Текст книги "ЦРИ-2"

Глава 3. Война или мир

На улице уже светало. Я возвращался домой в компании молодых ребят, по пути каждый выпытывал у меня подробности потасовки. По дороге один из парней сказал интересные слова:

– Вот смотри, сколько людей за тебя встало, а меня тем летом на площади двое избивали – ни один знакомый не помог.

От таких слов мне стало даже жаль парня. Я решил подбодрить его и сказал, на мой взгляд, умную мысль:

– Женя, сегодня люди не за меня встали, а за честь района!

– А как же те, кто с других районов на твою сторону вставал?

– Женя, люди просто устали от беспредела, вот и поспешили на помощь и не позволили ублюдкам пакостить. Кажется, этой ночью многое поменялось в городе, да и в сознании людей тоже.

Женя на мгновение задумался и сказал:

– Ох, и влип же ты, братан Ты понимаешь, что эти ублюдки не оставят это дело просто так? Будет стрела и, скорее всего, завтра вечером в центре, ты готов схлестнуться еще раз?

– Один на один готов хоть сейчас.

Рядом идущие парни сильно задумались. Всех пугали последствия, от их молчания мне было откровенно жутко, но виду я не подавал.

Я зашел домой и сразу отправился в ванную. Лицо было чумазым. Где я только умудрился измараться? На руках были засохшие брызги крови. «Это мой трофей», – пронеслось в голове. Я умыл лицо и очень удивился – оно было целым, на лице была лишь одна маленькая ссадина. Одна ссадина и два окровавленных ублюдка – невероятное везение.

Наутро я проснулся конкретно знаменитым. На телефоне была куча СМС от знакомых, писали практически одно и то же: «Молодец, гаси ублюдков!» Я подошел к календарю и фломастером обвел вчерашнюю дату, подписав ниже: «Ледовое побоище». По дому хозяйничала мама, а я вроде как послушный сын – сходи в магазин за хлебушком, сынок! Я вышел на улицу и осознал, что жизнь прекрасна! Я шел по району и ко мне подошли молодые парни. Они пожали руку, приговаривая: «Все правильно сделал, ебашить их надо». Апогей настал, когда я купил хлебушек и на выходе меня поймал чувак с признаками тяжелого похмелья – он протянул руку и прохрипел: «Красава!»

Все это было, конечно, приятно, но я осознавал, что вечером меня ждут неприятности, точнее их повтор. От этой мысли становилось тошно. Завершив все дела, я заскочил к боевому товарищу, который вчера остался в центре дожидаться Минцыка из отделения милиции. Он и поведал мне историю продолжения вечера:

– В общем, приходит Минцык из ментовки, спрашивает: «Ну что, парни, разобрались?» – Все кивнули головами.

– Ну слава Богу! Можно пиво хоть спокойно попить.

Но не тут-то было – из темноты прибежали те самые упыри, они все никак не могли простить свой позорный проигрыш и решили взять реванш.

Боня, прекрасно зная, что я уже дома, начал выяснять, где я:

– Хде этот беспредельщик ваш?

– Боня, он же при тебе домой ушел спать, хуле ты орешь?

Рядом стоящий парень по прозвищу Термик воскликнул:

– Ах, каков подлец! Наверное, чаи дома уже распивает!

И потихоньку начинает подкрадываться к Минцыку, у них, кстати, давняя вражда была:

– Эй! Минцык, вот ты ведь не прав, по сути? Давай решим наш старый вопрос?

Как я говорил ранее, Минцык был талантливым бойцом и он невозмутимо дал согласие на схватку. Термик был благородным гопником, он выставил крутые условия:

– Минцык, только давай так – ты бьешь первым! А то потом еще обижаться на меня будешь.

Ну, Минцык и ударил, Термик упал, печаль, в общем. Минцык сел сверху падшего воина и втащил ему пару раз за его дерзость, а потом спросил:

– Мне продолжать или ты уже успокоился?

– Братан, хорош, я уже все, больше не буду…

На этом пиздилки были завершены.

Мы отправились с товарищем домой к Минцыку, чтобы решать вопрос о стреле. По пути нам попались два парня, которые сообщили неприятную новость:

– Пацаны, мы только что из центра. Ублюдки братву собирают, вечером хотят разбор полетов устроить.

От этих слов стало понятно, что нам придется туго, нужно срочно собирать парней. Минцык тем временем копошился в гараже с автомобилем «Волынка». Мы объяснили ситуацию и спросили:

– Че делать-то будем?

Чумазый татарин Минцык почесал нос и заключил:

– Помыться бы надо!

Гениально, наши задницы висят на волоске, а он о гигиене думает. Ну, похуй, поехали, искупаемся, что ли?

Минцык прыгнул за руль «Волынки» и мы тронулись в путь, слава Богу, окольными путями, потому что тачка была голимым отстоем.

– Вы, парни, не переживайте. Щас искупаемся и парней поищем, а там видно будет, до вечера еще далеко.

Мы купались и бесились в воде, как дети, было очень весело. Лишь мысль о том, что вечером разборки, портила настроение. Спустя пару часов мы встретились на остановке малой группой парней, взяли пивка и вспомнили минувшую ночь.

– Зачет тебе! – сказал мне Минцык, завершая речь о том, что мы вчера все сделали правильно.

К нам подъехал опасный рыжий парень Долгич. Он люто ненавидел всех блатных и гопников:

– Че, парни, слышал у вас проблемы – козлы стрелу собирают?

– А тебе кто сказал такое?

И тут, сука, всплывает самое интересное.

– Мне сказал это Тоша-растаман (землячок с Центра реабилитации).

И все бы ничего, но выясняется, что то же самое он сказал и другому нашему товарищу. Выходит, Тоша либо нас оповещает, либо наводит панику.

В этот момент на остановку подъезжают два мотоцикла с чуваками в шлемах. У меня пиво встало поперек горла – это был один из потерпевших гопников, Витя! Тот самый, кому я нос расхлестал. Первая мысль – он приехал кидать стрелу (сообщать время и место разборок). Но вдруг один из парней снимает шлем. Ептваюмать! Это был Марыч!

– Ты чего это ребят сюда привез?

– Я их в центре встретил, они поговорить хотят.

Марыч встал между нами и взял слово:

– Так, пацаны, не быкуем! Короче, парни хотят поговорить, а я вроде как связной в этом деле. Давайте по-людски щас обсудим все дела.

Я молча проглотил пиво и сказал:

– Выкладывай, чего хотели?

Витя подошел и протянул руку, я пожал ее. Начало хорошее. Витя сказал:

– Парни, вчера было недоразумение по пьяному делу, мы подрались, с кем не бывает? Давайте все забудем и продолжим жить мирно?

Я откровенно стоял и охуевал. Это был самый шикарный расклад, Марыч – красавчик, он все сделал четко, привезя их к нам. Витя продолжил речь:

– Парни, нам сообщили, что «тринадцатый район» собирает стрелу против нас, это правда?

У нас округлились глаза.

– Это наглая ложь, нам сказали наоборот, что это вы собираете братву против нас!

Все молча переглянулись, случилась непонятка.

– Так, а кто вам это сказал?

– Тоша-растаман.

– Блядь, дак и он нам то же самое про вас сказал!

Вот тебе и расклад. Тоша стравливал два района на массовую пиздилку. Я прекрасно понимал, для чего – он тупо хотел, чтобы меня втоптали, видимо, припомнил мне разборки в общаге из-за туалетной воды.

– Вот же сучара, – заорали парни, – нихуя он вещи мутит, он ведь нас, пацаны, стравливает!

Слово взял рыжий Долгич:

– Предлагаю при встрече уебать этого интригана, и поделом ему!

Все единогласно согласились. Мы пожали друг другу руки. Вечером в центре пивка попьем, заодно Тошу поищем – расклад отличный. Попрощавшись, оппоненты уехали прочь, а у меня от волнения пиво чуть через трусы не вышло. Все с облегчением вздохнули. Случилось конкретное чудо – видимо люди устали от разборок. Марыч одернул нас, сказав:

– Парни, не расслабляться. Мы помирились, но об этом знаем только мы, а полгорода думает, что будем воевать. Нужно срочно заткнуть провокатора Тошу и всем быть в центре сегодня обязательно. Пусть все видят, что у нас решена проблема.

Марыч был прав и еще тысячу раз прав, слухи – это гнилая штука. Уже с утра все были в курсе наших разборок. Все ждали начала войны, и наш визит в центр имел просто обязательных характер.

– Собирайте всех, даже небоевых парней. Нам нужно количество – вечером идем мириться.

К вечеру на районе собралась большая толпа. Мы не спеша шли в центр, и я, один хуй, испытывал тревожное чувство. Мы в срок явились на городскую площадь, где стояла точно такая же толпа вчерашних соперников. Я внимательно пригляделся и увидел Витю. Мы оба вышли навстречу друг другу. Позади каждого стояла толпа парней, по бокам на лавочках сидели зеваки, у всех открылся рот. Витя крепко пожал руку и сказал:

– Все заебись, братан, живем мирно, а теперь давайте отдыхать.

Убедившись в благополучном разрешении конфликта, толпы рассосались, и все было замечательно. Лишь Боня ходил рядом и делал вид, что не знает меня, но мне было на него похуй. В течение вечера ко мне неоднократно подходили испуганные зеваки и шепотом спрашивали:

– Ну шо, как у вас дела-то?

– Все заебись!

Один факт меня очень расстроил: при разговоре с ребятами выяснилось, что много кто из наших парней стояли неподалеку в тот роковой вечер, но по разным причинам ни один из них не пришел на помощь. Я слышал разные отмазки и отговорки, типа: «Да я бы их всех раскидал, просто на бровях пьяный ходил!» Другой сказал, что не знал, кто там дерется, и не стал подходить, и бла-бла-бла… Я осознал, что среди наших ребят полно гнилых людей и твердо знал список ребят, за которых вообще не пойду ничего делать.

Вечером мне сообщили, что Тоше-растаману позвонили и заткнули пасть, что ж, меня это устраивало. Я пил пиво и был счастлив. Та схватка – пять против двадцати – обросла слухами и небылицами. Но тот случай закрепил за мной уважение в глазах многих левых парней, которых я вообще знать не знал, но они знали меня, знали, кто я такой, и как меня зовут…

Глава 4. Абитура

Спустя пару недель я лично встретил Тошу-растамана в центре города. Он подбежал ко мне и, пожимая руку, говорил:

– Слышал про твой подвиг!

– Да какой подвиг, повезло просто.

По сути, это был удобный случай предъявить ему за то, что этот гнилой человек стравливал между собой два района. Но к тому моменту уже все забылось и повторные разборки мне были ни к чему. Я решил пустить все на самотек. Тоша не унимался:

– Ты чего, нынче снова поступаешь в Центр реабилитации?

– Ага, а ты?

Тоша округлил глаза и вскрикнул:

– И я тоже хочу!

В голове пронеслась мысль: «Ну-ну, блатовать тебе там больше никто не даст, зубы быстро обломаю».

На этом мы попрощались. Тошу я очень долго не видел и не слышал до сентября.

А время летело быстро, июль сменился августом. На Урале в это время идут затяжные дожди, погода на редкость отвратительная. Когда я возвращался с очередной гулянки, на мой сотовый позвонил незнакомый номер:

– Алло, кто это?

На другом конце телефона раздался женский голос:

– Ето йа! Твоя девушка!

Это звонила та самая «ходячая проблема», с которой у меня не состоялся «секс-кекс» в заброшенном здании общежития.

– Ты чего звонишь?

– Йа соскучилась, такая вся одинокая.

– А где твой мужик-то?

– Он меня бросил, я теперь свободная.

– Ага, понятно…

Из разговора с девушкой я узнал историю ее несчастной любви, как он ее, девственницу, чпокнул, и, как это обычно бывает, бросил. Гениальная история, в общем. И теперь она сидит и скучает по тем временам, когда мы были вместе.

И тут я на фоне слышу музыку и голоса мужиков.

– Ты вообще где торчишь, дорогая?

– Йа бухаю с друзьями.

Ага, понятно, нажралась и давай мне звонить. И вот, разговор вроде был завершен, как вдруг она спросила:

– Сможем ли мы еще когда-нибудь встретиться?

Я поразмыслил и решил: а почему бы и нет? Скажу наперед – это было неправильное решение. Она тут же принялась строчить мне СМС про то, как скучает. Я что-то ей написал в ответ, как вдруг она вновь перезванивает. Я беру трубку, полностью уверенный, что звонит именно она, но на другом конце телефона я слышу грубый мужской голос:

– Это кто?! С кем я щас разговариваю, а-а-а?

У меня после этих слов в штанах все упало. Я сообразил все моментально: с ее номера звонил ее мужик, вот же сука тупая, а говорила, что рассталась. Разговор надо было как-то начинать, я спросил:

– А ты сам, собственно, кто?

– Йа? Ее молодой человек! А вот ты тот самый тип из общежития, да? Тот самый студент, что с моей бабой крутил? И хуле тебе надо от моей девушки, а-а-а?

В этот момент мне жутко хотелось отхуесосить этого парашника и высказать все, что я о нем думаю, но здравый рассудок говорил мне: «Держи себя в руках, тебе там еще учиться!» Мы длительный период вели напряженную беседу. Я понимал, что за языком надо следить, иначе в общежитии я весь год буду воевать. Затем выяснилось, что этот хуй устроился водителем в наше учебное заведение и я вдвойне осознал, что за языком надо очень хорошо следить.

Я ничуть не отпирался и сказал как есть:

– Она сама позвонила и объявила, что вы больше не вместе. С чего ради я должен ограничивать себя в общении со свободной девушкой?

Он продолжал рычать в трубку:

– Мы не расставались! Я ее люблю! Она моя! А ты хуле ей пишешь ваще?

Я очень хотел заорать в трубку, что он пьяное уебище! И ты, сука, скажи спасибо, что тебе баба после меня девственницей досталась, падла ты поганая. Но я молчал и слушал его мычание. В конечном итоге я пошел на уступки и сказал то, что он хотел от меня слышать:

– Мужик, давай так – вы там разбирайтесь, как хотите, а я больше не лезу.

На этом разговор был завершен, но на следующий день звонок опять раздался. Мне было плевать, кто звонил, он или она, у меня для каждого были припасены слова.

– Але! Ето йа!

Эта тупая пиздень додумалась опять мне позвонить.

– Ты нахрена мне опять звонишь? Чтобы твой придурок мне потом перезванивал? Тебе че надо?

Она долго извинялась за вчерашнее недоразумение, оправдываясь тем, что он приехал, подлец такой, выхватил трубку, сам, значит, нашел мой номер, и позвонил.

– Я все понял, тебе от меня че надо?

– Йа любви хачу!

– Любви не будет, до свидания!

Я положил трубку и в очередной раз осознал – как же хорошо, что это не моя девушка!

Во второй половине августа наступил день «Д», и я отправился на вступительные экзамены. Откровенно я ехал с мыслью, что не поступлю, уж больно сложные задачи по математике на экзамене давали. По старой проверенной традиции, я специально приехал вечером перед экзаменами, в надежде увидеть тех, кто будет поступать со мной на бухгалтера.

Я был готов увидеть кого угодно, лишь бы это были знакомые с первого года обучения, и в душе очень надеялся, что со мной будут поступать красивые девчонки. Блин, ну куда же без баб-то? Но, на мое дикое удивление, я оказался первым, кто вообще приехал поступать. Меня встретила старая знакомая вахтерша по прозвищу Начальник и тут же поздравила:

– Молодец, ты первый, кто приехал на экзамен!

– Как так-то, блядь? Экзамен уже завтра, а я единственный? Да ну нах!

Перед зданием лежала вся мебель из общежития. Я повторяю еще раз: вообще вся мебель из здания тупо лежала под открытым небом.

– Это что за нах? – спросил я у вахтерши.

Она, закурив сигарету, сказала:

– Директор для вас, говнюков, новую мебель выбил в министерстве, сказали все старое выкинуть, будут полностью все новое завозить.

Эта новость меня жутко обрадовала. Если бы вы знали, на какой кровати я спал и на каких стульях мы сидели! В общем, директор все сделал правильно, это был мощный поступок руководителя. Во всяком случае, до него, за четырнадцать лет, ни один руководитель ничего подобного даже близко не сделал, а тут и евро-ремонт и пластиковые окна и мебель. Вахтерша, докуривая сигарету, сказала, что нам еще и двери новые везде поставили, но это богатство пока только на третьем этаже, в течение года будут доводить до ума все здание.

Я был одновременно в диком восторге от обновления и в то же время меня захлестнула ностальгия по старому укладу жизни. Я наткнулся на кровать, где было написано: «Рома, спи спокойно» и вспомнил, что у одной из студенток парень погиб в Чечне, как раз во время прошлого учебного года. Среди груды мебели я увидел кровать Кати – она была необычной и вся исписана стихами. На душе стало грустно. Катя пропадала в своем колхозе с рыжим трактористом и больше мы не увидимся.

Тоска накатила на меня со страшной силой. Я стоял у груды мебели посреди соснового бора, как вдруг раздался хриплый голос:

– Какие люди-и-и-и!

Я обернулся и увидел старого знакомого. Это был Макс, тот самый металлюга, жутко похожий на Оззи Осборна.

Оказалось, Макс тоже приехал поступать на бухгалтера. Ну что ж, старый знакомый лучше новых двух. Макс был отличный мужик и я был рад, что мы будем в одной группе.

– Как думаешь, Макс, поступим или нет?

– Да куда мы денемся, конечно поступим. Вот только я в мат. анализе нихрена не шарю, но, думаю, прорвемся.

Он заселился со мной в комнате, а когда разложил вещи, сказал:

– Эх, пивка бы хряпнуть.

Я улыбнулся и сказал:

– Крибле! Крабле! Бум!

И вытащил из сумки две литровых баночки пива. Я как жопой чувствовал, что в общагу надо сразу с пивом ехать. Макс здорово обрадовался, и мы тут же распили пиво, обсуждая завтрашние вступительные испытания. В итоге решили, в случае чего, друг другу помогать.

День близился к концу, пиво потихоньку таяло в голове. Мы сидели на крыльце общежития на выброшенных стульях перед огромной кучей мебели. Солнце медленно садилось. Макс покуривал очередную сигаретку и наш разговор зашел о девушках. Ну а как иначе, мы ведь мужики.

– Вот скажи мне, Макс, а были у тебя бабы развратные в жизни?

– Забавно, что ты спросил. У меня было не более десятка девушек за все время, но каждая по воле судьбы оказывалась настоящей бестией, каждая была нимфоманкой высшей категории, до такой степени, что я по потолку бегал.

Слушать эти истории от Макса было жутко забавно. Он был гораздо старше меня – мне было 18 лет, ему 28! В какой-то момент вышла вахтерша, и мы переключили беседу на другую тему:

– Вот бы узнать, кто еще из наших поступать будет?

– Не переживай, завтра все увидим. Хотя, довольно странно, что мы по-прежнему единственные, кто приехал на вступительные экзамены.

На этой грустной ноте мы свалили спать. Утром раздался громкий звонок, ну, знаете, такой же, как в школе на перемену подают. Я мигом соскочил:

– Макс, проснись! Кажись, пожар или случилось чего?

Я в одних трусах вылетел в коридор и побежал к вахте. На мое удивление, вахтерша стояла возле кнопки звонка и улыбалась.

– Доброе утро, абитура!

– Начальник, ты чего?

– Нехуй спать, пора просыпаться!

На часах было ровно 7 утра, до экзамена было еще два с лишним часа. Вот такой крутой юмор был у нашей старенькой вахтерши по прозвищу Начальник.

Мы с Максом привели себя в порядок и вышли на крыльцо спросить у вахтерши, может, еще кто приехал из старых студентов поступать? Из доклада Начальника мы узнали, что ночью приехал какой-то парень башкир с мамой.

– Блин, если с мамой, значит, вчерашний школьник, а девушки! Девушки есть?

Начальник, закуривая «Балканскую звезду», прохрипела:

– Баб нету!

Макс зашипел:

– Вот, блядь, неудача. Походу, вдвоем в группе будем учиться.

К нашему удивлению, в учебном корпусе работала столовая.

– Макс, пошли позавтракаем, заодно с девочками поздороваемся?

Девочками мы звали пожилых сотрудниц столовой, кстати, готовили они вкусно, а за красивые глазки и добавку давали втихаря.

Встретили нас как родных и накормили до отвала.

– Девочки, а видели кого-нибудь из поступающих?

– Видели преподавателей, директора, а вот поступающих вообще не видели.

Эта новость нас просто напрягла не по-детски. Если нынче не состоится набор, то специальность расформируют.

Вам, наверное, интересно, почему не было поступающих. А все дело в «демографической яме». В 2007 году поступали ребята, родившиеся в начале 90-х, как раз, когда была минимальная рождаемость, и все ВУЗы бились за студентов! Минимальное количество студентов на учебное место – естественно, от такой халявы только дурак откажется, и все ломанулись поступать в университеты, академии, институты и очень малое количество решило поступать в техникумы.

В общем, обеспокоенные не на шутку, мы пошли в приемную комиссию, хотели поинтересоваться, сколько вообще ребят подало документы на поступление? Там мы узнали, что нынче в общежитие прибудет минимальное количество студентов за всю историю – примерно 85 человек, если мне не изменяет память.

– Это катастрофа! – вскрикнул Макс.

Но в комиссии нас успокоили, заверив, что набор на все специальности состоялся. Но где поступающие то? Время шло, но ни в здании, ни на горизонте никого не было. До экзаменов оставалось тридцать минут, и мы с Максом пошли гулять по территории учебного заведения в поисках абитуриентов – никого!

Глава 5. Поступить обязан ты

Буквально в последнюю минуту перед экзаменом к остановке подъезжает рейсовый автобус и пара машин такси, откуда выскакивает толпа людей, человек пятнадцать точно и все бегут в учебный корпус. Начались вступительные испытания. Я откровенно не помню, что мы там сдавали, помню, что все проходило в одном кабинете и я крутил головой как попугай. Нет, я не хотел списать, я рассматривал девушек, которые приехали поступать.

Перспектива вырисовывалась нулевая. Впереди меня сидела девушка, которой было за тридцать, явно не мой типаж. С краю сидела крупная девушка, не толстая, а именно крупная, блин, это тоже не мое. Рядом я увидел старую знакомую с прошлого года обучения. Ее звали Настя, но она была мне как сестра, и влечения я к ней не испытывал, хотя фигура у нее всегда была зачетная – тоже не вариант. И взор упал на прекрасное личико очень милой девушки, она была худенькой и такой аппетитной, блин. Но я сразу заметил, что у нее неровно расположены плечи – одно ниже, другое выше, что за хрень? Она повернулась и я увидел, что на ней удерживающий корсет: такой носят после операции на позвоночнике, вот блять.

Я еще раз внимательно оглядел аудиторию – больше баб не было, вот это печаль! Скупая мужская слеза наворачивалась от мысли – как же жить без баб? И самое обидное – знакомых с прошлого года практически не было, это настоящая катастрофа. В какой-то момент я даже огорчился и мелькнула мысль – экзамен, что ли, завалить? Вдруг раздался топот в коридоре и громкий стук в дверь. В аудиторию ворвались опоздавшие на экзамен абитуриенты.

В кабинет зашел разоблачитель пиздоболов Игара и еще куча старых знакомых. Моей радости не было предела – ну теперь уже интересно учиться будет. Среди зашедших в глаза бросился новенький. Это был парень маленького роста, по сути, маленький человек, но рожа суровая, прям огонь и воду прошел. Кстати, он сильно похож на маленького чувака из сериала «Игры престолов» – прям копия, только наш чувак был лысый. И вот все уселись и экзамен продолжился. Я помню, что все запоролись на последнем испытании – математический анализ.

Я откровенно нихрена не смыслил в этих уравнениях, но понимал – если я их не решу, то мне пиздец. Вокруг стояла напряженная тишина, в которой я услышал, как пыхтел Игара. Он так нервничал, что полностью истек потом и покраснел как вареный рак. Со стороны это напоминало тяжелые признаки похмелья, но Игара был предельно трезв и первый воскликнул в сторону комиссии: «Извините, пожалуйста, а эта формула правильно записана?».

На мое удивление, человек из состава экзаменационной комиссии срывается и бежит к Игаре, а затем начинает ему внятно и детально объяснять метод решения задачи. В моей голове мелькнула табличка – бинго! Я смекнул, в чем дело, поднял руку и спросил какую-то ахинею, а препод подбежал ко мне. Таким нехитрым образом я узнал метод решения задач и благополучно их написал, в мыслях я уже чувствовал себя поступившим студентом.

Испытания завершились, мы выскочили на улицу покурить, заодно поздороваться со старыми друзьями и познакомиться с новыми. У Игары были мокрые виски, шея, спина и даже руки.

– Ты чего так нервничал-то?

– Дак сижу и нихрена не понимаю, как решить эти проклятые уравнения. Я уже от безысходности решил любым способом подозвать кого угодно из преподавателей, и, на мою удачу, сработало.

Было понятно – преподаватели пошли нам на уступки. Но скажу наперед – по ходу учебы мы не раз доказали всем, что мы лучшие (это касалось и областных олимпиад и т.д.).

Нас завели в кабинет и объявили, что все благополучно сдали экзамены и зачислены в студенты. Ура!

Заселение в общежитие назначили на последние числа августа. Я и Игара были очень рады – впереди были гарантированные два года крутой студенческой жизни, полной приключений и веселья. Как только процедура была завершена, мы со старой гвардией побежали в приемную комиссию уточнить, кто еще из стареньких поступать собирается, может, на другие специальности? К нашему счастью, таких было полно. Это очень радовало – учебный год обещает быть интересным.

Мы вышли на улицу, и я увидел, как все поступающие в бешеном темпе сваливают по домам. Блин, теперь тут делать нечего до самого заселения, надо тоже валить. Пока ждали автобус, я успел познакомиться со всеми новенькими. В глаза бросился смазливый парень с аппаратом Елизарова на ноге. Передвигался он крайне медленно, звали его Костя, родом из Серова. А миловидная девушка с корсетом оказалась родом из Краснотурьинска, ей и вправду делали операцию на позвоночнике и вот теперь она последние месяцы донашивает корсет.

Все было круто, я чувствовал себя максимально уверенным. Это учебное заведение мне было, как дом родной, и я с нетерпением ждал заселения. А по пути домой мы с ребятами, по старой традиции, нахлестались пивом. Погода была супер, настроение зашкаливало, все шло как по нотам.

Вернувшись в родной город, я сразу дал себе установку – ни в коем случае не лезть ни в какие разборки. Нужно было дожить две недели до заселения в общагу без сраных приключений и исчезнуть из этого города на ближайшие два года. Ситуацию усугублял тот факт, что впереди был День города. Это такое массовое мероприятие, на котором всегда бывают драки и всякие потасовки.

Мой план был гениально прост – я решил днем погулять на праздновании, а вот вечер любым способом пропустить и свалить на следующий день в общежитие – но не судьба. Меня поймали знакомые, которые чуть ли не под пыткой требовали моего присутствия на массовой пьянке по случаю празднования. Ну, раз так, я согласился.

В назначенный день все шло отлично: я покушал сладкой ваты и прочих вкусняшек, повеселился в центре, поглядел концерт, в общем, законопослушный гражданин. А вот вечером началась пьянка. Я был уверен, что это святое мероприятие пройдет где-нибудь на природе и все. Но ребята твердо двинули в центр. О-о-о, my fucking God! Мне так не хотелось попадать в больницу или в ментовку прямо перед отъездом, но праздник есть праздник.

Мы явились в центр и я был уверен, что сейчас мы засядем где-нибудь на скамеечках и мирно посидим, но парни меня обрадовали:

– Братан! Мы зарезервировали место в летнем кафе!

Это было такое место, где нечисть просто кишит!

Но, на мое дикое удивление, все шло гладко. Мы заказали шашлыки, взяли водки и закуски, а рядом сидящие люди были максимально вежливы. Казалось, что это какой-то сон: ну не может все быть так гладко. В кафе начались танцы. Вроде самое время для пиздилок, но нет – все веселятся и танцуют, просто фантастика.

Во время танцев ко мне подскочила женщина в годах и закричала:

– А я тебя знаю!

И называет мою фамилию вслух. Я, улыбаясь, кручу головой – нет-нет, вы ошиблись! Но женщина, извиваясь в танце под Верку Сердючку, тыкала пальцем и приговаривала:

– Знаю тебя, знаю!

Оказалось, что эта женщина была знаменита в узких кругах под псевдонимом Мама Роза. Она торговала героином через своих супругов. Да-да, вы не ослышались, именно супругов во множественном числе, потому что вместо нее в тюрьму каждый раз садился новый муж. Таким нехитрым макаром она сплавила то ли двух, то ли трех мужиков за решетку, но бизнес процветал.

Я только потом догадался, откуда она меня знала. Мой отец был следователем 90-х и взрослые представители криминальных элементов всегда знали, кто я такой. Авторитету это не прибавляло, просто у меня никогда не было проблем со взрослыми урками, а с молодыми ублюдками я уже решал проблемы своими силами.

В общем, потыкала она в меня пальцем: я смеялся и все отрицал. На этой веселой ноте я оказался у них за столом, мы выпили в честь праздника. Это возымело эффект – к нашей компании до конца вечера вообще никаких претензий в кафе не было.

На улице уже стемнело и я вышел пописать. Я не успел зайти за угол, как тут же увидел, как двое мужиков хлещутся между собой. Я сразу вспомнил, где нахожусь.

В назначенный час ведущий концерта на площади объявил:

– А теперь праздничный салют!

Мы соскочили со своих мест и побежали к площади – именно оттуда происходил запуск пиротехники.

Раздался залп – ба-бах! Заряд взмыл в небо и яркая вспышка осветила толпу людей. Я впервые так близко стоял к пусковой установке: по звуку это напоминало залп из минометов.

Салют был шикарный. Мэр города здорово постарался, он реально умел делать праздники. Тогда еще никто не знал, что скоро ему влепят одиннадцать лет тюрьмы за коррупцию. Но это будет позже, а пока настроение было шикарным – вечер откровенно удался, я был счастлив.

Веселье завершилось массовыми танцами и плясками на городской площади под теплый дождь. На следующий день я, с хорошего похмелья, паковал свои вещи. Это были по-настоящему приятные хлопоты. Я заранее знал, что пригодится, а что брать вовсе не нужно.

Впервые в жизни я с таким удовольствием покидал родной дом – меня ждала общага. Уезжая на автобусе, в плеере символично играла песня группы ДДТ – «Просвистела», впереди меня ждали настоящие приключения длиною в два года…