Текст книги "Единственный, кто знает"

Глава 6

Есть подруги, которых вы выбираете потому, что они похожи на вас. Зачастую – даже внешне. Они предпочитают одежду того же стиля, что и вы, им нравятся мужчины того же типа, что и вам, у них общие с вами интересы: дети, экология, спорт, макраме – что угодно. Любая из них – в какой-то степени отражение вас самих. Вы смеетесь одним и тем же шуткам и делитесь похожими секретами. Порой вы даже немного соперничаете с ними.

А есть такие, с которыми у вас нет практически ничего общего.

Невероятные женщины, с которыми вам никогда не пришло бы в голову заговорить. Но уже спустя несколько секунд после знакомства вы понимаете: здесь все сложится.

Кора Шеновиц относилась к второй категории.

Сейчас она припарковала свой «танк» во втором ряду на бульваре Сен-Мишель, напротив веранды кафе, где ждала ее Марион.

Полицейский заметил это в ту же секунду и вынул из кармана свою книжицу штрафных квитанций. Кора вышла из машины и захлопнула дверцу. Полицейский приблизился. То ли он был слишком маленького роста, то ли дело было в Коре – ее рост составлял метр восемьдесят пять сантиметров, – но рядом с ней он выглядел жалко, несмотря на униформу.

– Вы не можете здесь оставаться, – проскулил он.

Кора, которая работала в частной службе скорой помощи, взялась двумя пальцами за отворот своего белого халата, затем указала пальцем на мигалку на крыше машины:

– Срочный вызов. Я должна забрать отсюда пациента.

– Вы припарковались во втором ряду. Вы должны отъехать на спецстоянку для автомобилей срочных служб.

Кора грозно расправила плечи.

Полицейский, кажется, стал еще ниже ростом.

– Еще чего! Я буду разъезжать с одной стоянки на другую, а пациент тем временем умрет? Этого вы хотите? Тогда сообщите мне ваше имя и номер служебного удостоверения. Я передам эти данные родственникам пациента, которые начнут против вас судебный процесс.

Полицейский в нерешительности застыл на месте. Кора помахала рукой Марион и сделала приглашающий жест, указав на пассажирское сиденье.

– Разве она не должна сесть сзади? – удивился полицейский.

– Нет, по новым правилам безопасности пациент должен быть у меня на виду.

– Ах, вот как?

– Именно так. А вам бы я посоветовала сделать что-нибудь полезное, вместо того чтобы изображать супермена. Остановите ненадолго движение, когда мы будем отъезжать. Здесь ка кой-то ад.

Полицейский повиновался без единого слова.

Кора не без труда втиснула всю свою массу между водительским сиденьем и рулем, затем обхватила Марион за шею, притянула к себе и звонко чмокнула в щеку.

– Добро пожаловать на борт, дорогая.

Автомобиль влился в поток машин, хотя при таких габаритах вернее было бы сказать, что он возвышался над ними, как военный корабль. Марион указала на защищенную металлическими полосами приборную панель:

– Что за машина?

– «Хаммер». Мой рабочий транспорт. Да, ты ведь его еще не видела. Ну и как тебе?

– Надо же, «хаммеры» теперь переделывают в машины скорой помощи?

Кора пожала плечами:

– Ну да, это и в самом деле необычно, но с тех пор, как такие машины появись в сериалах «Скорая помощь» и «Эксперты», наши пациенты от них в восторге. А поскольку частных служб вроде нашей пруд пруди, маленький плюс не помешает.

Марион подумала, что этот «плюс» весьма немаленький, но решила не спорить.

Кора извлекла откуда-то из завалов на заднем сиденье упаковку сэндвичей.

– Хочешь? – обратилась она к Марион. – Сама их приготовила сегодня утром. Сладко-соленые. Только из натуральных продуктов.

Кулинарные темы, так же как и обмен пословицами, были для них чем-то вроде ритуала.

– Нет, спасибо.

– Ладно, тогда расслабься и приди в себя. По дороге все мне расскажешь.

– Ты не хочешь остановиться? Или у тебя вызов?

– Нет. Но жизнь – как велосипед: если остановишься – упадешь. Поэтому нужно всегда быть в движении. Кажется, это сказал Эйнштейн. Ну, так что у тебя стряслось?

И Марион начала рассказ.

Она подробно изложила весь вчерашний разговор в «Фейсбуке» с каким-то психом – это слово не казалось ей сильным преувеличением. Однако обо всем, что касалось Натана Чесса, и о своем прошлом студентки медицинского факультета предпочла умолчать. К этому она еще была не готова.

Когда она закончила, Кора спросила:

– Как, ты говоришь, называл себя этот тип?

– Троянец.

– Похоже на имя персонажа какой-то компьютерной игры. Мой бывший парень дни и ночи напролет играл в эти игры.

– По-моему, это ужасно.

– По-моему, тоже. Но вдруг этот Троянец на самом деле маленький, лысый, с огромными нелепыми усами? Такое тебе не приходило в голову?

Марион улыбнулась:

– А ты что сделала бы на моем месте? Думаешь, стоит позвонить в полицию?

– Само собой. Хотя, с другой стороны, он ведь тебе не угрожал.

– Что правда, то правда.

– Ты потратишь кучу времени и нервов, оформляя заявление, а потом копы со спокойной совестью уберут его в долгий ящик.

Марион перевела взгляд на дорогу:

– Тогда, по крайней мере, я переведу свой телефонный номер из общего доступа в ограниченный и сменю имейл.

– А еще лучше – как следует подумай, кто бы это мог быть.

Марион повернулась к Коре:

– Ты думаешь, это кто-то из моих знакомых?

– Ну, по крайней мере, это не самая идиотская версия.

– Да?.. Ну и кто бы это мог быть?

– Я не знаю подробностей твоей личной жизни, но, например, незадачливый поклонник, получивший от ворот поворот, или кредитор, или тайный конкурент на работе…

Марион покачала головой:

– Нет, не думаю.

– Почему?

– Мое существование – это абсолютно ровная и гладкая пустыня. У меня нет ни денег, ни долгов, ни поклонников. К концу рабочего дня я полностью выматываюсь и сразу же еду домой, где меня ждут только кот и пустой холодильник. Я – идеальная Бриджит Джонс. У меня просто нет времени на то, чтобы обзавестись врагами – даже при всем желании.

– И все же не торопись сбрасывать эту версию со счетов. В любом случае, должна быть какая-то причина.

Разговор продолжался до тех пор, пока Кора не остановила машину возле дома Марион.

– Я заканчиваю работу в восемь вечера, – сказала Кора. – Ты как, не боишься остаться одна дома? Могу сегодня у тебя переночевать, если хочешь.

– Даже не знаю… Да, наверно… Так мне будет спокойнее.

На прощание Кора крепко стиснула подругу в объятиях.

– Отлично! – произнесла она бодрым тоном. – К тому же, по правде говоря, мне тоже не очень-то хочется сегодня возвращаться в пустую квартиру и сидеть там в одиночестве… Пока еще это слишком тяжело.

Она разжала руки, благодаря чему Марион смогла перевести дыхание.

– Позаботься о себе. Я скоро вернусь, привезу нам что-нибудь на обед. Только не напивайся в одиночестве!

Марион рассмеялась. Она уже чувствовала себя гораздо лучше.

Она поднялась к себе в квартиру и заперла дверь на задвижку. Недавний разговор заставил ее вспомнить одну важную вещь: на самом деле Троянец оставил след.

Это было имя на фотографии: Адриан Фог.

Нужно было заняться поисками.

Марион открыла бутылку минералки. Часы показывали полдень. Времени впереди достаточно.

Если захотите навести справки о каком-либо человеке, с чего вы начнете? Разумеется, с самого простого.

Она отпила глоток воды и включила компьютер. «Гугл», «Яху!», «Википедия» – три стандартных направления любого интернет-поиска. Затем машинально вытерла губы, ожидая результатов, которые, как она предполагала, придется просматривать не один час.

Однако нужный ответ появился буквально через несколько секунд.

Адриан Фог. Хирург-ортопед, специализирующийся на хирургии кистей рук.

Рабочий адрес: Лагуна-Бич, графство Оранж, Калифорния.

Ниже шел его университетский курс, подробно расписанный. Судя по всему, Адриан Фог работал консультантом в нескольких престижных больницах, таких как «Седарс-Синай» в Лос-Анджелесе, и одновременно преподавал в Университете Южной Калифорнии.

Марион взглянула на фото.

Это был Натан Чесс.

Она едва не выронила бутылку.

Затем придвинулась ближе к экрану, желая прочитать все имеющиеся данные. Сомнений не оставалось – это действительно Натан. Невероятно…

Итак, все эти годы он жил в Америке под чужим именем? Полный бред.

Марион просмотрела профессиональные сведения. О пребывании во Франции ни разу не упоминалось. Согласно опубликованным данным, доктор Фог никогда не работал за рубежом, только в США. Она запустила другой поисковик. Все те же самые сведения.

Она встала из-за компьютера и прошлась по комнате. Самым правильным решением, конечно, было бы передать это досье в полицию. Такой поворот дела наверняка заставил бы полицейские службы возобновить расследование.

Но Марион была еще не готова это сделать.

Она снова позвонила отцу, но опять услышала автоответчик и раздраженно бросила трубку.

В этот момент раздался звуковой компьютерный сигнал.

«У ВАС ЕСТЬ 1 НОВОЕ СООБЩЕНИЕ».

«Фейсбук».

Троянец.

Марион почувствовала, как ее переполняет гнев. Она решила перехватить инициативу и, даже не читая послания, набрала «poke». Открылось диалоговое окно.

– Откуда вы узнали про Натана?!

– Здравствуйте. Очень рад, что мы возобновляем нашу беседу.

– Отвечайте!

– Нет. Сначала выполните мое условие.

– Какое?

– Я вам уже говорил. Я хочу стать вашим другом.

Марион поразмышляла немного.

В конце концов, чем она рискует?

Она внесла Троянца в список друзей.

– Ну вот. Теперь вы довольны?

– Очень.

– И что дальше?

– Мы начинаем игру.

Марион изумленно моргнула.

– Какую игру?

– Мою игру. Она называется «Спасаем жизни».

– Это шутка?

– Нет.

– А если я откажусь?

– Я бы вам не советовал. Потому что иначе…

– Что?

– Я убью вашего кота.

Ей показалось, что температура в комнате упала сразу на несколько градусов.

Нет, разумеется, этот тип блефует!

Он не смог бы сделать подобную вещь никогда. У него нет для этого никаких возможностей.

– Кота? – невольно произнесла она вслух, чувствуя, как бешено колотится сердце в груди.

С того момента, как она вернулась домой, кот не попадался ей на глаза, но он часто выбирался через форточку погулять.

– Кота?.. – повторила Марион.

Звуковой сигнал уведомил о новом послании. Она впилась глазами в экран.

– Итак, мы друзья. Теперь я могу присылать вам фотографии, не спрашивая разрешения. Вот, смотрите.

На экране появилась снимок кота Марион.

На этот раз она буквально оледенела.

– Вы лжете, – с трудом напечатала она. – Он не у вас.

– Спорим?

Она не нашлась с ответом.

– Хорошо. Игра начинается…

В следующее мгновение раздался резкий дребезжащий звук.

Марион едва не упала со стула.

Это был звонок во входную дверь.

Глава 7

Сердце гулко билось в груди, которая, казалось, вот-вот взорвется изнутри.

Марион попыталась встать, но это оказалось невозможно – тело отказывалось ей повиноваться.

Звонок раздался снова.

– О господи!.. Боже мой…

Ценой невероятного усилия ей удалось подняться и удержаться на ногах. Она подошла к двери и осторожно заглянула в глазок.

Ничего.

Коридор был погружен в сумерки.

– Кто там? – громко спросила она.

Никакого ответа.

– Отвечайте!

По-прежнему ничего.

Марион закусила губы с такой силой, что ощутила во рту привкус крови.

Звонок прозвенел еще более настойчиво.

– Черт…

Сердце уже колотилось как бешеное.

Марион глубоко вздохнула, пытаясь вернуть себе хоть немного самообладания и начать соображать.

Какие у нее варианты действий? Первый: позвонить в полицию. Они подъедут минут через пятнадцать. Слишком долго. Второй: вооружиться кухонным ножом и звать на помощь через окно. Третий: поступить как взрослая девочка. Подавить паранойю. Все это невозможно… Надо просто взять себя в руки.

Марион рывком открыла дверь.

На пороге стоял незнакомый человек, жующий жвачку. Пряди всклокоченных волос свешивались на лоб. Он слегка пританцовывал, ритмично переступая с ноги на ногу. В руках держал какой-то сверток.

– Т-твою мать…

– Что вы сказали?

Незнакомец стащил наушники – очевидно, из-за музыки, которая в них звучала, он ее и не слышал – и повторил:

– Что вы сказали, мадам?

– Ничего.

– Вы Марион Марш?

– Да.

– Для вас посылка.

Он протянул ей листок и ручку:

– Распишитесь вот здесь, пожалуйста.

Марион расписалась и забрала сверток.

– Всего хорошего.

– Спасибо…

Она закрыла дверь.

Чертов псих…

Войдя в комнату, она рухнула на диван.

– Вы все еще здесь? – спросил виртуальный собеседник.

Марион не шелохнулась.

– Вы все еще здесь? Вы все еще здесь?

Она обхватила голову руками.

– Вы все еще здесь? Вы все еще здесь? Вы все еще здесь? Вы все еще здесь? Вы все еще здесь? Вы все еще здесь? Вы все еще здесь? Вы все еще здесь? Вы все еще здесь? Вы все еще здесь? Вы все еще здесь? Вы все еще здесь? Вы все еще здесь? Вы все еще здесь? Вы все еще здесь? Вы все еще здесь?

– ХВАТИТ! – напечатала Марион.

– Ну, вот и хорошо. А то я уже забеспокоился.

Она пристально смотрела на экран, словно надеясь увидеть там лицо собеседника.

– Вы получили посылку?

– Да.

– Сегодня утром я пообещал вам два подарка. Это второй. Откройте.

Марион повиновалась. В свертке оказалась картонная коробка; раскрыв ее, Марион вытащила какой-то плоский прямоугольный предмет, обернутый слоем пупырчатого полиэтилена. Это оказалась одна из новомодных штучек, выпускаемых компанией «Эппл».

– Айфон. Полностью настроенный. Включайте.

Марион нажала клавишу включения.

– Дотроньтесь до иконки F. Синего цвета.

Запустился «Фейсбук». Теперь диалог шел параллельно на компьютере и айфоне.

– Превосходно, – написал Троянец.

Марион прочитала это слово на экране айфона.

– Итак, отныне вы можете беседовать со мной где угодно.

– Я бы предпочла личную встречу.

– Но не я. «Кто пойдет наверх, тот спасет жизнь. Кто пойдет вниз, тот найдет смерть. Кто заговорит, тот утратит всё».

– Что это значит?

– Это загадка.

– Мне не нужны загадки. Верните мне кота.

На экране появился хронометр.

– Минута на ответ. Если ошибетесь, кот умрет.

Начался обратный отсчет:

59, 58, 57…

Марион смотрела на экран, не веря своим глазам.

Все это было невозможно. Нереально. Она не могла, сидя у себя дома, вести диалог по айфону с каким-то сумасшедшим, чтобы спасти своего кота.

46, 45…

– Я жду.

– Вы спятили?

– Нет.

Да уж конечно. Она не собиралась выполнять распоряжения психа. Еще чего не хватало. Лучше всего просто отключить айфон.

30, 29…

Нет никакого смысла говорить с незнакомцем. Особенно с психом, способным убить кота.

24, 23…

– Ну что ж. Прощай, Кот.

– Подождите!

Марион лихорадочно обдумывала дурацкую загадку. Черт, что же он хотел сказать?

Спасешь жизнь, если пойдешь наверх.

Найдешь смерть, если спустишься вниз.

13, 12, 11…

Если заговоришь, потеряешь всё.

5, 4, 3, 2…

О, боже мой…

Она напечатала крупными буквами:

– ЧУР-ЧУРА!

– Браво! Правильный ответ. Теперь давайте сюда большой палец[2]2
  В оригинале игра слов: pouce означает «большой палец» и «Чур-чура!», «Больше не играю!» (возгласы в детских играх).


[Закрыть].

– Что?

– Прижмите большой палец к центру экрана.

Марион повиновалась.

Раздался щелчок.

– Отлично. Айфон запрограммирован на то, чтобы узнавать вас по отпечатку пальца. Простой тест. На данный момент это всё.

– Что? – произнесла Марион вслух от изумления.

– Ваш кот свободен. Он никогда не подвергался опасности. Оставьте окно открытым, и он вернется.

Пауза. И затем:

– Я вам не враг. Вы умны. Дисциплинированны. Всё будет хорошо. Как называется игра?

Она в оцепенении смотрела на экран.

– Марион?

Она медленно напечатала:

– «Спасаем жизни».

– Прекрасно, – написал Троянец. – Именно этим мы с вами и займемся.

И отключился.

Глава 8

Раньше

– Лекция окончена, – с улыбкой сказал профессор студентам. – Можете возвращаться к своим почтенным занятиям. Как говорится, идите спасать жизни.

Марион сложила свои вещи в сумку и вышла из лекционного зала-амфитеатра. Сегодня вместе с ней лекции посещали ее подруги Иза и Веро. Они вместе готовились к вступительным экзаменам и все успешно их сдали.

– Эта семиология – просто какой-то кошмар! – пожаловалась Иза.

– Может, устроим себе табачную ингаляцию перед работой? – предложила Марион.

– Хорошая мысль, – кивнула Веро.

Они вышли из Отель-Дье, не снимая белых халатов, и расположились на площади перед собором Парижской Богоматери.

Было довольно холодно, и при дыхании изо рта выходили клубы пара. Слева какой-то человек продавал рождественские елки. Чуть дальше рабочие сооружали эстраду для предстоящих рождественских концертов.

Марион вынула из кармана пачку сигарет, протянула две своим подругам и одну закурила сама. Потом левой рукой обхватила правый локоть и, желая согреться, слегка помассировала плечо, одновременно затягиваясь. Вокруг, то и дело щелкая фотоаппаратами, бродили туристы в зимних куртках, замотанные шарфами до самых глаз.

– Хорошо, когда снег идет, – сказала Марион.

– Почему?

– Потому что в это время люди гораздо реже вызывают «скорую». Я заметила, что, когда холодает или когда транслируется футбольный матч, люди как по волшебству перестают болеть.

Ее подруги переглянулись, словно не решаясь задать ей какой-то вопрос. Веро наконец спросила:

– А как там у тебя… с Чессом?

Марион глубоко затянулась, словно так надеялась согреться.

– М-ммм… По правде говоря, это ужас… – Она выпустила дым из ноздрей. – Завалил меня работой по уши! Вообще-то я должна начинать в девять утра, но он требует, чтобы я являлась в семь тридцать и присутствовала при передаче ночной смены. После этого я работаю без перерыва до середины дня. Если есть время, успеваю съесть сэндвич где-нибудь на краю стола. Потом занимаюсь послеоперационными пациентами до шести вечера.

– По идее, ты ведь должна заканчивать к полудню?

– Вот именно что по идее.

– Разве он имеет право настолько тебя задерживать?

– Можно подумать, его это волнует! Начальник службы скоро уходит на пенсию. Чесс временно займет его место до прихода нового. Через два месяца нам пришлют подкрепление – новых интернов. А пока стажировка в Отель-Дье пользуется такой дурной славой, что никто – ни интерны, ни экстерны – не хочет сюда идти. Поэтому сейчас все валится на меня. Так что я вкалываю как проклятая, чтобы только удержаться на плаву. Я тренируюсь накладывать швы – на куриных эскалопах. На прошлой неделе купила их двадцать семь штук. Кассирша в супермаркете, наверно, решила, что я чокнутая. Я научилась делать все типы стежков. И все виды гипсовых повязок – на плече, предплечье, кисти. Могу накладывать шины, повязки Дюжарье, ремни на лодыжку… У меня вся квартира заляпана гипсом. Целый день работаю, а ночью вижу во сне бесконечную очередь в приемный покой – не успеешь разобраться с одним больным, а тебе подвозят еще троих…

Марион остановилась, чтобы перевести дыхание.

Подруги смотрели на нее округлившимися глазами.

– А как тебе сам Чесс? – наконец спросила Иза.

– Даже не спрашивай! – произнесла Марион почти с ожесточением. – Этот тип – настоящий тиран! Он помыкает нами как хочет. Он перекроил весь служебный распорядок. Теперь мы должны называть бомжей на «вы», мыть их и кормить. Он нанял ассистентку из социальной службы и платит ей из своего кармана. Он запретил нам курить в помещениях и объявил, что через несколько лет добьется запрета на курение даже на территории больницы. Можете себе представить?

– Говорят, его семья сказочно богата. Если бы захотел, он мог бы вообще не работать.

– Ну да, а пока месье ограничивается тем, что отдает приказы, потом исчезает в операционном блоке, и больше мы его не видим. Если он удостаивает нас визитом, то только затем, чтобы устроить мне разнос или сказать, без намека на тактичность, что я наложила пациенту гипс не на ту ногу…

– А что, ты правда наложила гипс не на ту ногу?

– …или заявить мне, что женщины не созданы для работы хирурга-ортопеда, поскольку для того, чтобы отвинтить протез бедра, необходимо иметь мощное телосложение и физическую силу, тогда как я вешу всего каких-то пятьдесят килограмм. Я расшибаюсь в лепешку, выполняя фактически всю работу интерна – и что, он меня хоть раз поблагодарил или хоть как-то отметил? Как же, дождешься от него! Хвалит он только Азиза, даром что тот не бог весть какой специалист, прямо скажем. И все равно постоянно: Азиз то, Азиз се. Что до меня, даже если бы я загнулась прямо на работе, ему было бы наплевать!

– Говорят, он очень хороший специалист в своей области, – заметила Иза. – Специализируется по хирургии кисти.

– Да, – прибавила Веро, – судя по отзывам, он настоящий гений. Он делает невероятные операции, практикует какие-то приемы, которых никто никогда раньше не видел. Что его занесло в Отель-Дье? Там у него почти нет возможностей применять свои навыки.

Марион зажгла новую сигарету от окурка старой:

– Мне кажется, он просто хотел найти себе подходящее владение. Место, где он царь и бог. Где можно раздать подчиненным указания, а самому спокойно заняться своими делами. К тому же, мне кажется, он иностранец.

– Почему ты так решила?

– По некоторым признакам. Например, у него акцент, как у моего отца. Возможно, он тоже американец.

Иза и Веро улыбнулись.

– Все это звучит так загадочно… – проговорила одна подруга Марион.

– И весьма возбуждающе, – прибавила другая. – Мне кажется, тебе бы стоило расспросить его подробнее.

– Я всего лишь экстерн.

– Ну и что?

– Мы с ним существуем в разных вселенных. Он никогда не разрешает мне сопровождать его в операционный блок, хотя бы заглянуть туда одним глазком. Я даже не имею права заходить в помещение для дежурных врачей, если меня туда не приглашали.

– Да при чем здесь работа?

Марион взглянула на подруг – обе хихикали.

– А… что тогда?

– Только не говори, что он ничуть не кажется тебе симпатичным.

– Что?.. Да я даже не обратила особого внимания на внешность…

– А… понятно, – невозмутимым тоном произнесла Иза, нарочито пристально разглядывая собственные ногти. – Ты, должно быть, получила черепно-мозговую травму, из-за которой лишилась зрения. Какая жалость. Наверно, это создает определенные неудобства при твоей работе.

Веро фыркнула:

– Все медсестры по нему с ума сходят. Но, кажется, ни с одной он не спит.

– Я смотрю, вы хорошо осведомлены, – сказала Марион, слегка поморщившись.

– О, я думаю, мы и половины всего не знаем…

– Тебе стоит попытаться его соблазнить.

– Что?!

– Это благотворно скажется на твоей карьере.

– Да вы с ума сошли обе!

Веро подняла указательный палец:

– Мы просто реалистки. Женщина руководствуется принципом необходимости, мужчина – принципом удовольствия. Поэтому женщина выходит замуж за мужчину, который ей полезен. А мужчина спит с женщиной, которая ему нравится.

– С чего ты это взяла?

– Уж поверь моему богатому опыту, – ответила Веро и, округлив губы, выпустила колечко дыма.

– А если он тебя не захочет, – добавила Иза, – то скажи, что есть еще мы!

Марион, пораженная, переводила взгляд с одной подруги на другую.

– Да вы, оказывается, настоящие нимфоманки! Я не собираюсь спать со своим шефом. И прежде всего – я романтик. Я хочу, чтобы мужчина заботился обо мне, интересовался, как я себя чувствую, что мне нравится… ну, я не знаю… дарил бы мне подсолнухи, потому что я их люблю. А этот тип – настоящий хам. Он только и умеет, что распекать.

– Если он с тобой плохо обращается, это как раз и может означать, что он к тебе неравнодушен, – заметила Иза. – Мужчины все такие.

– Но признай хотя бы, что он красавчик, – сказала Веро, – похож на Джонни Деппа.

Марион пожала плечами:

– С той только разницей, что считает себя богом.

– Может, он и не ошибается.

– Признайся, ты на него поглядываешь, когда он снимает халат, выйдя из операционной?

– Да нет же!

– Врет и не краснеет.

– Ну, хорошо. Немножко.

– И как тебе?

Марион вздохнула:

– Хорош как бог. И ягодицы, как у Джонни Деппа.

Все трое расхохотались.

– Ну что, отправляемся на галеры?

Марион сказала подругам, чтобы шли вперед, не дожидаясь ее: она решила покрепче зашнуровать кеды. С тех пор как стала работать в больнице, она носила «конверсы», чтобы во время непрестанной беготни по коридорам не так сильно уставали ноги. К тому же она боялась случайно подвернуть ногу, поэтому несколько раз в день заново перевязывала шнурки, чтобы они стягивали щиколотку плотнее: чужие переломы и вывихи, с которыми постоянно приходилось иметь дело, довели ее опасения едва ли не до паранойи.

Когда она опустилась на одно колено, ее взгляд случайно упал на стоявшую неподалеку скамейку. На ней, наполовину скрытый ветками рождественских елок, сидел человек в обычной одежде, он читал учебник анатомии. В следующий миг человек поднял голову, словно почувствовал взгляд Марион.

– Доктор Чесс?..

Он взглянул ей в лицо:

– Ба! Мадемуазель Марш.

– Э-э… а давно вы здесь?

– Да нет, не очень.

– Значит, вы нас не слышали?..

Он разглядывал ее своими ярко-зелеными глазами. Вид у него был отсутствующий.

– Нет, – ответил он, показывая ей небольшой плоский плеер. – Я слушал музыку. Это новая модель, сюда помещается много записей. Скоро, помяните мое слово, сотни и тысячи альбомов будут помещаться на каком-нибудь носителе размером с зажигалку… А что, вы мне что-то говорили?

– Нет-нет.

Сама не зная почему, Марион почувствовала легкое разочарование. Поистине, этот человек как будто живет в другом измерении. Так обычно вежливо говорят о тех, кого в глубине души считают чокнутыми.

– А скажите, Марион…

– Да?

– Разве вы не должны были навестить послеоперационных пациентов во второй половине дня?

– Да, конечно.

– Тогда почему вы здесь прохлаждаетесь?

Марион почувствовала, что краснеет. Она что-то пробормотала, повернулась и почти бегом направилась к больнице.

Вторая часть рабочего дня была такой же, как всегда – изматывающей как морально, так и физически. Пострадавших доставляли в приемный покой непрерывно, и Марион не представилось ни минуты, чтобы передохнуть. У нее сложилось такое ощущение, что это место концентрирует в себе всю мировую скорбь, и в каком-то смысле это было правдой. Ближе к вечеру она почувствовала недомогание – от усталости и постоянного недосыпания. Зайдя в туалет, померила себе давление: 90/50. Она разжевала кусочек сахара и запила глотком воды, чтобы давление хоть немного повысилось, но о своем состоянии решила никому не говорить. Вернувшись в приемный покой, она встала на весы. Сорок восемь килограммов. За две недели она потеряла два килограмма.

Медсестра спросила, все ли с ней в порядке. Марион кивнула и вернулась к работе.

Вот уже несколько дней у нее дрожали руки. Она стала замечать за собой, что может легко расплакаться при просмотре какого-нибудь дурацкого мелодраматичного сериала. Также она стала более обидчивой. Но она скорее умерла бы, чем призналась в этом.

Ее отец на нее рассчитывал. Он пожертвовал всем, лишь бы она добилась успеха.

Она должна выдержать.

В восемь вечера Марион походкой зомби вошла в раздевалку. Там орудовала шваброй уборщица, иммигрантка с Антильских островов. Она что-то резко произнесла, знаками указывая Марион, чтобы та не наступала на вымытый пол.

Марион уже не имела сил на ответ.

Чувствуя себя выжатой как лимон, она открыла свой шкафчик, положила на среднюю полку стетоскоп и молоточек для проверки рефлексов, повесила халат. Она уже собиралась закрыть дверцу, как вдруг какой-то посторонний предмет на верхней полке привлек ее внимание.

Марион смотрела на него, не веря своим глазам.

Это был цветок подсолнуха.