Текст книги "Фрейлина Нефритовой госпожи"

Глава 2

Четвёртый год правления императора Ниммё, Хэйан[18]18
  Соответствует 837 году н. э.


[Закрыть].

Стояло начало весны. Прошло два года с тех пор, как Комати служила при дворе. За прошедшее время не произошло никаких значимых событий, и дворцовая жизнь продолжала неторопливо течь своим чередом.

Единственное, что несколько омрачало жизнь госпожи Катоко и её фрейлин – неспособность понести ребёнка. Однако, юную Комати это обстоятельство не сильно тревожило. Она относилась к своему статусу фрейлины с философской точки зрения, мысленно рассудив, что на всё воля богов. Коли им угодно, чтобы она продолжала служить при дворе госпоже Катоко, а она в свою очередь останется наложницей микадо, так оно и будет. А уж коли нет, то ничего не поделаешь. Ибо, история знала случаи, когда наложницы, родившие нескольких сыновей, порой впадали в немилость императора и отлучались от его ложа.

…Покуда Сливовый павильон жил своим тесным мирком и время, казалось, течёт в нём неторопливо, в одном из домов на Первой линии кипели нешуточные страсти.

Один из принцев, юный Нарихира[19]19
  Имеется ввиду историческое лицо Аривара-но Нарихира, японский поэт и художник, принц по происхождению. Сын принца Або и принцессы Ито. Годы жизни 825 – 9 июля 880 года.


[Закрыть], недавно справил своё двенадцатилетние. На следующий год мальчик полностью вступал во взрослую жизнь, став совершеннолетним. Однако, он сильно сомневался, что его ждёт блестящее будущее… Ибо, как и его братья (в том числе и старший Юкихира[20]20
  Имеется ввиду историческое лицо Аривара-но Юкихира, японский поэт и видный государственный деятель японского императорского двора, старший брат Аривара-но Нарихира. Годы жизни 818 – 6 сентября 893 года.


[Закрыть], с которым юноша был очень близок), он недавно получил ранг придворного и фамилию Аривара. Таким образом, все они лишались статуса принцев…

И это, невзирая на то, что они приходились сыновьями принцу Або и принцессе Ито, дочери императора Камму[21]21
  Император Каму – 50-ый император Японии, годы жизни 737–806, годы правления 781–806.


[Закрыть]!

…Когда Нарихира узнал о решении нынешнего правителя, его возмущение не знало границ! Ибо, несмотря на юный возраст, он прекрасно понимал все последствия!

Несомненно, император Ниммё подобным образом уменьшает число законных конкурентов на трон. Но что может поделать двенадцатилетний мальчишка против приказа микадо? Лишь смирено принять уготованную ему участь…

Посему, едва лишившись статуса принцев, он вместе с братьями, начали собирать вещи, дабы покинуть дворец и окончательно перебраться в свой дом на Первой линии. Разумеется, их имущество не стали конфисковывать, и даже сохранили их нынешние придворные служебные чины, дабы не вызывать лишнего недовольства и лишних пересудов среди придворных.

Прошло несколько месяцев, как новоиспеченные Аривара жили за пределами дворца, продолжая исправно посещать службу.

Братья, в отличие от Нарихиры приняли своё новое положение менее болезненно. Мальчик понимал: повседневные заботы и дворцовая служба отвлекали братьев от мрачных мыслей. И поэтому переход от положения принцев в ранг придворных они приняли практически безропотно. Однако Нарихира не мог в душе смириться с решением микадо и тяжело переживал свой новый статус.

Любимый старший брат мальчика, Юкихира, и вовсе, казалось, никогда особо и не переживал по этому поводу, ибо служил министром земледелия. А в последнее время, мужчина и вовсе питал слабую надежду, что его могут назначить губернатором трёх небольших провинций Харима[22]22
  Провинция Харима – историческая область Японии, соответствовала современной юго-западной части префектуры Хёго.


[Закрыть], Бидзэн[23]23
  Бидзэн – историческая провинция Японии в регионе Тюгоку. Соответствует современной восточной части префектуры Окаяма.


[Закрыть] и Биттю[24]24
  Биттю – историческая провинция Японии в регионе Тюгоку. Соответствует западной части современной префектуры Окаяма.


[Закрыть] или же Синано[25]25
  Синано – историческая область Японии в регионе Тюбу. Соответствует современной префектуре Нагано.


[Закрыть].

…Нарихире не нравилось воодушевление брата по сему поводу. Ведь эти земли так далеко! А письма не доходят за несколько часов! Как же они будут поддерживать связь?

Но Юкихира, твёрдо нацеленный на продвижение по службе, считал это прекрасной возможностью. И каждый вечер молился древним богам в небольшом святилище, дабы они ниспослали ему успех. Пока что, божества молчали, но мужчина не отчаивался раньше времени…

…В тот день, юный Нарихира, терзался дурными предчувствиями. Дабы отвлечься, утром он попробовал сложить стихотворение. Но слова упорно не шли из-под кисти, ничего путного не выходило. Недовольный плодом своего творчества, мальчик в раздражении скомкал тонкую рисовую бумагу и забросил её в дальний угол комнаты.

Обычно, у Нарихиры легко складывались поэтические строки. Регулярно посвящать время занятиям стихосложением он начал год назад. К этому мальчика побудило знакомство с творчеством придворной фрейлины Оно-но Комати.

Нарихира воспылал к её творчеству, и некоторое время спустя ему удалось увидеть фрейлину. Встреча была буквально мимолетной. Придирчивому мальчику, девушка показалась симпатичной, но, увы, заурядной. Вряд ли бы он смог назвать её выдающейся красавицей.

Но её стихотворения настолько вдохновили Нарихиру, что он решил приложить максимум усилий, чтобы стать известным столичным поэтом! И принялся слагать стихи, дабы отточить своё мастерство. Никто из родных, не мог понять причин, по которым мальчик столь резко воспылал любовью к стихосложению. Он же смущался поведать о вдохновившем его творчестве юной фрейлины. Нарихира своей рукой записал многие произведения Комати. Иные, особо дорогие его сердцу свитки, мальчик хранил в старинной лакированной шкатулке.

Нарихира сидел на татами в крытой северной галерее. Перед ним стоял небольшой столик с листом рисовой бумаги и тушечницей. Мальчик обмакнул перо в чернила и попытался написать первую строфу… Но, увы, безуспешно. Вдохновения не было.

Промучившись так с полдзиккена[26]26
  Полчаса


[Закрыть], Нарихира решил прогуляться по саду. Вскоре о расположился в беседке недалеко от пруда, в котором плескались разноцветные рыбки. Мальчик любил смотреть на них в часы досуга. Но сейчас его томило дурное предчувствие…

* * *

Вечером, в час Петуха, вернулся со службы Юкихира. Мужчина пребывал в смятении, лицо его выражало растерянность и глубокую печаль.

Нарихира за ужином заметил сложное душевное состояние старшего брата.

Чуть позже, когда тот насытился и отдохнул, Нарихира не преминул поинтересоваться:

– Что-то стряслось, дорогой брат? Ты сам не свой…

– Это сложно объяснить… – задумчиво ответил министр земледелия. И воскликнул: – Воистину, воля богов удивительна!

Младший брат настороженно воззрился на него. Юкихира же, тем временем, пояснил:

– Пожалуй, лучше, поведать обо всём по порядку…

Нарихира кивнул и поудобнее расположился на татами, намереваясь выслушать рассказ брата. Министр земледелия глубоко вздохнул…

– Не так давно, я воспылал чувствами к одной из юных фрейлин наложницы микадо, госпожи Катоко, её имя Оно-но Комати…

При упоминании о вдохновившей его даме, Нарихира невольно округлил глаза. Старший брат, не обратив на это внимание, продолжал:

– Вчера, как и подобает в подобных случаях, я послал ей письмо со стихотворением и признанием в любви. Она вежливо ответила слуге, передавшему послание, что должна подумать… И, увы, сегодняшним утром, я получил вежливый отказ в изящной стихотворной форме…

Юкихира вздохнул и понурил голову. Но после небольшой паузы заговорил вновь:

– Не успел я огорчиться, как буквально полдзиккена спустя, после прочтения послания, меня вызвал к себе сам микадо. И, о чудо! Мои чаяния сбылись! Ибо вскоре, меня назначают губернатором Синано! Конечно же, я согласился! Всё уже решено, и вскоре я отбываю на новое место назначения! Воистину, не знаешь, где найдёшь, а где потеряешь!

Нарихира ещё больше удивился назначению брата. Его всё-таки назначили губернатором! И скоро он покинет Хэйан…

Мальчика охватило отчаяние: ближайшие пять лет вряд ли они увидятся. Придётся довольствоваться лишь редкими письмами. Но, видя радость Юкихиры, он пересилил себя и, улыбнувшись, произнёс:

– Я рад, что ты получил желаемую должность…

* * *

Через несколько дней, удалив все формальности, связанные с переводом на новую высокую должность в провинцию Синано, Юкихира начал собираться в дорогу.

Он был человеком неженатым и неприхотливым и потому все его вещи вместились в две седельные сумки. Из сопровождения он решил взять с собой трёх верных буси[27]27
  Воин


[Закрыть].

Ещё через несколько дней, новоиспеченный губернатор простился с домашними и двинулся в дальний путь. Нарихира тяжело переживал разлуку с любимым старшим братом, но старался держаться. Юкихира же, пребывал в приподнятом настроении. Он был рад покинуть столицу и связывал с новым местом назначения свои потаённые чаяния.

Он и сопровождающие его буси выехали верхом на лошадях из столицы и поскакали по тракту в направлении Синано.

Провинция возникла сравнительно недавно в результате захвата земель у племен эмиси[28]28
  Эмиси, эбису или эдзо (букв. «креветковые варвары», «волосатые люди») – этническая группа, которая проживала в северо-восточной части Японии, в регионах Канто и Тохоку, в IV–XII вв. Традиционная историография рассматривает эмиси как прото-айнское сообщество.


[Закрыть]. Этому предшествовали ожесточённые воины. Многие эмиссии погибли в сражениях, а те, что выжили предпочли принять власть Хэйана. В противном случае диким племенам (как называли их в столице) грозило полнейшее истребление.

В последнее время в Синано активно развивалось коневодство. И дальние полудикие земли прославились своими отменными скакунами. Это была необычная местная порода. Многие столичные аристократы не жалели денег, чтобы приобрести такого коня. Поэтому практичный Юкихира уже по дороге обдумывал, как построит несколько конюшен и займется непосредственным улучшением породы. А затем наладит поставку скакунов в Хэйан и столичные провинции.

* * *

Юкихира Аривара и сопровождающий его отряд проскакали весь день. На дороге, по которой они следовали, поселения встречались редко.

Первый день пути выдался очень утомительным. Но к счастью, он прошёл без неприятностей и завершился благополучно. Путешественники остановились на ночь на достаточно приличном постоялом дворе.

На второй день отряд следовал без остановок. Им не попадалось ни одного подходящего места для отдыха! И к вечеру стало понятно: они достигнут ближайшего постоялого двора лишь поздней ночью, ближе к полуночи.

В итоге, лошади выдохлись окончательно, и перешли с галопа на шаг. И как назло, погода тоже стремительно ухудшалась. Дул сильный ветер, подгоняющий тяжёлые темные тучи, которые полились на землю обильным дождем.

Мрак сгустился до того, что Юкихира всерьёз опасался, как бы его конь и лошади и его сопровождающих не сорвались в пропасть. И когда силы лошадей и путников иссякли окончательно, и казалось, что спасения нет, впереди вдруг показались очертания деревьев, трёх ив.

Когда Аривара и его спутники подъехали ближе, то к своему вящему изумлению узрели бедную хижину, прилепившуюся к ивам. Она была крыта соломой, почерневшей от времени.

Новоиспеченный губернатор и буси несказанно этому обрадовались. Они поспешили спешиться, взяли лошадей под уздцы и подошли к хижине. Юкихира решительно приблизился к затворенным воротам и громко постучал…

В скором времени, ворота отворила старая и совершенно седая женщина. При виде промокших путников, она почувствовала сострадание и воскликнула:

– Ах, молодые господа, сразу видно, что вы благородного происхождения! И вы так сильно вымокли! Недолго и заболеть! Прошу, проходите в дом! А ваших коней мы сейчас же отведем в сарай, что стоит за домом. Муж оботрет их соломой и накормит сеном.

Юкихира и его спутники крайне обрадовались этому предложению. И проследив, что коней отвели в сарай, поспешили зайти в хижину.

Там царило тепло. Сухие стволы бамбука полыхали в очаге в главной комнате, благодаря чему распространялось живительное тепло. Подле огня расположились пожилой мужчина и молодая девушка. Увидев нежданных гостей, они вежливо поклонились и пригласили их к очагу.

Женщина тем временем начала готовить ужин для путешественников, а мужчина поспешил подогреть рисовую водку-сакэ, дабы Аривара и его спутники согрелись и не заболели. Он расспрашивал гостей про их путешествие, про постоялый двор, где они останавливались прошлой ночью. Юкихира охотно поддерживал беседу и отвечал на вопросы, в отличие от своих спутников, буси. Они мало говорили, предпочитая в основном молчать.

– Мы не желаем причинять вам беспокойство и стеснять вас, – молвил новый губернатор Синано. Он смерил цепким взглядом помещение хижины и добавил: – Мы только обогреемся и продолжим свой путь.

Пока Аривара беседовал со стариком, девушка покинула очаг и скрылась за выцветшими ширмами, что разделяли помещение на две части. Юкихира уже обратил внимание, что хозяйская дочь на редкость привлекательна, хоть и облачена в бедные одежды, а её длинные волосы неухожены.

"Как странно видеть девушку столь редкой красоты в бедной крестьянской хижине, – подумал он. – Ей пристало бы блистать в Хэйане, а не прозябать в нищете…"

Из размышлений его вывел голос старика:

– Господин, следующее жилье находится очень далеко отсюда. А буря, тем временем, усиливается, дороги точно размыло. Посему, сегодня не стоит продолжать путь. Это очень опасно – можно заблудиться или даже сорваться в пропасть… Конечно, наша хижина бедна, в ней отсутствуют многие удобства, но всё же она защищает от непогоды. Оставайтесь с вашими людьми до утра. Ваши лошади тоже должны отдохнуть, а мы в свою очередь, как следует их накормим.

Юкихира принял предложение хозяина с благодарностью. Мысленно он обрадовался возможности ещё немного полюбоваться его дочерью.

Наконец, старая женщина подала гостям простую и обильную еду. Из-за перегородки вышла девушка, дабы поднести гостям вино. Она уже привела себя в порядок: переоделась в простую но чистую одежду из домашней шерсти и искусно причесала и заколола свои длинные прекрасные волосы.

Девушка взяла в руки глиняный кувшин с вином и склонилась над чашей Юкихиры. Тот не мог не отметить необычайную грациозность её движений. Ему не приходилось видеть подобного изящества и красоты даже у придворных дам Хэйана…

Вдруг старик запричитал:

– Господин, наша дочь Аояги[29]29
  Аояги – означает «зеленеющая ива»


[Закрыть] родилась в этих горах и выросла в полном одиночестве. Посему не имеет ни малейшего представления о хороших манерах. Умоляем вас простить её бестолковость и невежество.

Аривара с жаром возразил:

– Ваша дочь преисполнена изящества и грации. Я не припомню ни одной дамы при дворе, которая могла бы подать вино лучше!

Мужчина вновь устремил на девушку восхищенный взор. Та в ответ смущенно покраснела, от чего стала казаться ещё краше. И после этого молодой человек больше не мог спокойно ни есть, ни пить. Он постоянно смотрел на прелестницу.

От матери Аояги не укрылось, что Юкихира в отличие от своих спутников не притрагивается к пище. И сказала:

– Господин, я понимаю, что грубая крестьянская пища вам непривычна. Но прошу вас отведать её, ибо вам нужно набраться сил, дабы продолжить свой путь до провинции Синано.

Решив не огорчать стариков, Аривара принялся с аппетитом есть и пить. Аояги продолжала прислуживать гостям, и всё больше очаровывала молодого аристократа. Вдруг он поймал себя на мысли, что желает постоянно слушать её голос и любоваться ею.

"Возможно, она и правда родилась в этих горах, – промелькнула у Юкихиры мысль. – Но уверен, что её родители в прошлом были видными особами. Вот и научили свою дочь речи и манерам знатной девушки… Видимо обстоятельства сложились так, что им пришлось покинуть столицу и скрыться в столь отдаленных глухих местах…"

И чем дольше Юкихира говорил с Аояги, то всё больше и больше понимал, что во всем мире не сыскать девушки красивее и остроумнее. Голос сердца внушал ему не отказываться от счастья, пока боги даровали такую возможность…

Молодой губернатор с первого взгляда и без памяти влюбился в крестьянскую дочь. И за вечер, проведенный у очага, решил непременно сделать её своей наложницей.

И в итоге, Юкихира прямо попросил стариков отдать их дочь ему в официальные наложницы. При этом, разумеется, он сообщил им свое полное имя, происхождение и должность.

Старик и старуха поклонились ему с возгласами благодарного изумления. Но всё-таки старика кое-что беспокоило, и он обратился к Ариваре со словами:

– Господин! Вы человек высокого положения и возможно, достигните ещё большего. Вы удостоили нас чести, и глубина нашей благодарности настолько велика, что её не измерить и не выразить словами. Но подумайте, ведь наша дочь лишь крестьянка. Она не имеет высокого происхождения, ни должного воспитания, ни манер, ни образования, дабы соответствовать наложнице благородного человека. Лучше возьмите её с собой в качестве простой служанки. И мы лишь просим вас заботиться о ней…

* * *

Утром дождь закончился, и на востоке зарделась заря. Дорога предстояла долгая, и Юкихира со своими спутниками больше не имел возможности задерживаться. Но он не мог найти в себе силы расстаться с прекрасной Аояги. Посему, когда все приготовления к дороге завершились, обратился к ее родителям:

– Я всё тщательно обдумал. И моё желание сделать Аояги своей официальной наложницей не изменилось. Посему, я прошу вас отпустить Аояги со мной. Если вы дадите своё согласие, то я буду чтить вас, словно родных отца и мать. А тем временем, прошу принять мой небольшой знак признательности за ваше гостеприимство.

Юкихира протянул хозяевам мешочек с золотыми монетами. Старик поблагодарил нового губернатора Синано, но вежливо вернул подарок, со словами:

– Господин, вы очень добры. Но золото не принесет нам большой пользы: в нашей глуши его негде тратить. А вам оно понадобится в долгом пути. Что же до Аояги, то мы отдаем её от чистого сердца. Ибо она утром сказала, что надеется сопровождать вас и оставаться вашей служанкой до тех пор, пока вы пожелаете терпеть её присутствие.

Юкихира ещё раз попытался убедить родителей Аояги принять хоть немного денег. Но, увы, стариков больше волновала судьба дочери, а не богатство. Доверив её заботам честного и благовоспитанного придворного, старики были поистине счастливыми.

Итак, все было решено. Пришло время прощаться. Старик позвал Аояги, и девушка вышла из дома. Она оделась в теплое дорожное кимоно, а в руках держала небольшой узелок. Девушка поклонилась родителям и попрощалась.

Юкихира подхватил её и посадил на своего коня. Затем и он поклонился старикам, ещё раз выразил им свою благодарность и ловко сел в седло.

– Благородный господин, – промолвил отец девушки, – мы верим, что вы будете добры к Аояги. Посему, больше не опасаемся за ее судьбу…

Юкихира ударил пятками по бокам коня и отправился в путь. Погода в этот день выдалась благоприятной. И они без лишних приключений добрались до Синано…

Аояги стала официальной наложницей Аривара-но Юкихиры. Сам Юкихира приступил к обязанностям губернатора Синано.

* * *

Прошло пять лет. За все это время Аояги и Юкихира были неразлучны. Хоть Аривара за прошедшее время и женился на дочери высокопоставленного чиновника Синано (ибо положено по статусу), про любимую наложницу никогда не забывал.

…В один прекрасный день, Аояги и Юкихира беседовали о домашних делах. Вдруг, женщина громко вскрикнула, словно от боли. Её лицо резко покрыла бледность, и она замолкла… В помещении повисла тишина. Через несколько мгновений женщина заговорила:

– Дорогой господин, прошу прощения, что испугала своим криком… Но меня сразила неожиданная и сильная боль… Я так люблю тебя… Но мне придётся покинуть этот мир… Прошу тебя прочесть надлежащую по такому случаю молитву…

Женщина закончила говорить и прилегла на татами. Юкихира же не на шутку обеспокоился и воскликнул:

– Какая чудовищная фантазия! Тебе просто немного нездоровится! Полежи, отдохни… И боль отступит.

– Нет! О, нет! – отвечала Аояги. – Я точно знаю, что пришла пора мне умереть… И я скажу тебе правду, ибо больше нет смысла её скрывать: я не человеческое создание. Мои душа и сердце – душа и сердце дерева. А моя жизнь – это жизненные соки ивы. И сейчас, кто-то далеко, рубит мое дерево… Посему я и умираю… У меня даже нет сил, чтобы расплакаться… Прошу, скорее же прочти молитву…

Тут Аояги принялась стонать от боли и закрыла свое бледное лицо широкими рукавами кимоно. Перепуганный Юкихира находился рядом с наложницей, но не знал, как ей помочь. Горечь близкой утраты буквально разрывала ему сердце…

Несколько минут спустя, Аояги скончалась…

* * *

Юкихира долго убивался по безвременно ушедшей наложнице. Пытаясь забыться, он начал много времени посвящать поэзии и рисованию.

Спустя несколько месяцев, из Хэйана пришло сообщение: его переводят на должность губернатора трёх небольших провинций Харима, Бидзэн и Биттю.

Аривара засобирался в путь, стремясь, как можно быстрее покинуть Синано: ибо, с этим местом его связывало слишком много воспоминаний об Аояги.

Он и его супруга погрузили вещи в экипаж, и отправились в путь, в сопровождении небольшого отряда воинов…

По дороге они достигли того самого места, где некогда стояла хижина Аояги. К своему немалому изумлению Юкихира нашел лишь пустынное место среди холмов. Дом давно разрушился. А три дерева, те самые три ивы, около которых когда-то стояла хижина, оказались кем-то безжалостно срублены…

«Как просто срубить дерево…» – с печалью подумал Юкихира.