Текст книги "Блез Паскаль"

Ольга Опанасенко
Блез Паскаль

Глава первая, в которой говорится о городе Клермоне, знатных семействах, обитавших в нем, и о мальчике, которому суждено стать великим ученым

В самом сердце Франции, в провинции Овернь, протянулась цепь величественных и мрачных гор. Это потухшие вулканы Пюи. В кратере одного из них, словно в огромной глубокой тарелке, расположился город Клермон-Ферран.

Город этот очень известен. В наши дни его знают как центр производства шин «Мишлен», хотя впервые прославился он почти тысячу лет назад. Тогда в Клермоне, в местном соборе, папа римский Урбан Второй призывал рыцарей отправиться в Крестовый поход на Иерусалим[1]1
  Клермонский собор состоялся в 1095 году, а 1096-м французские крестоносцы двинулись на Иерусалим.


[Закрыть]. Знаменитый собор, выстроенный из темного местного камня, стоит до сих пор.

В 1623 году произошло еще одно событие, благодаря которому этот город знают во всем мире. 19 июня, в городском доме на улице Гран-Гра, родился мальчик Блез, которому предстояло прожить очень непростую, но очень интересную жизнь и стать выдающимся человеком.

Необычная история Блеза начинается с того, что два древних овернских рода – Паскали и Бегоны – решили породниться. Это были очень непростые семейства. Из поколения в поколение Паскали занимали высокое положение в местном обществе. Будущий дед Блеза, Мартин Паскаль, даже был секретарем королевы. Не уступали знатностью и Бегоны. Глава семейства занимал высокую должность сенешаля Оверни, то есть представлял в провинции королевскую власть, ведал сбором налогов и судом.

В Клермоне в начале 17 века жило около девяти тысяч человек (конечно, с полумиллионным в то время Парижем не сравнить, но все равно город был немаленький). Конечно же, Паскали и Бегоны были знакомы. Более того, у Бегонов была дочь на выданье, а у Паскалей – сын-юрист, которому пора было подыскать себе жену. Очень скоро они договорились, и вот в 1616 году 28-летний Этьен Паскаль женился на 20-летней Антуанетте Бегон. Супруги были совершенно не похожи друг на друга, но при этом прекрасно ладили.

Этьен разбирал спорные дела о налогах. Он относился к своей работе очень ответственно, и в Клермоне его уважали за справедливость и широкие знания. Он увлекался точными науками, особенно математикой и астрономией. На досуге занимался философией и музыкой и даже, по свидетельству биографов, сам был неплохим композитором.

Кротость и милосердие Антуанетты уравновешивали строгость и неподкупность Этьена. Религиозная и мягкосердечная, она с готовностью помогала бедным горожанам и щедро раздавала милостыню. Антуанетта прожила недолго, но успела передать своим детям и дар сопереживания людям, и искреннюю веру в Бога.

У Этьена и Антуанетты родилось трое детей. Старшей была девочка Жильберта. Спустя три года после ее появления на свет в семье родился мальчик Блез, а затем еще одна девочка, Жаклин.

Однако история необычной жизни Блеза могла закончиться, не начавшись. Едва малыш, любимец всей семьи, научился ходить, на него напал странный недуг. Он стал бояться воды – от одного ее вида у мальчика начинались судороги. Кроме того, он стал ревновать родителей друг к другу и кричал до изнеможения, стоило отцу подойти к матери.

Никакие лекарства не помогали, и вокруг стали шептаться о том, что ребенка сглазили. Времена были такие, что даже образованный и не склонный к суевериям Этьен Паскаль дрогнул – поверил в то, что ребенка околдовала недоброжелательница. А может, в нем говорил страх за сына?..

Так или иначе, а к Паскалям привели «колдунью» и заставили «снимать порчу». Она заявила, что перевела колдовство на кошку, сделала мальчику припарки из семи трав. Непонятно, как могли подействовать эти магические ритуалы, но вскоре Блез выздоровел.

Однако это была лишь первая из болезней, которые будут преследовать Блеза всю жизнь. В конце концов он научится превозмогать себя в любой ситуации и так закалит свой дух, что даже напишет «Молитву, чтобы Бог дал мне употребить болезни во благо».

Вопросы

Какими качествами обладали родители нашего героя?

Сколько детей было в семье Паскалей?

Что случилось с Блезом в раннем детстве?

Глава вторая, в которой отец учит Блеза, а Блез удивляет отца

Прошло немного времени, и в семью пришло новое горе. Вскоре после рождения маленькой Жаклин умерла Антуанетта Паскаль. 38-летний Этьен остался с тремя детьми на руках. Он очень горевал и искать себе другую жену не захотел. Забота о малышах легла на плечи старшей дочки – Жильберты. Конечно, ей не нужно было кормить и одевать детей – этим в доме Паскалей занималась прислуга. Но именно к Жильберте теперь младшие шли за лаской, утешением и советом.

В те времена для детей было принято приглашать домашних учителей, а когда они становились постарше – отправлять в коллеж. Но Этьен Паскаль решил, что своих детей будет обучать сам, по собственной программе.

Основное внимание он уделил сыну. Блез с детства был любознательным и сообразительным ребенком. Через много лет, когда он станет знаменитым, сестра Жильберта напишет о нем воспоминания. Там будут такие слова: «Едва начав говорить, брат обнаружил признаки необычайного ума – не только в кратких репликах, которые он высказывал весьма кстати, но и в поражавших всякого слушателя вопросах о природе явлений».

Вопросы Блеза часто ставили взрослых в тупик. Его не устраивали туманные объяснения, которые взрослые обычно дают детям, или обещания «поймешь, когда подрастешь». Если ответ не был полным и убедительным, мальчик уходил в свою комнату и раздумывал над вопросом до тех пор, пока не находил объяснения. Многие его выводы удивляли даже взрослых.

Например, в 11 лет за обедом он заинтересовался тем, что фаянсовая тарелка, которую задели ножом, зазвенела, но звук затих, как только тарелки коснулись рукой. Несколько дней он проводил опыты с разными предметами – стучал по ним, прислушивался к звукам, которые они издают, пытался понять, почему одни звенят громче, другие тише, и от чего зависит продолжительность звучания. В конце концов он написал небольшой научный труд, который гордо назвал трактатом. В нем он изложил свои наблюдения и выводы. До наших дней этот трактат не дошел, но Этьен Паскаль и его друзья, тоже увлекавшиеся науками, сочли работу мальчика интересной и оригинальной.

Нужно сказать, что к этому времени семья уже переехала в Париж. Паскали поселились в центре столицы, неподалеку от королевского дворца и прекрасного Люксембургского сада. Этьен оставил службу, и у него появилось больше времени для обучения детей и занятий наукой.

В парижском доме Паскалей часто собирались известные ученые того времени. Они с жаром обсуждали научные проблемы. Блез, у которого почти не было друзей и который предпочитал общество взрослых, с интересом слушал эти разговоры, а со временем даже стал в них участвовать. Особенно его заинтересовали разговоры о геометрии.

Блез не раз просил отца объяснить, что это за наука. Но Этьен, который в математике разбирался прекрасно, считал, что сыну об этом знать еще рано. По его мнению, прежде чем приступать к таким сложным вещам, ум ребенка нужно как следует подготовить.

У Паскаля-старшего был четкий план: сначала детям нужно рассказывать об интересных природных явлениях – например, о том, как взрывается пушечный порох, что происходит во время грозы, как увеличиваются предметы, если смотреть на них через отшлифованную линзу. Потом следует познакомить их с общими принципами, по которым строится грамматика: чем разные языки похожи, чем отличаются, как они изменяются со временем и каким обязательным правилам подчиняются. Когда ученик достигнет 12 лет, начинается обучение древним языкам, без которых в то время нельзя было обойтись ни одному культурному человеку, – латыни и греческому.

Этьен полагал, что изучение языков требует полной сосредоточенности, и потому не хотел, чтобы Блез отвлекался на что-то другое. Он запер от сына все математические труды, которые были в доме, запретил слушать разговоры взрослых на эту тему и пообещал, что расскажет о геометрии «в награду», когда мальчик как следует освоит латынь и древнегреческий. Так что математика ждала Блеза в лучшем случае года через три.

Но Блез не мог с этим смириться. Он попросил хотя бы пояснить, что такое геометрия. Отец долго отказывался, но в конце концов ответил, что это наука о построении правильных фигур и соотношениях между ними. Не очень понятное объяснение, но пытливый ум мальчика был рад и такому.

По своему обыкновению, Блез ушел к себе и тайком от всех начал чертить круги, квадраты, треугольники… Непростая задача, ведь у него не было ни линейки, ни циркуля, ни транспортира. Да что там транспортир – у него не было даже доски и мела, поэтому он рисовал углем на плитках пола! Постепенно он научился чертить ровные окружности и треугольники с равными сторонами. А потом стал изучать отношения между разными фигурами: сравнивал их стороны и углы.

Через несколько дней, случайно зайдя в комнату сына, Этьен Паскаль увидел, что мальчик ползает по полу на коленях, то сосредоточенно хмурясь, то улыбаясь, рисуя углем линии и стирая их рукавом. Блез был так увлечен, что не сразу заметил отца. А когда понял, что его поймали за запретными исследованиями, смутился, однако поделился с отцом своим новым открытием: он понял, что если сложить все внутренние углы треугольника, то их величина будет равна двум прямым углам (сейчас сказали бы, что сумма внутренних углов треугольника равна 180 градусам, но Блез, конечно, еще не имел понятия о градусах.)

Этьен с изумлением узнал 32-ю теорему из книги «Начала» древнегреческого математика Евклида. Он стал расспрашивать сына, как тот дошел до такого вывода, и Блез перечислил другие теоремы и аксиомы классической геометрии, которые открыл и доказал самостоятельно. Он не знал научных терминов и называл прямые «палками», окружности – «кольцами», треугольники – «треуголками», а прямоугольники – «столами». Но Этьен понял, что его 12-летний сын прошел тот же путь, какой проделали за много веков лучшие античные ученые.

Отец был настолько потрясен и растроган, что, не говоря больше ни слова, отправился к своему другу-математику за советом. Вместе они решили, что своим упорством Блез заслужил право изучать то, что хочет.

Вопросы

Кто заботился о детях после смерти матери?

Что необычное было в поведении маленького Блеза? Какие качества он проявлял?

Какой план обучения был у Этьена Паскаля для детей? Удалось ли ему воплотить его в жизнь?

Глава третья, в которой к Блезу впервые приходит слава

Итак, счастливый Блез получил наконец то, чего так хотел. Не игрушку, не лакомство, а тот самый труд Евклида, в котором были собраны все знания древнегреческих математиков, – «Начала». Труд состоял из нескольких томов. Это не был учебник или популярная энциклопедия, и написаны «Начала» совсем не для детей, но Блез проводил над книгой все свободное время, вникая в теоремы и доказательства. Строгий отец не освободил его от латыни и греческого – мальчику, как и прежде, приходилось прилагать максимум усердия для изучения древних языков, а в послеобеденные часы к ним добавились история и физика. Но теперь он мог заниматься еще и тем, что интересовало его больше всего на свете, – математикой.

Этьен наблюдал за успехами сына, который в одиночку, не обращаясь за объяснениями, глотал книги античных ученых (за Евклидом последовали Архимед, Аполлоний и другие математики), и не мог скрыть своей радости. Отцу с сыном всегда было о чем поговорить и что обсудить. И хотя в те времена считалось, что в присутствии взрослых детей должно быть «видно, но не слышно», Блезу разрешалось участвовать в разговорах с учеными друзьями отца.

Более того, Этьен стал брать сына-подростка на еженедельные собрания, которые проходили в келье монаха-францисканца[2]2
  Францисканцы – католический монашеский орден, основанный святым Франциском Ассизским в 1208 году. Францисканцы отказались от собственности и стали жить только на милостыню, поэтому их назвали нищенствующим орденом.


[Закрыть] Марена Мерсенна.

Этот Мерсенн был незаурядной личностью и образованнейшим человеком. В свое время он учился в иезуитском[3]3
  Иезуиты – католический мужской духовный орден, основанный в 1534 году Игнатием Лойолой. Иезуиты прославились своими достижениями в науке, образовании и миссионерстве.


[Закрыть] коллеже, где ученикам не только давали глубокие знания, но и учили думать и спорить. Поселившись в монастыре, известном своими строгими порядками, Мерсенн погрузился в проблемы богословия, но со временем понял, что в рамках религиозных вопросов ему тесно. Его интересовали математика, физика, философия, астрономия, и постепенно он собирал вокруг себя все больше единомышленников.

По четвергам в монастырской келье Мерсенна собирались те, кого также увлекали вопросы современной науки. Они обменивались идеями, обсуждали вышедшие книги, спорили. Кроме того, Мерсенна прозвали «ученым секретарем Европы». Он переписывался с учеными, жившими в разных странах – не только во Франции, но и в Германии, Англии, Италии, Нидерландах… В своих письмах он предлагал им обсудить новые идеи, ставил задачи, рассказывал об экспериментах европейских коллег. Среди адресатов Мерсенна были Галилео Галилей, Рене Декарт, Пьер Ферма, Христиан Гюйгенс[4]4
  Галилео Галилей (1564-1642) – итальянский физик, математик, астроном. Рене Декарт (1596-1650) – французский философ, физик, математик. Пьер Ферма (1601-1665) – французский математик. Христиан Гюйгенс (1629-1695) – нидерландский физик, математик, изобретатель.


[Закрыть] и многие другие. Переписывался он со всеми на латыни, которая тогда была действительно универсальным языком науки: ее знали все.

В 20 веке во Франции напечатали письма Мерсенна к ученым разных стран. Изданная переписка заняла 17 томов!

Сейчас ученый, желая поделиться своим открытием, может опубликовать статью в журнале или, еще проще, разместить ее в интернете. Во Франции первой половины 17 века такой возможности не существовало. Самый первый научный журнал появится только через 30 лет, в 1665-м, а интернета придется подождать больше трех веков. Вот почему письма Мерсенна, позволявшие разным ученым быть в курсе исследований друг друга, были так важны.

Удивительно, но 13-летний Блез Паскаль стал не просто завсегдатаем, но и активным участником этих встреч (они проходили раз в неделю и назывались «четверги Мерсенна»). Сначала он больше слушал и, конечно, засыпал собеседников кучей вопросов по математике и геометрии. Здесь очень уважали его отца, Этьена, и с удовольствием разъясняли увлеченному мальчику все, что он хотел знать. Но прошло немного времени – и взрослые мужчины стали внимательно прислушиваться к его словам. У Блеза была удивительная способность рассматривать любой вопрос с разных точек зрения, замечать то, на что не обращают внимания другие, задавать вопросы, до которых никто не додумался, и искать решения там, где отступили маститые ученые. Кроме того, его острый и дисциплинированный ум позволял находить ошибки в рассуждениях там, где остальные их пропустили. Как написала спустя много лет Жильберта, «в этих обсуждениях мнение Блеза принимали с таким вниманием, какого не удостаивали никого из присутствовавших»!

Одним из участников этого научного кружка был Жерар Дезарг – инженер и архитектор. Он дружил с художниками, граверами, резчиками по камню и даже открыл в Париже школу для строителей. В 1636 году он написал работу на 30 страниц. В ней говорилось о конических сечениях или, как выражался сам автор, о «встрече конуса с плоскостью».

Легко представить себе конус (такую форму имеет колпак сказочного звездочета) с отрезанной верхушкой. Труднее – конус, разрезанный не параллельно основанию, а наискосок. Еще труднее представить себе линии, расположенные на срезе, частями прямых, пересекающихся где-то вдалеке. И совсем трудно словами описать расположение этих точек и образованных ими фигур, а тем более – доказать, что это расположение подчиняется определенным законам. Дезарг сделал все это, но объяснить свои открытия словами ему было нелегко.

Работа Дезарга была очень полезной, например, для художников, которые хотели рисовать картины в правильной перспективе. Чтобы передать на картине глубину пространства, близкие предметы нужно рисовать большими, чем далекие, а уходящие вдаль параллельные линии – сходящимися вдалеке. Особенно трудно передать такие соотношения, если рисуешь, например, на потолке, да еще и вогнутом. А ведь художники часто расписывали купола церквей и должны были представлять себе, как их работа будет выглядеть снизу! Однако с описанием исследований возникла проблема. Дезарг хорошо представлял себе, что хочет рассказать, но для этого еще не было нужных терминов! Ему пришлось придумывать слова, которыми математики до сих пор не пользовались. Некоторые он взял из ботаники, а другие просто придумал.

Многие из тех, кто прочел труд о конических сечениях, не сумели понять приведенных в нем рассуждений. Им оказались не по плечу трудные геометрические задачи, да еще и написанные непонятным языком. Кое-кто назвал эту работу «уроками мрака» – так легко было «заблудиться» в ней неподготовленному человеку. Великие математики Ферма и Декарт оценили труд Дезарга, но не слишком заинтересовались им.

Работы Дезарга были надолго забыты и даже считались утерянными, пока в 19 веке не нашлись его рукописи. Сегодня его считают отцом проективной геометрии, без которой не могут обойтись, например, создатели компьютерных игр. Для того чтобы на плоском экране изобразить объемные предметы и заставить их «двигаться», нужно использовать закономерности, открытые в 17 веке Дезаргом и Паскалем.

Однако был один человек, которого труд Дезарга вдохновил на собственные исследования. В 1640 году в одной из парижских типографий был отпечатан листок, который Мерсенн раздал ученым, собиравшимся у него, разослал по всей Европе, а также расклеил на улицах, как афиши. Всего было отпечатано 50 экземпляров, так что все желающие могли ознакомиться с новыми математическими идеями. Автор, скромно подписавшийся двумя буквами Б.П., развивал идеи Дезарга о конических сечениях. Только написано все было более простым и понятным языком. А главное – на листке была теорема о «мистическом шестивершиннике», которая поразила всех.

Теорема Паскаля гласит, что если вписать шестиугольник в окружность, эллипс, гиперболу или параболу, получившиеся при пересечении конуса и плоскости, а потом провести прямые линии через противолежащие стороны этого шестиугольника, то точки пересечения этих линий будут лежать на одной прямой.

Автором этой теоремы был 16-летний Блез. Ее и сегодня изучают в университетах под названием «теорема Паскаля». А тогда, в 1637-м, она всколыхнула весь ученый мир. Блеза провозгласили «новым Архимедом». Декарт не хотел верить, что «Опыт о конических сечениях» написал подросток, и подозревал, что на самом деле автором был Паскаль-старший – Этьен. Дезарг назвал теорему Блеза «великой Паскалевой». Мерсенн уверял, что мальчик «положил на лопатки» всех ученых мужей, до сих пор занимавшихся этой проблемой.

Забегая вперед, нужно сказать, что еще 15 лет Паскаль продолжал заниматься коническими сечениями и в итоге сформулировал целых четыреста следствий из своей знаменитой теоремы! К сожалению, сегодня известны только некоторые из них – те, которые сохранились в записях других ученых. «Полный труд о конических сечениях» Паскаля так и не был напечатан, а рукопись до наших дней не дошла.

А тогда, в 1640-м, Блез, на которого обрушилась настоящая слава, скромно заметил, что у него слишком мало опыта, и он предоставляет оценивать свой труд более опытным людям: «Я не доверяю моему малому опыту и способностям, что не позволяет мне идти дальше в своем изложении, прежде чем сведущие люди ознакомятся с этим и побудят меня затратить на это силы».

Вопросы

В каких встречах принимал участие 13-летний Блез?

Как к нему на этих встречах относились взрослые? Почему?

Почему труд инженера Жерара Дезарга не был оценен другими учеными? На что этот труд вдохновил 16-летнего Паскаля?

Глава четвертая, в которой говорится о лучших друзьях Блеза

Умный и любознательный Блез, с детства привыкший к обществу взрослых, редко встречался со сверстниками. На обычные детские игры не хватало ни времени, ни сил. Его здоровье оставалось хрупким, болели то живот, то голова.

Но двое верных друзей, с которыми Блез прошел всю жизнь и на которых мог рассчитывать, как на самого себя, у мальчика имелись. Были это две девочки, одна – не по годам серьезная, другая – веселая и озорная. Их имена начинались на одну букву, и они все время проводили вместе. Жильберта и Жаклин, старшая и младшая сестры Блеза, были его самыми близкими людьми и самыми лучшими друзьями.

Жильберта, которой с восьми лет, когда умерла их мать, пришлось заботиться о младших, была строгой, но доброй. Она восхищалась успехами брата в языках и математике, и сама любила учиться. Со временем она стала учительницей для младшей сестренки.

Но Жаклин была непоседливым и легкомысленным ребенком. Она любила петь и танцевать, а уроки навевали на нее скуку. Даже чтение давалось ей нелегко, не говоря уж о грамматике. Терпеливая Жильберта, ставя ей в пример любимого брата, продолжала заниматься с девочкой.

И вот однажды все изменилось. Жаклин услышала, как Жильберта читает вслух стихи, и была поражена их звучанием. Она просила старшую сестру читать еще и еще. Она требовала объяснить ей, как обычные слова превращаются в певучие строки. Она с жадностью и вниманием слушала все, что Жильберта могла рассказать о ритме и рифмах. И сама тут же бросилась рифмовать!

Стихи стали для Жаклин тем же, чем математика – для Блеза. Она готова была сочинять день и ночь. Паскали жили в аристократическом районе Парижа и часто общались с известными и знатными людьми. Жаклин стала любимицей благородных дам – они восхищались маленькой задорной девчушкой, которая без всякого смущения декламировала свои стихи.

Когда Жаклин было двенадцать лет, отец, уезжая по делам, оставил ее у знакомой аристократки, мадам Сенто. Вместе с дочками хозяйки, которые были ненамного старше ее самой, Жаклин за несколько дней сочинила комедию в стихах. Эту комедию вместе с девочками сыграли в салоне мадам Сенто настоящие актеры, и даже искушенные театралы искренне аплодировали юным сочинительницам.

А вскоре девочку ждал еще более громкий успех. Она написала сонет, посвященный французской королеве. Соседка Паскалей обожала Жаклин и восхищалась ее талантом. Она решила представить девочку при дворе. Так тринадцатилетняя непоседа попала в самый роскошный дворец Европы. Придворные дамы не поверили, что стихи написал ребенок, и устроили Жаклин испытание. К счастью, девочку не смущала ни незнакомая обстановка, ни внимание увешанных драгоценностями аристократок. Легко и весело она на ходу сочиняла для них стихи.

Королеве, как и всем вокруг, очень понравилась веселая и талантливая девочка. Жаклин еще не раз приглашали во дворец. Со временем она познакомилась и с королем Людовиком XIII, и с кардиналом Ришелье – первым министром Франции, без которого король не мог править страной.

Через некоторое время была напечатана книжка «Стихотворения маленькой Паскаль». А вскоре знакомство Жаклин с самыми могущественными людьми Франции спасло всю ее семью.

Случилось так, что Этьен Паскаль поссорился с кардиналом Ришелье. А иметь такого врага было очень опасно – всемогущий кардинал легко мог посадить неугодного в тюрьму, зловещую крепость Бастилию. Зная это, Этьен уехал в родную Овернь, подальше от мстительного министра. Дети же остались в Париже.

Попасть в Бастилию тогда боялись все. Хоть эта крепость с толстыми стенами и считалась «тюрьмой для знати», но даже благородных узников там подвергали пыткам. А в ее глубокие мрачные подвалы можно было попасть без суда и следствия – и сгинуть там навсегда.

Конечно, это причиняло боль всем: и отцу, и детям. Когда же Этьен узнал, что младшая дочка тяжело заболела, он бросился обратно в Париж, несмотря на риск попасть в тюрьму. Проведя несколько дней с Жаклин и убедившись, что опасность миновала, он с тяжестью на сердце был вынужден вновь уехать.

Ришелье был так зол на Этьена, что ни королева, ни даже король не смогли уговорить его простить Паскаля. Однако у кардинала была одна страсть – он обожал стихи и театр, и даже сам сочинял. Его любимая племянница, герцогиня д`Эгийон, решила порадовать дядю и поставила пьесу, в которой роли взрослых исполняли дети. Жаклин тоже пригласили сыграть в постановке. Маленькая хрупкая девочка, недавно оправившаяся от болезни, вполне успешно изображала благородную даму. Она была одновременно и трогательной, и артистичной.

Кардиналу спектакль очень понравился. Он громко аплодировал, а после окончания пьесы захотел встретиться с маленькими артистами. И когда Жаклин прочла посвященные ему хвалебные стихи, в которых называла его «несравненный наш Арман» (полное имя кардинала было Арман-Жан дю Плесси де Ришелье), он окончательно растаял и согласился помиловать ее отца.

Вопросы

Кто был лучшими друзьями Блеза Паскаля?

Чем увлекалась младшая сестра нашего героя? Что привело ее к этому занятию?

Какое событие заставило Этьена Паскаля покинуть Париж и детей?

Каким образом увлечение дочери спасло отцу жизнь?