Текст книги "Избранные труды. Том I"

Своеобразие оснований возникновения наследственных прав заключается в том, что они всегда выступают не как единичный юридический факт, а как сложный фактический состав. Так, наследование по закону может возникнуть в силу факта смерти наследодателя при наличии родственной близости определенной степени или пребывания на иждивении наследодателя в течение одного года до его смерти и нетрудоспособности иждивенца. Право на наследование у наследников второй и третьей очереди возникает в том случае, если к факту родственной близости определенной степени и смерти наследодателя присоединится факт отсутствия наследников предшествующих очередей или их отказ от наследства. Наследование по завещанию, при наличии законных наследников, предполагает для своего осуществления, кроме родственной близости или иждивения, факт смерти наследодателя, а также составление завещания в пользу лиц, входящих в круг законных наследников. Наконец, наследование по завещанию третьими лицами может иметь место только при отсутствии законных наследников в случае смерти наследодателя, составившего завещание в пользу третьих лиц.

Некоторые элементы юридического основания, из которого возникают наследственные права, должны быть налицо до смерти наследодателя (родство, иждивение, завещание); другие элементы могут наступить после его смерти (смерть наследников предшествующих очередей или их отказ от наследства); между этими элементами находится факт смерти наследодателя как главный элемент юридического основания возникновения наследственных прав. Но каждый из этих элементов обладает самостоятельным предварительным юридическим действием как известная наступившая часть сложного фактического состава, являющегося основанием возникновения наследственных прав.

Первым элементом этого состава является родственная близость определенной степени или факт иждивения в течение одного года при наличии нетрудоспособности иждивенца. Не порождая наследственных прав непосредственно, перечисленные факты приобретают известное юридическое действие сами по себе, поскольку они связывают наследодателя, лишая его возможности неограниченно свободного распоряжения своим имуществом на случай смерти. В то же время, придавая юридическое значение этим фактам, закон тем самым обеспечивает интересы как самого наследодателя, имущество которого в случае его смерти перейдет к лицам, которым, по разумному предположению закона, он сам должен был бы его предназначить, так и наследников, для которых создается возможность приобретения наследственных прав, превращающаяся в действительность в случае смерти наследодателя. Возникновение конкретных прав зависит при этом не от действий лица, в пользу которого была создана известная правовая возможность, а от внешнего события, происходящего помимо и независимо от воли этого лица. Следовательно, правовые возможности, возникающие вследствие реализации известной части фактического состава, могут быть осуществлены не только в силу волевых действий, как думают сторонники теории прообраза права, но и в силу внешних событий, если только они являются недостающими элементами частично наступившего фактического состава.

Правовая возможность, созданная фактом родства в пользу наследников второй или третьей очереди, может быть либо погашена, если имеются наследники предшествующей очереди и если они принимают наследство, либо реализована, если наследники предшествующих очередей откажутся от наследства или если таковых вообще не существует. В данном случае правовая возможность, возникающая еще при жизни наследодателя, погашается или реализуется вследствие фактов, наступающих после его смерти. Возникновение конкретных прав зависит при этом не от действий лица, в пользу которого создается правовая возможность, а от внешних событий или даже от воли других лиц, действия которых восполняют недостающую часть фактического состава. Само собою разумеется, что так как реализация правовой возможности не всегда зависит от действий лица, в пользу которого она создается, то и ее устранение может произойти помимо его воли, вследствие ненаступления внешних событий или несовершения необходимых действий другими лицами, а следовательно, и в этом случае правовые возможности не покрываются понятием прообраза права.

Возможность приобретения наследственных прав, имеющаяся у наследников, в пользу которых не устанавливается законная доля, может быть устранена уже при жизни наследодателя, путем составления завещания в пользу других наследников, и тогда наступление недостающей части фактического состава утрачивает для них юридический смысл постольку, поскольку погашается действие его предшествующей части. Завещание как новый юридический факт, присоединяющийся к факту родства, создает для соответствующих наследников расширенные или суженные правовые возможности, когда оно увеличивает или сокращает их законную долю. Последующая отмена завещания восстанавливает правовые возможности, вытекающие из факта родства; но если завещание не будет отменено, то последующая смерть наследодателя обусловит реализацию правовых возможностей, возникших из факта родства и расширенных или суженных завещанием.

Отсутствие законных наследников и наличие завещания умершего наследодателя образуют юридическое основание возникновения наследственных прав у лиц, указанных в завещании. Однако факт отсутствия законных наследников, хотя он и является одним из элементов этого основания, сам по себе еще не создает какой-либо правовой возможности для конкретных третьих лиц, а имеет юридическое значение только для самого наследодателя, который освобождается теперь от связанности, установленной в пользу законных наследников. После составления завещания в пользу конкретных третьих лиц факт отсутствия законных наследников приобретает и для них действительное правовое значение, поскольку теперь они приобретают реальную правовую возможность, которая может быть либо осуществлена вследствие смерти завещателя, либо упразднена вследствие отмены завещания.

Смерть наследодателя для первой очереди законных наследников и для наследников по завещанию является заключительным элементом юридического основания возникновения их наследственных прав. Основание возникновения наследственных прав законных наследников второй и третьей очереди имеет в качестве своего заключительного элемента смерть наследодателя только в том случае, если отсутствуют наследники предшествующих очередей; в противном же случае их наследственные права могут возникнуть только при условии отказа наследников предшествующих очередей от принятия наследства, заявленного после смерти наследодателя. Однако с наступлением смерти наследодателя всегда имеется определенное лицо, у которого наследственное право возникает немедленно, а если его нет, то наследственное имущество как выморочное поступает в доход государства. Таким образом, нельзя указать ни на один момент во времени, в течение которого наследственная масса существовала бы как совокупность никому не принадлежащих прав, т. е. как бессубъектное право. Конечно, в течение известного времени от отсутствующих наследников может не поступить заявление о принятии наследства или до истечения известного времени присутствующие наследники могут отказаться от принятия наследства, но это имеет значение для осуществления, а не для возникновения наследственных прав. Самое же наследственное право у определенных наследников возникает в момент открытия наследства, т. е. в момент смерти наследодателя. В силу их отказа от принятия наследства или в силу их отсутствия, наследственная масса может перейти к наследникам другой очереди или как выморочное имущество поступить в доход государства, но тем не менее она всегда принадлежит определенному субъекту и никогда не является имуществом бессубъектным.

Лицо, приобретающее наследственное право, становится собственником наследственного имущества только после осуществления своего права. Но это не означает, что в промежуток времени между моментом смерти наследодателя и осуществлением наследственного права наследственная масса является res nullius, ибо, с одной стороны, факту принятия наследства придается обратная сила, а с другой стороны, хотя наследник и не становится собственником наследственной массы до осуществления своего права, он имеет такое право, которое может превратиться в право собственности. Реальное значение наследственного права состоит не в том, что его носитель вообще имеет данное право, а в том, что последнее является юридическим основанием для возникновения нового права – права собственности. Иначе говоря, наследственное право имеет значение для его обладателя не столько как право, сколько как юридический факт. Именно потому, что наследственное право настолько приближается к праву собственности, которое из него возникает, наследственное правоотношение по своей конструкции оказывается аналогичным отношению собственности: активными субъектами этого правоотношения являются наследники, управомоченные на приобретение права собственности; им противостоят все третьи лица, обязанные воздерживаться от действий, препятствующих осуществлению этого права.

Наследственные права могут явиться также юридическим основанием возникновения правовых отношений между сонаследниками, между ними и третьими лицами, кредиторами и должниками наследодателя, а также между наследниками и государственными органами, на которые возлагаются обязанности по охране наследства, обеспечению наследственных прав и т. д. Поскольку значение наследственных прав состоит не столько в том, что они сами являются правами, сколько в том, что они открывают возможность для приобретения новых прав и, прежде всего, права собственности, то и для понимания их сущности они должны быть изучены не только сами по себе и не только с точки зрения оснований их возникновения, но и как основания приобретения новых прав и создания новых юридических возможностей.

Семейно-брачные отношения, так же как и наследственные права, возникают из сложного фактического состава: из факта регистрации брака в органах ЗАГС или других органах, выполняющих их функции, при наличии волеизъявления лиц, желающих вступить в брак, а также при наличии обстоятельств, обусловливающих возможность вступления в брак (достижение брачной дееспособности), и отсутствии обстоятельств, препятствующих вступлению в брак (родства определенной степени, другого зарегистрированного брака и т. д.). Однако, в отличие от отдельных элементов юридического основания возникновения наследственных прав, ни один из положительных элементов основания возникновения семейно-брачных отношений, при отсутствии факта регистрации брака, не порождает ни правовой связанности, ни реальных юридических возможностей. Напротив, отсутствие некоторых элементов этого основания, лишь при наличии которых возможно вступление в брак, и наличие не входящих в него обстоятельств, лишь при отсутствии которых возможно установление семейно-брачных отношений, порождает известную правовую связанность для всех третьих лиц или для лиц, на стороне которых должны наличествовать или отсутствовать данные обстоятельства. Так, наличие между данными лицами родственной близости определенной степени, которая должна отсутствовать, согласно предписанию закона, лишает их возможности вступить в брак друг с другом. Недостижение данным лицом возраста, достижение которого, согласно предписанию закона, необходимо для возникновения брачной дееспособности, не только лишает возможности данное лицо вступить в брак, но и обязывает всех других лиц воздерживаться от вступления с ним в брачные отношения.

Среди всех элементов юридического основания возникновения семейно-брачных отношений решающее значение имеет факт регистрации брака, который после издания Указа Президиума Верховного Совета СССР от 8 июля 1944 г. приобретает уже не просто формально-доказательственное, но и материально-правовое значение конститутивного элемента установления брака. До регистрации брака никакое фактическое состояние не может породить каких-либо правовых последствий, в том числе и правовой связанности, которая обычно устанавливается в случае наступления некоторых элементов юридического основания возникновения всех других гражданских прав. Если же регистрация состоялась, то последующее обнаружение обстоятельств, препятствующих вступлению в брак, или выявление факта отсутствия условий, лишь при наличии которых возможно вступление в брак, сами по себе не уничтожают брака до тех пор, пока объявление брака недействительным не сделает возможным отменить ранее произведенную регистрацию. В последнем случае особое конститутивное значение регистрации брака проявляет себя с тем большей силой, что в то время, как все другие права и правоотношения могут возникнуть только при наличии всех элементов фактического состава и прекратиться с исчезновением даже одного из них, семейно-брачные отношения, возникающие вследствие регистрации брака, при отсутствии одного из необходимых элементов его юридического основания могут быть прекращены только в том случае, если будет отменена ранее произведенная регистрация брака.

Семейно-брачные отношения, имея фактические основания своего собственного возникновения могут в свою очередь явиться основанием возникновения новых прав и правоотношений. Так, семейно-брачные отношения между супругами, имеющие правовую силу только в том случае, если брак был зарегистрирован, являются тем фактом, который необходим для придания правового значения родственным отношениям между детьми и отцом. Только при наличии этого факта дети могут наследовать имущество отца, притязать на алиментирование с его стороны и при известных условиях быть обязанными к алиментированию отца. Только при наличии этого факта они признаются состоящими в родственных отношениях с родственниками отца, а это при известных условиях может привести к возникновению взаимных правовых отношений между ними.

Значение юридического факта могут иметь не только существующие, но и прекращающиеся или даже прекратившиеся семейно-брачные отношения. Так, несмотря на расторжение брака, при известных условиях на одного из супругов может быть возложена обязанность по алиментированию другого супруга в течение определенного времени. Ранее существовавший брак, несмотря на его последующее расторжение, является основанием для придания правового значения родственным отношениям между детьми, родившимися в этом браке, и детьми отца, родившимися во втором зарегистрированном браке.

Таким образом, семейно-брачные отношения как отношения правовые могут рассматриваться и сами по себе, и как правовые последствия, имеющие свою причину, и как причина, обусловливающая наступление новых правовых последствий. Но они отнюдь не составляют исключения в этом смысле, а, напротив, подтверждают собою общее правило, которое может и должно быть распространено на категорию правовых отношений вообще.

Всякое правовое отношение лишь в том случае может быть познано в полном объеме, если оно будет изучено не только с точки зрения заключенных в нем прав и обязанностей и не только с точки зрения оснований, из которых оно возникает, но и с точки зрения того значения, которое оно приобретает как юридический факт, служащий основанием возникновения новых прав, причиной наступления новых правовых последствий.

Ответственность по советскому гражданскому праву

Введение

Исторические решения XIX съезда партии наметили величественную созидательную программу, выполнение которой явится крупным шагом на пути движения нашей страны от социализма к коммунизму. В решениях съезда значительное внимание уделено задаче дальнейшего укрепления государственной дисциплины, задаче обеспечения точного и неуклонного соблюдения советских законов всеми организациями и гражданами. В числе почетных и ответственных обязанностей, возлагаемых на членов партии принятым на съезде Уставом КПСС, содержится также обязанность строгого соблюдения государственной дисциплины.[218]218
  См.: Устав Коммунистической партии Советского Союза, Госполитиздат, 1953, стр. 5.


[Закрыть] Все советские люди воспринимают это требование Устава партии в качестве обязательного.

Первейшая обязанность каждого работника советского государственного аппарата, социалистических хозяйственных и иных общественных организаций, на каком бы посту он ни находился и какую бы работу он ни выполнял, заключается в неуклонном соблюдении интересов нашей Родины, в активной и неустанной борьбе за выполнение партийных и правительственных решений.

Среди многообразных способов и средств, используемых Коммунистической партией и Советским государством для обеспечения выполнения этой обязанности, определенное место отводится мерам правовой ответственности, применяемым к нарушителям советских законов. Разумеется, юридические санкции, обладающие принудительным характером, не могут играть у нас решающей роли, особенно в современных условиях возросшей сознательности советских людей, строящих новое, коммунистическое общество. Однако в качестве вспомогательного средства в общей системе мероприятий, проводимых партией и правительством на современном этапе, эти санкции не только не утратили практической значимости, но и приобрели целый ряд новых, свойственных лишь социалистическому обществу форм их осуществления. Ввиду этого проблема ответственности продолжает оставаться одной из актуальнейших проблем советской правовой науки. Задача состоит лишь в том, чтобы в процессе ее исследования не повторялись отмеченные в партийной печати ошибки и извращения, вследствие которых на первый план выдвигались лишенные серьезного практического смысла, а подчас и просто надуманные вопросы и их решения. Изучение проблемы ответственности, как, впрочем, и всякой иной правовой проблемы, должно быть максимально приближено к задачам коммунистического строительства в СССР и находиться в полном соответствии с запросами повседневной практики судебных и иных государственных органов.

Обычно в литературе советского гражданского права ставится и освещается вопрос не о гражданско-правовой ответственности в целом, а о ее отдельных видах – ответственности договорной или внедоговорной.[219]219
  Исключение в этом отношении составляют такие работы, как, например, монография И. Б. Новицкого и Л. А. Лунца «Общее учение об обязательстве» (1950), а также учебники по советскому гражданскому праву для юридических вузов (ч. 1, 1950), под редакцией Д. М. Генкина, и для юридических школ (1951), под редакцией С. Н. Братуся, в которых содержится постановка и освещение для советского гражданского права в целом, а не только для отдельных видов гражданско-правовой ответственности, большого числа связанных с ними вопросов.


[Закрыть] Между тем, помимо различий названные виды гражданско-правовой ответственности обладают целым рядом общих черт, имеющих принципиальное научно-теоретическое и практическое значение. К их числу, в первую очередь, относятся принципы, на которых зиждется ответственность по советскому гражданскому праву и в соответствии с которыми меры гражданско-правовой ответственности применяются на практике. Далее, несмотря на некоторые особенности, известные ее отдельным видам, общими являются и условия возникновения гражданско-правовой ответственности. Наконец, то же самое следует сказать и об объеме ответственности, которой подвергается нарушитель договорного обязательства или причинитель внедоговорного вреда.

Уже самый перечень указанных моментов не оставляет никаких сомнений в том, что они могут и должны явиться предметом самостоятельного обобщенного исследования. Но прежде чем эта задача будет разрешена, необходимо определить самое понятие гражданско-правовой ответственности.

Постановка в самом начале вопроса о понятии гражданско-правовой ответственности ни в какой мере не свидетельствует об априорности такого понятия.

Маркс, отвечая на упреки в априоризме, раздававшиеся со стороны буржуазных «критиков» его гениального труда, писал в предисловии ко второму изданию первого тома «Капитала»: «Конечно, способ изложения не может с формальной стороны не отличаться от способа исследования. Исследование должно детально освоиться с материалом, проанализировать различные формы его развития, проследить их внутреннюю связь. Лишь после того как эта работа закончена, может быть надлежащим образом изображено действительное движение. Раз это удалось и жизнь материала получила идеальное отражение, то на первый взгляд может показаться, что перед нами априорная конструкция».[220]220
  К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. XVII, стр. 19.


[Закрыть] Но это только на первый взгляд. Подлинное научное исследование, как указывал Маркс во введении к «К критике политической экономии», лишь начинается с изучения выступающих на поверхности явлений для того, чтобы вскрыть их сущность, их основной закон и затем возвратиться к многообразию внешних фактов «уже не как к хаотическому представлению о целом, а как к богатой совокупности, с многочисленными определениями и отношениями».[221]221
  Там же, т. XII, ч. I, стр. 190.


[Закрыть] Научное исследование включает в себя, таким образом, два этапа: от явления к сущности и от познанной сущности к обоснованию и объяснению явления. В изложении же результатов исследования отражение может получить только второй этап, поскольку оно начинается непосредственно с определения общего закона, присущего данному делению. Начальные строки «Капитала», в которых Маркс говорит о товаре как о «клеточке» капиталистического общества, как о его «элементарной форме», и отражают конечный пункт первого этапа исследования, самую сущность капитализма, вскрытую Марксом. Последующие главы «Капитала» отражают второй этап исследования – объяснение многообразия форм проявления капитализма на основе общего присущего ему закона.

Метод исследования и метод изложения, примененные Марксом в «Капитале», выходят по своему значению далеко за пределы того конкретного предмета, который изучал Маркс. «Если Маркс не оставил “Логики” (с большой буквы), то он оставил “Логику Капитала”, и это следовало бы сугубо использовать по данному вопросу»,[222]222
  В. И. Ленин. Философские тетради. 1947, стр. 215.


[Закрыть] – писал Ленин, имея в виду необходимость применения этого метода в любой отрасли знаний.

Использование логики «Капитала» в научном исследовании правовых институтов предполагает прежде всего нахождение их сущности на основе изучения многообразных отношений и связей, к которым они применяются и в которых проявляется их регулятивное действие. Познанная сущность правового института предопределяет и соответствующее разрешение связанных с ним конкретных вопросов.[223]223
  В советской юридической литературе вопрос о применении марксова пути исследования и способа изложения наиболее полное освещение получил в работе: С. И. Аскназий. Общие вопросы методологии гражданского права. Ученые записки ЛГУ, серия юридических наук, вып. 1, 1948. См.: также. А. А. Пионтковский. К методологии изучения действующего права. Ученые записки ВИЮНа, вып. VI, 1947.


[Закрыть] Сообразно с этим строится и система настоящей работы. Мы начинаем с понятия ответственности по советскому гражданскому праву и характеристики ее основных принципов (гл. 1), чтобы вслед за этим перейти к анализу конкретных вопросов – субъекта и условий возникновения гражданско-правовой ответственности (гл. 2–5), а также ее объема (гл. 6). Но это, конечно, не означает, что с того же общего понятия был начат и самый процесс исследования. Такое понятие было бы априорным, не отражающим сущности изучаемого явления, а основанные на нем выводы были бы нежизненными, оторванными от практики коммунистического строительства и практических задач, стоящих в связи с этим перед советским гражданским правом. Общее понятие ответственности по советскому гражданскому праву может явиться лишь итоговым результатом исследования, охватывающего как анализ конкретных правовых норм и их применения в практике судебных и арбитражных органов, так и выводы, к которым пришли советские юристы в изучении проблемы ответственности вообще, гражданско-правовой ответственности в особенности. Поэтому и формулируемые нами решения по отдельным конкретным вопросам представляют собой не только выводы из предлагаемого понятия гражданско-правовой ответственности, но и метод проверки правильности и практической пригодности самого этого понятия.