Текст книги "Нежданно-негаданно"

– Я жду объяснений, – только и проговорила она, пуская на меня отнюдь не любезный взгляд.

– Мы действительно пришли в художественную в школу на две минуты позже начала занятий, потому что Карина уверяла меня, что носку её портфеля должна осуществлять я. В свою очередь я ей объяснила, что свои личные вещи каждый носит самостоятельно, вне зависимости от того, что это: игрушка, дамская сумочка, портфель или чемодан. Поскольку наша дискуссия слегка затянулась, нам не удалось заблаговременно прийти в художественную школу. На занятия в кабинет я Карину проводила и извинялась перед преподавателем. В ответ та улыбнулась и сказала, что ничего страшного, они ещё не приступили. После художественной школы я на самом деле перепутала автобус, и мы сели на другой, который останавливается не прямо перед подъездом, а за углом в ста метрах от дома. Относительно оплаты проезда, если я правильно поняла с утра, то у Карины должен быть проездной. Однако по факту его не оказалось, и по дороге туда я лично купила ей билет, а обратно она захотела сама его приобрести за собственные деньги. Я не стала возражать.

Я замолчала, глядя прямо в хмурое лицо сидящей передо мной женщины, пытаясь распознать, что она думает относительно моих слов и поверила мне или нет. Но по ней было сложно сказать что-то определённое.

Маргарита Рудольфовна перевела взгляд на опущенную голову дочери и, ничего не комментируя, просто спросила:

– Карина, где твой проездной, который ты должна была купить на этот месяц?

– Я потеряла, – промямлила она.

– Катерина, я оставлю деньги, купите ей, пожалуйста, завтра перед школой новый проездной на ноябрь.

– Хорошо.

– Спасибо, – вежливым голосом поблагодарила она. – Приношу извинения за сложившееся недоразумение. Вы можете идти переодеваться и подогревать ужин.

Я молча встала и поспешила в свою комнату, облегчённо выдохнув и улыбнувшись ещё одной победе над капризной девчонкой. По дороге я услышала строгий голос Маргариты Рудольфовны:

– Карина, тебя я не отпускала. Задержись на пару минут.

За ужином в присутствие мамы девочка сидела тише воды, ниже травы, но при этом практически ничего не стала есть, обосновав, что еда ей не нравится. Маргарита Рудольфовна вскоре отправила её в свою комнату делать уроки, а мне призналась, что ужин, как и обед были очень вкусными. Пока я убирала со стола грязную посуду, она дала мне рекомендации на завтрашний день, оставила деньги и ключи от дома.

– Катерина, можно мне ещё сделать фото вашего паспорта, чтобы мой юрист начал оформлять трудовой договор?

– Да, конечно. Сейчас принесу.

Спустя полчаса я постучала в комнату Карины. Когда мне никто не ответил, я тихонечко приоткрыла дверь и зашла внутрь.

Девочка сидела за столом, на котором в хаотичном порядке были раскиданы тетради, учебники, разные листы с проверенными контрольными работами и прочее. Но перед Кариной лежал телефон, а в ушах были снова наушники. До уроков она явно и не дотрагивалась.

Я осмотрела комнату, полную беспорядка, и подумала, что даже мой братишка не позволял себе такого несмотря на то, что он мальчик. Кровать не заправлена, из открытого шкафа вываливались неаккуратно запиханные вещи, на полу разбросан мусор от еды и фантики от конфет. Одним словом, это было безобразие, а не комната девочки. Хотя стоит отметить, что само помещение светлое, с красивыми нежно-розовыми занавесками и в тон им покрывалом на кровати, с белой дорогой мебелью, с люстрой в виде многочисленных ниспадающих сосулек и ярким розовым ковром посреди комнаты.

Я подошла ближе к столу, и Карина неожиданно вздрогнула, увидев мою появившуюся тень.

– Вы меня напугали, – буркнула она.

– Я стучала, но ты не слышала, – ровным голосом произнесла я.

– Что вы хотите?

– Я пришла, чтобы проверить твои домашние задания на завтра.

Девочка недовольно вздохнула и отодвинула телефон в сторону. Потом принялась перебирать одну за другой книжку и тетрадку, неудачно пытаясь что-то найти. На разбросанных листках с работами высвечивалось много перечёркнутого красной пастой с неудовлетворительными оценками внизу. Увидев дневник, я взяла его со стола, но Карина тут же закричала:

– Это мой дневник. Не надо его трогать.

Я нахмурила брови, одёрнула руку с дневником в сторону, не давая девочке его забрать у меня, и твёрдо ответила:

– В первую очередь это твоя отчетность перед родителями. В данном случае я выступаю их представителем, поэтому твой долг показывать дневник мне, а мой – его смотреть.

Возразить ей было нечего. Я открыла дневник, и открывшаяся картина меня отнюдь не порадовала. Расписания на текущую неделю написано не было, две двойки, четыре тройки за последние дни и три замечания за поведение. Я пролистала несколько страниц назад, но ситуация не поменялась.

– Напиши, пожалуйста, расписание уроков на завтрашний день, – вежливо попросила я Карину, кладя перед ней её дневник.

Девочка отыскала среди завалов ручку и принялась писать название предметов. Я тем временем стала раскладывать по разным стопкам учебники, тетради и прочие раскиданные бумаги.

Когда Карина закончила писать, я спросила, знает ли она, что задано по каждому из предметов, которые будут завтра. Она положительно мотнула головой.

– Замечательно, с какого предмета ты хочешь начать? – осведомилась я.

– С математики.

– Хорошо. Какое упражнение задано по ней?

Я нашла в стопе учебник по математике, а она разыскала тетрадку. Открыв учебник на нужной странице, Карина указала на три упражнения.

– Ты сможешь их сама решить или нужна помочь?

– Смогу.

– Отлично. Тогда реши, пожалуйста, их сначала на черновик. Я проверю, а потом ты перепишешь в тетрадку.

– На черновик? – возмутилась Карина. – Но также получится дольше! И у меня нет никакого черновика.

– Ничего страшного. – Из горы листиков я достала чистый и положила сверху на открытый учебник. – Вот тебе черновик.

– Зачем время попусту тратить? – никак не соглашалась со мной недовольная девчонка.

Я открыла её тетрадь по математике, ни на секунду не сомневаясь, какая грязь там творится с нехорошими оценками за неаккуратность.

– Вот зачем…

Карина на этот раз промолчала и принялась считать примеры, многократно зачёркивая цифры и писав их вновь.

Чтобы не стоять без дела, я отобрала учебники и тетради по предметам, которые шли в расписании на пятницу, а остальные хотела убрать в ящик стола, но передумала, обнаружив там такой же бардак. Тогда я расчистила место сверху на полке и красивой стопкой положила их на неё. Затем я вытащила из-под стола полное бумаг мусорное ведро, сходила их выбросить и вернулась обратно, чтобы собрать на полу раскиданный мусор.

Упражнения Карина сделала, хоть и некрасиво все перечёркивая, но быстро. При проверке я нашла всего две ошибки, которые она тут же исправила и сразу начала переписывать из черновика в чистовик.

Тем временем я привела в порядок её кровать и брошенную школьную форму.

Когда с математикой было закончено мы перешли к русскому языку, по которому, как сразу стало ясно, дела обстояли печально. Разобрав вместе с Кариной упражнение, при переписывании она всё равно по невнимательности допустила много ошибок. Аккуратно исправив их уже в тетради простым карандашом, мы приступили к английскому языку, где нужно было составить небольшой рассказ на тему своего района.

– Я не знаю, что писать, – пожала она плечами.

Я заглянула в учебник, где давались несколько похожих примеров.

– Давай попробуем составить что-нибудь подобное о твоём районе. Вот смотри, здесь говорится о том, что дом мальчика находится на главной улице города, напротив него расположен парк, где он выгуливает свою собаку, а справа большой торговый центр, куда они любят ходить с мамой за продуктами и в кино.

– У меня нет собаки, – грустно призналась Карина, – и с мамой в кино мы никогда не ходим.

Мне стало жаль девочку. Я прекрасно понимала, в каких условиях ей приходится жить. Папы постоянно не было дома, мама занята больше работой, нежели чем ребёнком, а её спихивали на посторонних людей, которые здесь не задерживались надолго. Мысленно я Карине посочувствовала, но виду не подала, чтобы не испортить мой план по созданию с ней хороших отношений.

– Это всего лишь образец. Мы напишем по-другому.

Совместными усилиями мы справились с этим заданием, и напоследок оставалось прочитать небольшой рассказ по литературе и пересказать его. Мы договорились, что сейчас она соберёт портфель на завтра, попьёт чай, немного отдохнёт, а за полчаса до сна прочитает произведение.

– У тебя завтра после школы занятия по танцам. Достань мне, пожалуйста, свою сумку с формой, чтобы я её взяла с собой, когда пойду тебя забирать со школы.

– Так вон сумка… – указала Карина на валявшуюся в углу у входа бывшую когда-то белой небольшую спортивную сумку.

– В очередной раз промолчав и сдержавшись, чтобы не сделать замечание, я коротко ответила:

– Прекрасно. Пойду поставлю греться чайник.

Чай мы попили с Кариной вдвоём в полной тишине. После чего она вернулась к себе в комнату.

Вечер уже заканчивался, на сегодня работа была вся выполнена, и я спокойно удалилась к себе. Включив для фона кино по телевизору, я разобрала свои вещи и убрала с прохода чемодан. День прошёл довольно благоприятно, и я даже не устала. Забравшись с ногами на кровать, я стала записывать себе в блокнот список дел на завтра, которые считала необходимым сделать в первую очередь, и анализировать план моей дальнейшей работы. Мне нравилось всегда планировать свои дела заранее, так я придерживалась чёткой цели, чтобы не сбиться с пути, не тратить время впустую и не упустить что-нибудь важное из виду.

Когда я подготовилась ко сну, надела пижаму и легла в кровать, то решила, что в субботу непременно надо взять из дома несколько книг, чтобы не скучать одной по вечерам. Хоть здесь и был телевизор, но это не мой конёк. Чтение книг мне нравилось гораздо больше.

Полчаса я вертелась в кровати, прокручивая в голове события прошедшего дня, не сумев сразу заснуть на новом месте. Вдруг меня посетила неожиданная мысль, которую мне захотелось тотчас проверить. Я включила маленький свет, решительно встала и на цыпочках пробралась к комнате Карины. Благо, что это соседняя дверь с кухней, так что далеко идти было не нужно. Тихо-тихо приоткрыв дверь, я наклонилась и достала по-прежнему валявшуюся в углу сумку. Медленно вытащив её и закрыв дверь, я вернулась к себе в комнату.

«Так я и думала», – открыв сумку, вздохнула я. Одежда была грязная, давно не стираная, с неприятным запахом. Я извлекла наружу чёрный эластичный костюм, лосины и совсем не белые чешки. Со всеми вещами я поспешила в помещение, предназначенное для хозяйственных нужд, и поставила стирать на короткий режим сначала форму, а после сумку с чешками. Повесив всё сушиться на батарею, я со спокойной совестью пошла спать.

Глава 3

На завтрак я приготовила овсяную кашу с ягодами и какао. Нехотя, Карина взяла ложку и начала ковырять ей в тарелке. Но в отличие от ужина съела половину тарелки и опустошила целую кружку. Я была довольна. Всё шло по плану.

До школы мы добрались на автобусе. Карина также, как и с матерью не отреагировала на пожелание хорошего дня, впрочем, это касалось и завтрака, и любого другого проявления к ней внимания. Девочка была не приучена благодарить в ответ. Она старалась изображать гордость и надменность, своё превосходство над другими. Это нужно было непременно искоренять в ней, чтобы в дальнейшем не обернулось в жизни против неё самой.

По приходу домой я обнаружила, что Маргарита Рудольфовна уже уехала. Я переоделась в свое рабочее платье и принялась за уборку. К обеду я успела прибрать вещи по своим местам, вытереть пыль и пропылесосить ковры в гостиной, коридоре, комнате Карины и спальне Маргариты Рудольфовны. Но эта уборка была лишь поверхностной, чтобы визуально собрать основную грязь. Тщательное наведение порядка в каждой комнате предстояло делать постепенно.

Пообедав, я поспешила в школу за Кариной. Сегодня попыток передачи мне своего портфеля не возникало. Я отдала ей купленный мною проездной билет, и мы поехали на занятия по танцам. На вопрос всё ли в порядке в школе, она только мотнула головой, а на протяжении всей дороги в автобусе сидела в наушниках, погружённая в телефон.

Поднявшись в спортивную студию, я протянула Карине чистую белую сумку с её вещами. Она посмотрела на неё и недовольно сказала:

– Вы перепутали и взяли не ту сумку. Это не моя.

– Нет, это твоя, – тихо ответила я. – Сама посмотри.

С тяжёлым вздохом она забрала у меня из рук сумку и открыла. Увидев чистую одежду, Карина не смогла скрыть своего удивления и восторга. Подняв на меня глаза, полные признательности, она еле слышно прошептала «спасибо» и быстренько скрылась в раздевалке. Я была очень рада, понимая, что не ошиблась. Карина внутри очень отзывчивая и добрая девочка.

Когда мы вышли с занятий, я поинтересовалась, что именно они танцуют? И к моему изумлению девочка с энтузиазмом начала рассказывать о танцевальном номере, который они готовят к новогодним праздникам. Концерт был назначен на двадцать четвёртое декабря. Она описала свой костюм и похвасталась, что в танце стоит в первом ряду.

Я впервые увидела в её глазах огонь. Хоть что-то её воодушевляло и делало счастливой. Мы продолжили обсуждать танцы и даже не заметили, как быстро и весело добрались до дома. Так у нас появилась первая общая тема для беседы.

Маргариты Рудольфовны дома не оказалось, поэтому ужинали мы с Кариной вдвоём. На этот раз она не выказывала недовольство приготовленным блюдом и ела с удовольствием. Однако сразу после ужина быстренько скрылась в своей комнате.

Мама Карины не заставила себя ждать и дома была уже к семи часам.

Доделав все запланированные на сегодняшний день дела, я уехала к себе домой. Суббота пролетела незаметно в обществе мамы и брата. Мы съездили в больницу на приём к Лёшиному доктору, в магазин, погуляли по парку и даже успели сходить в кино.

А в воскресенье я вновь вернулась на работу. Маргарита Рудольфовна и Карина целый день отсутствовали. На занятия её везти мне сказали, что не нужно. Поэтому целый день я полноценно занималась уборкой и приготовлением еды. Вечером я проверила домашние задания Карины, которая держалась от меня всё также отстранённо и не давала даже малейшего шанса установить контакт. На моё предложение постирать и погладить школьную форму последовал резкий отказ, обосновав тем, что, когда она посчитает нужным, сама принесёт в стирку. Я не стала настаивать.

В следующие два дня Карина получила несколько неудовлетворительных оценок за проверочные работы, а во вторник вечером Маргарите Рудольфовне позвонила её классный руководитель, сообщив, что у девочки просто безобразное поведение. Вместо того, чтобы спокойно поговорить с дочерью и разобраться, та властным тоном накричала на девочку, говоря, что стыдно за неё и что, если она не изменит своё поведение, то будет лишена телефона до конца года. Оставшийся вечер Карина провела в слезах, не желая даже словом обмолвиться.

В среду я благополучно отдохнула дома, а четверг меня встретил всё тем же молчанием со стороны девочки, лишь к концу дня я вновь понемногу стала выходить с ней на разговоры, пусть и короткие. Но даже несмотря на все разногласия, она каждый вечер делала уроки и давала мне их на проверку, а что было не понятно, спрашивала.

Если не считать натянутых отношений с девочкой, работа у меня шла полным ходом. За неделю я смогла привести в надлежащий вид комнату Карины, включая тщательную уборку в шкафу, в столе и в игрушках, мытьё окна и смену постельного белья. Также были вычищены гостиная, коридор и кухня.

После недельного наведения порядка я поняла слова Маргариты Рудольфовны по поводу того, что прежние помощницы не справлялись со своими обязанностями. Уборка делалась по минимуму, поскольку даже невооруженным глазом можно было легко заметить грязь, стоило лишь немного сдвинуть кресло, задеть ковёр или подойти близко к цветку с широкими листьями. А зная, как хозяйка любит чистоту, то её легко можно было понять при замене сотрудника на нового.

Поэтому, хоть и квартира не была слишком огромной, наведение в ней идеального порядка затянулось дольше, чем я думала в начале.

Сегодня была уже пятница, а у меня ещё оставалась спальня Маргариты Рудольфовны и немытое окно на кухне.

Конечно, в квартире была ещё одна комната, но она всегда находилась закрытой. Это кабинет мужа хозяйки, который та сказала убирать лишь в случае, когда он сам её попросит. Что ж… Как говорится, хозяин – барин.

Со школы Карина вышла в приподнятом настроении. Она радостно сообщила, что написала сегодня контрольную работу по русскому языку на четвёрку, что было удивительно.

«Значит, мои разъяснения деланных ею ошибок не прошли мимо», – удовлетворённо заключила я.

А после занятий танцев она вновь разговорилась со мной. Легко было догадаться, что именно они вызывали её настоящий, искренний интерес. Каждый раз глаза девочки горели при упоминании о предстоящем концерте.

Маргарита Рудольфовна позвонила мне и предупредила, что вынуждена задержаться. Точное время возвращения сказать затруднялась, но, если что, была на связи.

Поэтому ужинали мы, как это уже стало обычаем, вдвоём. С момента звонка матери Карина вновь поникла и, сидя за столом, еле-еле шевелила вилкой.

– У вас завтра выходной? – неожиданно прервав молчание, спросила она.

– Да, – машинально кивнула я в ответ.

– Значит, вы после ужина уедете? – снова задала вопрос девочка.

Однако мне показалось, что она этим почему-то опечалена. Я призадумалась и ответила:

– Нет. Я останусь до прихода твоей мамы, и только потом поеду к себе домой.

– Но она может прийти очень поздно, – печально прокомментировала Карина.

– Значит, мне придётся её дожидаться допоздна.

Бьюсь об заклад, в этот момент на её лице промелькнула едва заметная улыбка. По всей видимости, она часто оставалась одна, и ей это не нравилось.

– Чем ты обычно занимаешься по пятницам? – весело поинтересовалась я, предпринимая очередную попытку с ней сблизиться. – Ведь завтра в школу не надо и уроки можно не делать.

– Обычно я смотрю телевизор или играю в телефоне, – грустно призналась Карина.

– А у тебя есть какие-нибудь настольные игры?

– Есть, но там нужно минимум два игрока. Одной играть не интересно.

– Может принесёшь их, и мы поиграем с тобой? – предложила я.

– Правда? – с надеждой в голосе переспросила девчушка, а глаза её уже засветились от радости.

– Конечно. Доешь и сходи за ними.

Карина пулей опустошила тарелку и умчалась в комнату, а через минуту уже вернулась обратно, неся в руках несколько коробок. Она положила их на стол и замерла в ожидании.

– С какой начнём? Какая твоя любимая?

– Хммм… – замялась девочка. – Я ещё не играла в них.

Действительно все коробки были даже не распечатаны.

– Тебе их подарили?

– Да, на день рождения весной, но мне не с кем было поиграть.

– Что ж… выбери, в какую мы будем играть первую.

Карина показала на игру под названием «Активити». Я открыла коробку и вслух прочитала правила игры. Поначалу игра казалась непонятной, но, когда мы её освоили, она нам очень понравилась.

Через час мы сделали перерыв на чай и взялись за изучение второй игры. К концу вечера мы легко разбирались во всех её играх. На протяжении нескольких часов игр Карина постоянно улыбалась и без умолку болтала, отчего у неё даже щеки порозовели.

Время уже шло к полуночи, а она никак не хотела останавливаться. И чтобы не обидеть, но всё-таки закончить на сегодня игры, я поблагодарила Карину за проведённое время и пообещала, что мы будем с ней играть при любой появившейся возможности. Я помогла отнести ей игры на место и предложила почитать сказку. Её удивление было таким сильным, что она не смогла ничего ответить. Пока Карина бегала умываться и одевала пижаму, я выбрала на полке книгу со сказками Х.К. Андерсена и начала читать с первой из них под названием «Дикие лебеди». Она лежала очень тихо и внимательно меня слушала, но, не успев я дочитать и до середины, как Карина уже уснула.

Я положила на тумбочку книжку, выключила свет и тихонько вышла из комнаты.

Маргариты Рудольфовны так и не было. Оставлять ребёнка одного в квартире, пусть и спящего, было не в моих правилах. Да и ехать так поздно домой не имело смысла. Поэтому я решила переночевать и ехать с самого утра.

Ночью я проснулась от звука открывающейся входной двери. Маргарита Рудольфовна вернулась домой. Довольно громко раздевшись, она добралась сначала до кухни, и погремев немного посудой, направилась в спальню.

Я глянула на часы, показывающие три часа ночи, неодобрительно покачала головой и постаралась сразу же заснуть.

Рано с утра я уехала домой и провела день со своими родными. Они много расспрашивали о моей работе, о хозяйке, о девочке, и я подробно с ними делилась. Мы съездили на очередной прием в больницу, сходили погулять в парк, а на обратном пути закупили продукты в магазине.

На следующие утро я вернулась на работу. Когда пришла, все ещё спали. Чтобы никого не разбудить, я тихонечко пробралась в свою комнату, переоделась, прошла на кухню и принялась за приготовление на завтрак сырников и омлета с ветчиной.

Около девяти, когда я уже давно всё закончила, навела порядок и сидела за столом, попивая кофе, на кухню медленно вошла Карина и еле слышно поздоровалась. Выражение её лица говорило само за себя. Она громко плюхнулась на стул напротив меня и угрюмо склонила на бок голову.

– Доброе утро, Карина. Что с тобой? – обеспокоенно спросила я. – Ты выглядишь очень расстроенной.

Карина ничего не ответила, продолжая молча смотреть в никуда.

– У меня сегодня получились очень вкусные сырники. Хочешь попробовать? – решила я быстро сменить тему, догадываясь, что такая гордая особа не станет плакаться мне в жилетку и с первой же минуты рассказывать о своих невзгодах.

Не дожидаясь ответа, я вскочила из-за стола и подала завтрак так и сидящей неподвижно маленькой молчуньи, а сама вернулась на своё место.

Поскольку занятий в бассейне при мне ещё не было, то я решила, что это хорошая возможность включить её в беседу.

– Так. У нас сегодня по планам бассейн, правильно? – уточнила я скорее у самой себя, нежели чем у собеседницы напротив, и продолжила демонстративно читать выданное Маргаритой Рудольфовной расписание. – Если я ничего не путаю, то занятия начинаются в двенадцать часов. А адрес какой? Ааа… вижу… Во сколько вы обычно выходите из дома?

Я подняла глаза на девочку в надежде, что она всё же соблаговолит ответить, чтобы там у неё не приключилось. И я оказалась права. Карина неохотно пошевелилась и ответила:

– Когда мама везёт меня на машине, то за полчаса, а так на автобусе за час доезжаем.

– Отлично, – весело подхватила я, – тогда в одиннадцать будем выходить, да? Или немного пораньше, чтобы ты успела переодеться?

– Лучше выйти без пятнадцати одиннадцать.

– Договорились. А что тебе хочется сегодня на обед? – никак не сдавалась я. – Я как раз им сейчас буду заниматься. Кстати, твой омлет уже совсем остыл. Может, подогреть?

У Карины в глазах промелькнули веселые искорки, но виду она старалась не подавать, а лишь скромно кивнула в знак согласия. Я быстренько подогрела в микроволновке омлет и вернула ей тарелку. В этот раз она, не раздумывая, принялась уплетать его за обе щёки.

Удовлетворенно посмотрев на девчушку, я принялась чистить овощи на суп.

– А вы можете приготовить на ужин пасту с морепродуктами? – вдруг услышала я вопрос от Карины.

– С морепродуктами? – переспросила я и задумалась. – Я не знаю, есть ли они дома… или может нужно купить…

– Есть, – радостно закричала девочка и побежала к холодильнику. – Они вот тут лежат в морозилке. – И с этими словами она вытащила большую пачку замороженных морепродуктов.

– Что ж.… замечательно. Значит, на ужин мы их съедим.

– Ура. А сверху посыплем мелко натёртым сыром.

Я улыбнулась. Мне доставляло огромное наслаждение видеть светящиеся глаза Карины. В пятницу мы так славно провели вечер, я думала, что сегодня она будет вести себя со мной также, но, видимо, что-то вчера произошло, пока меня не было. Хорошо бы узнать, что именно.

Пока я была погружена в свои размышления, готовя суп, Карина выпила чай с сырниками и ушла к себе.

Маргарита Рудольфовна встала перед самым нашим выходом в бассейн. Поздоровавшись, она села пить кофе, отказавшись от еды, и, как всегда, уткнулась в свой телефон. В десять сорок Карина вышла из своей комнаты и молча пошла в коридор. На реплику матери по поводу одеться потеплее она лишь резко огрызнулась. Всё стало ясно. Значит, конфликт был вновь между ними. Успокаивало лишь то, что хотя бы её саму пока сюда не вписали.

Дорога заняла немного времени, поскольку по воскресеньям людей на улицах меньше, но ехали мы в полной тишине, так как молчаливая Карина больше не вымолвила ни слова.

А вот после занятий она выбежала очень воодушевлённой, и с восторгом рассказала, что её включили в список участвующих в соревнованиях.

– Ничего себе! Это потрясающая новость! Ты молодчина! – обрадовалась я. – Это нужно обязательно отметить. Давай зайдём в кафе и съедим что-нибудь вкусненькое.

Карина изумлённо выгнула брови и осторожно спросила:

– А можно? Мама не заругает?

– Ну если ты переживаешь по этому поводу, то мы можем сохранить это в тайне. Может же быть у нас с тобой маленький безобидный секретик?!

Но девочка все же недоверчиво на меня смотрела:

– А как же репетитор? Она придет к четырём.

– Мы посидим совсем недолго. Не бойся, пойдём, отметим твоё включение в соревнования.

И Карина сдалась. Мы зашли в кофейню, находившуюся как раз рядом с нашей автобусной остановкой, и заказали себе по молочному коктейлю и сладкому пончику.

– Как давно ты занимаешься плаванием? – спросила я Карину, когда мы заняли свободный столик.

– С семи лет.

– А раньше ты уже участвовала в каких-нибудь соревнованиях?

– Нет, это первые.

– Тогда тем более хорошо, что мы зашли сюда. Первые соревнования! Поздравляю! За каждую даже маленькую победу нужно себя хвалить и баловать!

– Мне Алиса тоже говорит, что нужно иногда делать что-нибудь для себя, а не только то, что мама требует.

– А Алиса – это кто? – уточнила я.

– Алиса – моя лучшая подруга. Мы с ней с первого класса вместе. У неё вчера как раз день рождения был. Она говорила, что будет праздник в пиратском стиле. Мы даже костюмы себе приготовили. И ребята должны были прийти…

Тут Карина вновь поникла. Настроение её быстро сменилось, и она вновь загрустила.

– А что случилось? Праздник не состоялся?

– Состоялся. Но без меня… – тихо выдавила из себя девочка, мужественно глотая готовые пролиться слёзы.

– Без тебя? – не поняла я. – Почему без тебя? Алиса не захотела тебя пригласить?

– Нет, что вы. Алиса была расстроена не меньше меня, когда я вчера сказала, что не смогу прийти.

– Тогда ты меня совсем запутала, – покачала я головой. – Так почему ты не пошла на праздник?

– Маме нужно было срочно на работу поехать, а одну она меня не отпустила. Поэтому я с утра и до позднего вечера сидела у неё в офисе.

Мои глаза округлились. Шок и непонимание затмили рассудок. «Как же так? В самый последний момент не пойти на долгожданный день рождения лучшей подружки – это ведь нереально обидно даже для взрослого, не то, что для девочки её возраста. Бедняжка!» И тут же подсознание напомнило о моём собственном детстве. Сколько раз случалось так, когда родители не могли выполнить то, что обещали: купить обещанный подарок, отвезти на море, забрать в назначенное время от бабушки. Они хотели, но часто возникали жизненные обстоятельства, порой против их воли, из-за которых было просто не выполнить сказанное. Но каково же ребёнку, ждавшего с огромным нетерпением подарок или поездку? Или когда он часами сидит у окна в ожидании приезда мамы? Каково его разочарование? А если это происходит раз за разом? Обида внутри копится и растёт с каждым днём. И ничего хорошего из этого не выйдет. Я всегда говорила родителям, чтобы они не обещали того, что стопроцентно не смогут выполнить. Лучше пусть потом сделают приятный сюрприз, нежели чем я буду попросту ждать и надеяться, а потом огорчаться.

– А почему твоя мама мне не позвонила? – грустным, но спокойным голосом спросила я. – Я бы могла приехать и отвезти тебя на праздник.

– Мама всегда отвечает в таких случаях, что все должны соблюдать правила. Если у вас выходной, значит, мы не можем вас беспокоить.

– Ерунда какая! Если у меня нет срочных дел, то я с радостью помогу.

Я была очень недовольна поведением Маргариты Рудольфовны. Лишать дочку праздника из-за нелепого правила. Хотелось много чего возразить по этому поводу, но я сдержалась, понимая, что Карине не надо говорить подобные вещи, тем более, когда речь идёт о её матери. Она и так пострадала.

Я сделала глубокий вдох и выдох, чтобы прийти в себя и продолжила:

– Карина, давай договоримся, если в будущем повторится подобная ситуация как вчера, и тебе нужно будет пойти на какое-то важное мероприятие, а мама с папой отвезти не смогут, то ты позвонишь мне, и я приду. Хорошо? Но только это должно быть что-то действительно значимое, как например, вчера день рождения лучшей подруги.

– И вы приедете? Но это же ваш выходной день?!

– Конечно, приеду, – уверенно кивнула я.

– Но мама вряд ли вам оплатит этот день как рабочий, – удручённо призналась девочка.

– Вот об этом ты уж точно даже не думай. Порой не деньги главное. Так что? Договорились?

– Да, – мотнула головой Карина.

– Вот и славно. Запиши мой номер телефона. Пусть будет у тебя сохранён на всякий случай. – Если что, звони, не стесняйся, – с дружеской улыбкой сказала я, и Карина ответила мне ей же. – А теперь поспешим домой, чтобы не заметили наше долгое отсутствие.

А наше опоздание действительно осталось незамеченным. Маргарита Рудольфовна уехала в магазин за продуктами. Мы с Кариной сели обедать и как раз успели к приходу репетитора.

Пришедшая женщина примерно пятидесяти лет, в очках с большой круглой оправой, с короткими чёрными волосами, без макияжа, одетая в тёмно-серый шерстяной костюм, по правде сказать, меня сильно насторожила с самой первой минуты. Не так я себе её представляла и тем более в доме Маргариты Рудольфовны. Женщина ничем с виду не примечательная оказалась такой же и по общению. Отчего я ещё больше опешила. Одним словом, мне этот человек не понравился. Но это только мое мнение, возможно слишком поспешное. В любом случае, меня это вроде как не касается.

Я проводила репетитора в комнату Карины и вернулась на кухню.

После её ухода я поинтересовалась у девочки, что она думает о ней, но та не дала внятного ответа. Скорее это больше походило на то, что надо заниматься – так велела мама. Я пролистала тетрадь, по которой они занимались и заметила, что в ней записаны одни грамматические правила с краткими примерами. Это больше напоминало корочку учебника с основными правилами – подсказками. Карина сказала, что репетитор каждый урок только диктует ей, что записывать, и вкратце объясняет суть. Я спросила её пару правил из тетради, но девочка не смогла их объяснить, даже то, которое написала только что.