Текст книги "Большие мечты простых девушек. Роман"

8

Частенько, подслушивая уроки актёрского мастерства, Тоня узнавала новые советы главного режиссёра театра адресованные студентам. Он говорил, что жизнь всегда полна интересных моментов, даже когда кажется обычной и скучной, но только тот, кто умеет быть внимательным по отношению к окружающему миру, узнаёт о нём чуточку больше. Его речь очень увлекла девушку, и она задумчиво замерла на месте. Он продолжал наставлять молодёжь, советуя им присматриваться к окружающему миру, прислушиваться, искать интересные образы и персонажи и запоминать всевозможные жизненные ситуации. Потом он предложил студентам обыграть запомнившиеся им эпизоды из жизни в этюдах. Это занятие оказалось достаточно увлекательным, что все не переставая смеялись и шутили.

Иногда девушке так и хотелось зайти в класс и поделиться своей интересной историей, которая пришла ей на ум. Но что-то всё время её останавливало. Скорее всего это были нерешительность и слова профессора о том, что у неё нет таланта. Эти слова настолько въелись в её сознание, что она была не в состоянии избавиться от них. Ей казалось, что если она попытается что-то такое отчебучить, то все сразу увидят этот ярлык «бесталанности».

И всё же, глядя на некоторых студентов, можно было с уверенностью сказать, что кроме собственной персоны они никого вокруг себя не видели. И все советы наставников проходили мимо их ушей. Они вели себя высокомерно. Увы! Насколько же рано их поражала «звёздная болезнь», делая их слепыми и глухими. Они даже не представляли, как опасна она была – из-за неё они становились более уязвимыми.

И тем не менее, следуя совету режиссёра, необычных персонажей можно было встретить повсюду, и, например, в том же самом театре. Взять хотя бы улыбчивую и простую уборщицу бабу Нюру. Она обладала таким добрым сердцем, что могла обогреть душу человека одним лишь взглядом. К тому же она обладала невероятной житейской мудростью, которая была понятной и простой, но это отнюдь не умоляло её философских способностей и размышлений. Нюра всегда давала Тоне дельные советы. Или взять охранника Эдуарда. Всегда сдержанный в эмоциях, он тем не менее привлекал своей особенностью смешно шевелить чёрными усами. И пусть он держался строго по отношению ко всем, а говорил серьёзно, но невозможно было удержаться от улыбки, глядя на него. А его лучший друг – монтировщик сцены по имени Жора и вовсе был каким-то странным. Он был полноватым мужчиной низкого роста с лысиной на голове. Он всегда носил старые очки с чуть выпуклыми линзами. А странность его проявлялась в том, что порой никого не замечая вокруг себя, нахмурив лохматые брови, он куда-то шёл, разговаривая сам с собой. Из-за этого Тоня немного побаивалась Жору и старалась лишний раз с ним не пересекаться, избегая его.

И так бы и дальше текла спокойная жизнь девушки в театре, если бы не одно событие, которое перевернуло всю её жизнь. А началось всё со странных и необъяснимых явлений всё в том же театре. И никто кроме неё не подозревал об этом.

Каждый день Тоня сильно зарабатывалась допоздна, что ей приходилось ночевать прямо в театре, чтобы не тратить лишние время и силы на дорогу до дома. Когда заканчивались репетиции и на сцене был произнесён последний монолог, спета последняя песня и сыграна последняя сцена, то все спокойно расходились по домам. И было это уже далеко за полночь. Тогда театр пустел и погружался в тишину и безмолвие. Доделав работу, девушка как обычно спускалась к вахтёру и отдавала ему в руки связку ключей. И сделав вид, что собирается домой, она направлялась к служебному входу, дверь которого не нужно было за собой запирать, потому что она сама защёлкивалась на замок. Правда, без ключа войти обратно было невозможно, но это особо и не заботило Антонину, так как на самом деле девушка никуда не уходила, а оставалась ночевать в театре. По привычке забиралась она на верхний этаж и удобно устраивалась на ночь на диване в виде плотно прижатых друг к другу кресел.

Кругом была тишина и темнота. Ни единого шороха кроме проезжающих вдалеке машин. Как это было необычно! Храм перевоплощения становился безлюдным и безликим, растворяясь в безмятежности. Ложась спать, Тоне казалось, что вся театральная путаница и суматоха, гримасничество и лицедейство перемещались ей в голову. И снились ей невообразимые сны-спектакли с королями, принцессами, бедняками и шутами. Короли неистово смеялись, принцессы неистово плакали, а шуты неистово насмехались над неистово горемычными бедняками. Как же все они безобразно переигрывали! И тогда раздавался гром, а из туч грозный голос громогласно объявлял приговор. «Не верю!» – кричал он. И все персонажи тут же замирали от страха на месте и леденели. И тогда к действию подключался дьявол. Он появлялся из ниоткуда. Весь такой красивый и обаятельный, он запросто влезал ко всем в доверие. Он предлагал всем между делом продать свою душу в обмен на богатство, славу, любовь или могущество. И никто не мог противостоять силе дьявольских чар. Бедняки продавали душу дьяволу за богатство, принцессы дарили ему себя за любовь, шуты за славу, а короли отдавали душу за могущество. И мгновенно, герои один за другим превращались в жалких марионеток, которыми дьявол игрался, дёргая их за верёвочки и, не смея ему противостоять, они вместе отплясывали ему неуклюжий танец. Он наблюдал за их никчёмными потугами, и злорадно насмехался своим дьявольским смехом.

Девушка очнулась от жуткого сна, но смех продолжал звенеть у неё в ушах. Всё её тело передёрнуло от испуга и по коже пробежали мурашки. Застыв на месте, она стала вслушиваться в тишину. Смех глухо доносился с нижних этажей. Тоня тихонько приподнялась и на цыпочках, чтобы избежать скрипа старого паркета под ногами, подошла к лестнице. Медленно спускаясь по ней и, отгоняя от себя плохие мысли, девушка всматривалась сквозь темень в проём лестницы. Всё на время успокоилось, правда, изредка были слышны шорохи и шарканье ботинками. Тоня стала спускаться по лестнице. Дойдя до первого этажа она увидела, что в гардеробной горел свет. Она спустилась туда и оглянулась по сторонам, но никого не обнаружила.

– Кто здесь? – тихонько спросила на всякий случай она.

Но ей никто не ответил. Только лампочка вдруг замигала. Откуда-то сверху снова раздались шорохи. Потом кто-то хлопнул дверью, и снова наступила тишина. Антонина выключила мигающую лампу и на ощупь добралась до своего насиженного местечка. Она укуталась платком и постаралась побыстрее заснуть.

В ту ночь она не придала этому явлению никакого значения. «Мало ли что может спросонья привидеться?» – думала она. Но на следующую ночь опять всё повторилось: подозрительные шорохи, шуршанье, скрип паркета, коварные усмешки, а иногда и еле слышный шёпот. И всегда, когда Тоня пыталась добраться до источника этих звуков и шумов, то всё вдруг затихало и не подавало больше никаких признаков жизни. Сопоставив все факты, она пришла к выводу, что в театре завелось привидение. С этим открытием она решила поделиться с бабой Нюрой.

– Баба Нюр, а ты веришь в привидения?

– Что, милочка? Привидение? – женщина рассмеялась. – Ой, не знаю даже, что сказать. Я никогда не видела ни одного привидения, хотя слышала много разных историй про них. Но воочию не видела никогда. Да и вряд ли они существуют!

– Баба Нюр! Я тоже не верила, пока не столкнулась сама лично.

– Да что ты говоришь? – Нюра взялась за сердце. – И где?

– Мне кажется, что в театре завелось привидение, – и Тоня рассказала бабе Нюре о всех своих злоключениях. Нюра только слушала и качала головой, поражаясь рассказу девушки, а потом переспросила от удивления.

– Театральный призрак говоришь? Сколько здесь работаю, а о таком первый раз слышу!

– Да. Он очень шумный и всё время пытается меня напугать…

– Боже мой! Сколько же в этом мире всего таинственного и необъяснимого! Ты знаешь, а я тебе верю, потому что это здание очень старинное, со своей историей и обычаями. Всё может быть! Сколько же тут всего происходило! И неудивительно, что завёлся призрак.

– А что тут происходило?

– Э-э-э… Ой! А я если честно уже и не припомню… – сослалась на плохую память баба Нюра.

Наступила очередная ночь в театре. Антонина старалась отогнать от себя все пугающие мысли о театральном призраке. Она улеглась и притворилась спящей. Кругом была темень и глухота. Всё было спокойно. И всё же одна глупая мысль таки закралась ей в голову. Она подумала, что театральный призрак – это вовсе не так уж и плохо в её случае. Если бы ей только повезло его встретить, и он постарался бы её хорошенько напугать, то может тогда бы у неё появился артистический талант? Эта мысль развеселила её. Улыбнувшись себе, она закрыла глаза. Разыгравшееся воображение моментально затянуло её в состояние дремоты.

Она сладко спала некоторое время, пока не почувствовала сквозь сон возле себя тихие аккуратные шаги. И как будто кто-то чуть коснулся прядки её волос, нежно пробежав по ним словно ветерок. Она дёрнула носом от едкого запаха, похожего на гуталин. Её сонное сознание забило тревогу. Она резко вскочила и стала оглядываться по сторонам. Но никого не было. «Что за бред?» – подумала она и медленно привстала с дивана. Тише воды, ниже травы, она на носочках стала спускаться вниз по лестнице. И вот опять она услышала поблизости чьи-то грузные шаги. «Не может быть!» – ужаснулась она. В темноте ничего нельзя было разглядеть, и поэтому Тоня ориентировалась по слуху. Шаги доносились откуда-то сверху, с чердака. И с каждой минутой слышались всё отчётливее и отчётливее, что могло означать только одно – неопознанный ходячий объект приближался к ней с каждым шагом. Антонина встала на месте как вкопанная. Любопытство так и распирало её. Ей хотелось хоть раз взглянуть на привидение.

Ей становилось страшно. Она уже начала колебаться, когда театральный призрак должен был вот-вот показаться ей на глаза. И всё-таки страх пересилил её и она бросилась бежать со всех ног. Она спустилась по лестнице. Оказавшись на первом этаже, она свернула в коридор и побежала к двери, ведущей во вторую часть здания. Там находились помещения для работников театра и гримёрные комнаты. А оттуда она уже намеревалась направиться к служебному входу, чтобы покинуть театр. Пробираясь в темноте на ощупь, девушка завернула за угол, в надежде оказаться у спасительного выхода, но вдруг, неожиданно для себя она ощутила столкновение со встречным. Не сразу поняв, что произошло, она отпрыгнула назад и неудачно приземлилась пятой точкой на пол. В придачу она больно ударилась локтём. Через мгновение девушка осознала, что столкнулась с идущем ей навстречу человеком. Это был мужчина. Оттого, что она налетела на него и чуть не сшибла с ног, ему ничего не сделалось. Он лишь покачнулся, но устоял на месте.

Темень и неразбериха вогнали девушку в ступор. Она замерла, вглядываясь в темноту.

– Так… Где же этот чёртов выключатель? – произнёс мужчина.

Послышался щелчок, и в коридорчике стало светло.

– Да будет свет! – радостно провозгласил незнакомец.

Он посмотрел на Тоню. Она сидела на полу, держась за локоть, и таращила на него глаза, хлопая ресницами.

– С Вами всё в порядке? Вы живы? – спросил он. Затем улыбнулся и протянул ей руку. Девушка молча приподнялась с его помощью, но всё также ошарашено глядела на него.

– Позвольте я Вам помогу! Кажется Вы ударились рукой. – он стал осматривать её. – Что с Вами? Вы чем-то напуганы? Умоляю, скажите хоть слово!

– При… привидение… – вырвалось у Тони из уст.

– Привидение? – удивился он. – Я что ли? – Мужчина громко рассмеялся. – Что Вы! Я обычный человек из плоти и крови. Можете меня пощупать, если сомневаетесь!

Он раскинул руки, словно собирался её обнять. Она стояла застыв на месте и не могла поверить своим глазам, ведь перед ней стоял сам Евгений Вересин!

– Вы мне ещё не поверили? Хм… – продолжал он, – как же Вам доказать? Хотите я Вам спляшу или спою? На гитаре могу сыграть, правда с собой её нету.

Девушка потихоньку пришла в себя, и к ней вернулся дар речи. Она оглянулась по сторонам, и затем, покосившись на Вересина, неуверенно спросила:

– А Вы – Евгений Вересин?

– Неужели? Вы меня признали! Ну наконец-то! – обрадовался он.

И они медленно зашагали вдоль коридора. Вересин спросил её:

– Расскажите, куда же Вы так спешили… – и мигом посмотрев на часы, добавил, – в три часа ночи?

– Простите, если я Вам скажу, то Вы наверняка подумаете, что я сумасшедшая.

– Напрасно. Я уже подумал.

Антонина смутилась и покраснела, но отпираться было некуда. Пришлось оправдываться.

– Я не сумасшедшая, а нормальный человек. Просто в театре в последнее время неспокойно.

– О да! Это Вы верно подметили. Театральная суматоха кого угодно может свети с ума! Это я Вам верю.

– Нет. Я имела в виду другое – всякие странные явления.

– Ого? Это уже интересно. Какие такие явления?

– Ну там, стуки, шаги, шорохи… смех, – еле слышно произнесла она, будто боялась, что привидение услышит, что про него сплетничают. Как только Тоня умолкла, раздался едкий скрип двери. Вересин остановился и посмотрел на девушку. Она так уверенно говорила о привидении, что он почти поверил ей.

– Ну Вы и жути нагнали! Вам бы Паночек в кино играть, ей-Богу!

Медленные, грузные шаги и хриплое дыхание послышались за поворотом на лестничной площадке. Тоня и Евгений стояли друг напротив друга и молчали, вслушиваясь в каждый шорох. Потом Евгений Вересин глубоко вздохнул, и, потирая руки, произнёс с возгласом.

– Что же! Будем бороться с привидением! Вы боитесь?

– Да… Немножко. – с серьёзным лицом ответила Антонина.

– Ну что Вы? Я же рядом, я Вас спасу! Полностью положитесь на меня. Спрячьтесь за мной!

Он отвёл её рукой себе за спину. Вся ситуация виделась ему каким-то нелепым розыгрышем. И он тоже решил позабавиться и устроить небольшое шуточное представление.

– Так. Мне надо сосредоточиться. – сказал он и ещё раз потёр ладони, а потом, набрав в лёгкие воздуха, поднял руки к потолку, словно собирался повелевать неведомым силам придти ему на помощь.

Шаркающие шаги тем временем становились всё ближе и слышались всё более отчётливее. Антонина заволновалась. Она ничего не понимала, что вокруг неё происходит.

Вдруг Вересин опустил руки.

– Нет. Пойдём лучше простым путём, – оглянулся он в сторону Тони и подмигнул ей, затем прокашлялся, готовясь к речи. А потом как закричал, что у Тони аж уши заложило. Она вздрогнула от неожиданности.

– Эге-гей! А ну-ка вылезай, подлое привидение! Мы знаем, что ты здесь! А ну-ка покажись! – кричал он, размахивая рукой. Девушка почувствовала себя очень глупо. Как же так – он решил её разыграть? – Вот мы тебе покажем! Жару зададим! Вылезай, подлый трус, коли храбрости у тебя хватит!

И он замолчал. Ещё мгновение они стояли неподвижно, всматриваясь в тёмное пространство. И вот уже этот субъект был на подходе. Он появился из-за угла и остановился.

– Это Вы? – изумлённо произнесла Антонина, а Вересин, глядя на него, рассмеялся.

– Вот тебе и привидение!

Перед ними стоял монтировщик сцены – Жора. Он теребил в перемазанных в машинном масле руках запчасти от какой-то конструкции и, глядя на них, находился в каком-то отрешённом состоянии. Казалось, он никого не замечал, потому что без остановки продолжал невнятно что-то бормотать себе под нос. Вересин посмотрел на девушку и сказал.

– Вот видишь – это же Жора! Эх, Жора-Жора! Ну ты и напугал нас! – усмехнулся он.

Монтировщик продолжал нести чепуху, но в этой болтовне уже можно было различить монолог Гамлета.

– Быть или не быть? – бормотал он хриплым голосом. – Быть или не быть? Вот в чём вопрос! Что лучше? Сносить ли от неистовой судьбы удары стрел и камней, – или смело вооружится против моря зла и в бой вступить…

Евгений Вересин взял Тоню за руку и повёл за собой. Его рука была тёплой, в отличии от девушки, у которой ладони покрылись холодным потом. Проходя мимо Жоры, Евгений остановился около него на мгновение и похлопал его по плечу.

– Чтобы мы без тебя делали, старина! – спокойно и искренне произнёс Вересин.

Шагая по театральным захолустьям, оба молчали. Каждый думал о своём. И никому не хотелось нарушать божественную ночную тишину. Вересин шёл, не отпуская руки девушки, весь в раздумьях. А Антонина, держась за его руку, шагала за ним, и ей всё это казалось дивным сном. В душе она робела перед этим человеком.

Дойдя до своей гримёрной, он остановился и стал шарить по карманам в поисках ключа. Найдя его, он выпустил руку Антонины и отворил дверь. Тут уж Тоня не сдержалась и нарушила молчание.

– Ой! А я, наверное, лучше пойду. Не буду Вам мешать…

– Да что ты? Ты мне вовсе не мешаешь. Заходи! Я угощу тебя чаем!

– Ладно. – согласилась она и зашла за ним в гримёрную.

Его поведение показалось ей удивительным. Она никогда не думала, что такой знаменитый человек может вот так запросто общаться с простыми смертными. Почему-то раньше она представляла его себе скорее человеком самовлюблённым и высокомерным, а он оказался совсем другим. Он был таким замечательным!

– Заходи и располагайся!

– Спасибо! – произнесла Тоня и присела на краешек кресла, стоящего около входной двери.

Кинув свой плащ на диван, Евгений уселся за специальный гримёрный стол, придвинутый к зеркалу с размещёнными на нём по периметру лампочками. На столе стояли разные ёмкости со специальными средствами для наложения грима. Ещё, там лежала стопка бумаг, и судя потому, как Вересин принялся вчитываться в них, девушка поняла, что это был сценарий.

– Ох, уж эти сценаристы! Совсем по-русски разговаривать разучились. Что же? Придётся поимпровизировать на съёмках. – сказал он и окинул Антонину взглядом. – Кстати, а я ведь не знаю твоего имени. Как тебя зовут?

– Меня зовут Тоня.

– Будем знакомы! – мило улыбнулся он ей в ответ. Он вынул из шкафчика термос и два пластиковых стаканчика и разлил по ним чай.

– Держи! – протянул он ей стаканчик, – чай с коньяком, сразу тебя предупрежу. Знаешь, перед спектаклем хряпнуть для разогрева – самое то! Ты пей, согреешься. А то у тебя руки холодные.

Девушка скромно отпила глоточек. Вересин любовался ею, не отводя глаз, и никак не мог понять, чем же она его привлекла? Вроде бы с виду обычная девчонка – таких миллионы. Да и одета была по-простому: забранные в хвост волосы, ни грамма косметики на лице, невзрачная кофточка и напрочь застиранные джинсы. Но всё равно, она казалась ему очень милой. Он размышлял про себя, что может быть особенного в таких простых девушках как она? Сам-то он привык видеть вокруг себя ярких женщин, шикарно одетых, обвешанных стразами, словно новогодние ели игрушками и всякой мишурой, и всем своим видом кричащие – «вот Я – творение природы!». Только чаще всего эта яркость оставалась лишь маской, за которой скрывалась пустота. А в этой молоденькой девчонке, которая сидела напротив него, не было даже и намёка на яркость. «Что же в ней такого?», – задавался вопросами Евгений. И ему захотелось узнать о ней побольше.

– Расскажи что-нибудь о себе!

– Даже не знаю, что про себя рассказать… – замялась Тоня, – приехала я из Запрудного, чтобы поступить в театральное училище. Я хотела стать знаменитой артисткой. Мне так нравится театр и кино тоже. Но, к сожалению, у меня ничего не получилось… – расстроенно сказала она и опустила глаза. – Мне сказали, что у меня нет таланта…

– Странно. А как ты тогда оказалась в театре?

– Даже не знаю, как это вышло. Деваться мне всё равно было некуда, вот меня и устроили сюда совершенно случайно на работу уборщицей.

– Ну, ты не расстраивайся! А знаешь почему?

– Почему?

– Многие известные артисты поступали по несколько раз в театральное, а их не брали. Но в итоге, они всё-таки добились своего. Главное назначить себе цель и идти к ней. Ты точно хочешь стать артисткой?

– Да. Я очень об этом мечтаю! – и глаза девушки засияли.

– У тебя есть мечта – это замечательно! Поверь, ты уже платишь за то, чтобы она осуществилась. К сожалению, в этой жизни за всё нужно платить… – и Вересин отвёл глаза, будто подумал о чём-то неприятном, – за всё надо платить, и я плачу за свой успех, славу и благополучие…

Антонина вздёрнула брови, не понимая, о чём говорил Вересин.

– Но Вы… и так уже всего добились, – утверждала она. Увидев недоумённый взгляд девушки, Вересин улыбнулся.

– Да чего я там добился? Славы? Это ведь не главное.

– Разве нет?

– Конечно да. Пойми меня правильно – для актёра слава безусловно важна, но кроме славы есть ещё много гораздо более важных вещей.

Их взгляды встретились. Вересину показалось, что на глазах девушки застыли слёзы, как будто в его словах скрывался какой-то сокровенный смысл для неё. Он испугался, что неосторожным словом не нарочно обидел её. Но он не хотел причинять ей никакого вреда. Тоня заёрзала на стуле, и зашмыгала носом, будто собиралась расплакаться. Не понимая, что с ней происходит, она поспешила удалиться. Она встала и схватилась за ручку двери.

– Куда ты собралась? Постой! – подбежал к ней Евгений и коснулся её плеча. – Прости, если чем-то задел тебя.

– Нет. Ничего. – повернулась к нему она. – Мне просто надо идти.

– Хорошо. Ты знаешь, приходи завтра вечером сюда же. Я бы мог помочь твоей мечте исполниться, раз уж мы с тобой познакомились. Хочешь, я проведу для тебя мастер-класс?

– Неужели? То есть – это правда? – обрадовалась она, не веря своим ушам.

– Конечно. Приходи обязательно! Я буду тебя ждать.

Девушка вся засияла от счастья и расплылась в широкой улыбке.

– Тогда до завтра? – спросил он, не желая отпускать её взглядом.

– До завтра! – ответила она и вышла из помещения.

Вересин улыбнулся сам себе и почесал затылок. А потом сел обратно за стол и продолжил заучивание сценария очередной роли в фильме.

Антонина шла по тёмному коридору и радовалась своему счастью. «О Боже!», – вертелось в её голове: – «Неужели это сон?». И чтобы очнуться, она нарочно ущипнула себя за запястье. Почувствовав неприятную боль, она наконец-то поверила, что не спит. И всё, что с ней произошло, оказалось правдой! Угораздило же её столкнуться с Евгением Вересиным! Теперь ей так хотелось об этом кому-нибудь рассказать. Ей не терпелось, чтобы поскорее наступил новый день!