Текст книги "Ромашка для ведьмы"

Глава 5

Увы, к вечеру ни одной деревни нам не попалось. При этом было так жарко, будто не весна, а разгар июля. Хотелось вымыться или хотя бы облиться холодной водой. А еще запасы во фляге стремительно таяли, оставалась всего-то пара глотков.

– Ромашка, если мы не найдем воду, сойду с ума, – призналась спутнику.

– Я тоже, – угрюмо ответил он и вдруг свернул в лесок, тянувшийся вдоль дороги. Неужели опять отряд? Но Ромашка не ронял меня на землю и не просил не двигаться. Значит, все в порядке. Может, рассчитывает найти воду? Или надеется, что в лесочке будет прохладнее?

Как бы там ни было, я пошла за ним, а он будто прислушивался к чему-то, вглядывался в полумрак, царивший в лесу, чуть ли не принюхивался.

– Туда, – указал некромант направо, и мы зашагали вперед, пока из-за стволов не блеснуло зеленоватой водой озерцо. А рядом с ним бил родник, такой чистый, что, казалось, можно рассмотреть каждую песчинку на дне. Пить! Я упала на колени рядом с родником, черпала ледяную воду ладошками и быстро глотала, а Ромашка только посмеивался.

– Вода холодная. Заболеешь – чем лечиться будешь, ведьма?

Я показала ему кулак, а сама ответила:

– Настойка в сумке есть, вылечусь.

А сама отошла от родника, давая напиться и Ромашке. Вот бы искупаться… Но чтобы искупаться, надо раздеться, а при постороннем парне неприлично это. Зато посторонний парень, утолив первую жажду, бодро скинул рубашку, штаны и в одном белье нырнул в озеро.

– Хорошо! – поделился он. – Иди сюда, Марьяна.

– Ага, а потом в мокром идти? – Я мялась на берегу.

– Ничего, жарко, обсохнешь быстро. Ну давай! Я не смотрю.

И поплыл прочь, а я торопливо сняла свой походный наряд и забралась в воду. Нательная сорочка облепила, как вторая кожа. Уф! Но вода действительно была удивительно теплой, и я наслаждалась каждой секундой такого желанного купания. Ромашка подплыл ближе.

– Откуда ты знаешь это место? – спросила я.

– А я не знаю, – ответил тот.

– Врешь. Ты прямо к нему шел.

Спорить не хотелось. Хотелось плыть, ни о чем не думая, но природное любопытство требовало ответа.

– Ну шел, – усмехнулся Ромашка. – Я много путешествовал, воду везде найду.

– Ой, врун! – фыркнула я и поплыла прочь.

Ромашка не ответил. Он выбрался на берег и лег на зеленую траву. С его светло-русых волос стекала вода. Сама я тоже сейчас хороша буду, когда выберусь. Аки дева морская. В нашем случае – озерная. Но выбираться пришлось. Я выждала момент, когда Ромашка закрыл глаза, и быстро кинулась к своим вещам.

– Угомонись, – сказал мой спутник, пожевывая травинку. – И обсохни сначала. Уж твои формы меня не удивят.

Я даже обиделась почему-то. Не то чтобы хотела удивить его своими формами, но… обидно ведь! Хотя он вон градоначальниц соблазнял. Конечно, ведуньи ему ни к чему. Поэтому тоже растянулась на травке прямо в сорочке, подставила солнышку нос. Хотя, справедливости ради, солнышка не было видно за кронами деревьев, оно давно клонилось к закату.

– Предлагаю спать здесь, – сказал Ромашка. – Сначала ты подежуришь, потом я. Деревня далековато. Я рассчитывал, мы пройдем больше.

– А говорил, что не знаешь здешние места, – подловила я.

– Нельзя верить всему, что сказано, – усмехнулся Ромашка. – Но я действительно почти их не знаю. В деревню как-то заходил, поэтому если настаиваешь, можем и идти, но доберемся туда только к полуночи.

– Я не настаиваю.

После купания в озере захотелось спать. А еще здесь нас никто не увидит, никакие отряды стражи нам не страшны. Так что…

– Остаемся, – приняла я решение, выжала волосы и все-таки оделась.

А Ромашка уже собирал ветки, чтобы развести костер.

– Может, не надо? Еще привлечем внимание, – засомневалась я.

– Надо. Вскипятим воды в твоем чайнике. А с дороги нас не видно, мы ушли достаточно глубоко в лес. Поэтому набирай воду, а я пока обустрою очаг.

Я попыталась открыть крышку чайника – не тут-то было. Подергала ее – крышка держалась, будто кто приклеил.

– Ромаш, открой чайничек, – протянула ему приобретение.

Ромашка тоже подергал крышку – и ничего. Ни на волосок не сдвинулась.

– Давай через носик наберем? – предложил он. – Тут носик достаточно широкий. Долго, конечно, будет, но как иначе? Не в фляге же воду греть.

Через носик так через носик. Я подошла к бьющему роднику и окунула чайник в его чашу. Что-то забулькало, запыхтело, и вдруг повалил пар. Ручка чайника так разогрелась, что я чуть не обожгла ладони. Отшвырнула бесполезный предмет. Тут его и оставлю! Но пар продолжал валить из носика. А самое забавное, у меня появилась галлюцинация: пар соткался в мужскую фигуру. Ромашка тут же кинулся между мной и галлюцинацией, а дух откашлялся и пророкотал:

– Вы что, демоны, утопить меня решили?

Кстати, дух попался очень даже миловидный. Темноволосый, темноглазый, типичной восточной внешности, а еще – очень молодой. Может, даже младше Ромашки. Хотя я понятия не имею, сколько Ромашке лет…

– Ты кто такой? – грозно спросил мой защитник.

– Альден Фарах Бирин…

– Короче!

– Али, – фыркнул дух. – Короче Али. Повторяю вопрос: зачем вы решили меня утопить?

– Мы хотели вскипятить в чайнике воду, – робко призналась я.

– Вскипятить? – ужаснулся Али. – В раритетном кувшине? Да вы умом тронулись! Оба!

– Какой это кувшин? – хмыкнул Ромашка. – Чайник и есть.

– Сам ты – чайник дубинноголовый, – обиделся дух. – Так вот, я…

– Джинн? – вспомнились мне восточные сказки.

– Нет, – поморщился Али. – Джиннов не существует. Просто волшебник. Увы, оказался временно привязан к кувшину. Лет так сто уже.

Вот тебе и юноша. Да тут уже дедуля.

– И за что тебя так? – поинтересовалась я у своего приобретения.

– За красоту, – подмигнул тот. – Приревновал один правитель к своей супруге, ну и…

– В кувшин? – подсказала я.

– Да, – бодро согласился волшебник. – А что это мы в лесу делаем? Ягодки-грибочки собираем?

– Нет, идем в столицу, – пояснила я.

– О, прекрасная дева, прошу простить мою невежественность. – Али сверкнул черными глазами. – Но столицу чего?

– Альбертины.

– У-у-у, эк меня занесло. В последний раз с кем-то общался в Дальрабии. А вот когда?

И принялся что-то высчитывать на пальцах.

– Эй, уважаемый, – окликнул его Ромашка. – А практическая польза от вас есть?

– Что вы имеете в виду? – уставился на него Али.

– Говорю, назовите мне хоть одну причину тащить ваш чайник дальше, а не оставить его здесь у ручья. Видите ли, он тяжеловат. Для подогрева воды, как мы выяснили, не годится, а вы не кажетесь мне приятной компанией.

Али нахмурился, пар вокруг него заклубился сильнее.

– А вы вообще-то не мой владелец, – процедил он сквозь зубы. – Деньги за кувшин платила милая девушка. Только она будет задавать мне вопросы и решать, избавиться от меня или нет.

Ромашка зыркнул на меня.

– Извини, – пробормотала я, – но ответь, пожалуйста, на вопрос Ромашки.

– Как? – Али уставился на меня. – Как-как? Ромашки?

И рассмеялся, хватаясь за живот, а я разглядывала его рубашку с широкими рукавами и свободные штаны, украшенные вышивкой. Дорогая ткань. Значит, наш Али не из бедняков вышел.

– Кто ж тебя обидел так, парень? – спросил Али у Ромашки.

– Не твое песье дело, – рыкнул тот, сжимая кулаки.

– Эй, мальчики, – встряла я между ними, – хватит! Али, вернись, пожалуйста, в кувшин.

– И не подумаю, – заявил дух.

– Вернулся, быстро! – рявкнул Ромашка, и волшебник исчез, только марево заклубилось вокруг кувшина.

– Ну зачем ты так? – спросила я. – Мы же его обидели.

– А тебе не кажется, что это он обидел меня? – угрюмо поинтересовался мой спутник. – Видал я таких волшебников. Сначала начнет обещать тебе золотые горы. Или, допустим, предложит исполнить желания в обмен на свободу. А потом так исполнит, что ты его проклянешь, а не освободишь.

– Я не совсем понимаю…

– А что тут понимать? Он – раб кувшина, как в сказаниях. И ты, как хозяйка, можешь его освободить за определенную плату. Только он в кувшинчике уже сколько? – Ромашка так размахивал руками, что едва не зарядил мне в глаз. – Сто лет. С его слов. Возможно, и больше. Так почему же за сто лет его никто не отпустил? А потому, что подобным проклятием награждают за дело. И чаще всего человек полностью его заслуживает и, даже став частью этого кувшина и его магии, продолжает делать гадости.

– Сам ты гадость, – донеслось из кувшина.

– Заткнись, когда не спрашивают. Так вот, Марьяна, предлагаю оставить кувшин здесь, на полянке, и дух уснет, пока его кто-нибудь не найдет и не станет новым хозяином.

– Врет он, – раздалось меланхоличное. – Пока меня никто не найдет, ты будешь числиться моей хозяйкой. Я буду лежать здесь, страдать и мучиться, потому что не смогу уснуть. Но ты, конечно, можешь оставить несчастного Али.

И дух картинно всхлипнул.

– А можно просто тебя освободить? – поинтересовалась я устало.

– Ну как тебе сказать? – прогудело из кувшина. – Сначала я должен исполнить три твоих желания, а потом, если захочешь, я расскажу тебе о способе вернуть мне свободу. Но обычно никто не хочет.

– То, о чем я говорил, – буркнул Ромашка. – Не проси ничего, пожалеешь.

– Ромаш, если ты такой умный, зачем идешь со мной? – спросила я. – И почему твой портрет украшает все столбы? Каждый ошибается. Возможно, и Али просто ошибся.

– Ты, – постучал Ромашка по боку чайника, – рассказывай условия пользования твоей магией.

Али снова возник перед нами, только уже не улыбался, а выглядел серьезно донельзя.

– Так все просто, – сказал он, зависая в воздухе. – Любые три желания. Если не смогу исполнить хоть одно, теряю шанс на свободу.

– А что ты не можешь исполнить? – допытывался Ромашка с устрашающим видом.

– Надо же. – Али невесело усмехнулся, и мне стало его жаль. – За сто лет ты первый, кто об этом спросил. На самом деле я далеко не всемогущ. Например, не умею воскрешать мертвых. Не могу пойти против законов природы: то есть летом вьюгу не вызову. Не верну молодость, не выращу выпавший зуб. Не передам вам свою магию.

– Сплошные «не», как видишь. – Ромашка обернулся ко мне. – Так что, Марьяна? Оставим чайничек на полянке? Посмотри, как тут хорошо: вода, прохлада. Хотя, я советовал бы зашвырнуть его в озеро, чтобы не всплыл и больше не морочил людям голову.

Я только тяжело вздохнула. Может, Ромашка и прав. Али казался подозрительным. Условия его служения – какими-то мутными. Но оставить его вот так? А если он и правда будет бродить по этой поляне годами? Нет, так нельзя.

– Потащим чайник дальше, – сказала я. – Али, а если я сейчас загадаю три самых элементарных желания и тебя отпущу?

– Такого мне тоже еще никто не предлагал, – изумился волшебник. – Увы, Марьяна, не более одного желания в день.

– Вот, еще одно ограничение, – встрял Ромашка. – Потом выяснится еще одно, пятое, десятое. И ты опомнишься, когда он сядет тебе на шею.

– Ромаш, угомонись, – попросила спутника. – Али, а ты возвращайся в кувшин. Я подумаю, что бы пожелать.

– Благодарю, о добрая госпожа.

Волшебник поклонился и исчез.

– Ну и? – уставился на меня Ромашка. – Ты всегда не слушаешь хороших советов?

– Чаще всего, – вздохнула я. – Иначе не шагала бы в столицу с подозрительным типом, а спокойно проходила практику в каком-нибудь небольшом городке.

– Но выбрала глухую деревню.

А Ромашу в уме не откажешь. Я только пожала плечами. Уж делиться фактами своей непростой биографии точно не собиралась. Он ведь не делится.

– Ладно. – Кажется, Ромашка смирился с присутствием чайника в нашей жизни. – Я посплю немного. Как поднимутся звезды, буди.

И даже есть не стал, а лег у импровизированного костерка. Я наскоро перекусила тем, что было в моей сумке, так как на нашей провизии дремал Ромашка, напилась из родника, наполнила флягу и покосилась на кувшин. Это, наверное, страшно – оказаться привязанным к вот такому предмету, лишиться собственной воли. Мне хотелось помочь Али, но, как и говорил Ромашка, мои решения частенько выходили боком. И я не была уверена, что на этот раз все обойдется.

Костерок медленно догорал. Я добавила в него веток и смотрела, как их лижут яркие язычки пламени. Всегда любила огонь, от его вида и на сердце становилось теплее. А когда взошли яркие звезды и небо стало напоминать большой, вышитый искусной рукодельницей платок, я разбудила Ромашку и легла. Слышала, как он возится у костерка, как ужинает, а затем мой спутник затих. Только треск пламени и крики ночных птиц. Как хорошо! Как спокойно.

С этой мыслью я и уснула.

Глава 6

– Давай установим некие правила совместной жизни, – слышала я сквозь сон. – Руки свои загребущие к Марьяне не тянешь. О запретах в выполнении желаний предупреждаешь. Без зова из кувшина не вылезаешь.

– А то что? – звонко поинтересовался Али.

– А то я носик запечатаю, в воду кувшин выкину, и никто тебя никогда не найдет. Так и будешь сидеть до скончания веков.

– Больно ты борзый, как я погляжу. – Али шипел, как змей.

– На себя посмотри, ущербный. Из нас двоих в кувшине именно ты. Поэтому советую по-хорошему: не лезь на рожон. Я человек добрый, но злопамятный.

– Я учту, цветик.

– Прибью заразу!

Послышалась возня. Я вскочила вовремя, чтобы эти двое не упали прямо на меня.

– Эй, вы что тут устроили? – налетела я на парней, пытаясь оттащить Али от Ромашки. Дух? Да как бы не так! Готова поспорить, у него даже сердце билось. А еще он вцепился в Ромашку, как обезьянка, и я никак не могла его отцепить.

– А ну прекратили оба!

Моему терпению пришел конец. Я схватила кувшин и занесла над озером.

– Прощай, Али! – крикнула ему, и волшебник тут же отпустил Ромашку и кинулся ко мне. Думала, сейчас будет бить и отбирать кувшин, но Али упал на колени и бухнулся лбом мне в ноги:

– Прошу, добрая госпожа, не надо!

Швырять кувшин в озеро расхотелось. Да, я этого парня второй раз в жизни вижу, но жалко ведь. То, что Али испугался, было заметно даже без подобного коленопреклонения.

– Ладно, на первый раз прощаю. – Сразу давать задний ход тоже не годится. – Но будешь задевать Ромашку, выброшу!

Ромашка расправил плечи и даже стал казаться выше, хоть его и так природа ростом не обидела.

– А ты, Ромашка, тоже не трогай Али, – добавила, чтобы не зазнавался.

– А то выбросишь? – уточнил мой спутник с ухмылкой.

– Все может быть. Прикажу Али перенести тебя на необитаемый остров.

– Это противоречит законам природы.

– Но я могу, – встрял Али, все еще сидящий у моих ног.

– Рот закрой!

– Тише, – сказала обоим. – Солнце встает, нам пора двигаться дальше. Давайте позавтракаем, и в путь.

– Хорошо хоть твоему новому приобретению не нужна еда.

Вот жадина! Я вздохнула и принялась «накрывать на стол». Достала сыр, мясо, хлеб. Мы с Ромашкой разделили еду по-братски, собрали вещи, а Али вернулся в свой кувшин, который все равно больше похож на чайник. Так мы и двинулись в путь.

Солнце палило нещадно. Я готова была натянуть на голову старую юбку, но не при парнях ведь. Ромашка, наоборот, довольно щурился и подставлял солнышку хитрую физиономию.

– Ромаш, а как можно заключить человека в кувшин? – задала наиболее интересующий меня вопрос.

– Да есть методы. – Он безразлично пожал плечами. – Ритуал, конечно, долгий, но, если человек сильно насолил, на что только не пойдешь, правда?

Я не знала. Мне пока никто так сильно не насолил, чтобы желала ему вечных мук. Нет, кандидаты, конечно, были, но им я желала максимум провалиться под землю. А сто лет в кувшине? Это слишком.

– А ты бы… Ты бы смог кого-то заточить в кувшин? – спросила у Ромашки.

– Да, – без колебаний ответил он, а у меня в груди завозился червячок сомнения.

– Ромаш, ты ведь с виду простой такой парень. Откуда столько знаний? Где ты учился?

– Жизнь научила. – Ромашка махнул рукой и ускорил шаг. Понятно, разговор окончен. Обидно, конечно. Все-таки уже который день вместе идем, а доверия не прибавилось ни на грамм. Хорошо хоть Али притих, иначе бы точно подрались.

К обеду впереди показалась очередная деревушка. Та самая, до которой мы могли бы добраться к полуночи, но остановились мы только для того, чтобы пополнить запас воды. Еды пока хватало, а от предложения узнать, нет ли здесь неупокоенных старост, Ромашка отказался с таким видом, будто посылала его на казнь. Он был забавным, мой новый друг. Но еще больше – таинственным, и его тайны очень хотелось разгадать.

Уже к ночи впереди показалась березовая рощица.

– Заночуем здесь, – сказал Ромашка.

– Опять ночевка на природе, – вздохнула я. – Надеялась, что после учебы они прекратятся.

– Как видишь, ты ошибалась, – ответил Ромаш, сворачивая к рощице и разыскивая место, которое не будет видно с дороги. Все шло так же, как и вчера: он разводил костер и обустраивал для нас ночлег, а я занялась нехитрым ужином.

– Может, позовем Али? – шепотом спросила у Ромашки. – Ему, наверное, скучно в кувшине.

– Пусть сидит, где сидит, – отрезал Ромаш. – Видеть его не желаю.

– Взаимно, – донеслось из кувшина.

– Подслушиваешь?

Ответом стала тишина. Понятно, Али обиделся.

– Если хочешь, присоединяйся к нам, – позвала волшебника.

– Спасибо, добрая госпожа. Мне и тут хорошо, – последовал ответ. – Если ты, конечно, не определилась с желанием.

– Али, а как у тебя с переносом людей на большие расстояния? – поинтересовалась я.

– Перенести – перенесу, но не факт, что живыми, – прогудел кувшин.

– Нет, этот вариант нам не подходит, придется топать до границы. А на границе сможешь сделать так, чтобы нас пропустили без лишних вопросов?

– Смогу, – пообещал волшебник.

– Хоть какая-то польза, – пробурчал Ромашка.

– Молчи, некромант-недоучка, – недовольно ответил Али.

– От такого же слышу.

– Мальчики, не ссорьтесь! Али, а ты выбирайся из кувшина. Иначе такое ощущение, что мы разговариваем с воздухом.

Мрачный волшебник появился прямо перед носом Ромашки, и тот едва не поперхнулся.

– Вот идиотина! – взвыл некромант, швырнув в волшебника редисом, а попал в меня. – Ой, Марьяна, прости.

Значит, Али может становиться бесплотным по своему желанию. Как интересно! На языке крутилось столько вопросов, но пока рядом язвит Ромашка, их лучше не задавать. Пришлось замолчать и жевать. Вокруг стремительно темнело. Подул холодный ветерок, и я чихнула.

– Будьте здоровы, – раздалось из-за спины.

– Благодарю, – откликнулась я, а потом поняла, что и Али, и Ромашка-то передо мной. Резко обернулась – и отскочила, запрыгнув Ромашке на руки.

– Эй, ты чего? – спросил тот удивленно.

– Там… там… – ткнула я пальцем в полумрак.

– Что? Змея? Паук?

– Призрак!

Ромашка переменился в лице, резко побелел и едва не сполз в спасительный обморок. Зато Али бодро вскочил на ноги и сунул нос в указанном направлении.

– Здорово, милок, – раздалось оттуда.

– Здравствуйте, дедушка, – ответил волшебник. – Подходите ближе.

– Э нет. Пламя нас пугает, рядом с пламенем нашей братии делать нечего.

– Марьяна, это не призрак, – обернулся ко мне обитатель кувшина, – а хранитель березовой рощи.

– Слава свету, – прошептал за спиной Ромашка, что для некроманта было, в общем-то, странно.

– А призрак там, в тени, – «обрадовал» его Али. – Думаю, дедушка нас и потревожил из-за него.

– Так и есть. – Хранитель склонил косматую голову. – Видите ли, разбой у меня в роще случился. Путники шли, с десяток человек, что-то не поделили, одного ограбили и убили. Тут и прикопали, собственно. Он теперь ходит, стенает ночи напролет. А я что? Я силы упокоить его не имею. А как почуял, что темный среди вас есть, так и вышел. Уж не обессудьте, помогите. Совсем покоя нет, устал я. За это тоже вам пособлю.

– Мы попытаемся, дедушка, – пообещала я. – Правда, Ромашка? Ромашка?

Ромашку трясло. Он пытался что-то мне сказать, но не мог и только таращился невозможными глазищами.

– Чего это с ним? – озадачился хранитель.

– А он призраков боится.

Похоже, именно для Али придумали кляп.

– Я сам могу ответить, – просипел Ромашка. – С радостью бы помог, но не умею.

– Так я расскажу как, – вмешался Али. – Я очень много полезного знаю и некромантам тоже служил. Для того чтобы упокоить мятежный дух, берем одного некроманта…

– Али! – шикнула я.

– Понял, госпожа. Ваш смиренный раб закрывает свой рот.

И Али испарился, а хранитель растерянно моргнул.

– Куда это он? – спросил тихонько.

– В чайник, – зло ответил Ромашка.

– В кувшин, – донеслось гулкое.

– Ух ты! – Дедок склонился над кувшином. – Редкая вещица, давно к нам такие не завозили. Бедняга. И за что тебя так?

– За дело, – раньше, чем Али, ответил Ромашка. – Просто так к кувшинам не привязывают. Тем более к таким страшным и похожим на чайники. Ладно, дед, показывай, где зарыли убитого.

– Тут недалече. – Хранитель махнул рукой и засеменил меж берез. Мы прошли шагов пятнадцать, прежде чем увидели еще одну небольшую полянку и почти незаметный холмик у одной из березок. Кувшин я на всякий случай захватила с собой.

– Туточки он лежит, – вздохнул дедок. – Эй, мил-человек, покажись!

Сначала раздался стон, затем всхлип, и только потом перед нами появился призрак. Молодой еще мальчишка в богатой одежде. Видно, на деньги позарились. А вот почему путешествовал один, хороший вопрос.

– Здравствуйте, – кивнула я парню. – Меня Марьяна зовут. Мы пришли, чтобы помочь вам… упокоиться.

Даже звучало дико.

– А меня зовут Сислав, – ответил юноша. – Помогите, пожалуйста.

– Ромаш? – обернулась к спутнику. Тот кусал белые губы и старался не сбежать.

– Из-за чего ты задержался? – хрипло спросил он.

– Девушка у меня. Любимая. – Сислав заметно смутился. – Колечко ей вез, не отдал. Все грабители забрали, а колечко выпало. Тут оно лежит, под березой. Отдайте, если сможете, Дивине. Она живет в Арбене, тут недалеко.

– Городок такой, Арбен, – пояснил Ромашка. – Небольшой крюк придется сделать. Хорошо, мы возьмем твое колечко. Где оно?

Парень указал на землю, я наклонилась, немного разгребла пыль и достала тонкий золотой ободок.

– Как найти твою Дивину? – спросил Ромаш.

– Ее отец – торговец тканями, его весь город знает, – печально ответил призрак. – Передайте, что я любил ее и желаю счастья. И чтобы она меня не ждала.

Призрак горестно вздохнул-всхлипнул. Хранитель успокаивающе похлопал его по плечу – у него это, как ни странно, получилось.

– Что ж, мы постараемся помочь вашей беде, – пообещала я разом хранителю и призраку. – А теперь мы немного отдохнем, если не возражаете.

На свою поляну вернулись вдвоем. Втроем, считая кувшин. Ромашка сел у огня почти спиной ко мне, взял большую палку и принялся ворошить костер.

– Жаль дурака, – сказал он мне тихо. – Поплатился ни за что.

– Вот что бывает, если путешествовать с плохо знакомыми людьми, – добавил из кувшина Али.

– Помолчи, – попросила я его, а сама пересела к Ромашке. – Да, жаль, но единственное, чем мы можем ему помочь, – отдать колечко Дивине.

– Отдадим.

Я кивнула, подумала – и опустила голову ему на плечо. Так мы и сидели, глядя, как догорает огонь. У меня было столько вопросов! Но ни один я не задала. Не время. И наступит ли оно, это время, я не знала.