Текст книги "Антилия. Охота за неприятностями"

– Хорошо, – согласилась я. – Схожу на ваш бал.

– Бал? – округлила глаза Орли.

Черт! Бал – это в Равии. Здесь скорее шабаш какой-нибудь. Судя по тому, что их эльфы с метлами танцуют. Я замерла, чувствуя, как желудок прилип к позвоночнику. Лучше бы язык прилип, пока себя совсем не выдала. Надо меньше его высовывать. Или вообще прикусить. Еще бы вражеским флагом у нее перед носом помахала и напела гимн. Впрочем, за последнее меня бы и в Равии запинали… Орли прикрыла рот ладонью и залилась звонким смехом.

– А ты смешная, – выдавила она сквозь слезы. – Бал… Скоро сама всё увидишь.

Уф… Обошлось.

Отсмеявшись, Орли промокнула глаза меховым платочком и критично оглядела меня с ног до головы.

– Наряд у тебя какой-то непраздничный. Серость сплошная. Другая одежда есть?

– Нет…

– Как? Ты приехала без вещей?

– Прости, – грустно вздохнула я. – У меня вообще ничего нет. Так получилось, что мою сумку… украли разбойники!

Орли сочувственно погладила меня по плечу. Я жалобно всхлипнула и почувствовала болезненный тычок в лодыжку. Ай! Опустила взгляд и увидела сердито пыхтящего Бодачку. Переживет. Это был экспромт! Я же не спрашивала Клифа, что он там, у кустов, курьерам наболтал.

– Какой милашный! – пропищала Орли и присела на корточки напротив зайцелопа. – Видела его на соревнованиях. Это же твой, да?

Не дожидаясь ответа, она усадила Бодачку к себе на колени и стиснула в объятиях. Совсем обнаглела! Думает, раз жена вождя, то ей всё можно?..

– Ути-пути, славняшка, – засюсюкала Орли и почесала зайцелопа за ушком.

Тот довольно заурчал и перевернулся на спину, подставив пузико. Предатель! Нашел очередную блондинку, значит? Срочно дайте мне дубину. Я готова учиться владеть ею прямо сейчас!

– Гладь-гладь, – процедила я сквозь зубы. – Блох я ему вывела. Вроде бы…

Орли резко вскочила, уронив Бодачку с колен, и принялась испуганно отряхивать сарафан. Ха, сработало! Я пробормотала якобы виноватое: «Упс», зайцелоп фыркнул в мою сторону и растворился в толпе. Будет знать, как путаться с блондинками!

– Ладно, – вздохнула она, смахнув с юбки вымышленную блоху. – Подберем тебе что-нибудь в моем гардеробе. Идем.

Схватила меня за руку и потащила прочь с площади. Желудок отлип от позвоночника и предательски заурчал. На правах гостя я попыталась завернуть в ближайшую таверну, но Орли сказала, что у нас мало времени, а на танцах будет полно еды. Дожить бы до них! Всю дорогу любимая жена вождя трещала как заправский экскурсовод. Я узнала о том, что в ювелирной лавке новая коллекция камней, какие-то шутники недавно написали на стене дворца неприличное слово, а первая жена вождя разводит карликовых барашков-спутников. Кстати, жен у правителя Далисии оказалось одиннадцать, плюс две невесты. Удивительно, как он еще ходит!

Дворец находился на вершине центральной красной скалы. Заходить в него было страшно – в игре я и трех метров от входа ни разу не одолела, стражники живо скидывали меня вниз. Шмяк, и от Лэйси оставалась мокрая лужа. Я вцепилась в Орли мертвой хваткой и хвостиком прошла за ней в освещенный факелами коридор со шкурами и рогами на стенах. Два истукана никак не отреагировали, даже головы не повернули. Дрессированные… Подниматься в покои Орли пришлось на лифте, похожим на оживший кошмар. Ни ограждений, ни ручек. Открытая каменная шахта и скрипучая платформа. Как только она поползла вверх, мой запас храбрости неожиданно закончился. Первый этаж опасно отдалялся, факелы превращались в невнятные огоньки. Платформу тряхнуло, я подпрыгнула и завизжала. Орли обняла меня и пыталась объяснить, что это лифт и на нем ездят, а не орут. Я вывернулась из ее рук, распласталась по платформе и повторяла: «Спусти нас обратно, пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста».

На жилой этаж Орли меня буквально выпихнула – пинком.

Я наотрез отказывалась встать и норовила выползти из лифта на карачках. В просторном холле стоял игровой автомат из бочки и гигантские пуфики в виде кактусов. Трещал камин, две девицы спорили на повышенных тонах, явно готовясь вцепиться друг другу в волосы. Надели одинаковые заколки на предстоящие танцы, и теперь не могли решить, кто из них «не прав». Нашли проблему… В игре вообще представители одного класса одеты практически одинаково, и никто не жалуется.

В длинном коридорчике проходов в комнаты было немеряно, но двери – ни одной. Лишь плотные цветастые занавески до пола. У моей бабушки на даче такие же… А я еще обзывала их унылым ретро. Оказывается, вполне себе дворцовый интерьер. Комната любимой жены сильно напомнила мне мою собственную царящим внутри хаосом. Всюду валялись подушки – десятки подушек. Больших, маленьких, диванных и тех, в которые обычно втыкают иголки. Настоящий подушечный рай! Посередине лежал толстый матрас, накрытый шелковой простыней.

Огромный резной сундук был доверху завален одеждой и обувью. Не церемонясь, хозяйка вывалила его содержимое на пол и принялась отшвыривать многочисленные платья и сандалии в стороны, приговаривая: «Не то, не то, не то»… Когда я вышла из душа, Орли всё еще перебирала вещи. Наконец извлекла из общей кучи пушистую тряпочку и вручила мне.

– Из меха саблезубой белки, – радостно объявила она. – Последний писк!

– Белки? – уточнила я.

– Моды, – прыснула Орли. – Тебе должно подойти идеально.

Натянуть обновку было непросто, но оно того стоило. В жизни не касалась ничего более мягкого – хотелось закутаться в этот мех, свернуться в клубочек и мурлыкать. Платье было не особо удобное, но зато какое красивое! Нежно-розовое, с меховым ошейником и бантиками на груди из черных атласных лент. Открытый верх на тугой шнуровке переходил в экстремальную мини-юбку. В заднем кармашке как раз поместились ключи и бумажка со счастливым номером. Одобрительно кивнув, хозяйка выдала мне тонкие чулки и сапоги в сеточку. Без каблуков. Классно! Сама Орли переоделась в голубой меховой купальник с такими же гетрами. Героиня аниме в чистом виде, только ободка с кошачьими ушами не хватает. Занятные в Далисии танцы. Действительно ни разу не бал…

Нужно попробовать ни во что не вляпаться. Ну, для разнообразия. Уничтожить закуску и постоять в уголочке, не привлекая внимания. Потом вежливо откланяться, и вперед – в академию. Подвал ждет! В подземную тюрьму необходимо пробраться к ночи, под ее покровом выбраться на волю легче, а терять день ни в коем случае нельзя. Завтра уже может быть поздно спасать наших…

Спускаться на лифте было еще хуже, чем подниматься. В пустом животе всё забурлило и слиплось в шипастый комок ужаса. Чуть стадо ежиков не родила! Я набрала в легкие побольше воздуха и задержала дыхание. Даже не завизжала. Я такая отважная! Папа бы мной гордился. Может, перестал бы подкалывать за тот случай, когда я на даче столкнулась в темном коридоре с тетей в бигудях и перебудила весь дом криком «Зерги атакуют!». Смешно ему было, ага. А тетя после этого на психолога учиться пошла.

Путь в главный зал лежал через увешанный гирляндами коридор. Пол был усыпан конфетти, вдалеке салютовали хлопушки, били куранты и звенели бокалы. Точь-в-точь новогодняя вечеринка. Орли загадочно улыбалась и не сводила с меня любопытного взгляда, явно наблюдая за моей реакцией. Счастье, что особенно притворяться мне не нужно – деревенская дурочка из Камышовки увидит их танцы в первый раз. Насколько я знаю, в Далисии не сильно заморачиваются с этикетом, а вот с иерархией премудростей много. Здесь не пытаются делать вид, что все равны, строго слушаются старших и любят вождя, как родного. Надо бы тоже его полюбить. На вечер.

Танцы были в самом разгаре: на гигантском гриле жарили аппетитное мясо, под высоченным потолком вспыхивали фейерверки, в углу расположились музыканты с флейтами, балалайками и барабанами. Всюду веселились гости в забавных костюмах. Отдельно впечатлил эльф-торшер в ажурных шортах. Он натянул до подбородка огромный колпак с бахромой и пытался не врезаться в столы, на которых возвышались башни из бокалов. В них пузырилось что-то вязкое и ярко-оранжевое. Должно быть, вкусное! У входа скалились друг на друга уже знакомые мне жены вождя с одинаковыми заколками. В центре зала, на надувной сцене, напоминающей большой детский бассейн, лихо отплясывали эльфы с метлами.

Орли выжидающе уставилась на меня, я радостно хлопнула в ладоши и помчалась к грилю. Платье стесняло в движениях, но запах манил, как бесхозный горшочек с золотом. Желудок набулькивал голодную серенаду, во рту скапливалась слюна. Да-да-да! Угощение, потерпи немного, я уже иду! До заветного стола с готовой едой я добралась в несколько прыжков, чувствуя, что готова проглотить диковинные кушанья вместе с тарелками, не жуя. Чего тут только не было! Толстые мясные рулеты, сочные котлеты, фрикадельки с сыром…

– О, как ты сюда попал? – ласково спросила Орли, и я замерла с протянутыми к столу руками.

Сглотнула слюну, повернулась. Да что же это такое! Блондинка склонилась над Бодачкой, открывая ему дивный вид на свое декольте. Зайцелоп заинтересованно водил носом по воздуху, сведя глаза в кучу. Облизнулся, встал на задние лапы и осторожно тронул Орли передней. Прямо за коленку. Гр-р-р!

– Ой, да ты голодный, – ахнула она и схватила с тарелки фрикадельку. – Хочешь кусочек?

Бодачка вильнул хвостом, потерся щекой о ее ногу. Ну, всё! Доигрался!

– Стой! – Я подбежала к ним. – Ему нельзя. Как мяса поест, так звереет! Всю Камышовку перекусал. Потом месяц угрызениями совести мучается.

– Да? – Орли разогнулась, испуганно закинула фрикадельку в рот. Выражение морды Бодачки было непередаваемым. Почти как у того мужика-переписчика населения, когда я вписала в графу религии: «За Нер’зула!». – А что он ест?

– Морковку, – сообщила я, глядя в удивленно моргающие глаза-бусинки. Улыбнулась и мстительно добавила: – Тертую. С сахаром.

Бодачка отшатнулся от блондинки, поджал хвост и шлепнулся на пушистую попу. Выкуси, заинька!

– Здесь ее нет, – вздохнула Орли. – Пойду, прикажу повару, чтобы приготовил.

Подмигнув, она скрылась в толпе. Ага, пусть несет морковку! И побольше. А я пока перекушу чем-нибудь нормальным. Показав Бодачке язык, я подвинула к себе самую большую миску. Он подошел ближе, сердито прищурился. Перебьется! Мясо дают хорошим зайцелопам. А этот сегодня на диете. Круглые кусочки мяса, залитые золотистым соусом, выглядели ожившей мечтой и пахли так же. Наконец-то! Идите ко мне, мои хорошие…

Нежный кусочек растаял во рту, язык подозрительно защипало. Дыхание перехватило, внутри вспыхнул настоящий пожар. Из глаз брызнули слезы, всё расплылось. Я закашлялась, горло свело жгучей болью. Боже-боже-боже, что это?! Согнулась бы пополам, да меня настойчиво обняли сзади, поднеся к моим губам бокал.

– Пей, – раздался на ухо требовательный голос, который я сразу узнала.

Когда успел превратиться? Я сделала пару жадных глотков. Вязкая жидкость скаталась на языке в сладкий шарик и камнем бухнулась в желудок. Удалось вдохнуть, но во рту по-прежнему пылало. Уверена, драконы чувствуют примерно то же самое, прежде чем спалить пару деревень! Остальное содержимое бокала Клиф в меня буквально влил. Совсем не нежно – едва не захлебнулась. Через несколько секунд жар спал, горло отпустило. Ура, я выжила…

– Наелась? – ехидно спросил Клиф, развернув меня к себе.

– За что? – прохрипела я, размазывая слезы по лицу. – Зачем?! Что это за блюдо?

– Национальное. Жверинда под острым соусом.

От одного названия уже живот сводит. Как они могут это есть?

– Еще кусочек? – снова прищурился он. – Или со мной морковки навернешь?

Душегуб злопамятный! Всё бы ему высказала, да смогла лишь прокашлять в ответ. Зато вышло очень грозно, мамин кот точно бы испугался и забился под диван.

– Ну, не хочешь – как хочешь, – усмехнулся Клиф. Его руки легли на мою спину, пальцы потянули завязки платья. Шнуровка чуть ослабла, дышать стало легче. – Так лучше?

– Угу… – буркнула я, вдохнув полной грудью.

Кайф! Ничего себе, как туго было затянуто платье. Оказывается, не такое уж оно неудобное. Свобода опьянила, перед глазами появилась четкая картинка. Убранная за ухо длинная челка, черные глаза. Клиф смотрел на меня как-то странно и отпускать явно не собирался. Чего это он из образа брутального разбойника выбивается? Морковка подкосила? Клиф притянул меня ближе, его ладони заскользили по моей спине вниз. Запахло пряными листьями, сердце екнуло и подпрыгнуло к горлу.

– Вдохни глубже, – произнес он, и я забыла, как дышать вообще.

Расстояния между нами не осталось совсем, мыслей в голове тоже. Чувствовала лишь смятение и его руки на своей талии.

– О! – настиг меня звонкий голос Орли. – Ты уже с кем-то познакомилась.

Я обернулась, Клиф тут же выпустил меня из объятий. Черт!

– Ты плакала? – Жена вождя смерила моего спутника колючим взглядом. – Он тебя чем-то обидел?

– Нет-нет, – поспешила уверить я, пока ему не выдали дубиной промеж бровей. – Мне что-то в глаз… влетело.

Я взяла со стола салфетку и вытерла сырость со щек, Клиф сдержанно поклонился Орли. Опа… Как умеет. Чего же не попросит опять себя за ушком почесать? Я бы посмотрела на ее лицо!

– В глаз? – сочувственно переспросила Орли. – Снова жужжалки разлетались. – Она заглянула мне за спину, ткнула пальцем в шнуровку и одобрительно кивнула. – Красивый бантик!

Бантик?! Клиф ухмыльнулся. Вот чем он занимался, пока меня обнимал! Ничего, пусть только превратится обратно. Усы ему в узел завяжу. Очень, блин, красивый!

– А где твой зайчик? – Орли вынула из декольте купальника пакетик с тертой морковкой. – Смотри, что я ему принесла.

Клиф кисло улыбнулся.

– Ускакал, паршивец неблагодарный, – выдавила я, с трудом подавив желание затолкать в него эту гадость прямо здесь.

– Эх… – Она покачала пакетиком. – А я так старалась.

Было бы для кого! Этого сколько не корми, всё равно подушку отберет.

– Как увижу, скормлю ему, – пообещала я. Выхватила пакетик из ее рук и сунула в карман. – Скажу, что от тебя. Спасибо.

– Не за что, – просияла Орли. – Развлекайтесь!

Хитро подмигнула нам и унеслась прочь. Тактичная какая! Пожар во рту окончательно утих, в горле больше не першило. Я повернулась к Клифу, он невозмутимо пожал плечами и вполне искренне сказал:

– Милое платье.

– Мне идут чужие вещи, – хмыкнула я.

– Мне тоже.

– У тебя свои-то бывают?

– Конечно, – убежденно ответил Клиф. – Я любые вещи умею делать своими.

И не поспоришь! Действительно умеет. У нас это уголовная статья, а в Антилии – дар.

– В моем мире воровать нельзя, – гордо заявила я. – Можно и огрести.

– Здесь нам тоже мало кто радуется, – хохотнул он. Я закатила глаза. – Да ладно! Хочешь сказать, ты ни разу чужого не брала?

– Ну… – пристыженно протянула я. – Только один раз, в детстве. Но это не считается!

– Расскажи, – азартно потребовал Клиф. Помолчал и добавил: – Пожалуйста.

Ого! Я услышала именно это? «Пожалуйста»? А ведь это мой шанс…

– Хорошо. Если в ответ ты расскажешь что-нибудь о себе.

Он на несколько секунд задумался. Любопытство и скрытность боролись в нем отчаянно…

– Договорились, – в итоге сдался Клиф. – Но ты первая.

Забрал со стола тарелку с непонятными пухлыми колбасками и пошел в угол – к искусственному водопаду. Людей тут было меньше, а музыка тише. В каменной чаше плавали крупные рыбы, которых время от времени вылавливали и отправляли прямиком на гриль. Желудок уже оправился от шока и ныл, требуя наполнить его чем-нибудь съедобным. Едва мы присели на широкий бортик, я запустила руки в тарелку и отщипнула от колбаски крошечный кусочек. Клиф отодвинулся и испуганно округлил глаза – так, будто я собиралась проглотить бомбу. Не на ту напал! Кто не рискует на вражьих банкетах – тот сидит голодным! В конце концов, водой запью. Из чаши… Дрожащей рукой я отправила кусочек в рот и принялась осторожно жевать. О-о-о… А он знал, что брать!

– Смотрите, она это ест, – заговорщицки шепнул Клиф рыбам.

Еще бы! Колбаски были удивительно нежными, с ударной дозой плавленого сыра и грибами. Вдвоем с Клифом мы уплели всё за пару минут, не отвлекаясь на разговоры.

Историю, произошедшую со мной в три года, я знала лишь со слов мамы. Однажды она оставила меня ждать ее у кассы в универмаге и ушла за продуктами. Когда вернулась – дочки на месте не обнаружила. Перепуганная мама обежала все отделы, за секунды придумав себе сотню всевозможных маньяков и похитителей. Нашла драгоценную пропажу на улице – перед входом. В руках я держала огромную пластмассовую машину с мощным кузовом, из-за которого с трудом было видно мое довольное лицо. В ответ на вопрос, откуда она взялась, я выразительно кивнула на универмаг. Выяснилось, что пока мама мучительно выбирала между пельменями и сосисками на ужин, я поднялась этажом выше – в детский отдел, хапнула с полки машину и бессовестно утащила с собой. Прилавок там высокий, и никто не заметил проскользнувшую под ним шмакодявку. Первым маминым порывом было немедленно вернуть машину в магазин и извиниться. Затем она в ужасе представила последствия. Жили мы тогда в маленьком военном городке, и сплетниц в нем было немало. Одна из них как раз в универмаге и работала. Мама взяла меня за руку и в темпе повела домой.

– Ты сработала как настоящий профи, – выдавил Клиф, едва сдерживая смех.

– Я была мелкая! – возмутилась я. – Кстати, машинку потом любила больше других игрушек.

– Еще бы, – продолжал веселиться он. – Первая добыча всегда самая ценная.

– Да ну тебя, – надулась я. – Это было всего один раз!

– Загубила такой талант, – укоризненно покачал головой Клиф и в голос расхохотался.

– Теперь твоя очередь рассказывать, – заявила я.

Смеяться он сразу перестал.

– Что ты хочешь узнать? – спросил Клиф так настороженно, словно боялся, что я задам неправильный вопрос.

Не спугнуть бы его. Про тюрьму спрашивать не буду – не ответит. В конце концов, что значат договоренности с разбойниками? Захочет – соврет. Нужно выбрать что-нибудь не очень личное…

– Расскажи, как ты попал на мыс Эверли, – попросила я.

– Пешком.

Круто! Выходит, все-таки он знает дорогу.

– Ты ведь не там родился, – подобралась я с другой стороны. – Почему ушел из Далисии?

– Потому что и у нас, и в Равии всем норовят промыть мозги, – презрительно фыркнул Клиф. – Развязали войну, чтобы энергию было тырить удобнее. Я по их правилам жить не собираюсь.

Нет-нет, политику я точно обсуждать не хочу. Надо менять тему.

– Как ты нашел оппозицию? Было сложно?

– Слухи про них всегда ходили. Я примерно знал, где искать. Пришлось побродить кругами, конечно.

– Ты отправился к ним один? – ахнула я. – Это же опасно. Восточный залив – кошмарное место.

– Ничего особенного.

Он что, псих? Одно неверное движение, и ты труп. Территория пустая, воскресить некому. Увлекательно!

– Получается, ты нашел их на мысе Эверли сам, – попыталась я восстановить общую картину событий. – И они тебя взяли к себе.

– Через какое-то время. Сначала не слишком серьезно воспринимали.

– С чего бы? – озадачилась я, но меня тут же осенило догадкой. – Сколько тебе лет тогда было?

– Двенадцать.

В таком возрасте одному у залива бродить? Ненормальный! Хотя после жизни с эльфами у любого будет трещина в психике. Кстати, странно. Обычно наставники и ученики одной расы, а эльфы – вообще снобы, никого кроме своих не берут.

– Почему тебя эльфийскому наставнику отдали?

– Это было решение нашей гильдии, – скупо ответил Клиф.

– Скучаешь по нему? Он же тебя фактически воспитал…

– Ну, он забавный был. Выращивал лопухи на балконе, мечтал быть бардом и сочинял стихи про бобренка Кешу.

Тяжелый случай… Понимаю, почему он аж до оппозиции добежал.

Народ в зале неожиданно зашумел, музыка заиграла громче. Гости обступили сцену и засвистели.

– О, кактусогонялки, – Клиф вскочил с бортика.

Кактусогонялки?.. Что творится в моей голове, раз волшебный всеобщий язык подсовывает мне подобный перевод?

– Идем. – Он сжал мою ладонь и потянул за собой. – Покажу, как у нас развлекаются.

– У вас? – удивилась я, отчаянно упираясь. Хотелось получить как можно больше ответов. – Разве ты не по эльфийским обычаям?

– Потом я жил в Греслене. Недолго.

О, а парень-то из столицы! Хм… Рос у эльфов, в тюрьму загремел здесь.

– Погоди! – Я вывернулась, Клиф остановился. – У тебя было несколько наставников, что ли?

– Леся, – довольно резко ответил он. – У меня очень мало времени, и я не хочу тратить его на бесполезную болтовню.

О-о-у… Разозлился. Казалось, протяни руку – попадешь в агро-радиус[2]2
  Агро-радиус – расстояние, при котором персонаж вызывает агрессию.


[Закрыть].

– Ладно, пойдем гонять кактусы, – мгновенно согласилась я и радостно подпрыгнула. – В этом же смысл игры, да?

– В некотором роде, – усмехнулся он и повел меня к сцене.

Ох уж эти банкеты с непонятными играми! Надеюсь, в этот раз всё пройдет спокойно. Нас двое – значит, мы ни во что не вляпаемся. Ну или вляпаемся во что-то в два раза хуже…