Текст книги "Королева соблазна"

Но, к удивлению членов братства, он решил не связываться со своей семьей. И он никогда никому, даже Антонио, не говорил, почему так поступил.

– Вступление в братство и ваша дружба спасли меня от сумасшествия. Я выжил. Вы дали мне повод жить после того, как от меня отказалась моя семья.

Антонио резко вдохнул:

– Ты думаешь…

– Я знаю. Люди, ради которых я был готов на все, продали меня в обмен на свои жизни.

Антонио посмотрел на него с сочувствием:

– Это еще хуже того, что со мной сотворила моя семья.

Семья итальянских аристократов отреклась от Антонио – незаконнорожденного ребенка их дочери. Организация взяла мальчика из приюта.

Иван выдохнул:

– Хотя я могу понять своих родителей. Нас всех могли убить, а я был их единственным козырем. Они вынужденно выбрали меньшее из двух зол и решили пожертвовать мной. Я понимаю это умом, но душой принял не сразу.

– Ты вправе им мстить. – Антонио подался вперед, его хмурый взгляд стал зловещим. – Я могу тебе помочь.

Иван отмахнулся:

– Я не желаю мести. Никогда не желал. Я хотел с ними договориться. Я наблюдал за ними и собирал о них сведения с тех пор, как они отказались от меня. Они живут в США под новыми именами. Им удалось скрыться от русской мафии и благодетелей из Организации.

– Но никто не скроется от тебя, – заметил Антонио.

Такова была специальность Ивана. Он всегда выслеживал самых неуловимых персон.

Иван кивнул:

– С тех пор они живут безмятежно. Три мои младшие сестры и брат, приехавшие в Америку очень юными, полностью приняли здешний образ жизни. У них успешная карьера и благополучная личная жизнь. Мои родители, которых в настоящее время зовут Джон и Гленда Эванс, живут респектабельно, уютно и безопасно. Такое чувство, что я никогда не был их сыном. Я живу, пытаясь забыть о них.

– Ты не должен этого делать, – процедил Антонио сквозь зубы. – Они бросили своего первенца на растерзание акулам, чтобы вести благополучную жизнь ценой твоей жизни… Нет, это не должно остаться безнаказанным.

Иван покачал головой:

– Но так будет, Тонио. Я не хочу им мстить.

Его друг сжал кулаки, изо всех сил стараясь успокоиться:

– Дай мне знать, если передумаешь.

Иван кивнул.

Антонио откинулся на спинку кресла, размышляя:

– А как это связано с Анастейшей и ее братом?

Иван глотнул остывшего кофе.

– Я познакомился с ними семь лет назад, – наконец сказал он. – Через пять лет после побега из Организации, где я общался только с тобой и нашими братьями. В один прекрасный день, во время первой конференции, которую я спонсировал, я получил удар из прошлого. Я сразу узнал своего друга детства, с которым я общался до того, как попал в Организацию. Алексей Михайлов уехал из России вместе с родителями за несколько дней до моей отправки в Организацию. Его родители, видные советские ученые, уехали в Штаты и сменили имена. Они взяли фамилию Шеферд. Отец семейства, Сергей, стал Майклом, мать, Людмила, стала Грейс, а Алексей, который пошел по стопам отца и работал в США в той же научной отрасли, что и его отец, взял имя Александр или Алекс. Но я так сильно изменился, что Алекс меня не узнал. И я полагал, что он никогда меня не узнает. Но я был вынужден с ним сблизиться. Я обрадовался, когда мы с ним поладили и стали общаться так, словно не было всех этих лет. – Иван помолчал, смакуя приятные воспоминания. – Позже в тот же вечер я познакомился с Анастейшей – младшей сестрой Алекса, которую я помнил двухлетней девочкой Настей, она дружила с моей младшей сестрой. Тогда ей было двадцать три года, и она была самой красивой женщиной, которую я знал.

И единственной женщиной, которую он когда-либо хотел.

– Через несколько недель после того, как я снова сдружился с Алексом, я закрутил с ней страстный, но тайный роман. – Иван подался вперед и пригладил рукой волосы. Отголоски тех волшебных отношений постоянно преследовали его. – Я был в экстазе от того, что я с ней, не говоря уже о радости по поводу дружбы с Алексом. Однако я опасался, что они подвергнутся опасности, если откроется правда о моем прошлом. И была еще одна проблема. Несмотря на отъезд и смену имен, моя семья и семья Алекса стали одним целым. Мои родители были как вторая мать и отец для Алекса и его сестры; Анастейша подружилась с моими сестрами, а Алекс влюбился в мою младшую сестру, Екатерину, которую сейчас зовут Кэти. Я знал, что отношения с Анастейшей и Алексом вынудят меня встречаться с моей семьей. Мой страх подтвердился, когда Алекс попросил меня быть его шафером.

Иван закрыл глаза. На него нахлынули мучительные воспоминания об Алексе – живом, влюбленном, жаждущем его дружбы.

Он прерывисто выдохнул:

– Ради него и Анастейши я подумывал смириться со своим прошлым. Но я не мог этого сделать. Не мог вынести мысль о том, что снова войду в свою семью. Поэтому я сказал Анастейше и Алексу, что у меня срочное дело в день его свадьбы и исчез из их жизни.

После долгого молчания Антонио спросил:

– Без всяких объяснений?

Иван много раз размышлял о том, мог ли он поступить иначе. Однако каждый раз он приходил к одному и тому же выводу.

– Любое мое объяснение ранило бы их сильнее, чем мысль о том, что я поступил как бесчувственный подонок.

Антонио понимающе наклонил голову:

– Ты не хочешь, чтобы она возвращалась к своей прежней жизни, потому что боишься, чтобы твоя семья узнает тебя, когда увидит вместе с Анастейшей? Или боишься передумать и начать им мстить?

– Ни то ни другое. Я не желаю приближаться к своей семье. Если Анастейша вернется к родным, я не смогу ей помогать. А она сейчас нуждается в моей поддержке и защите. Она не готова к встрече с миром. – Он оперся локтями о колени. – Это и есть причина моей просьбы.

После долгого молчания Антонио поднялся:

– Я все равно ее выпишу.

Иван встал, кровь прилила к его голове.

– Что? После того, что я тебе сказал?

– Я убежден: теперь она просто обязана вернуться в свою семью.

– Ах ты, ублюдок! Я тут распинаюсь перед тобой…

– Ты должен был это сделать давным-давно. После твоих откровений я убедился, что принял верное решение. – Он вытянул руку, когда Иван шагнул в его сторону. – Когда ты заявил, что поможешь ей восстановиться, я предположил, что у нее никого нет. Но у нее есть любящая семья. Ей надо вернуться к своим родственникам, чтобы похоронить брата и свыкнуться с новой жизнью. Изолированность только навредит ей.

– Это твое мнение.

– Это истина. И есть еще одна причина, почему я выпишу ее против твоего желания.

– Отлично! Что еще за чертова причина?

– Ты становишься похож на Ричарда, когда расстраиваешься. – Прежде чем Иван пришел в ярость от сравнения с их бывшим тюремщиком по Организации, Ричардом Грейвсом, Антонио вздохнул: – Вторая причина – это ты.

– Я?

– Хочешь верь, хочешь не верь, но я избавляю тебя от катастрофической ошибки. – Антонио подождал, когда до Ивана дойдет смысл его слов. – Как только Анастейша узнает, что ты держал ее вдали от родных и близких, добиваясь собственных целей, ты окажешься в таком же положении, в каком оказался я с Лилианой. Она будет думать, что ты ею манипулировал и предал ее, и бросит тебя. Ты уже виновен в том, что оставил ее несколько лет назад. Я не желаю тебе моей участи.

Иван отшатнулся от Антонио под натиском неприятной ему истины.

– Черт побери, Тонио! Я думал, ты жутко расстроен, поэтому не станешь мне сопротивляться, не говоря уже о том, чтобы придумывать мотивированные доводы.

– Ну, тебе не повезло. – Антонио взял его за плечи. – Отпусти ее, Иван. После того, как она сделает то, что должна сделать, найди способ остаться рядом с ней и помочь ей стать сильной.

Иван выдержал мрачный взгляд Антонио:

– У меня есть выбор?

Улыбка Антонио походила на гримасу.

– Никакого.

Анастейша сидела у окна с видом на Тихий океан, когда в ее палату вошли Иван и доктор Балдуччи.

Наблюдая за тем, как они идут к ней, она думала, что они выглядят как боги, спустившиеся с Олимпа. Они остановились в нескольких шагах от нее, их лица освещались золотыми лучами солнца.

Доктор Балдуччи заговорил первым:

– У меня для вас хорошие новости, Анастейша. Я вас выписываю. Я лишь прошу вас возвращаться к обычной жизни постепенно и показаться мне, как у вас появится такая возможность. Если почувствуете себя плохо, сразу мне позвоните. Иван в любое время устроит вам осмотр у меня.

Анастейша моргнула:

– То есть я могу уходить?

– С медицинской точки зрения вы в полном порядке.

Анастейша взглянула на встревоженного Ивана.

– Я могу уехать сейчас? – спросила она дрожащим голосом. – Моя семья может узнать, что случилось?

Зеленые глаза Ивана сверкали. Казалось, прошла вечность, прежде чем он ответил:

– Да.

Анастейша расплакалась.

Затуманенным взглядом она увидела, что доктор Балдуччи уходит. Иван не утешал ее, он просто стоял, сжав кулаки и опустив руки по швам.

Больше всего на свете она хотела броситься к нему и почувствовать его бесконечную силу и защиту. Но она сдержалась. Она не имеет права злоупотреблять его добротой.

Семь лет назад она была молодой и дерзкой. Она очень страдала после ухода Ивана, но она выжила. На этот раз Анастейша понимала, что, если привяжется к нему, а он снова ее бросит, она этого не переживет.

Анастейша встала.

– Когда мне вернут мои вещи? – спросила она. – Я должна возвращаться в Нью-Йорк. Что касается…

Он быстро шагнул вперед, и Анастейша глотнула воздух. На секунду она подумала, что он ее обнимет.

Иван заговорил так, словно каждое слово вырывали у него силой:

– Не волнуйся. Я отвезу тебя и тело Алекса к вашей семье.

Глава 3

– А что мы скажем родным?

Иван поднял глаза от ноутбука, услышав ее вопрос. Анастейша заставляла себя спросить об этом с тех пор, как они покинули секретную клинику доктора Балдуччи, приехали на частный аэродром и поднялись на борт самолета, принадлежавшего Ивану.

До сих пор она давала только односложные ответы на его постоянные вопросы, не нужно ли ей чего-нибудь.

Прошедшие пять недель Иван так ее опекал, что предвидел любую ее потребность. Он не позволял ей сделать лишнего шага.

Чтобы избежать его постоянного внимания и заботы, Анастейша притворилась спящей. Но даже после этого она чувствовала на себе его взгляд – он, вне сомнения, прислушивался к ее дыханию.

В конце концов она уснула по-настоящему и проснулась только минуту назад. Иван за ней не наблюдал. Соблазн оставить его в покое был велик, но она должна была задать этот вопрос.

Иван закрыл ноутбук, оттолкнул от себя регулируемый стол и подался вперед в кресле.

– Теперь, когда виновные в убийстве Алекса понесли наказание…

Ее сердце забилось чаще.

– Какое именно наказание?

Он смотрел на нее в упор:

– Уверена, что тебе нужны подробности?

– Да.

Иван ответил не сразу, будто размышляя, разумно ли делиться с ней информацией, которая ее расстроит.

Наконец он кивнул:

– Попались твой непосредственный начальник в «Футур Энг» и инсайдеры Международной энергетической организации. Не на том преступлении, которое обнаружил Алекс, там они позаботились, чтобы результаты его расследования публично фальсифицировали и дискредитировали. Одновременно они подкупили всех конкурентов-энергетиков, потому что эти результаты действительно стали научным прорывом, который мог лишить их огромного дохода в течение года. Они понесли наказание не за то, что сделали с Алексом и тобой, потому что это происшествие останется тайной ради твоей безопасности. Я разоблачил остальные их преступления, которых было очень много, и все они оказались отвратительными. Они никогда не узнают, кто их разоблачил, хотя я предоставил властям обширные и убедительные доказательства. Этих людей арестовали. Им определили максимальные тюремные сроки строгого режима.

– Это все?

Его губ коснулась зловещая улыбка, словно он одобрил ее желание наказать тех людей более суровым способом.

– Нет. Те, кто отдавал приказ уничтожить тебя и Алекса, сейчас сидят в камерах с самыми отъявленными преступниками. Им приходится несладко. Потом эти люди либо встретят свою смерть после долгих издевательств, либо получат пожизненные сроки.

Анастейша закрыла глаза, изо всех сил стараясь побороть охватившую ее радость. Эти монстры заплатят за все, и их наказание будет долгим и мучительным.

Анастейша снова поразилась своей беспощадности. Если бы Иван не принял меры, она сделала бы все, чтобы отомстить за смерть Алекса. Но в рамках закона она ничего бы не добилась и в конце концов была бы вынуждена прибегнуть к безрассудным мерам. А это в конечном счете закончилось бы катастрофой для нее и ее семьи.

Иван опять спас ее – на этот раз от последствий ее потенциальной мести.

Преисполненная благодарности, Анастейша коснулась дрожащей ладонью его рук с переплетенными пальцами, которые он слегка зажал между коленями. Она прикоснулась к нему впервые за семь лет. И хотя это прикосновение не могло сравниться с самым первым, которое изменило ее навсегда, она поняла, что Иван остался единственным желанным для нее мужчиной. Его сильные руки, способные дарить страсть и удовольствие, вздрогнули под ее ладонью.

Анастейша прерывисто выдохнула, вложив в одно-единственное слово переполнявшие ее эмоции:

– Спасибо.

Иван замер, и она вспомнила, как он просил не благодарить его.

– Но слов недостаточно, – настаивала она. – Ты так много для меня сделал. И теперь ты везешь меня и брата домой.

Откинувшись в кресле, он убрал руки, чтобы она не могла к нему прикоснуться, и удивленно на нее посмотрел:

– Алекс был моим другом, Анастейша.

Дружба Ивана с Алексом продолжалась столько же, сколько ее отношения с Иваном. Ровно десять недель. За это время мужчины очень сблизились. Но внезапный отъезд Ивана заставил ее пересмотреть свое мнение о нем.

Хотя они общались не очень долго, Иван оставил зияющую пустоту и в душе Анастейши, и в душе Алекса. Каждый из них оплакивал свою потерю и искал Ивану оправдания.

Алекс подумал, что Иван, несомненно, нашел себе более достойного друга. Он считал, что только глупец будет мечтать о дружбе с человеком его уровня до конца жизни. Анастейша решила, что стала для Ивана очередным коротким развлечением. Иначе почему он так внезапно исчез?

Но после событий последних недель она взглянула на ситуацию по-другому. У Ивана были очень серьезные причины для отъезда. И она узнает о них только тогда, когда он сам ей об этом скажет.

– Он тоже был твоим другом, Иван. Он не смирился с твоим внезапным исчезновением, но всегда дорожил общением с тобой.

Ей было мучительно говорить об Алексе в прошедшем времени.

После тягостного молчания Иван ответил на ее первый вопрос:

– Советую тебе никому не рассказывать о том, что именно произошло, независимо от искушения. Ни сейчас, ни потом. Я стер все следы, чтобы разобраться с преступниками без последствий. Если об этом узнает кто-то, кроме нас с тобой, начнется беда. Я придумал сценарий, о котором следует рассказать всем, начиная с твоей семьи, и хочу, чтобы ты всегда его придерживалась.

Анастейша кивнула, снова поражаясь тому, сколько всего на нее обрушилось за последнее время.

– Ты скажешь, что ни ты, ни Алекс не знали, кто из правительства нанял вас для разработки секретного проекта. Что все шло гладко и вы должны были ехать домой, когда две недели назад ваш вертолет потерпел крушение. Пилот погиб мгновенно, Алекс был тяжело ранен, у тебя травм было меньше всего.

Анастейша снова кивнула, запоминая детали:

– Как я объясню твое вмешательство?

– Ты скажешь, что я твой давний знакомый и партнер доктора Балдуччи. Ты скажешь правду о том, что Антонио оперировал вас обоих, но спас только тебя.

У нее закружилась голова. Ей придется врать всю оставшуюся жизнь. Ни родители, ни Кэти не узнают правду о гибели Алекса.

Иван продолжал:

– Вообще, я советую тебе говорить как можно меньше. Для начала позволь мне самому объясниться с твоей семьей.

Она была ему благодарна.

– Я бы тоже этого хотела. Твои слова никто не будет оспаривать.

– Если кто-то в чем-то засомневается или какая-либо организация начнет расследование, все ниточки приведут к различным правительственным учреждениям, деятельность которых не оспаривается. Я постарался сделать так, чтобы никто не обнаружил, на какое правительственное учреждение вы с Алексом работали.

Анастейша в изумлении покачала головой:

– Как? Как ты это сделал?

– Я занимаюсь мониторингом, контролем и поиском информации. Никто не узнает правду, и ты будешь полностью защищена. – Он наклонился к ней, и ее окутало тепло его тела. – Кроме того, об Алексе будут вспоминать с уважением, все результаты его исследований широко опубликуют. Его разработки получат признание и одобрение. Его семье оплатят как моральный, так и финансовый ущерб.

Анастейшу почти одолело желание уткнуться лицом ему в грудь и разрыдаться. Ей хотелось насытиться его силой. Ее остановили только усталость и страх перед предстоящей встречей с семьей.

Кроме того, она должна соблюдать требования Ивана. Этот человек, которого она когда-то любила, обидел ее в прошлом, но помогает ей сейчас, ничего не объясняя.

– Никто, кроме тебя, не позаботится о наследии Алекса, – сказала она.

Глаза Ивана снова потемнели, то ли от упоминания о друге, то ли из-за ее благодарности.

Прежде чем он успел ответить, она спросила:

– Когда мы приземлимся?

Он быстро взглянул на телефон:

– Через два часа.

Анастейша откинулась спинку сиденья и накрылась одеялом.

– Тогда я еще посплю.

Иван помог ей отрегулировать кресло.

– Отдыхай.

Иван смотрел на спящую Анастейшу и понимал, что, вероятно, делает это в последний раз. У него стало тяжело на душе.

Они приземлились час назад, но он не смог заставить себя разбудить ее. Он согласился отвезти ее домой только для того, чтобы побыть с ней подольше.

Антонио прав. Иван не имел права мешать ей встретиться с людьми, которых она любила и которые поддерживали ее всю жизнь. Ей необходимо воссоединиться с семьей, похоронить брата и дать своим родственникам возможность погоревать и проститься с Алексом.

Иван не мог позволить ей в одиночку разговаривать со своими убитыми горем родственниками. Он хотел присутствовать на похоронах Алекса. Отвращение к тому, что придется увидеться с собственной семьей, уступило желанию защитить Анастейшу и почтить память Алекса.

Пора ее будить. Для них обоих настало время погружаться в кошмар наяву.

* * *

Два часа спустя Иван стоял за спиной Анастейши на пороге дома, в котором Алекс жил с женой и двумя детьми.

Пока они ждали, когда откроется дверь, Анастейша покачнулась, и Иван сжал ее дрожащую руку, давая понять, что он рядом.

Но в следующий момент Ивану захотелось, чтобы кто-нибудь поддержал его.

Женщина, открывшая дверь, улыбнулась. Хотя ей было двадцать восемь лет, Иван мгновенно узнал свою младшую сестру. Ее улыбка сразу стала напряженной, когда она увидела Анастейшу без Алекса, но рядом с высоким незнакомцем.

Сказать, что следующий час был ужасным, значит не сказать ничего.

Сначала Анастейша, запинаясь, познакомила Ивана со своей лучшей подругой и невесткой. Потом Екатерина – Кэти – стала задавать вопросы, и Анастейша отвечала ей согласно придуманному им сценарию.

Потом начался кошмар. Иван был вынужден наблюдать за тем, как его родной человек терзается горем. Увидев сестру впервые после стольких лет, он вспомнил о том, как сильно он любил ее с того самого момента, как мать сказала ему, что снова беременна. Хотя русская девочка превратилась в настоящую американку, для Ивана она по-прежнему была малышкой Катей.

Он не предполагал, что может чувствовать себя еще хуже, но тут приехали его родители.

Увидев мужчину и женщину, которых он когда-то любил и боготворил, Иван едва не потерял самообладание.

Почти тридцать лет с тех пор, как обнаружил, как они с ним поступили, Иван размышлял, что почувствует, когда снова их увидит. Он придумал тысячу сценариев. И полагал, что выдержит любой удар.

Но он ошибался.

После отчаянных попыток успокоить свою дочь они сосредоточились на Иване. Они смотрели на него так, словно узнали его.

Но узнать его они не могли. Он был совсем не похож на того двенадцатилетнего мальчика, которого они продали в обмен на свою свободу. Прежним остался только цвет его глаз. И потом, они вряд ли ищут в нем сходство со своим старшим сыном, ведь они наверняка думают, что он давно мертв.

Большинство мальчиков, отобранных Организацией, не выдержали жестокого обучения. Из тех, кто выжил, больше половины погибли при выполнении задания. И потом, мальчик, которым запомнили его родители, не пережил бы те жуткие годы в Организации.

Иван думал, что разозлится, но он чувствовал только опустошение. Он испытывал к ним жалость. Они постарели и выглядели такими хрупкими в своем горе.

Вне всякого сомнения, они любили Алекса, как сына. Вместо того чтобы обидеться, Иван проникся к ним сочувствием.

Тяжелое испытание продолжалось и на следующий день. Словно догадываясь о возможностях Ивана, ему позволили организовать похороны друга. После все вернулись в дом Алекса, и родители Алекса и Кэти еще сильнее погрузились в отчаяние. Единственной, кто уже осознал потерю, была Анастейша, поэтому она поддерживала членов семьи, как могла.

И вот теперь Иван стоял в углу раздражающе солнечной гостиной, наблюдая за теми, кто любил Алекса.

К Ивану обратилась его мать. Ее глаза опухли от слез.

– Мистер Константинов? Ана рассказала нам обо всем, что вы сделали для нее и Алекса. Мы хотели бы поблагодарить вас, хотя нашу благодарность невозможно выразить словами.

– Но мы благодарим вас от имени нашей семьи, – произнес отец Ивана. Он уже не походил на импозантного мужчину, которым когда-то был. Сейчас он казался меньше ростом, слабее и беспомощнее. – Спасибо, сынок.

Однажды осколки бомбы едва не разорвали ногу Ивана. Теперь слово «сынок» от родного отца ударило его с гораздо большей силой.

По-видимому, Анастейша заметила его реакцию, потому что сразу подошла к нему.

– У Ивана проблемы с принятием благодарности, – сказала она. – Поэтому, если вы в самом деле хотите его поблагодарить, не делайте этого.

– Но мы ему обязаны! – воскликнула мать Ивана. Она вопросительно взглянула на него. – Если мы можем что-нибудь сделать для вас, только скажите, мой дорогой.

Отец и мать смотрели на Ивана, и у него болезненно сжалось сердце. Он едва не заорал: «Я хотел бы от вас только одного – чтобы вы не продавали меня в рабство!»

Словно почувствовав его напряжение, Анастейша снова вмешалась:

– Держу пари, нет ничего, что мы, простые смертные, можем сделать для Ивана. – Его родители принялись настаивать на том, что даже сильным мира сего что-нибудь нужно, но она отмахнулась от их протестов. – Уверена, он не стесняясь попросил бы вас о том, что ему необходимо. Будем надеяться, однажды он озвучит свои пожелания, верно, Иван?

Он кивнул, не сводя взгляда с ее лица. Он смотрел на Анастейшу как загипнотизированный, потому что она светились искренностью и пониманием, за которые он полюбил ее с первого взгляда.

– Но, как известно, – продолжала она, – Иван сделал для нас все возможное, и теперь ему надо возвращаться к своим делам, которые он из-за нас оставил.

Родители Ивана снова засыпали его словами благодарности и выразили надежду на то, что однажды они ему отплатят. Ответив им более-менее связно, он ушел – нет, сбежал – от них подальше.

Иван не находил себе места. Анастейша шла рядом с ним, когда он направился к двери. Судя по ее осторожным взглядам, она догадывалась – творится что-то неладное, но не понимала, в чем дело.

Иван не собирался объясняться. Он хотел поскорее уехать из этого дома. Предпочтительно на другой конец Земли, чтобы больше не встречаться со своими родителями и остальными членами семьи.

Кроме того, Анастейша наверняка хочет, чтобы он ушел. Он был рядом с ней слишком долго. Однако он не хотел с ней расставаться.

Ивану была невыносима мысль о том, что он никогда не увидит ее снова. Хотя теперь ей ничто не угрожает, Анастейша должна полностью восстановиться как физически, так и эмоционально. Внешне она держалась молодцом, успокаивая родителей, Кэти и остальных членов семьи, но Иван знал – на душе у нее тоскливо. И не только из-за ужасной потери, но и из-за того, что ей самой пришлось пережить тяжелое испытание. Скорее всего, она страдает от посттравматического стресса.

Но прямо сейчас Иван не в состоянии ей помочь. Если он останется, то будет постоянно нервничать из-за близости к своей семье и не сможет оказать Анастейше нужной поддержки. Лучше всего, если он найдет специалистов, которые помогут ей справиться с психологическими последствиями.

Когда Анастейша вышла с ним на улицу, Иван осторожно сжал ее руку.

Ее глаза покраснели, веки припухли, а взгляд стал нерешительным и беспомощным. Тем не менее у нее были самые красивые глаза, которые он когда-либо видел. Эти глаза делали его слабым. Глядя в них, он терял хладнокровие.

Иван боролся с желанием обнять Анастейшу. Ему казалось, что у него в горле битое стекло.

– Теперь ты со своей семьей, – сказал он. – Знаю, ты не привыкла просить о помощи, но я всегда тебе помогу. Не иди на поводу у своей независимости и гордости и свяжись со мной, если тебе что-нибудь понадобится. Обещай, что при необходимости обратишься ко мне.

Анастейша смотрела на него, в ее глазах стояли слезы. Она попыталась растянуть дрожащие бледные губы в подобии улыбки.

– Я свяжусь с тобой, если решу, что ты сумеешь мне помочь, – произнесла она.

– Я сделаю для тебя все, что угодно, – пообещал Иван.

Ее глаза потемнели, а на острых скулах выступил слабый румянец. Пусть с неохотой, но она согласилась принять его помощь. Хотя Иван сомневался, что она когда-нибудь к нему обратится. Он просто будет и дальше за ней наблюдать, только на этот раз намного внимательнее, чтобы исполнить все ее желания и защитить от опасностей.

Его время истекло. Он должен уходить. Он не имеет права появляться здесь до тех пор, пока не понадобится Анастейше.

Зная, что расставание огорчит ее, он сказал то, чего не говорил перед тем, как оставить ее семь лет назад.

– До свидания, Анастейша!