Текст книги "Копенгаген. Жемчужина Скандинавии"

Дворец Мольтке, или Малый дворец Гульденлеве

У короля Фредерика III было девять детей, в том числе и ставший королем Дании Кристиан V, и ставший мужем английской королевы Анны Стюарт Георг, и дочь Ульрика Элеонора, которая стала женой шведского короля Карла XI, но ни один из них не прославился так, как его девятый, незаконнорожденный сын Ульрик Фредерик Гульденлеве. Герой войн против Швеции, которые так и стали называться «войнами Гульденлеве», Ульрик Фредерик удостоился небывалой чести – его отец-король собственноручно построил ему дворец в Копенгагене – знаменитый дворец Шарлоттенборг. А после того, как Ульрик Фредерик женился на графине Антуанетте Альденбург-Кнюпхаузен (Antoinette of Aldenburg-Knyphausen) и у них стали один за другим рождаться дети, у него возникла необходимость построить дополнительный дом. Он купил участок земли на Бредгаде, на котором стоял дом Йоргена Хенриксена Госебуха, снес его и построил себе на этом месте второй дворец, который стал называться «Малый дворец Гульденлеве» (Moltkes Palae – Gyldenloves lille Palae), поскольку дворец Шарлоттенборг считался «Большим дворцом Гульденлеве». Здесь у Ульрика Фредерика в 1688 г. родился сын Фердинанд Антон Даннешельд-Лаурвиг (1688–1754), а в 1799 г. – дочь Шарлотта-Амалия, графиня Лаурвигская, ставшая впоследствии родоначальницей герцогского рода Аугустенбургов (Dukes of Augustenborg).

Дворец Мольтке

После смерти Ульрика Фредерика Гульденлеве в 1704 г. Малый дворец Гульденлеве унаследовал его сын Фердинанд Антон Даннешельд-Лаурвиг. Это был человек огромного роста, силач, пальцами гнувший гвозди и железные прутья и на скаку останавливавший лошадей. Неудивительно, что на него обратила внимание самая знатная невеста Дании – Ульрика-Элеонора Ревентлов, родная сестра королевы Анны-Софии. После этого брака Фердинанд Даннешельд-Лаурвиг стал одним из самых близких к королю Фредерику IV людей, хотя их отношения не всегда являлись безоблачными – Даннешельд-Лаурвиг никогда не лез за словом в карман и любил говорить правду прямо в лицо, не считая нужным придерживаться лицемерного придворного этикета. Из-за этого король то приближал его к себе, то, напротив, отдалял. Кипучей натуре Даннешельд-Лаурвига было действительно тесно в узких дворцовых рамках: он являлся директором двух крупнейших в Дании компаний по освоению заморских территорий – Вест-Индской и Гвинейской компании, и постоянно то отправлял суда за океан, то принимал их, нагруженные колониальными товарами. Одно время многие товары хранились прямо во дворце Гульденлеве, из-за чего его помещения пропахли имбирем, корицей и гвоздикой. На приемах, которые устраивал Даннешельд-Лаурвиг, прислуживали чернокожие рабы и вернувшиеся из походов в Вест-Индию матросы, одетые для колорита пиратами. А по Копенгагену ходили слухи, что среди них были и самые настоящие пираты, которые отдыхали в Дании от своих зловещих «подвигов» в Карибском море.

От Фердинанда Даннешельд-Лаурвига дворец Гульденлеве унаследовал его сын Кристиан Конрад Даннешельд-Лаурвиг – такой же отчаянный морской волк, как и отец. Он с раннего детства стал служить в военном флоте, участвовал в многочисленных морских битвах, из-за чего все его тело было испещрено шрамами; воевал со шведами, с арабскими берберами в Алжире, и в конце концов дослужился до звания адмирала. На старости лет Кристиан Даннешельд-Лаурвиг, носивший наследственный титул графа Ларвикского, решил перебраться в норвежский Ларвик. Там он прожил несколько лет, окруженный восхищенным вниманием норвежцев, там и умер.

Незадолго до смерти он продал свой дворец в Копенгагене известному торговцу шелком Нильсу Лунде Райерсену, которого хорошо знал с тех пор, когда Райерсен под руководством его отца работал в Вест-Индской и Гвинейской компаниях. Райерсен был исключительно жестким бизнесменом, обладавшим колоссальной хваткой и безошибочным чутьем. Он не боялся самых смелых начинаний, которые в конце концов приносили ему огромную прибыль. Почувствовав, что он может успешно работать самостоятельно, Райерсен бросил вызов могущественной датской Азиатской компании, и вместе со своим партнером голландцем Фредериком де Конинком организовал торговый дом «Конинк и Райерсен», который обзавелся собственным флотом и занялся вывозом из Африки и Вест-Индии колониальных товаров. Дела у Райерсена и Конинка пошли исключительно успешно, и вскоре они владели целой флотилией из 64 кораблей, которые курсировали между Европой, Африкой и Америкой, перевозя грузы и людей. После смерти бездетного Райерсена Фредерик де Конинк унаследовал его дворец на Бредгаде. Однако в 1794 г. Конинку пришлось уступить настойчивой просьбе вдовствующей королевы Юлианы-Марии, которая просила продать ей этот дворец. Когда-то всесильная правительница оказалась в этот момент в отчаянном положении: королевский дворец Фредериксборг, в котором она жила, сгорел в результате страшного пожара, и теперь Юлиана-Мария хотела «в покое и безмятежности провести последние годы жизни». Конинк был слишком многим обязан бывшей королеве, чтобы отказать ей: в свое время Юлиана-Мария способствовала тому, что он приобрел гигантские плантации сахарного тростника на острове Сент-Круа, которые приносили ему баснословный доход.

Юлиана-Мария, как она и мечтала, провела на Бредгаде последние два года жизни в покое и безмятежности, а после ее смерти дворец Гульденлеве был выкуплен еще одним богатым дельцом, занимавшимся торговлей колониальными товарами, пряностями и рабами – Константином Бруном, который к тому времени стал главным акционером датской Вест-Индской компании. Брун владел дворцом на протяжении следующих сорока лет, и за это время превратил его в центр светской жизни Копенгагена. Каждую неделю он проводил во дворце званые вечера, на которых блистала красотой его дочь Ида и выступали музыканты, художники, поэты. Здесь же в самой непринужденной обстановке обсуждались важнейшие политические и культурные события. В связи с этим в Копенгагене даже шутили, что дворец Бруна «имеет больший вес, чем Амалиенборгский».

В 1852 г. этот дворец обрел и соответствующего владельца – человека, чей политический вес в Дании находился на недосягаемой высоте. Его купил граф Адам Вильгельм Мольтке – многолетний премьер-министр Дании, государственный деятель, при котором была принята Конституция 1849 г. Мольтке стал и первым премьер-министром, назначенным демократическим путем в соответствии с новой Конституцией. Находясь во главе правительства в самые тяжелые переходные годы, когда в Дании проводился сложнейший этап конституционной реформы, Мольтке мечтал лишь об одном: сразу после ее успешного завершения уйти на заслуженный отдых и спокойно провести оставшиеся годы, радуясь жизни в созданной при его активнейшем участии новой, демократической Дании. Для этого ему требовался новый дом. Мольтке мечтал о таком месте отдохновения, как дворец Гульденлеве. Передав в 1852 г. бразды правления новому премьер-министру Блюме, Адам Мольтке осуществил свою давнюю мечту – купил дворец Гульденлеве. После этого здание получило свое новое название, которое сохраняет по сей день – дворец Мольтке.

Разумеется, покой, которым наслаждался в своем дворце граф Мольтке, был весьма условным: как и прежде, к нему шли за советом и за помощью самые разные люди. Дворец Мольтке на Бредгаде стал важным центром политической жизни в Дании, ведь многочисленная семья Мольтке, из которой вышло несколько государственных канцлеров, премьер-министров, министров иностранных дел и министров финансов Дании, пользовалась колоссальным влиянием в стране. Вместе с отцом во дворце Мольтке на Бредгаде жил и его сын Фредерик Георг Юлиус Мольтке – будущий премьер-министр.

Последним владельцем дворца стал Фредерик Кристиан Мольтке – внук бывшего премьер-министра Адама Вильгельма Мольтке. Согласно традициям семьи Мольтке, он активно занимался политикой, был в течение многих лет членом датского парламента, гофегермейстером двора, однако больше всего его привлекали не политика и власть, а искусство. Фредерик Кристиан Мольтке стал куратором и хранителем семейного собрания картин рода Мольтке (Moltkeske Malerisamling) и в этом нашел свое истинное призвание. Он жил во дворце Мольтке с 1875 по 1930 г., а за пять лет до смерти передал дворец, вместе с частью собранной богатой коллекции предметов искусств, в дар датскому Союзу ремесленников. Союз ремесленников разместил в старинном дворце свои мастерские и учебные классы, где желающим преподают азы ремесел и где в XXI в. сохраняются традиции изготовления изысканных, красивых вещей своими собственными руками, а не машинами.

Дворец Хансена

На углу Бредгаде и Фредерисиагаде (Fredericiagade) располагается красивое здание в классическом стиле, построенное в 1835 г. архитектором Йоргеном Хансеном Кохом для самого богатого человека Дании того времени – Андреаса Хансена. Семья Коха тесно дружила с Гансом Христианом Андерсеном, который по традиции каждую пятницу обедал у них, и, может быть, поэтому дворец Хансена (Hansens Palae) получился таким же волшебным, как и сказки Андерсена, – в нем была устроена потрясающая оранжерея со множеством экзотических растений, попадая в которую, любой ощущал себя так, словно неожиданно перенесся в Индию или на побережье Амазонки, фантастическая по красоте мраморная лестница вела вверх, в просторный зал, где могли одновременно вальсировать сотни танцующих пар, а росписи на потолке напоминали гениальные творения Микеланджело в Сикстинской капелле.

Подобная роскошь убранства дворца Хансена никого не удивляла: самый богатый человек Дании мог позволить себе абсолютно всё. Родившись в семье торговца винами Готфрида Хансена, он с юных лет начал работать на известного банкира и судовладельца Джозефа Хамбро. Хамбро послал его представлять свою судовладельческую компанию на остров Гернси, где Хансен познакомился с дочерью местного священника Эммой Элизой Грут (Emma Eliza Grut). Вспыхнувшее любовное чувство захватило их обоих, и молодой датчанин женился на дочери священника и увез ее в Данию. Набравшись достаточно опыта, Хансен ушел из компании Хамбро, основав собственное дело. Но между ними сохранились тесные отношения. И когда Хамбро решил уйти на покой и переехать к своему сыну в Лондон, то он продал все свое дело Андреасу Хансену. В первой половине XIX столетия Хансен стал богатейшим человеком Дании – ему принадлежали десятки торговых судов, разветвленная сеть магазинов и складов, банки, газеты, мельницы и фермы. Когда датское правительство предложило ему возглавить национальный датский банк, он отказался, заявив, что хочет заниматься делами своих собственных предприятий, которые ему более интересны и приносят больше дохода. Но при этом Хансен не стоял в стороне от важнейших политических событий – он последовательно выступал за конституционную реформу, и его усилия во многом сподвигли короля Фредерика VII на введение в стране Конституции. Достигнув в бизнесе всего, о чем он мечтал, Хансен в последние годы жизни увлекся искусством и литературой, и его дворец на Бредгаде превратился в то место, где собирались сливки культурного общества Дании и где царили музы. У Андреаса Хансена и Эммы Грут родилось пять сыновей и четыре дочери, а затем появилось на свет огромное количество внуков. Их старшая дочь Мария-Люсинда Хансен вышла замуж за Регнара Вестенхольца (Regnar Westenholz), и у них родилась дочь Ингеборга. Когда Ингеборга выросла, то она вышла замуж за писателя Вильгельма Динесена и родила ему пять детей, в том числе Карен Бликсен – самую прославленную датскую писательницу, лауреата Нобелевской премии. Карен Бликсен часто бывала в роскошном доме-дворце своего деда на Бредгаде. Навсегда врезавшиеся в ее память впечатления об этих посещениях отразились в ее рассказах «Сновидцы» и «Старый странствующий рыцарь», которые принесли Бликсен заслуженную славу и обессмертили дворец Хансена в литературе.

Музей предметов декоративного искусства и дизайна

Этот музей (Det danske Kunstindustrimuseum) располагается в старинном здании бывшего госпиталя короля Фредерика V, построенном по проекту Николая Эйгтведа и открытом в день рождения короля 31 марта 1757 г.

В этом госпитале работал личный врач Кристиана VII Иоганн Струэнзе, ставший впоследствии ведущим реформатором страны и поплатившийся за это собственной жизнью. Когда же в 1910 г. госпиталь Фредерика V решили закрыть в связи с вводом в строй нового, более крупного и современного Государственного госпиталя (Rigshospitalet), то в его старинном здании открыли музей предметов декоративного искусства и дизайна.

Появление такого музея именно в Дании не случайно: эта скандинавская страна является одним из мировых лидеров в сфере промышленного дизайна, многочисленные предметы, которые создаются в датских дизайнерских ателье, затем расходятся тысячными копиями по всему миру. Музей как раз и представляет собой собрание таких вещей. В нем вы увидите предметы, созданные руками и фантазией Арне Якобсена (Arne Jacobsen), Якоба Йенсена (Jacob Jensen) и Коре Клинта (Kaare Klint), которых называют «гениальным трио датских дизайнеров». Здесь же находится и самое обширное в Скандинавии собрание мебели XX–XXI вв., керамических и фаянсовых изделий, плакатов, текстильных изделий и одежды. В Музее также работает крупнейшая в Европе библиотека по дизайну.

Собор Святого Ансгара

На Бредгаде находится то, что в преимущественно лютеранской Дании представляет собой большую редкость – католический собор Святого Ансгара (Sankt Ansgar Kirke). Воздвигнутый в 1842 г., он считается лучшим творением архитектора Густава Фридриха Хетша, который был одним из самых известных авторов церковных сооружений в Дании в XIX столетии.

Католический собор Святого Ансгара

Перед собором в 1927 г. была установлена статуя святого Ансгара работы известного датского скульптора Михаэля Эло. Этот легендарный святой, которого называют «апостолом Севера Европы», родился в 801 г. во французской Пикардии. После смерти матери он стал христианским послушником. В двадцатилетнем возрасте Ансгар стал служить в небольшом аббатстве на реке Везер. В 825 г. датский конунг Харальд прибыл к императору Людовику Благочестивому в Аахен. Харальд пытался заручиться военной поддержкой императора, чтобы с его помощью попытаться распространить свою власть над всей Данией. Людовик обещал помочь ему, но лишь при одном условии: Харальд и сам должен перейти в христианство, и распространять христианскую веру по всей Дании. Харальд согласился, и когда он уезжал из Аахена вместе с воинами, которых предоставил ему император, то его сопровождали два монаха – Ансгар и Обер, которые должны были обратить в христианство Данию. В Дании Ансгар построил первую церковь в Хедебю и начал строительство большого собора в Рибе. Он также распространял христианскую веру в соседней с Данией Швеции. Подводя итоги своей жизни, Ансгар писал: «На земле датчан и шведов основана христианская церковь, и священники могут служить там службы».

За заслуги в деле распространения христианской веры Ансгар был назначен архиепископом Гамбургским и Бременским, при этом его главной задачей оставалось дальнейшее распространение христианства на севере Европы. Ради выполнения этой задачи он неустанно объезжал самые отдаленные пределы Дании, распространяя там идеи христианства. Поэтому его совершенно заслуженно называют «Апостолом Севера». Сразу после своей смерти в Бремене в 865 г. Ансгар был причислен к лику святых.

Официально и окончательно Дания приняла христианство при короле Харальде I Синезубом в 965 г. и на протяжении шести столетий являлась католической страной. Однако в 1536 г., при короле Кристиане III, в ней вслед за Германией произошла Реформация, и государственная церковь стала лютеранской. Бывшие католические соборы и монастыри в одночасье превратились в лютеранские. В 1638 г. король Кристиан IV вообще запретил исповедывать на территории Дании католическую веру, издав специальный закон на этот счет. Этот закон оставался в силе вплоть до 1849 г., когда в Дании была введена Конституция, установившая свободу вероисповедания.

После запрета католицизма в Дании единственным местом, где католики могли исповедовать свою религию, остались иностранные посольства. Тем же указом, каким Кристиан IV запретил в Дании католицизм, он разрешил открыть католические церкви для иностранных дипломатов при посольствах католических стран. Но вместе с дипломатами службы тайно посещали и немногочисленные датские католики.

После смерти в 1648 г. Кристиана IV в Данию прибыл новый испанский посол граф Бернардино де Реболледо. Посол был очень богатым человеком, и ему удалось, пустив в ход не только аргументы, но и немалые деньги, убедить нового короля Фредерика III дать датским католикам определенные послабления и разрешить им вместе со всеми иностранными католиками посещать церковь, которую посол де Реболледо открыл прямо у себя в резиденции.

Своим же рождением собор Святого Ансгара обязан не ему, а австрийской императрице Марии-Терезии, которая была ревностной католичкой. Узнав о том, что у датских католиков нет своего собора, она загорелась идеей во что бы то ни стало построить его в Копенгагене. С этой целью императрица обратилась к датскому королю Кристиану VI с просьбой разрешить ей выкупить участок земли в Копенгагене, но король отклонил ее, сочтя преждевременной. Однако Мария-Терезия не пожелала сложить своего дипломатического оружия и, дождавшись прихода на престол нового короля Фредерика V, стала уговаривать уже его. Для того, чтобы склонить короля на свою сторону, ей понадобилось долгих 18 лет, но наконец в 1764 г. она получила королевское разрешение и выкупила за огромную сумму в 44 тысячи риксдалеров участок земли по адресу Бредгаде, 64. Затем Мария-Терезия заключила контракт на постройку собора с королевским плотником Фредериком Зубером, который также был католиком, и буквально за несколько месяцев на этом месте возник деревянный собор Святого Ансгара – предшественник нынешнего.

Когда в 1813 г. умер богатый виноторговец Петер Бьянко, который был наполовину датчанином, а наполовину итальянцем, то он завещал все свое немалое состояние на постройку нового каменного собора. Однако король Фредерик VI, как когда-то его предшественник Кристиан VI, всячески тормозил эту идею. И только в 1842 г., при его преемнике Кристиане VIII, удалось наконец построить собор Святого Ансгара.

Собор является не только местом отправления религиозных обрядов, но и резиденцией католического епископа Дании – епископа Копенгагенского. В длинном ряду католических епископов Дании наиболее заметное место занимает Теодор Сур, который был епископом в 1938–1964 гг. Он был предстоятелем католической церкви в самые трудные годы – в годы войны. Тогда Суру удалось спасти от нацистских преследований немало людей, в том числе патриотов, участников датского Сопротивления, и евреев, которым он помог переправиться в соседнюю Швецию.

Гарнизонная церковь

В Европе совсем мало городов, в которых строились специальные церкви для военных. В Копенгагене же их было построено целых три. И это объяснялось как раз не воинственностью датчан, а тем, что им приходилось постоянно обороняться – прежде всего, от их извечных врагов, шведов, – и из-за этого все время держать в столице огромный гарнизон. Первым свою собственную церковь получил любимец датских королей – военно-морской флот. В 1619 г. для моряков была построена Хольменс Кирке. В 1670 г. своя церковь появилась в цитадели Фредериксхавна. И только армия оставалась своего рода «сиротой»: своей отдельной церкви у нее не было. Исправить это положение удалось только после того, как на трон в 1699 г. взошел Фредерик IV, который не только выдал из казны деньги на сооружение новой церкви, но и отвел для нее место в Саду королевы (Dronningens Have) рядом с дворцом София-Амалиенборг (Sophie Amalienborg).

Гарнизонная церковь на гравюре XVIII в.

Построить Гарнизонную церковь (Garnisons Kirke) для армии поручили военному инженеру-архитектору Георгу Филиппу Мюллеру (Georg Philip Muller) – тому самому, что уже разрабатывал проект новой церкви в цитадели Фредериксхавна. Проект Мюллера королю пришелся по вкусу, и в 1703 г. началось ее строительство. Однако затем Фредерику IV стали указывать на то, что возведенная в цитадели Фредериксхавна церковь Мюллера слишком мала, что Мюллер вообще не способен строить по-настоящему большие церкви, и поэтому строительство надо поручить кому-то другому.

Поддавшись на эти уговоры, король отстранил Мюллера от начатого строительства и поручил Вильгельму Фридриху фон Платену (Wilhelm Friedrich von Platen) разработать новый проект. Фон Платен взялся за выполнение королевского поручения, однако быстро понял, что первоначальный проект Мюллера вполне удачен – достаточно лишь увеличить его в размерах. Слегка переработав его, он представил проект на новое утверждение королю, и уже 24 марта 1706 г. архиепископ Копенгагенский освятил новую гарнизонную церковь. В 1710 г. на ее башне были установлены часы.

Подобно всем военным церквям, Гарнизонная церковь имеет собственное знамя. Это – датское знамя с нанесенной на него монограммой короля Фредерика IX и названием церкви, вышитым золотом.

На внешней стороне церкви, выходящей на Санкт-Анна-пладс, установлен бронзовый бюст в честь самого известного проповедника, преподобного Ольферта Рикардса (Olfert Ricards). Чуть дальше можно увидеть памятник павшим в Первой мировой войне. Это – гранитный камень с выбитой на нем надписью: «Один из многих». Так датчане почтили память своего Неизвестного Солдата, павшего в ходе битв 1914–1918 гг.

В течение многих лет под полом церкви хоронили павших в боях солдат и офицеров датской армии. Сейчас там находятся сотни могил. В гарнизонной церкви имеется также специальная крипта для наиболее почетных захоронений. В самом первом саркофаге в этой крипте был захоронен главный создатель церкви – Георг Филипп Мюллер.

Однако непосредственно в самой гарнизонной церкви захоронена лишь малая часть тех солдат и офицеров, кого в ней отпевали. Для павших в боях воинов в датской столице с 1664 г. существуют два других кладбища – Морское (Holmens Kirkegaard) и Военное (Garnisons Kirkegaard). Они были устроены по указу короля Фредерика III за пределами городских оборонительных валов. Сейчас они находятся в центре Копенгагена, по обе стороны авеню Дага Хаммаршельда (Dag Hammerskjolds Alle). На Морском кладбище (Holmens Kirkegaard) хоронили моряков, которых отпевали в Хольменс Кирке, а на Военном – тех, по которым заупокойная служба проходила в гарнизонной церкви. На Военном кладбище в большой общей могиле захоронены павшие в датско-прусской войне 1864 г. На обелиске, установленном в память о них, выбиты стихи поэта Карла Плоуга:

 
Под датским флагом пали вы,
Чтоб в битве победить,
И честь и славу навсегда
Смогли вы заслужить.
Вы родине отдали все —
И ей вас не забыть.
 

Помимо героев различных битв и сражений права быть захороненными на Военном кладбище удостоены также известные датчане – исследователь полярного Севера и Гренландии Густав Хольм, лауреат Нобелевской премии в области медицины Иоханнес Фибигер, внук великого французского художника Поля Гогена художник Поль Рене Гоген и видный деятель движения Сопротивления в годы войны, моя добрая знакомая баронесса Варвара Хайд из рода князей Гагариных.