Текст книги "В моей смерти винить президента... (сборник)"

ВЕРА. Ты не думала его исправить?

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Да исправляла уже!

ВЕРА. (замирая) Ка-ак?!

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Так. Двоечку на семёрочку при смене паспорта в восемьдесят втором году. Но это не помогло. Что там – каких-то пять лет! Вот если б пятнадцать… (надевает очки, пербирает анализы) Если б пятнадцать! (встаёт и вальсирует с анализами, напевая)

ВЕРА. Да такого гемоглобина, как у тебя, у двадцатилетних нет!

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Всё равно я скоро умру, так и не понянчив ни Сентябревичей, ни Спартаковичей. Ты лишаешь себя любви, а меня будущего.

ВЕРА. Скажи, чего ты больше хочешь? Поймать маньяка и стать женщиной года или выдать меня замуж?

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. И то и другое.

ВЕРА. Чего-то ты должна хотеть больше!

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. (упрямо) И то и другое!

ВЕРА. И ты не боишься, что тебя придушит маньяк?

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Кто ж меня с таким гемоглобином придушит?..

ВЕРА. Если ты ещё раз вызовешь кого-нибудь в наш дом, ноги моей здесь больше не будет.

Бежит в коридор, хватает с вешалки куртку, надевает её прямо на ночную рубашку и выскакивает за дверь.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. (бросаясь к двери) Стой! Ты куда в таком виде? (бежит к окну, высунувшись, кричит) Ты гантелю забыла!

ГОЛОС СОСЕДКИ. Верка! Ты гантелю забыла!

ГОЛОС СОСЕДА. Верка! Это не дело – без гантели на крыше сидеть!

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Ве-ера! У меня, между прочим, рука в батарее застряла!

Бежит к столу, суёт в декольте электрошокер. Хватает телефон, садится на пол возле батареи, засовывает за радиатор руку. Набирает номер.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Алло, приезжайте быстрее, у меня нога в батарее застряла. (быстро меняет руку на ногу) Да, нога. Да, в батарее. Какая разница, сколько мне лет? И запомните, сую, что хочу и куда захочу! Ваше дело меня спасать.

Тихо открывается дверь. Вера, крадучись, заходит в квартиру, прячется за вешалку с одеждой.

Затемнение.

СЦЕНА ЧЕТВЁРТАЯ

Вера стоит за вешалкой. Эльза, сидя на полу, дремлет у батареи. У неё опять за батарею засунута рука, а не нога. Звонок в дверь.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. (встрепенувшись) Открыто!

Заходит высокий брюнет с чемоданчиком и в форменной одежде МЧС.

СПАСАТЕЛЬ. Спасателя вызывали?

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. (подавляя зевок) Вы один спасать меня будете? По-моему, должны приехать как минимум трое высоких, сильных и молодых парней.

СПАСАТЕЛЬ. (кидая чемоданчик на диван) Дефицит кадров. (склоняясь над Эльзой) Что с вами?

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Застряла.

СПАСАТЕЛЬ. Мне сказали, что у вас застряла нога в радиаторе.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Нога, рука, какая разница! Главное, я не могу пошевелиться! А!

Делает вид, что хочет вытащить руку, но не может.

Спасатель открывает чемодан и достаёт страшные инструменты – пилу, плоскогубцы, огромные щипцы, капроновый фал, бутылку с жёлтой жидкостью и шприц с каким-то лекарством.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Что это?

Спасатель берет пилу, шприц, капроновый фал и подходит к Эльзе.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. (отшатываясь) Что вы делаете?! А-а!

СПАСАТЕЛЬ. Сделаю вам укол обезболивающего, намажу руку маслом, и, если её после этого не удасться вытащить, буду пилить.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Руку?

СПАСАТЕЛЬ. Батарею.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. А веревка, веревка зачем?

СПАСАТЕЛЬ. Прежде, чем пилить, попробую обмотать вам запястье и с помощью фала высвободить руку. Так будем спасаться, гражданочка, или как?

Со шприцем приближается к Эльзе.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Я вас раскусила!

СПАСАТЕЛЬ. Что вы со мной сделали?

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Тебе не повезло, гад, потому что я – женщина года!

Свободной рукой выхватывает электрошокер, включает и бьет спасателя по голове. Спасатель роняет шприц. Треска не слышно.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. (растерянно глядя на электрошокер) Разрядился…

Колотит спасателя по плечам. Он пятится. Верка за вешалкой закрывает ладонью рот, давясь от хохота.

СПАСАТЕЛЬ. Вы в своём уме? Чёрт знает что…

Быстро собирает чемоданчик, идёт к двери, что-то бормоча себе под нос.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Стойте! Подождите! Просто в городе орудует маньяк, и я подумала…

Выдёргивает руку из-за батареи, порываясь остановить спасателя. Он оборачивается. Эльза быстро суёт за батарею ногу.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Простите меня, пожалуйста… И спасите. Спасите! Где ваш укол? Где пила? Пилите всё, что хотите!

Гостеприимно обводит рукой комнату.

СПАСАТЕЛЬ. Рука же, вроде, была… Того…

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. (прыгая на одной ноге) Какая разница – рука, нога! Ваше дело – пилить!

СПАСАТЕЛЬ. А вы голову не пробовали туда совать?

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Нет. Но если хотите, попробую.

Достаёт ногу, опускается на колени и засовывает между стеной и батареей голову.

СПАСАТЕЛЬ. Это вы зря. Освобождение головы будет стоить вам в два раза дороже.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. (стоя на четвереньках) Караул… Кажется, я и правда, застряла! Помогите! А-а!

Спасатель проходит на кухню, наливает себе кофе из турки, берёт газету, садится в кресло и начинает читать, попивая кофе и покачивая ногой.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Что вы делаете? Мне не видно…

СПАСАТЕЛЬ. Читаю лабуду про маньяка, за которого вы меня приняли.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. А спасать вы меня будете?

СПАСАТЕЛЬ. (не отрываясь от газеты) Даже не знаю. Если честно, то я боюсь вас спасать. Вдруг вы меня опять изобьете?

Вера беззвучно хохочет за вешалкой.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Я даю вам слово, что больше не буду драться! Я заплачу вам вдвойне! Вытащите меня отсюда! Я никогда так долго не стояла раком!

Ходит на коленях полукругом с зафиксированной головой.

СПАСАТЕЛЬ. Стойте, стойте! Это полезно таким дамам, как вы. Поменьше будете читать жёлтую прессу и перестанете бить приличных людей.

Читает газету, прихлёбывая кофе.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. (жалобно) Вас не смущает мой возраст? Моё неблестящее кровообращение?

СПАСАТЕЛЬ. Нет.

Отбрасывает газету, берёт гитару и поёт что-то из репертуара шансона.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Вы тоже сидели?

СПАСАТЕЛЬ. Почему – тоже?

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. До вас тут был сантехник, так он отсидел пять лет за любовь, представляете?

СПАСАТЕЛЬ. (отставляя гитару) За любовь? Как это?

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. (глухо, из-за батареи) Он случайно ранил ножом ухажёра своей любимой женщины, когда тот пришёл делить имущество.

СПАСАТЕЛЬ. Да-а… Ухажёр выжил?

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Судая по сроку, который дали сантехнику – да.

СПАСАТЕЛЬ. А что с имуществом?

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Поделили. Это была канарейка.

Спасатель хохочет.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. (настороженно) Почему вы смеётесь? Я плохо выгляжу сзади?

СПАСАТЕЛЬ. Представил, как можно разделить канарейку.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Можно. Ради любви всё можно. Вы будете меня спасать?

СПАСАТЕЛЬ. Не знаю. Хорошо стоите! Скажите, сантехника вы тоже по голове били?

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Нет! Да… Немножко. Его и бить не пришлось, он сам в обморок упал. Вы спасать меня будете?

Спасатель берёт гитару, играет, рассматривая Нельсона.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Если вы немедленно не спасёте меня, у меня будет инсульт! Геморрагический!

СПАСАТЕЛЬ. (играя) Не будет. У таких дам, как вы, не бывает инсультов.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. А у каких бывает?

СПАСАТЕЛЬ. У скучающих. У тех, которые потеряли интерес к жизни.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Во-во! Я очень скучающая! И давным-давно потеряла интерес к жизни!

СПАСАТЕЛЬ. Не скажите! Сзади вы смотритесь очень любопытной дамой, которая любит совать свой нос туда, куда не надо.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Ну спасите меня, что вам стоит… Где ваша пила, верёвка и масло?

Спасатель отставляет гитару, берет бутылку с жёлтой жидкостью и подходит к Эльзе.

СПАСАТЕЛЬ. Дадите слово, что больше не будете охотиться на маньяка?

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Даю! Зуб даю! Титановый. За тридцать тысяч рублей.

Спасатель выливает жидкость на голову Эльзе.

СПАСАТЕЛЬ. Попробуйте вытащить голову.

Эльза делает усилие, уперевшись руками в стену.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Ай! Уши мешают.

СПАСАТЕЛЬ. Давно?

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Первый раз в жизни.

СПАСАТЕЛЬ. Придётся пилить.

Идёт за пилой.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Стойте!

Рывком вытаскивает голову из-за батареи. Сидит на полу и морщится, держась за уши. Спасатель возвращает пилу на место.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Какой вы, однако…

СПАСАТЕЛЬ. Какой?

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. (трёт уши) Жестокий!

СПАСАТЕЛЬ. Я?! (кивает на электрошокер) Да по сравнению с вами я просто душка. Это надо же – вычитать в жёлтой газете небылицу про маньяка, сунуть за батарею руку, вызвать спасателя и треснуть его по голове! А с виду – такая приличная дама. Куму расскажу, не поверят.

Встаёт и раздражённо упаковывает чемоданчик. Эльза поднимается, держась за поясницу, подходит к спасателю, берёт его за руку.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Не кипятитесь… Я была неправа. Кто же знал, что эта штука разрядится?

СПАСАТЕЛЬ. (захлопывая чемоданчик) Всё что угодно разрядится, если махать этим с утра до вечера. Скажите, сколько народу вы ухайдокали этой штуковиной?

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Не так уж и много. Вы будете всего лишь третьим.

СПАСАТЕЛЬ. Вы чокнутая! С вас десять тысяч!

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. (в ужасе) Сколько?!

СПАСАТЕЛЬ. Я выпишу вам квитанцию. Если не хотите платить, заявлю в милицию о нападении, избиении, ложном вызове и мошенничестве.

Схватившись за сердце, Эльза идёт к дивану, становится на колени и пытается просунуть руку между стеной и спинкой дивана. Спасатель кидается к ней, хватает её за руку.

СПАСАТЕЛЬ. Не смейте больше ничего никуда засовывать!

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Пустите! У меня там деньги и сигареты.

СПАСАТЕЛЬ. (отпуская руку) Вы точно не застрянете?

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Ну как я там застряну? (стучит себя по лбу) Диван-то отодвигается.

Спасатель рывком отодвигает диван от стены. Там чего только нет: две бутылки виски, коробка конфет, пачки денег, пачки сигарет, зажигалки, косметика, витамины и книга «Пратнёрский секс». Спасатель весело присвистывает. Берёт книгу и вслух читает название. Эльза перебирает сигаретные пачки, они все пусты.

СПАСАТЕЛЬ. Зачем вам «Партнёрский секс»?

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Им гвозди в стену хорошо забивать. Скажите, у вас нет сигарет?

Спасатель, отбросив на диван книгу, хлопает себя по карманам. Достаёт леденцы, протягивает их Эльзе.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Что это?

СПАСАТЕЛЬ. Мои сигареты.

Суёт леденец за щёку.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Тьфу ты!

Снова просматривает пустые пачки. Берёт леденец, с отвращением суёт за щёку. Протягивает спасателю пачку денег. Он снимает резинку, отсчитывает нужную сумму, прячет деньги в карман, остальные суёт за диван. Достаёт из кармана ручку, бланк, садится и что-то пишет.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Мне не нужна квитанция.

Спасатель молча пишет.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. (выплюнув леденец) Мне не нужна квитанция! Засуньте её себе…

СПАСАТЕЛЬ. (придвигает Эльзе квитанцию) Запомните, я не курю и никогда ничего никуда не засовываю. В отличие от вас.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. А вы попробуйте! Попробуйте покурить! И что-нибудь сунуть в самое узкое место! Вам понравится!

СПАСАТЕЛЬ. (встаёт) Я десять лет прослужил в горячих точках, был трижды тяжело ранен, поэтому никогда – слышите, никогда! – не буду рисковать ни своей, ни чужой жизнью.

Эльза обходит вокруг него, оглядывая с ног до головы. Щупает бицепсы. Спасатель отшатывается.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Вы должны показать мне.

СПАСАТЕЛЬ. (испуганно) Что?

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Шрамы от боевых ранений. За десять тысяч рублей я имею право…

Верка корчит рожи за вешалкой. Спасатель хватает чемоданчик и бросается к двери.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. (хватает его за рукав) Я имею право знать о вас всю подноготную!

СПАСАТЕЛЬ. (останавливаясь) Вы правы. Я выписал вам квитанцию только на пять тысяч рублей. Остальные пять я взял за моральный ущерб и чувствую себя сволочью. Так что вам показать?

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. (радостно) Всё!

Спасатель снимает куртку, рубашку, боюки, остаётся в одних семейных трусах. Верка выглядывает из-за вешалки, глаза у неё круглые. Эльза поспешно надевает очки.

СПАСАТЕЛЬ. (тыкая в разные участки тела) Вот, вот, вот, вот и вот. И ещё вот. (поворачивается спиной) Там ещё видите шрам? И чуть ниже. (изгибается, принимая разные позы) И ещё ниже и левее…

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Какая фактура! Какая мощь! Шрамы вас только красят. Как Нельсона.

Спасатель натягивает штаны, набрасывает на плечи куртку, рубашка остаётся висеть на кресле.

СПАСАТЕЛЬ. Вы находите, этот парень похож на меня? (кивает на Нельсона)

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Я нахожу, что вы зря бросили курить. От мужика должно пахнуть табаком и порохом, а не… (принюхивается к спасателю) мятными леденцами.

СПАСАТЕЛЬ. Да?

Достаёт из кармана сигареты и зажигалку, прикуривает, угощает Эльзу. Она несётся к барной стойке за чистым блюдцем. Спасатель садится на диван, вальяжно развалившись.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Вы славный! Мой любимый типаж – боевой офицер в условиях гражданского штиля. (кивает на Нельсона)

СПАСАТЕЛЬ. Это ваш папа?

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Нет. Его моя бабушка крестиком… Впрочем, не важно. Скажите, ваши шрамы кто-нибудь любит?

СПАСАТЕЛЬ. Только мама и бабушка.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. А жена? Любимая девушка?

СПАСАТЕЛЬ. Никто не хочет любить человека, который в любой момент может погибнуть.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Не может быть!

Бросается к окну.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Вера! Ве-ера!

ГОЛОС СОСЕДКИ. Эльза Григорьевна! Верка на юг улетела. Сказала, ей тошно в континентальном климате.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. (отходя от окна) Вот зараза… Улетела она!

СПАСАТЕЛЬ. Кто это – Верка?

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. (ищет фотографию) Внучка моя. Красавица, каких свет не видывал. Чёрт, да где же её фотография?

СПАСАТЕЛЬ. Она, что, в скворечнике живёт?

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. (перерывая всё на столе) Нет. В «Мерседесе» на крыше. Вот! (достаёт из фотоальбома новую фотографию) Эта девушка готова любить вас даже в гробу!

Спасатель берет фотографию, рассматривает её, присвистнув от восхищения.

СПАСАТЕЛЬ. Я тоже готов полюбить такую девушку даже в гробу. (суёт фотографию в карман куртки)

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Вот! Что и требовалось доказать! Вы – Нельсон, а она – ваша леди Гамильтон!

СПАСАТЕЛЬ. Меня зовут Иван.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Господи, какая удача! Я и мечтать не могла, чтобы мои правнуки были Ивановичами!

СПАСАТЕЛЬ. (вскакивая) Да где же она? Где ваша внучка?! Я так хочу её, что меня самого надо спасать!

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. (бросаясь к окну) Куда улетела Верка?! В Египет? В Турцию? В Крым?!

ГОЛОС СОСЕДА. Да в душ она улетела! Помыться перед дорогой!

СПАСАТЕЛЬ. (озираясь) Где душ?

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. По коридору в спальню налево…

Спасатель, срываясь с места, убегает. Эльза несется за ним.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Постойте! Не так сразу! А цветы подарить? Стихи почитать?!

СПАСАТЕЛЬ. (за сценой) Читайте! Читайте мне Бродского, а из цветов я люблю белые лотосы!

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. (за сценой) Это вы, вы должны читать и дарить! Совсем в горячих точках ум потеряли?

Топот и голоса затихают. Вера выходит из-за вешалки. Хватает дублёнку, выворачивает мехом наружу, надевает. Подбегает к зеркалу, делает из волос хаос, тенями рисует под глазом фингал. Достаёт из-за дивана бутылку виски и садится с ней за барную стойку, делая вид, что пьет из горла. Вбегает спасатель, за ним Эльза. Спасатель, увидев Веру, замирает.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Верунь… Ты не улетела… в… на…

ВЕРА. (орёт, шарахнув по столу бутылкой) Бабаня! Сгоняй за пивом, а то колосники горят, заправить нечем! А эт-то что за перец с тобой? Перец, дай сто рублей на пиво и двести на водку, а то колосники горят, бензобаки пустые, а топливо дорожает!

СПАСАТЕЛЬ. На фото вы гораздо приятнее…

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. (хватая его за руку) Она не такая! Она трезвая, причёсанная, воспитанная и без фингала.

СПАСАТЕЛЬ. Да-да, я вижу.

Достаёт из кармана смятые деньги, протягивает их Эльзе.

СПАСАТЕЛЬ. Вот, пожалуйста, на топливо.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. (отталкивая деньги) Она пошутила!

СПАСАТЕЛЬ. Да-да…

ВЕРА. Значит, я вам подхожу независимо от цен на топливо?

СПАСАТЕЛЬ. Да.

ВЕРА. (выхватывая у него деньги) А вы мне нет! Тоже мне – Нельсон! Раны у него! Настоящие раны – вот здесь! (стучит себя в грудь) Их не видно! Вон отсюда! Вон, или я напишу заявление о домогательствах!

Хватает чемодан, вышвыривает его за дверь.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Вера!

Спасатель поспешно покидает квартиру, забыв на кресле рубашку.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Вера! Он приличный молодой человек! Очень приличный! Боевой офицер в условиях, так сказать, гражданского штиля…

Вера хватает с кресла рубашку, находит в нагрудном кармане паспорт, просматривает его. Громко хохочет.

ВЕРА. Он женат, этот твой приличный человек. Женат уже десять лет! И у него двое детей!

Бежит к двери, вышвыривает рубашку.

ВЕРА. (кричит) Кобель! Скотина! Лотосы он любит, козёл!

Хлопнув дверью, возвращается в комнату. Снимает дублёнку.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Зря ты так. Жена не стенка, а дети, наверное, уже большие. Он так на тебя запал!

Вера в раздражении подходит к зеркалу, стирает фингал, расчёсывается. Эльза, хватаясь за сердце, садится на диван.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Устала… Господи, как же я устала.

ВЕРА. Так угомонись! Отцепись от меня, а главное, от маньяка. Займись вышиванием крестиком! (щёткой для волос показывает на Нельсона) Вышей портрет президента! Или на худой конец иди на лавочку, посплетничай со старушками! Чем не жизнь?!

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Я вышивать не умею. Ни крестиком, ни ноликом… А от старушек на лавочке воняет плесенью, да и … (горестно машет рукой) сплетни у них все неправильные.

ВЕРА. Всё. Хватит с меня. Я уезжаю.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. (жалобно) В Турцию?

ВЕРА. В Найроби.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. (в ужасе) Но это какой-то уж черезчур юг! Ты не переборщила?

ВЕРА. Зато там нет Нельсонов, маньяков и твоих женихов.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Ты хотела сказать – там нет меня!

Вера ставит на подзарядку электрошокер и выбегает из комнаты.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. (ей вслед) Имей в виду, что я буду не против, если у моих правнуков будет негритянская кровь! (хватается за сердце)

С трудом добирается до телефона. Звонит.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Скорая? Приезжайте, пожалуйста. Сердечный приступ на почве неустроенной внучкиной жизни и непойманного маньяка. Какая разница, сколько мне лет? Если двадцать, то вы не приедете? Хорошо, пишите сорок… два… И врача пришлите обязательно неженатого, славянской внешности, не футбольного болельщика и с московской пропиской. Нет таких? Хорошо, я рассмотрю варианты.

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

СЦЕНА ПЕРВАЯ

Эльза лежит на диване в халате, с повязкой на голове, и курит, стряхивая пепел в блюдце. Смотрит на наручные часы. Звонок в дверь. Эльза поспешно тушит окурок в блюдце, блюдце сует под диван, встает и, охая, идет к двери. По дороге выдергивает из зарядки электрошокер, прячет его в декольте. Распахивает дверь.

Заходит невысокий брюнет в белом халате с чемоданчиком, с фонендоскопом на шее.

ВРАЧ. Врача вызывали?

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Два часа назад!

ВРАЧ. Что вы говорите? Неужели я так долго ехал?

Эльза, кряхтя, идет к дивану, ложится.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. За два часа я могла тысячу раз умерет!

ВРАЧ. Ну не умерли же. Пробки на дорогах. А я не на вертолете летаю.

Ставит чемоданчик на стол, садится на стул возле дивана.

ВРАЧ. На что жалуемся?

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. (держась за сердце) На Верку.

ВРАЧ. Верка – это какой орган?

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Вредный и незамужний. Периодически он сбегает на крышу, а сегодня так вообще в Найроби усвистал.

ВРАЧ. Понятно. Давайте, измерим давление.

Достает из чемодана тонометр. Измеряет Эльзе давление.

ВРАЧ. Ну, не знаю. Может, Верка – орган вредный и незамужний, но на вашем давлении это никак не сказывается. С таким давлением можно на подводной лодке служить.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Вы бы еще три часа ехали, у меня бы и пульса не было. А без пульса меня куда угодно служить возьмут, хоть в мавзолей.

Врач молча достает лекарство, набирает в шприц.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Что это?

ВРАЧ. Успокоительное. Должен же я хоть как-то полечить вас от Верки, зря что ли два часа ехал? Ягодицу обнажаем.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Что-о?

Врач склоняется над ней со шприцем.

ВРАЧ. Вам что, уколы никогда в жизни не ставили?

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. (запахивая халат на груди) Не прикасайтесь ко мне!

ВРАЧ. (отходя) У-у, как все запущено…

Прячет шприц в чемодан и берет резиновый жгут. Эльза, выхватив электрошокер, лупит врача по голове. Слышится треск электрического разряда, врач падает на пол. Эльза опускается рядом с ним на колени, берет жгут, рассматривает его.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. (ворчит) Ягодицу ему обнажить! Еле спаслась…

Поясом от халата связывает врачу руки. Примеривает жгут себе на шею, подходит к зеркалу и рассматривает себя, делая страшную рожу и высовывая язык. В кармане белого халата врача звонит телефон. Эльза воровато достает его и отвечает на звонок.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Алло? Нет, это не Паша, это его… жертва. Да, жертва, а вы кто? Мама?! С инсультом?! О, господи, конечно, сейчас спрошу! (хлопает врача по щекам) Паша, ваша мама не может найти лекарство!

Врач что-то невнятно бормочет.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. (в трубку) Он говорит, что лекарство в верхнем ящике кухонного стола. Нужно выпить две таблетки после еды! Пожалуйста.

Нажимает отбой, крестится телефоном и сует его в карман белого халата врача.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Кажется, я опять промахнулась.

Развязывает руки врачу и шлёпает его по щекам.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. У маньяка не может быть мамы с инсультом… Простите меня. Просто этот жгут… (сдергивает с шеи резиновый жгут, растягивает его) Этот жгут навевает такие жуткие мысли!

Врач озирается по сторонам и держится за затылок.

ВРАЧ. Что это было?

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Разряд. Электрический.

ВРАЧ. Откуда он взялся?

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Верка… Подзарядила электрошокер перед тем, как свалить в Найроби. Простите.

ВРАЧ. Устал я от вашей Верки.

С трудом поднимается. Берет шприц и ставит себе укол в руку.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Простите, я думала, вы хотите меня задушить. По городу ходит маньяк, который под видом врача душит одиноких пожилых женщин.

ВРАЧ. (обмахиваясь газетой) Вас, пожалуй, задушишь… Я, пожалуй, пойду…

Берет чемоданчик, но, пошатнувшись, падает на диван.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Что? Плохо?

ВРАЧ. Нехорошо. (трет виски) Какая глупость принять меня за маньяка! У меня мама старенькая, кандидатская на носу, внебрачный сын, приемная дочь и кошка Муська беременная. Какая глупость!

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. А зачем вы достали резиновый жгут?

ВРАЧ. Черт его знает… Я всегда его достаю.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. На вас не написано, что у вас мама, дети и кошка… Налить вам?

ВРАЧ. (оживляясь) Чего?

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Есть виски, коньяк, мартини и яблочный сок.

ВРАЧ. Яблочный сок. С мартини, виски и коньяком.

Эльза бежит на кухню, мешает коктейль, гремя бутылками.

ВРАЧ. (кивая на Нельсона) Это ваша бабушка вышивала?

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Откуда вы знаете?

ВРАЧ. У мамы дома висит точно такой же Суворов. Ей бабка в наследство оставила. Тогда было модно вышивать полководцев.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. (кидая в стаканы лед) Я зову его Нельсон.

ВРАЧ. Что вы говорите?! (берет тонометр, меряет себе давление) А моль его ест?

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Еще как! Я его штопаю. Нитками мулине. (приносит коктейли)

ВРАЧ. Что вы говорите! Надо маме сказать. У нашего Нельсона прохудилось вот здесь и вот здесь. (тыкает в глаз и руку, снимает тонометр)

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. (кивнув на тонометр) Ну как?

ВРАЧ. Для экспоната мавзолея просто отлично.

Врач берет коктейль, тянет его через соломинку. Эльза садится в кресло напротив и тоже тянет коктейль.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Никогда не пила яблочный сок с мартини, виски и коньяком.

ВРАЧ. Я тоже. Бодрящий напиток, очобенно после разряда в сто пятьдесят вольт. Скажите, ваша Вера надолго улетела в Найроби? Хотелось бы взглянуть на нее с профессиональной точки зрения.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. С профессиональной точки зрения Верка выглядит просто отлично. А вот с точки зрения бабушки… (роется в журналах на столе) Черт, да где же ее фотография?

Достает из фотоальбома новую фотографию, протягивает врачу. Врач смотрит, выпучив глаза.

ВРАЧ. Это не женщина. Это икона. Мне даже не хочется ее диагностировать.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Вот, вот! А мне хочется. У Верки клиническое одиночествао и комплекс неполноценности на почве неразделенной любви.

ВРАЧ. У такой красивой девушки была неразделенная любовь? Никогда не поверю.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. У нее было три неразделенных любви. Четвертую я зарубила в самом зачатке.

ВРАЧ. Что вы говорите! (смотрит на фотографию) Никогда не поверю.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Первый раз Верочка влюбилась в шестнадцать лет. В своего одноклассника, представляете? Его звали Миша. У него папа был дипломат, мама актриса, а он – разгильдяй разгильдяем. Хулиганил так, что учителя увольнялись, а инспектора по делам несовершеннолетних махнули на него рукой из-за влиятельного папы и знаменитой мамы. Верка с ума по нему сходила – ночи не спала, экзамены завалила, а он…

ВРАЧ. Только не говорите, что влюбился в другую девчонку.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Завел шашни с учительницей физкультуры. Верка в ванной закрылась и таблеток наглоталась. (всхлипывает и вытирает глаза подолом халата)

ВРАЧ. Откачали?

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Таблетки оказались активированным углем. Пятнадцать таблеток не нанесли молодому организму никакого вреда. Верка в таблетках-то – ни бум-бум! Думала, чем чернее, тем вреднее.

ВРАЧ. (потягивая коктейль) При некоторых заболеваниях активированный уголь может привести к непредсказуемым последствиям, вплоть до летального исхода.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Значит, у Верки не было такого заболевания. Зато через пять лет она влюбилась в телохранителя испанского короля.

ВРАЧ. Господи, где же она нашла-то его?!

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Нашла вот… Поехала в Мадрид по какому-то там обмену и нашла! Ну хоть бы в короля влюбилась, и то шансов бы больше было! А телохранитель с Веркой поколбасился две недели и… выбрал карьеру. Верка домой вернулась, в ванной закрылась и таблеток наглоталась.

ВРАЧ. Откачали?

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Таблетки оказались поливитаминами. Пятнадцать таблеток не нанесли молодому организму никакого вреда. Верка в таблетках-то – ни бум-бум! Думала, чем краснее, тем вреднее.

ВРАЧ. (качает головой, потягивая коктейль) Переизбыток витаминов в организме может привести к непредсказуемым последствиям. Вплоть до летального исхода.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА.

Не получилось у Верки такого исхода. Она только чесалась очень сильно и икала две недели даже во сне. А через год снова влюбилась. В кого бы вы думали?

ВРАЧ. Боюсь даже предположить.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. В изветсного артиста, не буду называть его имени. Она к нему на все премьеры в театр бегала, ну и добегалась. Он от Веркиной любви не отказывался, но женился на коллеге.

ВРАЧ. И Верка, как водится, в ванной заперлась?

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Да. И напилась в зюзю. Еле откачали. Когда она влюбилась в нефтяного магната, я, если честно, испугалась. У магната семья, дети, внуки, да и лет ему… Год-два и, глядишь, помрет от сердечного приступа. Я потихоньку магнату тому позвонила и попросила его от Верки отстать. Сказала, что у нее восемь внебрачных детей и диагноз… (наклонившись, шепчет что-то врачу на ухо)

ВРАЧ. (поперхнувшись) Жестоко.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Зато эффективно. Магнат Верке «Мерседес» на крышу скинул, и сделал ноги. Куда-то на острова вместе с семьей укатил, подальше от ответственности. Все бы хорошо, но Верка с тех пор перестала запираться в ванной. Она ни в кого не влюбляется! Столько приличных молодых людей вокруг, а она вдруг стала изображать из себя хищинцу! Мол, мужик без миллиарда долларов – не мужик. Вот вы – приличный человек. У вас больная мама, дети, кандидатская на носу и кошка в положении. А миллиард у вас есть?

ВРАЧ. У меня нет даже тени от миллиарда…

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Вот и я говорю, откуда у приличного человека миллиард? Столько денег может быть только у афериста и проходимца. Скажите, вы бы женились на моей Верке?

ВРАЧ. Боюсь, я женат…

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. (вставая) Жаль! Мои внуки были бы Павловичами! О лучшем я и мечтать не могла. Скажите, вы танцевать умеете? (включает музыку – старый проигрыватель с пластинкой)

Врач тоже встает, засовывая фото Веры в карман.

ВРАЧ. Только танец борьбы с ВИЧ-инфекцией.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Боже, что это?

Врач показывает движения под музыку – два притопа, три прихлопа.

ВРАЧ. (танцуя) Этот танец танцует молодежь всего мира. Уж не знаю, как он борется с ВИЧ-инфекцией, но на сердечно-сосудистую систему действует хорошо.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. В мои времена с инфекциями боролись совсем другим танцем. Ча-ча-ча, слыхали?

ВРАЧ. (замирая) Я не силен в танцах.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Отсталый вы человек! Как можно лечить людей, не умея танцевать ча-ча-ча?!

Показывает врачу несколько танцевальных движений. Берет его за руку, он повторяет. Через минуту они довольно слаженно танцуют ча-ча-ча.

ВРАЧ. У меня никогда не было такой приятной больной.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. А у меня – такого правильного врача! Может, развететсь со своей женой и женитесь на моей Верке? Будем лечиться с вами от ВИЧ-инфекции каждый вечер…

Портьеры на окне неожиданно раздвигаются, из-за них выходит Вера в длинном вечернем платье. У нее туфли на шпильках и высокая прическа. Вера выключает проигрыватель.

ВЕРА. Так. Все, хватит. Мне надоел этот цирк!

Эльза с врачом замирают в танцевальном движении.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. (потрясенно) Вера?.. Ты не в Найроби?..

Врач, явно смутившись, вставляет фонендоскоп в уши и начинает слушать Эльзу Григорьевну.

ВРАЧ. Дышите, больная. Не дышите.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. (орет) Что это значит, Вера?!

ВРАЧ. Не орите… Орите.

ВЕРА. Это значит, что я не могу никуда уехать, пока ты ловишь маньяка, выдаешь меня замуж за первого встречного и завоевываешь титул женщины года!!! Я не могу никуда уехать, потому что за тобой нужен глаз да глаз!

Отталкивает врача от Эльзы. Тот прикладывает фонендоскоп к груди Веры.

ВРАЧ. Дышите, больная. Не дышите…

ВЕРА. (хватает фонендоскоп и орет в него) Так вы женитесь на мне или нет?!

Врач, откинутый на диван звуковой волной, бормочет.

ВРАЧ. Если вы так настаиваете…

Вынимает фонендоскоп из ушей, трясет головой. Вера начинает носиться по комнате.

ВЕРА. Я готова выйти замуж хоть за маньяка, лишь бы от меня все отвязались! Все!

ВРАЧ. Боюсь, от моей любви вам опять придется запереться в ванной и пить таблетки. Я не подарок – у меня мама после инсульта, жена, диссертация, кошка, куча амбиций и еще больше комплексов. Единственная моя положительная сторона – я разбираюсь в таблетках и смогу подсказать…

ВЕРА. Вон отсюда. Здесь все здоровы и в вас не нуждаются.

Врач встает, откланивается, целует Эльзе руку, отдает Вере честь и, чеканя шаг, выходит за дверь.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Лучше бы ты улетела на юг. Скажи, зачем ты так вырядилась?

ВЕРА. Чтобы повеситься.

Уходит, стуча каблуками. Эльза бежит за ней.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Вера! В ванной очень слабый шланг! Он не выдержит твоего веса! Вера! Хочешь, я сама выйду замуж? Маньяка пусть ловит милиция, а женщиной года – хрен с ней – пусть станет Марго! Не трогай шланг, Вера!