Текст книги "Просто женаты"

Патриция Коулин
Просто женаты

Глава 1

Уэстерхэм, Англия

1819 год

Адриан Деверо, шестой герцог Рейвен, вдруг застыл как вкопанный посреди изрытой колеями улицы и вскинул голову развязным жестом человека, изрядно нагрузившегося элем.

– Все! – провозгласил он. – Я ухожу в монашество.

– В монашество? – переспросил сэр Колин Торнтон, речистый адвокат по призванию и бонвиван по натуре. – Ты хочешь сказать – в монастырь?

Адриан пожал плечами:

– Монашество, монастырь – не все ли равно? Я решил, и точка!

Дальнейших объяснений не понадобилось, даже если бы Адриан был в состоянии изложить свои доводы. Торнтон и священнослужитель Уилл Грантли, с которыми Адриан дружил с первых дней пребывания в Итоне, и во хмелю прекрасно понимали причину подобного решения.

Тридцатилетний Адриан, прославленный герой войны и испорченный баснословным богатством пэр Англии, блаженствовал, ведя холостяцкую жизнь. Другими словами, аппетитная спелая слива висела перед самым носом рвущихся замуж светских дам, которые вознамерились сорвать ее с колючей ветки одиночества столь же решительно, как Адриан – избежать супружеских уз.

Чем старательнее он пытался жить – или, вернее, прожигать жизнь – соответственно своему прозвищу «Отщепенец лорд Рейвен», тем настойчивее становились преследовательницы. К полному замешательству и отвращению Адриана, в конце концов добрый десяток романтичных, но безмозглых представительниц прекрасного пола сочли его завидной добычей и принялись оспаривать друг у друга право «спасти его от пучины порока».

Весь вечер, сидя в пивной «Черный гном», он хмурился, размышляя о предстоящем светском сезоне. С каждой выпитой кружкой эля предлагаемая им тактика борьбы за свободу становилась все более изощренной. Последнюю идею он выдал уже на улице.

– Блестящмысль, – откликнулся Колин, находчиво объединивший два слова в одно, чтобы справиться с заплетающимся языком.

– Ага, блстщая, – подтвердил Уилл, глотая целые слоги. – Выпьем за монаха Рейва! – Он взмахнул рукой. – За… за… Черт побери, как же обращаться к герцогу, который стал монахом?

– Брат? – подсказал Колин.

Уилл решительно потряс головой:

– Слишком просто. Лучше уж «брат ваша светлость»…

– Нет, воздержание! – перебил Колин. – Ясно? Ваше воздержание… – И они с Уиллом покатились со смеху, поддерживая друг друга, чтобы не упасть.

– Болваны! – процедил Адриан и зашагал вперед.

– Похоже, насчет блестящей мысли мы поторопились, – заключил Уилл и вместе с Колином поспешил вслед за Адрианом.

Позабыв о лошадях, оставленных в конюшне у пивной, Друзья возвращались в дом приходского священника возле церкви святой Анны – одно из двух уютных жилищ Уилла, которыми он обзавелся по протекции герцога.

– Верно, – мрачно согласился Адриан. – У меня нет способностей к богослужению.

– И монашеской хламиды. И прическа у тебя не та. – Уилл окинул мутными глазами рослую стройную фигуру Адриана и густую шапку каштановых волос. – Им положено выбривать кружок на макушке. Утомительное занятие.

– Зато такая прическа наверняка отпугнет дам, – возразил Колин. – Вот в чем твоя беда, Рейв, слишком уж ты смазлив… Жаль, что ты тогда в Неаполе не расквасил себе нос! – Он похлопал Уилла по спине. – Помнишь Неаполь?

Они вновь расхохотались. Колин со смехом заметил:

– Если ты не против, Рейв, все еще можно поправить.

– Спасибо, обойдусь.

– Сломанным носом делу не поможешь, – принялся рассуждать Уилл. – Твой кошелек для мамаш важнее, чем лицо.

– Какого черта ты напомнил про мамаш? – проворчал Адриан. – Да я лучше соглашусь встретиться с самим Люцифером, чем с какой-нибудь маменькой, ведущей по бальному залу свое сокровище.

– Мамашам следовало бы прятать свои сокровища от таких, как ты, – благоразумно заметил Колин.

– Уж как я только их не убеждал! – пожаловался Адриан. – Мало того, вечно вокруг толчется чертова уйма тетушек и других родственниц, которым лишь бы хлопотать да сводничать! Похоже, весь свет ополчился против бедняги, который мечтает лишь об одном – чтобы его оставили в покое!

– Но не все до одной, – заговорщицки подмигнул Колин. – Ты же не евнух!

– Само собой. – И Адриан расплылся в той самой улыбке, которая неизменно кружила прекрасным дамам головы и причиняла самому Адриану столько хлопот. – Иначе ради чего жить? – Он вздохнул. – Я предпочитаю печь пироги и есть их сколько захочется… Словом, ты меня понял.

– Еще бы! Как вспомню о лакомых кусочках… – Уилл облизнулся. – Райская жизнь!

Адриан фыркнул:

– Откуда вам знать о ней, ваше преподобие?

Уилл ухитрился изобразить праведное негодование и предпринял комичную попытку выпрямиться с тем серьезным видом, который приберегал для редких случаев, когда ему и вправду приходилось участвовать в церковных обрядах.

– Я знаю достаточно, чтобы помолиться о твоей заблудшей душе, сын мой.

– Избавь мою заблудшую душу от такого испытания, – попросил Адриан.

Неожиданно в разговор вмешался Колин:

– А почему бы тебе не последовать примеру Плимптона?

– Реджинальда Плимптона?

– Его самого. – Колин икнул. – Женщины преследовали его, как тебя, пока он не женился.

– У Плимптона нет жены.

– А раньше была, – возразил Колин. – Это случилось, когда ты завоевывал медали во Франции и сражался за… уж не знаю, за что ты там сражался. Старина Реджи познакомился с молоденькой красоткой из Дорсета и через неделю женился. Вот так-то! – заключил Колин и несколько раз безуспешно попытался прищелкнуть пальцами.

– И чего же он добился? Ты хочешь, чтобы я женился, надеясь спастись от брачных уз? Чертовски мудрое решение, адвокат! – Адриан иронически поклонился. – Если своим клиентам ты даешь такие же советы, неудивительно, что у тебя остается так много времени для охоты.

– Погоди, я еще не закончил, – возразил Колин. – Плимптон сначала женился, а потом стал вдовом. Или вдовой? – Он небрежно махнул рукой. – Словом, человеком, у которого умерла жена.

Адриан нахмурился:

– Но как? Неужели он…

– Убил ее? – Колин покачал головой. – Разумеется, нет! Я слышал, что Реджи был без ума от бедняжки. Говорят, его едва сумели оттащить от гроба. Это его и спасло.

– Что именно?

– Горе, Рейв, горе. Сочувствие не чуждо даже стервятницам с ярмарки невест.

– Ну конечно! – Серьезный, почти благоговейный тон Адриана подпортила внезапная икота. Он негромко засвистел сквозь зубы. – Никому и в голову не придет считать добычей скорбящего вдовца… Что же ты до сих пор молчал? Боже милостивый, Колин, – вот он, выход!

От пивной до дома было неблизко, и холодный ночной воздух подействовал на друзей отрезвляюще. Впрочем, это не помешало им с воодушевлением исполнить излюбленную застольную песню. Это случилось на подходе к дому священника, опрятному трехэтажному особняку в окружении берез и зацветающего кизила.

В окно над парадной дверью высунулась экономка – миссис 0'Хара:

– Тише, тише вы! Являетесь домой среди ночи, вопя, как ошпаренные коты… Вы перебудите всех несчастных, спящих через дорогу! – И она указала на расположенное по соседству приходское кладбище.

– Миссис 0'Хара, вы отрада для глаз страждущих! – отозвался Уилл, неудачно подражая ирландскому выговору экономки. – Вообразите, я забыл заключить дверь! То есть задверить ключ… или нет, – он потряс головой, – я забыл…

– Вы бы и голову позабыли дома, если бы Господь не позаботился укрепить ее на плечах! – Миссис 0'Хара удрученно покачала седовласой головой. – Сейчас спущусь. Только умоляю – ни звука больше!

Вскоре дверь отворилась, и гуляки ввалились в узкую прихожую. Экономка обвела их укоризненным взглядом:

– Ну, что скажете в свое оправдание?

– Я скажу, что вы ангел, – заявил Адриан, подхватив пухлую, загрубевшую от работы ладонь экономки и поднося ее к губам с почтительностью, достойной королевы. – Воистину жемчужина прекрасного пола и…

– А вы, ваша несносная светлость, – позор мужского пола! И нечего посмеиваться надо мной в усы, сэр Колин! – обратилась она к приятелю Адриана. – Подумать только, вы адвокат, уважаемый человек, а несет от вас, как от простого пьянчуги! А вы, – продолжала она, устремив взгляд на Уилла, – как вам не совестно, служитель Господа! Мы с нетерпением ждем вас. Клянусь, еще полчаса – и я послала бы кухаркина сына за вами в пивную! И как бы это выглядело, позвольте спросить?

– Ждете? Зачем? – удивился Уилл.

– Чтобы вы выполнили обязанность, возложенную на вас Богом, вот зачем! Здесь больная… – Она понизила голос и кивнула в сторону массивной дубовой лестницы. – Настоящая леди. Ли Стреттон, вот как ее зовут. По пути в Лондон она вдруг захворала, и кучер привез ее сюда. К счастью, наш дом первым попался ему по дороге. По крайней мере теперь вы поможете бедняжке достойно уйти в мир иной.

Уилл побледнел.

– Вы хотите сказать, она…

Миссис 0'Хара кивнула:

– Помощник доктора Уэллстоуна говорит, что внутри у нее что-то оборвалось. Эту ночь она вряд ли переживет. Бедняжке дали лауданум… она не знает даже, где очутилась. Хвала Господу, что он не оставил ее без присмотра в час смертный!

– Вы имеете в виду меня? – выпалил Уилл. Миссис 0'Хара изумленно вскинула брови:

– А кого же еще?

– К примеру, Бриндли. Почему бы вам не поручить больную заботам Бриндли? – осведомился Уилл, имея в виду Коула Бриндли, младшего викария, который проводил все церковные службы, пока сам Уилл предавался занятиям совсем другого рода.

– Потому что мистер Бриндли отправился домой – как всегда, когда вы изволите почтить нас своим присутствием.

Уилл поморщился:

– Ах да, совсем забыл!

– Вот до чего доводит пьянство! – фыркнула экономка. – Сейчас принесу чаю. Крепкого чаю, – добавила она, сверля взглядом всю троицу. – А теперь ступайте, – велела она Уиллу. – Найдете больную в комнате справа от лестницы.

– Она одна? – с заметным беспокойством спросил Уилл.

– Да. Горничная просидела рядом с ней почти всю ночь, но в конце концов я уговорила бедняжку немного вздремнуть. Смотрите только не споткнитесь на лестнице, а не то разбудите ее.

Кивнув, Уилл стал подниматься по лестнице, Адриан и Колин последовали за ним. От неожиданного известия все трое если не совсем протрезвели, то по крайней мере посерьезнели и встревожились.

– Уилл, а ты и вправду это умеешь? – с сомнением спросил Колин.

– Я же священник!

– Я не об этом, – пояснил Колин. – Тебе когда-нибудь приходилось напутствовать умирающих?

Глаза Уилла слишком округлились и блестели, чтобы внушать друзьям уверенность. Он с трудом сглотнул.

– Как тебе сказать…

– Он справится, – перебил Адриан. – Уилл знает все, что положено знать священнику, верно, Уилл?

– Разумеется. – Уилл схватился за балясину лестницы, чтобы не свалиться. – Надо только найти молитвенник… Но где его взять? Знаю! В комнате Коула. У него наверняка найдется лишний.

Раздобыв в комнате младшего викария молитвенник, Уилл зашагал по коридору, листая страницы и бормоча себе под нос:

– Посмотрим… благословение, крещение, где же… А, вот оно! Последние напутствия. – Уилл остановился перед закрытой дверью спальни и глубоко вздохнул.

– Держись, – попытался ободрить друга Адриан. – Кстати, у тебя в книге нет брачной церемонии?

– Есть, но зачем мне… – Уилл растерянно заморгал, уставившись на лучшего друга. – Что ты задумал, Рейв? Надеюсь, я ошибся? Прошу, не надо!

– Я вспомнил о «способе Плимптона».

– О нет!

– Хватит стонать! – прошептал Адриан. – Или ты хочешь разбудить горничную?

– Уж лучше разбудить горничную, чем слушать твой бред, – прошипел в ответ Уилл. – Безумие, вот что это такое! Поверь, утром ты поблагодаришь меня за спасение.

– Благодарности ты не дождешься, и спасать меня не надо. Я хочу жениться.

– На женщине, которую и в глаза не видел? Оттеснив друга, Адриан со скрипом открыл дверь и заглянул в спальню.

– Теперь видел, – ответил он, притворяя дверь. – Так ты проведешь церемонию?

– Ни в коем случае! Не смей уверять, будто это любовь с первого взгляда!

– И не подумаю. Ты же знаешь, я не верю в любовь ни с первого, ни с любого другого взгляда! – Глаза Адриана решительно блестели. – Это знак свыше… Будь любезен, прекрати стонать. Сегодняшнее появление этой женщины здесь – доброе предзнаменование, я в этом уверен. А твой долг священника – выполнить мой приказ. Итак, приказываю!

Уилл решительно потряс головой:

– Напрасно ты пользуешься своим преимуществом, Рейв. Так нечестно – верно, Колин? Адриан негодующе нахмурился:

– Никакими преимуществами я не пользуюсь. Так, Колин? – И он незаметно толкнул задремавшего друга в бок.

– Конечно! – спросонья выпалил Колин и растерянно заморгал. – А в чем дело?

Адриан вновь обернулся к Уиллу:

– Я просто прошу тебя… нет, умоляю, как друга!

– А я, как друг, объясняю, что обязан заботиться о несчастной женщине.

– А ты подумал, на что обрекаешь ее своим отказом? – Адриан уже достаточно протрезвел и понимал, что несет чушь. Но вопрос явно загнал Уилла в тупик, поэтому Адриан поспешил обеими руками ухватиться за неожиданный шанс. – Вспомни, Уилл: эта женщина путешествует одна, без спутников, в обществе одной горничной. Она вынуждена просить приюта у незнакомых людей. Может, она и вправду леди, как считает миссис 0'Хара, но, по-моему, ей живется несладко.

Кожа на лбу Уилла собралась в глубокие складки – верный признак замешательства.

– А я мог бы помочь, – продолжал Адриан, призвав на помощь свой дар убеждения. – Как муж дамы, я позаботился бы о… завещании, уладил дела, уплатил долги. Ее родные наверняка были бы рады…

– Но… у тебя нет разрешения на брак! – нашелся Уилл.

Адриан без труда отмел его возражение:

– Получим его потом, сославшись на чрезвычайные обстоятельства. Колин подготовит бумаги… Ты согласен, Колин?

– Ну да, – выговорил Колин, с трудом удерживаясь на ногах. – Ты должен подписать письмо о намерениях и отказаться от притязаний на имущество дамы, чтобы не вызвать подозрений…

– Да-да, – вмешался Адриан, жестом заставляя товарища замолчать. – Я подпишу все, что понадобится. Итак, Уилл, будущее этой несчастной в твоих руках.

Уилл задумался.

– В твоих доводах есть какая-то неувязка, – наконец произнес он. – Я чувствую это, но не могу понять, в чем дело. Зверски гудит голова…

– Так ты обвенчаешь нас?

– Обвенчаю, но не здесь, – заупрямился Уилл. – Раз ты решил сочетаться законным браком, значит, клятвы надо произнести в церкви.

– В церкви так в церкви, – покладисто отозвался Адриан. – Колин, составь бумаги. Ты, Уилл, разыщи приходскую книгу, а я принесу невесту.

«Я принесу невесту…»

Легче сказать, чем сделать, понял Адриан, стоя у кровати и глядя на лежащую в ней женщину. Незнакомка была бледна как полотно, выглядела немыслимо хрупкой, и любой мало-мальски трезвый мужчина наверняка отказался бы от своего замысла. Рядом с мертвенно-бледным лицом женщины оттенок ее блестящих рыжеватых волос, разметавшихся по подушке, казался особенно сочным. Внезапно веки незнакомки приподнялись, и она устремила на Адриана взгляд огромных глаз – изумрудно-зеленых, как трава на склоне холма.

– Приветствую вас! – пробормотал Адриан, чувствуя себя полным идиотом. – Мы с вами незнакомы, мадам, но…

– Кристиана! – взволнованно прошептала незнакомка. Ее темные брови сошлись на переносице, ярко выделяясь на фоне безупречно белой кожи. У Адриана возникло неожиданное желание провести по ней пальцем. – Кристиана… – повторила женщина и покачала головой. – Приведи себя в порядок. Поправь платье, волосы, ленты… все должно быть, как полагается…

Миссис 0'Хара оказалась права; больная не имела ни малейшего представления о том, где и с кем рядом находится.

– Тес! – прошептал Адриан и подхватил незнакомку на руки вместе с тяжелым одеялом. – Вам не о чем беспокоиться.

Женщина тревожно зашевелилась.

– А как же Кристиана?

– С ней все будет в порядке, – заверил ее Адриан, понятия не имея, кто такая Кристиана. – Все будет хорошо, обещаю вам.

И он поспешил вниз, к друзьям, ждущим у входной двери.

– Это и есть она? – спросил Колин, уставившись на женщину в объятиях Адриана.

Незнакомка доверчиво склонила голову на грудь герцогу.

– Похоже на то, – прошептал Адриан, опасаясь, как бы миссис 0'Хара не застала их в передней. – Идем?

– А ты не передумал, Адриан? – спросил Уилл. – Ты уверен, что так будет лучше? Еще не поздно…

– Уверен.

Ко всему прочему Адриан был убежден, что предстоящая свадебная церемония станет первой и последней в его жизни.

К великому облегчению всех присутствующих, церемония оказалась краткой. Единственная продолжительная пауза возникла, когда Уилл выронил молитвенник и долго не мог подняться, держа его в руках. Но это не имело ни малейшего значения, поскольку церемония была неожиданной, а невеста пребывала в полузабытьи.

Прочитав молитву, Уилл обратился к Адриану:

– Согласны ли вы, Адриан Деверо, герцог Рейвен, маркиз Хейверилл, граф…

– Пропусти титулы, – поторопил Адриан, почувствовав, что невеста у него на руках беспокойно зашевелилась.

– Но так полагается…

– Тогда мы проторчим здесь всю ночь.

– И потом, – добавил Колин, – всем нам известно, кто он такой.

– Ладно, – согласился Уилл. – Согласны ли вы взять в жены Ли Стреттон, чтобы жить с ней в священном браке по закону Господа?

– Я…

– Еще не все! Согласны ли вы любить ее, почитать, лелеять и заботиться о ней в болезни… – Уилл многозначительно взглянул на Адриана, – …и в здравии и быть верным ей отныне и до смерти?

Адриан кивнул:

– Согласен. Продолжай.

– Согласны ли вы. Ли, взять этого мужчину, Адриана Деверо, герцога Рейвена, и прочая, и прочая, в мужья, и…

– Она согласна. Давай дальше.

– Но она ничего не ответила.

– Ответила, – настаивал Адриан. – Я слышал.

– А я – нет!.. – заартачился Уилл.

– Но… – заметив, как упрямо выдвинулся подбородок Уилла, Адриан сдался: – Ладно, черт с тобой! Слушай. – Наклонив голову, он ласково произнес: – Ли, вы слышите меня? Если слышите, скажите «да». Ну скажите «да», Ли…

– А Кристиана? Платья… карета…

– Да-да – Кристиана и платья. Вы хотите, чтобы с ними было все хорошо?

– Кристиана… да…

– Слышал? – торжествующе осведомился Адриан. – Не вздумай соврать!

– Слышал, – пробормотал Уилл.

Распрямив плечи, он осенил крестом печатку Адриана и велел надеть ее на палец невесты. Кольцо оказалось велико. Адриан придержал его и ощутил странную дрожь, когда тонкие пальцы женщины в ответ стиснули его руку.

Наконец Уилл произнес слова, которых Адриан надеялся никогда не услышать:

– Дарованной мне властью… и так далее объявляю вас мужем и женой.

– И все? – уточнил Адриан. – Мы женаты?

– Вот именно, – подтвердил Уилл.

– Слава Богу! Идем скорее. Надо уложить ее в постель, пока она не испустила… – Внезапно он спохватился и обменялся неловким взглядом с друзьями. – Пока она не замерзла.

После того как новобрачную благополучно водворили в постель, а все юридические формальности завершились, Адриану незачем было задерживаться в спальне. И тем не менее он всю ночь просидел у кровати Ли Стреттон, обтирая ей лоб влажным полотенцем, успокаивая в минуты волнения, убаюкивая нежным прикосновением руки и медленно, но верно трезвея.

Незадолго до рассвета Адриан принялся мерить шагами спальню больной, с помощью этого маневра надеясь прогнать непрошеные мысли. Он был не из тех, кто способен сожалеть о случившемся – главным образом потому, что последствия никогда не тревожили его. С нежными чувствами Адриан давно распрощался, на поле боя он не раз играл со смертью в прятки. Так чего же ему было бояться? Уж конечно, не собственной совести. Таковой он попросту не имел.

Вещи леди были аккуратно сложены в комоде и на туалетном столике. Адриан рассеянно провел пальцем по серебряной ручке щетки, разглядывая сизовато-серое платье, в котором больная, должно быть, отправилась в путь. Насколько Адриан разбирался в подобных тонкостях, платье было сшито по последнему слову моды. Узкая талия и глубокие вытачки лифа наводили на мысль, что платье принадлежит стройной, но полногрудой особе. Впрочем, это ему уже известно, заключил Адриан, вспомнив, как держал новоиспеченную жену в объятиях.

Платье источало тот же теплый, дурманящий аромат, который окутывал Адриана, когда он склонялся над Ли Стреттон, чтобы промокнуть ее лоб или пригладить волосы на висках. Ему никак не удавалось вспомнить, что это за аромат… Ну и черт с ним, решил Адриан, небрежно бросив платье на спинку стула.

Его взгляд вдруг упал на ковровый красно-серый саквояж, стоящий на полу. Не следует заглядывать в него, мысленно посоветовал себе Адриан, хотя уже знал, что не последует совету. Он ничего не мог с собой поделать: надо же узнать хоть что-нибудь о женщине, которая теперь считается его законной супругой! Это не праздное любопытство. Ему хотелось сохранить в памяти не только несколько бессвязных слов и пожатие слабых пальцев. Адриан помнил, чем обязан незнакомке.

Одержимый любопытством, он открыл саквояж и уставился на лежащие внутри листки бумаги, исписанные женским почерком. Пока он читал, любопытство сменилось замешательством и наконец переросло в изумление.

«Стены замка Фарэуэй были высоки и неприступны…»

Губы Адриана вздрагивали; дочитав последнюю страницу, он не сдержал усмешки.

«…Несмотря на надежную защиту стен королевского замка, его обитательница принцесса Оливия с годами обретала не только красоту, но и беспокойство. Она была не из тех принцесс, что покорно сидят в башнях, поджидая принца, готового брать приступом высокие стены.

По правде говоря, Оливия вовсе не нуждалась в принце. У всех немногочисленных принцев, которых ей довелось повидать, были длинные тонкие носы, роскошные бархатные туники и короны, непрестанно съезжавшие набок. Оливия находила жаб из дворцового пруда гораздо более интересными собеседниками, но поскольку у нее не было ни малейшего желания выходить замуж за жабу, она решила улизнуть из замка и отправиться на поиски настоящего принца – самого красивого, отважного и благородного на свете.

– Ты совершаешь большую ошибку, – предупредил чайник, пока Оливия однажды летним утром на цыпочках кралась через кухню, ибо в замке Фарэуэй и чайники имели свое мнение.

– Ты об этом еще пожалеешь, – добавила метелка из перьев, висящая на крючке за дверью.

– Может быть, – на ходу отозвалась Оливия. – Но лучше уж раскаиваться, чем изнывать от скуки».

Усмехнувшись, Адриан с неподдельным интересом уставился на лежащую в постели женщину. Похожа ли отчаянная принцесса Оливия на свою создательницу? Об этом ему никогда не узнать, напомнил себе герцог, с непонятным сожалением укладывая рукопись в саквояж. Еще через некоторое время он признался себе, что напрасно ночью не послушался Уилла.

На рассвете миссис 0'Хара, вошедшая в комнату больной, застала в ней Адриана. Неприятно удивившись, она попросила выйти незваного гостя. Адриан отказался от предложенного завтрака, торопясь уехать прежде, чем события минувшей ночи станут известны дотошной экономке. Кроме того, сегодня утром у него пропал аппетит.

Колину предстояло вернуться в город вместе с другом, а Уилл оставался дома, чтобы «уладить дела». Адриан был благодарен ему за помощь. Несмотря на выходки, неподобающие священнику, Уилл был добрым и славным малым – именно его Адриан согласился бы видеть рядом, испуская последний вздох.

Ожидая, когда приведут коня, Адриан вручил Уиллу туго набитый кошелек:

– Этих денег хватит на все – в том числе и на то, чтобы горничная и кучер не проболтались раньше срока.

– Об этом я позабочусь, – пообещал Уилл. Судя по его нахмуренным бровям, сегодня утром муки похмелья испытывал не один Адриан.

– Если ей что-нибудь понадобится, – продолжал Адриан, – все, что угодно…

– Знаю, Рейв. Я сообщу тебе, как только… – Он сглотнул. – Словом, я сообщу.

Перед самым отъездом Адриан нашел предлог вновь подняться наверх и в последний раз взглянуть на свою жену.

Кроме нее, в комнате никого не было. Приблизившись к постели, Адриан сжал в ладонях руку Ли, с изумлением обнаружив, что прикосновение шелковистой кожи уже стало для него привычным.

Он почувствовал, как быстро бьется жилка на запястье больной. Возможно ли такое? Ее рука казалась такой теплой, живой. Адриан осторожно поднес ее к губам, поцеловал в ладонь и как завороженный уставился на пальцы, медленно сжавшиеся в кулак.

Пора уезжать отсюда.

С наступлением утра голова у него стала ясной, и тут возникло острое подозрение, что на этот раз он зашел слишком далеко.

– Да сохранит тебя Господь, Ли, – произнес он и с дрожью добавил: – И меня тоже.