Текст книги "Только мой…"

Глава 9

Хмурая дождливая погода конца октября навевала тоску на Татьяну. Миновала золотая осень, солнце все чаще пряталось за тяжелые серые тучи, и настроение было уже не такое радостное, как раньше, иногда казалось, что весь город погружается в мрачное состояние.

Прошло уже четыре месяца, как они жили в Москве. Полина работала в крупной компании у Владимира, Татьяна нашла место на два месяца позже дочери и сейчас трудилась бухгалтером в небольшом частном предприятии, которое занималось выпечкой и реализацией хлебобулочных изделий. В маленьком кабинете рядом с ней работала еще одна сотрудница, Наташа, которая занималась поставками и отгрузкой продукции. Девушка была ровесницей Полины, и Татьяна относилась к ней, как к дочери. Они вместе обедали, вели задушевные разговоры, делились переживаниями. Наташа рассказала, что родилась в одной из подмосковных деревень. На работу ее пригласил их начальник, Иван Иванович, пятидесятилетний мужчина, который еще в молодости приехал из той же деревни. Он никогда не был женат, уже лет пятнадцать как обосновался в Москве, жил в съемной однокомнатной квартире и мечтал купить хотя бы небольшую свою. Наташу приютил у себя, выделил ей уголок в комнате – поставил раскладушку и отгородил ширмой. Девушка всегда и всем была довольна. Невысокая толстушка с миловидным приветливым личиком, она выполняла свою работу профессионально и четко, старалась пойти навстречу каждому, и представители фирм-партнеров ценили ее за умение решать вопросы быстро. Татьяна догадывалась, что с Иваном Ивановичем они живут не как отец с дочерью. И недавно это подтвердилось. Наташа рассказала, как оказалась в Москве. Отец и мать пили запоями, младшие брат и сестренка находились в интернате, работы в деревне не было, и ее жизнь постепенно превращалась в муку. Иван Иванович однажды приехал в родные места, чтобы сходить на кладбище в день, когда принято поминать умерших родственников. Рядом с могилами его родителей была похоронена бабушка Наташи. Там они и познакомились. Девушка приглянулась одинокому зрелому мужчине, и он позвал ее в Москву. Молодой девчонке было невдомек, что главным было не желание помочь ей… Наташа обрадовалась, что наконец жизнь ее изменится, и согласилась, долго не раздумывая. Односельчанин дал денег на дорогу и встретил в Москве, а через неделю предложил перебраться с раскладушки на его диван. Девушка не видела другого выхода и согласилась – уж очень не хотелось возвращаться в деревню. В первое время она часто плакала, в такие минуты глаза Ивана Ивановича становились узенькими, он нервничал и от этого начинал прищелкивать языком, как хищная птица. Наташе казалось, что, разозлившись, он поднимет ее, как надоевшую статуэтку, и разобьет на мелкие кусочки. Со временем девушка привыкла, стала подчиняться беспрекословно, и ей стало легче. Иван Иванович не отличался красотой, не обладал хорошими манерами, был жаден и имел тяжелый характер. Носил вышедший из моды пиджак, под которым виднелась дешевая китайская рубашка, и в любое время года ходил в кроссовках. Ее зарплату забирал в день получки и выдавал, когда нужно было покупать продукты или какие-то мелкие женские вещи. Если для Наташи и покупалась какая-то приличная одежда, то носить ее она имела право только тогда, когда он был рядом. Когда на работе ее хвалили поставщики и покупатели, он с удовлетворением поглаживал живот и хитро прищуривал свои маленькие глазки. Наташа смирилась с такой жизнью и другой уже не представляла. Татьяне было жаль девушку, но советов ей она никаких не давала, только сочувственно вздыхала и с грустью смотрела в ее ярко накрашенные зеленые глаза.

Полина два месяца работала менеджером, потом ее перевели на должность переводчика. Присутствие новой сотрудницы на всех переговорах и банкетах стало обязательным, и Владимир был доволен ее работой. Гости любили фотографироваться с красивой девушкой на память. Шеф слушал лестные слова в ее адрес от иностранных коллег и всегда после официальной части хвалил ее. Зарплату, как и обещал, Владимир платил хорошую, и Полина с матерью могли позволить себе покупать ту одежду, продукты, которые хотели, хватало денег даже на дорогие наряды для выхода в свет, поэтому Полина всегда выглядела безукоризненно. Она считала, что мать работает на хлебопекарне временно, и обещала найти ей работу получше, как только расширится круг ее знакомств.

Оксана часто звонила им из Владивостока, была в курсе всех дел. Однажды подруга позвонила вечером и как обычно начала с вопроса:

– Девчонки, ну как вы там?

– Пока все хорошо, – ответила Татьяна.

– Ну слава богу. Слушай, я недавно зашла в вашу квартиру, а соседи говорят, что часто приходят какие-то парни, подолгу звонят в дверь. Думаю, это, наверное, опять те, которые уже искали вас. Был такой случай: договорилась я как-то с покупателями, пришла в квартиру и жду, когда они подъедут. Пью кофе, и вдруг звонок. Открываю, стоят двое, и у обоих шрамы на щеках. Говорю: что вам нужно, а они отвечают: Полину. Я сказала, что квартиру эту давно купила у Татьяны и никакой Полины не знаю. Они постояли и ушли.

– Ты молодец, что так ответила! Теперь, надеюсь, они отстанут.

– Танюша, я ведь что звоню-то… Квартиру купили, деньги перевела на твой счет. О машине тоже уже договорились, завтра идем оформлять документы, а вот дачу никак не могу продать. Нет серьезного покупателя. Видимо, придется ждать следующего сезона. Заезжала к твоим родителям: здоровы, скучают.

– Я тоже часто звоню старикам. Они все понимают и рады, что мы уже и работу нашли, и жилье. Оксана, а тебе большое спасибо за все! – поблагодарила Татьяна.

– Танечка, чуть не забыла: оставшиеся вещи отправила багажом, а мебель распродала, правда, дешево. Уж прости…

– Правильно сделала, я ведь так и говорила. Это ты меня прости – столько хлопот тебе доставила!

– О чем ты говоришь… Мне это не составило особого труда. Рада, что смогла помочь. Как Полиночка себя чувствует?

– Ой, хоть бы не сглазить! У нее все хорошо. Должно же моей девочке наконец повезти. Оксана, приезжай к нам в гости, тогда и наговоримся вдоволь. Теперь вот и деньги у нас будут. А заработаем еще, тогда и свою квартиру купим, останемся навсегда в Москве. Хотя, если честно, тянет на родину. Но другого выхода у нас нет.

– Ну не расстраивайся, будете приезжать ко мне в гости. Я так скучаю по тебе. Знаешь, может, и выберусь к вам. А пока жди багаж, как получишь – обязательно сообщи. Да, первым делом извести, дошли ли деньги. Сегодня все отправила. Ладно, заболтались совсем, давай прощаться, дорогая.

– Пока, – с грустью произнесла Татьяна.

Она тосковала по родному городу, по подруге и родителям, по всему тому, что окружало с детства. В Москве, кроме как с Полиной и Наташей, ни с кем не общалась. Иногда звонила Кириллу и Зине, но разговоры были ни о чем и быстро заканчивались. Она понимала, что у них своя жизнь, свои друзья, свои проблемы, и не обижалась.

Полина посмотрела на задумавшуюся мать.

– Тетя Оксана звонила?

– Да. Она продала почти все наше имущество и выслала деньги. Осталась только дача.

О визите парней со шрамами Татьяна не стала говорить, чтобы не расстраивать дочь.

– Мамочка, это же здорово! Значит, мы скоро купим свою квартиру! – воскликнула Полина. – Теперь я сокращу свои расходы. Будем откладывать деньги, чтобы найти хорошую трехкомнатную. А потом еще и мебель понадобится…

– Оксана отправила нам контейнер с оставшимися вещами.

– Зачем?

– Пригодятся. У нас ведь была хорошая мебель.

– И куда мы ее денем сейчас?

– Кое-что возьмем сюда, а крупные вещи временно поместим на склад.

– На какой склад, мама?

– Постараюсь договориться с Иваном Ивановичем, может, он выделит местечко на нашем.

– Еще чего. Лучше я договорюсь с Володей. И вообще, не хочу, чтобы ты работала на этой хлебопекарне.

– Это не хлебопекарня, это производство по выпечке продукции и ее реализации.

– Разве это не одно и то же? – засмеялась Полина.

– Не смейся. Мне там нравится. И работы не так уж много. Во Владивостоке я была более загружена.

– Ну ладно. Думаю, ты там не задержишься. Как только придут деньги за квартиру, мы купим машину, без нее просто невозможно жить. Ты согласна?

– Я-то согласна, но в первую очередь нам нужно думать о жилье.

– Мама, не волнуйся, заработаем.

– Нет, машина – это очень дорого…

Глава 10

В этот день шел дождь. Татьяна схватила зонт и выбежала из квартиры, она опаздывала на работу. В метро было как никогда много народу – час пик, начало рабочего дня, да еще непогода. В электричке люди жались друг к другу, мокрая одежда усиливала неприятные ощущения от тесноты. То в одном, то в другом конце вагона вспыхивали перебранки. В общем, каждый мечтал поскорей выйти на своей станции. Когда поезд наконец прибыл на нужную Татьяне остановку и дверь открылась, она вздохнула с облегчением. Толпа вынесла ее на перрон, а потом повела к эскалатору. Выйдя на улицу, женщина взглянула на часы и быстрым шагом направилась в офис.

– Ну и погодка сегодня! – сказала она, поздоровавшись с Наташей.

Вешая пальто в шкаф, успела заметить, что сослуживица явно не в духе.

– Меня осень и зима никогда не радовали, – продолжала Татьяна. – Мало того, что погода мерзкая, так еще и одежды на тебе прибавилось. Джинсы, свитер, в метро жарко… То ли дело летом…

Татьяна села за стол и еще раз взглянула на девушку. Наташа встала и подошла к зеркалу, скорчила гримасу своему нахмуренному отражению, подкрасила губы и тряхнула головой. Волосы привычно образовали пробор. Татьяна обратила внимание, что джинсы стали ей тесноваты. Наташа, не отходя от зеркала, попыталась слегка подобрать живот, но уже через минуту ее лицо приобрело пунцовый оттенок.

– Проклятье! Что делать с лишним весом? Придется расстегнуть одну пуговицу и прикрыть свитером, – угрюмо пробормотала она, отошла от зеркала и села за рабочий стол.

– У тебя что-то случилось? Не вижу твоей очаровательной улыбки…

– Татьяна Петровна, я не знаю, что делать, – взмахнула она накрашенными ресницами.

– А где твой Иван Иванович?

– Он у себя в кабинете.

– Ну, кажется, все живы и здоровы, а это главное. Теперь рассказывай, что произошло за ночь. Вчера, как мне казалось, все было нормально.

– Да ненормально! – встала из-за стола Наташа и подошла к окну.

Она несколько минут стояла молча, думая, открыться ли этой новой на их предприятии женщине. Потом резко повернулась и произнесла:

– Помогите мне.

– Чем же помочь? – недоумевала Татьяна.

– Я не рассказывала вам, но сейчас…

Наташа опять отвернулась и зашмыгала носом. Слезы, которые она с трудом сдерживала до последнего момента, вдруг хлынули разом, девушка стала поспешно вытирать их рукой. Татьяна подошла к ней, обняла и осторожно погладила по волосам.

– Будет, будет. Успокойся сначала, а потом мы с тобой поговорим.

Наташа достала из сумочки маленькое зеркальце, носовой платок и стала вытирать тушь, которая уже растеклась вокруг глаз. Едва она успела привести себя в порядок, как в кабинет вошел Иван Иванович.

– Татьяна Петровна, мне нужен отчет по налогам за полугодие.

Он даже не взглянул на Наташу, которая сразу уткнулась в компьютер, создавая видимость усердной работы. Дождавшись, пока Татьяна распечатает на принтере необходимый документ, директор вышел из кабинета.

– Я сейчас вам все расскажу, – заторопилась Наташа, поправляя растрепавшиеся волосы, – а то не успею, может опять зайти Иван.

– Внимательно слушаю, – пристально посмотрела на нее Татьяна.

– Вы, наверное, догадались, что я не люблю Ивана Ивановича?

– Не знаю, я не думала об этом.

– Так вот. Помните, две недели назад приходил сюда наш поставщик, Игорь? Такой симпатичный парень, приветливый? Вы ему еще накладную распечатывали.

– Припоминаю: невысокого роста, блондин. Я еще удивилась – редко встречаются мужчины с таким цветом волос.

– Да-да, это он, – оживилась Наташа. – Мне он очень нравится… И я ему… Понимаете, у нас любовь. А Иван Иванович стал догадываться, что происходит, хотя я всячески скрывала, не изменила своего отношения к нему. Татьяна хотела что-то спросить, но девушка предупредила ее вопрос.

– Нет-нет, не подумайте, я не беременна. Просто хочу уйти от Ивана Ивановича, но не знаю как. Он ведь столько для меня сделал. Вам, наверное, кажется, что я слишком вольно себя веду, открываясь вам. Да, конечно, мы знакомы недолго, но с первых дней вашего прихода на работу к нам я почувствовала себя с вами, как со старой знакомой. У вас же дочь моего возраста, и вы по-матерински ко мне относитесь. Вот я и решила, что могу обо всем вам рассказать. Если бы у меня была такая мама, я бы ей рассказала. Мне не у кого спросить совета. О нас знает только Лиля, из хлебопекарни. Однажды она меня даже прикрыла, чтобы Иван не узнал, куда я пошла. Но на ее мнение нельзя полагаться. Боюсь, от ее советов будет больше вреда, чем пользы. Да и боюсь, как бы она меня не выдала – совсем не умеет держать язык за зубами. Если бы кто-то знал, сколько душевных мук я вынесла за три года!..

Наташа опять достала носовой платок, аккуратно промокнула лицо и, справившись с волнением, продолжила:

– Но у меня недостает решимости. Первое же слово о том, что я хочу уйти, сделает Ивана несчастным. Что бы вы мне посоветовали, Татьяна Петровна? Как бы вы по ступили в таком случае?

– Извини, Наташа, – тихо произнесла Татьяна, которую этот вопрос застал врасплох, – но боюсь давать советы в подобных обстоятельствах, это же очень личное. Вы сами должны принять решение. А Игорь что говорит?

– Он предложил мне выйти за него замуж. Ждет моего решения. Я все ему рассказала… Он жалеет меня.

– А у него есть квартира?

– Он живет с мамой. У них двушка.

– Ты уже была у него дома?

– Нет, что вы! Когда? Мы встречаемся тайком, когда я одна отправляюсь за покупками или иду в поликлинику. У него есть машина, и он часто меня встречает.

– Ой, девочка, как бы ты не попала в неприятную историю… Хоть бы он тебя не обманывал.

– Что вы! Я его так люблю!..

– В том-то и дело, что любишь ты…

– Не знаю, правильно ли, только я решила сбежать от Ивана. Но трудовая книжка здесь, у вас в сейфе. Вы сможете отдать ее мне и поставить печать?

– Ты толкаешь меня на преступление?

– Нет, что вы. Но ведь можно придумать какую-то байку… Будто бы я украла у вас ключ от сейфа, сама взяла трудовую и печать…

– Наташа, я работаю здесь недавно, и репутация для меня очень важна. Да и уволят меня сразу за халатность. А эта работа мне крайне необходима. Куда я потом смогу устроиться? Ладно, не рыдай. Утро вечера мудренее. Я подумаю, а завтра тебе скажу.

– Спасибо, Татьяна Петровна. Всю жизнь буду помнить вашу доброту.

– Не благодари, пока не за что. И давай-ка работать. Татьяна была ошеломлена этим предложением и всей историей Наташи. «Кто знает, что у нее на уме… Они живут с шефом и создают видимость, будто все хорошо, но так ли все на самом деле? Если верить ее рассказу, то жалко девчонку. Она доверчива, до сих пор верит в любовь своего соблазнителя, жалеет его». Татьяна вспомнила, как ради дочери была готова пойти на все. Сердце ее сжималось от собственных воспоминаний и от жалости к Наташе.

Вечером Татьяна рассказала Полине о тревожившем ее разговоре. Решила, что дочь подскажет, как помочь девушке, молодежь ведь мыслит совсем иначе. Но первые же слова Полины были совсем не о Наташе:

– Мама, тебя уволят! – возмутилась дочь. Но тут же продолжила: – Впрочем, может, это и к лучшему. Я быстрее займусь твоим трудоустройством.

– Дочка, ты так легко об этом говоришь…

– Смотри: поможешь девушке найти свое счастье, старый хрыч получит по заслугам. Правда, сама останешься без работы, но я, как уже сказала, этому рада. Иначе ты никогда не решишься уйти из своей пекарни.

– Так-то оно так, но чужая жизнь – потемки. Я же не знаю, что между ними происходит на самом деле. Может, он действительно любит ее. Но двадцать семь лет разницы… Это много. Что же мне делать?..

Татьяна вышла из комнаты и направилась на кухню.

– Давай ужинать. Расскажи, как дела на работе.

– У меня все прекрасно. Скоро приезжает иностранная делегация, – усаживаясь за стол, загадочно улыбалась Полина.

– А что ты так таинственно улыбаешься?

– Состоится банкет. Там будут бизнесмены, и все они мужчины.

– Вот оно что…

Татьяна налила в тарелки суп и села напротив дочери.

– У тебя уже были банкеты и бизнесмены.

– Да, но это другие люди. Очень богатые.

– И что?

Полина перестала есть, отодвинула тарелку и откинулась на спинку стула.

– Мамочка, ты такая красавица!

– К чему это ты?

– А к тому, что я хочу пригласить тебя на этот банкет.

– С ума сошла, – чуть не поперхнулась Татьяна.

– Я уже договорилась с Володей, он не против. Все сотрудники придут парами: мужчины с женами, женщины с мужьями. Много приглашенных гостей, ведь юбилей компании, соберутся партнеры. На таком мероприятии я буду впервые. У меня пары нет, да мне и не нужно, буду переводить их деловые разговоры. Пожалуйста, не отказывайся, ты давно засиделась дома, никуда не ходишь, а я вечно задерживаюсь на работе.

– Полина, это неудобно. Я никого не знаю.

– Ничего страшного, это даже очень хорошо.

– Что ты задумала? – разволновалась Татьяна и сняла закипевший чайник с плиты.

– Задумала. Ты согласна? Тем более что это будет выходной день, суббота.

– Мне и надеть-то нечего.

– Ура! Ты согласна!

Она вскочила со стула, обняла мать, поцеловала в щеку и, как маленький ребенок, захлопала в ладоши.

– Не знаю, какую авантюру ты затеяла, но хорошим это не закончится.

– Ну почему? Там решаются такие дела… – протянула дочка. – И по поводу твоей новой работы я постараюсь с кем-нибудь договориться. Во-первых, ты профи, а устроилась в какую-то пекарню, во-вторых, ты молода и красива, в-третьих, если все сбудется, то мы купим квартиру, машину и будем жить, как королевы.

– Смешная ты, – отмахнулась от нее мать и пошла в комнату.

Полина последовала за ней, продолжая уговаривать:

– В-четвертых, вдруг я выдам тебя замуж за иностранца?..

– Полина, перестань нести чушь.

– Это не чушь, а возможность изменить жизнь.

– Я никогда не выйду замуж.

– Да, конечно. Тогда давай сразу в монастырь. Мамочка, дорогая, жизнь продолжается. Да, ты любила папу, и никто у тебя этого не отнимет. Память о нем не умрет, но ты должна быть счастливой.

– Я счастлива, у меня есть ты. Выйдешь замуж, родишь мне внуков. Вот я и буду жить счастливая дальше. А на банкет я согласна пойти ради тебя. Посмотрю, с кем ты работаешь, с кем общаешься. Да и действительно, в люди выйду. Давно никуда не ходила. Уже два года прошло после смерти Сергея.

Глава 11

Не по-осеннему яркие солнечные лучи проникли сквозь шторы в спальню Полины. За окном виднелись ветки клена, растущего возле дома, на которых еще сохранились желтые и багряные листья. После проливных дождей осень все же решила порадовать поздним бабьим летом, наполнить души людей хорошим настроением.

Как Полине в это субботнее утро ни хотелось подольше поваляться в постели, она встала и подошла к окну, чтобы удостовериться: погода обещает не испортить день.

«Отлично! Именно такого погожего денечка и не хватало для проведения банкета», – подумала она.

Девушка сунула ноги в тапочки и направилась в ванную комнату. По пути заглянула на кухню. Татьяна уже приготовила завтрак и пила кофе.

– Доброе утро, мамочка!

– Доброе утро, доченька. Я думала, ты позже встанешь.

– Нет, у нас же сегодня столько дел. Ты забыла?

– Нет, не забыла. Вот сижу и думаю, как преодолеть страх. Я так давно нигде не была…

– Мамочка, не бойся. Я познакомлю тебя с прекрасной женщиной, которая все время будет с тобой рядом, пока я работаю. Нина Александровна – начальник торгового отдела, и не замужем. Я ее зову просто Нина. У нас на работе так принято, без отчества.

– Хорошо. Иди уже умывайся.

Татьяна сделала еще глоток кофе и снова вернулась к своим мыслям. «Почему я волнуюсь? – спрашивала она себя. – Подумаешь, банкет! Не ходила сто лет… Даже в театре не была. Ну и что? Может, права Полина, пора выходить в люди… Иначе можно сойти с ума от тоски и тягостных мыслей».

За завтраком Полина сообщила:

– Сейчас мы пойдем в салон, я уже записалась, нас ждут парикмахер и визажист. День проходит быстро: не успеем оглянуться, как уже пора на банкет. Начало в шесть часов.

– Тогда я пойду собираться.

Татьяна ушла в комнату и оттуда спросила:

– А что я надену? У меня и платья вечернего нет. Все вчера опять перемерила – ни одно не нравится.

Полина быстро поставила чашку с недопитым кофе и поспешила к матери.

– Платье наденешь мое, вот это.

Она достала из шкафа вечернее платье изумрудного цвета и туфли такого же цвета на высоком каблуке.

– Полина, это платье мне больше всех твоих нравится, а ты его почему-то ни разу не надевала…

– Мамуль, поэтому я его тебе и предлагаю. Все будут в вечерних платьях в пол. Как на балу, представляешь?

– Да уж, представляю… Но ты в этом платье великолепна! Почему сама его не наденешь?

– Я буду в черном, мне ведь предстоит работа, а значит, надо выглядеть строго. Хотя надела бы красное, но не хочу выделяться. Ты же знаешь, красный цвет привлекает мужчин, и их мысли с деловых разговоров переключаются на другое, – засмеялась Полина. – Мамулечка, как хорошо, что у нас с тобой одинаковый размер. Ты будешь настоящей красавицей.

– Я уже отвыкла от таких нарядов.

– Привыкай заново, жизнь свою нужно менять, а то получается несправедливо: я ухожу, а ты сидишь дома и ждешь меня. Тебе ведь только сорок четыре года, ты молода и очень-очень красива.

– Спасибо, дочка, наверное, ты права. Пора что-то менять в этой жизни.

Из салона они вышли похорошевшие и помолодевшие. Смотрели друг на друга и улыбались. Модная прическа, в основе которой была плетеная коса, делала Полину романтичной и загадочной, волосы Татьяны мастер изящно уложил в объемный пучок на затылке, и женщина теперь напоминала английскую леди.

– Мама, не узнаю тебя! У меня нет слов, я в восторге! Ты такая молодая! Просто королева! Ты даже выпрямилась, гордо несешь себя… Видишь, что значит привести в порядок волосы и сделать макияж! Женщина преображается. Нужно эту истину запомнить на всю жизнь. Не хочу стареть, – расхохоталась Полина.

– А ты, как Аленушка из сказки, – такая нежная, милая…

– Ну кто еще нам сделает комплименты, как не мы сами, – улыбнулась Полина и, достав из сумочки мобильник, вызвала такси.

– Будем беречь свои прически. Такие красавицы не должны ездить на общественном транспорте.

– Ух ты, какие принцессы… Карету мне, карету!

Через десять минут машина подъехала к салону. Всю дорогу они, как девчонки, шутили, смеялись и любовались друг другом.

Водитель не выдержал, глядя на их веселые лица, и спросил:

– Куда же такие красотки собрались?

– А это не ваше дело, молодой человек, – резко оборвала его Полина.

– Ну не мое, так не мое, – помрачнел тот и уже до самого дома не произнес ни слова.

Машина остановилась возле подъезда. Мать и дочь вышли и, не дожидаясь лифта, по лестнице взлетели на шестой этаж.

– Уф, что это происходит со мной, – учащенно дышала Татьяна, доставая из сумочки ключ от квартиры.

– Мама, будем ходить на фитнес.

– Да, ты вот спокойно поднялась, а я старалась не отставать и немного устала.

Бросив сумочку на диван, Полина закружилась по комнате и скомандовала:

– А теперь давай наряжаться.

Она распахнула шкаф, достала два платья и аккуратно положила на кровать.

– Мамуль, надевай скорее. Сгораю от нетерпения, очень хочется увидеть, как ты будешь выглядеть в нем. Да и времени уже не так много осталось.

– Полечка, застегни мне молнию, – попросила мать через некоторое время. Она заканчивала натягивать на себя платье через ноги, чтобы не повредить прическу.

Дочь проделывала то же самое. Придерживая платье рукой, чтобы не упало, она ловко выполнила просьбу и повернулась к матери спиной, чтобы та и ей помогла справиться с молнией. Затем обе одновременно направились к зеркалу. Полина снова начала восторженно осыпать мать комплиментами:

– Мама, я тебя такой еще не видела никогда! В последние годы ходишь в джинсах или ужасном сером костюме на работу. А ты королева! Мамочка, ты же королева! И макияж так подходит к этому платью. Прическа просто супер! Шея, грудь, талия… Ты как с обложки журнала, не хватает только колье. Надень скорее.

– Полиночка, я действительно не узнаю себя. Неужели это я?

– Ты просто забыла, что ты – красавица. Больше тридцати лет тебе никто не даст, если только еще меньше.

– Скажешь тоже, тридцать…

– Не веришь? А вот посмотрим. Я никому не скажу, что ты моя мать, скажу – подруга. Проведем эксперимент. Согласна? – спросила Полина.

Татьяна рассмеялась и согласилась с дочерью, подумав, что никогда не была склонна к авантюризму, но ее дочь – выдумщица еще та. Татьяна давно не чувствовала такого игривого настроения, и ей это нравилось.

– Твое черное платье тоже требует эффектного дополнения. Помнишь, у меня есть золотая цепочка и кулон с бриллиантом, это папа когда-то подарил? Можешь надеть их. Твое декольте требует чего-то нежного и элегантного.

– Спасибо. Я бы никогда не посмела попросить это украшение…

– Пусть этот подарок будет у нас общим. Я ведь знаю: папа обязательно купил бы тебе что-то похожее.

Когда мать и дочь были уже при полном параде, обе одновременно еще раз подошли к зеркалу и, довольные, не сговариваясь, подмигнули своему отражению. Дружно расхохотались, накинули пальто и, закрыв дверь, вышли к такси.