Текст книги "Ключ к сердцу тьмы"

Глава 6

Арон счел дальнейшее путешествие опасным и решил сократить его с помощью магии. После вопроса, как именно, муж посмотрел на меня как на дурочку.

– Вы чрезвычайно разочаровали меня, Элеонора, – укоризненно заметил он, повязывая салфетку для завтрака.

Опустив ресницы, уточнила:

– Тем, что не подчинилась?

– Этим тоже. – Герцог разбил ножом кончик яйца и принялся за еду. – Я полагал, вы знакомы с правилами жизни высшего сословия.

– К такому меня не готовили, милорд.

Не чувствуя вкуса, откусила кусочек тоста. Трогать яйцо не хотелось. В горле стоял комок, даже при виде желтка меня вырвет.

– Признаю, я был несколько груб.

Удивленно подняла глаза на супруга. Он извинялся? Разве насилие не в порядке вещей для Арона Рардежа? Если разобраться, других способов получить желаемое он не знал. Власть, женщины, положение при дворе – любая мелочь добывалась им с помощью чужого страха.

– Со мной нет любовницы, и я вынужденно потревожил вас. Впредь все станет происходить чинно и не слишком часто, чтобы лишний раз не видеть ваших слез.

Арон скривился и запил неприятные воспоминания кофе. Во мне же взыграла гордость. Отодвинув тарелку, в упор уставилась на супруга и сумрачно поинтересовалась:

– И вам не совестно открыто говорить такое жене?

– Что именно?

Арон словно не понимал, чем меня унизил. Нет, я понимала, любви между нами нет, у герцога есть женщины, но их посещают тайно. Тут же… Он сожалел, что не взял на свадьбу любовницу, не посадил ее рядом со мной, не придавался с ней плотским утехам на привалах. Или таки посадил? Пора разобраться с Ингой, простая ли она горничная.

– О вашем моральном падении. Учтите, я не стану молчать, не позволю унижать себя соседством с вашими… бабами.

Мать бы охнула, услышав мои слова, но такая злость обуяла… Хотелось влепить герцогу пощечину и гордо удалиться, причем, не в спальню, а из номера. Я бы так и поступила, но одежду пока не доставили, я завтракала все в том же халате. Вчерашнее платье, изрядно пострадавшее в ходе ночных приключений, забрали в чистку. В итоге пришлось сдержаться и с остервенением накинуться на тост.

– Осторожнее, распилите тарелку! – предупредил Арон.

Мое выступление его позабавило. Вдвойне обидно: я не достойна даже гнева.

– Ничего, принесут новую, – буркнула в ответ.

Но нет худа без добра: маленькая стычка пробудила аппетит, на время притупила дурные воспоминания. Уткнувшись в тарелку, презрев условности, я поглощала все, что видела.

– Похоже, вы не в духе, – усмехнулся Арон. – Показываете зубы, пытаетесь говорить о правах, которых не имеете. Запомните, Элла, уважают жен, вы таковой не являетесь.

Вилка едва не выпала из моих рук.

– И кто же я? – хрипло поинтересовалась в ответ.

Герцог не выбирал слов:

– Племенная кобыла. Возмущайтесь сколько угодно, для иной цели вы мне не нужны. Вечером прибудет Инга. Мы заночуем здесь, а наутро тронемся в путь.

Племенная кобыла. Я повторяла это снова и снова и никак не могла смириться. Меня словно ударили ногой в живот. Положим, супруг не скрывал цели женитьбы, но я надеялась стать герцогиней, а не уличной девкой. Брак казался беспросветной мглой. Передо мной отрывались два пути: сгинуть за стенами темницы или попытаться изменить судьбу. Я выбрала второй вариант. Герцог воспринимал меня как вещь, придется доказать, что я человек.

– Мне не нравится выражение вашего лица, – нахмурился Арон. – Сидите тихо, словно что-то замышляете.

– Всего лишь обдумываю список покупок, – соврала я. – К тому же милорд подарил богатую пищу для раздумий.

– И все же лучше бы вы кричали, – покачал головой герцог.

Как он бесконечно прав! Я действительно задумала месть и собиралась начать с Инги. Если она действительно любовница мужа, то не задержится подле меня. Найдется десяток способов избавиться от прислуги, если потребуется, подложу ей свои драгоценности. Жаловаться на пропажу не стану: Арон сразу раскусит игру. Пусть их хватится кто-то другой, в идеале муж. Обязан же он что-то мне дарить, даже если воспринимает как чрево на ножках. Улыбка расцвела на лице. Иногда и комнатная собачонка способна превратиться в дракона.

– Так, рассказывайте!

Вздрогнула, когда рука Арона с силой опустилась на стол. Жалобно звякнули тарелки.

– Решаю, чем вы искупите свою вину, только и всего, – пожала плечами.

Страшно, но я обязана научиться играть. Да и разве поход по магазинам хуже затворничества в номере? Сомневаюсь, будто муж разрешит погулять в одиночестве.

Тень ушла с лица Арона – поверил. Успокоившись, он прикончил яйцо и принялся за омлет с ветчиной и грибами. Готовили в гостинице вкусно, но просто. Впрочем, герцог не жаловался. Судя по одежде, он человек непривередливый, я тоже, на завтрак у нас и вовсе подавали кашу.

– Хорошо, я отряжу местную горничную за подарками. Заодно пусть поторопит местных. Что-то они не спешат с вашим гардеробом.

Неужели до завтра придется любоваться городом из окна? Нет, я не выдержу! Столько времени рядом с Ароном… И муж сжалился, по какой уж причине, не знаю, разрешил под конвоем покинуть гостиницу.

– Солдат выберу лично, они отвечают за вас головой. И вот еще… – Герцог ненадолго задумался, мыслями очутился далеко отсюда. – Подойдите, Элеонора.

Муж снял с шеи и надел на меня серый камешек на кожаном шнурке.

– Это амулет, – пояснил он. – С ним мне спокойнее. Сомневаюсь, будто Натан Гвир осмелится сунуться снова, но лучше не рисковать.

Ощупала камень. На вид самый обыкновенный, но, если Арон так хочет, надену. Встречаться с людьми графа Гвира не совсем хотелось, до сих пор мороз по коже от воспоминаний о подвале!

Местные лавки немного подняли настроение. Ассортимент в них значительно уступал столичному, качество тоже, да и постоянно присутствие угрюмой охраны за спиной мешало в полной мере насладиться выбором, но кое-как время до вечера я скоротала. Не желая видеть супруга как можно дольше, пообедала в городе, но ужинать-таки пришлось с герцогом. Вопреки опасениям, сегодня его не волновала моя персона. После еды он остался в кабинете, а я, немного помаявшись, уснула в спальне.

Инга объявилась только утром. Она выглядела усталой и исхудавшей. Я опасалась, что бандиты избили ее, но на первый взгляд горничная не пострадала.

– Как я рада, что вы живы, миледи!

Упав на колени перед кроватью, северянка разрыдалась. Я и не подозревала, что она способна на столь бурные эмоции.

– Ну же, ну, не надо!

Смущенно гладила ее по спине, не зная, как ее успокоить. Неприязнь к на время улеглась. Слезы самые настоящие, их невозможно сыграть. И взгляд, северянка действительно переживала.

– Когда вы… вас…

Горничная шмыгнула носом и поднялась на ноги.

– Больше так не делайте, миледи! Сами видите, к чему приводит нарушение запретов, – назидательно заметила она.

Прежняя Инга вернулась, новая спряталась под надежной ледяной броней.

Служанка одела и причесала меня, помогла собрать новые вещи. Их оказалось немало – я с удовольствием сорила деньгами столь жестоко обошедшегося со мной человека. Теперь супруг ехал со мной, важные дела отошли на второй план. Не променяй он на них жену в первый день брак, ничего бы не случилось. К счастью, Арон не собирался трястись в экипаже, и я получила вожделенную возможность поболтать с Ингой, благо после похищения она стала гораздо разговорчивее. Памятуя о разнице нашего положения, не стала ходить вокруг да около и спросила прямо:

– Вы любовница моего супруга?

Хорошее продолжение разговора о Нордланде! С другой стороне, горничная сама предложила задавать вопросы о новой родине. Меня волновала личная жизнь ее наместника.

Инга сглотнула и замотала головой. На щеках проступили алые пятна, слишком яркие для бледной кожи. Выходит, горничной было, чего стесняться.

– Что вы, как вы могли подумать, миледи! – стушевавшись, пробормотала она.

Только я открыла рот, чтобы продолжить наступление, как Инга уложила меня на обе лопатки:

– Я внебрачная дочь милорда. Мать умерла, и он из жалости взял меня в услужении, приставил к вам.

Дочь? Пристально изучила лицо девушки. Сколько же ей? Она ведь старше меня, выходит, родилась в первые годы ссылки герцога в Нордланд. Он похоронил одну жену, еще не успел жениться вторично. Вроде, сходится, но как теперь с этим жить, каждый день видеть Ингу? С другой стороны, Арон не прижил дочь при мне, пусть остается, но шпионить я не позволю. Либо Инга служит мне, либо ищет новых хозяев. Так ей и сказала. Девушка не ответила, но задумалась. Выводы я сделала: доверять служанке не стоит, она на стороне отца.

Отвернувшись, уткнулась в обивку кареты. На робкие попытки Инги завести разговор отвечала упорным молчанием. Пусть не старается, подругами нам не стать. Пальцы рассеянно теребили обручальное кольцо. На душе остался неприятный осадок. Пусть не любовница, но приставить к жене внебрачную дочь…

– Выходите!

Экипаж внезапно остановился. Дверца распахнулась, явив супруга. Как, мы уже приехали? Но острогов гор не видно, мы не достигли границ Нордланда. Сердце сжалось. Неужели новая засада? Да успокоится, наконец, блондин?!

– Не волнуйтесь, миледи. – Инга угадала мое состояние и коснулась руки, чтобы успокоить. – Все в порядке, портал.

Какой портал? Я окончательно запуталась.

– Складка на переносице вас не портит, но рискуете заработать преждевременные морщины.

Показалось, или изначально Арон хотел сделать комплимент? Нечто, вроде: «Вы такая хорошенькая, когда хмуритесь».

– Боюсь, у меня достанет других причин, – намекнула на обращение супруга и на поступки его врагов. Пусть задумается, сделает выводы.

Герцог протянул руку и помог выбраться из экипажа. Подол платья придержала Инга.

Экипаж остановился в чистом поле. Ничего необычного, трава и трава, если бы не камни. Неведомый великан в хаотичном порядке натыкал их в землю. Обтесанные ветром и временем, практически идеально гладкие, они напоминали игральные фишки домино: те тоже черные. Ни единой крыши или другого признака жилья, только лента дороги. Странное, но в то же время красивое место.

– Нам сюда, – муж оказал на парочку камней, напоминавших недостроенную арку. Склонившись друг к другу, они практически соприкасались.

Мои туфельки не подходили для прогулок по пересеченной местности, поэтому шла я медленно, часто спотыкалась и запиналась. Боялась, Арону это не понравится, но он с отрешенным видом дожидался, пока я в очередной раз вытащу каблук из вязкой почвы. Краем глаза уловила, что сопровождающие разделились. Часть с бледным, из-за повязки на голове напоминавшим пирата Дональдом осталась у экипажа, другая, включая офицера, направилась за нами.

– А что такое портал?

Запыхавшись, я остановилась у природной каменной арки. Высокая, даже в прыжке до верхней точки не дотянуться. Чуточку страшно: догадывалась, речь шла о магии, но герцог крепко держал за руку. При всем отношении к нему, понимала, Арон – гарантия моей безопасности.

– Магический переход из одной точки в другую.

– Из любой точки?

Восхищенно, по-новому осмотрела камни. Так вот почему они такие странные! Интересно, много ли в Озланде подобных мест, или их организуют маги, вроде мужа? Тогда, капризно подумалось мне, мог бы сделать такой портал из собора, не пришлось бы вытерпеть столько ужасов.

Арон рассмеялся и покачал головой. Мой вопрос его позабавил, а я неожиданно обнаружила, что супругу не чужды эмоции. Нет, с гневом, досадой все понятно, их в избытке, но смех! На мгновение герцог стал не таким страшным, даже понятным. Увы, как любой морок, улыбка быстро сошла с лица супруга, привычный отстраненный холодный образ вернулся.

– Это невозможно. Ни один маг не владеет искусством созданием порталов, мы пользуемся специальными предметами для коротких перемещений и природными коридорами. Прежде их было много, но войны часть уничтожили, часть повредили. Этот один из самых древних.

– И многие о них знают? Ну, о порталах?

Навострив уши, впитывала новую информацию. Когда хотел, Арон мог быть интересным собеседником.

– Только избранные. Подобное знание опасно. Окажись оно не в тех руках, мир захлебнется в крови.

Понимающе кивнула и пообещала забыть увиденное, хотя бы попытаться.

– Вы герцогиня Экхем, вам положено знать, – возразил муж. – Титул накладывает не только обязательства, но и дарит возможности. Однако я попросил бы вас лишний раз не упоминать об этом и других порталах, которые встретятся нам на пути.

– Так он будет не один?

Губы Арона дернулись в усмешке. Напрасно он, я ведь ничего не смыслю в магии.

– Конечно, нет. До моего замка слишком далеко. Мы воспользуемся цепочкой переходов. Крепко держите меня за руку и закройте глаза. Может немного подташнивать, с непривычки случается.

Цепочка переходов – и закрыть глаза? Во мне взбунтовалось любопытство. Ни за что не пропущу самое интересное.

Убедившись, что остальные подоспели, герцог рассказал об очередности прохода. Надлежало разбиться на пары и двигаться синхронно, без задержек. Двое делают шаг, вслед за ними другие двое и так далее.

– Портал закроется через четверть часа, но лучше не рисковать, не ждать до последней минуты. Замыкающий должен убедиться, что никого не осталось.

Разумеется, ответственную миссию поручили офицеру. Он встал чуть поодаль, а мы с Ароном в качестве первой пары остановились у невидимой черты между камней.

– Ну, готова?

Кивнула, хотя все во мне кричало: «Нет!» Неизвестность пугала и одновременно манила.

Муж ненадолго отпустил мою руку и по очереди коснулся черных камней. От его пальцев разбежались лиловые всполохи, усеявшие монолиты паутинкой ярких трещинок. Юркой ящеркой они добрались до самого верха и с треском встретились, замкнув арку. Раздался хлопок, яркая вспышка едва не ослепила. В страхе попятилась и прикрыла глаза, а когда распахнула, ахнула. Впереди сияла и переливалась сказочная бирюзовая завеса. Она словно состояла из мельчайших капель, удивительно красивая и необычная.

– Магия!

Кажется, я произнесла это вслух.

– В Нордланде много магии, еще насмотритесь.

Арон снова сжал мои пальцы и потянул за собой, туда, за полог из капель. Замерла и, решившись, бросилась в проход, словно в бурный поток. Искорки усеяли кожу, волосы, одежду. Щекотно! Восхищенно рассматривала бирюзовую пыль, осевшую на запястье, и пропустила момент, когда все вокруг завертелось, и нас с невероятной скоростью унесло в черную воронку. Крик потонул в гуле ветра. Юбки развивались, злой ураган норовил сорвать вуаль со шляпки, но обошлось.

Все закончилось столь же внезапно, как началось. В лицо вонзились колючие кристаллы мокрого снега. Мы стояли под схожей аркой, только из гранита. Наполовину занесенные метелью, они притаились за небольшой рощицей. Арон увлек меня в сторону, и из арки, сопровождаемая вспышкой молнии, вышла вторая пара.

Подула на ладони: холодно. Перчатки и накидка не спасали – виной всему ветер, который пробирал до самых костей. У нас такие не дули. Вот тебе и осень! Да тут самая настоящая зима! Как пригодилось бы пальто из сундука Инги, но оно осталось там, в другой части страны.

– Сейчас. Дальше станет теплее.

Муж укутал меня в свою куртку, поверх прикрыл моей накидкой. Сам он остался в укороченном дорожном глухом камзоле. И ведь не дрожал, словно не чувствовал ледяного ветра. Щеки слегка порозовели и только. Встревожившись, что он заболеет, робко попыталась вернуть куртку, и получила в ответ:

– Вы тепличное создание, Элла, вам еще детей рожать.

– Так ведь не от кого будет рожать, если вы умрете.

Раз он сам затронул щекотливую тему при посторонних, могу ее продолжить. Не верю, будто Арон настолько отличается от других людей и может спокойно расхаживать по любой стуже.

– Меня очень тяжело убить, миледи, морозу это точно не под силу.

Пожала плечами и встала чуть поодаль, любуясь новыми пейзажами. Я попыталась поступить как хорошая жена, не хочет, не надо.

Нордланд отличался от остальной части королевства, воистину суровый край! Зима здесь длится полгода, зато лето жаркое, солнечное – словно компенсация небес за долгие вьюжные ночи. Леса, поля, горы. Вот они, безмолвными стражами застыли на горизонте. Пики скрыты за снежной дымкой, но даже теперь понятно, они огромные. И где-то там, посреди камней, притаился замок супруга.

– Мы в восточной части Нордланда, – пояснил герцог, контролируя переход отряда. – Она самая холодная и непригодная для жизни, даже на севере лучше. Основные города на юге, резиденция наместника там же, немного ближе к западу, у самой высокой гряды.

– А на западе?

– Скалы. И оплот мятежников, которых привечает граф Гвир. Его любят, – поморщился муж, – а с народом иногда приходится считаться. Да и прямых доказательств его вины не найти, но ваше похищение замять не удастся. Теперь, надеюсь, я избавлюсь от старой аристократии и насажу западу свои порядки.

Еще раз убедилась, что жизнь в Нордланде предстоит сложная. Он всегда считался головной болью короны. Непокорные горцы жаждали вернуть независимость, отделиться от Озланда и выбрать своего монарха. Отчего-то казалось, шансы Натана Гвира на корону очень высоки. А ведь когда-то мы действительно существовали по-отдельности, на что намекали названия: Северный край и Край солнца. Обычной провинции никогда не стать «ландом». Но время неумолимо, историю невозможно переписать.

Сопровождавшие герцога люди уложились в указанное время, никто не остался в портале. Выслушав отчет замыкающего, Арон распорядился двигаться дальше и взял меня на руки. До рощицы, которую заприметила при выходе из портала, добрались затемно. Там обнаружилась еще парочка стоявших рядом камней. С виду они казались обычными валунами и не смыкались между собой. Супруг проделал схожие манипуляции, что и в первом случае, только теперь разболелась голова, а вспышка показалась сильнее.

– Я же предупреждал: закрывайте глаза, – сердито проворчал Арон.

Его ладони коснулись лица и чуть сжали виски. Наступило волшебное освобождение от боли. Вместе с ней пропали радужные круги перед глазами.

Я ожидала увидеть очередную серо-белую равнину или оголившийся лес, а попала в город. Зима до него пока не добралась, хотя под ногами прохожих хлюпал растаявший снег. Мы очутились посреди площади, прямо под богато украшенной лентами и нитями стекляруса деревянной аркой. От нее протянулась алая лента ковра.

– В твою честь, – не одобряя чужой заботы, фыркнул герцог.

А люди, они тоже пришли взглянуть на нас? Их столпилось немало, но все дружно расступились, образовав живой коридор, стоило мужу ступить на ковер. Кто-то их предупредил, сообщил время нашего прибытия, или мы случайно попали на праздник? Горожане, сплошь светлокожие, с пронзительными чистыми глазами, со смесью любопытства и страха провожали нас взорами. Пара девушек осмелилась бросить под ноги монеты. Они не готовили их загодя, торопливо вытащили из кошелька. Выходит, таки обычный праздник. Герцог частично подтвердил мои выводы:

– Нас ждали немного позже, поэтому без торжеств, но если хотите, устрою.

– Так это, – указала на оставшуюся позади арку, – из-за свадьбы?

Упомянуть слово «портал» побоялась, но вряд ли он всегда обозначен столь явно.

Арон кивнул.

– По традиции молодоженов осыпают деньгами, предрекая долгую счастливую жизнь. Поднимите одну монетку, подарите кому-нибудь. Местные верят, она принесет удачу.

Остановившись, аккуратно подковырнула пальцем монету. Кому же отдать? Еще раз обвела взглядом толпу и остро почувствовала, мы здесь чужие. Оба. Арон особенно, он даже внешне разительно отличался от северян. В воздухе витало напряжение, никто не хлопал в ладоши, не славил молодых. Тишина давила, десятки взглядов кололи ножами. Я наугад кинула монету в толпу и выдохнула. Отправляясь в Нордланд, я думала только о муже, но опасность притаилась совсем с другой стороны.

– Сейчас подадут лошадей, и мы отправимся в замок. Вы ведь умеете ездите верхом? – нахмурился Арон, словно заранее знал ответ.

Виновато отвела взор. Уроки верховой езды брала Катерина, гонявшаяся наперегонки с Юзефом, а я боялась даже пони. Попытки подружить меня с седлом закончились синяками, и матушка приняла решение покончить с занятиями. С тех пор минуло десять лет. Может, следовало попробовать снова, но мы перебрались в столицу, где верхом ездили только мужчины, а женщины чинно путешествовали в экипажах. Надобность в уроках отпала сама собой.

– Понятно, – мрачно протянул герцог.

Его мнение обо мне упало ниже брусчатки. Сам виноват, не навел справки о невесте, погнавшись исключительно за ее красотой и молодостью.

– Научитесь, – поставил перед фактом Арон. – В Нордланде кареты нанимают только для больных.

– Может, я сойду за больную? – с надеждой взглянула на супруга.

Представляю, какого учителя он найдет! Вряд ли тот человек окажется чутким и деликатным. А уж какие слухи поползут о герцогине, по десять раз на дню с визгом падающей с седла, вечно перепачканную в грязи. В интересах Арона избавить меня от пыток.

– Даже не надейтесь, – отрезал муж. – Если вы чем-то и больны, то упрямством и ипохондрией. Все это прекрасно лечится, для уныния прогулки на свежем воздухе и вовсе необходимы. Ладно, сегодня солгу, будто вы устали, и посажу впереди себя, но в следующий раз никаких поблажек!

То есть экипаж мне не подадут, придется жаться к луке седла. Настроение резко упало. Без былого энтузиазма рассматривала северный город, мрачный и неуютный. Кроме арки, ни одного яркого пятна, сплошь камень и узкие окошки, больше напоминавшие бойницы. Для большего сходства часть забрали решетками. Крыши черепичные, но тоже темные. И башни, много башен. Они разрывали линию неба, образуя изломанную цепочку. Одна из башен, с часами, нависала над площадью. Вступив в ее тень, непроизвольно поежилась.

– Это Эйр, – Арон обвел рукой площадь, – самый крупный город Нордланда, ближайший к резиденции наместника. Сейчас он скучен, но весной заиграет новыми красками. Город старый, намного старше столицы.

Оно и заметно. Серые камни, наверное, осколки скал. Вот они, обступили город с трех сторон по линии горизонта. Если бы не дома, рассмотрела бы лучше, пока приходилось довольствоваться мелькавшими между крышами остриями пиков.

– Пойдемте выпьем чаю, пока остальные выбираются. С ними ничего не случится, где нас искать, они тоже знают.

Догадываюсь, столь слабый напиток как чай выбрали из-за меня. На месте герцога я бы предпочла грог. Стало стыдно. На мне его куртка, а плечи и спину супруга припорошил снежок. Мысль о вдовстве отчего-то уже не казалась такой притягательной, я не желала мужу погибнуть от воспаления легких, хотя бы потому, что вовек отсюда не выберусь. Вряд ли местные жители любезно согласятся отправить меня порталами домой, скорее обрушат накопившиеся претензии на голову юной вдовы. Нет, Арон нужен мне живым, он гарант моей безопасности.

Мы пересекли площадь и вошли в массивную, обитую железными полосами дверь под неприметной вывеской с еловой ветвью. За ней оказался трактир или иное питейное заведение, я не разбиралась в тонкостях их деления, довольно чистое и, самое главное, теплое. При виде пышущего жаром очага поняла, насколько замерзла. И это под накидкой и курткой мужа! Арон, посмеиваясь, подвел к свободному столу в приятной близости от огня и усадил на лавку.

– Привыкайте, миледи, быт здесь простой. Советую поужинать: в замок прибудем поздно.

Герцог отряхнул капли с одежды и устроился напротив меня. Рядом тут же возникла девушка в белом переднике. Она пыталась улыбаться, но губы упорно не желали размыкаться. Ряд посетителей и вовсе потянулся к выходу. Не любили наместника в Эйре, ох, не любили, но побаивались.

– Милорд?

Девушка присела в реверансе. Он казался нелепым в реалиях незамысловатого трактира, но подавальщица всячески пыталась угодить высокому гостю. Арон окинул ее придирчивым взглядом и указал на меня:

– Куртку и накидку просушить. Трактирщика ко мне. А ты заваришь миледи чаю, какого она пожелает.

Подавальщица кивнула и, избегая встречаться взглядом с герцогом, выполнила указания. Руки у нее чуть подрагивали.

– Почему она так боится? – шепотом поинтересовалась я, когда девушка отошла.

– Не хочет оказаться на виселице. – Арон расстегнул камзол и в блаженстве вытянул ноги. – Пришлось показать местным, кто здесь хозяин. И вы тоже помните, что выше каждого из них.

– Даже графа Гвира?

Не стоило произносить это имя – лицо мужа мгновенно потемнело.

– Лучше молчите, когда нечего сказать! – зло прошипел он.

Оставалось только гадать, почему обыкновенный бунтовщик вызывал у герцога столь острую реакцию. Арон силен, если бы хотел, не оставим камня на камне от жилища блондина, но он сердился и медлил. Знал, кто похитил его супругу, и ничего не предпринимал. И эти странные слова, будто с Натаном не все так просто…

Тем временем перед герцогом уже лебезил хозяин, пытаясь заверить, как он рад видеть самого наместника. Арон не верил ни единому слову, я, впрочем, тоже. Для нас приготовили особый ужин, по словам мужа, более привычный для моего желудка.

– На севере тяжелая пища, – объяснил он, – много мяса, бобовых, различных каш, сразу после салатов не перестроиться.

Откуда только убеждение, будто юные леди завтракают, обедают и ужинают исключительно спаржей и зелеными листьями? Та же каша – типичное блюдо в нашей семье, красное мясо тоже не в новинку. Оказалось, речь не о курице или говядине, а о баранине, жирной, с густой подливой. Арон жадно уплетал ее за обе щеки, периодически промакивая салфеткой блестящие губы, чтобы сделать глоток пива. Я же ковырялась с уткой. У нас ее подавали разделанной, нарезанной на кусочки, тут же принесли сразу половину тушки. Еду запивала морсом – я уговорила принести чай позже, чтобы в полной мере насладиться пряными травами.

– А вина здесь нет?

Стыдно, но мне хотелось выпить, чтобы смыть осадок от первой брачной ночи.

– Потом, – не отрываясь от еды, отмел мое желание супруг, – в замке. Только не увлекайтесь выпивкой, Элеонора, вам еще детей рожать, – бестактно напомнил он.

Закашлявшись, смущенно пробормотала:

– Не завтра же, милорд!

– Безусловно. Я всего лишь предостерег от увлечения содержимым погребов и не собираюсь запрещать пить совсем.

Ну вот, он снова напомнил мое место, когда начало казаться, будто в герцоге осталось что-то человеческое. Интересно, если я не смогу родить сына, Арон разведется? Пока выходило – да. Не чувствуя вкуса, механически работала челюстями. Ароматный чай тоже согрел тело, но не душу. Искоса поглядывала на мужа, пытаясь проникнуть в его мысли. Ничего. Когда в трактире возникли наши провожатые, герцог и вовсе позабыл о существовании юной жены, бросил одну, отсев с офицером за другой стол. Они о чем-то совещались, а потом супруг велел собираться. Крайне удивилась, когда вместо накидки принесли рысью шубу.

– Я подозревал, что ваши родители не озаботятся столь простой вещью. – Арон сам пожал ее и помог попасть в рукава. – Климат Нордланда вреден для столичных нарядов.

– Она чужая?

Украдкой провела ладонью по пушистому меху. Мягкий, блестящий, поэт сравнил бы его с девичьими волосами.

– Ваша. Здесь все ваше, Элеонора, и ничье больше.

Вопрос удивил Арона – его брови взлетели вверх. Кто-то хрюкнул, видимо, посчитав мой вопрос нелепым. И тут же замолк, стоило герцогу строго зыркнуть по лицам.