Текст книги "Осторожно, ведьма!"

Я медленно опустила рычаг, и тот со скрипом подался, словно коммуникатором не пользовались довольно давно. Но я даже не успела ничего сказать, как из динамика с шипением раздался приятный женский голос:

– Вел, милый. Все дежуришь? Небось скучаешь по мне, да?

На это я не нашлась, что ответить. Да и таинственной незнакомке до этого не было дела. Внутренняя связь… интересно, из какого она отдела?

– Помнишь, как мы здорово проводили время в твое последнее дежурство? Хочешь, я спущусь, дорогой?

– Вообще-то, не очень, – скептически отозвалась я. – Но если соберешься, принеси пирожок какой-нибудь сладкий. А то тут так скучно!

В динамике воцарилась тишина, нарушаемая лишь каким-то потрескиванием. Очевидно, собеседница соображала, что только что произошло.

– А где Велимир? – жалобно и совсем не сексуально спросила женщина.

– Подозреваю, что спит. А он что, дежурить должен был?

– Да, я так думала…

«Вот здорово, – подумалось мне, – значит, переложил всю пыльную работу на меня и свалил. Странное тут разделение обязанностей: даже глава Инквизиции дежурит».

– Я вместо него, – коротко ответила я, надеясь быстро закончить разговор.

– С ним что-то случилось? – Женщина не унималась, и теперь в ее голосе звучало беспокойство.

– Не знаю. Но сегодня работаю я, так что освободите линию. При первой же возможности я передам господину Велимиру, что вы пытались с ним связаться. Кстати, представьтесь, пожалуйста.

Как и ожидалось, женщина тут же отключилась. Самое время заняться коробками, иначе точно усну и получу от Велимира второе дежурство.

Темнота за окном стала совсем непроглядной. Я, чтобы не скучать, пела какие-то незамысловатые песенки и пила чай. В голову лезли разные невеселые мысли. Поступая в Инквизицию, я была полна надежд. Что стану помогать людям, что переломлю ситуацию в мире и сумею всех убедить в существовании добрых ведьм. А вместо того, чтобы заниматься важной работой, сортирую посылки с открытками и пачками печенья. А где-то ведьмы убивают людей и те даже не могут позвать на помощь.

Я передернула плечами. Нет, конечно, все это глупости. Патруль Инквизиции отлично знает свое дело. Эта организация не допустит ни одной действующей ведьмы в Торделле.

«Ни одной? – хмыкнула я про себя. – У Светозары их целых две было, в самом центре Торделла».

Конверты, свертки, коробки. Оказалось, это не так уж скучно. Я быстро сортировала входящую корреспонденцию, иногда поражалась фантазии жителей Торделла. Одна женщина прислала Велимиру бутерброды с бужениной. Я похихикала, но выбросила, хотя искушение доставить их ему утром было очень велико. Посылки и письма с грифами «срочно» и «секретно» мне трогать запрещалось. Но попадали они сюда преимущественно из-за ошибки курьера, так что ящик с этими письмами был почти пуст. Остальное нещадно вскрывалось, содержимое сверялось с памяткой и отправлялось или в мусор, или в соответствующий ящик.

Наверное, я возилась с этим так долго, что сама не заметила, как устала. Оставались еще письма, но их можно разложить и сидя в кресле, потому что ноги уже ныли. Я, конечно, не стала надевать туфли на высоком каблуке, но обувь все равно была неудобной.

Письма, письма, письма. В основном Велимиру. Люди слали просьбы, жалобы, поздравления и похвалу. Кто-то слал любовные письма… немногие, но все же. Кто-то рекламу: например, один оружейник постоянно присылал рекламу своих револьверов. По два письма в неделю! С ума сойти можно. Теперь я начинала понимать, почему дежурство здесь считается наказанием. Но неужели нельзя никого нанять для этой работы?!

Рука дрогнула, когда я увидела знакомое имя на простом, без всяких опознавательных знаков конверте. Без марок и штампов, он напоминал пергаментный. Такой бумаги уж давно нет, из нее не делают конверты. Только подарочную упаковку или какие-то особо важные документы.

Но не бумагой меня привлек этот конверт, а единственным именем, написанным по центру черными чернилами. Почерк был почти каллиграфический, с завитками и необычной по форме точкой, напоминающей трилистник.

«Василиса» – гласила надпись на конверте. С бьющимся сердцем и легкой дрожью, появившейся в руках, я открыла конверт.

– Крыша, – прочла я.

Одно-единственное слово. Крыша? Что на крыше?

Голова взорвалась болью так резко и внезапно, что я охнула и упала с кресла, сжав руками виски. Мне показалось, в ней звучат сотни голосов, голоса кричали, умоляли, плакали или смеялись. Я оказалась совершенно неспособна ориентироваться, зажмурилась и хотела было позвать на помощь, как все смолкло. И остался только один голос, тонкий, испуганный, дрожащий:

– Помоги мне!

Глава 6
Призыв о помощи

Василиса

Несколько минут я думала, что все это мне послышалось и никаких голосов не было. Игры уставшего сознания, не более. Но буквально сразу же крик повторился, и сомнений в его реальности не осталось.

Судя по голосу, это была молодая девушка, вряд ли старше меня самой.

– Кто ты такая? – прошептала я.

Никогда… никогда такого не случалось. Я не слышала ни разу никаких голосов и просьб!

– Меня похитили! Я связана!

Слова перемежались с рыданиями, всхлипами и каким-то страшным скулением, словно девушке было нестерпимо больно или же, что более вероятно, она была жутко напугана. Я, впрочем, была напугана не меньше.

– Где ты? – спросила я.

– Не… не знаю. Здесь очень холодно!

Всхлипы стали немного тише, и я испугалась, что на этом все кончится. Мои руки предательски дрожали. Но если это новая грань моего дара, нужно постараться помочь. Я раз за разом доказываю, что ведьмы могут делать хорошие вещи, но вот только кому нужны эти доказательства?

– Я спала, а он пробрался в дом, я не знаю как! А потом я потеряла сознание.

– Ты в порядке? Он усыпил тебя с помощью газа? Не тошнит? Сердце не болит? – я быстро надевала куртку.

– Он… он, – за рыданиями почти не было слышно слов. – Он воспользовался магией…

И тут мир покачнулся. Я почувствовала, как перехватывает дыхание, как сердце замирает от панического, дикого ужаса, словно это меня везли в неизвестность, похитив из собственного дома, словно это мне до пыток и страшной смерти рукой подать…

Я словно очнулась.

Крыша.

– Как тебя зовут?! – закричала я.

Наверное, можно было не говорить с ней вслух, раз голос звучал в моей голове, но слова, звучащие в тишине, давали некоторое успокоение.

– Невея!

– Ладно, успокойся, я попробую тебе помочь. Меня зовут Василиса, поняла? Ты ничего не видишь?

Может, крыша – отвлекающий маневр? И колдун держит девочку где-то в другом месте, а надо мной просто издевается? Или преследуют другие цели, гораздо более страшные.

– Василиса! Василиса! – Невея закричала так громко и страшно, что я вздрогнула. – Он идет! Он идет!

– Замри! – сказала я. – Притворись спящей!

Кажется, девочка последовала совету. По крайней мере, я ничего не слышала. Я так крепко сжала кулаки, что ногти впились в ладони. Я быстро заперла дверь и рванула к запасной лестнице, подозревая, что вход на крышу окажется заперт. Вскоре я услышала шаги. Они явно принадлежали крупному мужчине: уверенные, тяжелые, опасные. Я чувствовала, что готова забиться в угол, лишь бы не слышать этих шагов, и лишь тревога за бедную Невею не давала мне это сделать. Раздался крик, полный боли, и я почувствовала, как слезы брызнули из глаз.

Пролет, еще один. Дыхание сбивалось, я спотыкалась и едва не падала, а один раз, кажется, разбила коленку. Почему я слышу не только Невею? Ведь если бы это был ее дар, шагов я услышать никак не могла.

Разве что…

– Слушай меня, – ровным голосом сказала я. – Что бы ты ни собирался делать с девушкой, остановись. В здании полно инквизиторов. Отпусти девушку, и я позволю тебе уйти.

– Тогда мне придется очень быстро ее убить, – ответил ведьмак.

От этого голоса у меня волосы зашевелились на затылке.

– Повторяю: отпустите девушку…

– Сколько тебе лет? – вопрос сбил меня с толку.

Я затормозила у двери на хозяйственный этаж. Она была не заперта, но внутри стояла кромешная тьма.

– Я не уполномочена вести такие разговоры. Отпустите девушку немедленно!

– Ты так спешишь к ней. Не боишься опоздать?

– Повторяю: отпустите девушку! – каким чудом мне удавалось сохранять самообладание, я не знала.

– Я подумаю, если будешь отвечать на мои вопросы. Так как тебя зовут?

– Хорошо, давайте поговорим, – глубоко вздохнув, я выровняла дыхание. – Меня зовут Василиса. И вы это знаете, потому что отправили мне письмо. И наверняка следили за мной, зная, что я останусь на дежурство. Кто вы такой?

Я нашла выключатель, и помещение озарил свет. Люк на крышу виднелся хорошо, но до него еще надо было добраться. Не покидало ощущение, что все сделано специально. Я принялась ставить друг на друга коробки, надеясь, что они подо мной не сломаются.

– Сколько тебе лет, дорогая?

– Восемнадцать.

– Совсем ребенок, – ведьмак притворно вздохнул. – Жаль, что ты это услышишь…

– Что услышу?

– Как я ее убиваю. Или как развлекаюсь с ней…

– Интересный порядок действий. Со мной развлекаться интереснее, я сопротивляюсь.

Я сама не знала, почему ляпнула это. Просто отчаянно, всей душой и всем сердцем хотела спасти Невею.

Ведьмак расхохотался.

– Ты, очевидно, плохо училась, дорогая. Я не куплюсь на такой дешевый трюк. К тому же мы не можем это делать…

– Не любишь голубоглазых?

– Не переношу ведьм.

Он знал. Каким-то невероятным способом он узнал о моих способностях.

– Жаль. А я не переношу колдунов. Особенно тех, что трусливо прячутся по кустам, как крысы в подвале, – прошипела я.

А ведьмак лишь рассмеялся.

– Не надейся вывести меня из равновесия, – сказал он. – Но ты определенно интересная девушка и… я принимаю твое предложение. Найди меня. Спаси ее.

– Рокировка, значит? – хмыкнула я. – Неплохо.

– Я назову это игрой.

Раз он хочет играть, то уверен в собственной безопасности. Ведьмы играют с инквизиторами, только когда уверены в победе. Если он уверен в безопасности, значит, он на шаг впереди. Он знает, что сможет сбежать и ему есть, где укрыться.

Наконец неустойчивая конструкция из коробок и ящиков стала такой высоты, что, забравшись, я вполне смогла бы открыть люк и вылезти на крышу. Что ж, надеюсь, там меня не встретит сумасшедший колдун с топором. Вернее, встретит, конечно, но не сразу.

Я нервничала все больше и больше с каждой минутой: время, потраченное на заминки и неудачные попытки открыть люк, – последние минуты жизни Невеи. Но в то же время я понимала, что нельзя бежать и искать колдуна наобум, он того и ждет. Чтобы я свалилась с крыши или покалечилась, пытаясь на нее выбраться. А еще нельзя привлечь внимание инквизиторов! Здание каждые пятнадцать минут обходят по периметру, и заметить меня на крыше очень легко. Слишком уж этот человек, сумевший забраться вместе с беззащитной жертвой на крышу самого охраняемого после резиденции Князя здания Торделла, выполнивший такой рискованный трюк, как связь со мной, похитивший девочку из дома, спокоен. Его ум недооценивать нельзя.

– Хочешь меня, значит? Иногда желания имеют свойство сбываться.

Не знаю, слышал ли он меня.

У меня не было ни оружия, ни толкового плана. Только сила, применять которую опасно, да и, если быть честной с самой собой, сила эта вряд ли мне поможет. Я слишком мало тренируюсь.

Разумеется, я не ждала от колдуна знаков. Не такой он был дурак: хотя и мечтал заполучить инквизитора, рисковать не стал бы. Жертва у него в руках и уйти не сможет, а что до более сильной личности… так Кровавому Ритуалу почти все равно, инквизитор на алтаре или же невинная девчонка. Главной была боль, а ее колдуны умели причинять. Если, конечно, колдун собирался провести именно этот ритуал.

Все, на что надеялась я, – собственная удача. Она меня не подводила, раз я все еще жива. И, надеюсь, не подведет в этот раз.

Я наконец справилась с замком и резко открыла люк. Сразу же почувствовала прохладу.

Сырость от прошедшего дождя, казалось, позволяла легче дышать. Хорошая погода для колдовства. Колдовать в засушливую погоду – сущий ад, и Инквизиции не надо. Я вылезла и села на краешек люка, чтобы немного осмотреться. Но крыша выглядела пустой.

Я закрыла глаза, позволяя внутреннему зрению включиться, выпуская наружу нити, постепенно опутывавшие пространство вокруг. Увидь сейчас меня какая-нибудь даже самая слабенькая ведьма или новоявленный инквизитор, определили бы без промедления – такого потенциала, как у меня, не было почти ни у кого. Это я поняла, изучая ведьм и на занятиях в ИИ, и самостоятельно. Сила позволяла мне чувствовать практически весь город, биение каждого сердца, шелест мыслей, пульсацию чувств. Я не видела ничего, кроме темноты, но чувствовала все. Едва всплеск боли захлестнул меня полностью, я разорвала связь. Инстинктивно, испугавшись. Пришлось повторно настраиваться, место-то я не определила.

К следующей атаке я была готова. Это не целенаправленный удар ведьмака, лишь отголосок страданий Невеи, которой, судя по всему, он уже успел причинить немалую боль. Знал ли колдун, что я его ищу таким способом? Или уже устроил ловушку? Или пытался выдать мою магию Велимиру?

Я вздохнула, когда поняла, что Невея и колдун находятся на крыше соседнего здания. Оно было немного ниже основного и являлось пристройкой с тренировочными залами для инквизиторов. Там и мы жили, к слову. Положение становилось все более и более опасным.

Чтобы добраться до нужной крыши, у меня было не больше трех минут: время, когда часовые обходят периметр. Делать это нужно быстро и незаметно. Иначе беды не оберешься. Даже если удастся скрыть то, что я ведьма, Велимир не похвалит за эту ночную вылазку.

Подойдя к краю крыши, я все больше и больше нервничала, но заклинание применить не решалась: инквизиторы тонко чувствовали магию и могли обнаружить ведьму на столь малом расстоянии. Внизу, довольно далеко, была земля. Падать страшно, прыгать – еще страшнее. Надо улучить момент, когда инквизитор будет далеко, и прыгнуть, используя магию. Вдруг промахнусь? Вот колдун посмеется.

Я выбрала удобный момент и прыгнула. Приземлилась, оцарапав руку, но почти бесшумно. И тут же отбежала подальше от края, чтобы остаться незамеченной. Дальше требовалось полагаться только на собственную интуицию: магию использовать слишком опасно. Теперь не только охотники на ведьм могли засечь меня, но и сам колдун. Я выцепила из памяти нужное заклятье. Близость магии придала мне немного уверенности. Глубоко вздохнув, я направилась на нижний уровень крыши.

Зрение, казалось, усилилось в несколько раз. Слух отмечал самые тихие шорохи, фильтруя их и ведя меня к цели. Я редко пользовалась этими способностями инквизитора, полученными при инициации. Они были в диссонансе с магией ведьм, и я не очень хорошо чувствовала себя, пользуясь этим даром. Но чутье инквизитора безошибочно вело меня к колдуну, чувствуя холод его сердца. Или магии.

Когда чутье подсказало мне остановиться, я задумалась: по-видимому, колдуна уже нет на крыше. Значит, в здании? Это проще. Там есть свет. Атмосфера немного пугающая, но не более.

– Где ж ты спрятался, милый друг? – Я закусила губу.

Ночной холод заставлял меня дрожать, но я внимательно осматривалась до тех пор, пока боль в онемевших пальцах не стала нестерпимой.

– Василиса, милая, – раздался голос колдуна, когда я почти решилась спускаться в здание.

От неожиданности я вздрогнула и отскочила на пару шагов, но вовремя взяла себя в руки и непростительного шага не сделала, хотя внезапное появление колдуна отдалось бешено бьющимся сердцем.

Рядом с ним никого не было, но я заметила вдалеке лежащую на полу девушку.

– Я нашла тебя, – невесело усмехнулась я. – Отпусти Невею.

– Еще нет, – голос будто бы звучал откуда-то сверху, и, хотя я знала, что это лишь магия, мне было не по себе. – Иди сюда, девочка моя.

Иной раз страх достигает таких высот, что сменяется безразличием. Нет сил больше бояться. Не замирает сердце от каждого шороха, нет желания прятаться и убегать. Организм проходит точку невозврата и превращается в механизм, способный четко и мгновенно выполнять команды, продиктованные холодным расчетом. Каждый инквизитор намеренно доводил себя до этого состояния. Не была исключением и я: несмотря на то, что магия зависела от чувств, хладнокровие и спокойствие в данной ситуации были лучшими спутниками. А еще – уверенность в себе.

Я не двинулась с места.

– Смелее, Василиса, – вновь произнес колдун.

Я изобразила неприличный жест, подсмотренный у завсегдатаев шумных вечеринок в таверне, где я работала.

– А ты не утруждаешь себя церемониями. – Он слабо улыбнулся, выходя на свет.

Он был, разумеется, в черном. В черной рубашке, брюках и плаще. Чертовски красив, силен и, главное, самоуверен. Длинные волосы черного, разумеется, цвета растрепались на ветру, придав какую-то нереальность облику мужчины. Серые, почти прозрачные глаза встретились с моими, и колдун усмехнулся.

– Рад тебя видеть, Василиса. Ты замерзла, может, дать тебе пальто?

– Видала колдунов и лучше, – пожала плечами я, делая несколько шагов вперед. – Немного устаревший стиль. Отпусти девочку, я тебя нашла, у нас был уговор. – Я показала ведьмаку часы.

Тот тихо рассмеялся.

– Ты хочешь, чтобы я отпустил ее? Хорошо, правда твоя, уговор есть уговор. Не двигайся с места. Неловкое движение – и она умрет.

Я напряженно наблюдала, как колдун поднимает слабую и перепуганную девушку, ставит ее на ноги и ведет в мою сторону.

– Посмотри, Невея, это Василиса, – он радостно улыбался. – Она велела тебя отпустить!

Наши взгляды вновь встретились, но я слишком поздно поняла, что попала в самую простую ловушку этого чудовища. Одним легким движением, скрывавшим за собой невероятную силу, мужчина толкнул Невею к самому краю. Я рванулась в ее сторону, но была перехвачена колдуном. Мощным ударом меня отбросило назад, а, когда с глаз спала пелена, Невеи уже, само собой, не было.

Я наотмашь взмахнула рукой, но колдун пресек попытку воспользоваться магией. И, кажется, попытался направить поток обратно в меня. Но я уклонилась, и небольшой взрыв – заклятье попало в стену – осветил крышу.

– Ой, – хмыкнул мужчина, – кажется, нас заметили. Что ж, придется попрощаться.

Он подошел ко мне, в нос ударил сладковатый мятный запах. Я невольно отстранилась, но уперлась спиной в нагревшуюся стену и вскрикнула, ибо обожглась. Колдун тихо рассмеялся.

– Маленькая наивная ведьмочка в Инквизиции. Какая чудесная история.

Он заправил прядь моих волос за ухо и наклонил голову, будто в знак приветствия. Улыбка на лице мужчины казалась мне потусторонней, какой-то… может, безумной.

– Меня зовут Лучезар, Василиса.

И он… спокойно подошел к краю, а затем исчез в ночной темноте, не то спрыгнув, не то растворившись. Я несколько минут стояла у стены, унимая сердце и дыхание, которое совсем сбилось. Тянуло посмотреть, что там внизу происходит, но это стало бы последней глупостью в моей жизни.

Медленно, отходя от шока, я побрела к входу на чердак, с которого уже можно было спуститься в здание и перейти на место, где я и должна была находиться.

Я смутно помню, как оказалась снова в помещении, которое покинула, чтобы помочь Невее. Залпом выпила кружку воды, потом еще. И запретила себе дрожать, потому что совсем скоро должен был начаться рассвет, а там и Велимир придет отмечать мое дежурство. Нельзя ничем выдать себя. Нельзя.

Велимир

Он чувствовал: что-то случилось. Поспать удалось совсем немного, болезненная тягучая усталость давила на сознание, заставляла ворочаться мысли, возвращаться в воспоминаниях в далекие студенческие годы, когда еще была жива Дражета. С таким настроем не уснешь, а отдыхать надо. Промучившись до утра, инквизитор отправился в душ.

Его пустые апартаменты в большом служебном доме давно требовали хозяйку. На это место периодически просились разные леди, но пока что особенного желания привести в дом женщину и оставить ее здесь не было. Если вдруг инквизитор заводил роман, обычно скоротечный и исключительно физиологический, он снимал квартиру в отелях-апартаментах, где избранница и жила. К себе домой он пускал только Чеса, когда они изредка выпивали по случаю праздников или каких-нибудь мероприятий.

Он вспомнил, что Василиса осталась на дежурство не сразу. Мысли о Дражете вытеснили все постороннее, как, впрочем, и всегда. Давний груз никак не отпускал, тянул на дно в особенно напряженные периоды. Но ледяной душ и чашка крепкого бодрящего напитка свое дело сделали. Полегчало, и сразу же голова заполнилась делами, планами, прогнозами. Велимиру предстоял нелегкий выбор. В нем боролся инквизитор, утверждавший, что без девчонки он справится гораздо быстрее, и мужчина, считающий, что Василиса неплохо скрасит путешествие, обещающее быть скучным. К мужчине добавлялся преподаватель, принявшийся твердить, что практикантке полезно выехать на такое мероприятие. И инквизитор в итоге сдался, предложив компромисс: взять двух студенток, лучших. Как раз выходят подружки: Варвара и Василиса. Нельзя не заметить, что они постоянно держатся вместе.

Завтракая, Велимир посмеивался над собственной внутренней борьбой и честно признавал, что собирается нарушить все обещания, данные Цветане. Тяга к этой васильковой девчонке была сильнее его.

В Инквизиции все было спокойно – на первый взгляд. Велимир открыл ключом ворота: на ночь они закрывались, а с приходом главы или его зама вход в Инквизицию разрешался всем желающим. Правда, большинство из них дальше проходной не попадали.

Охрана кивнула, отчитавшись:

– За время дежурства происшествий не было, господин инквизитор!

Тот кивнул, проходя внутрь. И сразу же направился к Василисе, чтобы снять ее с дежурства и отправить отдыхать, собираться. Варваре сообщение он уже отправил. А остальные побудут с Чесом, их он возьмет в какую-нибудь другую поездку. Наверное…

Велимир тихонько приоткрыл дверь, чтобы, если Василиса вдруг уснула, не разбудить внезапно. Его самого поразило это решение. Обычно глава Инквизиции относился весьма негативно ко сну на рабочем месте. Но сейчас Велимир признавал, что наказание для уставшей девушки, вынужденной зарабатывать себе на жизнь, слишком суровое.

Но Василиса не спала. Она сортировала рекламную почту от многочисленных художников, оружейников, поваров и других ремесленников, желающих прославиться сотрудничеством с Инквизицией.

– Как дела? – спросил он.

Василиса вздрогнула, словно он ее напугал.

– Нормально, – ответила она.

Ему показалось, или голос у нее был немного напряженный? А может, это от усталости.

– Заканчивай, иди отсыпайся, сегодня можешь не работать, я сам справлюсь.

Василиса кивнула.

– Я еще вчера составила вам расписание на сегодня, оно на столе. И там еще записка от госпожи Цветаны.

– Спасибо.

Повисла неловкая пауза. То есть он-то неловкости не чувствовал, наблюдая, как девушка одевается. А вот Василиса то и дело бросала на него настороженные взгляды. Что это с ней? Обычно спокойная и ироничная практикантка больше напоминала испуганного ребенка. Обиделась, что ли, за то, что накричал?

Не извиняться же теперь, за дело наказал.

– Сегодня вечером я еду на остров близ Иноа, – сказал Велимир, подойдя ближе. – Вы с Варварой едете со мной. Там какие-то проблемы, а смотритель острова – мой старый друг. Я обещал помочь лично, а вам будет практика выездных операций.

– Хорошо, – вздохнула Василиса и слабо улыбнулась.

– Отоспись и собери сумку, едем на три дня. Захватим выходные, но там не будет много работы. Искупаетесь хотя бы. – Он фыркнул и добавил: – Давай сделаем вид, будто я не знаю, что вы бегаете купаться и без этого. В шесть жду вас в порту, ясно? У самых ворот.

Девушка несколько раз кивнула и повернулась к выходу, но оступилась и едва не упала. Велимир успел подхватить ее и на несколько секунд их пальцы переплелись. Василиса заметно покраснела, пробормотала что-то невнятное и едва ли не бегом выскочила из помещения.

А Велимиру понравилось ощущение теплой нежной ладони в своей руке. И остаток рабочего дня глава Инквизиции провел в хорошем расположении духа, что не могло не сказаться на его подчиненных. А уж благодаря поездке и вовсе часть сотрудников умудрилась убежать с работы пораньше. В сущности, Инквизиция ничем не отличалась от торговых домов или служб Князя. Здесь тоже работали люди.

Василиса и Варвара были уже на месте, когда он вышел из экипажа и подошел к воротам порта. Девушки спокойно стояли в сторонке, не обращая внимания на многочисленных торговцев и попрошаек. Вообще для Инквизиции была построена отдельная, закрытая часть порта, но в нее просто так не пускали, поэтому пришлось встретить практиканток у ворот.

Василиса куталась в легкий черный плащ, словно замерзала. Велимир поборол искушение отдать ей свою куртку. Здесь многие знают инквизитора, незачем плодить слухи. В первую очередь это вредно для самой Василисы.

Он быстро проводил девушек на закрытую площадку, к уже готовому дирижаблю. Они обе осматривали огромную машину как нечто невероятное.

– Никогда вблизи не видела, – призналась Варвара. – И уж точно не летала.

Она первая направилась к лесенке и проворно забралась в кабину. Василисе же он успел подать руку. Девушка на пару секунд задержала взгляд на его руке, но все же приняла помощь. Пальцы у нее были очень холодными. И впрямь замерзла.

Велимир тихо отдал распоряжение персоналу подать практиканткам чай, а сам пошел поговорить с капитаном. Он всегда делал это перед полетом. Впереди у него были три дня на острове, немного сдобренные работой и щедро приправленные общением с Василисой.

Капитан давно летал именно с ним, ему Велимир полностью доверял, на него мог положиться. Поэтому не зайти и не поздороваться – дурной тон.

– Это ты нашел себе двух любовниц и едешь с ними отдыхать, или у тебя нашлась дочь, и ты везешь ее с подружкой на курорт? – задумчиво, в свойственной ему манере, поинтересовался капитан, поглаживая пышные седые усы.

– Это мои студентки, – хмыкнул Вел.

– Ты преподаешь? Цветана все-таки заманила тебя?

– Просто практика. Не возражаешь, если я проведу их на смотровой балкон, как наберем высоту?

– Только держи крепче своих красоток, – хмыкнул капитан. – И не давай им орать. У меня голова разболится.

Они немного побеседовали до взлета и обсудили последние новости, в том числе и беспокойство по поводу активность ведьм. В последнее время это задевало всех, не только инквизиторов. А вернувшись, Вел с удовлетворением увидел, как немного повеселевшая Василиса прихлебывает горячий чай и с интересом смотрит в окно.

Она казалась ему какой-то потерянной или расстроенной. И только в тепле, в дирижабле, начала оживать. Интересно, что у нее стряслось?