Автор книги: Ольга Крючкова
Жанр: Эзотерика, Религия
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 6 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
Заговоры от укуса змеи
269. «Стану я, раб Божэй, благословесь, пойду перекрестесь, выду я в цистоё полё. В цистом поли есь староё мижыщо, староё мижыщо, староё мижыщо, в старом мижыщи (три раза) е лютоё гнездыщо (три раза), в цистом гнездыщи (три раза) е лютоё змиищо (три раза). Мои слова зляе жлала и жыгала (три раза): заговариваю у раба Божья клёф и болизну и змииную рану (три раза). Во Киеви намотроф, и заговариваю у раба Божья на век пувеку, во веки. Аминь».
(Говорить над водой и пересикать ножыком на крест.)
270. «Святые Егорий Храбрый, и спаси, сохрани раба Божья ото всех от двенатцети змий, и от серой, от белой, от красной, от синей, от цёрной, от травянной, от водяной, от земляной и от лётуцей и от ходуцей, от хлевной, от дворовой (Трожда)».
(На воду в медной посуде.)
271. «Стану я благословесь, пойду перекрестесь, выду я в цистоё полё. В цистом поли под востоцьной стороной анделы и арханделы, сама Мать Присвятая Богородиця, Олёксандр Киньской и Невской и Ошевеноской. Я вам покорюсе и помолюсе, науцити миня добрых слов говорить, змия заговаривать, сала зажымать. В Киеви змея и в Пещоры змей, у змея в мори, а у миня в роти вода. Отыни до веку. Клюць и замок моим словам. Аминь».
272. «От ив лыка, от каминя искра, от серебра цистота, от сия жывотинки (по шерсти) опухоль. Гад домовой, гад дворовой, гад улицьной, все три гада, полетите за синё морё к цярю Санталу, у цяря Сантала всех рыб нажарено, и щук напецено, наварёно: пейте, еште и лопайте, тресните!»
(Взеть зубами от ивы лыка, а из байны дресвяной каминь, и штобы на пальци было серебряноё кольцё, и натереть больноё место у скотины.)
273. «Стану я, раб Божэй, благословесь, пойду перекрестесь из дверей в двери, из ворот в ворота, выду в цистоё полё. В цистом поли Окиян морё, в Окияни мори гадовищо, жыгалищо, мидиница и золизиница и змий и змия в мори, у них вода в роти, не могли не пушить и не палить ни камня, ни моря, ни жолеза. И так мою милую скотинку (по шерсти) не могли не пушить и не палить и вперёт опухоли не дать, век и по веку, отныни до веку. Моим словам клюць и замок. Аминь, аминь, аминь. Моим словам клюць и замок. Аминь».
(На воду, которой потом промывают укушенное место.)
Заговоры от зубной боли
274. «Восподи Божэ, благослови. Стану я благословесь, пойду перекрестесь к чистому озерку. У этого озерка стоит куст, у етого куста стоит каминь, ис-под етого каминя выскочит щука. Я спрошу у тебя, щука, щука, у тебя зубы не болят ни утренню зорю, ни вечернюю пору, ни полуденную. Так бы у раба у Ивана зубы не булили ни утренню зорю, ни вечерню пору, ни полуденную. На етом каминю ни держутса ни вода, ни земля, ни ростёт ни муравая трава, и так бы у раба у Ивана не держилась эта болесь ни утренню зорю, ни вечерню, ни полуденную. Амин, амин».
275. «Стану я благословесь, пойду перекрестесь из избы дверьми, из двора воротами по пути по дороги. На пути на дороги лежыт стар старицёк, сто тритцеть лет на одном боку. Я спрошу етого старицька: Стар старицёк, ты лежыш сто тритцеть лет на одном боку, я спрошу тя, молюсе и корюсе, баливали ли у тя зубы и скулы и действа. Он отвицяё: „У миня век не баливали зубы и скулы и действа“ Я вам молюсе, так бы у миня, раба Божья, штобы ни болили у миня зубы и скулы и действа, штобы ни шывилило. Отныни и до века и векоф. Аминь».
276. «У Адама да у Евги зубы не болят, не тоснут, и у меня у раба Божья и не болите и не тосните днём по солнышку, и ноцью по мисицю, и утряной порой и вецернёй зорёй, и аминь (Трожда)».
277. «Стану я, раб Божэй, благословесь, пойду перекрестесь, выду в цисто полё. В цистом поли на путе на дороги jидё Адам на коне, визё мёртвоё тело в тороку. У етого мёртвого тела щоки не пухнут, и зубы не болят, так бы и у тебя, раб Божэй, щоки не пухнули и зубы не болили, век пувику, отыни дувику. Аминь».
278. «Стану я, раб Божэй, благословесь, пойду перекрестесь из избы дверьми, из ворот воротами, выду я в цистоё полё. Выкаталсы ясной мисець из-за тёмного лесу, из-за высоких гор. Я спрошу у ясного мисиця: Не болят ли у тя зубы, не щемит ли алакоф? „Нет, говорит, не боля зубы, не щемит алакоф“ Так жо у моёго младенця не болити, зубы, не щеми алакоф. (Три раза.)»
279. "Стану… В цистом поли мне стрититси раб Божэй Филатей. Спрошу я раба Божья Филатия: Не боля ли зубы, не щемит ли алакоф? «Нет, говорит… (Кончается также, как и предыдущий».
280. «Мисиць ты, мисиць, младой ты мисиць, выкатилсы, мисиць, из-за крутых гор, из-за тёмных лес, стритил ты, мисиць, первого человека Адамья. У Адамья зубы не болили никогды, ни зимой, ни летом, ни кутни, ни передни, ни середни. Такжо бы у раба Божья зубы не болили, ни кутни, ни передни, ни середни».
281. «Каин убил первого человека Абеля. У ёго зубы не болили и кось не щипела, во веки веками. Аминь. На амини сам Сус Христос и сама Царица Нибесная, Господним Духом, железным тылом. Будьти, мои слова, крепки, крипце булатнёго ножа».
(На мисець выходя и смотря на ёго.)
282. «Мисиць, ты мисиць, катилсы по всей Расии и видел ты, мисиць, и жывых и мертвых. У мёртвого зуби не болили и не щемили, и зубныи церви не тоцили. Так бы у раба Божья зубы не болили и не щемили и зуби, церви не тоцили. Вики пувики, отыни дувики. Аминь».
(На соль или сахар.)
283. «Мисець, ты мисець, млад ты полуноцьной, ходиш ты, мисець, по всей земли и много ты видиш жывых и мёртвых, и у мёртвого не болят зубы и не щемя щоки и не тоцит червь зубная. И так бы у раба Божья не болили зубы, ни щемили щоки и не тоцила червь зубная, ни днём и не ноцью, ни поутру, ни вецером и ни в какой цяс и ни в каку минуту. (Три раза.) Аминь».
284. «Выстану благословесь, пойду перекрестесь из двирей в двири, из ворот в ворота, в цистоё полё, пойду по цистому полю, приду к синёму морю. В синем мори лежыт белой каминь, на этом каменю мёртвые тила сикут и рубя. У их зубы не боля и не щемя ни поутру и ни днём и не вецером и не ноцью. Так бы у раба Божья зубы не болили, не щемили, ни поутру и ни днём и не вецером и не ноцью, отныни до века. Аминь моим словам».
285. «Стану, раба Божья, благословесь, пойду перекрестесь из двирей в двири, из ворот в ворота, по пути по дороги в цистоё полё. И стрицю я двух братоф и двух Фефилатоф, и помолюси я и покорюси я: Ай жо ви, два брата и два Фефилата, и ходите вы по всем землям и по всем сторонам, и сходите вы на онной свет к Онтипу г зубному. Как у мёртвого зубы не боля и кожы не тйнё и кости не ломит, так бы у раба Божья зубы не болили, кожы не тянуло и кости не ломило, отыни и до веку век по веку, от рождения и до крещения и от крещения и до винцения и от винцения до концения, вовеки векоф. Аминь».
(На луковицу или на соль.)
286. «Матушка Присвятая Богородиця, жона мироносниця, заложаша, замыкаша золоты клюци. Так замкни и заложи зубную болесь, штобы зубы не болили и щоки ни щемили у раба Божья, во веки векоф. Аминь».
(На соль, сахар или луковицу.)
287. «Выстану благословесь, пойду перекрестесь, выду в цисто полё, пойду по пути по дороги. Идё мертвець по дороги. „Што у тя, мертвець, болит, в роти зубы не боляли?“ – „Ништо у мня не болит, и в роти зубы не боля“ Так бы у раба Божья в роти зубы не болили, век и пувики викоф. Аминь».
288. «Стану я благословесь, пойду перекрестесь, отцём прощона, матушкой благословлёна, на добры дела поучёна. Заговариваю, раба Божья, у раба Божья зубную скорбень и болезень, штобы эта зубная скорбень и болезень не тронула и не вередила никакой бы жылы и никакой бы кости и не зубных кореньёф. Тут Окиян морё, в Окиян мори Окиян остроф, в Окиян острову Окиян каминь, и конь крепок и ёмок, и тонь бы крепки и ёмки мои слова бы были рабу Божью. Век повеку, отныни и довеку. Аминь, Господь».
(На вино или сахар.)
289. «Стану я благословесь, пойду я перекрестесь, отцём благословлёна, матерью прощона, выду я в цисто полё, в шыроко роздольё. В цистом поли jидё сам Исус Христос и с Матушкой Присвятой Богородицей и ж жоной Мироносницей, и припадат к матушки сырой земли и спрашыват свет истинной Христос у мёртвых косьёф, не боля ли суставы и ни скумнут ли косьё. Отвицяют мертвым косьё: „Не боля суставы и не скумнут косьё и притця, призор никогды не жывё“ Так жо у раба Божья не болили бы зубы, не скумнули бы косьё».
290. «Стану я, раб Божэй, благословесь, пойду благословесь и перекрестесь, матерью прощон, отцём благословлён, на добры дела. Пошол из дверей дверьми, из ворот воротами и вышол в цистоё полё. В цистом поли Екиян морё, в Екияни мори Екиян камень, на этом каменю Екиян остроф, на этом острову стоит Давыдов дом. Под этим домом много похоронено мёртвых мертвецёф, у этых мертвицёф ни боля зубы, ни щемя щоки. И так бы там у раба Божья не болили бы зубы, не щемили бы щоки. Клюць, клюць, камень, плотно замкнуто, крепко заложоно, мои слова, отыни и довеку и аминь пувеку».
291. «Мисець новець и в земли мертвець и камень нутрець, когды эты три вещи вместо сойдутсе, тогда у раба Божья зубы розгниютсе. Этым трём вещам в ми́стях не бывать, у раба Божья зубам не баливать. Вики пувики, отныни дувики. Аминь».
(На соль, и солью нашоркать зуб. Три раза говоря.)
292. «Стану я благословесь, пойду перекрестесь, выду я и́з-избы двереми, из двора воротами, и вижу я Адама и Обрама; у их зубы не болили и щоки не щемили. Так бы у раба Божья и зубы не болили и щоки не болили, на век пувеку, отнынь дувеку, вовеки. Аминь».
293. «Каин и Авель, братья родные, были вы на онном свети, видили-ли вы там покойных» – «Видили мы покойных, все покойны лежат, все покойны лежат, ни болят у их зубы и алака, ни болят у их зубы и алака, ни щемит у их косья, ни щемит у их косья, до страшного суда, до второго пришествия, во век векоф. Аминь».
294. «Мисець ты, мисець, младой ты мисець, выкаталсы ты, мисець, из-за темных лисоф, из-за высоких гор, увидал тя, мисець, первой человек Адам. У человека Адама щоки не болили, в щоках зубы не щимили, не переднии, ни середнии и не коренныи и не какие. Так жо у раба (имя) щоки не болили, в щоках зубы не щемили, не переднии, не середнии, не коренные и не какии. Пусь мои слова востре булатнёго ножа, пусь моим словам клюць и замок, во веки векоф. Аминь».
295. «Стану я, раб Божэй, благословесь и пойду перекрестесь из дверей в двири и выду в цисто полё и пойду по пути по дороги. И встрицю вёзут мёртвого мертвеця. Мёртвой мертвець, у тя зубы не боля, щоки не щемя и рети́во серцё не ржавиё. Так бы у раба Божья и зубы бы не болили и щоки бы не щемили и ретиву бы серцё не ржавило. Век пувеку, отныни дувеку. Аминь».
Заговоры от вереда
296. «Безымянному палцю имени нет, а у раба Божья на белом, на цистом тили вередам места нет».
297. «Безымянному персту имени нет, на тили церию места нет. И сохни, и счехни, и стребни!»
(Обводят безъимянным пальцем кругом.)
298. «От угля плот не жывё, от каменя трава не ростё, в мёртвом тили душы нет, безымянному персту имени нет, у раба Божья ни цирию, ни вереду места нет ни на белом тили, ни на рети́вом серци. Нынь пувику, отыни дувику. Аминь».
299. «Как в ели сук вене и сохне, так бы у тебя, раба Божья, вяло и сохло, век пувику отныни дувику. Аминь».
(Безъимянным пальцем обводят веред.)
300. «Стану благословесь, пойду перекрестесь, выду я в цистоё полё, стану на восток лицём, на запат хрёптом, погляжу под востоцьну сторону. Под востоцьной стороной Кем морё, в Коми мори Кем остроф, в Кем острову Кем каминь, на Кем каменю дев муш сидит. У дева мужа тридеветь жон, из девети восемь, из восьми семь, из семи шэсь, ис шести петь, ис пети цётыри, ис цётырёх три, ис трёх две, из двух едная жона. Как эты жоны исцезли и спропали, и так жо бы у раба Божья цирьи и вереды исцезли и спропали, зделалосе бы тело, как кось бела, отыни и до веку, век по веку. Аминь».
301. «Этот уголь посох и поблёх, у раба Божья этот цирей, верет посох и поблёх и вверх ни подалсы, вики пувики, отыни пувики».
(На уголь, которым обводят три раза больное место.)
302. «От каменя трава не ростё, от сухого дерева отростилинья нет, в мёртвом тили душы нет, у раба Божья вереду места и росту нет. Во имя… Аминь».
(Его кругом цертя безымянным перстом.)
Заговоры от банной нечисти
303. «Стану я благословесь, пойду перекрестесь, выду в цистоё полё. В цистом поли там есь морё, в мори есь остроф, на острову жывё Дий. У этого Дия деветь жон, потом восемь жон, и семь жон, и шэсь жон, и петь жон, и цётыры жоны, три жоны, две жоны, одна жона, ни единая жона. Как эти жоны истизали и помирали, так бы у раба Божья истизал и помирал цёс и свороп и байна нецись. Век повику, отыни дувику. Аминь».
304. «Лёк я, раб Божэй, благословесь, выстал благословесь и пошол перекрестесь, матерью прощон, отцём благословлён, на добры дела, и пошол из дверей дверьми и из ворот в ворота и вышол в цистое полё, и в цистом поли зелен сат, и в этом саду много садоф и виноградоф, и в этом саду ходит петушок, золотой грибишок, маслена головушка, шолкова бородушка, и крыльё золоты, пёрышка серебряны. И ходит ён, клюё и выкляиват и все сады и винограды. Я ёму помолюсь: И ты, питушок, и золотой грибишок, и маслена головушка, шолкова бородушка, и крыльё золоты, и перьё серебряны, и клюеш и выкляиваш сады и винограды, и такжо клюй и выкляивай и цирьи и верьи, цёсы и копосы и баенные нецисти и думы и призоры и цясты мелкие процесенки. Отыни и дувеку, аминь пувеку».
305. «Стал я благословесь, пошол я перекрестесь из двирей двирьми, из ворот воротами и вышол в цистоё полё. В цистом поли Экиян морё, в Экияни мори Экиян каминь, на этом каменю Экиян остроф, на этом острову жывё тридевети жонам муш. Эты тридеветь жон все поцехли и повехли и умерли, и так бы у раба Божья все и цирьи и верьи и цёсы и копосы и баенные нецисти и думы и призоры и витреные переговоры и цястые мелкие процесенки поцехли и повехли и замерли. Клюць, клюць моим словам. Плотно замкнуты и крепко заложоны мои слова, отыни дувеку. Аминь повеку».
Заговоры от лихорадки, «веснухи»
306. "В гори Горыни стояло кипарисное древо, у этого древа стояли три святыи: первой святой Кузьма Демьян, фторой святой Симён блажен, третий святой Михаил Архандел. На ту гору идут двинацеть дивиць, простоволосы, бес пояса. Семён блажен спросил: «Куда вы, девици, идёте?» – "Мы идём в мир; которыи заутреню просыпают, обидню прогуливают, тех идём бить, жылья тянуть, косьё ломить, в землю гонить. Симён блажен не возлюбили это, взял по три прута в руки, стал по плечам махать. Они возмолились: «Не бей ты нас; хто эту молитву узнаёт, по три раз в утри прочитаёт, к тому мы не привяжомси и не прикоснёмси, во веки веками. Аминь».
307. «Господи Иисусе Христосе, Сыне Божэй, помилуй меня грешную. Все двенацеть сестёр, отойдите от раба Божья от Фёдора проць, а то ножыком сколю и слинами заплюю или глаза пепелом засыплю и в тюрьму посажу, замком заложу и винтом завинцю. Званы и цёстованы, в гось гостити, незваны и нецёстованы, проць отойдити от раба Божья. Ваш детко и правдетко повешаны были к верху в дым ногами, и вам того жо не миновать. (Три раза.) Аминь».
308. «Я, раба Божья, у рабой Божьёй жар заговариваю, избной жар, пецьной жар и ббённой жар и бирёзовой жар и ферёсовой жар и калиновой жар и малиновой жар и сосновой жар, ёловой жар и ото всех от дубьёф, от деревьёф жар. Заговариваю и ломоту и щипоту, опухоль и все притци, призоры и витряны переломы, лихую думу, в буйной головы и в ясных оцях, в цёрных бровях и в руцьных локтях и в ножных костях, век пувеку, отыни дувеку. Аминь».
309. «Стану благословесь, пойду перекрестесь, выду я в цистоё полё. В цистом поли стоит байна, топлёна жаровыма дровами, сосновыма дровами, ёловыма дровами, дубовыма дровами. В этой байны много пару, жару (фразу проговаривают три раза). Я этот жар у раба Божья заговариваю, жар ходовой, жар маховой, жар улицьной, жар солнецьной, жар ветряной, жар байной, жар каменной, жар пламенной, жар избной, жар угольнёй, жар пецьной, жар жаротоцьной, жар вольнёй, из ёго костей, из ёго мозгоф, из жыльёф, из горяцей крови, с цёрной пецени, с ретивого серьця, з белого лиця, из ёго больнёго места (назвать его), штобы никогда не болело, никогда не щимило, ни на новци мисеця, ни на перекроп мисеця. Аминь».
Заговоры от золотухи
310. «Стану я благословесь, пойду перекрестесь, отцём прощон, матерью благословлён, выду из избы дверьмы, из синей воротамы, выду я в цисто полё, на стричю Кузьмы и Демьяна. Серебренники Христовы, пособите и помогите заговорить окаянную золотуху своим булатным ножыком ис правого уха, из левого уха, из ясных оцей, ис цёрных бровей, з белого лиця, со всего стану человического, колюцю и шумуцю, и не болело бы и не щемело бы всякового времени до мёртвого тела. Во имя… Аминь».
(Квасу ленеш на уголья и промашош платком пару на ухо.)
311. «Раб Божэй (имя) у рабой Божьёй (имя) закаливаю и заговариваю золотуху в ухи от ынины и до ивины, от ывины и до ольшынины, от ольшынины до ребинины и от ребинины до церёмшыны и от церёмшыны до ёлки, от ёлки до сосны, от сосны до кипарисова дерева, от кипарисова дерева до щипицины и до калинины, и закаливаю и заговариваю шум и гром и лом, отыни и до веку. Клюць и замок моим словам».
312. «Печка матушка, стоиш ты, сохнёш от соснины, от фересины, от кипарисного дерева, так бы у раба Божья золотуха и колотуха засохла, завяла в ушах, в нозрях, в ясных оцях, в белом лици, в ретивом серци, не гнела бы и не болела, засохла и завяла в ушах, в ноздрях, в ясных оцях, в белом лици, в ретивом серци. (Три раза.)»
(Ножыком до печки дотронутьси и водить им потом кругом уха; пофукать.)
Заговор от усови
313. «Восподи, благослови. Стану благословесь, пойду перекрестесь, отцём прощона, матерью благословлёна, пришла к рабу Божью закаливать и заговаривать у раба Божья усов. Усов ты, усов, не коли раба Божья в бок, а коли его в дыру, так он выпернёт. Вы колите ёго раз, а он вас два, вы ёго колите два, так он вас три, а вы ёго три, так он вас цётыри, а вы ёго цётыри, так он вас петь, а вы ёго петь, а он вас шэсь… (и т. д. до слов:) а он вас десеть. Во имя… не болело и не щемело, не вередило раба Божья всякого цисла до смёртного цяса».
Заговор от желтуха
314. «Домовой хозеинушко и домовая хозеюшка, дайте мне мошку не для ради хитрости и не для ради мудрости, а ради великой Господнёй милости! Как в этом доми нихто не жывёт, так бы в моём рабом Божьём никакая боль и ни какая форось не могла в ём жыть, ни днём, ни ноцью, и не муцила бы его ни вецеру по мисецю, ни поутру по солнышку, во веки векоф. Аминь».
(Знахарь идет в пустую избу, с выбитыми окнами, один и говорит, обращаясь в большой угол. После обращения надо взять мху из стены, сварить его в воде и напоить больного.)
Заговор от жабы
315. «Кузьма и Димьян, науцити миня доброё слово говорить, жаба заговаривать. Жаба, ты, жаба, пойди от раба Божья младеня за мхи и за болота и за горы и за виртепы и за рики и за озёра, где ка собаки не лают, цёрны вороны не грают, пот пенья и пот коренья! Вики пувики, отыни дувики, аминь».
(На воду, которой напоют и помоют больного.)
Заговор от летучего огня
316. «На мори бывала, солонэ воду пивала, огонь засикала. Сику я пользю на здоровьё на великоё».
(Из кремня высекаются искры в лицо больному. Надо, чтобы заговаривающий был первый ребенок своей матери и чтобы он бывал где нибудь за морем.)
Заговор от падучей болезни
317. «Матушка рика Моша, дай воды отроку (имя) не ради хитрости, не ради мудрости, а ради доброго здоровья, на веки векоф».
(Черпая воды на реке.)
Заговор от боли в спине во время жатвы
318. «Нива, ты, нива, матушка нива, стоиш ты середи поля чистого, ни боиси ты, матушка, не ветра, не падёры. И ты, раба Божья, не знай не устали, не пристали, не днём, не ночью».
(Провести три раза тремя соломинками кругом себя по солнышку и соломенки замкнуть в снопы.)
Заговоры на приворот
319. «Стала я благословесь, пошла я перекристесь, пошла я из избы дверьми, вышла я в цистоё полё. По цистому полю летит огненная стрела. Помолюсь, покорюсь огненной стрелы: „Куды ты полетела?“ – „Полетела я в село и села я в село и села я с присёлками“ – Полити ты, огненная стрела, и села и с присёлками, городы с пригоротками, полити ты, огненная стрела, в тако-то село, в таку-ту деревню и в такую-то избу, влити ты к такому-то рабу Божью, залети ты к ёму в ретивое серце и в горечую крофь, розожги, роспали! Как рыба без воды, как тело без земли, так бы раб Божэй не мог бы бы не жыть и не быть без рабы Божьёй незнатомой женчины. Как рыба без воды, как тело без земли, как младень без матки, без маткина молока, так бы раб Божэй не мог без рабы Божьёй, ни дни, ни ноци не смог бы ни жыть, ни быть, ни дни дневать, ни цясу цясовать, так раб Божэй без рабы Божьёй не мог бы ни нагледитьси, ни насмотритьси, ни дни, ни ноци. Будьте мои слова, крепки, вики, отныни до веку. Аминь».
320. «Стану я благословесь, выстану перекрестесь, пойду я из дверей во двери, из ворот в ворота, в цистоё полё. В цистом поли стоит озёрко. Почерпну я у этого озёрка водушки и пойду я, раба (имя) с етой водушкой. И пришла я, раба (имя) с водушкой. Стоит престол, у этого престола стоит Присвятая Богородиця. И помолюсь я Присвятой Богородици: Мать Присвятая Богородиця, пособи и помоги мне свести этих молодых. И у этой Присвятой Богородици стоит торелка, на этой торелки два золотых еиця. Они как эти еиця положоны, так и лежат крепко, плотно, они с места не катаютсе, так бы жыли крепко плотно (имена молодыхъ). Пойду я, раба Божья, в этот дом благословесь с етой водушкой. Присвятая Богородиця, пособи и помоги свести в одно место. Умоютсе раб и раба этой водушкой, и их сохранит и помилует во всяко времё, во всяку минуту и во всякой час, и никто их, этих молодых посли этой воды не можот испортить, во всякой час, во веки векоф. Аминь. (На соль.) Рыба не можот жыть без воды, так бы раб немог жыть без рабы. Эти слова ёму пойдут в белу груть и белоё тело и на ретивое серце. Не мог бы он, раб, не жыть, ни быть без рабы, всё бы думал по ёй, и крепким снам засыпать, во всякой час, во всяку минуту. Этих я молодых свёла. Аминь. (Три разу.)»
321. «Стану я, раб Божэй, благословесь, пойду перекрестесь, отцём, матерью благословлёна, на добрые дела наставлёна, выду в цисто полё. Там тикё быстра рицька, на этой рицьки лодоцька золота, друга серебряна. В одной лодоцьки Исус Христос, в другой Пресвятая Богородиця, думу думали, совет советовали. Так бы раб Божэй с рабой Божьёй думу думал, совет советовал, век пувику, отыни дувику. Аминь».
322. «Стану я благословесь, пойду перекрестесь, выду в цистоё полё, згляну в востоцьную сторону. Стоит отненна избушка, огненны стены, огненны окна, кирпицьная пець, в этой пеце горят всякие дрова, ёловы и сосновы, рожжыгают и роскаливают. Так бы у раба Божья рожжыгало и роскаливало серцё, штобы не мог без рабы Божьёй ни жыть, ни быть, ни пить, ни йись, ни ноци спать, ни цясу цясовать, ни минуты миновать без рабы Божьёй, век пувику отыни дувику. Аминь».
323. «Стану я благословесь, пойду я перекрестесь из избы дверьми, ис синей синьми, из ворот воротами, выду я в цистоё полё, стану я к востоку хрёптом, на запад лицём. С востоцьной стороны в западнюю летит змей крылатой и огняной. Смолюси и покорюси крылатому змею и спрошу его: „Куда летиш, крылатой змий, огненной?“ – „Лечу я с западнёй стороны в восточнюю зажыгать городоф и с пригоротками, деревён с деревнюшками“ – „Ай, крылатой змей, огненной, не летай с восточнёй стороны в западнюю, не жги городоф с пригоротками и с малинькима деревнюшками, лети в (такое-то) сёло, войди в раба (имя) в ясныи очи, в русыи брови, в ретивоё серцё, в горяцюю крофь, в могучюю плоть, штобы без рабы (имя) не мог бы не быть, не жить, тёмной ночи спать и часу часовать и минуты минутовать“. (Дунуть и плюнуть.)»
324. «Ай жо ты, свежая световарня соль, не можут бес тебя жыть ни кнезьё и ни бояра и ни сущие кресьяма и ни хлеба jись и не воды пить, и ни ночи спать и не дни дневать и не перед Бога стать, и так бы раб Божэй не мог бы без рабой Божьёй жыть, ни хлеба jись и ни воды пить и не ноци спать и ни дни дневать и не перед Богом стать. Как эта рыба не можот жыть без воды, так бы раб без рабой не мог бы жыть ни днём по солнышку, ни ночью по мисецю, ии на вечерней зори и ни на утренной».
(В соль и рыбу.)
325. «Стану я, раб Божэй, благословесь, пойду я перекрестесь, отцём прощон, матерью благословлён, из избы дверьми, ис синей воротами, выду я в цистоё полё. В цистом поли злат камень, на этом на златом каменю сидит грозной царь Иван Васильевиць. И покорюсе я, помолюсе: Ай жо ты, грозной царь Иван Васильевиць, и скуй трон цепи жолезные, щтобы раба Божья не могла со мной посупротивитьсе и не рицьми и не плецьми и не руками и не ногами».
(Хоть во што.)
326. «Стану я, раб Божэй, благословесь, пойду я перекрестесь, выду я в цистое полё, приду я к озеру батюшку (название). Господи, благослови! озеро батюшко, оммыть свой сон, и как я без этого сна не могу не жыть, не быть, и без дыханья и бес пыханья и без рыбы и бес соли и бес хлеба. И виют все сильние и могучие двенацеть ветроф. И покорюсе и помолюсе: Ай жо вы, все сильние и могучие двенацеть ветры, и снесити всю тоску и кручину великую в белорумянно лицё, в оци ясные и в брови русые и в единую проходную жылу, штобы он, раб Божэй, не мог без рабой Божьёй не жыть и не быть, и сох и вял, смёртной тоской тосковал и сухотовал».
327. «Как свежая рыба не можот не жыть, ни быть без свежой воды и бес крутых берешкоф и без жолтых пескоф, так бы раб Божэй не мог ни жыть, ни быть без рабой Божьёй, ни днём, ни ноцью, ни поутру, ни вечером, ни в какой цяс, ни в какую минуту».
(На рыбу.)
328. «От пару, от жару, от щолоку, от виника, выду я в цистоё полё. Ай жо вы, цётыри брата, буйны ветры, выньте из рабой Божьёй, из лиця румяного, из оцей ясных, ис плець, из рук, из нок, из кажной проходной жылы, ис пот пятной жылы».
(На съестное.)
329. «Стану я, раб Божэй, благословесь, пойду перекрестесь, выду из двирей в двири, из ворот в ворота, в цистоё полё. И в цистом поли Кристову морё, и в Кристовом мори Кристова церкофь, и в Кристовой церкви Кристовой пристол, и за этим за Кристовым пристолом сидит сам Исус Христос и дёржыт на своих на белых руцях саму Матушку Присвяту Богородицю, и жмёт и прижыкаёт к своему ретивому серцю, к своей горецей пецени. Так бы раб Божэй не мог не жыть, не быть, не пить, не jись без рабой Божьёй, ни днём по соньцю, ни ноцью по мисецю, ни по утренной зори, ни по вецернёй зори. Аминь».
(На соль или хлеб.)
330. «Стал я, раб Божэй, благословесь, пошол я перекрестесь, матерью прощон, отцём благословлён, на добры дела, и пошол из дверей дверьми и из ворот в ворота и вышол в цистоё полё. В цистом поли, в шыроком роздольи стоит огненная, горецяя байна, и в этой байны нету ни двирей, ни окон, ни просветлых лавок; середи байны лёжыт доска, а на доски тоска, и плацё и рыдаё и г земли припадаё. Не плаць, тоска, и не рыдай, тоска, зайди, тоска, к рабу (имя) в белое тело, в ретивое серцё, штобы он не мог без миня жыть и быть и дни дневать и цясы цясовать и минуты миновать, отныни и дувеку, аминь пувеку».
331. «Выстану, раб Божэй, благословесь, пойду перекрестесь из дверей в двири, из двора в ворота, выду в цисто полё, в шыроко роздольё. В цистом поли, в шыроком роздольи виют буйные ветра и литя цёрные ворона. И буйные витра и цёрные ворона, я вам покорюсе и помолюсе, политити туда, куда надо мне, политити за тридеветь рек, за тридевить озёр и за тридеветь цистых поль и доберитесь того, кого надо мне, раба Божья (имя) и вложыте в его белую груть и в ретивое серцё, штобы он без миня не мог ни жыть, ни быть, ни пить, ни иись, днём по солнышку, ноцью по мисецю, поутру рано и вецйри поздо, не мог дня дневать, цяса цясовать, минуты миновать, вики пувики, отыни дувики. Аминь».
(На воск, и выти на ростань, и кинуть на опашку.)
332. «Выстану благословесь, пойду перекрестесь из дверей в двири, из ворот в ворота, выду в цисто полё. В цистом поли стоит калиновой куст, в этом калиновом кусту стоит золотая цяша. На эту золотую цяшу раб Божэй не мог бы ни нагледитьсе, ни насмотритьсе, так бы на рабу Божью не мог бы ни нагледитьсе и не насмотритьсе, ёна бы ёму казалась биля́ белого свету и красня красного солнышка и жальця́ бы отця и матери, вики пувики, отыни дувики. Аминь».
(На соль.)
333. «Сохни з брюха и боли с хрёпта, и напади, тоска, на миня смотря! Дай Бох, прикуснула и ко мне потоснула, и вики пувики, отыни дувики. Аминь».
(На соль.)
334. «Стану, раб Божэй, благословесь, пойду перекрестесь из дверей в двери, из ворот в ворота, выду в цистоё полё. В цистом поли лёжыт мёртвое тело, у ёго щоки не здымаютсе и зубы не розмыкаютсе и руки не махаютсе и ноги не гибаютсе, и так бы у раба Божья на рабу Божью щоки не здымались и зубы не розмыкались и руки не махались и ноги не гибались. И как бы раб Божэй не мог бы бес своёго дыханья жыть, и так бы без рабой Божьёй и не мог бы и не жыть и не быть, днём по соньцю, ноцью по мисецю и по зорям по светлым и по цястым по мелким звездоцькам, по все 24 цяса и по все по 24 минуты. Век пувеку, отыни дувеку. Аминь».
335. «Выду я ут-пару, от байны, стану я на шоломчатой виник, змолюси и покорюси цётырём братцам буйным ветрбм: Ах вы, цётыри братца, буйны ветры, выньти тоску и кручину из раба (имя), из ясных очей, из ретивого серца, из рук и из нок, полоште тоску и кручину в такую-ту рабу, в ясныи очи, в русыи брови, в белорумянноё лицо, в ретивоё серцо, в горячую крофь, в могучую плоть, штобы не отшоптатьсы рабы (имя) от раба (имя) не на ветху, не на новцу, ни на межах, ни на всех чётырёх четвертях месяца, казалсы бы раб (имя) свитляя сонца и мисица, миляя отца и матери. Пусь мои слова востре булатнёго ножа, пусь моим словам ключь и замок, во веки векоф. Аминь».
(На соль или на свежу рыбу или на преники.)
336. «Как Мать Присвятая Богородиця истинного Христа упрашывала, уговаривала, так бы раб Божэй свою супругу упрашывал, уговаривал, и сох бы по ёй день и ноць и болел по ёй, и так бы и раба Божья и жона сохла и болела по ём, и отыни и до веку. Аминь».
(Заставить мужа и жену полюбить друг друга. Говорят на соль или булку.)
337. «Стану я благословесь, пойду перекрестесь, выду в цистоё полё. Там лёжыт мёртвоё тело, ни здымаютсе руки, ни гибаютсе ноги, не говоря грубо щоки, так бы у раба Божья не здымалисе руки на рабу Божью, ни гибалисе ноги, ни говорили грубо щоки, век пувику, отыни дуву. Аминь».
(Когда муж бьё.)
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?
