Текст книги "Изысканная свадьба"

Патриция Уоддел
Изысканная свадьба

Глава 1

Штат Нью-Йорк

Зима 1889 года

Был холодный зимний вечер. С реки Гудзон дул порывистый ветер, в воздухе кружились снежинки. В дверь постучали. Реджина Ван Бурен, хозяйка пансиона, открыла входную дверь и увидела незнакомого мужчину.

– Мисс Ван Бурен? – низким приятным голосом спросил мужчина. Реджине не удалось разглядеть его лицо, скрытое поднятым воротником и надвинутой на глаза шляпой.

– Да, это я, – ответила она, поежившись от проникшего в прихожую холодного воздуха. Девушка бросила взгляд на пустынную улицу за широкой спиной незнакомца, но там не увидела экипажа. Неужели он шел пешком от станции, находившейся на южной окраине города? – удивилась Реджина. Нет, в такую отвратительную погоду это маловероятно. Наверное, это и есть таинственный мистер Паркер, новый владелец большого кирпичного дома напротив.

– Разрешите войти? – спросил мужчина, отряхивая с ботинок снег. – На улице очень холодно.

– Ах да… конечно, – кивнула Реджина, пропуская незнакомца. Она не боялась, так как была не одна в доме. Миссис Чалмерс пекла в кухне булочки к ужину. А дородной поварихе скалка вполне заменяла меч. Кроме того, Реджина не была робкого десятка, чем и прославилась в городке.

Войдя в прихожую, незваный гость внимательно изучал из-под полей шляпы молодую женщину. Издали ему уже доводилось видеть Реджину Ван Бурен, и он был рад убедиться в том, что вблизи она выглядит еще лучше: у нее безупречная кожа, черты лица классические, как у камеи, украшавшей ворот ее кружевной блузки, густые каштановые локоны уложены в высокую прическу. Взгляд мужчины скользил по ее фигуре, отмечая роскошные округлости молодой груди, опускаясь ниже к тонкой гибкой талии, он мог поспорить, не стянутой корсетом, потом ниже, туда, где синяя шерстяная юбка обтягивала округлые бедра. Девушка едва доставала ему до груди, но держалась очень прямо и с достоинством, ее сапфировые глаза были яркими и чистыми.

– Надеюсь, я не причинил вам беспокойства, – сказал незнакомец.

Он был высокого роста, с военной выправкой. И когда снял шляпу, у Реджины перехватило дыхание при взгляде на его черные как смоль волосы, высокие скулы и прямой нос. А светлые, серебристо-серые глаза буквально очаровали молодую женщину, так ярко они сияли.

– Никакого беспокойства, мистер Паркер, – ответила она, догадываясь, что это и есть тот загадочный человек, который недавно купил текстильную фабрику. Мужчина не поправил ее, когда она назвала его мистером Паркером, и Реджина была теперь уверена: перед ней именно тот человек, о котором в маленьком городке Мерриам-Фоллс судачили уже несколько недель.

Она закрыла за ним дверь. Обычно Реджина не обращала внимания на мужчин, ее отталкивали их высокомерие и старомодные манеры. Но этот мужчина не был похож на остальных. Он обладал неотразимой аурой, почти суровой силой, и ей было любопытно узнать, насколько правдивы слухи о нем. Очевидно, мужчина был состоятельным. Об этом свидетельствовала его одежда хорошего покроя и дорогая кожаная обувь. Он говорил как джентльмен и был одет как джентльмен, но его элегантность не обманула Реджину. Вряд ли он был джентльменом в полном смысле этого слова.

Поговаривали, будто Джонатан Бельмонт Паркер ведет свои дела, как капитан судно, и требует неукоснительного выполнения своих приказов от подчиненных. Теперь, когда он стоял перед ней, высокий и прямой, Реджина осознала правдивость этих слухов. Мужчина просто излучал уверенность в себе.

– Я как раз собиралась пить чай, – сообщила она улыбаясь, хотя внутри у нее все сжалось от волнения. – Не хотите ли составить мне компанию?

– Благодарю вас, – ответил Джонатан, кладя шляпу и перчатки на мраморный столик в прихожей. Он даже не поинтересовался, откуда Реджина знает его имя. Очевидно, слава бежит впереди него.

Мистер Паркер последовал за девушкой в гостиную, пытаясь представить себе, как она отреагирует на предложение выйти за него замуж.

Решение о женитьбе Джонатан Бельмонт Паркер принял с той же методичностью и точным расчетом, с какими привык вести свои бесчисленные дела. Надвигался день его тридцатишестилетия, ему надоела холостяцкая жизнь, и он решил, что настало время обзавестись женой и детьми.

Джонатан Паркер был человеком осмотрительным и практичным. Он недавно купил текстильную фабрику в Мерриам-Фоллс. И сразу дал указание своему управляющему навести справки относительно подходящей невесты в этом городке на берегу реки Гудзон. К своему удивлению, Джонатан обнаружил, что здесь есть только одна очень привлекательная и достойная его молодая девушка – Реджина Ван Бурен.

Мисс Ван Бурен родилась в Мерриам-Фоллс и была воспитана, как полагается настоящей леди. Ее отец утонул в реке Гудзон. Похоронив мужа, Сильвия Ван Бурен, мать Реджины, вынуждена была превратить свой дом в пансион, и после смерти матери девушка стала хозяйкой пансиона на Уитли-стрит.

Она регулярно посещала церковь и своевременно платила по счетам, поэтому жители городка считали ее надежной и достойной доверия, честной юной леди. Мисс Ван Бурен обладала приятной наружностью и хорошими манерами, и мужчины в городке терпимо относились к тому, что она поддерживает движение женщин за право голоса.

Но Джонатана мало интересовали ее политические взгляды. Не она одна поддерживала идеи активисток женского движения. Его больше интересовало хобби Реджины Ван Бурен. Она увлекалась астрономией.

Об этом и о многом другом управляющий сообщил новому хозяину фабрики. По его словам, у мисс Ван Бурен была обширная библиотека научных трудов, большую часть их составляли работы сэра Исаака Ньютона, сэра Уильяма Гершеля, Джона Кауча Адамса и французского астронома Урбена Жана Жозефа Леверье.

Рассказывали, что в ясные ночи, будь то холодной зимой или жарким летом, Реджину Ван Бурен можно увидеть на плоской крыше сарая, оттуда она наблюдала за звездами через линзы восьмифутового телескопа, доставленного сюда из далекой Германии.

Реджина разливала чай, а Джонатан сидел в глубоком кресле у камина.

– Как его зовут? – спросил он, указывая на огромного полосатого кота с зелеными глазами. Кот лениво потянулся, покинул свое уютное место возле горящего камина и, подойдя к Джонатану, потерся о его ноги.

– Брамуэлл, – представила своего любимца Реджина. – Он ужасно избалован, разборчив в еде, но может быть очарователен, когда захочет.

Джонатан наклонился и погладил кота. Свет от камина играл на его иссиня-черных волосах. Джонатан действительно был красивым мужчиной. Очень красивым. У Реджины по спине побежали мурашки. Гость поймал на себе ее взгляд. Девушке показалось, будто внутри у нее что-то взорвалось.

Присутствие этого мужчины вывело ее из равновесия. Руки у нее дрожали, сердце учащенно билось. Воцарившуюся в комнате тишину нарушали лишь мурлыканье кота Брамуэлла и тиканье часов на каминной полке. Реджина вспомнила о хороших манерах и заставила себя собраться с мыслями. Мистер Паркер явился без приглашения, очевидно, у него была для этого веская причина. Девушка подала ему чашку чаю.

– Насколько я знаю, мистер Паркер, вы недавно приобрели дом напротив. А что привело вас ко мне? Может быть, одному из ваших служащих нужна комната?

Джонатан улыбнулся, и его красивое лицо стало еще привлекательнее.

– Вы угадали. Действительно, моему новому управляющему нужна комната с пансионом. Мне очень рекомендовали ваше заведение.

– У меня есть комнаты на втором этаже, – ответила Реджина, обрадованная тем, что у нее будет еще один жилец. – Небольшая гостиная и спальня, – пояснила она. – Ваш управляющий может занять их хоть сейчас.

– Я жду его только в конце недели, – сообщил Джонатан. – Его зовут Ричард Фергюсон. Он будет присматривать за работой на фабрике. Уверен, комнаты ему подойдут. Мой секретарь передаст вам плату за первый месяц.

– В этом нет необходимости, – возразила Реджина. – Оплаты за неделю вперед вполне достаточно.

– За месяц, – возразил Джонатан. – Я настаиваю на этом.

Реджина улыбнулась ему. Конечно, деньги ей понадобятся. Она заплатит плотнику за новую треногу для телескопа, которую заказала, и еще кое-что останется.

– Если желаете, могу показать вам комнаты, – предложила девушка, поднимаясь с места.

– Благодарю, не беспокойтесь, – отказался Джонатан. – Мой управляющий непривередлив.

Реджина снова села, подумав, что угодить хозяину гораздо труднее, чем его управляющему. Было заметно с первого взгляда: Джонатан Бельмонт Паркер привык добиваться своего. Особенно если это касалось женщин. Девушка ощущала на себе его внимательный взгляд. В комнате снова стало тихо. Слышно было, как воет ветер в кронах деревьев, предвещая ухудшение погоды.

Джонатан не торопясь пил чай и наблюдал за Реджиной. Он и сам не знал, чего ожидал от первой встречи с мисс Ван Бурен. И уж конечно, не думал, что ему захочется обнять ее и зацеловать до смерти. Однако именно такие чувства пробудила в нем эта девушка – первобытное мужское желание властвовать, распоряжаться ею, ее телом, разумом и душой.

Свое возбуждение Джонатан попытался объяснить тем, что из-за многочисленных дел давно не был у своей любовницы в Нью-Йорке. Это и вызвало, без сомнения, столь неожиданную реакцию на очаровательную мисс Ван Бурен. Она определенно была самой красивой девушкой в Мерриам-Фоллс, но красивых женщин он в своей жизни повидал немало. Интересно, сохранила ли она невинность – ведь он собирается жениться на ней. Обычно он старался не иметь дела с девственницами. С ними слишком много хлопот.

Но невесту ему хотелось, естественно, невинную. Джонатан внимательно посмотрел на Реджину поверх чашки. На первый взгляд мисс Ван Бурен отвечала всем его требованиям. Хороша собой, умна, воспитанна. Ее приверженность суфражизму – движению за предоставление женщинам избирательных прав – говорит о независимом характере и силе воли. А увлечение астрономией – о хорошем образовании и романтических наклонностях. В общем, в ней есть изюминка, и отношения их обещают быть интересными.

Джонатан оглядел комнату и заметил суфражистские листовки на столе у окна. Решив, что сейчас самое удобное время проверить, насколько она предана этому движению, он поднялся с кресла, подошел к окну, якобы интересуясь погодой, и сообщил о тяжелых снежных тучах, собирающихся на севере. Реджина предположила, что утром можно будет ездить только в санях, а не в экипажах.

Джонатан взял со стола одну листовку, бегло просмотрел и повернулся к Реджине:

– Вы поддерживаете присоединение Вайоминга к Союзу?

Девушка взглянула на него своими сапфировыми глазами. Она не делала тайны из своего отношения к вступлению штата Вайоминг в Союз. Она написала бесчисленное количество писем в поддержку прогрессивных законов, действующих на территории Вайоминга. В этом штате женщины голосовали уже с 1870 года по специальному закону, принятому первым законодательным советом территории. И существовали определенные опасения, что политиканы в Вашингтоне потребуют отзыва этого закона, прежде чем будет одобрено принятие Вайоминга в Союз штатов.

– Да, – вежливо, но твердо ответила Реджина. – Я поддерживаю присоединение Вайоминга и его действующую конституцию. Сенатор Вест от Миссури наверняка со мной не согласен. Он очень четко заявил о своем нежелании поддержать принятие в Союз любого штата, где женщины имеют право на участие в голосовании. Он считает идеи суфражизма не только вредными, но и просто преступными по отношению к народу всей страны, – закончила она, почти дословно цитируя сенатора. – А вы поддерживаете вступление Вайоминга в Союз, мистер Паркер? – пристально глядя на него, спросила Реджина.

Джонатан поднял глаза от листовки и посмотрел на Реджину, задержав взгляд на груди, обтянутой шелковой блузкой. Ее привычка облизывать губы кончиком язычка говорила о многом.

– Я не возражаю против вступления Вайоминга в Союз, – признался он. – И далеко не равнодушен к незавидной женской доле, мисс Ван Бурен.

– Значит, вы согласны с тем, что женщины должны иметь право голоса? – спросила Реджина, зная, что мужчины предпочитают открыто не признаваться в поддержке женского движения.

Она уже со счета сбилась, сколько мужчин пытались добиться ее расположения, притворяясь сторонниками женского движения за равноправие. Но со временем обнаруживались их истинные взгляды на этот вопрос, и Реджина немедленно давала им понять, что ей никогда не понравится мужчина, считающий женщину своего рода собственностью. Джонатан слегка улыбнулся в ответ.

– Я не отказываю женщинам в уме и талантах, – заметил он. – Но не признаю их равенства с мужчинами.

Реджину не удивило его заявление. Она уже поняла, что мистер Паркер свысока относится к женщинам. Однако ей было жаль услышать подтверждение своей догадки, поскольку он ей нравился. Что-то в нем затронуло ее. И это было нечто большее, чем просто мужская сила. Она физически ощущала его взгляд, как ощущала бы жар на своей коже. А когда смотрела в его серебристо-серые глаза, перед ней словно открывалась вселенная. Это было похоже на изучение вселенной через объектив телескопа. И вызывало такое же волнующее чувство.

Реджина глубоко вздохнула, чтобы успокоиться, и одарила Джонатана сияющей улыбкой.

– Уверена, большинство мужчин согласятся с вашими взглядами, мистер Паркер. Я понимаю, почему вы не признаете равенства женщин. Полагаете, что женщины хотят уподобиться мужчинам. Уверяю вас, мы совсем не стремимся к этому. Право голоса для женщин вопрос государственный. С самого начала становления этой страны женщины учитывались при налогообложении и переписи населения. И только в день голосования мы перестаем быть гражданами. Это противоречие действующему законодательству, и в него необходимо внести поправку.

«У этой леди острый ум и острый язычок», – подумал Джонатан. Он положил на место листовку и подошел к камину, поближе к женщине, которая и была истинной целью его прихода в пансион.

– У мужчин, разумеется, есть свои недостатки, – признался он, лукаво улыбнувшись. – Мы ведь тоже люди. Думаю, главное различие между мужчиной и женщиной, мисс Ван Бурен, носит философский характер. Даже вы не сможете оспаривать тот факт, что мужчины выше ростом и сильнее физически, чем женщины. Это различие чисто физическое, но оно создает пропасть между полами в культурном отношении, которая существовала уже с незапамятных времен. Мужчины обладают инстинктом защищать, тогда как у женщин совсем другое предназначение.

– Вы считаете, что Бог создал нас только женами и матерями? – возмущенно спросила Реджина.

– Именно об этом сказано в Библии, – промолвил Джонатан. Ему нравились ее горячность и готовность защищать свои взгляды. Да, она была бы ему хорошей женой. Больше всего на свете Джонатан ненавидел равнодушных и скучных людей. Мисс Ван Бурен, возможно, не будет самой послушной женой на свете, но с ней не будет скучно.

Реджина нахмурилась.

– Вы придерживаетесь таких же взглядов, как преподобный Хейс. Он человек набожный и питает отвращение к суфражизму. По его мнению, женщины должны довольствоваться той участью, которую им уготовил Бог. Не стоит говорить о том, что я не отношусь к числу таких женщин.

Джонатан невольно улыбнулся. Но вскоре выражение его лица изменилось. Глаза потемнели, и в них снова появилось напряженное выражение. Он почти шепотом произнес:

– Если преподобный Хейс питает и к вам отвращение, потому что вы суфражистка, пусть наденет очки.

В камине затрещали дрова, и сноп искр устремился в дымоход. Голубые глаза Реджины широко распахнулись, и лицо вспыхнуло. Такая реакция на его комплимент вызвала в нем желание немедленно поцеловать девушку. Но Джонатан слишком хорошо знал женщин и себя самого и понимал, что один поцелуй не умерит его аппетит. Удовлетворить его сможет лишь их первая брачная ночь, когда он разденет ее и насладится этим очаровательным телом.

Реджине уже приходилось справляться с мужчинами, которые проявляли к ней повышенный интерес, но сейчас был случай особый. Выскажись другой мужчина столь откровенно, у нее нашелся бы достойный ответ, в данный момент все слова вылетели из головы, и она молча смотрела на Джонатана.

– Скажите, мисс Ван Бурен, – ласково произнес он, – какие еще движения вы поддерживаете?

Реджина поморгала, прогоняя видение: Джонатан Паркер склоняется к ней и целует. Она не была полностью уверена в том, что комплимент, который он ей сделал, может означать нечто большее. Реджине всегда нравилось спорить, если представлялась такая возможность, и к ней быстро вернулось самообладание.

– Я поддерживаю любое движение, которое дает человеку право самостоятельно решать свою судьбу, – откровенно заявила она. – Не важно, касается это мужчин или женщин. Ведь суфражизм распространяется не только на женщин. Речь идет о правах личности. У нас есть дети, работающие на фабриках, мистер Паркер. Дети, которых лишили возможности учиться в школе, потому что деньги, которые они зарабатывают для семьи, важнее, чем их духовное и умственное развитие. А наши города? Нью-Йорк наводнен людьми различных национальностей, и если они хотят стать полезными обществу, преданными гражданами, то должны получить образование. Поэтому их детей нужно окружить вниманием.

– У вас такое доброе, отзывчивое сердце! – заметил Джонатан, восхищенный ее искренностью.

Так приятно встретить молодую женщину, которая в первую очередь заботится о других, а не о себе. Она могла бы стать хорошей матерью. При мысли об этом тело его напряглось. Девушка произвела на него очень сильное впечатление. И ему пришлось пересмотреть свои планы. Сначала он думал как можно скорее объявить о помолвке и через шесть месяцев, к концу лета, сыграть свадьбу, после чего провести свой медовый месяц в Европе. Но теперь Джонатан понял, что ждать первой брачной ночи сможет не больше месяца. Значит, придется изменить расписание. Сегодня восемнадцатое января. Они должны пожениться к концу февраля.

Джонатан и мысли не допускал, что свадьба может не состояться, потому что привык добиваться того, чего хотел. Он не верил в судьбу, удачу или слепой случай. Судьбу мужчины определяют уверенность в себе и здравый смысл.

– Вы можете считать меня бунтаркой, – сказала Реджина, зная, что именно так о ней думают жители Мерриам-Фоллс, особенно мужчины. Если бы не добрая память о ее родителях, ей непременно приклеили бы ярлык ярой феминистки, которая стремится разрушить устои общества.

– Никакая вы не бунтарка, каждый вправе высказать свое мнение, мисс Ван Бурен. Я, например, по многим вопросам согласен с вами, – заявил Джонатан.

– Ах, вот как! – удивилась Реджина. – Но по тем, что не согласны, – то категорически. Правильно я вас поняла? – уточнила Реджина.

– Я – мужчина, – заметил Джонатан. Он широко раскинул руки, как бы предлагая ей в этом убедиться собственными глазами. – Поэтому мой взгляд на мир несколько отличается от вашего. Мужчин воспитывают так, чтобы они были готовы поддержать и защитить тех, кто им доверился. Такую роль им определили природа и история. Мужские представители любого биологического вида всегда крупнее, сильнее и более агрессивны, чем женские.

– Нет правил без исключений, – сказала Реджина.

– Исключения лишь подтверждают правила, мисс Ван Бурен, – заметил Джонатан, которому нравилось, что девушка готова спорить с ним. – Но история знает всего несколько королев и множество королей. Физическая сила имеет очень большое значение, а потребность доминировать так же присуща мужчине, как и любому животному мужского рода.

Реджина не заметила, как разговор с политических прав женщин перешел на отношения между мужчиной и женщиной. Она знала, в чем состоят основные различия между мужским и женским полом, на которые намекал Джонатан. Будь она именно такой женщиной, какой ее хотел бы видеть преподобный Хейс, покраснела бы до корней волос от смущения. Но жар, охвативший ее, был вызван совсем не смущением. Впервые в жизни Реджине захотелось испытать самой, в чем различие между мужчиной и женщиной. Хотелось, чтобы мужчина обнимал и целовал ее. Она жаждала познать тайны страсти и желания. И это смущало ее гораздо больше, нежели тонкие намеки мистера Паркера.

– Я отнял у вас слишком много времени, – сказал Джонатан, шагнув к креслу, в котором сидела девушка. Он посмотрел на нее сверху вниз, любуясь ее прекрасными волосами и блеском глаз.

Под его взглядом в Реджине взыграли все женские инстинкты. Одно дело, когда мужчина тебе нравится, и совсем другое, когда ты становишься рабом своих страстей. В этот момент разум утратил власть над ее телом.

– Буду ждать вашего управляющего в пятницу, – сказала она, изо всех сил стараясь держаться непринужденно. – Вы действительно не хотите осмотреть комнаты? Я была бы огорчена, если бы мистер Фергюсон испытывал неудобства.

– Уверен, комнаты ему понравятся, – ответил Джонатан. Выражение его лица несколько смягчилось, но взгляд был по-прежнему напряженным. – Вы разрешите еще раз навестить вас?

Этот вопрос, так же как и бархатный голос, которым он был задан, поразили Реджину. Его серебристые глаза покорили молодую женщину. А улыбка соблазнила бы даже ангела. У нее не хватало ни ума, ни сил поставить этого человека на место. Он был высокомерен, хотя и очарователен и, несомненно, имел большой опыт в общении с женщинами. Его присутствие ощущалось, даже если он не произносил ни слова. Реджина при всей своей образованности и независимости не была уверена в том, что сможет устоять перед таким мужчиной.

Она собиралась сказать ему, что не намерена вступать в близкие отношения ни с одним мужчиной, когда он наклонился и взял ее руку, лежавшую на подлокотнике кресла. Он поднес руку к своим губам, не отрывая взгляда от ее лица. Его рука была теплой и крепкой, и она подумала, какие чувства вызвали бы его прикосновения не только к ее руке. Его взгляд скользнул по кружевной блузке, юбке, обтягивающей ее колени, носкам высоких ботинок на пуговках.

Реджина посмотрела на его склоненную голову, на волнистые волосы цвета воронова крыла и забыла в этот момент о том, что она хорошо воспитанная юная леди. Ей хотелось коснуться его волос, его кожи. Это желание вызывало ощущение такое же острое, как и прикосновение его губ к ее руке.

И тут Джонатан отпустил ее руку и снова посмотрел на нее.

– Вы обворожительны, мисс Ван Бурен. Не разочаровывайте меня и не говорите, что мое общество вам не нравится.

– Оно мне нравится, – неожиданно для самой себя ответила Реджина.

Ее бросало то в жар, то в холод. Сердце бешено колотилось, а разум безмолвствовал. Реджина была рада, что сидит, потому что колени у нее ослабели. Она изобразила сердечную улыбку.

– Мне очень нравится спорить о политике, – сказала девушка, пытаясь оправдать свое согласие на его следующий визит. – Пожалуйста, сэр, приходите еще. Возможно, мы обсудим кампанию, которую проводит мистер Грин, чтобы расширить границы Нью-Йорка.

Джонатан улыбнулся. Сначала Эндрю X. Грин настаивал только на увеличении территории Центрального парка. Теперь приветствовал расширение Нью-Йорка за счет включения в него районов Юнионпорт, Уйльямсбридж и Бруклин. В результате такого объединения население города увеличилось бы на семнадцать тысяч, а то и больше.

– Не думаю, что Грину удастся добиться успеха в законодательном собрании, – предположил Джонатан. – Бруклинцы весьма свободолюбивы и не захотят расстаться со своей независимостью.

– Как и женщины, если бы они ее получили, – насмешливо заметила Реджина.

Джонатан улыбнулся.

– С нетерпением буду ждать нашего следующего захватывающего разговора, – сказал он.

Реджина не была уверена в том, что ей хочется только беседовать с этим мужчиной, похожим на очаровательного хищника. В свете камина глаза его ярко светились, черные волосы блестели. Она сомневалась, что ей нужно принять его вызов.

– До свидания, Реджина, – попрощался Джонатан, направляясь к выходу.

Некоторое время девушка продолжала неподвижно сидеть в кресле, уставившись в пустоту и ощущая прикосновение его губ к своей коже. Потом до нее вдруг дошло, что он назвал ее по имени. Она понимала, что мистер Паркер намеренно коснулся ее, и это прикосновение определило ее будущее.