень размытое понятие. И, возможно, однажды до Кая это дошло бы.

* * *

Ночью Кай воспользовался недовыполненным «убирай» и оттянулся на всю катушку. Протер пыль, смахнув с полок все стоявшие на них безделушки и потоптавшись по ним. Опробовал новые знания и вымыл пол любимой флисовой рубашкой Стрелка, макая ее в аквариум, – ручка у швабры была длинная, приказ не подходить ближе чем на метр Кай не нарушил. Выжимать тряпку? Он DEX, а не Mary, и не обязан знать такие тонкости! Влажность в комнате подскочила настолько, что постельное белье к утру отсырело, а запах прокисшей каши с рыбой усилился в несколько раз.