Текст книги "А когда ты будешь меня любить? Книга про современную индустрию психологов"

А когда ты будешь меня любить?
Книга про современную индустрию психологов
Ольга Викеле

© Ольга Викеле, 2023

ISBN 978-5-0060-8064-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

А когда ты будешь меня любить?

Глава 1

Мария

Приходилось ли вам видеть счастливых людей? Как они выглядят? Улыбаются? Смеются? Всегда на позитиве? Довольны собой, своей жизнью, фигурой, работой? Или они отказались от быта и отправились на Гоа, чтобы ловить дзен в хижине? Что такое счастье? Почему наделяют его чем-то магически-недосягаемым, что все к нему стремятся, но описать не могут. Солнечный и радостный человек счастлив в моменте, или это постоянная переменная? Где грань между «все нормально» и «всегда превосходно»? Все так стремятся быть счастливыми, что не видят процесса счастья, а добиваются лишь результата, что где-то там впереди есть финиш, а перед ним флажок «счастье», и вы его разрываете в беге, ощутив восторг. Почему многие к счастью относятся как к яркой вспышке, а все остальное время обесценивают серыми буднями, не видя никаких светлых перспектив, или отчаянно бегут за ними, как за солнечными лучиками, пытаясь поймать и удержать. Можно ли счастье взять в руки, почувствовать его вес, форму, вкус, запах? Что это в метафизическом плане?

Мария жила хорошо. Улыбалась 23,5 часа в сутки. Иногда окружающие в метро думали, что она ненормальная. Нельзя же всегда улыбаться. То загадочно– молчаливо, то открыто– задумчиво, но озорно– по– детски, то обнажая зубы, то только глазами, то всем телом. Счастье парило из нее. Казалось, что ее выделительная система вырабатывает счастье и продукты его распада. Вы никогда не видели более позитивного и оптимистичного человека. Маша служила солнышком на работе. Всегда была наполнена радостью, увлечена собой и своей работой, любимыми детьми, ей попросту некогда вовлекать в свою жизнь еще и мужчин. В свободное время она каталась на велосипеде часами по любимой Москве. Обожала свой район Беговая-Динамо, знала каждый дом на Ленинградском проспекте, и частенько ходила пешком до Маяковской, кататься на качелях. А еще Мария обожала театр Сатиры и несколько раз в месяц радовала себя постановками. Ее всегда удивляло, почему на стенах фойе во всех театрах актеров труппы фотографируют в черно-белом цвете. Да, Маша еще любительски увлекалась фотографией. А больше всего ей нравилось выезжать в Серебряный бор, бродить там пешком фотографировать лес, воду, песок. Маленький участок природы среди суетливой Москвы. Маше было хорошо наедине с собой. Бывало, на велике, катаясь несколько часов, слушая музыку, думая, или говоря с собой, она задавалась вопросом, почему у нее нет семьи и мужа, в привычном понимании. Ей 34 года. И давно было бы «пора». Но деток она любит и так, своих маленьких подопечных. А на мужчин времени, желания определенно нет.

Да, были романы, чаще эпизодические, не серьезные. Отвергнутый тип привязанности. Теперь она знала определение. Боялась довериться настолько, чтобы не пожалеть потом. Остерегалась боли. Поэтому выбирала несвободных парней, отягощенных женами и детьми. Пару месяцев ее устраивал секс с ними, а потом переставало нравится, пропадал интерес, и они обоюдно-добровольно расставались. Даже драм и бешеной любви не было ни к кому. Или она просто вытеснила все из своей памяти. Не видела с собой никого длительно, даже в мыслях. Ей было всецело хорошо с собой. Маша была даже на 101% процент счастлива. Одна. Пару лет назад мелькнула мысль: «А не родить ли для себя?», но она не хотела снова привязываться. Себя к кому-то, пусть даже любимому, и надолго. На всю жизнь. Деток своих на работе любила, зная, что через год– два они пойдут в свободное плавание и не вспомнят о ней. А Мария Алексеевна, перебирая их корявые рисунки и открытки, даже не вспомнит кто эти «Артем» или «Катюша». Маша и дружбу особо ни с кем не водила. Были пару приятельниц, одна из школы Аля, другая из Канады Марго, по переписке, не виделись с ней уже сто лет, а переписывались раз в пару месяцев. К Альке Маша приезжала раз в полгода– год. Та жила за городом, была слишком набожной, удачно для себя вышла замуж, родила уже за 11 лет брака троих детей, ожидая четвертого. И несмотря на то, что Мария Алексеевна педагог– дефектолог, Аля наотрез отказалась привлекать подругу к своим детям дошкольникам. Они беседовали о чем-то отстраненном и встречались в доме Али, по праздникам, ели шашлыки, гуляли, и Маша с чистой совестью уезжала еще на полгода.

Не было у Марии представления как это – заботиться, переживать, не спать ночами, готовить кому-то, гладить, гулять, вместе смотреть фильмы. Где найти время еще на кого-то, если и на свои желания его с трудом хватает? Поэтому подругу искренне не понимала: как можно посвятить себя только детям? Интересно, что муж Альки в ней нашел, хотя, наверняка, изменяет в своих командировках. Аля пыталась намекнуть Машке, что пора бы и той замуж, деток нарожать, считала, что это истинно верный путь и не верила в бездетное счастье Марии. Хотя, наверняка, в глубине души завидовала той, т. к. Маша и собой занималась, и на спорт ходила, и на велике часами каталась, и в горы могла, и на море, и вообще делает что и когда хочет, и не отталкивается от бесконечных «Мама».

«С ума сойти, на фига четвертого рожать! Совсем с дуба рухнули. Зачем? В чем смысл?», – искренне поражалась Маша после очередной встречи. А Аля про себя сочувствовала Машке: «Вот бы мужика тебе, что ты все сидишь бобылем, счастье пропускаешь свое женское, потом и родить не сможешь. Что хорошего с чужими детьми возиться, если своих нет?»

Больше всего Мария Алексеевна любила май. В детском саду готовились к выпускному, праздникам, с июня до августа работы меньше, а доход практически не менялся. Солнце грело теплее, чаще можно было отдыхать, наслаждаясь природой.

Она как раз гуляла мимо ипподрома на Беговой, поедая вкуснейшее мороженое, слабость, мимо которой Маша не могла пройти мимо, устоять даже не пыталась, когда увидела сообщение от Али, хотела перезвонить, но вспомнила, что та не любит голосом говорить, так как: то дети спят, то укладываются, то крик такой, что ни черта не слышно.

В этот вечер Машка познакомилась с Михаилом. Красивым бегуном. Они обменялись телефонами и периодически созванивались. Она не исключала секс с ним, как раз на выходных. Он пока не торопился, но понятно же, что все равно все сведется именно к телесной близости. Зачем себя обманывать. Это неминуемо.

– Машка, приезжай к нам в субботу, с ночевкой. Игорь встретит тебя. Соглашайся. А то потом мы к свекрови на все лето поедем до августа, не будет возможности встретиться, а там и до родов рукой подать, не до этого будет! – предлагала Аля.

«Не велика и потеря», – подумала про себя Маша. Но согласилась. Погоду обещают хорошую на выходных, почему бы за город не съездить, может, это и хороший вариант.

Но как обычно в таких случаях, накануне запланированной даты Алька сообщила, что дети разболелись, но вроде, не сильно, принять ее все-таки смогут. Игорь должен был забрать Марию у торгового центра, у выезда на МКАД. Опоздал на 35 минут, выводя из себя умиротворенную и спокойную внутренне Машку, которая психовала от такой безответственности. В машине с ним оказалась старшая семилетняя дочка Аглая и молодой человек Вова, с которым Маша познакомилась 4 года назад, тут же у подруги. Ребята оставили ребенка на попечение Марии, а сами поехали за алкоголем, спросив ее, что та будет пить к мясу, но не купив этого. Странные. Семилетняя дочка Игоря и Али выглядит несамостоятельной и пугливой. Марии Алексеевне пришлось сидеть в машине с девочкой на задних сидениях и играть в мемо, а Вова, придя, открыл бутылку дагестанского шампанского, и протянул Маше выпить из горла. Попробовала, вернула, отказывалась, говорила, что не любит вино, не вкусно. Сухое. В дороге Аглая почувствовала себя хуже, ее укачивало, и Марии пришлось убирать рвоту везде на сидениях, пока отец с другом премило болтали, она даже не особо слышала о чем, музыка была слишком громкой, и возникало ощущение, что она няня этому ребенку, а не в гости едет.

Маша была очень голодной, все более озадаченной казалась, и впервые за сутки потеряла улыбку. Стола как такового не было организовано. Парни начали готовить плов и жарить шашлыки, Маша приближалась к ним, смотрела, ждала, когда же будет ужин. Анюта рассказывала о детях, и была растворена лишь желанием их накормить. Снова бардак и грязь в доме и на участке. «Я не успеваю с этими детьми ничего, Марусь» – оправдывалась Алька. Марии было скучно и некомфортно, она общалась со Михаилом, по смс и голосом.

– Скучаю, печенька моя. Хочу тебя целовать, смотреть в твои глазки, вдыхать твой запах. Обнимаю, – писал он.

– Тоже скучаю, – признавалась Мария.

– Давай не в ресторанчик пойдём, а дома у меня устроим романтик, что-нибудь приготовим и винца попьём, – предлагал он, намекая на их первый секс.

«Не люблю вино», – промелькнуло в голове Марии, и как раз ребята начали разливать красное. Кислое. Потом Игорь достал самодельный коньяк. Плов был готов, когда все уже замерзли на улице, и пришлось облачиться в ватник и гигантские резиновые сапоги, надеть чужую шапку. Идеально вкусная еда. Долгожданная. На запах подтянулись соседи с тремя детьми, все вместе ели из общего чана, пили. Стало хорошо. Мария снова была на 101% довольна и счастлива, улыбалась и рассказывала смешные истории. Мальчишки начали топить баню, Маша с удовольствием согласилась пойти греться, и не против была получить массаж. Пофиг было от кого, хоть от Игоря, хоть от Вовы, хоть от соседа, не расслышала Маша, правда, его имени. Алька пошла укладывать младших. Весь ужин держалась отстраненно. Самодельная отстроенная в прошлом году баня– гордость Игоря, ребята практикуют ее еженедельно, а для Маши это почти впервые, сауна в спортзале не в счет. «Хочу попробовать» – подумала она. И алкоголь даже не при чем.

Ей выдали марлевую простынку, она разделась и легла на нее животом вниз, представ перед Владимиром обнаженной. Он разгонял пар, брал два веника березовый и дубовый, масла какие-то. Делал массаж. Восторгался стройным спортивным телом. Казалось, что движения его не очень уверенные, тем приятнее было додумывать, что он возбужден. Видел только спину и попу. Говорил комплименты. Затем предложил Марии пойти на улицу. Подышать. Еще час назад она была в ватнике и в шапке, а сейчас разгоряченная пошла в полотенце на улицу. Уже темно.

Снова грелись на верхней полке, он приносил воду, радовал массажем. Мария молча его принимала, без оханий и восторгов. Потом ополоснулась, и вышла, сказал ребятам, что их друг не очень уверен в себе, такое ощущение, что женщин не видел триста лет. Чувствовала свою власть над ним, унижала, и почему-то ей это нравилось. Еще Вова плохо слышит, и приходилось повторять что-то.

На следующее утро, замерзнув и окоченев, взяв все одеяла на себя, не торопилась вставать. Алька снова суетилась с завтраком: не хватало тарелок, она решала кто из детей что будет есть, как, и в какой последовательности. Стали набегать снова соседские дети. Звать гулять мелких. Было скучно и хотелось общаться. Проснулся Вова, весь замерзший. Стал нервно искать свой телефон, целая умора наблюдать, как человек с бодуна не видит очевидных вещей. Парни занимались пристройкой какой-то. Маше интереснее было бы с ними общаться, чем с Алей с детьми. Владимир подарил одуванчик, налил вино, вчерашнее, не вкусное, Маша не стала допивать.

– Я бы ещё тут осталась, если бы завтра не надо на работу в сад, – делилась Маша с Михаилом.

– Смешно слышать, как взрослая девушка в садик детский боится опоздать.

Планировалась, что часов в шесть вечера увезут Марию обратно к метро, но только в пять Аля с Машкой и с детьми пошли гулять к речке, ели мороженое, и к шести выяснилось, что никто никуда не собирается, и для Маши снова затопят баню. На этот раз Владимир был увереннее, не как вчера. Уже открыл форточку, чтобы они дольше могли в парилке находится вдвоем. Снова массаж. Настойчивый. Уже трогал бедра и попу, как бы случайно касаясь внутренней стороны. Маша делала вид, что не понимает ничего и не замечает. Перевернул ее на спину и видел грудь. Поцеловал в губы. Пытался снова трогать, но Мария оскорбилась и вышла. Чмокнув его в щеку. Хотя в перерывах между массажем рассказывала, как любит сильные руки, и секс сзади. Провоцировала.

– Хочу, чтобы тебе было приятно, – намекал Владимир на завершение вечера.

– Смешно. Забудь об этом, – игриво и властно заявила она.

В 9 вечера, после бани, ждала, пока попарятся мальчики, уже злилась, что довольно поздно, а ей добираться до дома еще три часа.

Михаил предложил сегодня приехать к Маше. Впервые. Она не планировала и не ожидала, но думала, ладно, пусть так, если хочет. Но приглашать к себе в квартиру на 2-м Боткинском проезде после полуночи– это как-то несуразно. Сомневалась. Оставить ли его на ночь, или пусть на такси валит, после секса? Маша любила свою квартиру, и не звала всех подряд в свое логово, а если и приглашала, то вежливо просила удалиться, на ночь не оставляла. Спать она привыкла одна.

– Вы добрались до дома? – начал Владимир почему-то к Маше на «вы».

– Добрались. Завтра поговорим. Мне пора спать, – спешно ответила, зная, что уже почти полночь и надо еще Михаилу такси вызвать, чтобы он адрес не сам искал. Миша приехала с эклерами и творогом. Странный. Думал, что она оставит его на завтрак, и сырников напечет? Ни алкоголя, ни цветов. Заснули, обнимаясь. Наверное, Маша очень устала за двое последних суток, сама не поняла, как вырубилась.

Михаил писал весь следующий день. А ее начало это утомлять. Много работы, любимые детки, совсем не до мужиков. Маша пришла на работу восторженная, казалось, похудевшая. Владимир отправил смс через сутки, и начал слишком прямолинейно:

– Сегодня испытал острое желание войти в тебя.

– Бывает, – безразлично ответила Мария. – Правильно понимаю, что тебя интересует секс со мной? – решила уточнить у него. – Ничем не могу тебе помочь.

– Хорошо. Твоё предложение о театре ещё в силе? – сменил тему он. Дело в том, что она в субботу без умолку говорила о классных постановках, а Вова обмолвился, что никогда не был в театре, она рассмеялась ему в лицо, пообещала, что устроит первый раз. Организует билеты.

«Это что же получается, он решил, что я легкодоступная девочка, которая на все согласна? Дала повод так думать?», – в гневе рассуждала Мария. – «Раз он никогда не был в театре, будет приятно его сопровождать. Обещала же. Но история эта неприятная».

– Если хочешь, можешь пойти со мной, – старалась быть спокойной Маша.

– У меня есть желание. Вот совершенно тебя не понимаю, сначала ты говоришь, что я не делаю никаких шагов, а после того как сделал, посылаешь. Весьма странная позиция.

– Да, вероятно, ты неверно меня понял. Я не девочка для разового секса.

– Почему же разового? Цели поставить галочку нет. Может, мы несовместимы, в принципе. И секс для меня играет не последнюю роль. Врать и обещать что-то, не собираюсь.

Вообще, чувствую твой негативный настрой. Почему, непонятно. Я тебе ещё ничего плохого не сделал, вроде.

– Слушай, мне понравился массаж. И как мы общались. Но если я тебе интересна, завёл бы разговор отвлеченно, а не сразу: «Хочу секса».

– Согласен. Признаю свою ошибку. Извини. Больше не буду рассказывать о своих желаниях. Предлагаю общаться на другие темы, если хочешь.

И я тут Мария задумалась, да, пригласи он на свидание, угости напитками, было бы любопытно. Согласилась бы. А такая прямолинейность ее испугала.

– Тебе кажется, что тот факт, что я согласилась лежать голой в бане перед незнакомым мужчиной – неприличный поступок? Это за гранью дозволенного? – решила уточнить у него. – Сама спровоцировала эту ситуацию. Прости меня. Мы друг друга не поняли. Так бывает.

– У большинства людей с секса все и начинается. А почему бы и нет, если вы оба хотите? Да, знаю, что в обществе порицается, когда сексуальные отношения случаются на первых этапах знакомства. Главное, как к этому относятся оба партнёра, остальное не имеет никакого значения.

Мария решила эту тему больше не развивать. Михаил все продолжал щебетать:

– Мне тебя так не хватает. Так спокойно засыпать с тобой. Обнимая тебя, даже я бы сказал, держа тебя во сне, испытывать это приятное и волшебное чувство. А ты такая красивая в этот момент, я так возбуждаюсь от твоей нежности. У нас сильная связь с тобой. И без секса мне с тобой хорошо, – признавался он.

Да, казалось бы, зачем он приезжал в 12 ночи, уснув в обнимку, чтобы в 5 утра уехать, даже не позавтракав. И ночью остался, и кольца нет, и к себе звал. Не женат, что ли? Не москвич, конечно, живет в Ховрино, в студии, но зачем начинать так щебетать и хотеть видеться каждый день. Марии и без него хорошо живется. Почему-то резко перегорела к Мише, хотя неделю назад, при знакомстве и легком флирте все ещё хорошо было в переписках.

– Привет. Мы завтра идём в театр, или ты уже не хочешь? – спросила Маша Вову, понимая, что, если тот не пойдет, она пригласит Михаила, который с ума сойдет от радости. – Почему ты раньше не ходил на спектакли?

– Не с кем было. Много где не был. Синдром отложенной жизни. В чем ты пойдёшь?

– А в чем ты хочешь? Уместно ли будет дразнить тебя платьями? – поинтересовалась она.

– Мне нравятся платья. Но даже в джинсах, ты привлечешь моё внимание.

Но мы же договорились, что больше я об этом не говорю.

– Значит буду дразнить дальше! – игриво отметила Мария, улыбаясь.

– Для чего тебе это? Чего хочешь добиться? – удивлялся Вова.

Не стала отвечать. Нравилось внимание и все еще чувствовала власть над ним, контроль над ситуацией. Чувствовала себя в безопасности.

Владимир выглядел в тот вечер удивительно хорошо. Джинсы, синяя водолазка на идеальной фигуре, стрижка, и как сказал, пиджак в рюкзаке. Ожидая начала спектакля, они болтали на диванчике в фойе о стоимости недвижимости в Москве. Сидели на 6 ряду партера, Вова комментировал: «Мне нравится», но как оказалось, видел не все. Маше хотелось, чтобы он положил свою руку на ее, трогал. Но сдерживался. Сегодня этот мужчина определенно классно выглядит. Она по-прежнему о нем ничего не знает, а у Али как-то некорректно спрашивать. 42 года, жены нет, детей нет, живет в съемной студии у Речного вокзала. После окончания спектакля, Владимир предложил посидеть где-нибудь, но Маша заспешила домой, сказав, что в следующий раз ужин с него. Она внутренне торжествовала. Хорош, симпатичен, галантен, не приставал совсем, Алька о нем четыре года прекрасно отзывалась, детей ее тискает, рукастый, ремонты делает. Приятен. И если еще и в театр готов ходить– прямо супер. Михаил совсем перестал интересовать.

И как назло начал бесить своими предложениями о встречах. Как будто не видит истинную Машу, уже начинает пытаться переделать. То встречаться чаще, то накраситься так, как ему нравится, то постричься просит покороче, то покрасить волосы в блонд. Слишком много «должна», и это Маше не по душе. Они обсуждали вероятную поездку на море, и в этом не совсем совпали. Больше напряжения и раздражения. Уже не отвечает Маша на «скучаю». Что-то поменялось. Маше не нравится музыка, которую тот слушает, увлечения, которыми живет, еда, которую выбирает, и вино тоже, не любит.

Владимир объявился спустя 5 дней молчания:

– Привет! Как дела? – начал он.

– Привет. Хорошо. Что хочешь предложить? – обнаглела Маша.

– А что, пишут, когда что-то предложить хотят? – удивился он.

– Я уже почти согласилась, – продолжала флиртовать.

– Ну тогда приезжай сегодня в гости, раз согласилась.

– Как мило. Нет. Буду свободна в воскресенье к обеду.

– Покормлю тебя. В знак благодарности за знакомство с театром, – писал Вова.

– Разумеется, – обозначила Мария, искренне этого желая. – Могу сегодня в 18.30 тебя позвать.

– Я начал до 19 часов работать теперь. Так что нет. Но благодарен за приглашение.

– То есть ты выездной только по субботам? И в театр с тобой на буднях не сходишь? Это как с курсантом встречаться, ожидая увольнения. Не люблю подневольных.

– Мы все зависим, по сути. Только от разных вещей. Почему со мной пошла? Пожалеть решила, сводить в театр, раз я там не был? – поинтересовался Владимир.

– Мне было странно, что ты не был, и приятно быть первой. А ещё благодарность за массаж.

– Хорошо. Принято. Мне понравилось. Но что изменилось? Почему со мной решила повстречаться?

– А мы с тобой решили встречаться? – недоумевала Мария.

– Совместно проводить время. Ходить в театр, например. Или ты хочешь закончить наше общение на будущей встрече, в заведении?

– Театр, прогулки, поездки на велосипедах. Мне все это нравится. Общаемся, пока нравится.

Мария ждала встречу с Владимиром, но тот снова на неделю пропал, она соглашалась на вылазки с Михаилом. Дозированно. А вино и встречи со Мишей, его увлечения, разговоры, визги восторженные перестали давать радость. Не ее человек. Совершенно. Не тянет. Хотелось общаться и флиртовать с Вовой. Вроде вот, вагон времени, но не хочется его разделять с Михаилом, как предполагалось в мае. Все чаще стали ругаться из-за предстоящей поездки в Абхазию. Видели этот отдых совершенно по-разному. Мария тянула время. Все больше думая про Вову.

– Зай, а ты соскучилась, м? Что-то ни одного приятного слова от тебя сегодня нет.

Не чувствую твоей нежности. Ты занята? – писал Михаил. И вроде 38– летний дядечка, в очках и чуть лысеющий, а разговаривает, как 15-летняя девочка– подросток.

– Занята сейчас, вечером отвечу, – холодно чеканила она.

Машу эти вопросы начали утомлять. И планы строить– не хотелось. И телесно не желалось. Не родной человек с чужими историями.

– Ты моложе в любом случае, энергии у тебя больше. Я забываю о своём возрасте, а вот организм мой– нет. Раньше так не уставал, пахал на трёх работах, и ещё и с девушкой встречался, и силы были, а ты очень страстная девушка, в отличии от тех, что были до тебя. Не жалуюсь, говорю о том, что вряд ли тебе захочется тряпочку в постели. И мне надо уединение, чтобы восстанавливаться. Боюсь, сегодня не сможем увидеться.

– Мне тоже нужно время на себя, – уверенно сказала Маша.

За что он извиняется? Ей вообще часто видеться не надо. Прошел месяц после их знакомства. Они виделись каждую неделю, иногда дважды-триджы. Маша съездила к нему в квартиру. Хороший дорогой ремонт. Но брезгливо, не уютно. Не хочется. Далеко.

– Зай, а может ты приедешь ко мне, – просил Михаил. – Мне спокойно, когда ты рядом.

– Нет, хочу домой. Надо делами заняться и выспаться, – ответила она.

– Я дам тебе поспать, а может, всё-таки приедешь? – продолжал ныть он.

Не хотелось Марии совсем. Гораздо приятнее думать, куда и когда сходит она с Владимиром.

– Пойдёшь в кино? Со мной, – звал Вова в тот же вечер.

– Конечно, пойду. Когда? Мне проще тебя к себе позвать.

– Я приеду к тебе в 7—8 вечера, но без душа, сразу после работы, или встречаемся где-то в 21.30?

– А ты расстроишься, если секса не будет? – сразу уточнила о его намерениях Мария.

– Как пожелаешь. Мне будет просто интересно с тобой пообщаться, – облизнулся Владимир.

– Тогда можем встретиться где-то и поужинать. Я тоже после работы поеду, мы в равных условиях. Хотя рада, что договорились о долгожданной встрече в кафе, но тут Маше почему-то стало Вову жалко. Его финансы. Решила, что звать его в ресторан или гастробар негуманно, слишком дорого. Предложила еду у себя дома. И сделала заказ сама.

«Я не против оставлять его на ночь», – почему-то вполне уверенно стала понимать про себя Маша, что у них начнется роман. Уже прошло две недели после театра, флиртует, хочется быть с ним.

Владимир снова хорошо выглядел. Маша сидела напротив за длинным столом на маленькой кухне, с видом на школу, второй этаж. Эх, вот бы оказаться в высотках на Ленинградке. Владимир стал обнимать и целовать. Был возбужден. Мария чувствовала желание, но всячески отворачивалась, не давала себя трогать, даже случайно. Подкупает эта власть. Ощущение что ее хотят. Мысль, что, Маша управляет процессом. Она дразнила его, и выпроводила, не дав ничего.

– Что чувствуешь? – поинтересовалась спустя полчаса после окончания встречи.

– Неудовлетворение, – признался Вова.

– Ты справишься с этим состоянием, – насмехаясь, продолжила она.

– Спасибо за поддержку. Как ты себя чувствуешь?

– Исцарапанной щетиной и желанной.

На следующий день, выехав на велосипеде на длительную прогулку, Мария стала делать селфи, отправляла Вове. Да, не хватает его. Так хорошо одной, но нет, и тут она себе врет. Хочет с ним быть. И он позвал ее к себе, но решила отказать. На своей территории ей безопасно. Еще не время. Михаил отчаянно звал Машу на все спектакли Москвы, в том числе на культовые. Скупал дорогие билеты, но Мария думала, в какой день пригласить Вову к себе. Игра. Взаимная. Подогреваемый интерес. Флирт. Она рискнула оставить его с ночевкой.

– Хочу тебя. Ты готова завтра вставать в 5 утра? – писал Владимир.

– Хочу черешню. Привези, пожалуйста, – попросила Маша.

– Если найду, – пообещал он.

– Где моя черешня? – первое, о чем она спросила его на пороге своей квартиры?

– Я не успел. Давай сейчас куплю.

– Сейчас мне не надо, – резко оборвала она, расстроившись.

Приехал с пустыми руками. Мария налила черный чай, почему-то с сахаром, ему. Мылись по раздельности. Начал он с массажа. Секс не впечатлил никого. Владимир явно переживал, и в себе был не уверен. Разочарование. Почему-то говорил о том, что во время знакомства 4 года назад, готов был горы свернуть, но Маша этого не помнит. Она в то время улаживала вопросы с наследством в Курской области и точно не готова была даже к флирту.

Мария на следующий день делала Вове провокационное фото, получала реакцию, которой добивалась. Нравилось чувствовать себя желанной. Все разговоры сводились к обсуждению кто, как хочет и как любит: поцелуи, позы, связывания, облизывания, укусы, удушение, стимуляция пальцами, грани допустимого.

– Это лучшее что я видел! Хочу немедленно! Как же хочу! Приятный подарок. Кровь уходит в нижнюю часть тела. Почему ты такая сексуальная? Люблю, когда ты в платье. Пришли мне свои ножки. А повыше? Хочу попку твою видеть, – просил делать фото он.

– Приезжай, – провоцировала Мария, забыв о своем режиме. Она даже готова была отменить индивидуальное занятие по йоге на полотне.

– В субботу ты свободна? – интересовался он.

– Куда пойдём?

– Какое-нибудь заведение с едой и алкоголем. Кальян любишь? Только ночью. Вечером я работаю. У меня много финансовых обязательств. И чтобы сводить тебя в заведение, нужны деньги.

– Ты никуда меня не водил, – чуть не огрызнулась она.

– Я и не говорил, что делал это. Сказал, что на это нужны деньги. Ты снова услышала, что хотела.

«Ни обещанного кино, ни кафе. Ничего о нем не знаю. Совершенно. Вообще. И если при заочных знакомствах спрашивают про род занятий, жён, детей, гороскоп и что-то там ещё. То вот в этой реальной жизни гораздо интереснее понять: кто он, чем живет, как наполняет себя. Я же не знаю откуда он, кто по образованию, ни про семью. Ничего. Общаемся постоянно, но не говорим про него. Лишь про предстоящий секс или потенциальные желания. Странно же, что ему 42 года, и не было ни жен, ни детей. Какой у него тип привязанности? Наверное, безопасный? Девушки его бросали? Почему?», – Маша рисовала в своей больной голове идеальные картинки.

– Меня утомляют люди часто. Я не хотела замуж никогда. Мне хорошо одной и с эпизодическими вкраплениями встреч. У меня были максимально длительные отношения 5 месяцев, и то с перерывами. Я нестабильна и непостоянна. Избегаю душевной близости, но в глубине души, хочу ее. Но все равно избегаю. Ибо там больно. Привыкла все контролировать, и не люблю сюрпризы, – стала Мария рассказывать о себе. Она все меньше ездила на велосипеде и чаще спешивалась, желая ответить ему сразу, а не спустя два часа тренировки.

– Похоже на меня, – ответил он. – Но вообще это не свойственно девушке. В основном, все хотят привязанности, если не обоюдной, то хотя бы партнёра. Я много видел распавшихся пар, либо живущих со скандалами, изменами и прочими проблемами. Поэтому и страшно привязываться к человеку, потому что известно, как будет потом.

– Избегая близости, я не даю себе возможности плотно втянуться, чтобы потом не стать брошенной жертвой, или закрывать глаза на безразличие к себе.

– Да. Какой ты видишь выход из этого? – поинтересовался Вова.

– Я не считаю, что я в тупике, чтобы искать выход. Приняла что да, я такая. И нет у меня ожиданий, что кто-то срочно появится и подлечит меня. Учусь говорить правдиво. И это уже круто. Люди часто выебываются, чтобы быть лучше, казаться. Скрывая себя за этими масками. Для избегающего типа свойственны встречи с заведомо несвободными людьми (женатые, чем-то отягощённые, занятые, больные), как бы потенциально понятно, что это не про здоровые постоянные отношения, и привязываться не стоит. Мне нужно общение, общее желание встреч по выходным, без быта, проблем и долженствования.

– На данном этапе, мне подходят такие отношения. Нравится с тобой общаться.

– У меня пропадает интерес, если я понимаю, что добилась, и на меня начинают смотреть щенячьими глазами. Начинаю избегать. Боясь ответственности за чужие чувства, – призналась Маша.

– Да. Так ведут себя влюблённые люди. Они идут на разнообразные уступки. Отчего твоё уважение к ним падает. Ты много изучала мужчин? Говоришь такие вещи, свойственные им. Любовь – это вообще спорное понятие. Сначала химия в крови, а затем, когда она уходит, появляется привычка, привязанность, страх перемен и другие чувства. Что будешь делать сегодня?

– Приезжай, – быстро ответила Мария, несмотря на то, что четверг. Нравились с ним такие разговоры. В них как будто они лучше узнавали друг друга.

– Я дома уже. Бриться надо. Ушёл готовиться. Презервативы закончились.

– Купи. Это важно.

– Хочу без них, – признался Вова.

– Мне не нужны проблемы. И переживания.

– Со здоровьем?

– С залетами, – утончила Маша.

– Умею контролировать себя. Буду у тебя примерно в 9.

Приехал. Принес брикет мороженого, который пришлось убирать в морозилку. Вова уверенно подложил полотенце под Марию, и делал что-то потрясающее. Сквирт сходу. Вот так техника. У него явное преимущество, хотя первый секс с ним ей не понравился. В 5.30 утра встали, он нервничал, что не успеет на работу. А Маша увидела сообщения от Михаила, который продолжал отправлять смайлики, звал к себе, выкупил билеты в Сочи. Марию разговоры про отпуск совсем не волновали, скорее, злили, ощущалось давление по поводу предстоящей поездки, она уже не хотела ничего. Это был уже не долгожданный отпуск, а как будто вынужденный. Мария давно избегала близости с Михаилом, с появлением Владимира, но продолжала желать добрых снов и тыкать в иконки поцелуйчиков.