Текст книги "В моей смерти винить президента... (сборник)"

Заложник (вскидывая автомат и направляя его на грабителя): – Стоять!!! Стоять, Иван Артемьевич, чёрт тебя побери! Стоять и не дёргаться. Теперь я буду грабить банк.

Грабитель: – Не понял…

ЗАНАВЕС

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

Тот же офис.

Горит электрический свет.

За окном темно.

По-прежнему громко стонет попса.

В центре комнаты на полу сидит грабитель. Рядом с ним сумка, вокруг него – пачки денег, которые он пытается пересчитать.

Заложник с автоматом на плече сидит за столом, уткнувшись носом в монитор компьютера. На лице – сосредоточенность и азарт.

Грабитель (бормочет, перебрасывая пачки денег слева направо): – Три миллиона сто, три миллиона двести, три миллиона триста…

Заложник (не отрываясь от монитора, шуруя мышкой и тыча в кнопки клавиатуры): – Заткнись, не мешай. Ты меня отвлекаешь.

Грабитель: – А хочешь, я отдам тебе половину денег, Николай Васильевич? Куда мне одному столько бабла?

Заложник (не отрываясь от монитора): – Заткнись, не мешай. Ты меня отвлекаешь…

Грабитель: – А хочешь, я тебе все деньги отдам, Коля?! Зачем они мне?! Я или сопьюсь, или на героин подсяду. А если не подсяду и не сопьюсь, то сдохну от скуки. Ну, машину куплю, ну, квартиру, а дальше что?.. Жениться? Детей строгать? Да я лучше охранником снова устроюсь. В банк. Возьми деньги, Коля! Мне они на фиг не нужны. Ведь маму уже не вернуть! Была бы мама, я бы дом ей купил, шубу, принца из-за границы выписал, а так…

Заложник (вскакивая из-за компьютера): – Тьфу! Сбил всё-таки! Что ты мне предлагаешь?! Вот это?! Разве это деньги?! Так, мелочёвка… (Пинает сумку ногой). Мне эти гроши не нужны, забери их себе!

Грабитель: – Двадцать пять миллионов – мелочёвка?!

Заложник (наклоняясь к нему, шепчет на ухо): – Знаешь, сколько на сегодняшний день лежит на счетах банка?

Грабитель (без интереса): – И сколько?

Заложник: – Три миллиарда долларов!

Грабитель: – Миллиард – это сколько?

Заложник: – Тысяча миллионов.

Грабитель: – Ты хочешь спереть три тысячи миллионов долларов?

Заложник: – Хочу, Иван Артемьевич. Очень хочу.

Грабитель (указывая на компьютер): – Вот через эту штуку?

Заложник: – Через неё.

Грабитель: – Мда-а… А я, дурак, только в «Дум» на этом железе резался. Слушай, если ты такой крутой хакер, почему ты всё ещё здесь, а не на Багамах в окружении грудастых блондинок?!

Заложник: – Не знаю. (Бросается к компьютеру, упирается в монитор). Ей-богу, не знаю. Меня нужно было хорошенько встряхнуть! Напугать. Назвать придурью, наконец… Ты всё это сделал, Иван Артемьевич. Ты всё это сделал! (Шурует по столу мышкой, стучит клавиатурой).

Грабитель (сочувственно качая головой): – Бедные банкиры!

Заложник (отмахиваясь): – У них всё равно кризис. А я хоть штаны вторые куплю. (Бормочет) Та-ак… Вот так. А вот так не хочешь? Ага, сколько тут? Отлично. Переводим сюда… И это сюда же. Отлично! Пробираемся вот сюда… Ага! Ого?!

Грабитель (глядя на кучу денег): – Действительно, мелочёвка…

Неожиданно гаснет свет.

Компьютер выключается.

Грабитель (тихо): – Психологический приём? Блин, как реагировать?!

Заложник (орёт): – Шит! Шит! Шит! Вся работа к чёрту!!! У нас вчера полетел источник бесперебойного питания, до сих пор не поменяли, жмоты, уроды гады!!! Я почти перевёл деньги на свой счёт, почти перевёл! Шит!!!

Грабитель (задумчиво): – Вот почему я люблю наличку и автоматы!

Заложник: – Шит! (Бросается к окну и орёт). Немедленно включите электричество! Немедленно включите электричество, или я начну расстреливать заложников!!

Мужской голос из динамика: – Пожалуйста, не волнуйтесь! Это авария на подстанции! Мы не имеем к ней никакого отношения! Пожалуйста, не волнуйтесь!

Заложник (тихо): – Да я и не волнуюсь. Я просто в бешенстве.

Грабитель: – Как реагировать?

Заложник: – Пой!

Грабитель: – Что?

Заложник: – Что-нибудь про любовь.

Грабитель: – Я пение не посещал.

Заложник: – Плохо. Плохо, что ты ничего в жизни не посещал, кроме маминых пирогов. Чёрт, я почти перевёл деньги! Почти перевёл… Нет, что-то они затеяли! (Осторожно выглядывает в окно, раздвигая жалюзи). Почти перевёл… Фонари тоже не горят. И окна напротив тёмные. Может, и правда, авария на подстанции?!

Грабитель (подходит к нему и тоже выглядывает в окно): – Может, и авария, только что-то не верится.

Мужской голос из динамика: – Ястребов! Пожалуйста, не волнуйтесь! Это авария на подстанции! Дежурная бригада электриков уже устраняет её! Бригада уже работает! Пожалуйста, не волнуйтесь. Подождите несколько минут, возьмите себя в руки!

Заложник (в окно): – На вашем месте я поторопил бы электриков!

Грабитель: – Ох, поторопил бы!

В динамике слышится некоторое замешательство.

Разные голоса переговариваются:

– Там сколько грабителей-то?

– Один.

– Вроде, голоса разные.

– Это в темноте кажется.

И снова мужской голос из динамика: – Ястребов, пожалуйста, не волнуйтесь!

Вспыхивает свет.

Заложник с грабителем отскакивают от окна.

Заложник бросается к компьютеру, дрожащей рукой пытается включить его.

Мужской голос из динамика: – Ястребов! Мы должны убедиться, что с заложниками всё в порядке. Подведите их к окну и откройте жалюзи!

Грабитель (присвистнув): – Вот это ход! Как реагировать?

Заложник: – Даже не знаю. Где взять Тетёхину и Валентину Ивановну? Может, тебя загримировать, Иван Артемьевич?

Грабитель: – Драмкружок я тоже не посещал.

Заложник: – Блин, разбирайся тут сам!

Снимает автомат с плеча, ставит его к стене. Садится к компьютеру и заново начинает все операции.

Мужской голос из динамика: – Ястребов! Немедленно покажите заложников! Мы должны убедиться, что с ними всё в порядке!

Грабитель (орёт в окно): – Я не могу показать их! Валентина Ивановна в коме, а эта… Тетёхина рожает!

Заложник (отрывая глаза от компьютера, стучит себя по лбу): – Болван! Сейчас точно штурм будет.

Грабитель (орёт в окно): – Вертолёт, броневик и коридор безопасности до… до…

В динамике чувствуется замешательство.

Мужской голос устало говорит: – Хорошо, Ястребов! Мы выполним все ваши условия. Но вы должны позволить нам передать продукты для Тетёхиной и инсулин для Валентины Ивановны!

Грабитель: – Вот это ход! Как реагировать?

Заложник (не отрываясь от монитора): – Вообще-то, я бы пожрал.

Грабитель (орёт в окно): – Нам, пожалуйста, курицу-гриль, четыре хот-дога, две колы и большой пакет чипсов!

Растерянный мужской голос из динамика: – Совсем обнаглел!..

Грабитель: – Продукты оставьте под дверью, и не дай бог, я обнаружу в коридоре снайпера, или психолога!

Мужской голос из динамика: – Сукин ты сын…

Грабитель срывает гранату с пояса и швыряет в окно.

Внизу страшный переполох, визг, шум отъезжающих машин, топот ног, крики, вой сирены…

Взрыва не слышно.

Заложник (не отрываясь от компьютера): – Вот это ход! Ты чего это так взбеленился, Иван Артемьевич?

Грабитель (чрезвычайно трагично): – Они оскорбили мою маму. Сначала не вылечили, а потом оскорбили.

Заложник (не отрываясь от компьютера): – А чего граната не взорвалась?

Грабитель: – Муляж. Где я столько гранат возьму? Так, для острастки обвешался.

Заложник (вперившись в монитор и треща клавиатурой, равнодушно): – А-а-а-а…

Женский дрожащий голос из динамика: – Пожалуйста, не волнуйтесь, Ястребов! Курицу-гриль, колу и диабет… инсулин вам положат под дверь. Пожалуйста, не волнуйтесь! Снайпера и психолога мы уволили за профнепригодность…

Заложник (азартно): – А-а-а! Вот, вот… сейчас…. Ага! Так, сюда…

Лампочка под потолком мигает, потом ещё, вспыхивает ещё ярче.

Заложник (дико орёт): – Шит! А! Шит! А-а!!

Грабитель (растерянно): – Ты чего? Это просто напряжение скакнуло…

Заложник (вскакивает, носится по комнате и рвёт на себе волосы): – Вся работа к чёрту! Я почти перевёл деньги! Почти перевёл! А-а!!!

Грабитель (задумчиво): – Может, тут есть камеры, и они знают, что ты грабишь банк? Может, электричество используют в качестве оружия?

Заложник (с чрезвычайной злостью и презрением): – Какие камеры?! Тьфу! (Плюёт в потолок). Они бесперебойное питание сделать не могут! У них сливные бачки в туалетах текут! Какие камеры? Нет тут никаких камер! (Снова плюёт в потолок, но замирает и прислушивается к шагам в коридоре). Кажется, продукты принесли…

Грабитель (шёпотом): – Ори! Рожай!

Заложник: – Сам рожай… (Тем не менее, начинает стонать и покрикивать, имитируя женский голос).

Грабитель (прыгая вокруг него): – Тужься, тужься, родная! Дыши! У-и, у-и! (Изображает глубокое дыхание).

Заложник кидается на пол, хватается за живот и орёт.

Грабитель (ложится рядом с ним и глубоким женским голосом стонет): – Ох, помогите мне старой! Ох, плохо мне в коме! Инсулину… инсулину…

Заложник (шёпотом): – Заткнись! В коме так не вопят.

Грабитель (тоже шёпотом): – А чего в ней делают?

Заложник: – Ничего. Кома, это почти что смерть.

Грабитель: – Ё-ё! Перестарался… Точно штурм будет!

Заложник (прислушиваясь): – Кажется, ушли.

Грабитель встаёт, прикладывает ухо к двери, прислушивается.

Грабитель: – Точно ушли. Слышу удаляющиеся шаги.

Рывком открывает дверь, хватает пакеты.

В этот момент в коридоре слышится голос пожилой женщины: – Ванечка, Ванечка, послушай меня…

Грабитель, в панике захлопнув дверь, швыряет пакеты на пол, садится возле двери на пол и в отчаянии хватается на голову.

Грабитель (тихо): – Караул… Помогите…

Голос за дверью: – Ванечка, послушай меня!..

Заложник: – Кто это?

Грабитель: – Это не психолог, и не снайпер, это гораздо хуже. Они привели тётю Люсю – лучшую подругу моей мамы. Вот это ход так ход! Караул… (Обращаясь к двери) Тётя Люся, уйдите! Уйдите, я вас умоляю! Это не я! Не я это!!

Голос за дверью: – Как же не ты, Ванечка? Как же не ты?! Ты это, миленький, я тебя с пелёночек знаю! Ты добрый, хороший, только бес тебя попутал, с пути сбил! Я ведь знаю, почему ты так сделал! От отчаяния, от безнадёжности, от невозможности маме помочь! Ты ведь всегда был хороший мальчик, в детстве почти не хулиганил, так только – пару киосков ограбил, да дачу соседскую спалил.

Грабитель (обречённо): – Тётя Люся, это не я.

Голос за дверью: – Ты это, Ванечка, ты! Я тебя из миллиона Ванечек узнаю! А помнишь, как ты у меня вишнёвое варенье ел и косточками в дядю Гришу плевался?!

Грабитель (мрачно): – Помню.

Голос за дверью (ласково): – А помнишь, как в тазу по речке поплыл в кругосветное путешествие?! Всем дачным посёлком тебя ловили!

Грабитель (ещё мрачнее): – Всё я помню.

Голос за дверью (ещё ласковее): – Отпусти заложников, Ванечка! Ведь рожает женщина, не до шуток ей! Ты вот тоже на свет в некомфортных условиях появился – в чистом поле, прямо в рейтузы родился! – и что получилось?! Банки теперь грабишь, заложников мучаешь… И диабетчицу отпусти, Ванечка, старая она, и ведь тоже чья-то мама! Её кто-то любит, ждёт, жалеет! Отпусти, Ванечка!

Грабитель: – Тётя Люся, уйдите, прошу вас! А то я… застрелюсь.

Голос за дверью (настойчивее и твёрже): – А вот не уйду! Не уйду, пока всех заложников не отпустишь, деньги не отдашь и не сдашься милиции! На колени возле двери встану и молиться буду! А застрелиться ты, Ванечка, не застрелишься! Ты от горчичников-то орал так, что соседи патруль вызывали, в зубных кабинетах бормашины со страху ломал. Нет, Ванечка, ты никогда не застрелишься, я ж с пелёночек тебя знаю! Не уйду!!! Молиться на коленях возле двери буду.

Заложник: – Во, попали! Молитвы под дверью я не перенесу. Уж пусть лучше штурм. (С любопытством заглядывает в пакеты) О, курочка! Кола! Гамбургеры! Всё как заказывали!

За дверью слышится страстное бормотание.

Заложник хватает гамбургер, колу, и несётся к компьютеру. Включает его, начинает все свои операции сначала.

Грабитель мрачно слушает молитву за дверью.

Грабитель: – Тётя Люся, уходите… тетя Люся… Нет тут никаких заложников!! Как на духу вам клянусь! Нет! Только я, и… ещё один грабитель банков!

Заложник, отрывая глаза от монитора и не переставая жевать, стучит себя пальцем по лбу.

Голос за дверью (недоверчиво): – Правду говоришь, Ванечка?

Грабитель: – Мамой клянусь!

Голос за дверью (устало): – Ну, если мамой…

Грабитель (тоже устало): – Идите, тётя Люся, идите… Только не выдавайте меня! Не говорите, что тут никто не рожает и в коме не лежит.

Голос за дверью (заговорщицки): – Не выдам, Ванечка! Так им банкирам-буржуям и надо! Грабь их, сволочей, раскулачивай! Из-за них мы Сонечку не спасли, грабь…

Слышатся удаляющиеся шаги.

Грабитель (вытирая шапкой пот со лба): – Фу-у-у…

Заложник (жуя бутерброд и азартно тыкая в кнопки): – Ну, тётя Люся! Ну, молоток! Давай, и её в банду зачислим!

Грабитель (ехидно): – Ты не боишься, что жратва отравлена?

Заложник (в панике отбрасывая бутерброд): – Я как-то об этом совсем не подумал…

Грабитель (разбирая пакеты): – А ты думай, Николай Васильевич! Всегда думай, прежде чем что-то в рот положить. (Достаёт из пакетов бинты, марлю, ампулы и шприцы, огромную пачку памперсов) Слушай, а памперсы-то зачем?!

Заложник (не отрываясь от монитора): – Наверное, штурм всё-таки будет…

Грабитель громко хмыкает и бросает памперсы в корзину для мусора.

Мужской голос из динамика: – Ястребов! Если вы не отпускаете заложниц, вы должны пустить к ним врача! Ястребов, мы выполним все ваши условия, только впустите акушера!

Грабитель (растерянно обращаясь к заложнику): – Что делать? Как отказать акушеру?!

Заложник (не отрываясь от монитора): – Брось гранату.

Грабитель (орёт в окно): – Разродились уже, не нужен ваш врач! А Валентина Ивановна инсулину наелась, посвежела, похорошела, песни поёт… (Садится на пол, вытирает пот со лба). Фу-у-у… Устал я. Хлопотное это дело – банки грабить.

Заложник молчит, с головой погружённый в свои хакерские операции.

Грабитель сидит на полу, прислонившись в стене.

Грабитель: – Я в детстве, знаешь, кем хотел быть?

Заложник (отрешённо): – Кем?

Грабитель: – Магелланом. Или Колумбом. Путешественником, в общем. Я хотел один выйти на яхте в океан, и один, – представляешь, один! – совершить кругосветное путешествие! Я хотел идти под парусами, и чтобы сверху палило солнце, а о борт бились волны, и чтобы шторм, нет, штормище, иногда трепал моё маленькое судёнышко, а я бы спускал паруса, а на следующее утро все газеты в мире писали, что путешественник Иван Ястребов опять победил стихию.

Заложник (насмешливо): – Ходить под парусами и побеждать стихию – это не профессия.

Грабитель (вскакивая): – Это лучше, чем профессия! Больше! Это призвание! У меня было бы красное, обветренное лицо, загорелое тело, и душа, свободная от зависти, злости, ненависти и уныния! Я заходил бы на необитаемые острова, питался там бананами, рыбой и насекомыми, и мне на фиг не нужны были бы никакие деньги. И мама бы не заболела, потому что… Ну, не заболела бы и всё! Это была бы другая жизнь! Свободная! Прекрасная! Без заложников, банков и… (Косится на памперсы, торчащие из корзины для мусора).

Заложник (откидываясь на спинку стула и закидывая руки за голову): – А я хотел стать ветеринаром. Мечтал лечить котов и прочую хвостатую живность.

Грабитель (разочарованно): – А чё не стал-то?!

Заложник: – А ты почему не бороздишь океан на яхте?

Грабитель (обиженно): – Не сложилось. На яхту бабла много надо, на путешествия – ещё больше. А чтобы котов лечить, достаточно белый халат надеть и шприц в руки взять.

Заложник (начинает хохотать): – Не сложилось у меня в руки шприц взять! К компьютерам потянуло.

Грабитель (оглядываясь на пакеты): – То ли пожрать? Ты же вроде не отравился…

Заложник (вскакивая): – К компьютерам меня потянуло!!! (И вдруг тихо-тихо, шёпотом). Иван Артемьевич, я богач!

Грабитель: – Чего лопочешь?

Заложник начинает носиться по комнате, прыгать, размахивать руками, высоко вскидывать ноги.

Заложник (орёт): – Я богач! Я бога-а-ач!!! Богач я?!! Я богач! А-а-а-а!!! Я бога-а-а-а-а-ач!!!

Грабитель (недоверчиво): – У тебя что, получилось через компьютер деньги стырить?

Заложник (замирая на месте, шёпотом): – Получилось. Все активы банка на моём счету.

Грабитель длинно присвистывает, подходит к столу, недоверчиво смотрит в монитор.

Грабитель: – Прям вот так, кнопочкой, без заложников и автоматического оружия?

Заложник (счастливо шепчет, блаженно закрывая глаза): – Кнопочкой! Без заложников и автоматического оружия! (Хватает из пакета гамбургер и начинает жадно жевать его. Шепчет, проглатывая слова). Господи, что я наделал-то?! Что наделал?!!

Грабитель аккуратно собирает разбросанные вокруг пачки денег, утрамбовывает их в сумку, застёгивает сумку на молнию.

Грабитель: – Тебе не стыдно?

Заложник (удивлённо): – Кажется, нет. Кажется, я даже горжусь собой.

Грабитель: – Три миллиарда долларов! Что ты будешь делать с такими деньжищами?

Заложник: – Стану миллиардером.

Грабитель: – А ты сможешь? Это тебе не котов лечить!

Заложник: – Не знаю… Но стоит попробовать. На моём месте каждый попробовал бы! Слушай, (хватает сумку с деньгами) ты, кажется, хотел мне это отдать!

Грабитель (дёргая на себя сумку): – Нет! Кажется, не хотел.

Заложник (дёргая сумку и жуя бутерброд): – Нет, точно хотел! Зачем тебе деньги?! Мамы у тебя нет, домашних животных тоже.

Грабитель (хлопая себя свободной рукой по лбу): – Вспомнил! У меня же папа в Орле есть! Очень непутёвая личность! Надо бы помочь человеку.

Заложник (неохотно отпуская сумку): – Ладно, папа это святое. (Начинает ходить по комнате, тыкаясь, словно слепой, в стены, окно и дверь). Вот только как же отсюда выбраться? Как выбраться, как выбраться, как выбраться?...

Грабитель (ревностно прижимая сумку): – Сам говорил: полноприводный броневик, бурная речка, охотничья заимка и ждать, ждать, ждать, пока банкиры не забудут, что у них было три миллиарда долларов.

Заложник (отмахиваясь): – Бред! Вертолёт и коридор безопасности! Только вертолёт! И только коридор безопасности!

Грабитель (насмешливо): – До границы с Монголией?!

Заложник: – А что? Ближайшая граница! Монголия – это же сплошная степь, там законы писаны только для сусликов! Затеряюсь, растворюсь, прикинусь монголом, а деньги я смогу в любой стране мира снять! Сниму чуток на дорогу – и на Кипр! Там греком прикинусь, сниму чуток – и в Монако! Снова чуток сниму и ещё куда-нибудь, пока до Америки не доберусь. А там миллиардером прикинусь, им там самое место… Одним миллиардером больше, одним меньше, никто и не заметит…

Грабитель (орёт в окно): – Твою мать, сколько вертолёта ждать можно?! Щас младенцу пятки прижигать буду!!!

Мужской голос из динамика (очень устало): – Не волнуйтесь, Ястребов! Не волнуйтесь! Вертолёт уже вылетел, броневик выехал, речку вам подготовили, границу от пограничников расчистили, Монголию от монголов освободили…

Грабитель (обращаясь к заложнику): – Он издевается, что ли?!

Заложник (с безумным видом): – Может, им денег за вертолёт дать?

Грабитель: – Они у тебя где, Николай Васильевич, деньги-то?!

Заложник (бьёт себя по лбу): – Ах, да!

Грабитель (любовно поглаживая сумку): – А я свои наличные не отдам. Мне папу поднимать надо.

Заложник (рвёт на себе волосы и начинает снова носиться по комнате): – О-о! В Монголию! Хочу в Монголию!!! О-о!!!

Грабитель (усмехается): – А как же кот твой, Николай Васильевич?

Заложник (замирает на месте, бормочет, как сумасшедший): – Кот, кот, кот, кот, кот… (Выхватывает мобильный, тычет дрожащим пальцем в кнопки). Алло! Ираида Матвеевна? Это я, Коля, сосед ваш! Ираида Матвеевна, заберите себе, пожалуйста, Мурзика! Нет, насовсем заберите! И квартиру заберите, и всё, что в ней… Да, я с ума сошёл, то есть, нет… Я уезжаю, и всё это барахло мне не нужно, включая Мурзика. Не стоит благодарности, не стоит. И соболезнований не нужно, у меня всё в порядке… Только Мурзика не кастрируйте, кошек ему приводите, или ещё там кого… Каждый месяц я буду высылать вам деньги на его содержание. Нет, я не в больнице, я в банке. Да, в такой со змеями… ха-ха… Не путайте меня, не смешите и не вспоминайте лихом! До свидания, ой, прощайте, Ираида Матвеевна! Барсика не забудьте, то есть, Мурзика…

Грабитель (сочувственно): – Ну, у тебя совсем крышу снесло! Ты ещё из банки не выбрался, а как тебя колбасит-то!

Заложник (замирая): – Слышишь?

Грабитель (прислушиваясь): – Что?!

Заложник: – Кажется, вертолёт…

Грабитель вдруг начинает ржать.

Ржёт долго, захлёбываясь.

Заложник (тряся его за плечо): – Ты что?! Ты что, Иван Артемьевич?! Что?!!

Грабитель (задыхаясь от смеха): – Неужели ты всерьёз веришь, что они пришлют вертолёт? Неужели надеешься?! Ты ведь умный! Деньги одной кнопкой воруешь!!! Неужели думаешь, нам дадут уйти?!

Заложник (растерянно): – Но у нас две заложницы и младенец…

Грабитель (орёт): – Да плевать им на заложниц и младенца! Плевать! Им бабки свои нужно вернуть любой ценой!!! (Швыряет сумку на пол и пинает её). А штурма до сих пор нет, потому что ситуация получила огласку! Потому что кругом телекамеры и журналисты! (Машет рукой, садится в кресло).

Заложник (орёт): – Но ты же верил! Ты верил, что они выполнят твои требования, когда брал меня в заложники!

Грабитель: – Да ни во что я не верил. Я шёл умирать. Мне вдруг показалось, что жизнь не имеет смысла. Вешаться, вскрывать вены и прыгать с крыши мне показалось пошло и примитивно. Я решил покончить с собой со смыслом – ограбив банк, который не дал мне денег на лечение мамы. Я шёл умирать, слышишь, Колян?! Так что давай, как было – я злодей, а ты жертва, – а то и тебя пристрелят.

Заложник (начиная опять бегать): – Нет. Нет, нет, нет и нет. Меня не убьют… И тебя не убьют… потому что всегда и везде есть баги…

Грабитель (издевательски): – Что, простите, Иван Васильевич, есть всегда и везде?!

Заложник (замирая как вкопанный): – Баги! Это дыры, которые существуют в любой операционной системе! Это недостаток любой программы, который позволяет проникнуть в компьютер и что-нибудь там натворить!

Грабитель (недоверчиво): – Ты думаешь, мы выберемся отсюда живыми?

Заложник (начиная расхаживать от стены к стене, монотонно твердит): – В любой операционной системе есть дыра, которая позволяет…

Грабитель (перебивая заложника): – Тебе хорошо, ты без наличных. А я с этим мешком (кивает на сумку) вряд ли в твою дыру пролезу.

Заложник (подбегая к окну, орёт): – Вертолёт!!! (Раздвигает жалюзи) За нами прилетел вертолёт!!!

Грабитель (бросаясь к нему и отталкивая от окна): – Я ничего не слышу! У тебя галлюцинации! Не-ет, нельзя так резко становиться миллиардером, это вредно для головы.

Заложник (стараясь казаться спокойным): – Я слышу движок вертолёта. Это звук ни с чем не спутаешь.

Действительно, отдалённо слышится какой-то шум.

Он приближается, жалюзи на окне начинают слегка шевелиться.

Грабитель (бормочет, словно уговаривая себя): – В любой операционной системе, существует дыра, которая позволяет… Что она позволяет?... (Орёт) Колян! Они что-то задумали! Видишь, за окном дым?! Это газ!!! Они усыпят нас газом и возьмут тёпленькими!!! Я говорил, нам не уйти! А ты – дыра, дыра…

Заложник (спокойно): – Какой газ, Ваня? Среди нас младенец и пожилая Валентина Ивановна. (Задумывается на секунду, пробегает по комнате). Нас твоя тётя Люся не могла сдать?!

Грабитель (серьёзно): – Что ты, тётя Люся кремень! Это не она. Надо сдаваться, Колян. Нас раскусили.

Собирается распахнуть окно, чтобы крикнуть «Сдаюсь!»

Заложник бросается на него, отчаянно с ним борется, пуская в ход зубы.

Грабитель (в пылу борьбы): – Говорю тебе, дохлое дело, Колян!

Заложник (орёт): – Плачь, Ваня, плачь!

Грабитель (переставая пихаться): – В смысле?!

Заложник: – Я рожал, а ты теперь плачь, как младенец!!! Это их напугает!!

Грабитель, немного прокашлявшись, издаёт тоненький, душераздирающий звук.

Потом ещё.

Расходится не на шутку и голосит так, что заглушает шум за окном.

Мужской голос из динамика: – Ястребов! Вертолёт приземлился на крышу!

Грабитель (переставая изображать младенца, орёт в форточку): – Уберите газ!!! У нас дети и кормящие матери!!!

Мужской голос из динамика (очень устало): – Это не газ, Ястребов. Это пыль с крыши. Винт у вертолёта крутится, и пыль летит.

Грабитель вопросительно смотрит на заложника.

Заложник (кивая): – Точно, на крыше корпоративы проводили, шашлыки жарили. Там пепла тонны!!

Грабитель: – Никак, правда, вертолёт за нами прислали…

Заложник (нахмурившись): – За тобой.

Грабитель (с ноткой великодушия в голосе): – Полетели со мной, Николай Васильевич! Тут до Монголии два часа лёту. А там монголами прикинемся и на Кипр!

Заложник: – Крикни им, чтобы загасили движок и бросили к окну лестницу. Лётчик должен уйти.

Грабитель (орёт в окно): – Загасите движок! Сбросьте к окну лестницу! Лётчик должен уйти!

Шум за окном прекращается.

Заложник и грабитель напряжённо ждут.

Наконец, напротив окна появляется верёвочная лестница. Её слегка треплет ветер.

Грабитель: – Ну, ни фига себе! Получилось! Кажется, получилось!!!

Дырка в операционной системе!!

Заложник улыбаясь, приглаживает волосы.

Мужской голос из динамика (очень сурово): – Ястребов! Выходите из окна один! Заложников оставляете в офисе, иначе вас снимет снайпер!

Заложник (потрясённо): – Один?.. Один…

Грабитель (втягивая лестницу в открытое окно): – Получается, что твоя дыра для двоих маловата, Колян. Уйдёт кто-то один.

Заложник: – Чёрт…

Грабитель: – Ты когда-нибудь пробовал водить вертолёт, Коля?

Заложник: – Пробовал. Я два года посещал вертолётный клуб.

Грабитель (дружески хлопая заложника по плечу): – Во всём ты меня обскакал, придурь! Шнурки завяжи…

Заложник (завязывая шнурки): – Я без тебя никуда не пойду.

Грабитель: – Тогда одного из нас снимет снайпер. Учитывая, как он стреляет, не факт, что это буду я.

Заложник (начиная носиться по комнате): – Чёрт, чёрт, чёрт, чёрт… Я не хочу в прежнюю жизнь! И под пулю не хочу! Что делать?! (Резко останавливается, смотрит на грабителя).

Грабитель: – Надо сдаваться.

Заложник: – Нет! Нет! Нет! Вот деньги, вот лестница, наверху вертолёт, граница всегда на месте, а на моём счету – миллиарды! Когда ещё будет такая дыра?.. Нет! Не сдаваться!

Мужской голос из динамика: – Ястребов! Вы нас поняли?!

Грабитель (в окно): – Заткнись! Я думаю.

Заложник (орёт): – Знаю! Я знаю, что делать!

Грабитель (без интереса): – Что?

Заложник начинает быстро раздеваться.

Грабитель (удивлённо): – Ты чего, Николай Васильевич? Сбрендил совсем?

Заложник: – Раздевайся! Быстрее!

Грабитель: – Зачем?!

Заложник: – Раз ты не умеешь водить вертолёт, ты станешь мной, а я тобой. Тут понимаешь, какая штука… Меня же в банке никто в лицо толком не знает. Я человек незаметный и неучтённый. Никто не заметит подмены!

Грабитель: – Меня-то знают! Меня каждая собака в банке в лицо знает!

Заложник: – Это тебе только так кажется. Если ты оденешь мои очки, штаны, рубашку и изобразишь дебила, тебя никто не узнает! Ты останешься здесь, за компьютером, а я улечу в эту… как её… (Стоя перед грабителем в одних трусах, протягивает ему свою одежду).

Грабитель: – Монголию?

Заложник: – Да! Тебя тут будут все жалеть и ублажать, как жертву, а когда всё утихнет, ты вынесешь свои деньги в моём рюкзаке! А потом свалишь, куда глаза глядят!

Грабитель (мрачно): – К папе в Орёл?

Заложник: – Можно в Орёл, но лучше подальше. Чем дальше, тем лучше!

Он так и стоит перед грабителем в одних трусах – тощий, нелепый, в широких трусах и кедах.

Грабитель: – Кеды снимай.

Заложник (бьёт себя по лбу): – Ах, да! Я про них и забыл…

Пока заложник расшнуровывает кеды, грабитель быстро снимает одежду.

Стоит в одних трусах – крепкий, накачанный и немного растерянный.

Неуверенно начинает натягивать на себя клетчатую рубашку заложника, мешковатые джинсы, кеды… Одежда ему длинновата и маловата в плечах. Вид получается комичный и идиотский.

Заложник: – Очки! Без очков – это не я. (Цепляет грабителю на нос свои очки, пристраивая их так, чтобы они сидели на носу криво). Вот так. Отлично. (Сильно лохматит грабителю волосы, слюнявит пальцы и скручивает из волос маленькие сосульки, торчащие в стороны). Вот так! А теперь встань криво! Согни ноги в коленях!

Преображённый грабитель искривляется, перекашивается на бок, сгибая в коленях ноги. Одно плечо у него становится выше другого. Он слегка вытягивает лицо, приоткрывает рот, и делает отрешённым взгляд, стараясь казаться не от мира сего.

Заложник удовлетворённо его осматривает.

Заложник: – Отлично. Родная мама не узнает. Ой, извини, не хотел про маму… А двигайся вот так…, словно, всё время спотыкаешься и падаешь! (Пытается показать, как надо двигаться).

Грабитель: – Да знаю я, насмотрелся!

Грабитель, косолапя и припадая на обе ноги, подходит к компьютеру и умно смотрит на монитор, вживаясь в новый образ.

Заложник тем временем переодевается в чёрные джинсы, майку, жилет, обвешивается муляжом из гранат. Вещи ему коротки и широки. Он достаёт из шкафа свой рюкзак, начинает перекладывать в него деньги из сумки.

Грабитель смотрит на него некоторое время, потом начинает помогать.

Мужской голос из динамика: – Ястребов! Мы выполнили все ваши требования! Отпустите заложников! Немедленно отпустите заложников!!!

Грабитель (бормочет, набивая рюкзак деньгами): – Щас, только шнурки завяжу…

Забитый деньгами рюкзак заложник засовывает в шкаф, на верхнюю полку.

Заложник: – Он всегда тут лежит. На него никто не обратит никакого внимания!

Грабитель начинает забивать чёрную сумку, в которой были деньги, офисной бумагой, мусором из корзины, продуктами из пакетов. Заложник, улыбаясь, следит за его действиями.

Грабитель застёгивает сумку. На вид она получается довольно увесистой.

Грабитель подходит к заложнику, вешает ему плечо автомат, вручает тяжёлую сумку. Вытаскивает из кармана жилета чёрную шапочку с прорезями для глаз.

Грабитель (протягивая шапочку): – Надень это, Колян. Там хоть и темно, но рожа у тебя не монгольская.

Мужской голос из динамика (раздражённо): – Ястребов! Немедленно отпустите заложников, иначе мы начинаем штурм!

Заложник (орёт в окно): – Сейчас! Нам надо проститься!

Хлопает грабителя по плечу.

Тот хлопает его.

Заложник тычет грабителя кулаком в грудь.

Тот тычет его, явно рассчитывая силу, чтобы не свалить заложника с ног.

Заложник: – Приятно было познакомиться, Иван Артемьевич!

Грабитель: – Мне тоже, Николай Васильевич!

После минутного раздумья они бросаются друг другу в объятия.

Стоят так довольно долго.

Заложник: – Ты помог мне измениться.

Грабитель: – А ты мне. Наверное, я заведу кота и научусь водить вертолёт.

Заложник (хлопая по спине грабителя): – Желаю тебе стать Магелланом!

Грабитель (хлопая по спине заложника): – Ну, не желать же мне тебе лечить бездомных котов!

Смеются. Снова обмениваются тычками, хлопками и короткими объятиями.

Смех переходит в хохот.

Мужской голос из динамика: – Ястребов! Коридор безопасности до границы действует всего два с половиной часа! Вы не успеете долететь!