Текст книги "Стихи"

«Ветер пригибает…»

 
Ветер пригибает
Верхушки тополей,
Холода спадают,
Сходит снег с полей.
Беременные ветки
В белом молоке.
На столе таблетки,
Клюшка в уголке.
И глаза слезятся,
Глядя на ручьи.
Воробьи резвятся,
Тает воск свечи.
Чистоту порога
Пылью занесло.
Пройдена дорога,
Грустно и светло.
 

1986

Саратовские дворики

 
Саратовские дворики.
Игра в кресты и нолики.
Скамеечки да столики
Для карт и домино.
 
 
Узенькие улочки
И особняки,
Стружкинские булочки
Весьма невелики.
 
 
Заспанные кошки
В маленьких дворах,
Вросшие окошки,
Вывеска “Госстрах”.
 
 
Дети и собаки,
Запахи тоски,
Праздные зеваки,
Замшелые грибки.
 
 
Те же разговоры,
Старые дворы,
Грязные заборы,
Малые миры.
 
 
Древние старушки,
Черные скамейки.
Сушатся подушки,
Носки и телогрейки.
 
 
Соленья и сараи,
Хорошо здесь жить.
Но привезли вот сваи —
Завтра будут бить.
 
 
Привычные помойки,
Старые пеньки.
Принят план застройки
– Последние деньки.
 
 
И вдруг, как шквал оваций —
Весенний цвет акаций.
Тот самый запах детства,
Полузабытый, сладкий – без всякого кокетства.
 

Уличный музыкант

 
“Немного денег музыканту!” —
Спешит девчонка меж прохожих.
А скрипка выдает бельканто,
Ничем прохожих не встревожив.
 
 
Играет музыкант прелестно
На старой скрипке захудалой.
Темно, снег падает отвесно,
И почему-то так устало.
 
 
Волшебный звук над тротуаром
Разлит для всех совсем задаром
И молодым, и очень старым,
Достойным и ворам карманным.
 
 
Мимо плевков, окурков, грязи
Плывет прелестное бельканто,
Белее кружевов Брабанта,
Парижской белоснежной бязи.
 
 
Обособленно, в отдаленье
Играет он самозабвенно.
Уже иссяк поток прохожих,
Он не играть уже не может
 
 
И скрипку держит неизменно,
Как бы в сомненье, невзначай.
…А девочке в ее движенье
Немногие дают на чай.
 

9.01.2007

Старик

 
Вы наблюдали чудеса:
Дома стоят под небеса.
Кругом элитное жилье,
А рядом сушится белье.
Стоит невзрачный серый дом,
И крыша провалилась в нем,
И двери толком не закрыть.
Здесь просто невозможно жить.
Забор от старости упал,
Открылся старческий оскал.
Как перст, живет один старик,
Живет давно, уже привык.
В том доме не звонит звонок.
Старик фатально одинок.
Никто не знает, есть ли кто
На белом свете у него.
Висит потертое пальто
И больше, в общем, ничего.
Никто не знает, кем он был,
Кого отчаянно любил,
Какие совершал дела,
С какого города, села
Приехал он и где он жил,
Последний этот старожил.
Спросите – не расскажет вам
Он ничего из прошлых драм.
Он полуслеп и полуглух,
Сустав недавно вот распух.
Все в прошлом, поросло быльем,
Заколосилось ковылем.
Казалось, время вспять пошло.
Нет, время просто не пришло.
Почти закончен жизни круг,
Нет ни друзей и ни подруг.
Остался только старый дом,
Жильем элитным окружен…
Вы потерпите господа.
Исчезнут прошлого останки,
По плану будет здесь стоянка.
Пройдут счастливые года,
Я не могу сказать, когда
И ваша упадет звезда.
 

31.03.07

Поезд

 
Я въехал на свою парковку,
Забрался, как всегда, на бровку.
Все, наконец, командировка,
И поезд мчит без остановки.
 
 
Мы пролетали полустанки,
Поля, разъезды, свадьбы, пьянки,
Завалинки, амбары, рощи
Пейзажи становились проще.
 
 
За окнами светило солнце,
Стакана мерно било донце
О подстаканник жестяной,
И чай носили заварной.
 
 
Внезапно мы остановились,
Наверно, что-то там случилось.
Настала сразу тишина,
Так непривычна и странна.
 
 
Остановились мы у леса,
Где на опушке дом стоял,
Патриархально, без прогресса
Мужик ребенка там качал.
 
 
Открылась дверь, и на пороге
Предстала нам его жена.
Как удивительны и строги
На нас смотрели те глаза.
 
 
Такие я у бога видел
У бабушки на образах.
Картина требовала кисти —
Рембрандта не было средь нас.
 
 
Виденье длилось меньше мига.
Предчувствуя секунду сдвига,
Поезд издал гудок протяжный…
И дальше было все неважно.
 

29.03.07

«Я лежу под тем забором…»

 
Я лежу под тем забором
И гляжу на всех с укором.
Провожаю мутным взором,
Не вступаю в разговоры.
 
 
Надоели все слова,
Под щекой растет трава,
Облака, как острова,
И с похмелья голова.
 
 
Я свободен, нету дел,
Переделать все сумел.
Ну, а те, что не успел,
Вычеркнул из списка дел.
 
 
Нету что-то настроенья
Мне испытывать волненье,
Не томит меня сомненье
В правильности поведенья.
 
 
Ну, куда вы так спешите?
Этим вы меня смешите.
Полежу здесь, извините.
Думаю, меня простите,
 
 
Что пока еще живу
И не прыгаю в Неву,
Вас с собою не зову
Под забор на рандеву.
 
 
Впрочем, вы и не пойдете.
Что ж, живите, как живете.
Все равно вы не поймете
Ничего в моей заботе.
 

06.06.07

Смирновское ущелье

 
Сияет небо, белеет снег.
Идет на лыжах человек.
Снежок упруг, хрустит слегка,
Лыжня накатана, крепка.
Морозный воздух свеж и чист.
Один на снег слетает лист.
Звенит в ущелье тишина
И ветра нет, она – одна.
Узор из веток на снегу
Роняет солнце на бегу.
Лыжня завалена снежком.
Иду неспешным я шажком.
Вот на березе вырос гриб.
Из ничего родился скрип,
Бог знает, отчего возник.
Любой здесь шорох – просто
крик. От белизны болят глаза,
И на щеке дрожит слеза,
Немного мерзнет только нос —
Нашел его давно мороз.
Дышу свободно и легко.
Какое счастье – я один.
А дома хлеб, и молоко,
И книжка – Александр Грин.
Сегодня чудо-выходной.
Не надо никуда спешить.
Сегодня я не заводной.
Сегодня начинаю жить.
 

Оттепель

 
Оттепель в конце зимы,
Лужи по колено.
Среди зимней кутерьмы
– Такая перемена.
 
 
Голуби из лужи пьют.
Снег на солнце тает.
На деревьях воробьи не поют —
Горланят.
 
 
Кошка глаз на нас косит,
Греется на солнце.
Солнце яркое висит,
Люди – как японцы.
 
 
С крыш веселая капель
Бьет о подоконник.
Не заправлена постель
И мороз – покойник.
 
 
Ветер гнет к земле кусты.
Оттепель, ребята.
Собаки подняли хвосты
И бегут куда-то.
 
 
У них, видно, много дел
Скопилось неотложных.
Снег осел и почернел
В канавах придорожных.
 
 
Лес сосновый свеж и чист.
Дождь идет с иголок.
На земле чернеет лист.
Век зимы недолог.
 
 
Наливаются в садах
Пьяным соком почки.
Мусор, брошенный в кустах,
И ни дня без строчки.
 

«Стоял огромный серый дом…»

 
Стоял огромный серый дом.
Спокойно люди жили в нем.
Просторный двор, полно собак.
Наверно, что-то здесь не так…
Собаки быстро сбились в стаю.
А дальше я не понимаю…
Собаки сильно осмелели
И на жильцов плевать хотели,
Справляли свои свадьбы шумно,
В общем, вели себя неумно.
Ночами выли, что есть мочи
И пьяных не любили очень.
Зима прошла, весна настала,
И в том дворе собак не стало.
В том доме мы давно живем.
Я видел: в луже, под дождем
Собака грязная лежала,
Машинам проезжать мешала.
Машин она не замечала,
В предсмертной муке скаля зубы,
И в розоватой пене губы,
Глаз приоткрыт, как у слепой
И жалко дергала ногой.
Собак всех дружно отравили,
И быстро все про них забыли.
Нам стало лучше жить, наверно,
Но как-то на душе прескверно.
Я не могу, мне жаль собак.
Наверно, что-то здесь не так.
 

«Внезапно небо потемнело…»

 
Внезапно небо потемнело,
И солнце спряталось за тучи.
Вдали пока еще несмело
И просто так, на всякий случай,
Раздалось тихое ворчанье.
Так просят мяса, а не хлеба.
И в воцарившемся молчанье
Разлилась молния в полнеба.
Затем раздался голос трубный,
Который мертвых поднимает.
И окропили капли губы,
И сердце в страхе замирает.
И как-то мало стало света.
Казалось, кто-то очень сильный
С небес нас всех обозревает.
Со всех он требует ответа,
И всех к ответу призывает.
Разверзлись хляби, и потоки
Слились внезапно воедино.
Ручьи вдруг стали так широки,
Дороги вдруг непроходимы.
С небес полились водопады,
И в белом свете частых молний
Вода крушила все преграды
И заливала подоконник.
Гроза достигла апогея
И медленно пошла на убыль.
И стекла в рамах запотели,
И прошептали наши губы:
“Гроза прошла, и слава богу”.
И можно радоваться свету
Лучи упали на дорогу,
И снова наступило лето.
 

«Летел по воздуху пузырь…»

 
Летел по воздуху пузырь,
Летел пузырь, переливался.
Не важно, что внизу пустырь,
Пузырь собою любовался.
Пузырь, как радуга, горел
И от тщеславья раздувался.
Но чуть повыше он взлетел
И в одночасье вдруг взорвался.
Внутри пустым он оказался.
 

26.03.08

Пасха

 
Благовест, благовест —
Колокольный звон окрест.
Замолкают даже птицы,
Чтоб услышать глас небес.
И светлеют наши лица,
Когда видим в небе крест.
Господне воскресенье,
Для духа потрясенье,
Для христиан спасенье.
Не верящим – прощенье.
 

01.04.07

«Мужик торгует семенами…»

 
Мужик торгует семенами,
Что никогда уж не взойдут.
Следит устало он за нами,
Что мимо мужика идут.
Сидит на низенькой скамейке
Среди газет и шелухи.
Не в картузе, не в тюбетейке,
А в шапке с меховой трухи.
Он жизнью, видимо, доволен.
Он много спит и мало ест.
Он удивительно спокоен
И на себе поставил крест.
 

«Бабушка-старушка…»

 
Бабушка-старушка,
Умерли подружки,
И осталась на земле
Одна большая кружка.
 
 
Солнышко почти зашло,
Было – не было, прошло.
Непонятны речи,
Опустила плечи.
 
 
Не болит пока нигде.
Слышит плохо, ум во мгле.
Упало полотенце.
И глаза младенца.
 

01.03.07

«Перекрестки, перелески, чудеса…»

 
Перекрестки, перелески, чудеса.
Вот береза распустила волоса,
Бересклет глазами черными блестит,
Воробей в кустах рябины шелестит.
 
 
На опушках среди реденькой травы
Выбегают одинокие грибы.
По ночам в лесу пугают голоса,
И с восходом – на лугах роса, роса, роса…
 

«Не хожу налево…»

 
Не хожу налево,
Не хожу направо.
В сорок – еще дева,
В пятьдесят – подавно.
Ни семьи, ни мужа,
Ни детей, ни внуков.
Никому не нужно
Слушать этих звуков.
С мамой на прогулке
В парке и в тенечке.
На аллеях гулких
Длинные денечки.
Жизнь проходит мерно
Без праздников и буден.
Не хорошо, не скверно,
Без больших напрягов,
Не одновременно.
 

«Французский импресьон…»

 
Французский импресьон, пастель,
Снежинок редких канитель
Алмазной крошкою ложится,
Блестит и в воздухе кружится,
И солнце медленно садится.
Заиндевелые пороги
Зовут нас их перешагнуть,
Шагнуть в тепло с саней, с дороги,
Скорей к деревне повернуть.
За стол присесть и выпить чаю,
Иль стопку водки с огурцом,
И раскрасневшимся лицом
Гореть по этому случаю.
Оладьев блюдце с медом съесть
И разомлеть с печного жара,
И расточать хозяйке лесть,
И дочке, если женщин пара.
Держаться из последних сил,
Борясь со сном и алкоголем.
А чуть петух проголосил —
Опять в дорогу чистым полем.
 

К картине Дубового Н.К. “Краски осени”

 
Дорога вдаль ведет куда-то,
А воздух холоден и чист.
И только редкие опята
Приподнимают желтый лист.
 
 
Дела закончены у лета,
И осень входит в берега.
Пронзительна картина эта
И бесконечно дорога.
 
 
Лишь кое-где еще на ветках
Остатки роскоши былой,
И голубое небо в клетку
Над непокрытой головой.
 
 
Косой луч солнца освещает
Сорок нехитрое жилье.
И в увядании бывает
Очарование свое.
 
 
Из жизни нашей год уходит
И не вернется больше он.
Его торжественно проводит
Прощальный осени поклон.
 

«На клумбах бабочки порхают…»

 
На клумбах бабочки порхают
В тени железных тополей.
Им не дано, они не знают:
Отмерен счет их кратких дней.
 
 
Лишь муравьи неутомимы,
Бегут поспешно по делам,
И вечным голодом гонимы,
Они везде – и здесь, и там.
 
 
Земля от солнца просто в шоке,
Повсюду ультрафиолет.
Законы жизни так жестоки,
Что оправдания им нет.
 
 
Упали, не созрев, колосья
На землю, в трещинах сухих.
На голове растут волосья,
А в голове – вот этот стих.
 

Дедушка

 
Перекошенный набок
У дедуленьки рот.
Недостроенный замок
Ему спать не дает.
 
 
Замок сделан непрочно
– В основном, из песка.
Без фундамента, точно,
Его жизнь коротка.
 
 
Много было в начале
В него вложено сил.
Тогда трубы звучали
И звенел клавесин.
 
 
Были вроде успехи,
И на зависть судьба,
Одевались доспехи,
Начиналась борьба.
 
 
Но вот выросли дети,
А теперь даже внуки,
И друзей нет на свете,
В жилках старые руки.
 
 
То, что строил – не нужно
Никому оказалось,
Похоронено дружно,
И на сердце усталость.
 
 
Жаль, что кончилось лето
И окончились танцы.
Жизнь прошла незаметно,
Просочилась сквозь пальцы.
 

Надежды

«Сказать хочу – море…»

 
Сказать хочу – море,
Захлебываюсь волной.
Сердце шторой зашторил.
Думают добрый – злой.
 
 
Все жду какую-то сказку.
Вот– вот, вот сейчас, сейчас…
Счастье впрягу в салазки,
Верю, настанет час.
 

1971

«Все меньше будущего в нас…»

 
Все меньше будущего в нас
И прошлое уже в избытке,
Но я хочу в последний раз
Себя попробовать в попытке
 
 
Перечеркнуть, перешагнуть,
Перегореть и возродиться.
И выбрать свой достойный путь…
Мне б сделать первый шаг – не сбиться.
 

1984

«Со мной творятся чудеса…»

 
Со мной творятся чудеса,
Мне интересно стало жить.
Может – такая полоса:
Не потерять, не обронить.
 

1984

«Распутье, жизни середина…»

 
Распутье, жизни середина,
Две тройки в возрасте застыли.
Уже использована глина,
С которой мы себя лепили.
 
 
Еще не выбраны дороги,
Не ровно сердце бьет в груди.
Не время подводить итоги…
Есть горизонты впереди.
 

1984

Помилуй

 
Помилуй всех нас грешных,
Утешь всех безутешных
И накорми голодных,
Униженных, убогих.
 
 
Дай счастия несчастным
И цель в пути напрасном,
Верни опору слабым
И силы людям старым.
 
 
Любовь оставь влюбленным,
Признание – достойным,
Не избранным, но званым
Юродивым и странным.
 
 
Всем людям дай надежду,
Слепым раскрой их вежды,
Здоровья всем болящим,
Мягкого ложа спящим.
 
 
Пошли утраты жадным,
Богатым, окаянным.
И смилуйся над бедным,
Простым и нескаредным.
 
 
Избавь от унижений
И мелочных прошений,
От зависти и злости,
Хозяйской, твердой трости.
 
 
Прости нас и помилуй,
И дай нам, боже, силы,
Поверить в справедливость,
Яви свою нам милость.
 
 
Расставь всех по размеру,
Терпенье дай и веру,
И укрепи нас, боже,
Великих и ничтожных.
 

11.01.2007

«Что нам было отпущено…»

 
Что нам было отпущено,
Давно нами потрачено.
Занавески приспущены,
И пределы означены.
 
 
Сверх того, что имеется,
Ничего не получится.
Остается надеяться,
Что еще что-то сбудется.
 

«Упасть в траву лицом…»

 
Упасть в траву лицом,
Вдыхать пьянящий запах,
Держаться молодцом,
Не поддаваться страхам.
 
 
Жить не вполсилы, нет —
На полную катушку.
Входить не в кабинет —
В горящую избушку.
 
 
С природой заодно
Достойно жить и просто,
Не уходить на дно,
Счищать с души коросту.
 
 
Чтоб жизнь прошла твоя
Так, чтобы не стыдиться.
Раз нету журавля —
Не надо и синицы.
 
 
Все время поднимать
Все выше свою планку
И даже не мечтать
Про скатерть-самобранку.
 
 
Нельзя со всех сторон
Лишь изучать проблему,
Украсть – так миллион,
Любить – так королеву.
 
 
Карабкаться к богам,
Не находить покоя,
Без отдыха ногам,
Но в дружбе с головою.
 
 
Достойно чтоб предстать
Потом перед всевышним,
Сначала нужно стать
И тут не третьим лишним.
 

21.04.07

«Возрадуемся мигу…»

 
Возрадуемся мигу,
В котором мы живем.
И жизнь свою, как книгу,
По мере сил прочтем
Откорки и до корки,
Что нам отведено.
Раскроем сердца створки,
И выглянем в окно,
Чтоб не было обидно
За то, что не пришло,
Чтоб не было нам стыдно
За то, что уж прошло.
А то, что не случилось,
Что не произошло —
Затерлось бы, забылось,
Растаяло, ушло.
Жить будем настоящим —
В нем истина и свет,
Забудем о вчерашнем.
Того, что было – нет.
 

«Распрямляет плечи…»

 
Распрямляет плечи,
Знайте – время лечит,
И дает надежду,
Что все будет как прежде.
На исход счастливый
Есть шанс необъяснимый.
 

«Вчера дождь лил стеной…»

 
Вчера дождь лил стеной
И молнии сверкали,
И крылья за спиной
Никак не прорастали.
 
 
Казалось, никогда конца
Не будет ливню.
И небо из свинца
И вспышек переливы.
 
 
Разверзлись небеса
И вылили на город
В каких-то полчаса
Невиданную норму.
 
 
Казалось, жизни нет
И вовсе уж не будет,
Но утром – снова свет,
И солнце нас разбудит.
 
 
И снова, как всегда
Прекрасная погода,
И утекла вода
Изменчива, как мода.
 
 
И хочется так жить,
И радоваться снова.
Нам не о чем тужить
И потрясать основы.
 
 
И день сменяет мрак
Удачи – на утраты,
Как всем известный флаг,
Весь звездно-полосатый.
 
 
Отчаиваться брось —
Проходят непогоды.
Что было вкривь и вкось,
Уйдет, как наши годы.
 

Настроения

«Осенью лес снимает…»

 
Осенью лес снимает
С себя зеленый убор.
Он лишь один понимает
Свой приговор.
 
 
Под похоронный шелест,
Роняя листьев тепло,
Я юности пью херес,
Смакуя жизни вино.
 
 
Я знаю: все в мире ложно,
Я знаю: все в мире обман.
Но все же хочу, по возможности
Прожить свои годы сам…
 
 
Осенью дымкою синей,
Как покрывалом, покрыт,
Припорошенный инеем,
Голос разума спит.
 

1969

«Быть оптимистом неразумно…»

 
Быть оптимистом неразумно,
Обидно, горестно, неумно.
Так будь готов всегда к плохому,
Чтоб получилось по-иному.
 
 
Не жди добра от встреч с друзьями,
Которых ты не знал годами.
Мы все становимся иными —
Не теми, прошлыми – другими.
 
 
Нельзя нам обмануть природу,
Войти два раза в ту же воду,
Вернуться хоть на миг обратно,
Туда, где было так приятно,
 
 
Так безоглядно и глубоко,
Так благородно и высоко.
И ждать не нужно лучшей доли —
Вам не сидеть на том престоле.
 
 
Не в этом счастье, видит бог,
Чтоб пожирней урвать кусок.
Жить надо просто одним днем
В душе с не гаснущим огнем.
 

9.08.06

«Удивительно и нежно…»

 
Удивительно и нежно,
Восхитительно безбрежно,
Ласково и безнадежно
Поднимался новый день.
Население прилежно
Прогоняло свою лень.
Солнце радостно всходило,
Солнце пристально светило
В окна дальних деревень.
Счастье дверь к нам отворило,
Приоткрыта наша дверь.
Чтобы ты ни говорила,
Будем счастливы теперь.
 

«Бывают дни, довольно часто…»

 
Бывают дни, довольно часто,
Когда все валится из рук,
Когда все кажется напрасным
И раздражает каждый звук.
 
 
Когда сомнения терзают,
День погружая в полумрак,
И мысль внезапная пронзает,
Что дальше жить нельзя никак.
 
 
Что ни к чему теперь усилья,
Они нас верно не спасут,
Что за спиною мысли-крылья
Нас никуда не унесут.
 
 
Надежды жалки, и убоги,
И унизительно смешны.
И люди далеки, как боги,
А боги просто не видны.
 
 
Что помощь ждать уже не стоит,
И догорел уже камин,
И ветер за окошком воет,
И в доме ты совсем один.
 
 
Бывают дни, когда напротив,
Мир удивительно хорош,
И никаких эпизоотий,
И в этом мире ты живешь.
 
 
Ты сам – успешный добрый малый
Без не решаемых проблем,
Быть может, чуточку усталый
От ежедневных теорем.
 
 
С женою жизнь – одно блаженство.
Она прекрасна и тонка,
Она – земное совершенство
И влюблена в тебя слегка.
 
 
Соседи все так симпатичны
И удивительно милы.
Их разговоры поэтичны,
Рубашки чисты и белы.
 
 
Потомство радовать устало,
Страной гордится весь народ.
Казалось, этого не мало…
Но остроты недостает.
 

24.03.2008

Новый Год

 
Хороший хозяин в такую погоду
Плохую собаку не выгонит вон.
На улице ветрено, мало народу,
Пустой и холодный трамвайный вагон.
 
 
Остатки гирлянд на заброшенной елке
Колышет и треплет холодный циклон.
Какой-то мужик с темно – синей наколкой
Садится ко мне в одинокий вагон.
 
 
Мы мчимся по городу, на остановках
К нам редкий прохожий заходит в трамвай.
И кашляя в бороду, в старых обновках
Себя нам являет младенец январь.
 
 
Народ отдыхать себя вновь заставляет,
И грустно глядят на всех нас небеса.
Стол праздничный чем-то залит и воняет.
И кончились все в Новый Год чудеса.
 

«Облака проходят низко…»

 
Облака проходят низко,
Солнцу застилая путь.
Одиноко среди близких,
Одиноко, просто жуть.
 
 
Моя скромная обитель
Без претензий на уют.
Я простой российский житель,
И живу, как все живут.
 
 
Не бедняк я и не Ротшильд,
Не мессия, не герой.
Мой Пегас – гнедая лошадь,
Только машет головой.
 
 
Хорошо, что есть бумага
И с чернилами перо.
Поэтическая брага
Не дает уйти в зеро.
 
 
Лампа, стол – как свет в окошке,
Как соломинка в руке.
И глаза горят у кошки
Изумрудом в уголке.
 

«Пороги, перепады…»

 
Пороги, перепады,
Дороги, камнепады,
Приливы и отливы.
Глаза черней, чем сливы.
Раздоры, разговоры,
На счастье заговоры.
Ни праздников, ни буден,
Не знаем, где мы будем.
Железные ограды,
Которым мы не рады.
И ураган в стакане.
Вся жизнь, как на вулкане.
 

«Кем-то скошена трава…»

 
Кем-то скошена трава,
Побелели ковыли.
Запоздалые слова,
Оброненные в пыли.
 
 
Смолкли наши голоса,
Снова яблоневый спас.
В жизни эта полоса
Наступила не сейчас.
 
 
Мы давно к ней вместе шли,
Никого нельзя винить.
Перемены ниспошли,
Чтобы полосу сменить.
 
 
Чтобы заново начать,
Чтобы замок нам сложить,
Чтобы вместе не молчать,
Чтобы вместе просто жить.
 

«В роще березовой…»

 
В роще березовой
В полдень светло.
Свет бело-розовый
Залил чело.
 
 
В роще безлюдной
Жара на износ.
Свет изумрудный
Струится с берез.
 
 
Запах любви
И нескошенных трав.
В чем-то я был
Несомненно не прав.
 
 
Руки раскинуть,
В траву бы упасть,
Выпрямить спину,
Исчезнуть, пропасть,
 
 
Все позабыв
В этом царстве стрекоз.
Ветра порыв
Тронул косы берез.
 
 
Глазами закрытыми
Вижу тепло.
Днями прожитыми
Душу свело.
 

«Ветер гонит листья…»

 
Ветер гонит листья
Вдоль по мостовой.
Бери мольберт и кисти
И в омут с головой.
 
 
Какое буйство красок,
Многообразье тем,
Срывание всех масок,
Опроверженье схем.
 
 
Почти зимы начало.
Дождей все нет и нет.
Так осень нас застала
Без ей присущих черт.
 
 
Стремленье к обнаженью,
И истин слабый свет,
Прекрасные мгновенья,
Зимы скупой привет.
 
 
Дороги окончанье,
Сиреневый закат,
Дальнейшее – молчанье
И смерть – как адвокат.
 
 
Не важно – рай иль ад.
Итог – скупой закат.
 

«Сколько отпущено…»

 
Сколько отпущено —
Столько отмерено.
Что-то пропущено —
Больше потеряно.
 
 
Жизнь, как и день,
Очень быстро кончается.
То, что задумано,
Не получается.
 

«Стою на ветру, ветер волосы рвет…»

 
Стою на ветру, ветер волосы рвет
И в дальнюю даль меня властно зовет.
Хочу улететь я за тот горизонт, Но
силы не те, да и возраст не тот.
Нет воли, чтоб сжечь за собою мосты.
И есть еще дом, и в доме том – ты.
Остались друзья на другом берегу.
Уйти от родных я никак не могу.
И дома окошко, и свет в том окне,
И серая кошка скучает по мне.
Я вас не покину, я вас не предам, Хоть
ветер попутный содействует нам,
Готовые в гавани ждут корабли.
Я вас не покину, родные мои.
Наполнены ветром у них паруса,
Волшебные слышу я в нем голоса.
Не сбылось – и это в который уж раз.
И песня допета, окончен рассказ.
Не будем сегодня, друзья, горевать
Я с вами останусь свой век доживать.