Текст книги "Горький привкус соблазна"

– Я твоя совесть.

– Ладно, молчи уже, совесть, у меня день трудный. Мне сегодня надо в офис и домой к Антипову съездить. Это дело по степени важности затмило в моей голове все остальные.

– Даже не представляю почему. Но ты держи меня в курсе. Мне тоже интересно.

– Придется, боюсь, что один я не вывезу. Но пока не ясно что мы расследуем: убийство или только покушение. Время покажет.

– А самому тебе чего бы хотелось больше? – с любопытством спросила Кристина.

Костя промолчал, он не знал ответа на этот вопрос. Все чувства в его душе переплелись в комок. С одной стороны, он надеялся, что коммерсант пойдет на поправку и сможет пролить свет на свое покушение, с другой, осознание того, что Лилечка может стать вдовой вопреки доводам разума грело душу, несмотря на то, что намерения связать с ней свою судьбу давно оставили мужчину.

В первую очередь, конечно, ему следовало бы поговорить с супругой Димы, однако, учитывая некоторые нюансы, Костя был к этому не готов и отправился к нему на работу.

С непонятными мыслями Костя доехал до шикарного творения архитектуры в центре – офиса, где трудился Антипов. Высокое зеркальное здание, блестящие автомобили на парковке и выходящие из стеклянных дверей мужчины в галстуках заставили его почувствовать убогость, своей спортивной футболочки, не мытых после вчерашнего вечера ботинок и своего серенького опеля, который так же не лишне было бы помыть. А говоря на чистоту, сделать это надо было еще неделю, а то и две назад. Мелочи его не пугали, и он решительно двинулся вперед.

Добравшись до кабинета Антипова, он увидел секретаршу, сидящую за столом с совершенно бессмысленным лицом. Худая женщина лет сорока в очках с темной роговой оправой неодобрительно посмотрела на него, задержав взгляд на несвежей обуви.

– Чем могу помочь? – спросила она.

– Мне бы хотелось поговорить с вашим начальником. – Решил закинуть удочку Костя.

– Он на больничном, – сухо ответила Клара Степановна, вероятно потрепанный вид посетителя не позволил ей предположить в нем респектабельного клиента, и женщина решила не расточать улыбки понапрасну.

– А кто его замещает?

– Зайдите в 411, к Александру Викторовичу, может он вам поможет.

– Хорошо, я зайду, а пока не могли бы вы ответить мне на пару вопросов? – Костя достал из кармана служебное удостоверение, совершенно обескуражив женщину.

– Конечно, правда совершенно не знаю, чем могу вам помочь… – она замялась. – Вы, наверно, из-за той страшной аварии с Дмитрием Васильевичем?

– И да, и нет, – уклончиво ответил Костя, – вы ведь, как секретарь многое знали о своем начальнике. Не замечали ли вы, чтоб ему кто-либо угрожал? Или ваш шеф проявлял повышенную нервозность в последнее время?

– Дмитрий Васильевич? Нервозность? Исключено. Он всегда был исключительно собран и хладнокровен.

– И никаких недоброжелателей? – закинул удочку Иванов. – Сами понимаете, с его положением без них было никак не обойтись.

– Если они и были, то мне о них неизвестно. Руководителем он был хорошим, очень компетентным и всегда вежливым. – не задумываясь отрезала женщина.

Косте не понравилась та поспешность, с которой женщина нахваливала начальника.

– Вы говорите о нем в прошедшем времени? – удивился Костя. – Почему?

– Я просто неправильно выразилась, – смутилась Клара Степановна и начала нервно теребить в руках авторучку. Костя внимательно посмотрел на нее.

– По звонкам и СМС в его телефоне мы смогли предположить, что он поддерживал связь на стороне, что вам об этом известно?

– Это невозможно, – резко выпрямилась Клара Степановна, – он очень любил супругу.

– И все же, попробуйте вспомнить, не звонили ли ему женщины на рабочий телефон по личным вопросам?

– Нет, никогда. То есть, женщины, конечно, звонили, но чтоб по личным вопросам, такого не было.

«О начальнике, как о покойнике: либо хорошо, либо никак», – подумал Костя, совершенно потеряв интерес к беседе с этой дамой. И дураку ясно, правды она не скажет, будет петь дифирамбы боссу, даже если в душе его тихо ненавидела.

– Подпишите вот здесь, – он сунул ей на подпись протокол опроса. Женщина внимательно изучила и подписала.

– И еще, не могли бы вы показать мне кабинет вашего начальника?

– А у вас есть документы… – вяло начала она.

– Я просто взгляну, – твердо ответил Костя, уже распахивая дверь в кабинет начальника.

Чего он хотел там увидеть он и сам не знал. Может ему просто хотелось увидеть кабинет своего соперника.

– Хорошо, – не смела противиться ему секретарь и открыла массивную дверь.

Костя вошел и просторный светлый кабинет. Дорогое напольное покрытие, новенький офисный стол цвета венге, темное кожаное кресло впечатлили даже ничего не понимающего в дизайне следователя. Дальше смотреть совершенно расхотелось, но он все же, для порядка, подошел к столу, заглянул во все ящички. Взял в руки стоящую на столе фотографию в золоченной рамке. На ней был изображен хозяин кабинета и его жена. На снимке Дима смеялся, обнимая за талию улыбающуюся Лили. Фотография была сделана где-то на отдыхе. Кусочки чужого счастья больно сжали Костины внутренности. Он сглотнул застрявший в горле комок. Надо было что-то спросить.

– Ключи от кабинета были только у вас?

– Да. Один комплект у меня, один у Дмитрия Васильевича.

– Ключи от сейфа он тоже вам доверял?

– Они хранились у него в последнем ящике стола. На тот случай, чтоб по необходимости я могла взять печати из сейфа в его отсутствие.

– Он часто отлучался в рабочее время?

– Нет, что вы. Исключительно по необходимости. Он был… – Клара Степановна запнулась, – то есть он и сейчас очень ответственный.

Костя открыл указанный ящик и нашел в бархатной коробочке увесистый ключ. Он медленно вставил ключ в сейф в углу. Секретарь ему не препятствовала, трясясь от страха посреди комнаты. Как и следовало ожидать, сейф глухо открылся. В глубине лежали какие-то бумаги, штампы, все это было мало интересно, но мужчине пришлось мельком их просмотреть. Столбики цифр, договоры, в общем, куча того, в чем Костя нисколечко не разбирался. Он закрыл сейф, вернул ключ на место и поспешил попрощаться с неразговорчивой женщиной.

Выйдя в коридор, он направился к 411 кабинету. Идти к заместителю мужчине представлялось крайне бесперспективным и потому совершенно не хотелось. Костя сомневался, что покушение на Антипова было связано с его рабочими делами, но порядок есть порядок. Вздыхая по зря потраченному времени он медленно шёл по коридору.

Кабинет Александра Викторовича выглядел скромнее недавно покинутого. Был обставлен так же со вкусом, однако лишен приемной с личным секретарем.

– Чем могу помочь? – осведомился хозяин. Это был темноволосый подтянутый мужчина в синем костюме лет сорока.

«Какие все здесь вежливые» – подумал про себя Костя, опускаясь на стул, а вслух сказал, доставая удостоверение:

– Я бы хотел поговорить об Антипове Дмитрии Васильевиче.

– В двух словах: хороший друг и мудрый руководитель, – сидящий перед ним мужчина сложил руки в замок и смотрел на него в упор, не удостоив взглядом протянутое ему удостоверение.

Вероятно, Костю здесь уже ждали.

– Именно это я и услышал только что от его секретаря, однако, мне бы хотелось чего-то более конкретного. Были ли у него враги? Недоброжелатели? Может он с кем-нибудь ссорился.

– Не припоминаю ничего такого, – задумчиво ответил Александр.

– Вы давно работаете вместе? – решил пойти другим путем Костя.

– Да. Лет двадцать. А знакомы с Димкой мы еще со школы.

«Какая удача» – подумал про себя следователь.

– Значит, вам есть что рассказать – он широко улыбнулся.

– Да как вам сказать… У Димы вполне обычная жизнь. Работа, дом, изредка посиделки с друзьями. На работе у него врагов не было, да и быть не могло, он хороший руководитель. Если вы на происки конкурентов намекаете, то тоже вряд ли, лихие девяностые позади и сейчас все вполне стабильно.

– А на личном как? – Костя, наконец, смог задать интересующий его вопрос.

– Был женат дважды. Первый раз женился еще юнцом. Женщина забеременела, и он, как честный человек, не мог оставить ребенка без отца. Тогда мы с Димкой только начинали работу в компании, хотя, конечно, перспективы уже были. У них родился сын, когда Диме было чуть больше двадцати. Ребенка он любил. Отношения с первой женой были хорошими. А потом, знаете, как это бывает, жена теряет красоту, а ты еще молод, полон сил, а вокруг столько соблазнов… Он начал встречаться с Лилией, его нынешней женой. Она была намного младше него, только после института. Положа руку на сердце, у Димы и до этого были интрижки, но с Лилией как-то закрутилось, завертелось.

– Как именно закрутилось? – поинтересовался следователь, несмотря на то, что это не имело особого отношения к делу. Этот вопрос касался скорее его личного интереса.

– История знакомства у них довольно романтическая. Лилия проходила у нас в компании практику секретарем у Димы. Она договаривалась через свою сестру, не помню, как ее звали, я был с ней шапошно знаком. На каком-то приеме я был вместе с этой самой сестрой и познакомил ее с Димой. Она предложила взять к нам на практику свою младшую сестру. Честно говоря, тогда Лилия мало походила на то, чем она является сейчас. Как сейчас помню, чистый ангелочек.

– Я помню, – подтвердил Костя.

– Что? – не понял Смирнов.

– Я понимаю, – поправился следователь.

– Так вот, юное личико Диму покорило, он пригласил ее пройти практику у него, а потом, по окончании института, ее и на работу к нам взяли без всякого опыта. А там, знаешь, как это бывает, опытный мужчина и юная девушка. Он мог подвезти ее домой, пригласить на обед, ну, и пошло, поехало.

Александр замолчал, и Костя этого молчания не нарушал.

– А потом как снег на голову, – продолжил свой монолог мужчина в кресле, – он решил разводиться. Я, как друг, пытался его вразумить. Никто же не мешал ему тихонько шашни крутить на стороне, зачем из семьи уходить? Сына бросать? Тем более жена, хоть и догадывалась, скандалов не устраивала. Но эта ведьма его околдовала. Я ничего не мог сделать.

– Они поженились?

– Да. Новая жена Лилечка была не дурой. Ошибок Элеоноры после свадьбы не повторяла: молоденьких мордашек после смены статуса «секретарши» на статус «жена» в фирме не появлялось. Секретарем Дима взял Клару Степановну, взрослую женщину с опытом работы, не без Лилечкиного вмешательства, конечно. Клара Степановна, кстати, и сейчас находится на этой должности.

«Это очень похоже на Лилечку, – подумал про себя Иванов, хмурясь. – Пока я сох от тоски она тут покоряла женатых директоров».

Александр замолчал, откинувшись на кресле. Костя молчания не нарушал, он как никто понимал Диму Антипова. Понимал, почему он бросил жену и сына. Он очень хорошо знал Лили.

– Потом они поженились. Бывшая жена, естественно и слышать ничего о Диме не хотела, а сына настраивала против отца. Хотя, надо быть объективным, отцом он был хорошим. Материально всегда ребенку помогал. Пару раз брал его с собой и Лили на отдых, но это, сами понимаете, было уже не то. В мальчике чувствовалась обида его матери. Элеонора, первая Димина жена, кстати, замуж больше не вышла. Так и живет сейчас одна. С Димой их уже давно совершенно ничего не связывает. Как это часто бывает, новый брак не принес моему другу счастья. Понятно ради чего выходила замуж за взрослого состоятельного мужчину молоденькая девчонка. Дима это чувствовал. Конечно, его это задевало, но что поделать, выбор он сделал сам. В целом их брак выглядел самым обычным.

– Он не говорил о разводе с женой?

– Нет, никогда, Дима и слышать не хотел о разводе. А она расстаться с мужем, может, и могла бы, не задумываясь, однако, в этом случае ей пришлось бы расстаться и со своей сытой и обеспеченной жизнью. Теснее чем узы брака, их связывал брачный контракт: уходя от мужа, она теряла все – квартиру, салон красоты, деньги, – поведал Косте полезную информацию Смирнов.

– Были ли у Димы другие женщины?

– Честно говоря, не знаю. К сожалению, его брак наложил жирный крест и на нашу дружбу. Дима ревновал свою красотку ко всем подряд, а она, змеюка, нас рассорила, наговорила ему про меня пакостей, знала, что я вижу ее насквозь. А Димка был слеп и глух. И ничего не хотел знать, – ответил Александр и ненадолго задумался. – Но если и были другие женщины, то ничего серьезного. Супругу он очень любил, хотя, положа руку на сердце, не заслуживала она этого ни капли.

– Вам не нравилась Лилия Владимировна?

– Нет, – без сомнений ответил хозяин кабинета, – этот тот тип женщин, которые приносят мужчинам одни неприятности.

– А с бывшей женой Антипова у вас какие отношения были?

– Обычные, – пожал плечами Смирнов. – Во время их с Димой брака мы дружили, да и сейчас поддерживаем связь. Она иногда обращается ко мне за мужским советом, вы ничего не подумайте, просто по привычке.

– То есть первая жена Антипова вам нравилась больше, чем вторая?

– Определенно.

– Почему вы с таким предубеждением отнеслись ко второму браку Дмитрия Васильевича?

– Несомненно, Элеонора подходила Диме куда больше, чем Лили. Молоденькая девочка со вздорным характером. Дима совершил ошибку, женившись на Лили.

– Может у нее были мужчины? – когда Костя задал этот вопрос, голос его слегка дрогнул, но Александр этого не заметил.

– Не удивлюсь. Но так как ничего конкретного не знаю, наговаривать не буду.

– Какие отношения были у Антипова с сыном?

– Нормальные, насколько это возможно после развода. Не скажу, что доверительные, но однозначно, не самые плохие.

– Спасибо за содержательную беседу, – поблагодарил мужчину следователь поднимаясь. С наступающим вас Новым годом. Возможно, еще увидимся в следующем.

– Не хотелось бы, – честно признался мужчина, провожая гостя до двери, как будто с желанием убедится, что он действительно покидает гостеприимный офис.

В свой редкий выходной Костя проснулся с очередной утренней головной болью после ночного выезда на дежурство. Сказывался хронический недосып. «Рождество же, – думал мужчина с неохотой открывая глаза. – У преступников просто нет совести». Телефон истошно звонил, на дисплее высветилось имя Кристины.

– Скажи мне что такое хорошее побудило тебя поднять меня в такую рань? – снял трубку Костя, протирая глаза.

– Из больницы звонили. Антипов скончался от полученных повреждений.

– И ты считаешь, что это хорошее?

– Больше мне нечем тебя порадовать.

– Не зря день погано начался, ой не зря, чувствую, все самое хорошее еще впереди, – сетовал в трубку Костя, с трудом поднимаясь с постели и направляясь в сторону ванной комнаты.

Новость о кончине мужа застала Лили в разгар рабочего дня. Она игнорировала возможность отдохнуть в январские праздники, так как это самое «хлебное» время для сферы услуг. Свой салон она любила, как мать любит родного ребенка. Коллектив хороший, работа приятная, хотя, доход от него большим назвать было нельзя, но на самостоятельную жизнь ей бы хватало.

Врачи честно пытались спасти ее благоверного, однако, перед окончанием новогодних каникул случилось то, что по сути было неизбежным.

Переварив полученное известие и осознав количество неизбежных хлопот, девушка, не в пример обыкновению, оставила салон, не закончив рабочего дня.

Погода на улице оказалась мерзкая. Как раз под стать ее настроению. Было пасмурно и мелкий снежок сплошной пеленой окутывал все вокруг. Солнечный круг, затянутый легкой пеленой, желтел едва проглядываясь на небе. Привычно поздоровавшись с консьержкой Лили, отряхиваясь от снега, начала подниматься к лифту.

– Как там здоровье нашего Дмитрия Василича-то? – не утерпела и спросила у нее любопытная женщина.

– Он скончался в больнице, Нонна Николаевна, – не оборачиваясь, ответила ей Лили. – И я не хочу об этом говорить.

Девушка вошла в подошедший лифт, нажимая нужный этаж. Она не заметила следователя Иванова, тихо сидящего с чашкой кофе в углу чайной комнаты консьержа. Взгляд следователя медленно проводил Лили.

– Ужели правда умер? – спросила Нонна Николаевна у Кости.

– К сожалению, правда. Спасибо за вашу любезность, – он поставил на стол чашку, – а так же за помощь следствию.

– Да не за что, голубчик, чем я помогла, ей Богу, – отмахивалась женщина.

– Взбодриться служителю правопорядка помогли, а это уже не мало – улыбнулся мужчина.

– Кабы я сказала чего, а так ничего толкового-то и не видела, – продолжила тараторить консьержка. – Знала бы, какая оказия с нашим жильцом произойдет, старалась бы ухо востро держать.

«Куда уж больше», – подумал про себя Костя, сумев разглядеть за полчаса беседы в тщедушной старушке понапрасну пропадающего тылового разведчика. Она знала про жильцов вверенного дома все, даже то, что они наверняка предпочли бы оставит в тайне.

Вернувшись домой Лили устало забрала почту из переполненного почтового ящика. Девушка прошла в пустую квартиру, сбросила сапоги и начала по пути к дивану снимать с себя верхнюю одежду. Под ноги ей кинулся приблудившийся рыжий кот. С ним одиночество огромной квартиры не было таким пугающим.

Она медленно перебрала содержимое своего почтового ящика: газета объявлений, рекламные листовки два счета за коммунальные услуги. Единственное что привлекло внимание девушки – это небольшая новогодняя открытка с трогательным пожеланием счастья и лаконичной подписью «С.К.». «Наверняка Димины бабы», – подумала она с раздражением и отбросила бумаги в сторону.

Сейчас ей предстоит немало неприятных моментов, связанных с похоронами мужами, полицией оформлением ненужных бумажек… Под ложечкой противно сосало. Чтобы как-то успокоиться она достала из шкафчика успокоительных капель и плеснула в пустой стакан. Оказалось, пожалуй, немного больше положенного, но Лили сочла, что так даже лучше.

В дверь позвонили. От неожиданности она вздрогнула, флакончик выскользнул из рук, и упал, с легким стуком, а мутная жидкость растеклась по полу.

Решив, что это любопытная консьержка со своими соболезнованиями она открыла дверь не глядя. На пороге с раскрытым удостоверением стоял, понуро ковыряя носком в полу, Константин Николаевич Иванов. Он уткнулся взглядом в пол. Его появление стало совершенно неожиданным для девушки, и она смотрела на него в немом изумлении. Лили не ждала его так скоро, одного и в ее квартире. Будь он с толпой таких же дотошных, везде сующих нос служителей закона, возможно было бы проще. Слишком много осталось между ними личного и не разрешенного. Сейчас Лили, как и почти десять лет назад, просто не нашла что сказать, молча глядя на визитера.

– Понимаю, ваше горе, Лилия Владимировна, но должен с Вами поговорить, – при этих словах он решительно внедрился в прихожую.

Лили стояла молча и держала на руках кота.

– Как-то у нас с вами не очень в моем кабинете беседа склеилась. Я был немного… – он замялся, подбирая нужное слово, – эмм… обескуражен вашим неожиданным появлением… Если позволите, я войду? – Спросил он, уже снимая в коридоре ботинки.

– Теперь я немного обескуражена вашим появлением, – передразнила она, делая упор на слове «обескуражена». – Я могу не позволить?

– Я из вежливости спросил, Лилия, – сказал он и впервые посмотрел ей в глаза. Но взгляд выдержал не долго, постаравшись как можно скорее перевести его на снующего у ног кота.

– Как зовут? – осведомился он, чувствуя надвигающееся неловкое молчание. Он потрепал животное за мягкую шерсть.

– Не знаю, – коротко ответила Лили.

Определённые соображения на этот счёт у неё, конечно, были. Она планировала назвать кота Солнышком, за яркий окрас и теплоту, но объяснять все это не хотела. Костя оценивающе посмотрел на нее, кажется, подозревая, что у вдовы не все в порядке.

– Рыжик? – предположил мужчина.

– Да, Рыжик, – согласилась она, собираясь с мыслями и проходя в гостиную.

Она понимала всю неизбежность предстоящего допроса и морально готовилась к нему. Не исключено, что их беседа перерастает в допрос с пристрастием, который не так давно обещал ей мужчина. Лили не была к этому готова. Она была слишком подавлена и разбита. А он, казалось, наоборот, излучал оптимизм и жизнерадостность. Прямо неприлично, учитывая обстоятельства и повод их встречи.

Не дожидаясь приглашения, Костя проследовал за ней в просторную гостиную и опустился на светлый кожаный диван, стоящий посреди комнаты. Он разглядывал плотные золотистого оттенка шторы на окнах, легкую органзу, мягкий ковер на полу с толстым ворсом, на котором так не уместно расположились его ноги с приличной дырой на черном носке, из которой нахально торчал большой палец. Как это он с утра не заметил. Хотя не заметить в такой ситуации было не мудрено. «Надо же, как неудобно», – подумал Костя и прикрыл дыру ступней второй ноги.

– Миленько у вас, – сказал он, нарушая молчание.

– Давай ближе к делу. Что именно тебя интересует?

Лили, стояла возле большого окна, спиной к нему, глядя на прохожих. Плавные лини ее силуэта соблазнительно просвечивали сквозь тонкую ткань блузки, волосы спадали мягкими волнами на плечи. Пользуясь тем, что она не может его видеть, он с жадностью разглядывал давно забытое тело отмечая произошедшие изменения.

– Думаю, о причинах моего нежеланного визита ты догадываешься.

Она едва заметно кивнула.

– В связи с недавней трагедией, скажем так, я бы хотел задать пару вопросов.

– Валяй, – она отвечала не поворачиваясь к нему лицом, стоя спиной, таким образом лишая его возможности видеть ее лицо.

– Твоему мужу никто не угрожал в последнее время? Он не был нервозен?

– Нет, нисколько. Все как обычно. Мелкие рабочие неурядицы.

– Например?

– Да ничего особенного.

– Важна каждая мелочь, которой ты могла не придать внимания. Подумай, о чем вы говорили в последнее время?

– Даже не знаю… Мой муж был совершенно обычным мужчиной с заурядной жизнью.

Костя огляделся по сторонам и подумал: «Люди, живущие самой обычной заурядной жизнью, в такой квартире не живут, а о таких женщинах только мечтают. И тормоза им резать совершенно незачем».

– Никаких экстраординарных ситуаций не было. Не только в последнее время, но и вообще, – продолжила она, так как молчание явно свидетельствовало о том, что ее ответом Костя не удовлетворился. – Ему никто не угрожал, он ни с кем не ругался, и никаких анонимных сообщений не получал. По крайней мере, мне об том неизвестно. Накануне происшествия он что-то говорил про свои сделки, я не прислушивалась, жаловался на потерявшую ключ от сейфа секретаршу. Про тормоза говорил, – как чувствовал, – усмехнулась Лили, – говорил, что они скрипят. В общем, ничего такого, что могло бы навести на подозрение.

– Мне важно знать все, а наведет это на подозрение или нет, я сам решу.

Лили фыркнула, уловив нотку мужского превосходства в его голосе. В оконном стекле четко отражалось его лицо, и его взгляд. Лили уже не была молоденькой глупенькой девочкой и его взгляд она понимала.

– Перед этой аварией мы поругались и накануне особо не разговаривали. Поэтому вряд ли я обладаю ценными сведениями.

– То, что вы поругались накануне это уже ценные сведения. Я буду немного бестактен, но спрошу: какова причина конфликта?

– Обычная семейная ссора. Ничего особенного.

– А не в супружеской ли неверности Дмитрия Васильевича корень зла?

Лили усмехнулась и резко повернулась лицом к нему:

– Если я скажу, что не подозревала об этом, ты мне поверишь?

– Нет. Думаю, что маленькие мужнины шалости от тебя не укрылись.

Лили кивнула, подходя ближе к нему. Костя сразу ощутил потерю недавно приобретенного спокойствия и уверенности. Лили опустилась на диван рядом с ним, так что он почувствовал исходящий от нее тонкий аромат малины и мускуса. Слишком близко, слишком неформально.

– Да, я догадывалась, – она нервно теребила край юбки руками с безупречными ярко-красными ногтями.

– Я достаточно хорошо тебя знаю, чтоб усомниться, что ты молча проглотила обиду.

– А кто об этом говорит? Может я отплатила ему той же монетой и успокоилась? – она посмотрела ему в глаза.

Сердце мужчины учащенно забилось, но он надеялся, что она этого не заметит. Зря, впрочем, надеялся. Женщины замечают все.

– И кто же этот счастливчик я могу узнать? – Костя сглотнул, образовавшийся в горле комок.

– А если я предпочту оставить это втайне от следствия?

– От следствия тайн быть не может, – постарался как можно увереннее отрезать он.

– Ладно, все равно узнаете. У меня был короткий роман с Михаилом Потаповым, хозяином автомастерской, в которой муж чинит машину.

«Вот те раз – сердце Кости ухнуло куда-то к желудку, и что-то похожее на ревность зашевелилось в нем, – совпадение так совпадение…»

– А муж знал об этом?

– Нет, он не догадывался. Моя маленькая месть была скоротечна и осталась не замеченной супругом.

– В чем смысл мести, если о ней никто не догадывается? – удивился Костя. – Так же не интересно.

– Мне было очень интересно, можешь не сомневаться, – бархатным голосом промурлыкала она и потянулась грациозно как кошка. Тоненькая блузка плотно обхватила ее изгибы.

Костя не сомневался. Костя вообще начал чувствовать себя неуютно. Разговор уходил совсем не в то русло.

– Ладно, тут все понятно, – крякнул он. – Были ли у твоего супруга какие-либо финансовые трудности? Может долги?

Вопросы был явно неуместен глядя на обстановку гостиной. Но необходимо было сменить тему.

– Нет. Насколько мне известно, долгов у него не было.

– А должники? – спросил он наудачу.

– Альберт Николаевич был ему должен, но не знаю какую сумму. Я об этом долге узнала совершенно случайно. Услышала их с мужем разговор на повышенных тонах. Я вообще мало знаю о делах мужа и потому вряд ли могу быть вам полезна. Спроси у его секретаря, она, вероятно, более осведомлена о его делах, все бумаги он держал на работе.

– Судя по всему, убийце было известно заранее, что Антипов будет возвращаться на своем автомобиле. Почему он не пил на корпоративе?

– У него была больная печень, он давно избегал алкоголь.

– Кто знал об этом?

– Он не скрывал этого. На работе могли знать, родные знали, Элеонора, Димина бывшая жена, тоже, наверняка не забыла этого.

– А парочку не официальных вопросов можно?

– А если я скажу «нет», ты отстанешь от меня и уберешься восвояси?

– Скажем так, если ты мне ответишь я, так и быть, отстану и уберусь восвояси.

– Валяй свои вопросы, – безразлично бросила она.

Лили сохраняла совершенное внешнее равнодушие и меньше всего походила на скорбящую вдову. Со стороны казалась, что ей до всего этого попросту нет дела.

– Ты любила мужа?

– Хм, интересный вопрос. Скажем так, я достаточно хорошо к нему относилась. Хотя, временами он меня ужасно раздражал.

– А меня? – спросил Костя, не закончив предложение словом «любила», так как попросту не смог его произнести.

Вот это он точно не должен был спрашивать, но слова сами сорвались.

– Честно? – она посмотрела ему в глаза и легко поняла этот незаконченный вопрос, как будто ожидая его. – Да, любила. Но, сложилось, как сложилось. Тут уж ничего не поделать, – философски закончила она и добавила уже гораздо более резко: – Все, твоя парочка вопросов окончена, можешь выметаться из моего дома. Где выход ты знаешь.

Девушка быстро поднялась с дивана и мягкой грациозной походкой вышла из гостиной, на ходу расстегивая блузку.

Косте ничего не оставалось, как покинуть не очень гостеприимный дом, хозяйка котрого даже не удосужилась проводить его. На улицу он вышел совершенно потерянный. Мысли и чувства надо было привести в порядок, но с этим наблюдались проблемы. Неясные сомнения блуждали в голове и не давали покоя.

– Где тебя носит, Иванов? Тебя уже с собаками ищут, – порадовала Костю Кристина, когда он утром девятого января вернулся в родной кабинет.

Он хмуро глянул на нее и плюхнулся на свое место, разгребая завал бумаг на столе.

– Можешь не говорить, – продолжила Кристина, не дождавшись ответа. – Судя по твоей кислой физиономии, ты все это время утешал вдову Антипова.

– Будь милосердна, – буркнул он, – не напоминай.

– Увы, не могу, все это время я терзалась любопытством и не могу остаться в стороне. Рассказывай, ты уже беседовал со вдовой?

Костя молчал возвращаясь мыслями к недавней беседе Антиповой.

– Какая печаль омрачила твой лик, родной? – спросила Кристина поднимаясь из-за стола и таким образом давая понять, что не намерена продолжать свои праведные труды, пока все не разузнает.

Любопытство, как известно, популярный женский порок, и Косте приходилось с этим мириться.

Кристина поставила чайник, выложила на их импровизированный маленький чайный столик печенье, всем своим видом показывая, что готова его слушать. Костя опустил голову на сложенные в замок руки, и посмотрел прямо на девушку.

– Слушай, Иванов, так есть хочется. Я с утра не завтракала, ты часом не подумал о ближнем своем и не прихватил чего по дороге на работу? – девушка уселась на потертый стул и вопрошающего уставилась на него.

– Я вот все думаю, а что если это она? – хмуро спросил Костя, игнорируя вопрос девушки.

– В каком плане? – не поняла его Кристина.

– В самом прямом. Что если она помогла мужу на тот свет отправиться?

– Я не поняла, ты этого хочешь, или наоборот, боишься?

– Да я и сам не понял, Крис, – вздохнул мужчина.

– Я все понимаю, она, возможно, не лучшая в мире из женщин, месть и все такое, но надо быть объективным, родной. Я не боюсь автомобиля и очень комфортно чувствую себя за рулем, знаю, как меняются свечи и могу прикрутить колесо, если поднапрягусь, но даже я не уверена, что смогу перерезать кому-то тормоза. Это же надо хоть приблизительно знать, что и где резать. А ты предполагаешь, что это сделала маленькая беспомощная блондиночка с длинными красными ногтями?

– Интернет в помощь. Я загуглил, и ты не поверишь, имеются истории с подробным описанием, а для совсем бестолковых, даже в картинках.

Костя развел руками и продолжил:

– Отвлекись от ее внешнего вида, Крис, и вспомни, что все не такое, каким кажется. Она смело могла рассчитывать на то, что ее будут в подобном деле подозревать меньше всего именно из ее, как ты выразилась, беспомощного вида. Да и делать это самостоятельно вовсе не обязательно.

– А мотив? Зачем ей отрезать руку, которая ее кормит? – спросила Кристина, запихивая в рот печенье.

– Они не ладили, Крис. Об этом мне сообщил коллега покойного, да и консьержка мне рассказала кучу всего интересного, пока я отпаивался у нее утренним кофе, ожидая вдовицу. Нонна Николаевна одна из тех болтливых бабулек, благодаря которым повышается наша раскрываемость. Такие бывают на редкость полезны, когда надо добыть сведения. Она поведала мне, что супруги ругались незадолго до аварии, и Лилечка грозилась избавиться от надоевшего мужа. А вот он, наоборот, ее очень любил, по словам консьержки, и семью разрушать не хотел. Да и на развод бы она не подала, так как в этом случае уходила, с чем пришла, у Антиповых был заключен брачный договор. А какой дурак от сытой жизни откажется? А Лилечка, насколько я ее понимаю, совсем не дура.