Текст книги "Я и мой летучий мышь"

Это конец. Сейчас он сожрет Тана, а потом снова доберется и до меня.

Около уха послышалось хлопанье крыльев, а потом чьи-то лапки рывком содрали закрывающий рот кусок ленты.

– Кэт, что делать? – Пых заглядывал мне в глаза, растерянный и напуганный.

Я попыталась ему ободряюще улыбнуться, но так и не смогла отвести взгляд от уже похожего на муху в паутине Тана.

– Лети, Пых, улетай отсюда. Спасайся!

– Я тебя не брошу.

И, прежде чем я успела что-либо сказать, крепко обнял меня за шею и, прижавшись мягким теплым брюшком, сильно зажмурился. А я не могла пошевелить даже пальцем. Да что ж это такое!

Оглядевшись и в отчаянии ища хоть что-то острое, чтобы перепилить ленты, наткнулась только на свою тень. Сытой черной кляксой она лежала у моих ног.

Не знаю, может быть, я начала сходить с ума или просто впала в полное и беспросветное отчаяние, но вдруг в голове что-то вспыхнуло… и с губ сорвались странные слова:

– Знгара отто нари мэрати. Кошанэ, эвило, рэнами! Амарэ сорте вери врдато!!! Кона!!!

Мы с мышом замерли. Пых почему-то начал щупать мне лоб, пытаясь заглянуть в глаза, но я, широко распахнув глаза, с ужасом смотрела на… зашевелившуюся тень? Это невозможно.

Но тень и вправду зашевелилась и уплотнилась. А после из нее начал вылезать кто-то большой и очень черный, будто из дыры в полу.

Да нет тут никакой дыры! Точно не было… или была?

Он полностью вылез, выпрямился и взглянул на меня. Я вздрогнула. И если бы могла, то немедленно вскочила бы и бросилась прочь отсюда, пытаясь сохранить рассудок. В его глазах бушевало пламя. Чистый огонь подземного мира алел, сверкал и плавился в раскосых глазах, постоянно меняя цвета и очертания, будто костер, разведенный в ночи.

Высокий, кажется, выше меня на голову (а я никогда не считала себя коротышкой), он стоял и смотрел на меня, а в это время червь уже оторвал от стены белого от ужаса Тана и теперь тащил его к себе в пасть. Не соображая, что делаю, я приказала этому странному, лишь отдаленно напоминавшему человека существу:

– Он должен жить. Освободи его и убей монстра. – Прокричав это, я задрожала от ужаса перед тем, кого сама только что вызвала, не зная как.

На секунду мне показалось, что вместо помощи меня сейчас разорвут на тысячи мелких кусочков, но пришелец вдруг резко отвернулся и… исчез. Я мигнула – не понимая, как такое возможно.

В следующее же мгновение его фигура появилась над головой червя, сверкнули лезвия двух мечей и крест – и вонзились в бледную плоть…

Как же он орал! Мне показалось, что еще чуть-чуть – и барабанные перепонки просто не выдержат. Но потом червь отшвырнул Тана и попытался достать лентами мою… тень? Но не тут-то было. Мы с Пыхом зачарованно наблюдали за этим своеобразным танцем смерти – червь снова и снова выбрасывал ленты, пытаясь поймать обидчика, а обидчик уворачивался от лент с нечеловеческой ловкостью. Снова и снова он вонзал мечи, попадая точно в известные только ему нервные центры монстра, – иначе как объяснить, что уже после третьего удара монстр, забыв о мучителе, забился в конвульсиях, вереща и истекая слизью, при этом хаотично выпуская ленты во все стороны. Тан чуть не попал под одну из них, но незнакомец выдернул его за миг до того, как на это самое место обрушилась лента.

Я вздохнула с облегчением, и это отозвалось жуткой болью в сломанных ребрах и спине. Милосердная тьма забвения поглотила мой разум. Последнее, что я видела, перед тем как потерять сознание, – испуганная мордочка Пыха.

Глава 4

Василиск сидел в комнате перед камином. В руке на длинной цепочке покачивалось закрытое зеркальце. Только что состоялся очень неприятный для него разговор с королем, суть которого сводилась к следующему: «Найдешь девчонку любыми способами, а если не сможешь – отправишься за камнем сам».

Глаза сузились, а клыки до крови прикусили нижнюю губу. Эта девчонка кого-то ему напоминала, но вот кого – он вспомнить пока не смог. Она казалась обычным отребьем, не способным связать в голове и пяти слов. Была до смешного безалаберна и глупа. Он расслабился. И совершил непростительную ошибку. Нельзя было оставлять ее наедине с гномом, нельзя! За показной безалаберностью скрывалась совсем другая личность. Находясь, казалось, в безвыходной ситуации, она смогла просчитать алгоритм смены миров. И воспользоваться первой подвернувшейся возможностью сбежать, пожертвовав ослом и новоприобретенными игрушками. Даже суму оставила. Ту самую суму, ради которой любой знающий отвалит немалую сумму денег, позволяющую прожить пару столетий в какой-нибудь деревеньке в свое удовольствие, ни в чем себе не отказывая.

Зеркало хрустнуло, сминаясь в кулаке. На ковер упали капли крови.

В дверь постучали. Дрейк посмотрел на осколки, разжал ладонь и бросил осколки в камин. Достав из кармана ажурный платок, он перевязал кисть.

– Войдите.

В кабинет вошел дворецкий. Он был одет в кожаные штаны, белую рубашку и черную куртку. За спиной были прикреплены парные мечи, на руке – наручи с метательными звездочками.

– Я готов, хозяин.

– Ты все запомнил?

– Да.

– Повтори.

– Доставить к вам мага из башни, договориться с кланом наемников.

– Все правильно. Иди.

– Могу я задать вам еще один вопрос?

Дрейк прикрыл глаза и откинулся в кресле. Он знал, о чем хотел спросить дворецкий.

– Ты не пойдешь.

– Я понял. Прошу меня извинить.

И, поклонившись, вышел, стараясь ни единым жестом не показать, как сильно его задел отказ господина, за которого он готов был отдать и душу и тело.

Василиск закрыл глаза и попытался расслабиться. Ну что же. Игра становится интереснее. Король ему не помеха. Камень смерти в любом случае будет принадлежать только ему. Что касается девчонки. Стоит к ней приглядеться. И если произошедшее не случайность и у юной «баронессы» действительно имеются мозги – он сможет развеять одолевающую его скуку.

Кто знает… возможно, он даже сделает ее одной из своих наложниц. Красивая внешность, дерзость и способность выдерживать его взгляд – сделают из нее жемчужину его своеобразной коллекции. А дикий нрав укротить не так уж сложно. Особенно если за дело возьмется такой профессионал, как он.

Дрейк, улыбнувшись, встал. Уже выходя из комнаты, он точно знал план дальнейших действий. Согласно этому плану, девчонка и камень очень скоро будут в его руках.

Маг испуганно смотрел на стоящего перед ним человека. Его взгляд и манеры заставляли людей инстинктивно держаться от него как можно дальше. Этот человек разительно отличался от того, что танцевал и улыбался совсем недавно на балу, как ограненный алмаз отличается от стекляшки. То была подделка, маска. А то, что маг видел сейчас, было настоящим лицом графа – без тени улыбки и тепла в глазах. И он был зол. Очень зол.

– Итак, вы хотите, чтобы я нашел девушку, к ауре которой вы прикрепили магический маяк и которая находится в неизвестном для вас мире?

– Да.

– Кхм… но миров тысячи. И совсем не обязательно именно тот мир, в который попала она, появится хотя бы еще раз.

– А если так?

Граф нажал на что-то, и смена миров прекратилась. В зеркале отразился дикий ландшафт. Поля, покрытые фиолетовой травой, парящие в небе точки двадцати солнц. Небольших и холодных, как луна на ночном небосклоне.

– О!

– Каждый мир уникален. И их не так много, как вы думаете. Всего сто двадцать пять, если быть точным. Вам требуется найти тот, в котором сейчас находится девушка. Частоту работы маячка я вам обозначил. Приступайте. И учтите: у вас есть три дня.

– Да, но…

– И помните. Я плачу более чем щедро. И терпеть не могу неудач.

От его взгляда кровь в жилах мага застыла от ужаса. Он с трудом кивнул, стараясь отвести взгляд и не выказать свой страх. Василиски… их боялись даже эльфы. А он стоит один на один с этим чудовищем. Последним в своем роде.

– Я… я сделаю то, о чем вы просите, граф.

– Прекрасно. Не буду вам мешать.

И мужчина вышел, закрыв за собой дверь. А маг дрожащей рукой вытер пот со лба, стараясь не думать о том, что именно его будет ждать в случае неудачи.

– Ты привел их?

Дворецкий кивнул, глазами указывая на дверь кабинета графа.

– Они лучшие в своем роде. Так мне сказали.

– Отлично, Алистер, можешь вернуться к своим обязанностям.

– Благодарю, ваша светлость. – Дворецкий сухо поклонился и удалился.

Граф вошел в свой кабинет, где его уже ждали трое наемников, одетых во все черное.

– Господа. Мне порекомендовали вас как самых лучших убийц из всех, которых когда-либо выпускала школа Теней гильдии наемников. У меня есть для вас работа, за которую я готов платить более чем щедро.

– Мы внимательно слушаем вас, – сказал стоящий в центре.

Кошачьи движения и вертикальные зрачки выдавали в нем оборотня.

– Я хочу, чтобы вы нашли и вернули мне девчонку. На ее ауре стоит метка, так что найти будет достаточно просто. Но есть один момент: она неплохо дерется и кусается. Это может создать небольшие трудности.

Смешок. Сидевший на подоконнике подкинул в воздух нож и легко поймал его кончиками пальцев.

– Доставить ее необходимо живой и, по возможности, невредимой. Так что я иду с вами, и это не обсуждается.

Наемники переглянулись. Дрейк знал, что это серьезно поднимает цену за такого рода задание. Наемники работали сплоченной командой или в одиночку – в зависимости от требований заказчика, и очень редко брали с собой кого-то не из своей гильдии.

– Далее. После того как мы вернемся сюда обратно, у вас будет день-два на подготовку снаряжения и отдых. Затем мы отправимся в другой мир. Там вы будете ее телохранителями, пока она не выполнит то, что от нее требуется.

– Подробнее.

– Никаких подробностей, пока не будет заключен договор. Ваша цена?

– Сотня алмазов. – Наемник нутром чуял подвох и потому лукаво улыбнулся. Такую цену не смог бы заплатить и сам король.

– Согласен.

Кто-то шумно выдохнул. Его можно было понять. Огромная сумма. Невозможная плата. Но устав гильдии гласил: когда цена озвучена, и заказчик согласился с ценой, значит, контракт заключен.

Птички поют, солнышко светит, легкий ветерок шевелит листву, создавая иллюзию шепота, неподалеку журчит ручеек, а озеро, в которое он впадает, небольшими, поднятыми ветерком волнами накатывает на узкую песчаную полоску берега.

Я лежала на чем-то мягком, слыша эти звуки сквозь сон и не желая просыпаться. А зачем? Чтобы снова почувствовать ту жуткую боль или смотреть на мои теперь неподвижные ноги и понимать, что до конца своей жизни я останусь калекой? Нет уж. Лучше я останусь здесь, в мире снов, где можно представить, что я дома и могу в любой момент выглянуть в большое, расположенное напротив кровати окно и пойти прогуляться по городу, прихватив с собой Пыха.

– Да тихо ты, разбудишь ее!

– Не жадничай.

– Кто это жадничает? Ты уже свою порцию съел, а это для Кэт.

– А вдруг еда отравлена? Я, как близкий друг, просто обязан попробовать, чем ты там собираешься ее кормить.

– Ну… ладно, на. Обжора! Но только одну ложку.

Тихий хлюпающий звук.

– Я сказал одну! Отдай ложку, кому сказал!

– Не распробовал. Дай еще попробовать.

– А по лбу?

– На.

Все это было произнесено шепотом, но я все равно узнала голоса Тана и Пыха. Я почувствовала страшный голод – придется все-таки открывать глаза.

– О, она очнулась! – раздался счастливый писк мыша. Послышался шелест крыльев, и он немного неудачно приземлился на мою ногу. Повозившись, Пых все-таки смог удобно устроиться и теперь радостно смотрел на меня, поблескивая черными глазками.

Я поморщилась и пошевелила ногой, решив сбросить наглеца. Так, подождите… то есть как это пошевелила?

Все еще не веря в чудо, я пошевелила второй ногой, а потом дотронулась до ребер и поняла, что нигде и ничего у меня не болит!

– На, – сунул мне в руки горячую тарелку с похлебкой Тан, а потом сел рядом, заботливо разглядывая мое лицо, выражающее крайнюю степень удивления.

– Ты чего?

Ничего не ответив, я огляделась вокруг и увидела, что мы расположились у озера, окруженного со всех сторон лесом. Меня заботливо уложили на внушительную охапку еловых веток, накрытых сверху моим же плащом. Неподалеку горел небольшой, но веселый костерок с булькающей похлебкой в подвешенном над огнем котелке.

– А где… этот?..

Мне молча ткнули на деревья. Я с умным видом на них посмотрела.

– Он в лес за дровами пошел. Ну или еще зачем-то. С нами он не разговаривает, – сообщил Пых, почесывая лапкой ухо и заинтересованно посматривая на стоявшую на моих коленях тарелку с едой. Ну уж нет, не отдам, это мое!

И я сама начала поглощать наваристый супчик из какой-то птички, мясо которой было невероятно вкусным.

– А что было после того, как я потеряла сознание? – поинтересовалась я, благодарно принимая из рук Тана кусок хлеба.

Мышь горестно вздыхал и смотрел на быстро пустеющую тарелку такими глазами, будто вот уж неделю нещадно голодает. Я почувствовала себя садистом и решила ему чего-нибудь оставить.

– Да ничего особенного. Меня он сразу перенес (я, правда, так и не понял как) прямо сюда, к озеру. Представляешь: только что была пещера и эта гадость, и вдруг – бац! – озеро, – делился своими впечатлениями принц. – А потом он снова появился, держа на руках тебя и Пыха.

Мышь согласно хмыкнул, активно уплетая похлебку из отданной ему на растерзание моей тарелки.

– Я уже начал волноваться, когда он появился уже с тобой на руках. Положил тебя аккуратно на землю, а потом принялся что-то делать, водя руками над телом. Я не понял, что он делал, но помочь тебе ничем не мог, так как был все еще спеленат этими лентами. Кстати, сколько я его ни просил, он так и не соизволил меня освободить от них, закончив с тобой – просто ушел в лес и, наломав там еловых веток, соорудил лежанку, после чего положил тебя на нее и срезал все ленты, опутывающие тебя. Меня же освободил Пых, за что я ему очень благодарен.

Мышь икнул, лежа уже у меня на животе и поглаживая свое раздувшееся пузико.

– И больше он не возвращался? – поинтересовалась я.

– Нет, хотя, по мне, лучше бы он больше и вовсе не возвращался. А то как глянет своими огненными глазами, у меня аж пот от страха по спине бежит! Хотя я искренне считал, что после монстра в пещере мне уже никто не страшен. Ты где его откопала?

Тан забрал тарелку и осторожно погладил мыша по брюшку. Тот не возражал, даже что-то одобрительно пискнул. Ветер взъерошил мои волосы, принеся запахи воды и маня искупаться.

Я пожала плечами:

– Да понятия не имею! Посмотрела на свою тень и сказала с перепугу сама не знаю что. Он и появился.

Тан с мышом уважительно на меня посмотрели.

– Я так и знал, что ты волшебница. Пророчества фэрий никогда не врут.

– Да никакая я не волшебница, просто так само…

Но тут я замерла, уставившись на выходящего из леса нашего общего спасителя. Тан понял все по моему лицу и тоже заинтересованно оглянулся. Мышь, кажется, уже спал.

При свете дня я смогла лучше рассмотреть своего неожиданного спасителя. Он был и впрямь высок, кожа похожа на черный мрамор – такая же черная и гладкая. Черные же волосы спускались чуть ниже плеч (иногда отдельные пряди были заплетены в тонкие косички с вплетенными в них узкими лентами синего цвета). Из-под вороха волос выглядывают острые длинные уши. Тонкие и даже изящные черты лица… Весь его облик словно говорил, что он смертельно опасен. Из-под длинных, будто девичьих ресниц сверкает бушующее пламя, так напугавшее меня еще в пещере. Длинный острый нос и высокие скулы намекают на благородное происхождение, хотя… о чем это я? Он ведь не человек и вряд ли эльф – не похож. Строение тела – обманчиво хрупкое. Но не тощий. А уж силу его рук я могла себе представить хотя бы по тому, как ловко он обращался с двумя тяжеленными, в мой рост мечами, рукояти которых сейчас торчали из-за его плеч. Он тоже любит носить оружие за спиной, крест-накрест. Одет же был «моя тень» в серые, покрытые мелкими искристыми чешуйками штаны, такую же куртку, из-под которой виднелась вышитая золотом алая рубашка, так подходящая своим ярким цветом к его вечно-изменчивым глазам. Как же он красив…

Так, надо срочно от него избавляться, пока он нас всех ночью не прирезал.

Он, будто понимая, что я думаю о нем, обернулся, поймал мой взгляд, пронзая жаром до самой глубины души и заставляя открыться полностью, до конца, чтобы даже самые потаенные мысли вышли на поверхность и дали себя разглядеть. В оскале мелькнули длинные острые клыки, а потом он так же резко отвернулся, заставив вздрогнуть.

– Кэт, Кэт, ты чего? – тормошил меня Тан, а мышь удивленно провожал взглядом высокую фигуру.

Одно я теперь знала точно: он не причинит мне зла, и… я больше его не боюсь. Кажется.

Глава 5

Поскольку чудесным образом я выздоровела, то решила пройтись, чтобы освоиться с мыслью, что все еще не потеряла способность ходить. Тан с Пыхом ушли в лес – охотиться, плюс Тан хотел найти с таким трудом добытую голову, уверив меня, что успел дотащить ее к выходу из пещеры, и потому снова в нее он не полезет. Махнув рукой на них обоих (мышу тоже хотелось прогуляться и пообщаться с новым другом), я отпустила их вместе с Пасей, выделив его для большей скорости передвижения. Так проще, а если что, Пых взлетит и сверху найдет место нашей стоянки – в случае если Тан все-таки заплутает.

Озеро манило своей прохладой, ребята уехали, мой спаситель тоже куда-то ушел – то ли решил поохотиться, то ли по своим каким-то неведомым делам, а может, и просто вернулся туда, откуда явился. На последнее я очень сильно не рассчитывала.

Скинув с плеч куртку и стащив сапоги, я разделась до длинной, в бурых пятнах, рубахи (некогда белой). Что ж, это приключение и не могло пройти для нее бесследно, так что заодно устрою постирушку. Подойдя к воде, я попробовала ее пальцем ноги – вода была холодной. И тут я заметила растущее неподалеку довольно-таки кривое дерево, ствол которого изогнулся над гладью воды. Идея взобраться на него и с плеском спрыгнуть вниз, погрузившись сразу с головой, показалась мне гениальной.

Взобравшись на ствол и встав на ноги, я, покачиваясь, прошлепала по нему босыми пятками. Наконец, почти дойдя до места, где ствол дерева сильно прогибался под моим весом, я хорошенько раскачалась и, оттолкнувшись ногами, прыгнула вперед. Вода была ледяной! Булькнув, я изо всех сил принялась работать руками и ногами, разгоняя застывшую от холода в жилах кровь. Вскоре онемение прошло, ощущение холода пропало, и я начала получать от процесса удовольствие. Накупавшись вволю и кое-как прополоскав волосы, я наконец повернулась к берегу и тут же остановилась, с удивлением уставившись на сидевшего у костра своего спасителя. Он спокойно следил за мной, но я так и не смогла понять по выражению его лица – о чем он сейчас думает? Смутившись, я начала выбираться из воды, чувствуя, как неприлично липнет рубашка к мокрому телу. А он даже и не подумал отвести взгляд. Ну и пусть, подумаешь. Выглядит – как существо из преисподней, и вылез снизу, а не прилетел сверху на крыльях и с арфой наперевес. Так что, задрав нос, я гордо прошагала к кустам, на которых были развешаны мои вещи, сняла их с веток и так же гордо удалилась за куст, не собираясь переодеваться на его глазах.

Выйдя и повесив на ветке дерева мокрую рубашку, я решительно подошла к костру и уселась неподалеку от него, демонстративно разглядывая неожиданного спасителя. Молчание затягивалось, а у меня в голове уже созрели кучи вопросов, которые язык так и чесался задать. Ну что ж, начнем.

– Ты кто такой? И откуда взялся?

Тишина, и все тот же внимательный изучающий взгляд. Я подождала для приличия еще минуту, и, поняв, что мне не собираются отвечать… Гм… нам будет трудно.

– Я спрашиваю тебя – кто ты такой? Откуда ты взялся? И с чего это вдруг ты решил мне помочь? И что за абракадабру я сказала?!

Мне слегка улыбнулись, все так же изучая лицо удивительными глазами, сверкающими пламенем. Я начала закипать. Он что, издевается?

– Ладно, – с напускным безразличием пожала я плечами, помешивая ложкой булькающий в котелке суп. – Раз ты молчишь, значит, я буду называть тебя – Козел.

Огонь в глазах вспыхнул с такой силой, что я почти почувствовала опаливший мои щеки жар, но потом он выдал всего одно короткое слово.

– Кэрт, – тихо и угрожающе. У меня хватило ума понять, что это его имя.

– Ну вот, – ободряюще улыбнулась я, стараясь унять дрожь в руках, – мы уже начали друг друга понимать. Глядишь, так и подружимся.

Опять выводящее из себя молчание. Но я девочка упорная… и вредная.

– Так, вопрос номер два: откуда ты вылез?

Мы минуты три буравили друг друга глазами, а он еще и улыбался, чуть заметно, лишь самыми уголками губ. Но ведь улыбался! Еще немного, и я надену этот котелок ему на голову!

– Хорошо, тогда, может, скажешь – зачем ты меня спас?

Молчание…

Я, внутренне кипя от злости, не торопясь встала, медленно сняла котелок с огня и быстрым, почти неуловимым движением выплеснула все содержимое прямо в его ухмыляющуюся физиономию. Этого он не ожидал. И хотя на лицо попали только брызги – жуткий рев потряс окрестности. Травы склонились к земле, а листва испуганно съежилась от той чудовищной силы, которая шутя прокатилась вокруг, пугая до дрожи и сметая любые зачатки сопротивления.

Я стояла перед ним, зажмурившись от страха и ожидая, когда меня располосуют на сотню ленточек. Оба уха с непривычки оглохли. Сердце екнуло и убежало в пятку, потеснив забившуюся туда чуть ранее душу. Но… я все ждала, а ничего не происходило. И тогда я рискнула открыть глаза.

Золото, нет – алое пламя яростных глаз – и жуткий оскал длинных изящных клыков во рту. Он стоял так близко, что его дыхание обжигало нос, но… даже пальцем меня не тронул.

Кэрт резко мотнул головой, от чего мне по щекам хлестнули пряди его жестких волос, а потом молча пошел к озеру, на ходу снимая одежду… Всю!

Мама дорогая! Я поспешно отвернулась, чувствуя, как горят щеки, и стараясь даже краем глаза не подсматривать. Кошмар! Но потом мой взгляд опустился на уже пустой валяющийся котелок, и я осознала, что, собственно, натворила. О чем я только думала!

Не знаю, что подумал обо мне бесшумно плавающий Кэрт, когда увидел, как я задом наперед двигаюсь к озеру, а потом все так же, не поворачиваясь, набираю воду в котелок. Вслух он ничего не сказал. Уж кто бы сомневался!

А вскоре вернулись ребята… пешком. Огромную и жутковатую голову дракона, надрываясь, вез недовольный Пася. Я встретила их радушно и тут же заявила, что суп готов.

– Кэт, ты что, сама готовила? – изумился принюхивающийся к витающим в воздухе ароматам мышь.

Я смущенно зарделась, кивая в знак согласия. Тан с опаской посмотрел на полную до краев тарелку, которую я ему протягивала. Мышь уже тыкал ложкой в содержимое своей тарелки.

– Чего это вы ковыряетесь?

– А почему он не ест? – Мышь ткнул ложкой в сторону сидящего неподалеку Кэрта, на которого я старалась вообще не смотреть. – И все же, почему он не ест? – требовал ответа насупившийся Пых, рассматривая прислонившегося спиной к дереву Кэрта.

– Э-э-э… ну, не знаю, может, не хочет?

– А ты ему предлагала? – спросил Тан. Я отрицательно мотнула головой.

– Ну так предложи. – И сунул мне в руки тарелку со своей порцией. Щедрый ты наш.

С тяжелым мученическим вздохом под заинтересованными взглядами мыша и Тана я пошла, как на эшафот, к нашему спасителю.

– Гм… привет.

На меня подняли глаза, и я вдруг поняла, что этот огонь внутри них мне нравится. Так, о чем это я? Ах да.

Поставив ему на колени тарелку с ложкой, я мучительно покраснела и сообщила:

– Я хочу, чтобы ты это съел. – И на всякий случай сделала шаг назад. Мало ли что, вдруг он решит сделать со мной то же, что я недавно сделала по отношению к нему.

Но вместо этого Кэрт вздрогнул, сжал зубы и окатил меня волной такой злости, что у меня подкосились ноги, и я, испуганно ойкнув, плюхнулась на землю, решительно ничего не понимая. Но это еще не все! Под прицелом трех пар глаз он решительно взял ложку, зачерпнул ею моего супчика и отправил себе в рот. Все, затаив дыхание, ожидали эффектного продолжения – ну там море крови или симптомов сильнейшего пищевого отравления… Но, сунув в рот первую ложку, он… вытащил изо рта ее огрызок.

Стою, смотрю, одуревая от происходящего, а этот… начал есть тарелку!

– Стой! – крикнула я, после того как он откусил первый кусок. Он прекратил жевать и с дикой злобой смотрел на меня. До меня медленно и с большим трудом начало доходить.

– Ты ведь не хочешь это есть, так?

Он не отвечал, застыв, как статуя, и только в глазах все так же бушевал гнев.

– Отдай тарелку мне.

Тарелка тут же была запущена в мою сторону… Еле успела уклониться, а то и впрямь была бы сейчас вся в супе.

Проследив взглядом за тарелкой, я перевела взгляд на Кэрта и наконец-то задала тот самый правильный вопрос:

– Я хочу, чтобы ты рассказал – что тебя связывает со мной.

И он ответил, хотя я уже и не надеялась.

– Клятва, – хриплым голосом ответил тот. От неожиданности его ответа я вздрогнула и приготовилась внимательно слушать. А он и не собирался больше ничего говорить…

– Мне нужно приказывать каждый раз, чтобы ты отвечал на мои вопросы, или расскажешь все сам и без принуждения?

С минуту меня изучали взглядом профессионального душегуба, но потом он продолжил:

– Создатель браслета поймал меня в магическую ловушку. Надо мной издевались и ставили различные эксперименты до тех пор, пока я не согласился принести клятву верности, после этого мою магическую сущность привязали к безделушке, что находится у тебя на запястье. Вкратце: владелец этого браслета, в жилах которого течет хоть капля крови создателя, – мой повелитель. Я не могу причинить вред повелителю – ни физически, ни мысленно. Я обязан исполнить любой его приказ и явиться на условный зов. И останусь привязанным к безделушке до своей смерти или освобождения. – Он усмехнулся.

Слушая его, я задумчиво покусывала нижнюю губу, пытаясь сообразить, что мне делать.

– А как тебя можно освободить?

Он ответил сразу, будто ждал этого вопроса.

– Надо три полнолуния подряд говорить части заклинания, но лишь по своей воле, иначе слова заклинания не вспомнит капля крови создателя, которая у тебя есть. После третьего полнолуния ты должна сама снять появившиеся ленты на моих руках и шее. И тогда я буду снова свободен. – Помолчав, он добавил: – Предыдущий повелитель тоже хотел знать, что надо сделать, чтобы случайно не освободить меня.

– Но все же откуда я знала слова вызова?

– Они в твоей крови.

На этом Кэрт замолчал и до вечера больше так ничего и не сказал. Я растерянно вернулась к друзьям, ошеломленная тем, что только что узнала. Тан и мышь не мешали мне, давая обдумать свалившуюся на меня новость. Взглянув на небо, я увидела почти полный серп луны и вдруг поняла, что завтра полнолуние. Тяжело вздохнув, я покосилась на сидевшего все в той же позе Кэрта. Длинная прядь волос опускалась ему на лицо, остальные разметались по плечам, очерчивая его таинственный, чуждый всему человеческому профиль. Нужен ли мне раб? Нет. Не нужен.

Утром мы отправились дальше. Тан уверял меня, что он знает, где именно находятся врата, и мы уже совсем скоро будем на месте. Мышь ехидно поинтересовался, как же Тан с таким знанием – вчера безнадежно заблудился? И если бы не он, то и вовсе бы пропал без вести! Но покрасневший принц упорно молчал на эту тему, идя впереди и прокладывая путь для нашей небольшой компании. Я вела Пасю на поводу, он вез жутковато ухмыляющуюся голову дракона с выпученными глазами. Пых же с комфортом устроился в капюшоне моей куртки, как в гамаке, и, кажется, дремал. Кэрт, не желая идти рядом с нами, передвигался параллельно, бесшумно и незримо следуя между деревьями.

– Послушай, а куда мы отправимся дальше? – поинтересовалась я у Тана.

– Как куда? На остров моего отца, конечно. А то голова протухнет, и мне никто не поверит, что я вырвал ее в честном бою.

Я хмыкнула. Ну-ну.

– А потом?

На меня непонимающе уставились.

– Ну придешь ты во дворец, предъявишь папе голову, осыплют тебя славой, а что дальше-то?

– Не, славой не осыплют, поскольку меня там для этого слишком недолюбливают.

– Угу. То есть ты там не останешься.

– Конечно, нет, чего я там не видел?

– Ты что, издеваешься надо мной?! – взвыла я.

Принц тяжело вздохнул и, оступившись, кубарем покатился в овраг, по краю которого мы как раз проходили. Я ошарашенно склонилась, стараясь увидеть Тана. В капюшоне завозился разбуженный моим криком Пых.

– Чего случилось-то? – Он высунул мордочку и с интересом посмотрел туда же, куда и я.

– Кажется, только что погиб пятый принц Седых гор и Мертвых пиков.

– Это как? – удивился мышь, заглядывая в овраг. Оттуда послышались стоны и призывы о помощи.

– Надо лезть, – глубокомысленно изрек мышь и опять спрятался в капюшоне.

Я возмущенно хмыкнула, но крики снизу становились все более настойчивыми, так что пришлось лезть.

– Помогите!

Я со вздохом заскользила вниз, съезжая на… пятой точке по довольно крутому склону.

– Умираю!

– Да щас, щас, потерпи немного, я спускаюсь, – крикнула я в ответ, тормозя руками обо все попадающиеся на пути ветки и корни деревьев.

– Кэт, тут какая-то тварь ходит. Рычит. Кэт, меня щас сожрут, предупреждаю!

Я аж зарычала от досады, но ускорила спуск. Как маленький, честное слово.

– У тебя же меч есть, – крикнула я ему.

– Уже нет, – просветили меня таким печальным голосом, что я была морально готова его придушить. Разумеется, после того как вытащу. О, вот и он! Повис на ветвях какого-то высокого дерева метрах в пяти от земли. А внизу бегают аж целых три довольно миловидных зверушки, с когтями, клыками и коротким черным мехом. Я почему-то подумала о новой шубке, с тоской вспоминая давно почившую от старости, оставленную у тетки Розы на весенне-летне-осенний период. Гм…

Больше всего эти звери напоминали довольно крупных кошек, ростом каждая была почти с меня.

– Кэт! Ты долго будешь там сидеть? Они, по-моему, умеют лазить по деревьям, – паниковал принц.

И, будто услышав его, одна из кошек подпрыгнула и, вцепившись когтями в гладкий ствол, быстрыми прыжками принялась карабкаться к Тану. Я метнула кинжал и попала ей в ухо. Рев и повышенное внимание всех трех кисок к моей скромной особе. Так, пора линять.

Я попыталась быстро подняться вверх по склону, но получилось это у меня как-то не очень. Высунувшийся из капюшона на звуки Пых с удивлением обозрел три приближающиеся клыкастые морды, громко заорал и вылетел из укрытия, присоединившись к висевшему на дереве Тану.

А кошки неумолимо приближались ко мне длинными грациозными прыжками прирожденных хищниц. Вытащив из-за спины меч и достав нож, я ждала, приготовившись к неминуемой схватке. Тан тем временем начал спуск с дерева, умоляя не делать резких движений – авось не нападут. Угу. А рычат и зубы скалят они исключительно просто так – для собственного удовольствия, так сказать!