Текст книги "Настоящий Древний Рим. Мифы и правда о Вечном городе"

Его история вызвала взрыв народного негодования. Огромные толпы собирались у здания сената, обращались к должностным лицам с требованием уничтожить долговое рабство навсегда: ни один римлянин не должен быть рабом и переносить такие унижения от своих же сограждан! После этих событий был принят закон, гласивший, что должник отвечает перед кредитором своим имуществом, но не своим телом. Так все римские граждане получили надежную защиту от долговой кабалы.

Дольше всего плебеям пришлось добиваться права доступа в важнейшие жреческие коллегии Рима. Лишь в 300 г. до н. э. плебеи вошли в состав жреческих коллегий авгуров и понтификов, получив доступ к главным священнодействиям, гаданиям и религиозному праву. Это имело огромное значение, поскольку без особых ритуалов не совершалось ни одно государственное дело и не начинались войны.

Годом завершения борьбы плебеев за уравнение своих прав с патрициями считают 286 г. до н. э. В тот год был принят закон Гортензия, который окончательно подтвердил, что решения, принятые голосованиями плебеев по трибам, являются обязательными для всего римского народа и вступают в силу даже без одобрения сената[107]107
  Дискуссия вокруг закона Гортензия продолжается. Считается, что этот закон либо подтвердил уже принимавшиеся ранее по этому поводу законы, либо окончательно освобождал решения народных собраний по трибам от необходимости утверждения со стороны сената. См.: Кембриджская история древнего мира, т. VII, кн. 2, стр. 408–409.


[Закрыть]. Эти голосования, явный и подавляющий перевес в которых имели плебеи, назывались на латыни плебисцитами («plebiscitum» – от слов «plebs» – плебс и «scitum» – решение). Этот термин используется до сих пор и обозначает всеобщее голосование граждан по тем или иным государственным вопросам.

Так, в результате многолетней борьбы, плебеи добились полной победы. Политическое различие между плебеями и патрициями исчезло, все римские граждане теперь обладали совершенно одинаковыми правами. Безусловно, это не исключало ни социального расслоения, ни имущественного неравенства. Но теперь все граждане Рима – богатые и бедные, знатные и безродные, – были равны перед законом. Единство римской гражданской общины, тот внутренний баланс, к которому римляне смогли прийти через ожесточенную борьбу и противостояние, в конечном итоге помогли Риму стать сильнейшей державой Средиземноморья.

Теперь плебеи занимали высшие должности в государстве, командовали войсками, наживали огромные богатства. Постепенно верхушки патрицианского и плебейского компонентов слились. Так образовалась римская знать – нобилитет («nobilitas») – потомственная политическая элита Рима. Именно нобилитет из поколения в поколение поставлял Риму сенаторов, консулов и военачальников. Знатность рода определялась его древностью и заслугами его представителей на политическом и военном поприще, а плебейское или патрицианское происхождение больше не имело особого значения. Нередко и патрицианские, и плебейские знатные семьи возводили свои генеалогии к мифическим героям или даже богам. Самый очевидный пример на эту тему – это род Юлиев (патриции), считавший своей прародительницей саму богиню Венеру. Антонии (плебеи) считали своим предком Геракла. Юнии (плебеи) – отца республики Юния Луция Брута.

Нобилитет ревностно охранял свою власть и привилегии и очень нехотя допускал в свои ряды новичков. Немногие смогли добиться высшей должности в государстве, должности консула, не являясь представителями нобилитета. Но и совсем посторонними назвать их было нельзя. Как правило, они обладали богатством и имели определенные связи с нобилитетом, пользовались поддержкой покровителя или спонсора, а затем предпочитали породниться с какой-либо знатной семьей через брак. Таких людей называли «homo novus» – «новый человек». Отношение к ним со стороны нобилитета носило заметный пренебрежительный оттенок. В глазах людей с длинными родословными такие люди были выскочками, и если в наше время «self made» люди, добившиеся успеха самостоятельно, пользуются всеобщим уважением, то римский нобилитет надменно смотрел на них сверху вниз. Homo novus был, например, величайший оратор Рима Марк Туллий Цицерон, адвокат из глубинки, родившийся в Арпине[108]108
  Этот город до сих пор существует и называется Арпино.


[Закрыть]. Цицерон явственно ощущал это высокомерное отношение к себе среди сенатской знати, и это проскальзывает в его переписке[109]109
  Например, когда Цицерон выдвинул свою кандидатуру на должность консула, его родной брат Квинт Цицерон писал ему: «Подумай, в каком государстве ты живешь, чего добиваешься, кто ты. Вот о чем должен ты размышлять чуть ли не каждый день, спускаясь на форум: «Я – человек новый, добиваюсь консульства, это – Рим». См. Цицерон. Письма. Краткое наставление по соисканию, I.


[Закрыть]. В эпоху Цицерона (I в. до н. э.) большее значение имела «новизна имени», но никак не плебейское или патрицианское происхождение рода. Плебейские знатные роды обладали огромным влиянием и богатством: Метеллы, Помпеи, Лицинии, Октавии и Порции. Выходцы из этих плебейских семейств без преувеличения решали судьбы не только Рима, но и всего мира.

К концу эпохи Республики в Риме оставалось лишь 12 патрицианских родов. Часть их просто вымерла, часть была уничтожена в ходе кровавых гражданских войн. Однако, патриции все еще обладали монополией на некоторые важные религиозные функции, и потому власть имущие регулярно пополняли состав патрициев законодательным путем, даруя статус патриция. Юлий Цезарь был первым, кто прибег к этой процедуре. Род Октавиев, из которого происходил наследник Цезаря будущий император Август, был плебейским и получил патрицианский статус при Цезаре.

Впоследствии примеру Цезаря последовали некоторые императоры. Постепенно эта практика трансформировала изначальный смысл слова «патриции». К эпохе Константина Великого (IV в.) патриций – это уже почетный титул, который император может даровать кому-то за особые заслуги. Титул патриция приносил его носителю определенные привилегии и подчеркивал его высокий статус. В средние века право даровать титул патриция присвоили себе папы римские, а одаривать им стали иностранных правителей.

Со времени образования римского нобилитета слово «плебей» в разговорном языке постепенно стало обозначать простолюдина – в противовес нобилю, знатному человеку. Оно приобрело другую форму – плебс («plebs») – так называли всю безликую массу плебеев. Когда античные авторы I в. до н. э. и позднее употребляют слово «плебс», они имеют в виду именно римскую толпу, народные массы. Не всегда это слово имеет пренебрежительный оттенок, часто это просто констатация факта.

Миф VII.
Гуси спасли Рим

На самом деле: скорее всего, это неправда.

Легенду о том, как гуси спасли Рим, многие знают с детства. Но от кого и почему гуси спасали Рим? Речь идет об одном из самых страшных и знаковых событий в истории Рима – нашествии галлов.

Галльские племена довольно рано начали проникать на Апеннинский полуостров и селиться на территории современной северной Италии – между реками По и Альпами. Милан, например, был основан галльским племенем инсубров и назывался Медиолан[110]110
  Тит Ливий. История Рима от основания города, V—34.


[Закрыть]. В 390 г. до н. э. армия галльского племени сенонов перешла через Апеннины и осадила этрусский город Клузий[111]111
  Современный Кьюзи в Тоскане.


[Закрыть].

Зачем галлам понадобилось осаждать Клузий? Об этом есть занятная романтическая легенда. Жил в этом городе человек по имени Аррунт, и была у него очень красивая жена. Правитель города Лукумон[112]112
  Античные авторы считают Лукумон именем собственным, но на деле это этрусский титул правителя города.


[Закрыть] влюбился в нее, а она позволила ему себя соблазнить. Аррунт никак не мог отомстить Лукумону, и тогда он отправился к галлам, призывая их напасть на Клузий. Мысль о том, что всему городу придется расплачиваться за его поруганный брак его, видимо, не смущала… Аррунт живописал галлам все богатства Клузия: щедрая почва, обильные урожаи, мягкий климат, и главное – великолепное вино. Вина галлы раньше не пробовали, они «использовали в качестве вина зловонный напиток из ячменя, подвергшегося брожению в воде»[113]113
  Дионисий Галикарнасский. Римские древности, XIII—16.


[Закрыть]. Новый напиток привел их в полный восторг, и они устремились на Клузий.

Вполне возможно, что эта легенда содержит намек на реальные события. Можно легко представить себе борьбу за власть внутри Клузия, в ходе которой одна из сторон действительно пригласила галлов, а те использовали этот удобный повод, чтобы вмешаться. В конце концов, история знает множество подобных примеров. Кроме того, этруски к тому моменту были уже отлично знакомы с галлами, и весть об их приближении испугала их: «Им было известно, сколь многочисленны галлы, сколь неслыханно велики ростом, как вооружены; они были наслышаны, сколь часто этрусские легионы бежали пред их лицом»[114]114
  Тит Ливий. История Рима от основания города, V—35.


[Закрыть]. Поэтому жители Клузия попросили помощи у Рима. Римляне прислали послов, которые вежливо попросили галлов не разорять Клузий. Галлы заявили послам, что собираются отобрать у Клузия земли по праву силы, просто потому что они им очень нравятся. А чтобы римляне осознали, что с галлами лучше не связываться, пусть остаются и смотрят на битву. Эта часть легенды тоже весьма сомнительна. Тит Ливий и сам признает, что никакого договора между Клузием и Римом в то время не существовало. Более логичным шагом со стороны Клузия было бы попросить поддержки других этрусских городов. Другая версия кажется более достоверной[115]115
  Ее излагает Диодор Сицилийский. Историческая библиотека, XIV—113.


[Закрыть]: римляне отправили послов разведать обстановку и разузнать о галлах побольше – на всякий случай.

Однако, послы приняли участие в битве, более того, один из них убил галльского вождя. Возмущенные поведением римлян, галлы потребовали у римского сената немедленной выдачи послов для наказания за нарушение международного права[116]116
  Ливий употребляет термин «iure gentium» – право народов. Это и есть международное право.


[Закрыть]. Однако, римляне не только отказались выдать послов, они еще и избрали их на высшие государственные должности на следующий год. Тогда галлы оставили Клузий и пошли прямо на Рим.

С самого начала все пошло не так. Какое-то «помрачение умов»[117]117
  Тит Ливий. История Рима от основания города, V—38.


[Закрыть] овладело римлянами, словно боги разгневались на них за нечестивое поведение и нарушение законов. Войско собирали впопыхах и плохо его подготовили. Позицию для битвы была выбрана плохо, лагерь не укреплен, стратегия выбрана неудачно и даже жертвоприношения перед битвой не были совершены как следует. 18 июля 390 г. до н. э. состоялась битва при Аллии[118]118
  Аллия – маленький приток Тибра. Битва состоялась примерно в 16 км от Рима.


[Закрыть] – одно самых черных пятен в военной истории Рима. Технически, битвы и не было, потому что римляне просто разбежались от страха: «Никто не погиб в сражении, все убитые были поражены в спину, когда началась давка, а толчея затрудняла бегство»[119]119
  Тит Ливий. История Рима от основания города, V—38.


[Закрыть]. И такое безумие владело римлянами, что они даже бежали не в Рим, а в Вейи – крупный этрусский город, за несколько лет до этого покоренный римлянами. За считанные часы от римской армии не осталось и следа. Этот день – 18 июля – считался несчастливым до конца римской истории. В этот день было запрещено совершать религиозные обряды, начинать новые дела и уж тем более вступать в битву.

Дорога на Рим для галлов теперь была открыта, а город уже было некому охранять. Галлы даже не могли поверить в такую легкую победу. Они долго пытались найти засаду или раскрыть еще какой-нибудь коварный римский план. Поэтому к городу галлы подошли только на третий день после битвы. За это время горожане успели эвакуироваться: основная часть жителей бежала в соседние города, самые важные святыни римского народа и жрецов принял город Цере[120]120
  Современный Черветери примерно в 40 км от Рима.


[Закрыть]. Боеспособная молодежь и сенат укрылись в крепости на Капитолии, полные решимости защищаться до последнего. В городе остались лишь старики, не желавшие быть обузой. Смиренно сидели они в своих домах, ожидая смерти. Так что захватывать город галлам не пришлось, он был полностью в их распоряжении. Перебив стариков[121]121
  В поведении стариков античные авторы усматривали некий ритуал: они посвящали себя в жертву во имя спасения римского народа. Ливий пишет, что жрец произнес над ними заклинание перед тем как покинуть город. См. Тит Ливий. История Рима от основания города, V—40.


[Закрыть], они разграбили и сожгли город и приступили к штурму Капитолия. Но защитники крепости стойко держали оборону, отбивая атаки врагов. Тогда галлы приготовились к длительной осаде, намереваясь взять Капитолий измором.

Пока римляне все больше отчаивались, те остатки войска, что бежали с битвы при Аллии в Вейи понемногу пришли в себя. Связавшись с согражданами, укрывшимися в соседних городах, они организовали военные отряды и восстановили дисциплину. Вскоре был найден и командующий – выдающийся римский герой Марк Фурий Камилл[122]122
  Марк Фурий Камилл – герой Рима, выдающийся военачальник и государственный деятель, 6 раз занимал должность военного трибуна с консульской властью (высшая должность, аналогичная консульской), 5 раз назначался диктатором, 4 раза удостаивался триумфа. Считается, что в его биография сильно мифологизирована, а его образ постепенно стал одним из идеальных портретов римлянина, воплощающего все традиционные римские добродетели.


[Закрыть].

Чтобы Камилл мог законно возглавить войско, римляне отправили на Капитолий посланца, который должен был испросить мнение сената – удивительная деталь, подчеркнутая нашими источниками. Римляне выучили урок, и теперь будут соблюдать благочестие и следовать букве закона со своей строгостью, и тогда боги больше их не оставят.

Проникнуть на Капитолий вызывался доброволец. Он прокрался в крепость глубокой ночью, карабкаясь по отвесной скале с плохо охраняемой стороны холма. Сенат приветствовал назначение Камилла специальным постановлением, наконец, у римлян появилась надежда! Защитники крепости были на грани отчаяния, припасов не хватало, люди голодали. В пищу шло все, что можно было прожевать, не тронули лишь собак, которых держали с целью охраны, да священных гусей Юноны, содержавшихся при Капитолийском храме, главном храме Рима. И вот теперь подождать осталось совсем немного, помощь уже на подходе!

Но галлы заметили следы у подножия холма. Поняв, что на Капитолий можно взобраться, они решились на штурм. Ночью, в полной тишине, галлы полезли в крепость по той самой отвесной скале. Той ночью часовые уснули на своих постах. Собаки ничего не почуяли и не подняли лай. И история Рима могла бы закончиться здесь, если бы не… те самые гуси Юноны. Именно они своим гоготом разбудили защитников крепости, да еще и бросились навстречу врагам, уже вскарабкавшимся на стену. Римляне, напрягая все силы, смогли отбить это нападение галлов. Крепость не сдалась, и Рим продолжал жить.

Случилось так, что этот штурм был последним. Семь месяцев длилась осада Капитолия, и галлы страдали даже больше, чем римляне в крепости. Их припасы тоже были на исходе, но больше всего они страдали от мора, ежедневно уносившего множество жизней. Очень скоро галлы и римляне сошлись для переговоров о мире. Галлы были согласны снять осаду и покинуть Рим. Но они потребовали выкуп – 1000 фунтов золота.

Сколько же золота хотели галлы?

Римский фунт (либра) – это мера веса, равная 12 унциям или 327,45 граммов.

1000 фунтов = 327,45 кг. Это даже не полтонны. Довольно скромный выкуп.

Однако, в то время Рим еще не был великой империей. Это был просто город. Процветающий, но один из многих. И золота в городе было очень мало, 300 кг золота в городе просто не нашлось. И тогда римские женщины собрали все свои золотые украшения и пожертвовали их на выкуп для галлов. За это все матроны Рима впредь и навсегда были удостоены новой почести: разрешалось над ними, как и над мужчинами, произносить торжественную надгробную речь. А раньше этого не полагалось!

Когда собрали требуемое количество золота и сложили на весы, выяснилось, что и весы у галлов неправильные. Вдобавок, вождь галлов Бренн демонстративно бросил на весы свой тяжелый меч с поясом. Мол, несите еще золота по весу моего снаряжения. На возмущенные протесты римлян Бренн ответил фразой, ставшей крылатой: «Горе побежденным!» («VAE VICTIS») – проигравшие не имеют права ставить условия, их доля – смириться с требованиями победителя.

В этот удручающий момент к подножию Капитолия, наконец, подошли римские войска во главе с Камиллом. Камилл снял с весов золото и приказал немедленно унести его обратно в крепость, заявив, что «у римлян искони заведено спасать отечество железом, а не золотом»[123]123
  Плутарх. Сравнительные жизнеописания, Камилл—29.


[Закрыть] (перевод: «Бей галлов!»). Галлы поспешили покинуть город и приготовиться к битве. На следующий день римляне сошлись с галлами в бою, и на сей раз галлы потерпели сокрушительное поражение и были полностью истреблены.

Выходит, гуси действительно спасли Рим?

И действительно, в Риме гуси пользовались особым почетом. На службе государства состояли даже специальные люди, единственной обязанностью которых было кормить священных гусей Юноны. В память о подвиге гусей устраивали шествие, в котором собаку несли распятой на кресте, а гуся – в роскошных носилках, убранных дорогими тканями[124]124
  Плутарх. Об удаче римлян—12.


[Закрыть]. Ведь сторожевые собаки, которые должны были предупредить римлян об опасности, не справились со своей задачей. Но благодаря гусям Рим был спасен.

Однако, современные историки склонны считать, что здесь мы имеем дело еще с одной патриотической легендой. Нашествие галлов на Рим действительно было, оно упоминается во многих разных источниках. Но скорее, это был грабительский набег, а не полноценная война, сопровождавшаяся многомесячной осадой.

Разрушительные последствия визита галлов для Рима (город был полностью сожжен), скорее всего, были преувеличены – археологи пока не обнаружили следов тотального уничтожения города[125]125
  Кембриджская история древнего мира, т. VII, кн. 2, стр. 370–371.


[Закрыть]. А если бы город отстраивался заново, как повествуют источники, мы могли бы ожидать правильной планировки. Но ее не было: Рим был застроен хаотично, что говорит как раз о постепенном разрастании города. Галлы не стремились уничтожить Рим, они просто его разграбили.

Вопреки красивой легенде, Капитолий, видимо, был взят, а римляне действительно вынуждены были заплатить выкуп, чтобы галлы ушли поскорее. Античные авторы довольно солидарны на этот счет и даже называют похожие суммы. Героическое и очень своевременное появление Камилла с войском и последовавший разгром галлов могли появиться как попытка сгладить впечатление об этих унизительных для римской чести событий. Вероятно, эта часть легенды сформировалась ко II вв. до н. э. Рим уже стал великой державой, и такие эпизоды плохо вписывались в «римский миф». У Тита Ливия и Плутарха Камилл выступает спасителем Рима от галлов, но в версии других античных авторов, Диодора Сицилийского и Полибия, он даже не упоминается. Напротив, эти авторы сообщают, что галлы спокойно ушли[126]126
  Диодор Сицилийский. Историческая библиотека, XIV—115–116: галлы ушли, получив выкуп. Полибий. Всеобщая история, II—18: галлы ушли, так как получили вести о вторжении венетов в их земли.


[Закрыть].

За что же тогда так чествовали гусей и распинали собак?

Может, и правда гуси когда-то спасли защитников крепости, предупредив их об опасности. А может, эта часть легенды тоже была придумана, чтобы объяснить забытый смысл древнего ритуала.

Миф VIII.
Жриц-весталок убивали за потерю невинности

На самом деле: правда. Весталку, нарушившую обет целомудрия, хоронили заживо.

Таинственные девы-весталки – пожалуй, самые известные жрицы античности. Они служили одной из важнейших римских богинь – Весте.

Веста – довольно необычная богиня. Это женское божество священного огня и очага.

Огонь – символ жизни. Где есть огонь, есть свет, тепло, защита и пропитание. Очаг – вместилище огня, это центр любого дома, его сердце. В очаге готовится пища, печется хлеб (в самые давние времена в Риме не было пекарен, и хлеб каждая семья выпекала в своем доме). Здесь же за трапезой собираются все члены семьи. К ним присоединяются духи-покровители дома. Хранить очаг – первая обязанность хозяйки дома. Смысл выражения «хранительница семейного очага» уходит корнями в глубокую древность.

Рим считался большим общим домом для всех римлян. И у этого «дома» был общий очаг римского народа, самый главный очаг государства. Именно он и находился в круглом храме Весты на форуме. Хранительницами этого очага римского народа и были жрицы Весты. Они назывались весталки. Как жизнь дома зависит от трудов и умения хозяйки, так и жизнь всего Рима зависит от того, насколько хорошо весталки справляются со своими обязанностями. Поэтому весталки занимали исключительное место в жизни Рима и стали одним из его символов.

Согласно традиции, культ Весты и коллегия весталок существовали и до основания Рима. Например, мать Ромула и Рема, Рея Сильвия, была весталкой. Существует версия, что в Риме священный очаг богини Весты основал сам Ромул. Однако, помня о страданиях матери, Ромул не дал богине жриц[127]127
  Дионисий Галикарнасский. Римские древности, II—65.


[Закрыть]. Такая версия выглядит логично, потому что древние не представляли себе города без общественного очага, которым и был очаг Весты. При основании нового города очаг возводили одним из первых, а уже вокруг него строили все остальное.

Но все античные авторы согласны, что первый храм Весты построил второй царь Нума. Если Ромул был занят войной и политикой, то Нума фокусировался как раз на религии, морали, этике, то есть на социальных вопросах. Нума учредил все самые важные жреческие коллегии, в том числе, коллегию весталок. Изначально весталок было четверо. Чуть позже, при шестом царе Рима, их стало шестеро, и это количество весталок сохранялось вплоть до уничтожения культа Весты. Старшая весталка называлась «Vestalis Maxima» (Великая весталка).

Весталками становились девушки из лучших семей. Требования к кандидаткам были очень жесткими:

Девочка должна быть в возрасте от 6 до 10 лет;

Оба родителя должны быть живы;

Оба родителя должны быть свободнорожденными;

Оба родителя не должны быть представителями позорных профессий[128]128
  Позорными профессиями считались: ростовщик, сборщик пошлин, спекулянт и практически все ремесла, особенно те, которые обслуживали наслаждения и зрелища. Самыми достойными занятиями считались земледелие и служение государству.


[Закрыть];

Отец кандидатки должен владеть домом в Италии;

Девочка не должна иметь никаких изъянов речи, слуха или каких-либо иных телесных пороков;

Сестры действующих весталок не допускались;

Дочери членов высших жреческих коллегий тоже не допускались;

Обычай требовал отобрать минимум 20 подходящих кандидаток, из которых новую весталку выбирали по жребию. Процедурой руководил Верховный Понтифик[129]129
  «Pontifex Maximus» – верховный жрец Рима, глава коллегии понтификов,


[Закрыть].

Новоявленную весталку вводили в храм Весты, где она надевала специальную священную повязку («vitta»), и посвящала себя богине минимум на 30 лет. Первые 10 лет весталка училась. Вторые 10 лет – исполняла свои прямые жреческие обязанности. Последние 10 лет – сама обучала других. По окончании этого срока весталка была вольна оставить службу и даже выйти замуж. Однако, этим правом пользовались немногие. Согласно традиции, те весталки, что вышли замуж, оставив жреческий сан, не были счастливы, и весь остаток жизни мучились и раскаивались. Видимо, богиня была не очень довольна их «уходом в мир». Весталка могла добровольно оставаться жрицей до самой смерти. Часто они так и делали. Например, при императоре Тиберии умерла весталка Окция, которая была главной весталкой 57 лет.

На протяжении всех лет, которые весталка посвящала богине, она была обязана хранить невинность под страхом смерти. Вот какое объяснение этому дает Овидий[130]130
  Публий Овидий Назон (I в. до н. э. – I в. н. э.) – один из величайших римских поэтов, оказавших огромное влияние на европейскую литературу. Его ученая поэма «Фасты» содержит важные сведения о культах и религии Древнего Рима. Ниже цитируется: Овидий. Фасты VI—290–295.


[Закрыть]:

 
Помни, что Веста – не что иное, как пламя живое,
А из огня никогда не возникают тела.
Стало быть, дева она, и семян не дает она вовсе
И не берет, а сама девственных любит подруг.
Что ж удивляться тому, что девице угодны девицы
И что святыни ее ищут лишь девственных рук?
 

Веста была богиней-девой, никогда не знавшей замужества. Огонь – стихия очищения. Поэтому весталки должны были быть чисты и непорочны. Потеря невинности считалась самым ужасным преступлением и каралась смертью. В самые древние эпохи весталок было принято забивать до смерти палками. Позже их полагалось закапывать живьем, причем, в определенном месте – возле Коллинских ворот[131]131
  Примерно на этом месте сейчас находится Министерство Финансов Италии.


[Закрыть]. Рядом с этими воротами находился небольшой холм, он назывался «Проклятое поле». Там, в склоне холма, вырывали небольшую пещеру для казни весталки. Внутри оставляли горящий светильник, немного хлеба, воды и других продуктов. Весталка спускалась в эту пещеру, и вход заваливали землей. Почему способ казни был таким изощренным? Дело в том, что особа весталки считалась священной и неприкосновенной. Поэтому ее нельзя было просто убить. Так что ее оставляли медленно умирать как бы своей смертью.

Такое суровое наказание неслучайно. Весталки хранят священный огонь и очаг всего римского народа. Их провинности и нарушения ими обетов вызовут гнев богов, который падет на всех римлян, и гнев этот будет ужасен. Римляне эпохи Республики неукоснительно следовали божественным предписаниям и убивали весталок, чтобы умилостивить богов. Наказание несли не только весталки, но и мужчины, посмевшие посягнуть на их целомудрие.

В V в. до н. э. какая-то неизвестная болезнь поразила женщин, особенно беременных. Умерло множество матерей и младенцев. Долго не могли найти причин, пока один раб не донес жрецам: весталка по имени Урбиния нарушила священный обет и состояла в любовной связи с мужчиной. Свой проступок она хранит в тайне и продолжает совершать божественные обряды и прикасаться к святыням, будучи оскверненной. Вина Урбинии была доказана, и ее закопали заживо. Один из ее любовников покончил с собой, а второй был публично казнен[132]132
  Дионисий Галикарнасский. Римские древности IX—40.


[Закрыть].

В 216 г. до н. э. римляне потерпели одно из самых ужасных поражений в своей истории при Каннах, где карфагеняне под руководством Ганнибала почти полностью уничтожили все римское войско. Стали выискивать причину столь сурового гнева богов. Выяснилось, что две весталки, Отилия и Флорония, нарушили обет и блудили. Не удивительно, что боги были в ярости! Одну весталку закопали живьем, как и было положено. Вторую не успели, она покончила с собой. Любовника Флоронии, которого удалось поймать, тоже казнили. Его секли розгами до смерти на форуме. Прилюдно. Такое нечестие весталок расценивалось настолько серьезно, что было решено даже отправить посланцев к священному Дельфийскому оракулу и спросить Аполлона, как еще умилостивить теперь богов после такого непотребства[133]133
  Тит Ливий. История Рима от основания города, XXII—57.


[Закрыть].

Однако, очень важно заметить, что весталок, обвиненных в потере невинности, никогда не казнили просто так, по доносу или подозрению. Казни всегда предшествовали суд и тщательное судебное разбирательство, где весталка могла оправдаться и опровергнуть все обвинения. И таких случаев в римской истории тоже известно немало.

Самой главной обязанностью весталки было следить, чтобы огонь богини не угасал. Угасание священного огня считалось очень дурным знаком, и если это происходило из-за провинности весталки, то она подвергалась серьезному наказанию: ее сек розгами лично Великий Понтифик. Чтобы не оскорблять целомудрия и священного статуса весталки, порка проводилась в темном и уединенном месте и весталке разрешалось прикрыть наготу тонким полотном.

Каждый год 1 марта проводилась особая религиозная церемония: огонь Весты гасили и заново разжигали трением. Дата выбрана неслучайно. Изначально год у римлян начинался именно 1 марта, и ритуал Весты символизировал начало нового годового цикла. Каждый год после праздника Весталий (9 июня) римские матроны босиком совершали паломничество в храм, чтобы получить благословение богини для собственного очага.

Второй обязанностью весталок была охрана святынь, хранящихся в храме Весты в особом месте. Это были самые священные предметы римского культа, которые считали залогом существования Рима. Видеть эти предметы дозволялось только весталкам, даже Великий Понтифик не мог смотреть на них. Так что мы точно не знаем, что это было![134]134
  Античные авторы передают разные версии, см. например: Дионисий Галикарнасский. Римские древности II—69. Плутарх. Сравнительные жизнеописания, Камилл—20.


[Закрыть]

Весталки заботились о чистоте храма Весты. На первый взгляд, звучит довольно странно. Однако, уборка в храме была наполнено религиозным смыслом и связана с определенной традицией. Например, вода для очищения храма должна была набираться только из одного места – священного источника Камен, находившегося у Капенских ворот. Каждый день весталка должна была ходить к этому источнику за водой для службы. Мусор с пола храма тоже нельзя было просто вымести. Это делалось каждый год 15 июня. Весталки собирали весь мусор и высыпали его в воды Тибра.

Весталки отправляли не только культ Весты. Они молились о благе римского государства и участвовали во многих важнейших жертвоприношениях за народ.

Исключительной ролью весталок в культовой жизни Рима объясняются те огромные привилегии, которыми они пользовались. Положение весталок было уникальным, и долгое время римские женщины и мечтать не могли о подобных правах.

Весталка освобождалась от власти отца («patria potestas») и теряла связи со своей семьей. Она переходила под власть Великого Понтифика, формально становилась его дочерью. Однако, он не получал над ними такую же власть, как отец. Таким образом, весталки обретали большую самостоятельность в юридическом и финансовом смысле. Они могли по собственной воле распоряжаться своим имуществом – право, которое остальные римские женщины частично получили только в правление династии Юлиев-Клавдиев (I в. н. э.). В частности, весталка обладала правом составления завещания, которое имели лишь свободные граждане-мужчины, не находящиеся под властью отца.

Весталки обычно были богаты, ведь они происходили из самых именитых семейств Рима. В более поздние эпохи они часто получали от императоров щедрые дары. Известен случай, когда Тиберий подарил только что избранной весталке 2 млн сестерциев[135]135
  Для сравнения, преторианец, то есть гвардеец из личной охраны императора, при Тиберии получал жалование в размере 3000 сестерциев в год.


[Закрыть].

Когда весталка выходила в город, ее сопровождал ликтор – почетная охрана, которая полагалась только высшим должностным лицам.

Все обязаны были уступать дорогу весталке, если она шла пешком. Но весталки имели право передвигаться по городу на повозке и в носилках, которые только к концу Республики стали распространенным средством передвижения среди римской элиты.

Священность весталки была такой, что если она встречала по дороге осужденного на казнь, он получал помилование. Правда, весталка должна была поклясться, что эта встреча произошла случайно.

Весталкам отводились особые престижные места на зрелищах. В театре император Август отвел им специальные почетные места. Они с комфортом посещали и цирковые представления, и даже гладиаторские бои.

Весталки обладали высоким статусом и богатством. Их окружала магическая аура тайны, чистоты и уникальности. Священные девы, хранительницы Рима. Их уважали и почитали. И постепенно весталки обрели значительное политическое влияние. Протекция весталки могла иметь решающее значение в важных делах, помочь победить на выборах, получить поддержку народа или добиться нужного назначения.

Гораций, поэт эпохи Августа, писал:

 
Нет, весь я не умру, и жизни лучшей долей
Избегну похорон, и славный мой венец
Все будет зеленеть, доколе в Капитолий
С безмолвной девою верховный ходит жрец[136]136
  Гораций. Оды, кн. 3. Ода, известная под названием «Я воздвиг памятник».


[Закрыть].
 

Гораций просто не мог представить себе, что когда-нибудь девы-весталки исчезнут…

Однако, уже к эпохе гражданских войн культ Весты (как и многие традиционные культы Рима) пришел в упадок. Желающих отдать свою дочь, подходящую по параметрам, в весталки, находилось уже не много. При императоре Августе умерла одна из весталок. Когда пытались выбрать новую, многие знатные люди хлопотали, чтобы их дочери были освобождены от жребия. Тогда Август, который ратовал за возрождение традиций, заявил, что если бы хоть одна из его внучек подходила по возрасту, он не задумываясь предложил бы ее в весталки. Но и это увещевание не помогло. В итоге Августу (ведь он был Великим Понтификом) пришлось в 5 г. н. э. позволить дочерям вольноотпущенников участвовать в конкурсах по выбору весталок.

Во II в. н. э. жеребьевки уже проводились крайне редко. Если находились добровольцы в весталки – их обычно приводили родители – и они отвечали большинству требований из древнего списка, их брали автоматически. В конце IV в. культ Весты, как и другие языческие культы, был упразднен, а храм закрыт. На Римском форуме до сих пор можно видеть руины того самого храма.