Текст книги "Искры под пеплом"

– Многие из которых в мундирах, – пробормотал себе под нос Брант.

Внимание солдат было отвлечено эффектным появлением мисс Ли в красном сатиновом платье с обезьянкой на руках. Они приняли ее за дорогую проститутку, обслуживающую только офицеров, тогда как низшие чины вынуждены довольствоваться обычными шлюхами.

Брант пресек их игривые мысли:

– Позвольте представить вам мисс Ли, актрису, выступающую с уникальным номером.

– Но это платье… – разочарованно протянул сержант.

– Это карнавальный костюм, – пояснила Дженни. – Не забывайте, джентльмены, что мы спаслись после кораблекрушения «Крисчен Куин». У нас большие проблемы с одеждой.

– О, мы понимаем, мадам.

– Как скоро вы сможете отправить нашу телеграмму? – перебила Гарнет этот ненужный разговор.

– Мы постараемся сделать это, как только вернемся в штаб. Но честно говоря, миссис Лейн, сейчас по телеграфу идет уйма военных донесений, и, конечно, их пропускают вперед. Но мы сделаем для вас все, что в наших силах.

Они уже прикоснулись к полям своих шляп, чтобы проститься, когда Лэси Ли спросила:

– А нет ли где-нибудь поблизости театра-варьете?

– Недалеко от лагеря?

– Вообще в ближайших окрестностях, сержант.

– Да, есть несколько развлекательных заведений в Новом Орлеане. И еще салуны с танцующими девочками. Вам нужна работа?

– Да, сэр. Мне нужны деньги.

– Мне кажется, что вечернее представление в офицерском клубе сможет принести вам кучу зелененьких.

Он нацарапал что-то на клочке бумаги:

– Вот вам несколько адресов.

– Как это любезно с вашей стороны, сэр! Не могли бы вы мне помочь туда добраться? – произнесла она с очаровательной улыбкой, обозначившей ямочки на щеках.

– Я поговорю с полковником Граймсом, – пообещал сержант. – Уверен, он сумеет что-нибудь сделать для вас.

– Я вам так благодарна, сержант. Брант нахмурился, увидев, как кавалеристы вскочили в седла. Он узнал своих коней, конфискованных вместе с другой живностью в Грей Оукс.

– Можно взглянуть на список, Лэси?

– Конечно. – Она протянула ему бумажку. – Какое-нибудь из этих заведений знакомо тебе?

– Не сомневаюсь, что все, – съязвила Гарнет. Однако Брант пропустил ее слова мимо ушей.

– Милая, пожалуй, Королевский театр даст тебе наибольший сбор. Я знаком с его директором, и мы можем вести переговоры вместе.

– А мы что же, останемся здесь одни? – вмешалась Гарнет.

– Здесь вы в полной безопасности, миссис Лейн. Вы же янки, не забывайте. Впрочем, я оставлю заряженное ружье. Только себя не подстрелите. – Он помолчал. – Пойду попробую наловить рыбы на ужин.

– Можно, я помогу тебе, – попросила Лэси. – Вот только переоденусь.

– Разумеется. – Он с надеждой взглянул на Гарнет. – А вы не хотите составить нам компанию?

Но прежде чем она успела ответить, Лэси весело рассмеялась:

– Ax, Брант! Мы не может так рисковать! Одна их этих огромных рыбин, что ты собираешься поймать, может утащить ее прямо в воду! Лучше захвати удочку для Лоллипопа. Что обезьянка видит, то она и делает, из него получится отличный рыбак. Я буду тут через мгновение, милый!

Глава 8

Полковник прислал коляску на следующий же день. Возница, взяв с мисс Ли расписку об ответственности за государственное имущество, вскочил на лошадь, привязанную сзади к коляске, и отправился обратно верхом. Брант сел вместо кучера, Лэси с Лоллипопом устроились сзади, и коляска покатила по разбитой дороге.

– Надеюсь, мы никогда не увидим их снова, тетушка.

– Что за чепуху ты говоришь, Гарнет! Мы нуждаемся в мистере Стиле гораздо больше, чем он в нас.

Гарнет пожала плечами и вытерла пот со лба.

– Какая ужасная жара! Представляю, как мучались рабы летом на полях! Хотела бы я знать, сколько рабов было у Стила и как он с ними обращался.

– Теперь это совсем не важно, дорогая. Брант рассказывал мне, сколько владельцев плантаций сами теперь трудятся на своей земле, стараясь сохранить собственность. Он уже смирился с потерей Грей Оукс.

– Пойдем в дом. Там все же прохладней.

– Ты что-то бледновата, детка. Ложись, немножко поспи.

– Я уже не детка, тетя Дженнифер! Я совершенно взрослая женщина. К тому же я хочу завершить просмотр библиотеки до того, как аукционер составит список имущества. Он может понять, как ценны некоторые издания и выставить их на продажу. Здесь есть бесценные дневники и документы.

После ужина Гарнет, боясь одиночества в этом опустевшем доме, легла спать в комнате тети и оставила гореть сальную свечу, при которой было не так страшно засыпать, хотя та ужасно чадила. Она с грустью вспомнила о тоненьких, пахнущих лавром свечках у себя дома. Слабый лунный свет тонул в кромешной тьме, и Гарнет мысленно кляла Бранта за то, что он оставил их одних. Глядя на пляшущий огонек, отбрасывающий тени на стене, она решила, что тетя не права – Брант ею интересуется не больше, чем своей морковкой в огороде, и вновь стала убеждать себя, что не испытывает к нему ничего, кроме презрения. Она с щемящей тоской прислушивалась к жутковатому хору голосов обитателей болот и, поскольку Дженни уже спала, решила подбодрить себя. Гарнет достала из клеенчатого футляра заветную фотографию и попыталась вглядеться в знакомые черты при тусклом свете горящего фитиля. От напряжения глаза у нее стали слипаться, и, засыпая, она поймала себя на мысли, что не испытала прежнего благоговения от образа любимого, но объяснила это поздним временем и странной обстановкой.

Поднявшись перед самым рассветом, Гарнет с огарком свечи в руке пошла осмотреть дом. Когда она проходила через хозяйские комнаты, взгляд ее вдруг упал на потертый ранец Бранта с нанесенной на нем трафаретной надписью «майор Б. С. Стил, Конфедерация южных штатов». Девушка почувствовала сильное искушение открыть его и заглянуть внутрь, хотя и понимала, что это неприлично. Только неожиданное появление тети помешало ей исполнить свой замысел.

– Гарнет, что ты здесь делаешь?

– Я… я рано проснулась.

– Но это еще не повод находиться в этой комнате. – Дженни крепко сжала ее руку и вывела племянницу в общий зал. – Возвращаться в постель теперь уже нет смысла. Почему бы нам не позавтракать?

– Опять эта ужасная кукурузная каша?

– Запеканка из нее, дорогая, но это все же лучше, чем голодать. К ужину я замочу в воде горох. Жаль, что шторм уничтожил все персики. Может быть, Брант привезет что-нибудь съедобное из Нового Орлеана. Думаю, мисс Ли сумеет очаровать начальника столовой и взять у него несколько пайков, даже если ей придется…

– Переспать с ним? – закончила фразу Гарнет, сама удивившись собственной бесцеремонности. – Едва ли для нее это будет подвиг!

– Людям ради еды приходилось делать вещи и похуже, Гарнет.

Пока они спускались по лестнице и завтракали, мысли Гарнет снова и снова возвращались к ранцу. Он, словно гипнотизируя, каким-то необъяснимым образом притягивал ее к себе.

Брант вернулся из Нового Орлеана с большими сумками, набитыми разнообразной едой, которую изящно подал на стол.

– Славьте офицерскую столовую, леди! Гарнет, стесняясь своей жадности, не могла отвести глаз от этого изобилия.

– Но как вам удалось все это раздобыть?

– Это не я, а мисс Ли. Ей мы обязаны нектаром богов-янки, которые нынче правят Луизианой так, как будто и в самом деле спустились с Олимпа. Посмотрев ее выступление в Королевском театре, бригадный генерал не на шутку увлекся нашей восхитительной актрисой. А когда в гримерную принесли от него букет цветов, она намекнула, что предпочла бы что-нибудь съедобное. Этой еды нам хватит на несколько дней.

– Она сейчас с ним? – спросила Гарнет многозначительно, наблюдая, не появятся ли на лице Бранта признаки ревности.

– Нет, он снял для нее прекрасный номер в отеле «Вье Каре». Боюсь, вы недооцениваете нашу благодетельницу, миссис Лейн. Она умно и тонко умеет вести себя с мужчинами.

– Особенно с мужчинами, – фыркнула Гарнет.

– Брант, скажите, город сильно пострадал? – поинтересовалась Дженни.

– Меньше, чем я предполагал, и военные сейчас проводят восстановительные работы, – ответил он. – Сообщение отцу Гарнет было отправлено по телеграфу. Ответ поступит в штаб, видимо, завтра или послезавтра.

– Наверное, тогда же сюда прибудет аукционер? – спросила Дженни.

– Похоже, полковник Граймс оказался достаточно влиятелен, чтобы помешать открытому аукциону Грей Оукс. Я уже продал плантацию ему, по его цене, конечно. У меня есть неделя на сборы.

– Как все это печально, – с сочувствием сказала Дженни.

Он обреченно пожал плечами:

– У нищих нет выбора.

– А книги? – осторожно поинтересовалась Гарнет.

– Мы отправим их пароходом в Коннектикут, как и договаривались. Граймс обещал прислать несколько ящиков для моих личных вещей, но мне хватит одного.

– Папа будет настаивать на выплате вам компенсации, когда узнает всю историю.

– А вы не рассказывайте ему, как было дело, – посоветовал он. – Теперь же я должен вернуться в город и завершить дела по продаже Грей Оукс.

Излишне резко надев свою офицерскую фуражку, с которой теперь была снята кокарда, он невольно выдал переполнявшие его боль и гнев. Однако манерой держаться он вовсе не напоминает побежденного, вдруг поняла Гарнет, наблюдая за длинной, прямой тенью, которую он отбрасывал, решительно шагая к коляске.

Новости, привезенные им на другой день, необыкновенно взволновали обоих женщин. Отец Гарнет по телеграфу открыл им кредит у банкира и оплатил билеты на ближайший пароход в Корпус Кристи, штат Техас.

– До отъезда в Техас нам надо приобрести кое-какую одежду, – заметила Дженни, перечитывая телеграмму.

– А разве вы не возвращаетесь в Коннектикут? – удивился Брант.

Дженни вздохнула:

– Увы, нет. По какой-то необъяснимой причине моя племянница теперь рассматривает поездку в Техас как дело чести.

– Правда? – Брант усмехнулся, увидев, что Гарнет смущенно насупилась. – Надеюсь, не из-за того, что я вам сказал?

– Разумеется, нет! Вы ни в чем не имеете на меня ни малейшего влияния, сэр! Я просто решила навестить дядю Сета – и все. Когда мне надоест в Техасе, я вернусь домой.

– Можно, мы завтра съездим с вами в город? – попросила Дженни.

– Конечно же. Я отвезу вас в банк и в магазины. Если возвращаться домой будет слишком поздно, вы сможете заночевать в отеле. «Сен-Шарль» по-прежнему в хорошем состоянии.

– А где остановитесь вы? – обеспокоилась Дженни, тогда как Гарнет пыталась изобразить полное безразличие относительно его намерений.

– Ну, где-нибудь да устроюсь.

– Думаю, мы должны выехать как можно раньше, тетушка, – вмешалась Гарнет, не отрываясь от свежей спелой клубники. – И постараться вернуться до темноты. Не так ли, мистер Стил? Было бы стыдно, если б такая чудесная еда пропала.

– И даже грешно, – согласилась Дженни. – Какие прекрасные джемы и другие десертные блюда получились бы из этих ягод! По всему Гудзону не найти ягод чудеснее.

– Ешьте, ешьте, – поддержал их Брант. – Подобного изобилия в Техасе вы не найдете.

В банке, выбранном Генри Эшли, они получили большую сумму денег и отправились покупать вещи, необходимые для морского и сухопутного путешествия в Техас. Конечно, Гарнет несколько побаивалась пускаться в плавание по огромному Мексиканскому заливу сразу же после кораблекрушения из Миссисипи, но она все же рассудила философски: пусть уж будет еще одним приключением больше, – прежде молодая леди даже не предполагала у себя подобного духа авантюризма. Она упорно отказывалась признаться себе, что слова Бранта Стила могли как-то повлиять на ее решение.

Брант посетил Лэси в ее уютной квартире во Французском квартале. Она занимала четыре комнаты на третьем этаже одного из оштукатуренных и ярко раскрашенных домов, тянущихся вдоль улицы длинным рядом и соединенных между собой балконами с декоративными чугунными решетками. В квартирах нижних этажей шел ремонт после повреждений, нанесенных ураганом. Бранта всегда восхищала способность этого города быстро восстанавливаться после перенесенных бедствий. Его гордых жителей не пугали ни война, ни чума, ни стихия, ни любые другие катастрофы. Они работали сообща, не теряя чувства юмора, и каждый раз утверждали, что случившееся – это еще не самое страшное, бывают вещи и похуже.

– Тебе нравится здесь, Лэси?

– Здесь интересно, и я получаю тут хорошие деньги. Но что станешь делать ты, покинув Грей Оукс?

– Пока не знаю. Во всяком случае, никаких азартных игр – это уж точно. Может быть, просто поеду на Запад и посмотрю, что будет дальше.

Но ее обмануть не удалось.

– Наверное, ты поедешь в том же направлении, что и миссис Лейн? Брант пожал плечами:

– Ты же знаешь, в моих жилах течет и техасская кровь.

– Ты не говорил мне этого, милый. Ты такой молчун, когда речь заходит о тебе. Правда, и я не очень-то много о себе рассказываю. Давай немножко поговорим?

– Попозже, дорогая. Сейчас у меня голова занята другим.

Лэси улыбнулась:

– Все южане такие ленивые или только те, кто наполовину техасец? Он рассмеялся:

– Это уж ты сама решай. Когда начинается твое представление?

– Так же, как вчера и позавчера, – в семь часов. У нас еще масса времени для любви, дорогой. Буду ли я иметь удовольствие провести с тобой эту ночь?

– Нет. Мои гости-янки хотят воспользоваться транспортом и яствами, предоставленными полковником Граймсом. На улицах здесь слишком много чертовых синемундирников, что мне совсем не по душе. Мне надо вернуться в Грей Оукс. Новый Орлеан никогда не станет для меня прежним.

– А не было ли у тебя здесь хорошенькой маленькой квартеронки[5]5
  Квартеронка – дочь белого и мулатки.


[Закрыть], как у других плантаторов до войны?

– Ну ты и спросила! – воскликнул Брант, но она про себя отметила, что он не дал ответа.

Поцелуем он прервал разговор. Однако в том, как Брант вел любовную игру, Лэси почувствовала какую-то отстраненность, будто мысли его были где-то далеко отсюда, и ей в короткой бурной любовной схватке удалось обладать только его телом.

Зажатая между Брантом и Дженни в одноместной коляске, Гарнет ощущала его горячее бедро возле своего. Густой запах духов, исходивший от одежды Бранта, не оставлял сомнения в том, где он только что побывал.

В выборе гардероба Гарнет снова проявила консерватизм и, в частности, приобрела такой же темно-синий дорожный костюм, какой был на ней в начале путешествия. Ее тетя выглядела молодо и привлекательно в муслиновом платье цвета зеленых яблок и такой же шляпке с шелковыми цветочками.

– Надеюсь, вы не скучали, ожидая нас, сэр? – вкрадчиво поинтересовалась Гарнет.

– Нисколечко, – щурясь, произнес он. – Признаюсь, я приятно провел время.

Гарнет стиснула зубы и молчала до самой Грей Оукс, которой они достигли уже в сумерках. Позволив Бранту помочь ей выйти из коляски, она почти бегом бросилась к дому и затем вверх по лестнице. Гарнет не выходила из спальни, пока Дженни не пригласила их на поздний ужин. За едой никто не проронил ни слова.

Когда трапеза закончилась, Брант спросил:

– Могу я поговорить с вами несколько минут, прежде чем вы отойдете ко сну, миссис Лейн?

– Положим, – холодно произнесла она.

– Прогуляйтесь немного, – предложила Дженни, – а я здесь пока приберусь.

Вслед за Гарнет он направился в библиотеку с зажженной свечой в руке.

Заметно волнуясь, Брант поставил свечу на стол.

– Ваш пароход отплывает через три дня, Гарнет.

– Я знаю.

Брант сжимал и разжимал кулаки. Как он может отпустить ее, не сказав ей правду о муже? И все же он никак не мог найти подходящих слов, а может, и смелости. Проклятье!

Неожиданно для себя он вдруг сказал:

– Я еду с вами.

Она удивленно подняла брови:

– Что это значит «с вами»?

– На том же пароходе.

– Почему?

– Попытаюсь найти родственников отца, – он старался быстро найти нужные слова.

– Если вы хотите из каких-либо рыцарских побуждений сопровождать тетю Дженни и меня, то, пожалуйста, оставьте их. Мы не нуждаемся в вашем покровительстве.

Развернувшись на ходу, он поспешил ретироваться:

– Не беспокойтесь, пожалуйста, что я потревожу вас во время вашего путешествия, мадам. Я не собираюсь этого делать.

Гарнет провела еще одну бессонную ночь, и утром встала совершенно разбитой. С Брантом она держалась подчеркнуто сухо, а он намеренно сделал вид, что не замечает ее, и ушел из дома под предлогом последнего обхода плантации.

– Это должно быть ужасное чувство – отдавать свой родной дом в чужие руки, – заметила Дженни, когда они упаковывали книги в библиотеке.

Гарнет кивнула, подумав, как трудно пришлось бы ей на его месте.

– Знаешь, тетя Дженни, он тоже едет в Техас. Не понимаю, зачем.

– Не понимаешь? Ну ты же не такая тупенькая, какой прикидываешься, моя дорогая. Гарнет вздохнула, разведя руками:

– Ах, тетя, и он едет тем же пароходом!

– Меня это не удивляет.

– Ты, похоже, даже рада.

– Я-то рада, – воскликнула Дженни, – да и ты, если бы не была таким упрямым гусенком, должна была бы чувствовать себя на седьмом небе. Так-то, милая!

Глава 9

После недавнего жестокого шторма Мексиканский залив в Техасе был безмятежно спокоен. Узнав, что Корпус Кристи по-латыни означает «тело Христа», Гарнет удивилась, почему мексиканцы так странно, на ее взгляд, назвали город. Дальше ей приходилось удивляться и огорчаться все чаще и чаще.

За время плавания она ни разу не видела Бранта Стила и встретилась с ним только на причале в Сан-Антонио. Она была поражена, заметив на пристани Лэси Ли с обезьянкой, восседающей на багаже, но затем решила, что лучше ничему не удивляться.

Пейзажи по пути не отличались разнообразием: в основном – прибрежные равнины с пасущимися на них мустангами и длиннорогими коровами. Лето здесь было жарким, и Гарнет подумала, что эта земля засушлива и пустынна. Раскаленное солнце, бездонное голубое небо и необозримый горизонт, на котором только кое-где выделялись островки скудной растительности.

Где же деревья, озера, реки, горы? И что она надеялась доказать себе или кому-нибудь еще в этом Богом забытом месте, которое генерал Филип Шеридан назвал «частью Ада»? Проклятый дурацкий доктор! Он-то, конечно, не был в Южном Техасе. Лишь в одном он оказался прав: климат тут, несомненно, сухой и жаркий. После того как она покинула корабль, ей все время хотелось пить.

Когда они наконец добрались до Сан-Антонио, довольно крупного города, расположенного на извилистой реке, берега которой покрывали тенистые деревья, Гарнет была еще больше разочарована, узнав, что жить они будут здесь. Уютный отель на главной площади должен был стать для них всего лишь очередным временным пристанищем, где им предстояло ожидать дядю Сета.

Мистер Стил и мисс Ли побрели вниз по улице искать не столь дорогое жилище, куда пустили бы их с Лоллипопом. Брант нес вещи. Гарнет провожала взглядом это странное трио, пока они не скрылись из виду.

– Разве не смешно? – обратилась она к тете, удобно откинувшись в кресле, в просторном, хорошо отделанном вестибюле «Менгер-отеля».

– Что?

– То, что некогда гордый плантатор-мятежник, как лакей, прислуживает этой девке с обезьяной! Скоро она заставит его вертеть ручку шарманки на улице.

– Сомневаюсь в этом, дорогая. Он по-прежнему совершенно независимый мужчина и просто помогает девушке в несчастье.

– Эта особа несчастна? Да она выберется невредимой даже из ямы со змеями! Как бы то ни было, почему эта великая артистка таскается за ним? Я думала, она осталась работать в Королевском театре.

– Забудь о них, – посоветовала Дженни.

– Я постараюсь. Навсегда.

– Конечно, моя радость.

Клерк подал запечатанный конверт, адресованный мисс Дженнифер Темпл. Она нетерпеливо открыла письмо и прочитала племяннице: «Добро пожаловать, дорогие родственники! Хорошенько отдохните ночью, а я приеду за вами рано утром. Любящий и ждущий вас дядя Сет».

– Слава Богу, – вздохнула Гарнет. – Сегодня я не вынесла бы больше и одной мили пути.

Последний раз Дженни видела брата своей матери тридцать лет назад, когда он покинул Коннектикут, отправившись на границу. На Дженнифер, тогда романтически настроенную шестнадцатилетнюю девушку, статные молодые мужчины производили чарующее впечатление, а дядя Сет – ему было двадцать девять – выглядел особенно привлекательным, так как имел не только лихие черные усы, но и дерзкие темно-карие глаза, сверкающие жаждой приключений. Женщины из их семьи плакали, провожая его как на похоронах. Деревенская молодежь завидовала дядиному путешествию.

Дженни с трудом узнала человека, вошедшего на следующее утро к ним после завтрака. Белые, как хлопок, длинные и лохматые волосы, потемневшее от солнца лицо, изрезанное морщинами, словно дно пересохшей бухты, – а ведь ему всего лишь пятьдесят девять. Ей даже сначала пришло в голову, что он тяжело болен и нуждается в домохозяйке, но тут же она устыдилась подобной мысли. После горячих объятий и поцелуев Сет рассказал, что его жена Сара умерла пять лет тому назад. Он не знал, как известить о том родственников на Востоке, ведь война прервала все почтовые коммуникации, послание могло идти месяц, а то и два, а в своем письме он ничего не сообщил об этом нарочно, так как опасался, что это помешает им приехать. Ему же очень хотелось их видеть.

– Мы думали, ты живешь в Сан-Антонио, – протянула Дженни, столь же разочарованная, как и Гарнет.

– Нет, у меня есть лавочка на перекрестке дорог в прерии примерно миль за тридцать отсюда. Нам лучше выехать, пока солнце не поднялось слишком высоко, – пояснил Сет. – Мой экипаж на площади. Сейчас найду носильщиков для вашею багажа.

Жестом подозвав к себе пару молодых мексиканцев, ожидавших работы в вестибюле отеля, Сет обратился к ним на испанском, и они согласились помочь за десять сетаво.

– Сколько это? – спросила Гарнет, когда они устроились в небольшом фургончике.

– Два цен га.

– Да, труд здесь дешев.

– Верно, особенно после войны.

– Мучас грасиас, сеньор[6]6
  Большое спасибо (исп.).


[Закрыть], – поблагодарили юные носильщики, звякнув монетами.

Тронувшись с места. Сет указал на осыпающееся здание из необожженною кирпича:

– Гарнет, солнышко, ты могла видеть его на картинках в книгах по истории. Не узнаешь? Здесь произошла знаменитая битва при Аламо.

– Не удивительно, что оборонявшиеся погибли, если это – все, чем они могли себя защитить.

– Это всею лишь построенная монахами-францисканцами миссия, детка. В Сан-Антонио сейчас возводится настоящий форт, названный именем генерала Сэма Хьюстона, героя Сан-Хасинто.

Дженни незаметно подтолкнула его:

– Давай не говорить о войне, дядюшка. Это расстраивает Гарнет, а ведь она приехала сюда лечиться, как ты знаешь.

– А по мне, так она не выглядит больной, – заметил Сет. – Еще бы только немного побольше мяса на костях, да румянца на щеках. Ну да уж в этом мы постараемся помочь.

Время от времени, пока они тряслись по проселочной дорою. Гарнет оглядывалась назад: не едет ли кто за ними. Они были одни в этой глуши… если не считать, конечно, лошадей и коров, кроликов и гремучих змей, сарычей и койотов. Волны горячего воздуха катились по прерии, и жаркие ветры превращали сухую землю в удушливую пыль. Гарнет поплотнее прикрыла лицо вуалью.

– Неужели вся земля здесь такая унылая и плоская? – тоскливо спросила Гарнет.

– Нет, западнее есть холмы и даже горы, а леса Восточного Техаса такие же зеленые, как и у нас на родине. Не могу точно сказать, почему я поселился в Лонгорн Джанкшин. Видимо, мне надоело скитаться по свету как раз тогда, когда я находился там. Я женился на хорошенькой девушке и после смерти ее отца унаследовал их магазин. Сара и я жили спокойно и счастливо до тех пор, пока тиф не унес в могилу нашу дочь. Мы остались вдвоем, и вот Господь забрал к себе Сару. – Он прикрыл глаза. – Нет, дорогие, я не плачу.

Местечко Лонгорн Джанкшин, в которое они въехали вечером, находилось на перекрестке двух почтовых трактов. Жилье дяди Сета примыкало к его небольшому магазинчику. Он обслуживал местных фермеров и скотоводов, а в последнее время – и оккупационные войска из расположенного неподалеку лагеря.

– Никак не могу привыкнуть к этим мундирам, – проворчал он, заметив, как несколько солдат подъехало к лавке. – Хорошо еще, что эти янки и чинуши пока не конфискуют нашу собственность, как делают в других штатах Конфедерации. Им нужны обработанные земли, плантации и красивые поместья, а не дикие пастбища. И все же у нас появилось несколько новых поселенцев – тех, кто не боится тяжелой работы. Думаю, когда-нибудь здесь вырастет симпатичный городок.

Но если Сета жизнь в Техасе устраивала, то Дженни она испугала. В хозяйстве у него было только самое необходимое. Она даже решила, что дядюшка едва ли способен содержать себя, не говоря уже о двух женщинах, помогающих по хозяйству, одна из которых к тому же имела болезненный вид. Хотя Дженни и не зашла столь далеко, чтобы напрямую обвинить его в явном преувеличении своего материального состояния, но тон выдал ее сомнения:

– В твоих письмах, которые мы получали несколько лет назад, ты писал, что неплохо устроился, что ты практически богатый человек, не нуждающийся ни в чем. Что же случилось?

Сет от смущения выглядел несколько глуповато:

– Все это так, Дженни. Я зарабатывал достаточно, чтобы содержать семью, и мне даже удавалось немного прикопить. Конечно, бывали у меня и трудные времена. Как, впрочем, у всех на границе. Но я не считал это поводом плакаться своим родным. Не хотелось ни огорчать их, ни получать благотворительные посылки и советы вернуться. Я уже не могу вернуться на Восток. Техас стал моим домом. Я принадлежу ему до мозга костей. И хочу быть похороненным рядом с Сарой и нашей деткой.

Он печально взглянул на Гарнет и почувствовал, как вновь нахлынули тяжелые воспоминания о его милой маленькой Пирл, вырванной из жизни на пороге цветущей юности.

– Если тебе требуется только солнце и горячий, сухой воздух, моя радость, то уже очень скоро ты будешь здоровой и сильной, – сказал он хриплым голосом.

Так же, как его дочь и жена, мрачно подумала Гарнет. Если климат здесь так хорош, то что же случилось с ними? И почему он сам кажется столетним стариком?

Сет перенес их багаж в небольшую комнатку рядом с той, в которой он жил раньше с Сарой.

– Надеюсь, вам тут будет удобно и уютно, мои хорошие. Хотел бы еще раз сказать, что очень рад вас видеть у себя. После того как вы отдохнете, я покажу вам город.

Город? Гарнет обвела удивленным взглядом широкую грязную дорогу, старую лавку, кузницу, салун, небольшую церковь, десяток ветхих, давно не ремонтировавшихся домов, покосившийся отель и находящуюся в центре всего этого лужайку с притоптанной травой и низкорослыми деревьями.

Дженни постаралась отвлечь ее о г невеселых мыслей:

– Давай-ка распакуем вещи, дорогая. О! Я слышу звук колес. Наверное, это покупатели.

Гарнет выглянула в окно с треснувшим стеклом и почувствовала одновременно и радость, и злость.

– Тетушка, – это – ОНИ! Мистер Стил, мисс Ли и Лоллипоп!

– В самом деле? – обрадовалась Дженни. – Жизнь становится веселее!

– Они, видимо, направляются в отель. А в данный момент разговаривают о чем-то с дядей Сетом.

Продолжая наблюдение, она рассуждала вслух:

– И зачем они приехали именно сюда? Ведь в Сан-Антонио для этой знаменитой артистки было гораздо больше возможностей!

– Может, эта пара проездом по пути в более доходные места решила остановиться в этом чудесном месте на денек.

Сет с улыбкой вернулся в дом:

– Дела идут в гору. Еще двое приезжих остановились в отеле. Они собираются пожить тут некоторое время. Думаю, вы знаете их, поскольку они прибыли тем же экипажем из Корпус Кристи в Сан-Антонио.

– И тем же пароходом из Нового Олеана, – подтвердила Дженни. – Это наши друзья, дядя. Позднее я расскажу тебе о них. Но хотела бы я знать, чем они собираются заниматься в этой глуши?

– Мистер Стил будет искать работу на ранчо, – ответил Сет. – Он сказал мне, что его отец был техасским скотовладельцем до того, как женился на девушке из Луизианы. Все, что требуется мистеру Стилу, – знать, как управляться с лошадью и ружьем, а это умеет каждый южанин Его дама – актриса. Бьюсь об заклад, ковбои и солдаты будут приезжать за много миль, чтобы взглянуть на ее представление с этим забавным маленьким существом.

– Вот уж точно, – нехотя согласилась Гарнет. – Наверное, владелец отеля был рад сдать им комнату?

– Две комнаты, моя радость. Они не женаты, а просто вместе путешествуют.

Их озабоченность соблюдением приличий, выразившаяся в том, что они остановились в разных номерах, озадачила Гарнет. Зачем они сделали л о? Столь неожиданно проснувшаяся скромность будет им стоить дополнительных денежных затрат.

Никогда не ленившаяся Лэси Ли сразу же после приезда отправилась в салун «Серебряная шпора». Она взяла свой красивый сценический костюм из розового сатина с узкой кружевной оборочкой, достаточно короткой, чтобы видны были роскошные бедра. Сшитый наподобие балетной пачки он неизменно приводил в восторг зрителей-мужчин. Лоллипоп был одет в розовый шелковый комбинезон и клоунский колпачок с ленточкой под подбородком.

Владелец салуна Салли Фосс, коренастый, бородатый толстяк, напомнил Лэси газетные карикатуры на пресловутого босса Твида из Нью-Йорка. Жуя длинную черную сигару, он сразу заявил, что его клиентов не интересуют представления с дрессированными зверюшками.

– Но мой номер – это не совсем то, что вы думаете, – улыбнулась Лэси нежным, сочным ртом, показав ровный ряд белых зубок. – Позвольте мне лучше продемонстрировать свое искусство, сэр. Костюм со мной. Где я могу переодеться?

Он кивнул на кладовку:

– Выйдешь, когда будешь готова. Последней предшественницей Лэси была толстая певица и танцовщица из Денвера, уволенная с предыдущего места за беспробудное пьянство. Ее выступления гораздо чаще вызывали шиканье, нежели аплодисменты публики, и в Лонгорн Джанкшин она надолго не задержалась. Артисты, выступавшие с хорошими номерами, стремились уехать в крупные города. В «Серебряной шпоре» оставались в основном те, кто потерял и не мог найти хорошую работу.

Публика вела себя здесь столь необузданно, что Фоссу приходилось держать собственную охрану для поддержания порядка в заведении. Тому, кто оскорбил бы Салли Фосса, – например, запустил бы бутылкой в роскошное венецианское зеркало или что-нибудь нацарапал на полированной стойке из красного дерева, – это могло стоить жизни.

Увидев Лэси в костюме для представления, Салли вытаращил глаза. Она с трудом сдержала смешок, потому что этот толстый человек с выпученными глазами напомнил ей лягушку-быка, которую она как-то поймала в пруду у дороги, по которой бесконечно катился аптечный фургончик ее семьи. Несколько посетителей салуна замерли, не веря своим глазам.

– Есть ли у вас музыка, сэр? Кто-нибудь может сыграть на этом старом рояле? Лоб Фосса покрылся испариной:

– Да, но этого человека сейчас здесь нет. А тебе обязательно нужен аккомпанемент?