Текст книги "Ковчег Могущества"

– Ты – сын фараона, не так ли? – спросила она.

– Бывший сын по имени Тутмос и бывший эрпатор… – уточнил Мосс.

– Да… Пути Господни неисповедимы… – заметила женщина. – Ты поешь, силы еще тебе понадобятся.

Мосс послушно надкусил лепешку, простая еда показалась ему очень вкусной.

– Почему ты так добра ко мне? – спросил он.

– Я видела тебя во сне… Рядом с тобой была красивая молодая женщина… Думаю, в ней наряду с египетской течет и нубийская кровь.

Мосс замер.

– Кто ты на самом деле? Тебя подослал Эйе? Что ты хочешь от меня? – взволнованно спросил он.

Женщина удивленно подняла брови.

– Ты сильно напуган… Я знаю, кто такой Эйе. И поверь мне, никто не посылал меня выведывать твои тайны. А они, по всей видимости, есть. Я же – Мириам-пророчица, сестра Аарона Левия – главы рода. Дело в том, что я вижу вещие сны. – Сказала она и снова стала вглядываться в лицо Мосса.

– И твои сны сбываются?

– Да, почти всегда… А почему ты не спрашиваешь: что я видела еще во сне?

Мосс напрягся, понимая, что женщина задала этот вопрос не просто так.

– Я боюсь спрашивать… Я страшусь своего будущего.

Мириам улыбнулась.

– Напрасно. У тебя прекрасное будущее… Поверь мне.

Мосс замер, ошеломленный словами женщины.

– Ты смеешься надо мной? – наконец вымолвил он.

– Нет. Просто я делаю то, что хочет Бог. – Пояснила Мириам. – Да… Совсем забыла… Твоя возлюбленная Фарбис – в хижине знахарки Сараим. Она сегодня утром навещала меня и рассказала о молодой женщине, которую приютила.

Мосс почувствовал, как его охватила дрожь.

– Фарбис… Фарбис… – повторял он.

– С ней все в порядке. – Заверила Мириам. – Если хочешь, то вы можете увидеться… Хотя Сараим предупредила меня, что Фарбис ищут стражники Авариса.

– Что же делать? Не сомневаюсь, Эйе приказал схватить ее! Его соглядаи повсюду!

– Пожалуй, ты прав… Я должна переговорить с Аароном… Возможно, я смогу помочь тебе.

* * *

Мицраим, полусогнувшись, стоял перед Биридией, выказывая тем самым свою покорность.

– Что ты узнал? – поинтересовался сарей-мисим.

– О, господин, моему верному человеку удалось подкрасться достаточно близко, спрятавшись за пологом от солнца, он подслушал разговор Мосса и Мириам из рода Левия. Эта женщина Мириам считается у иврим пророчицей. Они верят ей…

– Говори, наконец! Хватит предисловий! – не выдержал Биридия.

– Как вам угодно, мой господин… Словом, Мириам предвещала Моссу славное будущее…

– Ах, вот как?! – Биридия пришел в неподдельное удивление. – Может, она права? Как ты считаешь, Мицраим?

– Если вам удастся осуществить свой план, то предсказание пророчицы точно сбудется… – неопределенно ответил помощник.

– М-да… Что еще она говорила?

– Обещала помочь Моссу…

Биридия приподнял брови, удивившись.

– Помочь?… Странные эти иврим… Эрпатор приказал согнать их на фараонову повинность, те же собираются помогать ему… Не означает ли это, что племя Левиев не держит зла на бывшего эрпатора?

– Вы правы, мой господин. Надсмотрщик, как вы и приказали, громогласно признал, что новый писец и есть Тутмос. Те же застыли на месте, не выказывая ни гнева, ни презрения по отношению к нему.

Биридия задумался…

– Все складывается очень удачно, Мицраим. – Он взглянул на своего помощника, тот явно хотел еще что-то сказать. – Ну что еще?

– С вашего позволения, господин… Я нашел ту женщину, которую разыскивают стражники Авариса.

У Биридия перехватило дыхание.

– Где она?

– В хижине одной старухи, что живет около дороги, ведущей из Питума в Аварис. Кажется, ее зовут Сараим, она знахарка и гадалка. Мой человек видел ее, она навещала Мириам.

Биридия заметно волновался.

– Эта женщина не должна попасть в руки стражников. Ты понимаешь меня, Мицраим?…

– Но, господин, – попытался возразить он. – Она обвиняется в том, что помогала Тутмосу!

– Ее могут обвинять в чем угодно, даже в вероотступничестве. Эта женщина нужна мне живой и здоровой. Ты понял, Мицраим?

Биридия раздраженно воззрился на своего помощника. О, Мицраим очень хорошо знал этот взгляд хозяина!

– Да, мой господин. Я сделаю все, что в моих силах. – Заверил он.

– Иди и помни: я могу быть как щедрым, так и безжалостным.

От этих слов у Мицраима пробежал по спине холодок.

Глава 6

Интеми и Биридия возлежали на ложе, не размыкая объятий, после страстных любовных возлияний.

– Как подвигается наш хитроумный план? – поинтересовалась женщина.

Биридия усмехнулся.

– Он в полном разгаре. Пока все идет хорошо… Ты готова помогать мне?

Интеми встрепенулась.

– Разумеется! Ты же знаешь, как я предана тебе! Разве не я последовала за тобой из Финикии в Египет? Разве не я посоветовала тебе обосноваться в Пер-Атуме? Разве не я надоумила тебя использовать опального эрпатора, дабы подняться до высот власти?

Биридия крепко обнял жену и поцеловал в губы.

– Прости меня… Я мог и не спрашивать… Я всецело доверяю тебе.

– Говори, что надо делать? – Интеми сгорала от любопытства.

– Надо проговориться прислуге о том, что новый писец – бывший эрпатор Тутмос. И, что он пострадал от гнева фараона за то, что намеревался вступиться за племя иврим.

Интеми округлила глаза от удивления.

– Ты это серьезно? Но зачем?

– Все очень просто: то, что знает господская прислуга, будет знать весь Питум, а потом – и Пер-Атум. Причем не забудь выказывать свое искреннее сочувствие. – Пояснил Биридия.

– Хорошо, как пожелаешь. Если это поможет нашему плану, то я готова.

– Непременно поможет. Мосс приобретет репутацию страдальца, а фараон – и без того укрепившуюся в Пер-Атуме – ненависть.

– Как ты умен, Биридия! – воскликнула Интеми, стараясь польстить самолюбию своего супруга. На самом деле она давно догадалась, что он намерен делать. Но как всякая умная женщина и преданная жена решила промолчать – нельзя слишком часто давать советы мужьям, особенно тем, кто обличен хоть какой-то толикой власти.

* * *

Мириам после долгих раздумий и сомнений все же решила поговорить с братом. Поздно вечером, когда мужчины вернулись домой, отбыв тяжкую фараонову повинность, и скотина была загнана в стойло, она отправилась в дом Аарона.

Семья Аарона уже отужинала. Сыновья, в том числе и младший Ифамар, который был сверстником Оры, сына Мириам и Хецрона, занимались домашними делами. Элишев доила коров…

– Да пребудет счастье в твоем доме, Аарон! – произнесла Мириам, входя в дом.

Глава рода Левиев оторвался от рваной сандалии, которую пытался починить и усталым, почти сонным голосом ответил:

– Благодарю тебя, сестра… Ты всегда желанный гость в моем доме… Проходи, располагайся… Элишев скоро освободится…

Мириам огляделась: в доме Аарона все оставалось по-прежнему, та же бедность…

– Как здоровье Хецрона? – вежливо поинтересовался Надав. – Тяжело ему приходится с больной-то поясницей…

– Да, очень тяжело… Хорошо, что меня навестила Сараим и принесла целебную мазь. Без нее бы Хецрон и вовсе с постели не поднялся. Пришлось бы на повинность отправлять Ору… Хотя, впрочем, и так скоро придется, он уже почти взрослый.

Аарон тяжело вздохнул и посмотрел на своих измученных работой сыновей и подрастающую дочь, уж он-то хорошо понимал свою сестру.

– Мы так долго не продержимся… А что делать, я не знаю… – посетовал он.

Мириам несколько замялась, но все же призналась:

– Я пришла к тебе Аарон, а не к Элишев… Нам надо поговорить…

Аарон оторвался от своей работы и отложил почти развалившуюся сандалию в сторону.

– Говори, сестра… Я тебя слушаю… – сказал он и зевнул. – Прости… Устал очень…

– Я бы хотела переговорить с тобой наедине…

Аарон удивленно воззрился на сестру: какие у нее могут быть секреты от его семьи? Но все же, с трудом поднявшись с табурета, произнес:

– Идем наверх… Там нас никто не потревожит.

Аарон и Мириам поднялись на второй этаж дома, задернув за собой выцветшую от времени занавеску.

– Что случилось, Мириам? Ты никогда не секретничала…

Та же приблизилась к брату и быстро, сбивчиво, заговорила:

– Мне было видение, в нем бывший эрпатор, ныне писец, и его возлюбленная Фарбис… Ее разыскивают люди Эйе… Вероятно, она владеет какой-то тайной… Так вот, затем мне был голос, который сказал, что племя иврим спасет Мосс…

Аарон с удивлением воззрился на сестру.

– Я всегда доверял твоим видениям и предсказаниям… Но то, что ты сейчас сказала, просто ошеломляет…

– Поверь мне, я была не менее поражена, когда увидела нового писца… У меня внутри все затрепетало… – призналась Мириам.

– Конечно, бывший эрпатор обижен на фараона… Лишен всего, даже имени… Но чем он сможет помочь нашему племени? – недоумевал Аарон.

Мириам пожала плечами.

– На все – воля Божья. – Наставительно произнесла она. – Нам остается только ждать…

– Хорошо, я буду молиться, чтобы слова твои сбылись… – пообещал Аарон.

– Это не все… – Мириам прервала брата. – Фарбис, возлюбленная Мосса – в опасности. Ее надо спрятать…

– Но как?

– О смерти Циппоры знают только в роду Левиев. Моя сестра была довольно молода…

Аарон, ошеломленный словами сестры, догадался, о чем она хочет попросить.

– Ты хочешь выдать Фарбис за Циппору?

– Да… И поселить в ее доме… А потом, следуя нашим традициям, связать ее брачными узами с Моссом. Так он станет одним из нас…

Смятение охватило Аарона.

– Да… но… это слишком дерзкий план… Мосс – египтянин, надо будет испросить дозволения сарей-мисима, дабы совершить этот брак.

– Думаю, это не составит труда. Биридия прислушивается к тебе…

– Да, но ему придется подносить дары… – снова попытался возразить глава рода.

– Не беспокойся. По словам Сараим, у Фарбис полный кошель монет. Она даже купила знахарке ослика в подарок…

…В эту ночь Аарон плохо спал, постоянно ворочаясь. Элишев не выдержала и спросила мужа:

– Что происходит? Ты чем-то обеспокоен…

– Ох… Жена, если бы ты знала, как тяжело у меня на сердце… – отозвался Аарон.

– Расскажи мне, что тяготит тебя. Мы давали клятву верности перед Богом, людьми и раввином, что и в горести, и в радости будем поддерживать друг друга.

Аарон не выдержал и шепотом, дабы не разбудить детей, поведал Элишев о разговоре с сестрой.

– Хм… Мириам, оказывается, не только – пророчица, но еще и умеет хитрить, когда требуется… Не ожидала от нее такого… – призналась она.

– Я тоже не ожидал… Но более всего меня смущает этот писец, бывший эрпатор…

– Отчего? Я видела его, но, правда, издали, он не показался мне кровожадным чудовищем. Увы, власть – это взлеты и падения…

– А еще, – добавил Аарон, – яд, смерть, интриги.

– Одно могу тебе сказать: я верю снам Мириам, так же как и все члены нашего рода. Если они узнают о видениях твоей сестры…

– Ох, – перебил жену Аарон, – этого-то я и боюсь более всего…

– Напрасно… Значит, такова воля Всевышнего.

Аарон перевернулся на другой бок, ему показалось, что устами Элишев с ним говорит сама Мириам.

* * *

На следующий день рано утром Элишев и Мириам отправились к Сараим. Знахарка приняла их радушно, поинтересовавшись последними новостями в меллахе[107]107
  Еврейское поселение в Египте.


[Закрыть]. Женщины тяжело вздохнули и рассказали Сараим о том, что жить с каждым днем племени иврим становится все тяжелее и о том, что фараон решил извести их под корень.

– М-да… – протянула старуха. – Нелегка ваша судьба… Но, думаю, все изменится…

Элишев и Мириам переглянулись.

– Ты опять гадала на картах Тота? Что они рассказали тебе? – не удержалась Мириам от вопроса.

– Право, не знаю, как и сказать…

– Говори! – в один голос воскликнули гостьи.

– Землю Та-Кемет ждут страшные испытания… Карты рассказали мне о смерти и разрушениях… – призналась Сараим.

– Что же делать? – всплеснула руками Элишев. – А мы собирались справить свадьбу!

Сараим цепким взглядом впилась в женщин.

– А ну-ка, рассказывайте все, как есть. Это кого вы собрались женить?

– Нового писца, – призналась Мириам.

– Ага… – старуха кивнула, рассмеялась и закашлялась. – И я даже могу назвать имя невесты: Фарбис. Не так ли?

Гостьи кивнули.

– Мы хотим выдать Фарбис за мою покойную сестру Циппору… И испросить дозволения сарей-мисима на это брак…

– Ага… – старуха снова кивнула. – Этому мошеннику и проходимцу Биридии, который прибрал к рукам весь Пер-Атум, надобны подарки…

– Да, – подтвердили Элишев и Мириам.

– Денег у вас, конечно, нет. Но вот у Фарбис имеются… Думаю, их хватит, чтобы купить в Аварисе отрез отменной ткани, золоченой тесьмы и благовоний. А уж свадьбу придется справить скромно.

– А где же Фарбис? – наконец спросила Мириам.

– Пошла за водой к старому колодцу, здесь недалеко… Скоро придет.

Не успела Сараим закончить фразу, как в хижину вошла молодая красивая женщина, одетая в простую тунику. Голову ее и плечи прикрывала накидка из тонкого хлопка. В руках она держала два кожаных ведра, доверху наполненных водой.

Фарбис сначала испугалась, но Сараим сразу же развеяла ее страх:

– Это Мириам и Элишев из рода Левиев, что живут в меллахе недалеко от Питума.

Молодая женщина слегка поклонилась и, молча, наполнила водой глубокую глиняную бадью, стоявшую у входа.

– Я думаю, нам следует обсудить кое-что… – тоном заговорщицы сказала Мириам. Элишев ее поддержала.

Фарбис растерялась…

– Не бойся, – приободрила ее Сараим. – Эти женщины не желают тебе зла. Слушайся их и ты воссоединишься со своим возлюбленным…

* * *

Через несколько дней Аарон собрал почтенных гвиров[108]108
  Уважаемые и почитаемые члены рода.


[Закрыть] у себя в доме и посвятил их в свои планы. После того как Аарон закончил речь, гвиры не стали скрывать удивления и даже раздражения.

Их мнения разделились: кто-то считал, что Мириам не ошиблась, ее видения ниспосланы Богом. Другие же – что это происки коварных демонов, дабы окончательно уничтожить иврим. Противники недоумевали: как бывший эрпатор, которого они еще недавно ненавидели, может спасти их племя?

Мириам решительно вышла вперед, встав перед гвирами, сидевшими на табуретах полукругом.

– Не буду лгать: я не знаю, каким образом Мосс избавит нас от рабства. Этого не было в моем видении…

– Может быть, фараон простит опального сына, и он в знак благодарности освободит нас от всех повинностей? И мы снова сможем пасти скот и обрабатывать землю? – предположил один из гвиров.

Гвиры снова зашумели, обсуждая эту мысль…

Элишев и Аминадава наблюдали за собранием со второго этажа, слегка отбросив занавеску. Сыновья же, стоявшие на улице, выполняли своего рода роль охранников, правда, улавливая отдельные слова почтенных гвиров через окна, едва прикрываемые легкими занавесками.

Уже давно стемнело, но гвиры так и не пришли к единому мнению.

Аарон устал, хотелось спать – времени для сна оставалось слишком мало, ибо с рассветом надо было подниматься и выполнять фараонову повинность. И он решил воспользоваться своим правом, которое давал статус главы рода.

– Я внимательно выслушал вас, гвиры. Но, увы, мы не можем договориться: как поступить с Моссом? Поэтому я как глава рода считаю, что видение Мириам ниспослано нам самим Всевышним. Мосс должен стать одним из нас… Если я ошибаюсь, то по истечении трех месяцев я низложу с себя обязанности главы рода и вы изберете достойную замену.

Противники Мосса, которые не доверяли словам Мириам-пророчицы, притихли, немного посовещались и согласились с предложением Аарона.

* * *

Следующим утром Мицраим, склонившись, стоял перед сарей-мисимом.

– Ну, говори, что там еще… – рассеянно приказал Биридия, пребывая в полудреме после сытной трапезы.

– Мой человек сообщил… – Мицраим перешел на шепот, – в доме Аарона собирались гвиры…

– Так, так! – Биридия оживился. – Продолжай!

– Увы, ему не удалось подслушать весь разговор целиком – сыновья Аарона постоянно шатались вокруг дома. А с крыши, куда он взобрался, было плохо слышно… – оправдывался Мицраим.

– Говори же! Не испытывай моего терпения! – начал раздражаться Биридия.

Мицраим смиренно поклонился.

– Так вот, иврим решили просить вашего дозволения, господин, на свадьбу Мосса и некой Циппоры. И многие из гвиров уверовали, что Мосс спасет их племя.

Биридия разразился смехом.

– Прекрасно, Мицраим! Твой человек принес мне хорошую весть! Я непременно дам дозволение! Все идет по плану!

Глава 7

Аарон преподнес богатые дары Биридии, получив столь желанное согласие на брак Циппоры и Мосса. Сарей-мисим даже не подозревал, что позволил объявить бывшего эрпатора супругом умершей женщины. Он ничего не знал об этом, ибо соглядаи Мицраима упустили этот момент из вида и не доложили своему хозяину.

Мосс же пребывал вот уже несколько дней в возбужденном состоянии. Разумеется, ему не терпелось воссоединиться с Фарбис, пусть даже она станет Циппорой. Да кем угодно!!! Главное, женщина, которую он любил и доверял – жива. Моссу было безразлично, по обычаю какого племени их объявят мужем и женой. Ему было все равно, с благоволения каких богов это произойдет – египетской эннады или единого Бога народа иврим.

И еще одно обстоятельство не давало Моссу покоя: удалось ли сохранить Фарбис Золотой доспех и ковчег?

Теперь бывшему эрпатору казалось, что именно от этих древних реликвий зависит его будущее. Ибо он не намеревался участвовать в хитроумных интригах Биридия, лишь для вида соглашаясь на его заманчивое предложение: завоевать доверие Левиев, поднять мятеж против фараона и… бежать в Финикию к верному человеку, родственнику госпожи Интеми. Затем вернуться с войском, захватить Нижний Египет и править из Авариса под эгидой финикийской короны.

Поначалу это предложение действительно показалось Моссу заманчивым. Он прекрасно понимал, что фараон не простит его, наверняка младший братец Эхнотеп, столь долгое время остававшийся в тени, подлил масла в огонь. Несомненно, Эхнотеп не выпустит удачу из рук. Теперь именно он – эрпатор, законный наследник трона.

Мосс намеревался выжить и получить свободу любым путем.

* * *

Приготовления к свадьбе были недолгими. Элишев и Мириам подготовили для невесты скромный наряд: новую рубаху, расшитую тесьмой, и покрывало-талит[109]109
  Талит (или талес, арбаканфес) – специальное молитвенное покрывало. Надевали как мужчины, так и женщины.


[Закрыть], украшенное по углам темно-синими кистями.

Жених же должен предстать перед невестой и гостями в традиционной мужской рубахе, поверх которой надевался праздничный халат. Голова его также будет прикрыта покрывалом, окаймленным черной полосой.

В этот день Биридия позволил Левием пораньше закончить работу, ограничив норму выработки, как и ранее – шестьюдесятью пятью кирпичами на человека.

Мосс старательно все зафиксировал на навощенной дощечке острым стилем… К горлу подкатил комок, от волнения затряслись руки. Еще немного – и он увидит Фарбис!

Невеста, пребывавшая в своем новом доме, некогда принадлежавшем Циппоре, также волновалась. Элишев и Мириам строго-настрого запретили ей выходить на улицу, разве что по естественной надобности. И она вот уже два дня томилась в одиночестве.

Сараим по задумке Мириам не стала покидать своей хижины, дабы не привлекать лишнего внимания. Фарбис же перевезли в меллах под покровом ночи, дабы избежать любопытных взглядов стражников, охранявших порядок в Питуме.

Невеста с нетерпением ожидала появления своих новых подруг, которые намеревались причесать ее и помочь правильно одеться в соответствии с традициями иврим.

Но пока они не появлялись, она вот уже который раз разглядывала мизрах[110]110
  Мизрах – специальные аппликации или росписи на внутренней восточной стене жилища.


[Закрыть], украшавший стену. Фарбис казалось, что она до мелочей изучила прихотливую орнаментальную роспись.

И вот наконец появились Элишев, Мириам и Аминадава. Они выглядели усталыми, но довольными – ни каждый день в меллахе празднуют свадьбу.

* * *

Невеста, облаченная в праздничные одежды, с трепетом ожидала появления жениха и свидетелей, которые должны были в присутствии раввина, почтенных гвиров и гостей подтвердить свершившийся брак.

И вот во дворе дома послышались голоса. Фарбис, которую Элишев и Мириам уже называли не иначе как Циппора, побледнела. Ноги отказывались идти…

– Не бойся. Все пройдет хорошо. – Приободрила ее Элишев. – Помню, когда я выходила замуж за Аарона, еще совсем молоденькой девушкой, мне едва исполнилось пятнадцать лет, то чуть не лишилась чувств.

Невеста натянуто улыбнулась.

– Я не боюсь…

– Вот и хорошо! – подхватила Мириам. – Я видела сон намедни, в нем вы жили долго и счастливо.

От таких слов невеста приободрилась и направилась во двор, где ее ожидала свадебная процессия.

Мосс, также облаченный в праздничные одежды, голову его и плечи прикрывал талит, с нетерпением ожидал появления своей возлюбленной. Когда Фарбис появилась на пороге дома, некогда принадлежавшего покойной ныне Циппоре, внутри его все затрепетало от волнения и желания. Невеста была дивно хороша…

Аарон подошел к Фарбис, взял ее за руку и подвел к жениху, стоявшему под ритуальным пологом из белоснежной ткани.

Жених и невеста обменялись многозначительными взглядами, полными любви и нетерпения. На мгновение Мосс забыл о том, что он – опальный сын фараона, лишенный всего. Оставались лишь – жизнь, любовь и переполняющее его счастье, неожиданно обретенное среди этих еще недавно чужих людей.

…Свадебная процессия направилась на небольшую площадь, что в центре селения. Здесь наскоро была сооружена хупа, навес, под которым молодых ожидал раввин, дабы совершить обряд бракосочетания.

Раввин уже подготовил ктубу, брачный договор, в котором перечислялись такие обязанности мужа по отношению к жене, как предоставление еды, одежды, исполнение супружеских обязанностей, а также обязанность выплатить определенную сумму денег в случае развода. После подписания ктуба передавалась молодой жене и вывешивалась на видном месте жилища как напоминание молодым супругам об их взаимных обязанностях.

После подписания документа раввин вознес молитву, дабы Всевышний сделал новую супружескую пару такой же счастливой, какими были первые мужчина и женщина, Адам и Хава, в саду Эдема. Слова раввина напоминали молодой супружеской паре о том, во имя чего создается семья: муж и жена должны помогать друг другу и жить в любви и согласии.

После непродолжительной брачной церемонии жители селения накрыли столы тут же на улице. Уже стемнело и потянуло вечерней долгожданной прохладой.

На столах виднелись простые угощения, приготовленное женщинами, каждая из них принесла то, что смогла приготовить: жареную рыбу, домашнюю птицу, разнообразную выпечку.

Отведав угощения, испив вина, купленного на деньги невесты, захмелевшие гости направились к костру и завели традиционный хоровод. Кто-то из женщин затянул старинную свадебную песню. Несколько уверенных мужских голосов подхватили ее…

Жених и невеста, в соответствии с обычаями, сидели во главе стола. Когда гостей обуяло безудержное веселье, Фарбис склонилась к уху возлюбленного и пошептала:

– Я все сохранила… Он в безопасном месте…

Мосс понял, что хотела сказать его молодая жена: Золотой доспех и ковчег – в целости и сохранности.

В ответ он улыбнулся и, немного помолчав, сказал:

– Главное, ты со мной… Остальное мне кажется таким далеким, словно в другой жизни…

* * *

Фарбис хлопотала дома по хозяйству; Мосс исправно фиксировал на табличках количество изготовленных кирпичей; род Левиев продолжал выполнять ненавистную фараонову повинность. Сил у людей оставалось все меньше – с каждым днем назревало недовольство, особенно в каменоломнях. Изможденные непосильным трудом камнерубы, истощенные скудной едой, все чаще падали замертво. Надсмотрщики исправно докладывали об этом Мицраиму, тот же в свою очередь – своему хозяину – Биридию.

Сарей-мисим удовлетворенно выслушивал ежедневные доклады своего верного слуги, с нетерпением ожидая начала бунта. Сам же он рассчитывал беспрепятственно покинуть Питум, заранее приказав перевести семью и все ценности в новый дом в Аварисе.

Он несколько раз встречался с Моссом, пытаясь выявить настроения писца. Тот же, узнав о назревающем недовольстве, выказал готовность к побегу, но при одном условии: он заберет с собой жену.

Биридия усмехнулся:

– Зачем тебе нужна эта иврим? В Финикии много красивых женщин. Да и потом, неужели ты считаешь действительным обряд, свершенный по обычаям этого рабского племени?

Мосс задумался, ему не хотелось вызвать недоверие Биридия.

– Разумеется, ты прав, сарей-мисим… Я успею бросить Циппору в любой момент. Но пока она нужна мне…

– Говорят, она молода и очень красива… Понимаю тебя… Что до женщины, то мне все равно: покинет ли она земли Пер-Атума или нет. Она никому не нужна. Кто станет искать ее?

Мосс осмелился взглянуть на своего господина: тот светился от сытости и самодовольства. Ему даже в голову не приходило, что Мосс не собирается искать прибежища в Финикии.

Бывшему эрпатору не хотелось крови своих соотечественников, он не собирался обогащать финикийского царя. В какой-то момент Моссу пришла в голову мысль, что для достижения власти можно применить ковчег, который до сих пор хранился в заброшенных каменоломнях, и лишь после свадьбы Фарбис-Циппора переправила его в свой новый дом, а священных кобр выпустила на волю. Но потом он устыдился: «Разве я желал истреблять людей при помощи божественного оружия? Я просто хотел хранить его, быть Верховным жрецом Авариса и служить богам… Но что теперь?… Все изменилось… А если действительно произойдет бунт?… Что тогда?… Иврим погибнут от мечей стражников? Или напротив, разъяренная толпа рабов уничтожит охрану и чиновников… И что потом?… Отчаявшиеся люди будут грабить и убивать египтян по всей округе, покуда не подоспеют войска…»

Мосс продолжал водить острым стилем по навощенной табличке, мысли же его были заняты отнюдь не фараоновой повинностью.

«Куда я направлюсь?… Где укроюсь вместе с Фарбис?… Где спрячу ковчег?…»

* * *

Мириам проснулась посреди ночи, сердце ее учащенно билось, по лбу струился холодный пот.

– Яхве! Зачем ты посылаешь мне эти страшные сны? Я боюсь их… – с трудом вымолвила женщина, откинула легкое одеяло и поднялась с циновки.

Она спустилась со второго этажа, бесшумно минуя спящих сыновей, и вышла из дома на улицу.

Стояла звенящая тишина… Мириам посмотрела на небо цвета индиго, усыпанное холодными звездами.

– О, Всемогущий! – снова взмолилась она, возведя руки к небу. – Почему я? Смогу ли я правильно истолковать то, что видела во сне? Поверят ли мне в меллахе?

Женщина сникла и разрыдалась…

Утром, когда пробудились Хецрон и Ор, она ничего не сказала им о своих ночных кошмарах, а, как обычно, накормила завтраком. Наконец, оставшись одна, женщина попыталась сосредоточиться, досконально вспомнить сон и попытаться истолковать его правильно… После чего в памяти всплыли карты Тота и слова Сараим… Только теперь она начала понимать их значение.

– Я должна поговорить с Аароном. Только он сможет понять меня…

С нетерпением она дожидалась полудня, дабы отправиться вместе с Элишев к мужьям. По дороге Мириам не проронила ни слова. Элишев заметила ее озабоченность.

– Что случилось, Мириам? Что тяготит тебя?

Пророчица пожала плечами…

– Не знаю, Элишев… Что-то тяжело на сердце, словно в предвещании беды…

Свояченица всплеснула руками.

– Ох, не пугай меня! Ты что снова видела сон?

Мириам замялась…

– Право, не знаю… Можно ли это назвать сном… У меня такое впечатление, что все происходило наяву.

– Идем, быстрей. Надо все рассказать Аарону. Уж он-то сумеет принять мудрое решение!

…Томимые нетерпением, женщины едва ли смогли дождаться, когда Аарон закончит свою скромную трапезу, и с видом заговорщиц отозвали его в сторону.

– У Мириам было видение нынешней ночью. – Призналась Элишев мужу.

Тот же внимательно воззрился на сестру.

– А я-то думаю, что за тайны? Отчего вы не стали говорить при всех… Я слушаю тебя, Мириам.

Женщина виновато посмотрела на брата.

– Я… я боюсь рассказывать, Аарон. Это очень страшный сон, если не сказать – кошмар.

Аарон напрягся, почувствовав неладное.

– Все равно, Мириам, говори… Не мучай меня неизвестностью.

Женщина тяжело вздохнула и с придыханием начала свой рассказ:

– Средь бела дня небо затянуло черными тучами… Затем из них обрушился смертельный дождь, скорее это было похоже на падающую золу. От него погибли все посевы и травы… Скотина пала… Вода в Ниле превратилась в кровь… Люди гнили заживо… Их тела покрывались страшными язвами, они кровоточили и гноились…

Аарон почувтвовал, что ему становиться дурно.

– Это кара небесная… – едва слышно произнес он. – Когда это случится?…

Мириам виновато призналась:

– Я не знаю точно… Но думаю, что скоро.

Аарон внимательно посмотрел на женщин.

– Ничего никому не рассказывайте. Я соберу гвиров сегодня же вечером, и мы решим, что предпринять.

Элишев всплеснула руками:

– Аарон, опомнись! Что ты сможешь сделать против кары небесной?!

– Пока не знаю… Но думаю, что эта кара направлена Всевышним прежде всего на египтян.

Женщины в растерянности переглянулись…

* * *

Аарон сдержал обещание, данное жене и сестре, и в тот же день на закате солнца пригласил в свой дом гвиров. Когда же глава рода рассказал почтенным соплеменникам об очередном видении Мириам, некоторые из них пришли в неподдельное возбуждение и даже гнев.

– Тебя предупреждали, Аарон! – выкрикнул один из собравшихся. – Эта кара за то, что мы приютили женщину и мужчину иной веры и сочетали их браком по нашим древним традициям! От этого Мосса – одно зло! Надо избавиться от него и его жены! Тогда кара минует Питум!

– Убить его! – поддержали несколько голосов.

Аарон молчал, с трудом сохраняя спокойствие.

– За что ты призываешь убить писца! За то, что он – бывший наследник престола, от которого все отвернулись?! – пытался возразить другой гвир.

– Это он приказал согнать наших сородичей в каменоломни! Из-за него мы терпим лишения!

– Пора понять, что на этой земле к нам относятся, как к рабам! И власть предержащие всегда будут унижать нас!

Спор разгорался с новой силой и, когда он достиг своего апогея – разгоряченные гвиры были готовы впиться друг другу в седые бороды – Аарон поднял руку, пытаясь призвать их к порядку и спокойствию.

– Я внимательно выслушал вас… Послушайте и вы меня…

Гвиры стихли, недовольно поджав губы.

– Я считаю, что нужно прислушаться к словам Мириам. Мы точно не знаем на кого обрушится гнев Божий, могу лишь предположить, что на – египтян. Иначе зачем бы Всевышний стал через Мириам предупреждать нас?

Гвиры задумались над словами Аарона.

Он же продолжил:

– Мосс виноват лишь в том, что он – не иврим, а египтянин. Разве можно лишить его за это жизни? А в чем виновата его молодая жена? Раз раввин сочетал их браком по нашим законам, мы в ответе за них…

По комнате пробежался шепот. Кто-то из гвиров согласился с Аароном, а кто-то – нет.

– Я хочу предложить следующее… – Аарон обвел цепким взглядом собравшихся. – Скотину на выпас не отправлять… Из дома выходить в одежде с длинным рукавом и покрытой головой… А если есть такая возможность, то брать с собой накидку или одеяло.

Гвиры дружно закивали.

– Надо отправить надежных людей в соседние селения, дабы предупредить об опасности, – предложил один из них.