Текст книги "Огненное колесо"

– Дорогой мой человек, это просто чудесно!

– Значит, вы приедете?

Ну конечно. Вы, естественно, приглашаете и Фредди, не так ли? Ему не понравится, если это не так, а бедняжка уже достаточно сильно огорчен.

Джекоб коротко кивнул и, повернувшись к Джеффри Тавернеру, спросил:

– Вы сможете выбраться? Ваша сестра сказала, что вы на гражданской службе.

Джеффри был раздосадован.

– Моя сестра выразилась не совсем точно – она часто ошибается. Я вышел в отставку некоторое время назад и теперь работаю в частной организации. Я смогу приехать на упомянутые вами выходные.

– А вы, Милдред?

Он коварно улыбнулся, увидев, что она нервно вздрогнула, отчего сумка упала на пол и из нее снова вывалилось ее содержимое.

Джекоб оглядел всех собравшихся с отблеском злорадства в глазах и продолжил:

– Так как мы все кузены, я предлагаю обращаться друг к другу запросто. Будет достаточно называть всех по имени, поскольку родственная близость позволяет это. Но боюсь, что я напугал Милдред, и приношу свои извинения. Я как раз собирался спросить, сможет ли она приехать на выходные.

Мисс Тавернер застегивала и расстегивала ускользающую сумку, из которой торчал уголок не очень чистого носового платка.

– О да… о боже… Извините, что-то нужно сделать с этой застежкой, но времени никогда не хватает. Моя партнерша по бизнесу, мисс Миллингтон, присмотрит за делами, и, кроме того, мы всегда закрываемся в воскресенье после полудня.

Спасибо, вы очень добры. – Ее губы продолжали шевелиться, беззвучно повторяя:

– О боже, сто фунтов, о боже, о мой бог…

Джекоб кивнул и оставил ее в покое.

– А вы, Флоренс?

Она посмотрела на него так же прямо и открыто, как и до этого.

– Да, я приеду. Я бы очень хотела увидеть старую гостиницу. У меня есть подруга, которая всегда мне помогает, когда у меня много дел, а кроме того, я не работаю по воскресеньям. Она справится.

– А вы, Эл Миллер? Вы, кажется, работаете носильщиком на железной дороге на Ледлингтон Стейшн?

– Верно. Я смог бы приехать в субботу вечером.

Джекоб кивнул:

– Гостиница находится всего в пяти километрах от Ледлингтона. У вас есть велосипед, насколько я знаю. Вы можете приехать, закончив работу. Это вас устроит?

Эл Миллер подумал: «К чему он ведет? Сто фунтов устроят любого». Он дернул головой и ответил, что это его вполне устраивает.

Джекоб сказал:

– Идем дальше. Мэриан уже сказала нам, что она и Фредди смогут приехать. А вы, Джон?

Джон Хиггинс проговорил со своим мягким деревенским акцентом:

– Нет, спасибо, кузен Джекоб.

Обезьянье личико скривилось в недовольной гримасе.

– Дорогой мой, почему?

– У меня на то есть свои причины, но все равно спасибо.

– Ну-ну, сотня фунтов просто ждет, чтобы ее подобрали.

Голубые глаза спокойно смотрели на него.

– Если бы у меня была веская причина приехать, то я приехал бы. Но так как у меня есть причины не приезжать, то я останусь дома.

– А сотня фунтов?

– Можете оставить ее себе, кузен Джекоб.

Джейн почувствовала, как сжались ее руки, лежавшие на коленях. Она искоса взглянула на Джереми и заметила, что он был сильно рассержен. Он, конечно, тщательно скрывал свое настроение, но она не очень-то доверяла этому спокойствию. Если она сейчас не вмешается, то он обязательно откажется или сделает какую-нибудь другую глупость. Она подумала, что мужчины так же ужасно старомодны, как в ранний викторианский период. На самом деле она не думала, что существовало столетие, когда мужчины не пытались вернуться к пещерным временам и не считали, что их желание – закон. Никакой цивилизации, вот в чем их проблема. Она посмотрела на Джекоба и сказала, не дожидаясь вопроса:

– Я с удовольствием приеду, кузен Джекоб. Очень мило с вашей стороны пригласить нас. У меня свободна вторая половина субботы и все воскресенье, но я должна вернуться к половине десятого утра в понедельник.

Кровь бросилась Джереми в голову. В нем бушевали примитивные чувства. Она хочет заставить его поехать! Ну, он ей покажет. А если она думает – если она хоть на минуту подумала, что он позволит ей такие выходки, то пусть отправляется одна с этой компанией в ту богом забытую гостиницу с ее туманным прошлым и непонятным настоящим.

Джекоб Тавернер как раз обращался к нему:

– А вы, Джереми?

Он ответил со сдержанной вежливостью:

– Спасибо, сэр. У меня отпуск, и я смогу приехать.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Когда они прошли половину улицы, Джейн нежно улыбнулась, глядя на профиль молча шагавшего Джереми, и сказала:

– Спасибо, дорогой.

Капитан Джереми Тавернер сухо спросил, за что она его благодарит.

– За то, что поедешь со мной в «Огненное колесо» в качестве спутника, дорогой. Привыкнув к тому, что меня всегда опекали и оберегали, я очень ценю твой поступок. Ты ведь знаешь об этом?

Создалось впечатление, что сначала сверкнула молния, а потом загремел гром.

– Прекрати говорить ерунду, Джейн, и послушай меня! Ты не должна ехать туда!

– Почему я не могу поехать туда?

– Ты не можешь… со всеми этими людьми.

– Не с ними, дорогой. С тобой.

Она ясно услышала, как Джереми заскрипел зубами.

– Джейн, ты просто не должна иметь дела с этими ужасными людьми.

– Но они единственные родственники, которых мы имеем.

– Вот спасибо богу! Ну и команда!

Голос Джейн слегка смягчился.

– Джереми, ты просто сноб. Мне понравился Джон Хиггинс – он просто душка.

– И он не собирается туда ехать – у него есть мозги. А как тебе понравился Эл Миллер?

– Не могу сказать, что очень.

– А Джеффри, Миддред?

– Джеффри имеет шанс, посмотрим, как он себя проявит.

Скрип зубов повторился. Джейн поспешно продолжала:

– Хотя он несколько холодноват, как ты думаешь? Но мне очень понравилась Для друзей – Флосс. Что касается Мэриан… только не говори мне, что ты не считаешь ее красивой, потому что я все равно не поверю.

Он сердито хмыкнул:

– Я считаю, что у нее, возможно, меньше мозгов, чем у всех, находящихся за пределами дома для умственно отсталых.

Джейн наморщила носик:

– Ну, я не знаю. Мне кажется, что она прекрасно понимает, где ее выгода.

– Это не мозги, а примитивный инстинкт. И уверяю тебя, этого-то у нее предостаточно. – Его голос изменился: – Джейн, перестань валять дурака и скажи мне, зачем ты хочешь поехать в это проклятое место?

Она посмотрела на него круглыми чистыми глазами:

– Дорогой, но это же так просто. Мне нужны эти сто фунтов.

– Джейн!

Она передразнила его: . – Джереми! – Затем засмеялась, но, когда заговорила, голос ее был достаточно серьезен: – Неужели ты не понимаешь, что за всю мою жизнь у меня никогда не было целой сотни фунтов? Это самое чудесное событие, которое могло со мной произойти.

– Ты не можешь взять их!

– Посмотрим!

– Джейн…

– Не будь глупым, дорогой! Ты не представляешь, что это значит для меня. Прошлой зимой я болела в течение шести недель и у меня не было ни гроша. Страховые деньги не растянуть надолго – мне начали сниться кошмары. Тогда я думала, что у меня нет ни одного родственника в целом мире. Особенно поэтому я не могу, как ты, изображать сноба именно теперь, когда я их обрела. Я собираюсь с ними подружиться. К тому же хочу получить эти сто фунтов и положить их в сберегательную кассу почтового отделения на черный день. Вот так!

Он схватил ее за руку.

– Джейн, почему ты тогда болела?

С некоторым вызовом она ответила:

– Потому что у меня не было ни подходящей обуви, ни теплого пальто, ни достаточно еды.

– А почему?

Потому что у меня не было постоянной работы – просто периодические демонстрации платьев и других вещей. И мне приходилось выплачивать страховку, чтобы не оказаться совсем на мели. Я просто не могу и не хочу пройти через такое же испытание еще раз. Поэтому я согласна иметь всех этих разных родственников… и сто фунтов моего кузена Джекоба.

Джереми ничего не сказал. Она почувствовала, что он молча уходит в себя. Последние слова Джекоба Тавернера, его приглашение и предложение ста фунтов были настолько необычны, что она поступила необдуманно. Она почувствовала, даже была уверена, что Джереми готов обрушить, на нее всю силу своего гнева, подобную бомбам и огнеметам. Возможно, он подождет, когда они останутся одни, или просто пересядет на верх автобуса, не обращая на нее внимания. Она решила поехать домой на метро, где меньше возможностей для неожиданных действий, поскольку там много народу и ты не окажешься в безлюдном подземном переходе наедине со своим противником.

После двух-трех ничего не значащих фраз, произнесенных в полной тишине, она замолчала и стала обдумывать свое решение. Ведь две веши были совершенно очевидны: она обязательно поедет в «Огненное колесо» и она хочет получить эти сто фунтов.

За всю дорогу до дома и за весь путь по лестнице к ее квартире Джереми не проронил ни слова. Она задвинула шторы, поставила на плиту чайник, накрыла на стол и достала из коробки сдобные булочки. Джереми стоял возле камина с мрачным и отрешенным видом до тех пор, пока ему не стало жарко. Тогда он подошел к ней, забрал нож из ее руки, положил его на стол и спросил:

– Ты выйдешь за меня замуж?

Джейн почувствовала себя так, словно кто-то неожиданно ее приподнял, а потом уронил.

– Нет… конечно… нет…

Он мрачно продолжал:

– Какой смысл в ответе «Нет… конечно нет», когда ты даже не обдумала мое предложение? Ты просто ляпнула это, не подумав. Это деловое предложение, и ты должна обдумать его, прежде чем отказываться. И прежде чем ты начнешь думать, ты обязана внимательно выслушать меня. – Садись на диван.

– А ты будешь возвышаться где-то под потолком, разговаривая с моей макушкой? Нет уж, спасибо!

– Я тоже сяду. Но сначала я выключу газ под чайником, потому что нам не нужно, чтобы он выкипел, пока я делаю тебе предложение.

Джейн глубоко вздохнула и села. Не потому, что Джереми велел ей сделать это, а потому, что у нее дрожали колени и она не хотела, чтобы он заметил это.

Выключив газ, Джереми подошел, сел рядом с ней, нахмурился и тут же заговорил деловым тоном:

– Я могу предложить тебе не так уж много, но из армии человека выгнать непросто, разве уж он совсем никудышный. А еще есть пенсия. Я получу пенсию, когда уйду в отставку, а ты будешь получать пенсию, если со мной что-нибудь случится. А если у нас появятся дети, то им будет на что жить до восемнадцати лет или двадцати одного года – не помню точно, но могу узнать.

– Джереми, это ужасно! Прекрати!

– Это вовсе не ужасно – это условия договора. И ты должна слушать, а не произносить ненужных возражений, которые выводят меня из себя. Кроме того, у меня триста фунтов в год личного дохода.

Джейн посмотрела на него с уважением.

– Моя мать оставила мне двести фунтов, а дед был застрахован, это и приносит мне такой ежегодный доход. Это не так уж много, но зато надежное и хорошее дополнение к зарплате.

– Джереми… пожалуйста…

Его нахмурившееся лицо заставило ее замолчать.

– Я действительно хочу, чтобы ты меня выслушала. Я думаю, что тебе понравится такая жизнь. Конечно, это не оседлая жизнь, но ты увидишь другие места. У тебя будет хорошая обувь и приличная пища. И тебе не придется примерять чужую одежду для удовольствия разных зловредных сушеных хищниц.

Джейн посмотрела на него из-под ресниц.

– Они не все сушеные, дорогой. Некоторые из них довольно раздутые.

Он сказал с остервенением:

– Это вызывает у меня отвращение! И должно вызывать отвращение у тебя. Я хочу, чтобы ты бросила эту работу и позволила мне заботиться о тебе.

Джейн смотрела на свои сложенные на коленях руки и думала, что что-то было не так. Они слишком далеко зашли. Она сказала тихим, упрямым голосом:

– Я сама могу о себе позаботиться.

– Ты только думаешь, что можешь – девчонки всегда так думают. Но это неверно. Во всяком случае, тебе не придется это делать.

Джейн подняла глаза.

– Кто это решил?

– Я и ты. За какой срок ты должна подать заявление об уходе своей миссис Харлоу?

– Но я не собираюсь подавать никаких заявлений.

– А я не вижу смысла в длительной помолвке.

– Мы не помолвлены.

Он посмотрел на нее взглядом укротителя диких животных.

– Ты говоришь это из чистого упрямства.

Она покрутила головой:

– Вовсе нет. Ты попросил меня выйти за тебя замуж. Я отвечаю: нет.

– Почему?

– Во-первых, ты меня не любишь, во-вторых, я не люблю тебя, в-третьих, кузены не должны вступать в брак.

Он отвернулся, а затем снова взглянул на нее.

– Почему ты так говоришь?

– Потому что это правда.

Он как-то странно засмеялся.

– То, что я не люблю тебя? Джейн, ну не совсем же ты дура, ведь ты прекрасно знаешь о моих чувствах.

– Я ничего не знаю. Почему я должна это знать? Ты никогда ничего не говорил об этом.

– Я люблю тебя как ненормальный, и ты это знаешь. – Он положил руки ей на плечи. Руки были крепкими и тяжелыми. – А ты меня любишь? Ну же, скажи правду!

Джейн ответила:

– Нет… – Она повторила это трижды, пока ее голос не затих. Больше она не могла произнести ни звука, потому что каждый раз, когда она это говорила, Джереми целовал ее. Последний поцелуй был слишком долгим.

Потом он поднял голову и проговорил:

– Обманщица.

Джейн не сказала ничего.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Старший инспектор сыскной полиции Лэмб поднялся из-за рабочего стола и поздоровался за руку с мисс Мод Сильвер.

– Мне не нужно спрашивать, старший инспектор, хорошо ли вы себя чувствуете.

На это он весело рассмеялся – верный знак того, что встреча будет не слишком официальной.

– Рад сообщить, что мое здоровье меня не беспокоит.

– А как поживает миссис Лэмб? Надеюсь, на нее не повлияла плохая погода.

– Она слишком занята выполнением обязанностей бабушки.

Мисс Сильвер широко улыбнулась.

– А, сын Лили – маленький Эрнест. Его назвали в честь вас, ведь так?

– Вы даже об этом помните! А что вы скажете еще и о внучке? Вчера был уже месяц малышке Лили-Роуз. Неплохо, правда?

Мисс Сильвер подумала, что это действительно неплохо.

Инспектор сыскной полиции Эббот, который проводил ее в комнату, а теперь ждал, когда можно будет предложить ей стул, прислушивался к этому обмену любезностями с умиленно-саркастической улыбкой. Три дочери Лэмба были его гордостью и самым коротким путем к его сердцу. Но в вопросах мисс Сильвер не содержалось скрытых мотивов, ее интерес был искренним и постоянным. Затем она спросила о Виолетте, у которой была неплохая работа в Адмиралтействе. Лэмб покачал головой:

– Только что снова обручилась. Жена говорит, что это долго не продлится. Она красивая девочка и хорошая, но нужно признать, что она сама не знает, чего хочет. Когда у нее есть молодой человек, она хочет хорошую работу, а когда у нее есть хорошая работа, она хочет выйти замуж. Хочет съесть пирог, но так, чтобы он остался целым.

– А как дела у Миртл? Она все еще учится на медсестру?

Лэмб помрачнел:

– Да, она учится и воспринимает это очень серьезно. Моя жена говорит, что для нее это слишком трудно. Дело в том, что она самая младшая в семье и мы очень скучаем без нее. Пожалуйста, садитесь, мисс Сильвер. Я знаю, что вы всегда готовы помочь, и есть кое-что, что, по моему мнению, может вас заинтересовать – частным образом и без каких-либо формальностей, если вы понимаете, что я имею в виду. Поэтому я подумал, что, если мы с вами поговорим неофициально…

Мисс Сильвер села на стул. Ее бледное лицо с тонкими чертами выражало вежливый интерес. Ее одежда была аккуратной, старомодной и довольно поношенной. Из-под черного жакета выглядывала полоска кашемира оливкового цвета. Букетик коричнево-желтых анютиных глазок, подаренных ей на Рождество племянницей Этель Беркетт, заменил букетик лиловых, которые красовались на ее черной фетровой шляпе, когда та была куплена. На мисс Сильвер были черные вязаные перчатки, а полоска из желтоватого меха, бывшая ее спутницей уже много лет, обвивала ее шею – такая теплая и удобная. Она не спеша устроилась поудобнее, положила на колени поношенную сумочку и посмотрела на старшего инспектора как раз с той степенью почтения, которая требовалась в данном случае.

– Так вот, – сказал он. – Приступим к делу. Мы с вами уже встречались по поводу дела об убийстве. В данном случае нет ничего подобного, но я думаю, что вы сможете нам помочь. Ваше имя не попало в газеты. Конечно, можно сказать, что о вас знают в полиции, но я полагаю, что вряд ли существует что-то, если можно так выразиться, что сделает вас подозрительной личностью в уголовной среде. Другими словами, я не думаю, что они будут что-то иметь против вас.

Говоря все это, он внимательно смотрел на нее, пытаясь понять, возьмется она за это дело или нет. За массивной внешностью скрывался острый ум. Он откинулся в своем кресле, сложив руки на линии объемистой талии – тяжелые, крупные руки с подвижными пальцами. Падавший сверху свет выхватывал небольшой участок головы с редеющими волосами и подчеркивал красный цвет широкого лица. Карие глаза были слегка навыкате. Фрэнк Эббот позволил себе непочтительно сравнить его с круглым мятным леденцом.

Мисс Сильвер сказала с вопросительной интонацией:

– Я вас слушаю.

Лэмб резко выпрямился, наклонился над столом и произнес одно слово:

– Контрабанда.

На лице мисс Сильвер появилось выражение неодобрения. Во времена своей юности она занималась преподавательской деятельностью, как она это называла. И ей всегда очень помогало то, что она выглядела и говорила как старомодная гувернантка. Она спросила:

– Неужели?

»– Видите ли, этот вид деятельности широко распространен, что неудивительно при высоких таможенных пошлинах, и обычно такие дела к нам редко попадают. Дело в большем. Прежде всего, это наркотики. Конечно, мы постоянно боремся с этим, потому что, пока люди платят безумные деньги, поставщики наркотиков будут делать все возможное, чтобы доставить им их. Есть место, за которым мы уже некоторое время наблюдаем, – старая гостиница на прибрежной дороге за Ледлингтоном. Марч – вы ведь, кажется, знаете Марча? Он старший констебль в тех местах и когда-то был вашим учеником, правда? Мисс Сильвер улыбнулась:

– Очень-очень давно, старший инспектор.

Ну, хорошо, никто из нас не становится моложе. Он многого добился в жизни, ведь так? Это делает вам честь. Так вот, как я уже говорил, Марч некоторое время присматривается к этому месту. Гостиница имеет давнюю историю, связанную с контрабандной деятельностью. Когда-то она перешла в другие руки. Недавно у нее снова сменился хозяин, вернее, она вернулась к семье, которой когда-то принадлежала. Но управляющий остался прежний. Конечно, в этом нет ничего особенного – против него мы ничего не имеем. Правда, он наполовину ирландец, а наполовину португалец.

Фрэнк Эббот смотрел на огонь в камине. Нелюбовь Лэмба к иностранцам никогда не переставала его удивлять.

Старший инспектор остановил взгляд своих выпуклых глаз на его профиле, нахмурился, а затем продолжил более громким голосом:

– Конечно, это не его вина, и мы ничего против него не имеем, пока он ведет себя подобающим образом. Он гражданин Британии, и у него жена-англичанка. Против них обоих ничего нет. Вот в чем проблема. Марч никак нигде ничего не может обнаружить, но что-то в этом месте есть – возможно, это старая история с контрабандой, а может быть, и что-то новое. Это то, что касается наркотиков, но есть кое-что еще. Кражи драгоценностей – вы, должно быть, знаете об этом из газет. Не так-то легко вывезти их из страны, потому что все отслеживается. У нас, правда, появилась маленькая зацепочка в результате недавнего расследования дела Кохена. Помните, старик Кохен проснулся и успел выстрелить в грабителей. Он попал в одного из них, а остальные унесли раненого с собой. Мы шли по горячим следам, и они оставили его, решив, что он умер, на обочине загородной дороги. Мы подобрали его, а он был еще жив, но умер прежде, чем мы довезли его до больницы. Он бредил. Один из констеблей прислушался к его словам. Большую часть бреда он не понял, но все же разобрал два слова и догадался сообщить об этом. Раненый произнес два слова: «старое колесо». А придорожную гостиницу называют старым «Огненным колесом».

Он замолчал. Мисс Сильвер смотрела задумчиво.

Фрэнк Эббот не садился. Он стоял, облокотившись на каминную полку, – высокий, стройный, элегантный. Его темный костюм выглядел безукоризненно, его носовой платок, галстук, носки были скромными и красивыми. Светлые волосы были гладкими и блестящими, как зеркало. Никто не мог быть менее похож на загруженного работой опытного полицейского, чем он. Мисс Сильвер он считал культовой фигурой, а своего шефа он искренне уважал, но ни одно из этих чувств не мешало ему считать, что их встречи его изрядно развлекают.

Мисс Сильвер кашлянула и спросила:

– Каким образом я могу помочь вам? Лэмб ответил прямо:

– Вы могли бы поехать и пожить там.

– Под каким предлогом? Мне не кажется, что эта гостиница подходит для дамы, путешествующей в одиночестве.

Лэмб весело рассмеялся:

– Ну, об этом не беспокойтесь, мы что-нибудь придумаем. А теперь слушайте. Там происходит нечто странное. Человек, владеющий сейчас этой гостиницей, мистер Джекоб Тавернер, – внук старого Джереми Тавернера, владевшего гостиницей во времена расцвета контрабанды. Около трех недель назад во всех газетах появилось обращение к потомкам Джереми Тавернера с просьбой прислать письма на адрес конкретного абонентского ящика. Мы проследили за этим, потому что уже заинтересовались «Огненным колесом». Объявление поместил Джекоб Тавернер, а из полученных ответов он выбрал восемь и пригласил написавших их к себе в «Огненное колесо» на следующие выходные. Нам бы очень хотелось знать, зачем он это сделал.

Фрэнк Эббот перевел холодные светлые глаза на старшего инспектора.

– Возможно, он просто устраивает вечеринку, – сказал он.

Марч сообщает, что никто из семейства Тавернеров не поддерживал друг с другом никаких отношений с незапамятных времен. Единственным исключением являются потомки Люка Тавернера. Люк был четвертым сыном старого Джереми и отъявленным негодяем. Он оставил после себя немало детей и внуков, таких же негодяев и мошенников, но не имевших право носить его имя. Марч говорит, что они связаны со всеми темными делишками в стране. Единственным законным и благонадежным его потомком является Эл Миллер, работающий носильщиком на вокзале в. Ледлингтоне. Но положение его нестабильно: он может потерять работу в любой момент. Из других родственников нас заинтересовал бармен из «Огненного колеса». Против него ничего нет, но он из неблагополучной семьи. Если бы вы смогли устроиться в гостинице на время этой семейной встречи, вы, возможно, что-нибудь обнаружили бы. Прежде всего, мне нужно ваше мнение о семействе Тавернеров. С вашего позволения, я считаю, что именно в этом вы сильны – вы хорошо чувствуете людей.

Мисс Сильвер внимательно смотрела на него.

– Кто они? – поинтересовалась она.

Лэмб выдвинул ящик стола и начал что-то искать.

– Где эта бумага, Фрэнк? Ох, она же у тебя. Вот, пожалуйста, мисс Сильвер. Джеффри Тавернер работает на вполне уважаемую фирму под названием «Хоббс и Кертин» – всевозможные приспособления для облегчения домашней работы. Его сестра, Милдред Тавернер – старая дева, держащая мастерскую, где делают вышивки. Миссис Флоренс Дьюк – хозяйка закусочной на Порте – мут-роуд. Леди Мэриан Торп-Эннингтон, сестра последнего графа Рэтли; первый муж – Моргенштерн, финансист, оставивший все свои деньги кому-то другому, второй муж – Фарандоль, французский гонщик, разбившийся около двух лет назад. Теперь она замужем за молодым Торп-Эннингтоном, который близок к банкротству. Так, четверо. Затем идет тот, о ком я вам уже говорил: Эл Миллер, вокзальный носильщик – они снова взяли его на работу после того, как он демобилизовался, но не очень-то стремятся оставить его. Следующий, Джон Хиггинс, плотник в поместье сэра Джона Лейберна, находящемся в трех километрах от старой гостиницы, очень уважаемый в своей местности человек, весьма набожный. И последние двое: капитан Джереми Тавернер, служащий в регулярных войсках, и мисс Джейн Херон, манекенщица. Вот такая странная компания.

Мисс Сильвер посмотрела на лист бумаги со всеми этими именами и сказала:

– Бог мой…

Старший инспектор рассмеялся.

– Вы думаете над тем, как они будут общаться в течение выходных. Ну, один из них не приедет. Джон Хиггинс не хочет даже близко подходить к этому месту, хотя говорят, что он влюблен в девушку, работающую там, а одна из его теток замужем за управляющим, Кастеллом. Девушка – племянница Кастелла или что-то в этом роде. Обычное семейное дело, как видите.

Мисс Сильвер кашлянула:

– Я вот думаю, зачем мистер Джекоб Тавернер пригласил всех этих людей на выходные?

Лэмб устроился поудобнее:

– Вообще-то вполне возможно, что в этом ничего криминального нет. Он богат, но ему некому оставить свои деньги. До сих пор в том, что касается полиции, он был чист. Я не думаю, что он замешан в чем-то серьезным; не больше, чем множество других людей, удравших с добычей и наживших состояние. Может быть, он хочет только посмотреть на своих родственников и решить, кого из них включить в свое завещание. Это одно предположение. Есть и другие, конечно. Может, он каким-то образом участвует в контрабанде. Или думает, что семейная вечеринка станет хорошим прикрытием для всего, что там будет происходить. А может быть, он просто заинтересовался историей семьи. Я хочу знать, что это за люди, а когда дело касается такой работы, то мы все признаем, что никто не сделает ее лучше вас.

Мисс Сильвер мило, но сдержанно улыбнулась. Очень хороший человек, этот старший инспектор, но иногда склонен к покровительственному тону. В такие моменты ей хотелось все бросить и снова стать гувернанткой. Возможно, Лэмб почувствовал некоторый появившийся холодок.

Мисс Сильвер снова кашлянула, посмотрела на лист бумаги, который держала в руке, и обратилась к инспектору:

– Мисс Джейн Херон молода?

Он кивнул:

– Да, интересная девочка – манекенщица. Не та работа, которую я пожелал бы одной из своих дочерей, но против девушки ничего не имею. Говорят, что она и капитан Тавернер влюблены друг в друга.

– Думаю, что встречала ее. Несколько месяцев назад в доме знакомых. Симпатичная девушка и очень молоденькая, – задумчиво произнесла мисс Сильвер.

Фрэнк Эббот позволил себе улыбнуться.

– Ну вот видите, – заметил он. – Что вам еще нужно? Мы не можем предложить вам дело об убийстве, но любовная интрига молодой девушки в сложной ситуации будет ничуть не хуже.

Женщина укоризненно посмотрела на него:

– Убийство – слишком серьезная вещь, чтобы подшучивать над ним.

Лэмб сказал несколько нетерпеливо:

– Ну-ну, это верно. Но здесь дело не в убийстве. Так как, беретесь за дело? Вот Фрэнк предлагает отвезти вас туда. У него недалеко от гостиницы живет кузен – один из его родственников с титулом. Он вытаскивает их, как кроликов из шляпы. Все время ломаю голову над тем, откуда они берутся.

Светлые брови Фрэнка поползли вверх.

– Очень просто, сэр. У моего прадеда было девятнадцать детей. Они все женились или вышли замуж и завели большие семьи.

Лэмб хрюкнул.

– Итак, этого самого кузена зовут Чэллонер, сэр Джек Чэллонер, и живет он в двух-трех километрах от «Огненного колеса». Идея Фрэнка состоит в следующем… Хотя путь он лучше сам объяснит.

Фрэнк Эббот провел рукой по своим идеально уложенным волосам.

– Итак, я высаживаю вас возле гостиницы, а сам отправляюсь к Джеку Чэллонеру, у которого и буду жить. Так что буду рядом с вами на всякий случай. Если я вам понадоблюсь, то позвоните по номеру Ледстоу 23, и мне передадут, после чего мы с Джеком подъедем в гостиницу выпить чего-нибудь. Что касается вас, то я подожду, пока вы не устроитесь. Гостиница может быть переполнена, и тогда они не станут принимать посторонних. С другой стороны, если там будут проворачиваться незаконные делишки, то они не захотят привлекать к себе внимание, отказывая честному путешественнику. Только нужно придумать причину вашего приезда в гостиницу.

Мисс Сильвер решительно сказала:

– Дорогой Фрэнк, с этим проблем не будет. Всегда лучше говорить правду.

– Правду?

Мисс Сильвер благосклонно улыбнулась:

– Я позвоню в дверь и скажу, что джентльмен, который подвез меня, порекомендовал мне эту гостиницу.

Глаза инспектора округлились. Фрэнк позволил себе рассмеяться.

– А для чего вы просите, чтобы вас подвезли, и прибываете с наступлением темноты в незнакомые гостиницы? Ведь это будет выглядеть довольно странно.

Мисс Сильвер улыбнулась.

– Я скажу правду: у меня деловая встреча по соседству с гостиницей.