Текст книги "Развод по-драконьи"

Тут наконец очнулся и пассажир. Истошно взревев, он попытался вырваться, и рука Джулиана дрогнула, на полметра приблизив бедолагу к безвременной и ужасной кончине. Мне показалось, Златокрылый сделал это намеренно, но я не стала проверять, насколько бывший муж готов искушать судьбу и, стараясь не смотреть в открытый люк и не думать о пропасти внизу, подошла поближе.

– Он все осознал и больше не будет! – выпалила я, зачем-то нервно поглаживая Джулиана по плечу. – Осознал ведь?!

Мужик активно закивал, затрясся и замер. Откуда у Джулиана такая силища? Он всегда был крепким парнем, Погонщики изнуряли себя тренировками, а по наследству ему досталась еще и магия, но это прямо нечеловеческая сила!

– Что-то неубедительно он кивает. Чего хоть осознал?

– А-а-а-ы-ы-у-у! – загадочно отозвался мужик.

– Это я уже понял. Ты лучше что-нибудь умное скажи. Ну например… «Я не буду приставать к чужим бабам!»

– Я не буду приставать к чужим бабам!!! – взвыл пассажир.

Я открыла было рот, чтобы уточнить насчет принадлежности каких-то абстрактных баб, но потом подумала, что не стоит.

– Я не буду вести себя как мудак.

Тут я не удержалась и все же хмыкнула.

– Я не буду вести себя как мудак!

– Я буду бесконечно благодарен самому милосердному капитану и Погонщику Джулиану Златокрылому, да озарит его Высший благодатью, богатством и телочками с бухлом.

Такую длинную фразу тот, кто висел над бесконечной пропастью, вряд ли смог бы повторить. К этому времени паника уже полностью овладела мужчиной, и он выкрикивал отдельные слова, перемежая их фирменным «а-а-ы-ы».

– Я больше НИКОГДА не буду носить такие безвкусные костюмы и так уродски зачесывать челку!

– Джулиан, остановись, пожалуйста! – взмолилась я. – Если ты его не удержишь, то попадешь в тюрьму!

– Скажем, что он надрался и сам случайно выпал. Ты что, сдашь меня страже, рыжая?

– Я… – Слова застряли в горле, а Златокрылый посмотрел на меня с довольной усмешкой.

– Положи человека на место, Джулиан!

– Как скажешь, мамочка! – скривился тот.

И так же легко, как высунул его за борт, втащил обратно и с выражением крайней брезгливости сгрузил на пол у стеночки.

– Скажи спасибо, что рыжая зануда. Совсем не умеет развлекаться. Если честно, я бы таких сотрудников порол, но они почему-то не даются. В общем, в знак извинений от компании за то, что с быстрой доставкой тебя до земли не срослось, прими комплимент от нашей полетной кухни. Его тебе принесет наша очаровательная заслуженная сотрудница. Постоянно что-то да заслужит. ДОЖДЛИВАЯ!

Златокрылый рявкнул так громко, что я подскочила и поежилась. А ведь Делайле наверняка влетит. Но мне совсем не было ее жалко.

– Капитан? – мрачно откликнулась вышедшая из отсека напарница.

– Касалеточку мне с обедом захвати, – мрачно приказал Джулиан.

А когда она принесла капитанский паек, он кивнул на притихшее у стенки тело (я даже начала нервничать, живой ли он):

– Вот, бабуля, твой новый питомец. Надлежит холить, лелеять, кормить, любить – в общем, что хочешь, то и делай. Он, правда, какой-то необщительный, но ты же у нас старшая, ты и не таких видела. От души надеюсь, что он не обосрался. Рыжая – со мной!

– К-куда? – с опаской и почему-то заикаясь, спросила я.

Джулиан посмотрел как на идиотку.

– Предлагаю два варианта на выбор: наверх или вниз. Какой больше нравится?

– Я туда не пойду! – От ужаса ладони мгновенно похолодели. – Я темноты боюсь!

Джулиан пожал плечами. Наивная дурочка во мне решила, что он сдался и сейчас уйдет в кабину Погонщика один. Но Джулиан не был бы собой, если бы так легко сдался. Он все с той же легкостью, с какой чуть не выбросил вниз здорового мужика, схватил меня за шкирку.

– Ты что делаешь?! – взвизгнула я, осознав, что сейчас меня потащат наверх, как нашкодившего котенка.

Над черной смертельно опасной пропастью.

– Я-то темноты не боюсь, – зачем-то сообщил мне бывший.

– Джулиан! Отпусти меня!

– Хм, а у меня, похоже, талант к избавлению от страхов. Будет чем в старости заработать на кусок хлеба. Вдруг начальство узнает, что мне лень работать, и лишит пенсии? Все, давай ползи.

Он подпихнул меня к выходу и для верности шлепнул по мягкому месту, от чего панический ужас сменился злостью.

Я осторожно выглянула наружу. Дракон опускался медленно, размеренно, но дыхание все равно перехватило от близости самой настоящей бездны. Невольно задаешься вопросом, глядя вниз: кому первому пришло в голову спуститься на драконе в самое сердце мира, туда, где тьма настолько плотная, что ее можно пощупать? О чем этот человек думал и думал ли?

Попытавшись сделать неубедительную попытку вернуться обратно в уютную, хоть и не очень безопасную пассажирскую кабину, я натолкнулась на мрачно сложившего руки на груди Джулиана, вздохнула и полезла наружу.

Не сказать, чтобы проектировщики кабин совсем не подумали о безопасности: лестница, соединявшая Погонщика и Зрячего с пассажирами, была закрыта прочным кожухом. Плюс: очень сложно свалиться, если есть руки, ноги и голова. Минус: ну почему прозрачный?!

Дрожащими руками я хваталась за тонкие поручни и ползла вверх со скоростью улитки, размышляя, поймает меня Златокрылый, если тело откажется слушаться, или решит, что не судьба? Но, к счастью, страх только подстегнул волю к жизни, так что я цеплялась за крепления изо всех сил. И лишь оказавшись на полу кабины Погонщика, выдохнула.

Джулиан в несколько движений преодолел лестницу, по которой я карабкалась несколько минут, и запер дверь.

Полеты в Подземный не считались сложными и не требовали двух Погонщиков, поэтому в кабине оказалось катастрофически мало свободного пространства. Я видела рабочее место Погонщика и раньше, на учебе, но все равно с любопытством рассматривала кабину. Она была намного новее и современнее тех, куда водили студентов. Несмотря на то что Погонщика с драконом связывала магия, для управления полетом существовали десятки артефактов. Кристаллы связи со Зрячим, Следящим и Сопровождающими, защитные поля на случай непогоды и многое другое.

– Почему не делают кабину с пассажирами наверху? – спросила я. – Если дракон упадет, он же раздавит всех своей тушей!

– Драконы редко падают. У них не бывает сердечных приступов и внезапных обмороков, они отлично чувствуют свой организм. Все случаи падения драконов связаны или с погодными условиями, или с нападениями. А вот ситуации, когда приходилось срочно уводить дракона из шахты наверх, бывали. Ошибки Следящих, подземные взрывы и так далее. В этом случае Погонщик полностью берет контроль над драконом, ему нужен обзор.

Я с удивлением посмотрела на Джулиана. Кажется, это была самая длинная его речь, не содержащая издевок и оскорблений. Если бы он чаще рассказывал что-то о своей работе, я бы даже была готова слушать. Вот только не в такой тесной кабине, где совсем невозможно разойтись и встать друг от друга на расстоянии, принятом для двух совершенно чужих друг другу людей.

– Зачем ты спустился? – спросила я.

– Услышал по переговорнику, как Морган и Делайла прикидывают, войдет ли сундук демонских специй для перепродажи в багажный отсек для экипажа. И решил поинтересоваться, какого хрена они не на своих местах.

Что ж, мне повезло, что Морган забыл деактивировать кристалл именно в этот момент.

– Испугалась? – вдруг спросил Златокрылый.

И снова без свойственной ему насмешки. Даже как-то… ласково?

Я вдруг поняла, что стою слишком близко к нему и не могу никуда отшатнуться. И в глаза посмотреть тоже не могу. Кто-то сказал, что глаза – зеркало души, и я не хочу заглядывать в него. А еще мне немного стыдно, как будто в приставаниях пьяного наглого богатея виновата я сама.

Не дождавшись ответа, Джулиан поднял руку и тыльной стороной пальцев погладил мою шею там, где наверняка остались несколько красных следов от чужой хватки. От пробежавших по коже искр я вздрогнула и дернулась, инстинктивно пытаясь увернуться от обжигающего прикосновения. Резко мотнула головой и… врезалась лбом в какую-то балку, удерживавшую не то полки с кристаллами, не то рычаги команд дракону.

Раздался такой гулкий звук, что Джулиан поморщился. Я же охнула и села в кресло, ловить звездочки, которые истерично замельтешили перед глазами.

– Вот, – Златокрылый поставил передо мной коробку, что принесла Делайла, – ешь.

На всякий случай я решила не спорить. Второго удара голова не выдержит.

На рейсе до Подземного обед полагался даже Сопровождающим, но, разумеется, нас кормили далеко не так вкусно, как Погонщиков. От Джулиана мне перепала сдобная вафля с обжаренной в гранатовом соусе печенью и свежими овощами, муссовое пирожное с клубникой и базиликом и ароматный травяной чай, мигом наполнивший темную и пугающую кабину запахами леса. Я даже расслабилась, хоть смотреть в черноту все еще было жутко. Но в то же время интересно.

Джулиан сидел на полу, уступив мне свое кресло, но то и дело поглядывал на панели с кристаллами. Каждый раз я с подозрением на него косилась, но ничего необычного не происходило. Когда в нижнем зеркале показалась земля, я едва не подпрыгнула от радости. Не столько от того, что боялась – страх темноты притупился, вероятно, осознав, что вариантов у меня попросту нет, а от того, что не знала, как заговорить с бывшим мужем.

Ведь нужно поблагодарить. Порой это так сложно сделать.

Хотя умом я понимала, что посадка не избавит от необходимости сказать «спасибо». Если бы не Джулиан, вдруг поддавшийся порыву выписать подчиненным воспитательных люлей, я бы… даже не знаю, что бы было.

Златокрылый не пустил меня провожать пассажира, да я и рвалась больше из чувства долга. Мы подождали, пока все уйдут, и осторожно спустились вниз.

– Стоять! – скомандовал Джулиан, когда Делайла и Морган попытались поспешно смыться.

На частных рейсах было куда меньше бумажной работы.

– Я с вами еще не закончил.

Я в растерянности замерла, не зная, то ли вставать в рядок провинившихся, то ли уходить. Я-то сегодня почти не косячила! Но любопытство победило.

– Итак, господа, поздравляю, вы – на днище. Другого слова для сегодняшней вашей выходки у меня просто нет. Два дебила – это сила, нет мозгов, зато красиво, да? Вы что, команда умственных инвалидов и вас взяли на работу из жалости? Один вместо того, чтобы следить за полетом, сидит считает, сколько барахла толкнет коллегам. Вторая отправляет сопливую девчонку обслуживать козла в салоне, а сама сидит в носу ковыряет. Для кого правила написаны? Аля-улю, чего молчите?

Делайла с Морганом переглянулись и виновато потупились. Мне даже стало их немного жаль. Одно дело, когда Джулиан орет, потому что у него дурное настроение и хочется кого-то пооскорблять вместо утреннего кофе, другое – когда ругает за дело.

– Ла-а-адно, летающий аквариум, включайте свою рыбью память, потому что повторяю один раз. Основная обязанность Зрячего – следить за внешней безопасностью полета. Уловил? Не телочек клеить, не торговлю мутить и не ржать как гамадрил, забыв отключить кристалл связи с Погонщиком. Скажи спасибо, что я тебя сейчас не уволил, но клянусь, еще раз ты отвлечешься от полета, остаток жизни будешь мести улицы!

В серьезности угрозы никто не сомневался. Увольнение с такой причиной в личном деле – крест на любой карьере, даже не связанной с драконами. Никто не рискнет нанять бывшего Зрячего, которого обвинили в пренебрежительном обращении с безопасностью полета.

– Теперь бабуля. К ней вопросов меньше, бабушка старенькая, она в маразме. Что глазами хлопаешь? Не в маразме? Молода и здорова? Так какого ж драконьего хрена ты приземлила свой зад на стул и забила на работу?! Ну-ка, скажи мне, твоя напарница жаловалась на придурка в салоне?

Делайла молчала. Я тоже прикусила язык, молясь, чтобы Джулиан не начал допрашивать свидетелей. Она же вообще меня при случае с дракона выбросит после такого!

– Что молчишь, рыбка? Жаловалась, значит. А ты? Чего, за честь испугалась? Так в твоем возрасте ее хранить смысла нет. Вот мозги, конечно, можно было поберечь. Зря потеряла. Ну что? Поедешь к дочурке на север, жрать морошку?

– Джулиан, – не выдержала я, – может, не надо?

– Не надо?!

Ну вот, все-таки на орехи достанется и мне.

– Рыжая, ты головой, похоже, ударилась сильнее, чем показалось. Он бы тебя там насиловал, а она ржала и прикидывала, сколько на твое багажное место влезет семечек! Или что она там собиралась продавать.

– Неправда. Она бы помогла…

Я посмотрела на Делайлу, и та поспешно закивала.

– Я же не думала, что он… так.

– То, что вы оба не думали, это для меня не открытие. Вот когда внезапно решите поразмыслить – вот тогда я охренею, с дракона бы не свалиться от такой новости. В общем, что я хочу сказать. Можете писать жалобы, ныть у Пламенеющего в кабинете, рассказывать коллегам в курилке, какой тиран и хам ваш капитан. Но вы оба ведете себя, как малолетние идиоты.

– Кто бы говорил, – буркнул Морган.

Отчаянный парень. У него еще осталась смелость.

– Я, в отличие от тебя, дебилушки, опасности дракона и пассажиров не подвергаю. Мне абсолютно плевать, любите вы меня или мечтаете прикопать в садочке. Мне совершенно плевать, в каких вы друг с другом отношениях и какие бедульки случаются в вашем гнезде… ой, простите, коллективе. Но ваши склоки подвергают опасности драконов и пассажиров. И вот что, дорогие коллеги. К следующей планерке я хочу от вас реферат. Да-да, как в Академии, раз не выучили до поступления на службу, будете учить в процессе. Возьмете подборку катастроф с драконами за последние десять лет и по каждой сделаете анализ. Как, почему, можно ли было избежать и как. Результаты вас удивят, я обещаю.

Златокрылый посмотрел на меня и добавил:

– Всех касается, рыжая.

– Эй! Это ко мне приставал пассажир!

– Верно. Именно поэтому наказывать я тебя не буду. А учить придется. Тебе тоже полезно почитать, к чему приводит беспечность. Да, к слову, о наказании. Думали, это все? Нет, самое любимое я оставил напоследок. Командировочных вы лишаетесь. Никаких денег не получите. Представитель компании уже в курсе.

У Делайлы и Моргана открылись рты. В Подземном не было как таковых отелей с ресторанами и обслуживанием номеров, поэтому всем сотрудникам выдавались повышенные командировочные – чтобы они могли питаться в многочисленных открытых лавках на рынке. У демонов специфичная культура еды, хотя, надо признать, они знают толк в мясе.

– Мы что, должны два дня голодать?! – спросил Морган.

– Ну зачем же голодать. Пойдете на конференцию. Господин Пламенеющий как раз очень просил обеспечить явку. Послушаете о передовых материалах кабиностроения, о перспективах развития отрасли, о правах драконов и всем таком. В середине будет перерыв на кофе, а в конце – банкет. Там и поедите. Да, один раз, зато на голодный желудок лучше думается. Все. Тиран закончил тиранию.

Он подхватил куртку, задумался и добавил:

– На сегодня.

А уже издалека, пока мы осознавали услышанное, крикнул:

– Кто не придет на конференцию, того уволю!

Я не рискнула уточнять, касается ли приказ и меня, хотя из слов Джулиана сделала вывод, что нет. Но подумала, что все равно вряд ли выйду из гостиничного номера. Тоннели и пещеры Подземного города меня пугали, как и мысли о толще камня и земли над головой. Насколько я знала из курса истории, в Подземном еще ни разу не было обрушений и катастроф, даже во время возрождения Ладона, но все ведь когда-то случается в первый раз. Вряд ли сидение в комнате мне поможет, но панику сложно обуздать разумом.

Посмотрев на Моргана и Делайлу и заметив, что напарница что-то собирается сказать, я решила не портить себе и без того паршивое настроение.

– Да идите вы в Расщелину, оба, – буркнула я, подхватила сумку, портплед – и побрела по тоннелю к выходу.

Как же здесь не хватало неба, зелени и чистого свежего воздуха! Казалось, никто, кроме меня, не замечал тяжести и влажности, витавших вокруг. Демоны отлично видели в темноте, обладали чутким слухом и улавливали даже малейшие колебания подземных пород. Они строили Подземный столетиями, превращая разрозненные пещеры и тоннели в единую сеть, одновременно похожую на человеческий город и бесконечно от него далекую.

Было бы сложно ориентироваться без карты, но, к счастью, представитель выдал нам кучу памяток, схем и маршрутов. Здесь были и пути от гостиницы до шахты, и самые лучшие ресторанчики, и сувенирные магазины, в общем, все, что могло понадобиться члену полетной команды на выходных.

Экипажи старались селить поближе к шахтам, и у «Драконьих авиалиний», конечно, здесь имелась своя гостиница, так что я довольно быстро добралась до небольшой пещеры с вывеской «Служебная гостиница», получила у миловидной демоницы-распорядительницы ключи и оказалась в крошечном одиночном номере.

Плюс Подземного: нет недостатка в площадях. В пещерах тепло, но свежо, им можно придать любую форму. Пещеру можно разделить на десять, а можно объединить в одну огромную – и это совершенно безопасно и удобно. Так что меня хотя бы не поселили с Делайлой, уже плюс. Я не была уверена, что выдержу ее компанию.

Однако, при всех достоинствах Подземного, был один существенный недостаток: темнота.

Под землей не было дневного света, обычные факелы из рук вон плохо горели, а магические кристаллы освещения слишком быстро гасли и оттого стоили неимоверных денег. Демоны не были бы демонами, если бы не нашли выход, вот только…

Я легла на постель и поняла, что не усну. С потолка на меня взирали два светящихся глаза.

Да, я знаю, что жуки-светочи слепы и не несут в себе никакой угрозы. Это просто огромные жуки, живущие в подземельях и освещающие тоннели. В каждом жилище Подземного такие есть. В домах побольше и побогаче – по две-три штуки на комнату, в обычных пещерах или небольших номерах, как мой, по одному. И десятки, сотни светочей на улицах. Там, среди высоких потолков и толп народа, они показались незаметными, а здесь я поежилась, остро ощущая чужое присутствие.

Ладно, жук хуже, чем боязнь подземелий. Я – гулять!

Да и надо будет сообразить что-нибудь на ужин.

Дорога до центра заняла не больше получаса, зато едва я ступила в центральные тоннели, как тут же оказалась посреди мешанины громких звуков, аппетитных запахов и ярких красок. Демоны отличались от людей, они казались мне слишком шумными, слишком веселыми и слишком раскованными. Горячий нрав обитателей Подземного проявлялся во всем: в кухне, искусстве, в том, как демоны вокруг были одеты (или раздеты). Они не стеснялись демонстрировать эмоции и порой шокировали. Я испуганно шарахнулась от заливисто хохочущей демоницы, сидевшей на коленях сразу у двоих приятелей, но тут же устыдилась. Кто мне разрешил совать нос в чужие отношения и оценивать их?

Прогуливаясь среди рядов со всевозможной уличной едой, я поняла, что стыд не имел ничего общего со страстным трио, встреченным по дороге. Я вдруг остановилась посреди тоннеля и поняла: я – сволочь.

И если не поблагодарю Джулиана за спасение, таковой и останусь.

Он, конечно, не мог просто отвернуться и сделать вид, что ничего не было, но никто не осудил бы, если б Златокрылый сделал пассажиру вежливое замечание, а меня отослал заниматься документами. Пугать его до трясучки и отбивать всю охоту приставать к подчиненным было совсем необязательно. А значит, шло от души.

Поколебавшись еще немного, я поняла, что не усну, если в собственных глазах останусь неблагодарной скотиной. И, чтобы не так сильно нервничать, купила целое ведерко острых, приготовленных на открытом огне, крыльев. Джулиан такое любит. И хоть я не должна была помнить о нем таких подробностей, но, подойдя к раскаленной решетке, где готовился добрый десяток видов мяса, я мгновенно поняла, что может обрадовать бывшего мужа.

Стоя перед дверью его номера, обеими руками сжимая ведерко с ароматными крыльями, я никак не решалась постучать. И не решилась бы, наверное. Ушла к себе, выбросила дурацкий, слишком острый для меня ужин. Если бы Джулиан не открыл дверь сам. Похоже, он как раз собирался идти добывать еду.

– О, рыжая, – хмыкнул он, увидев меня.

Потом внимательно посмотрел на задорно торчащие из ведерка кончики крыльев и сказал:

– Боюсь тебя расстраивать, но их уже не спасти.

– Джулиан! – Я тряхнула головой, сбрасывая оцепенение. – Хватит издеваться! Я пришла сказать тебе спасибо за то, что спас меня. Держи. Это тебе, я знаю, ты любишь.

Я протянула ведерко, но Джулиан не спешил принимать благодарность.

– Ты платишь мне за спасение от насильника копчеными крыльями?

– Они с костра!

– Тогда заходи.

Он распахнул дверь, любезно пропуская меня в номер (который, конечно, был больше моего в четыре раза). Но я изваянием застыла на пороге.

– Н-нет, спасибо, я…

– Что, – Златокрылый закатил глаза, – думаешь, я спас тебя, чтобы самому затащить в номер и надругаться? Не бойся, у меня пуговичка на штанах заедает, я сегодня не в форме. Заходи уже, а то сейчас явятся наши дурачки и опять распустят слухи, что я очень дружелюбный.

Я дернула глазом, нервно оглянулась, убеждаясь, что меня никто не видит, и юркнула в номер Златокрылого прежде, чем доставила коллегам удовольствие наблюдать, как подлизываюсь к капитану классическим кратчайшим путем – через желудок.

– У тебя не будет проблем? – спросила я, когда немного осмотрелась и облюбовала небольшое кресло в углу, рядом с низким столиком. На него я водрузила ведерко с крыльями.

– А у меня их нет? Я летаю в команде с идиотами. Это, по-твоему, не проблема?

– Я не идиотка.

– Нет. Ты еще маленькая.

– Что, до сих пор маленькая? – вырвалось у меня.

Джулиан, достававший из холодного шкафа пиво, внимательно на меня посмотрел.

– Рыжая, не задавай вопросы, на которые не хочешь получить ответы.

– Я хочу получить ответ, не будет ли он на тебя жаловаться. И не прилетит ли от Пламенеющего.

– Это Пламенеющему прилетит от меня. Когда мы обговаривали работу, мне гарантировали интересные рейсы.

– А было неинтересно? – фыркнула я.

Джулиан на секунду задумался.

– Нет, в баре получилось лучше.

И я снова вспомнила, что он спас меня уже дважды. Хотя я бы поспорила с утверждением про «лучше»: после спасения в баре мы оба оказались за решеткой, а сейчас в номере, пьем прохладное пиво с божественными крылышками и даже не переругиваемся, как обычно.

– Эй! – воскликнула я, когда Джулиан полез за новой порцией пива. – Я вообще-то хотела пойти на конференцию.

– Зачем? У тебя же не отобрали командировочные. Что еще можно делать на этих конференциях, если не бесплатно есть?

– Иногда там объявляют какие-нибудь интересные программы для сотрудников. Гранты на обучение и все такое. Никогда не помешает хороший навык.

Мысленно я пожалела, что идея бесплатно есть на всевозможных конференциях и симпозиумах никогда не приходила мне в голову, даже в периоды самого жесткого безденежья!

– У тебя все равно теперь изо рта пахнет острым перцем.

– Берр говорила, что главное в жизни – найти дракона, с которым вы оба можете наесться хлеба с чесноком и не бояться целоваться.

– Именно поэтому Берр ни разу не отложила яиц. Делиться с каким-то драконом хлебом? Ха! Вот я с тобой, рыжая, крыльями поделился.

Я поперхнулась пивом и решила на всякий случай не продолжать опасный разговор.

– Тебе что, пиво покупают за счет конторы? Или ты первым делом бежишь в магазин?

– Скажем так: я знаю управляющего гостиницей и как-то раз сильно ему помог. Так что мне полагаются кое– какие бонусы. Стой, не ешь это крыло…

Златокрылый не успел. Не глядя я сунула в рот аппетитный хрустящий кончик и закашлялась: к нему прилип целый комок из специй. Пришлось запить остатками пива и еще хлебнуть из бутылки бывшего. На глазах выступили слезы. Пожалуй, я наелась.

– Наверное, мне пора. Еще раз спасибо, что спас и…

Я встала. Потом пошатнулась, а затем снова села и охнула.

После напряженного дня, щедро сдобренного страхом перед темнотой, паникой в кабине и слабоалкогольным, но все же хмельным пивом, тело отказалось слушаться. В надежде унять головокружение я зачем-то посмотрела наверх и уткнулась взглядом в жука-светоча. Показалось (да, я знаю, что у них нет глаз как таковых!) он смотрел с осуждением.

– Даже в мире подземных насекомых порядочные девушки не пьют с бывшими мужьями в их номерах, – вздохнула я.

Джулиан зашелся в припадке смеха.

– Что смешного? – надулась я.

– Как-то раз я был в Подземном и заселился в шикарную гостиницу с одной мадам. Вино, фрукты, закуски и все такое – мы только расположились и принялись отдыхать, как вдруг сбежался весь персонал отеля. Прямо к нам в комнату, в самый ответственный момент. Оказалось, жуки-светочи настолько редко спариваются там, где живут люди, что это настоящее событие. Посмотреть на процесс создания маленьких жучонков сбежались с двух соседних кварталов. Обломали мне свидание и потом до конца командировки очень просили заселиться куда-нибудь еще и подать пример снова.

Я захихикала, представив, как Джулиан и неизвестная девица ошалело смотрят на двух невозмутимо спаривающихся светящихся жуков под потолком. И, к собственному неудовольствию, поняла, что испытываю облегчение, сопоставив факты: когда бы ни случилось неудачное свидание Златокрылого, это однозначно произошло после развода. Когда мы были женаты, он еще не работал в «Драконьих авиалиниях».

Хотя, казалось бы, какая разница?

Я снова сделала попытку подняться, на этот раз более осознанную. Постояла немного, привыкая к пошатывающемуся миру, поняла, что если не начну двигаться, то усну стоя, как лошадь. Усталость все же догнала и обрушилась всей тяжестью, потребовав немедленно упасть лицом в подушку. Завтра будет новый день, и, хочется верить, он будет лучше. Особенно если переживу вечерний подъем на поверхность.

И ночь в тесном номере в компании безмолвного насекомого.

– Надеюсь, мой жук не приведет подружку… – пробормотала я.

– Стоять!

Джулиан в одно мгновение оказался возле меня и подхватил под локоть.

– Я хочу спать! Я пошла к себе…

– Ага, конечно. Пьяная, сонная, пошла в одиночестве по отелю, кишащему демонами? У тебя что, друзья на производстве жареных крылышек? Ты разоришься на подарках за спасение, рыжая.

Я замолчала, обдумывая услышанное. Да, Джулиан был прав. Демоны – эмоциональная и горячая раса, даже в методичке для полетных команд была ненавязчивая рекомендация не ходить в одиночку вне туристических районов. Тогда в голове созрел идеальный план:

– Ты меня проводишь?

– Конечно. Как настоящий мужчина, я тебя провожу и уложу.

Только, к моему удивлению, он потянул меня не к выходу, а во вторую половину комнаты, к большой кровати, уже застеленной. При виде ее я, кажется, потеряла способность моргать, настолько сильно хотелось спать. Казалось, если я закрою глаза, то уже не смогу их открыть и усну где-нибудь на коврике. А это даже более неловко, чем спаривающиеся жуки.

– Не-е-ет, я пойду к себе, мне надо к себе…

– В пещеру Подземного? Тебе, боящейся темноты? Нет уж, хватит с меня героических спасений. Ложись и спи.

Златокрылому оказалось достаточно лишь чуть меня подтолкнуть – и я с наслаждением растянулась на пахнущей свежестью и мятой постели. Сил хватило, чтобы стащить ботинки, а потом я просто смирилась с неизбежным и обняла подушку.

– Как хорошо… а завтра…

С губ сорвался тяжелый вздох, обозначающий «я сильно пожалею, что проявила слабость и осталась в комнате бывшего мужа». Но Джулиан истолковал мои страдания по-другому, в силу совершенно иного жизненного опыта:

– А завтра будет не так хорошо. Ты вообще не умеешь пить.

– Ты зато много лет учился. И явно закончил с красным дипломом.

– И с красным. И с белым. И с полусладким. Спи уже, рыжая.

– Так нельзя.

Я зажмурилась, потому что Джулиан принялся раздеваться. И хоть одним глазком все же поглядывала, быстро убедила себя, что исключительно из любви к искусству. В школе нам говорили, что в восхищении древними статуями обнаженных Высших нет ничего предосудительного: культура не знает стыда.

Да что у меня в голове происходит?!

– Что нельзя?

– Нельзя ночевать у тебя.

– Мы же ночевали у тебя в Снежном. Теперь моя очередь. Логично?

Я задумалась.

– Если папа узнает… мне конец. Не говори ему, что мы спали вместе… – пробормотала я, чувствуя, как реальность ускользает, а сон все сильнее манит.

– Когда мы были женаты, мы в одной постели не спали. А теперь мы в разводе – и спим. По-моему, все логично. Логично ведь?

– Логично… – неуверенно пробормотала я, засыпая.

Что-то в логике Златокрылого было не то. Но что именно, не было сил разбираться.