Текст книги "Звериное царство"

Глава 18

– Внимание! Тишина! – Модест призвал школьников к порядку. – Стройтесь у стены. Освободите место. Сейчас Андрей Хоршев будет ставить рекорд школы. Так что смотрите и учитесь, как надо заниматься физкультурой.

Враз притихшие ученики увидели как будущий чемпион медленно вышел на середину «площади». Затем снял верхнюю майку-спортивку, обнажив мощные плечи и руки. Повращав плечами, он стал умело разминать мышцы.

Девушки восхищенно смотрели на бугрящиеся мускулы атлета. Они еще никогда не видели его таким. Подружки перешептывались и хихикали, не отводя глаз от могучей фигуры.

– Вот это да!

– Ну Хоршев дает!

– Ужас какой! …

Закончив разминку, он опустился на пол и приготовился, сосредоточенно глядя вниз. Физрук поднял руку. Все замерли.

– Начали! И р-раз! И два. И три…

Хоршев начал. Под одобрительные выкрики зрителей он мерно двигался как заведенный механизм. Его действия были отработаны и точны, он ровно дышал в такт движению.

– Сорок два!!!

Физрук торжественно поднял руку. Раздались аплодисменты. Хоршев на мгновение остановился и, повернув голову, взглянул на Акелу. Тот лишь пожал плечами.

– Лыжи все равно мои…

Модест торжественно выкрикивал все возрастающие числа. Андрей все так же без устали сгибал и разгибал мощные руки. Вверх-вниз, вверх-вниз! Счет уже перевалил на вторую сотню…

Проходящая мимо пионервожатая остановилась и стала незаметно наблюдать за зрелищем. Широко раскрытыми глазами она разглядывала школьного богатыря, о котором было столько разговоров.

– Боже, какая спинища! Мускулы прямо так и бугрятся. А руки, руки! Просто ужас какой-то. Вот силища-то, наверное… Такой обнимет – не вздохнешь.

Марина покачала головой и пошла дальше…

– Сто девяносто восемь, сто девяносто девять…

Модест уже заметно устал. Слегка охрипшим голосом он сопровождал по-прежнему неутомимого рекордсмена. Зрители вовсю помогали учителю, хором выкрикивая запредельные числа.

– Двести!!!

Хоршев на секунду остановился, затем раздвинул ноги пошире, перевел правую руку на центр, а левую спрятал за спину. И под взгляды пораженных зрителей продолжил отжимания уже на одной руке…

Зазвеневший звонок прервал чемпионскую серию аж на двести шестьдесят втором повторе. Хоршев поднялся и победно вскинул руки. Он тяжело дышал. Счастливый Модест с трудом пробился сквозь обступившую рекордсмена толпу друзей и поклонниц.

– Ну, Андрей! Это просто… просто фантастика! Никогда такого не видел! – Физрук пожал силачу руку. – Молодец!

Высыпавшие в коридор ученики изумленно смотрели на столпотворение. Семиклассники тут же стали делиться с остальными своей сенсацией. Весть о запредельном рекорде мгновенно разошлась по «лесному народу». Ее передавали из уст в уста, постоянно перевирая и преувеличивая.

Восьмиклассники стояли отдельной группой. Старшаки усиленно делали вид, что происшедшее не представляет собой ничего особенного. – Подумаешь! Несерьезно все это… – Они привыкли, что почти все школьные достижения были исключительной прерогативой восьмого класса. И сейчас ни за что не хотели признаться, что кто-то их смог превзойти.

Мишка Климов по прозвищу Клим считался признанным лидером восьмого. Он стоял в окружении товарищей и задумчиво смотрел на богатыря-рекодсмена. До сих пор их интересы не пересекались, и старшаки с волчатами сохраняли молчаливый нейтралитет. Но Клим понимал, что бесконечно так продолжаться не может. Рано или поздно им придется выяснить, кто останется в школе главным…

Глава 19

На покрытой свежевыпавшим снегом игровой площадке резвилась малышня. Третьеклашки с воплями и визгами носились взад и вперед, радуясь жизни и хорошей погоде. Они кидались снежками, боролись и словно тараканы расползались во все стороны.

– Семенов! Ты зачем толкнул Лену в сугроб? Ну-ка помоги ей подняться!

Марина стояла рядом и привычно следила за малолетними шалопаями. Они доставляли ей немало хлопот и поначалу сильно раздражали. Но за несколько лет в санаторке она как-то успела свыкнуться с такой работой, и ныне просто механически выполняла свои обязанности.

По должности Марина Алексеевна числилась в школе как пионервожатая. Но вся пионерская работа в лесной ограничивалась ежегодным приемом детей в почетную дружину. И поэтому главным образом в ее обязанности входило присматривать за младшим классом на дневной прогулке, да дежурить в учительской. Работа эта была невероятно скучна для молодой интересной женщины, и она в свободное время подыскивала себе место с перспективой. Желательно секретарем в каком-нибудь серьезном предприятии, которые как грибы нарождались в то веселое время разгара перестройки.

Дети с визгом неслись вниз по ледяной горке. Марина вздохнула. Что-то не заладилась у нее жизнь. Тоска, скука. Она вспоминала себя полной надежд и радостных устремлений выпускницей пединститута. Затем распределение в какую-то заштатную школу с «дебильным» уклоном. Грошевая зарплата, которой не хватало ни на что. И наконец, перевод в эту лесную обитель по протекции подруги ее матери – работника РайОНО.

Личная жизнь тоже не задалась. Хотя знакомые считали ее брак с очкариком-инженером счастливым, на самом деле это было не так. Марина вышла замуж не по любви. Просто она устала быть одна и хотелось какой-то поддержки, в том числе материальной. Игорь, тогда еще просто ухажер, увлеченно рассказывал о своих перспективах в родном НИИ, о том как его ценит начальство, и что в ближайшее время ему обещали дать лабораторию. А дальше… дальше все будет просто чудесно. И Марина решилась на замужество.

Сейчас она горько раскаивалась в этом опрометчивом шаге. Все планы Игоря оказались пустышкой. Никакой лаборатории ему не дали. Конечно, это были «интриги завистников». Он так и остался инженером-технологом второй категории. А сейчас стало и совсем плохо. По всей стране начались задержки зарплаты, и ПНИИРС вот уже четыре месяца не платил сотрудникам вообще ничего. Жили только на деньги Марины.

Но даже и не это было главным. Самым ужасным было то, что Игорек оказался совершенно несостоятельным в постели. Худой болезненный муж и на десять процентов не мог удовлетворить сексуальные потребности молодой и горячей женщины. Мало того, что у него вставало не чаще, чем раз неделю, он еще и страдал ранней эякуляцией. Редкие половые акты длились не более минуты, затем муж бревном отваливался в сторону и тут же засыпал. А распаленная жена металась по постели, проклиная супруга-импотента…

Вдали показалась группа ребят. Четверо пацанов, ведомые шкафом-предводителем, торопливо пробирались по снегу в сторону одинокого домика. На ходу они что-то увлеченно обсуждали, размахивали руками и весело толкались друг с дружкой.

– Опять эти качаться пошли, – подумала Марина. – Вот у них все в порядке. Заняты своими тренировками, ни до кого им дела нет. И этот с ними…

Марина вздохнула и закрыла глаза. – Хоршев, Хоршев… С того самого дня, как она увидела этого богатыря на уроке физкультуры, мысли о нем не переставали посещать молодую женщину. Перед глазами вставала широченная спина с перекатывающимися узлами мускулов. Мощные руки с железными бицепсами. Крепкая шея атлета…

Она пыталась гнать эти мысли прочь. Как такое возможно? Она же в два раза старше этого местного супермена. Нельзя ей этого! Но желание оказывалось сильнее разума. С каждым днем истомленную женщину все больше захватывали крамольные мысли. Закрыв глаза, она представляла себя в его стальных объятиях, и тогда теплая волна прокатывалась по ее телу, отдаваясь сладостной резью внизу живота…

По роду работы она почти не общалась со старшеклассниками. Но как-то раз ей пришлось организовывать субботник по уборке школьных помещений. Завуч посоветовала обратиться за помощью к Хоршеву, так как его слово обладало громадным весом у ребят, и он мог помочь в организации мероприятия. Вообще, руководство школы в подобных случаях нередко прибегало к услугам этого здоровяка, взамен закрывая глаза на его «качалки».

При разговоре Марину поразила его какая-то неестественная «взрослость». Хоршев совсем не походил на школьных малолеток. При обсуждении плана этот силач спокойно и уверенно общался с вожатой совершенно на равных, и даже в какие-то моменты сам вел беседу. Марину посетила странная мысль, что это именно она является более молодой из них двоих. Нет, конечно парень обращался к ней на «Вы» и по имени-отчеству. Но при всем том было очевидно, что он просто поддерживает правила игры. И если вдруг эти правила перестанут его устраивать… то лучше об этом даже и не думать.

– Все, все! Собираемся, строимся! Идем на обед. – Марина стала собирать по сугробам разбежавшихся ребятишек. – Всем отряхнуться, привести себя в порядок!

Построив наконец детвору в колонну, она повела их в столовую.

Глава 20

Заканчивался очередной учебный день. Отправив детей на дневную прогулку, педагоги засобирались домой. Марина сидела за столом в учительской и уныло наблюдала, как учителя одевают пальто и шапки. Ей самой предстояло сидеть здесь еще пару часов, до самого обеда.

– Мариночка, – обратилась к ней завуч. – Не в службу, а в дружбу. Составь пожалуйста планчик мероприятий на февраль. А то месяц кончается, а у меня все руки не доходят. Проверка нагрянет – будут неприятности.

Вожатая покорно согласилась. – Хорошо, Юлия Ивановна.

– Да, вот еще что. Я тут вызвала Хоршева на пол-первого. Надо поговорить по дисциплине. Но у меня сегодня запарка, совсем нет времени. Ты ему передай пожалуйста, что пусть завтра зайдет. Хорошо?

– Ладно, передам.

– Ну до свидания, Мариночка.

Завуч вышла, прикрыв за собой дверь, и вожатая осталась одна. Вздохнув, она достала большой лист бумаги и стала расчерчивать его карандашом. Затем медленно, красивым почерком принялась заполнять таблицу мероприятий. Старательно вписывая текст, она не заметила, как расстегнулась верхняя пуговица на блузке.

В дверь постучали.

– Здравствуйте, Марина Алексеевна, – раздался голос Хоршева. – А мне бы Юлию Ивановну.

– Здравствуй, Андрей. Ты знаешь, она… – Марина подняла голову и осеклась. Она успела перехватить взгляд ученика, направленный на ее грудь. Он быстро отвел глаза, но вожатая могла голову дать на отсечение, что этот большой парень интересуется ею как женщиной. Вот так та-ак!

– Она скоро придет, просила подождать. Ты садись, посиди.

Глядя как Хоршев устраивается напротив, Марина в панике шептала про себя, – Что я делаю, что делаю? Я с ума сошла! – Стараясь не подавать виду, она снова наклонилась над планом.

Прошла минута в полном молчании. Марина изо всех сил старалась делать занятой вид, но на самом деле работа не клеилась. Рука дрожала, и строки текста путались в голове. Она просто физически ощущала, как сидящий напротив парень пожирает глазами открытую полоску кожи. Возбуждение стало волнами накатывать на тело женщины. Она сжала свои бедра, едва удержавшись от стона.

– Не могу я больше, не могу! Плевать на все. Сейчас или никогда!

Не поднимая головы от плана, она расстегнула еще одну пуговицу, наполовину обнажив пышный бюст. Хоршев вздрогнул и замер. Всегдашняя невозмутимость покинула его. Вытаращив глаза, он открыто уставился на полурасстегнутую блузку, из под которой мягкими полушариями выглядывала нежная грудь в кружевном лифе.

– Ну что ты сидишь? Ну что сидишь? – лихорадочно думала Марина. – Неужели тебе еще не ясно? Господи, помоги мне пройти через все это!

– Андрей, подойди пожалуйста. Хочу посоветоваться с тобой.

Хоршев как зомби поднялся и, обойдя стол, остановился рядом.

– Жарко что-то. – Марина расстегнула еще две пуговицы. – Вот посмотри, что сюда еще можно вписать?

До парня наконец дошло. Он зачарованно смотрел на открывшееся зрелище. Ему еще никогда не доводилось видеть женскую грудь так близко. Сверху она была почти полностью открыта, маленькие чашечки бюстгальтера скрывали только одни соски.

– Что вписать? – хрипло спросил он, почти ничего не соображая.

Марина посмотрела на его брюки. Там было уже все в порядке. Штаны оттопыривались, вздымаемые возбужденным членом. – Нет, надо его подтолкнуть! – Она на мгновение закрыла глаза и решилась.

– Андрюша, ты с женщиной когда-нибудь был?

– Не, не был.

– Подожди, – прошептала Марина. Она встала, подошла к двери и заперла ее на ключ. Затем, взяв Хоршева за руку, повела его в кабинет директора. Закрыв дверь, повернулась и сбросила блузку на диван. Подойдя к стоящему в оцепенении парню, обняла его за шею и с наслаждением прижалась.

– Поцелуй меня!

Он осторожно обнял женщину и неумело чмокнул. Марина слегка застонала и впилась губами в ответном поцелуе. Небывалое доселе возбуждение охватило ее. Она вся дрожала от нетерпения, бедра сводило от предвкушения приближающегося секса.

– Целоваться потом научу! А сейчас раздевайся!

Марина быстро расстегнула на себе лифчик и обнажила роскошную грудь. Затем спустила юбку, чулки, оставшись в одних трусиках. Хоршев стоял, не в силах оторвать глаз от женского тела.

– Ну что же ты? Раздевайся!

Андрей стал торопливо расстегивать пуговицы на рубашке. Трясущиеся руки не слушались, он с трудом сдерживался, чтобы не разорвать проклятую рубашку одним махом. Не в силах больше терпеть, Марина сама расстегнула парню ширинку и сбросила брюки вместе с трусами на пол.

– Блин! Вот блин! – Хоршев все еще возился с непослушной рубашкой.

Марина завороженно смотрела на огромный член, вздыбившийся кверху и подрагивающий от напряжения. Она схватила его рукой и сжала. Вдруг парень застонал и страшно напрягся. Из головки его орудия выплеснулась мощная струя жидкости. Горячая сперма залила живот женщины белым потоком…

Глава 21

Она растерянно смотрела на парня. Хоршев наконец освободился от одежды и стоял перед женщиной во всей красе своей могучей фигуры. Он не понимал, что случилось. Ему уже доводилось видеть «мокрые» сны, но никто не удосужился объяснить – что это значит. И сейчас он был в замешательстве.

– Ой, да ведь он же девственник! Как я могла забыть про это? – в отчаянии думала Марина. – Неужели так все и закончится? – Она готова была плакать от разочарования.

– И что теперь? – Андрей понимал, что вышло что-то не так.

– Не знаю!

Марина с тоской смотрела на его мощное тело. Ее сотрясала дрожь неутоленного желания.

– Ты все еще хочешь?

– Конечно хочу! Почему спрашиваешь?

Она вдруг подумала, что для такого богатыря один раз кончить – сущие пустяки. Это ведь не ее задохлик-муж. По идее он должен быстро восстановиться. Марина повеселела.

– Подожди…

Осторожно выйдя в учительскую, она достала из сумочки платок и вытерла живот. Затем снова вернулась к юному геркулесу.

– Обними меня.

Хоршев радостно улыбнулся и притиснул к себе женщину.

– Потише! Ты же меня раздавишь…

Она обняла его и страстно поцеловала. Сильные руки ласкали и мяли ее тело, заставляя стонать от удовольствия. Андрей с силой проводил ладонями по спине и бедрам, гладил пышную грудь. Затем пальцы стиснули ей ягодицы, жадная рука полезла под трусики и еще ниже. Она расставила ноги пошире и громко застонала, когда он проник в самую глубину.

– О-х-х!

Марина уже еле стояла на ногах. Она с восторгом ощутила, как его член снова наливается могучей силой. Пора, теперь пора! Она чуть отстранилась и прошептала:

– Иди ложись…

Хоршев с трудом заставил себя расцепить объятия. Он уже сам был на пределе. Не понимая толком, чего от него хотят, он, не спуская с женщины глаз, улегся на директорский диван. Марина смотрела на него горящими глазами. Затем быстро сбросила трусики и оседлала своего могучего скакуна.

Андрей почувствовал, как что-то теплое и жгуче приятное захватывает его член. Марина приблизила свое лицо. Зрачки ее глаз расширились до предела. Издав протяжный стон, она села на живот любовника.

– Как хорошо! Обними меня…

Крепкие руки стиснули ее спину. Впившись губами в его рот, женщина начала ритмично двигать тазом. Она медленно поднимала попу вверх, почти полностью освобождая член и затем резко опускалась до самого упора. Жгучие искры наслаждения буквально пронзали ее истосковавшееся по любви тело. Темп движения все ускорялся. Женщина ощутила, как его бедра тоже пришли в движение. Теперь мощный поршень врывался в нее уже с удвоенной силой. Марина неистово билась лобком, предчувствуя надвигающийся оргазм.

Вдруг она стиснула зубы, из самой глубины ее вырвался наружу протяжный и мучительно-сладкий стон.

– О-о-о-о-х-х!

Хоршев на мгновение замер, испугавшись что слишком сильно сдавил свою «наездницу». Марина только крепче его обняла, извиваясь пылающей грудью.

– Давай, давай, не останавливайся!

Она снова впилась в его губы и с бешеной силой задвигала бедрами. Партнер едва успевал за ней. Долгожданный оргазм взорвал тело женщины тысячей невыносимых искр. Она стонала и всхлипывала, вздрагивая всем телом. Ее пальцы до боли впились в широкую спину. Движения становились все неистовей, она почти теряла сознание от чудовищных спазмов. Вдруг Марина резко остановилась и замерла, вращая пахом по телу парня. Она закрыла глаза и сжалась, ее тело содрогалось, пронзаемое судорогами…

Они обессиленно лежали на директорской тахте и молчали, потрясенные случившимся. Хоршев устроился на боку, так как для его широченной спины не хватало места. Свободной рукой он не переставая ласкал округлые женские ягодицы, проникая как можно глубже между ног. Марина повернулась к нему.

– Ты хоть понимаешь, что ты сделал, Андрюша?

По ее лицу текли слезы счастья. Впервые за многие годы она испытала настоящее чудо любовного экстаза. Она с нежностью смотрела на юного любовника.

– Догадываюсь уже. – Хоршев довольно улыбался.

– Тебе-то самому хорошо было?

– Знаешь, мне и сейчас неплохо…

Она взглянула на него томными глазами и придвинулась поближе. Парень обхватил ее за талию, прижал к себе, их ноги переплелись. В пах молодой женщины уперся возбужденный член. Марина откинула голову назад и прошептала:

– Тогда продолжим. Только теперь ты сверху…

Глава 22

Баба Маша сидела на табурете в своей крошечной кухоньке и пила чай. Достав из кулечка конфету, она с удовольствием надкусила ее. Затем подула в блюдечко и сделала несколько глотков. Хорошо! Ее морщинистое сухое лицо расплылось в довольной улыбке. Старушка снова налила чай в блюдце и прислушалась к звукам, доносящимся из комнаты. – Опять дерутся, касатики! …

Тренировка была в полном разгаре. Четверо голых по пояс ребят стояли друг напротив друга и синхронно наносили удары по воздуху. Развалившийся на тахте Хоршев вел счет и внимательно следил за техникой исполнения.

– И р-раз! И – два!…

Вот уже две недели как они приступили к боевым тренировкам. Тренер использовал ту же методику, по которой его самого когда-то натаскивал дядя Миша. Теперь занятия в дворницкой шли по шесть дней в неделю. Силовые тренировки чередовались с боевыми. В воскресенье Хоршев давал ребятам выходной. Они не жаловались, с энтузиазмом принимая заданный темп.

– И р-раз! И – два! Белый, ну кто так бьет? Ты не маши руками, надо бить с концентрацией. Это же удар, а не пощечина любимой девушке. Акела, ты слишком заваливаешь плечо. Так нельзя. Нарушается баланс. А ты, Серый, все время сбиваешься с дыхания. Бить надо на выдохе, а не на вдохе! Вот смотрите, показываю еще раз.

Он встал и занял стойку, согнув руки перед собой и сжав кулаки. Затем сделал резкий выдох и мощно выбросил правый кулак вперед. Несколько раз повторив удар с разных рук, обратился к ребятам.

– Все видели? Плечи неподвижны, вообще расслаблены. И локоть тоже. Вся сила в кулаке. Кулак идет легко. И только в последний момент резкая концентрация и доворот. Вот так! – Тренер еще раз выполнил удар. – В момент удара другая рука отходит назад. Это усиливает удар и сохраняет баланс. Меняете руки – делаете вдох.

Он повернулся к Чернышу. – Вот ты почти все правильно делаешь. Кроме одного. Кулак у тебя в ударе скособочен. Это плохо. Сила теряется, и можно запросто запястье повредить. Запомните все. Тыльная сторона кулака и предплечье должны составлять прямую линию. Обязательно. Это очень важно.

Волчата внимательно слушали, постигая непростую науку ведения боя.

– Так, ну а сейчас работайте сами. Акела, будешь считать. Десять минут, потом блоки. А я пока покачаюсь. – Хоршев достал свои большие гантели и под монотонные выкрики Акелы стал прокачивать трицепсы…

Вдруг в окно постучали. Все пятеро испуганно замерли и повернулись на стук. Посередине стекла, между неплотно прикрытыми занавесками, весело скалились два девичьих личика. Это были Катя Ларина и ее верная подружка Элька Массагутова. Девчонки незаметно подобрались к одинокой избушке и с большим удовольствием наблюдали за действиями ребят.

Вообще эти «тайные вечери» вызывали в лесной огромный интерес. Школьники всех возрастов увлеченно гадали – чем же они там занимаются? То, что в дворницкой идут тренировки, было понятно. Но вот какие? Видя как волчата здоровеют чуть ли не с каждым днем, пацаны страшно завидовали и сами пытались «строить тело». Но их неумелые и неграмотные попытки ни к чему не приводили. Поэтому не раз и не два, несмотря на страх перед расправой, мальчишки прокрадывались к заветной избушке и заглядывали в окно. Но все было безрезультатно. Старые бабушкины занавески надежно скрывали великую тайну.

– Идите, идите отсюда!

Волчата замахали руками, пытаясь прогнать ненужных свидетелей. Но не тут-то было! Вредные девчонки стали их передразнивать, а затем и вовсе показали языки.

– Я вас щас порву! – разъяренный Черныш кинулся к двери. Девочки взвизгнули и бросились наутек.

– Да куда ты, стой! – Хоршев удержал готового бежать вдогонку парня. – Остынь, братан. Мы сами виноваты. – Он сел на стул и мрачно посмотрел на ребят.

– Ну е-мое! Ну что за фигня! Кто окно не закрыл? Ты, Серый? – Волченок понуро кивнул. – Молодец, ничего не скажешь. Я сколько раз говорил – не забывайте! Неужели мне одному за всем следить? Я один, вас четверо. Не маленькие уже. Понимать должны.

Хоршев посмотрел на расстроенных друзей и уже более спокойно продолжал:

– Если насчет качалок я с директором договорился, то рукопашку точно не разрешат. Это сто процентов. Вы понимаете, что все может разом накрыться, если они разболтают? Если Альберт узнает, чем мы тут занимаемся – хана!

– Понимаем…

Ребята чуть не ревели. Им очень не хотелось прекращать занятия.

– Вот и ладно. А с девчонками надо срочно побалакать.

– А что, босс, давай мы поговорим с ними, припугнем. Типа: скажете – придушим на фиг!

– Так, слушай сюда. – Хоршев строго посмотрел на Белого. – То, что вы видели, как я Вер-Фу приложил – это совсем другое дело. С девчонками так не надо. Это западло. И чтоб я такого больше не слышал. А с этими я сам поговорю…