Текст книги "Начало"

Павел Кобылянский
Начало

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

Пролог

 
Ненависть жаждет и хочет напиться
Черною кровью врагов…
 

В. Высоцкий. Баллада о ненависти

Где-то, когда-то…

Сущность пятые сутки бежала по незнакомому лесу. Хотя как посмотреть – незнакомому. С одной стороны, лес как лес, видеть приходилось, с другой – за время ее сна слишком многое изменилось, даже воздух стал иным на вкус, что уж говорить о лесных запахах.

Сзади топали девять малых, призвавших ее. Девять из двадцати, все, что осталось. Толку от них… Сущность уже неоднократно порывалась поглотить их, но, несмотря на удушающий голод, от которого путались мысли, каждый раз останавливала себя. Они еще могут пригодиться, хоть это и не приближенные, а всего лишь малые. Пока не утолен голод, пока нет крови даже на самое простое заклятие, они ее единственная защита. Хоть и не очень хорошая… Еще совсем недавно малых было двадцать. Они разбудили сущность, они накормили ее, пусть еды оказалось и недостаточно, голод все равно был мучительным, но хотя бы не возникало риска впасть в безумие, потерять разум и стать животным, озабоченным только своим пропитанием.

Да, малых было двадцать, а потом пришли смертные, обычные смертные, пища, пыль под ногами сущности, так происходило всегда. Но не теперь… И ведь смертных пришло всего-то шестеро. Сначала казалось, что это лишь кровь и мясо. Но у них имелось серебро, много серебра… И еще свет… И они не боялись, совсем не боялись. Они прекрасно понимали, что могут погибнуть, что их могут сделать рабами против их воли, осознавали это, но все равно не боялись. Троих малых, бросившихся к ним навстречу, они буквально нашпиговали серебром вперемешку со свинцом. Те сгорели всего за пару минут. Потом решили брать не грубой силой, но знаниями. Сплели несколько примитивнейших с точки зрения сущности заклятий, попытались испугать, запутать, остановить…

С ними был жрец какого-то местного бога. В те времена, когда сущность еще не заснула, жрецы не являлись для нее помехой, даже боги – их покровители – не могли ничего ей противопоставить. Это же не маги, напрямую черпающие энергию от мира. Боги, как ни крути, зависят от своих верующих. Но этот Бог был очень силен, да и жрец искренне верил в своего покровителя, ни на секунду не сомневался в его силах, и свет, исходивший от жреца, просто ослеплял сущность.

И тогда она решила уйти. Тысячелетия жизни не прошли даром, чему-то сущность научилась… Если не можешь справиться с противником сейчас – отступи, убеги, накопи силы, узнай сильные и слабые стороны своего врага и уже потом сражайся на своих условиях или вообще нападай из-за угла и со спины…

Две последние жертвы не были до конца обескровлены и еще шевелились. Сущность решила не обращать внимания на кровь и одним усилием выпила из жертв остатки жизни. Силы было мало, буквально капли, но на небольшой портал хватило, портал вел в неизвестность, поскольку времени скорректировать точку перехода уже не оставалось. И, отдав приказ малым, а их оставалось всего пятнадцать, сущность нырнула в портал.

Но портал не закрылся, смертные пошли следом. И вот уже четыре смены ночи и дня они упорно преследовали их, убивали малых одного за другим. И жрец шел со смертными, хотя в другом мире поддержки своего бога он вроде как лишился. Но проверять это сущность не рисковала. Разумных с теплой кровью, годных ей в пищу, пока не попадалось, кровь неразумных позволяла слегка утолять голод, удерживаясь буквально на грани бешенства, но на магию не хватало. Малые также чувствовали себя, мягко говоря, не очень хорошо, им тоже нужна была живая кровь, чтобы поддерживать силы, и только то, что солнце этого мира не обжигало их и не заставляло поддерживать защиту, еще позволяло бежать…

Перемахнув через очередной овраг, сущность резко остановилась. Где-то неподалеку она почувствовала присутствие живых и разумных. Странное присутствие, вроде бы кто-то из долгоживущих с примесью инфернальной крови, но оно и к лучшему. Чем дольше существо может прожить – тем больше энергии выделяется при его смерти. А чуть-чуть подзарядившись, можно уже будет устроить преследователям засаду и не бояться этого проклятого жреца… Сущность послала мысленный сигнал малым, топавшим следом за нею, заставив их рассредоточиться в цепь, и сгустком тумана потекла в сторону живых…

Глава 1

Убегая от снайпера, умрешь уставшим.

Народная мудрость

Майор Воронов Константин Аркадьевич, человек,

Земля, День «П»-1 – День «П»{1}1
  День П»-1 – День «П». – Применяющийся в войсках (и не только) хронометраж операций с плавающей датой или временем начала. Как правило, используется привязка к часам, но иногда и ко дням. День Х (в данном случае после происшедших событий задним числом было решено использовать литеру «П», от слова «переход») – день начала операции, дни предшествующие обозначаются со знаком «минус», последующие – со знаком «плюс», цифра обозначает количество дней, прошедших после дня Х.


[Закрыть]

Вся эта история начиналась неправильно. Черт, черт, черт… совсем неправильно. Неправильность на неправильности сидела и неправильностью погоняла.

Не, ну поначалу-то все шло хорошо, выпил пива, потом коньяка, всерьез подумал о том, что теперь-то можно и по бабам, включил телефон и… обломился. Увидел номер на экране и с трудом подавил желание спустить аппарат в сортир. Но не поможет, проверял уже. У генерала стоит такая хитрая аппаратура, которая мобильник засекает с точностью до одного метра. Это выключенный… Включенный – до сантиметра. Правда, у меня телефон не самый обычный, но все равно засекает, было бы странно, если бы наша аппаратура не засекала наши же телефоны. Так что операция с сортиром минут через пятнадцать завершилась звонком в дверь и длиннющей объяснительной по поводу потери секретного и дорогостоящего оборудования. На тему: докажи, что ты не верблюд и что не запродал злыдням секретную суперпупертехнологию.

Так что пришлось отвечать. А на другом конце провода автомат, какая неожиданность.

– Назовите ваш индивидуальный номер и текущий код, – попросил женский голос с неистребимыми железными модуляциями. Блин, заставить бы психологов общаться с этими жестянками… Хотя раньше, когда использовали не синтезированный голос, а надиктованные живым человеком фразы, было не намного лучше.

Ну, раз попросили – назвал личный номер, вспомнил сегодняшние число и месяц, быстренько сосчитал текущий код, в конце фразы добавил: «Целую, дорогая!» – типа дежурная шутка. Хотя, как мне объясняли офицеры-связисты с нашего узла, на этом этапе опознания код не очень важен, тут вроде как голос анализируется. Хрен их знает, как они умудряются по телефонной связи голос анализировать, но, видимо, как-то умудряются. Ага, десять секунд тишины, и теперь уже живой оператор потребовал то же самое, личный номер и текущий код. Ну, назвал, только про «дорогую» добавлять не стал, хотя и хотелось. Во-первых, оператор мужик, во-вторых, наши связисты обладают каким-то странным чувством юмора. Докладную за нарушение режима связи накатают запросто.

Так, еще десять секунд и опять автомат:

– Товарищ майор, код А0, точка два. Группа оповещается централизованно.

И еще раз то же самое – и сразу же гудки отбоя.

Вроде все как обычно, да не все. Неправильно. Код А0, мать… за десять лет службы первый раз. Даже во время войны всего один раз А2 был. И мало тогда никому не показалось. А последние три года шли все больше коды групп В и Д. То бишь запланированные операции с нормальным сбором по схеме «точка пять». Вторая же схема означала, что машина уже стоит у подъезда. Так что достал сумку со снаряжением, кинул туда несколько полезных мелочей, которые сопровождают нашу жизнь, оделся, сунул в подмышечную кобуру свой легальный ствол (все полулегальное лежало в дежурной сумке), выполнил перед дверью квартиры ритуальное «охлопывание» карманов – типа деньги, документы, оружие, ключи – и потопал на выход. Спускаясь по лестнице, начал обдумывать вторую неправильность.

А именно… Код А0 – это, конечно, не атомная война, да и вообще не Третья мировая, там оповещение идет совсем по-другому. Но что-то достаточно серьезное, требующее срочного силового вмешательства, и, скорее всего, за границей страны. Но почему тогда наша группа? Дело в том, что во имя секретности, страшной и всемогущей, вся моя группа по большинству документов числилась военными отставниками… Точнее, почти вся. Двум людям полностью сделали новую бумажную личность. Делало государство, так что подделка получилась весьма и весьма качественная. А вот остальные выступали под своими именами, под теми же, под которыми служили в рядах легендарной и непобедимой. И все ушли в отставку, многие по состоянию здоровья, и не сказать, что справки были полностью липовыми, тех, кто оттарабанил на последней войне в пехоте хотя бы полгода, здоровыми не признали бы даже военкоматовские врачи, выполняющие план очередного призыва, а мы все-таки все начинали в группах фронтовой разведки. Так вот про отставку: кто ушел по здоровью, кто по залету, кто рапорт написал, как приказали. И теперь вся моя группа, так или иначе, числилась военными офицерами-отставниками. Получали пенсию, даже ездили на сборы военные и там притворялись не поймешь кем.

Но в отставке мы числились только по обычным документам, ну или просто по секретным. А вот по тем, которые очень секретные, из разряда «сожрать до прочтения», мы все находились на службе. И использовалась группа, когда государству, точнее, Генеральному штабу нашей армии, надо было обстряпать какое-нибудь не очень официальное дело, подразумевающее стрельбу по живым мишеням. Если мы попадемся и оставим трупы – то мы в отставке, Министерство обороны не при делах, у офицеров-ветеранов военный синдром, крыша съехала… И, хотя по большому-то счету все шито белыми нитками, но официально – не подкопаешься.

Так вот насчет неправильности. Года полтора назад моя группа спалилась. Ну не то чтобы нас повязали или там мы задачу не смогли выполнить. Нет, это-то смогли. Но вот уйти чисто не получилось. Встретились с нашими заклятыми демократическими друзьями, теми самыми, что под полосатым матрасом со звездами маршируют, пострелялись немного, но всех их положить не вышло. А что самое плохое, оставили два своих трупа. И ведь вытащить никакой возможности не было. Один-то, скорее всего, оказался не опознаваемым по определению, не повезло Пташке, попал под АГС, а вот второго могли и опознать. Понятно, что предъявить государству ничего не смогут, но вычислить сослуживцев по войне вполне реально, и отследить их тоже можно, просто на всякий случай… И соответственно моя группа после этого палева использовалась так, на самых незначительных операциях, зачастую в качестве прикрывающих. То бишь задания были из разряда «выдвинуться в точку, посидеть там от нескольких часов до нескольких дней, потом выйти к месту эвакуации». И на задания эти мы добирались чуть ли не своим ходом. С одной стороны, обидно, пятнадцать высококлассных боевиков использовали, как чучело утки на охоте. С другой стороны – приказ, да и шансы сыграть в ящик на порядок меньше. Романтическую дурь война как-то выбивает, и геройствовать особо не тянет. В общем, все ребята были морально готовы к тому, что нас списали в утиль и скоро выпрут в отставку уже по-настоящему. Конечно же со всеми соответствующими ограничениями по нашим уровням допуска. И вдруг код А0…

Тут либо очередной кризис и все группы в разгоне… либо нас собираются окончательно списать в отставку. Причем второй вариант, на мой взгляд, более вероятен. И ведь не хотелось верить в гадство родной конторы, но, как правило, нас использовали в таких играх, что списать засвеченных пешек – вроде как и одно из правил игры. Впрочем, из любого тупика, даже из желудка людоеда, есть два выхода… Ну, или хотя бы возможность отыскать две точки зрения на происходящее. Так вот, с другой точки зрения… не выживают в подобных подразделениях тупые приложения к автоматам. Гениев среди нас не наблюдалось, но и совсем идиотов тоже не было. Не должна наша контора так уж явно орать о своих намерениях…

Додумывал я это на заднем сиденье старенького «Форда Фокуса» второго поколения. Внешне машинка выглядела древней и убитой, но салон изнутри оказался достаточно чистеньким. Водителя спрашивать о чем-то было бесполезно, наверняка не в курсе. С моей конторы станется и обычное такси подогнать, пару раз такое случалось, но эта-то машинка явно числилась за ведомством. Водила в аккуратном костюме, хоть и без галстука, молчал, общаться не лез. А раз машина казенная, то ему просто приказали забрать в точке «А» человека, изображенного на фотографии, и отвезти его в точку «Б». Проявлять же любопытство и тем более инициативу в моем ведомстве отучали быстро и качественно.

«Фордик» уверенно пробирался через стандартные пробки родного города куда-то на юг, а я откинулся на спинку сиденья и постарался расслабиться. А0 и точка два, значит, всю группу соберут в одной точке, погрузят в какой-то транспорт и уже там, по дороге, будут инструктировать. Ну, или вручат пакет с описанием задания. Заодно и проблему режима секретности на доподготовке решат. А пока для анализа мало данных, так что нечего заморачиваться.

Да, о месте службы… Как можно догадаться, это спецназ, он самый… Хотя спецназов счаз развелось… Дожили, даже у войск, охраняющих зону, и то свой спецназ есть. Осталось еще стройбату спецназ завести. Хотя говорят, что самое страшное подразделение нашей армии – это стройбат, им даже оружие не выдают. Так что стройбатовским спецназовцам, наверное, руки будут связывать или вообще отрубать… А если серьезно, по официальным и самым секретным документам я числюсь командиром группы глубинной разведки, если перевести с казарменного на русский – то это подразделение диверсантов где-то фронтового уровня. Практику сию внедрили во время последней войны, благо там отбор и обучение подобных специалистов шли несколько проще, чем в мирное время. По крайней мере, в нашем богоспасаемом отечестве было именно так. Вот и угодил я после своего общевойскового училища в подобную группу. С одной стороны, повезло. Война, как всегда, началась неожиданно, и командиров низшего звена в армии катастрофически не хватало. Всем курсантам-общевойсковикам четвертого и пятого курсов оформили досрочный выпуск, сунули в зубы погоны мамлеев и погнали в войска. И светило мне покомандовать пару месяцев взводом солдат-срочников, а после, с большей долей вероятности – сдохнуть; с меньшей – проваляться в госпитале и, получив инвалидность, комиссоваться по состоянию здоровья. По крайней мере, суровая дама статистика утверждает, что девяносто процентов войск первого эшелона на этой последней войне постигла именно такая судьба. Оставшиеся десять процентов худо-бедно научились воевать и научили этому прибывающее пополнение.

А меня приметил тот капитан… Когда мы, младшие лейтенанты, получившие погоны пять дней назад и даже не отгулявшие полагающийся нам отпуск, утрамбованные в грузовой самолет после трех суток сиденья в аэропорту, отдыхали в штабе группировки войск и напряженно гадали, в какую задницу нас пошлют, я выполз покурить на крыльцо. Так получилось, что это оказалась последняя сигарета в моей жизни, и ту сволочь-судьба не дала докурить… Ее у меня из руки выбил какой-то небритый мужик в пустынном камуфляже без знаков различия. Я чисто на автопилоте отметил, что погон с большими звездами не наблюдается, и высказал этому мужику все, что думал о нем, о его родителях, о его сексуальных предпочтениях и так далее… Первый и второй удары я сблокировал, все-таки чему-то в училище меня научили, а потом очнулся в сортире, где этот самый мужик макал меня головой в рукомойник. А рядом стоял цельный полковник из кадрового отдела штаба и мямлил просительным тоном:

– Ну, товарищ капитан, ну эта партия уже вся расписана по дивизиям, ну меня ж командующий южной группой войск сожрет, ну товарищ капитан, ну не могу я его вам отдать…

– Посылай генерал-майора на фиг, ну или ко мне, что в принципе одно и то же, – флегматично заметил капитан, приподнимая меня за шкирку и изучая мою физиономию. Я к сему моменту начал понемногу приходить в себя и пытался понять, кто такой этот капитан, который при свидетелях посылает генерала на фиг и которого просительным тоном уговаривает чего-то не делать полковник-штабник. В моей голове подобное нарушение субординации тогда еще не укладывалось. С некоторым удовлетворением отметил свежую ссадину на скуле капитана, видимо, я каким-то чудом умудрился его зацепить, скорее случайно, нежели намеренно.

– Во, оклемался, – так же флегматично продолжил мужик, – ну что, боец, поздравляю тебя с прибытием к месту службы, в доблестную разведроту нашей группы войск. Ты мне понравился, думаю – сработаемся, если, конечно, не сдохнешь в первом же выходе…

– Служу отечеству, – дежурно обрадовался я, попытавшись встать и стоять самостоятельно.

– Ну и первый приказ, ты бросаешь курить…

Да уж, тогда я думал, что это была случайность. Ну молодой был, хотя наивность из меня к тому моменту вроде как уже выбили. Это уже позже сообразил, да и понять помогли, что в таких вещах случайностей не бывает по определению. Много потом чего было, и веселого, и грустного… Я не сдох ни в первом выходе, ни во втором, ни в последующих. С некоторыми перерывами на отлежки в госпиталях провоевал пять лет, да и после войны продолжил службу. Завербовавший меня капитан Федосеев погиб на второй год войны во время одного из выходов. Из моих сокурсников не выжил никто, только один лейтенант с пятого курса, прибывший вместе со мной, остался в живых, правда, существовал в инвалидном кресле. А вот я уцелел…

Пока дремал на заднем сиденье и вспоминал прошлое, «фордик» уже выбрался из города и сейчас въезжал в ворота истребительного авиаполка, единственного в нашей области. Значит, летим…

«Фордик» отвез меня к одному из ангаров на краю взлетной полосы, водила, дождавшись, пока я выгружусь и захлопну дверцу, тут же укатил. У небольшой двери в воротах ангара изображал статую некто в погонах старшего прапорщика с петлицами летчика. Прапор внимательно оглядел меня и приглашающе распахнул дверь.

Внутри, у входа, на сцепленных между собой креслах расположилось трое моих. Ага, Стингер, он же мой заместитель, на месте, Комар, штатный сапер, на месте, Тирли, радист, электронщик, ну и так далее – тоже тут. Гм, странно, Тирли вроде бы в отпуск собирался, куда-то на море. Ладно, поздоровались с мужиками, сели, стали ждать. Общаться нас не тянуло, сейчас самое поганое состояние, предбоевой мандраж. Тревога по высшей степени срочности, задание не известно, куда летим – не известно, ничего не известно, вот и сидели, нервничали молча.

Рядом еще одна сцепка кресел. На них двое незнакомых. Один в штатском костюме, но явно военный, штабной военный, послужившим это видно, второй в камуфляже, но, также явно, штатский. И непонятно – знакомы они между собой или нет, тоже сидели молча. Причем штабник был спокоен, как мумия, гм, очень уж упитанная мумия. А вот камуфлированный нервничал. Спина прямая, как палка, сидел, раскачивался взад-вперед, бормотал себе что-то под нос, видно было, как губы шевелятся, но ничего не слышно. Молился, что ли? Странно, в нашем окаянном ремесле искренне верующих как-то не наблюдается. Слишком уж часто мы заповеди нарушаем, причем все десять и зачастую одновременно.

Нет, из офицеров многие в священники ушли, причем священники из них получились далеко не самые худшие, да и верили они искренне… Побывав на войне, посмотрев на изнанку человеческих душ, многие шли служить спасению, причем, что характерно, не себя, а других… И спасали… Правду говорят, что настоящий священник – это не толкователь священных текстов и не посредник между людьми и Богом, а целитель души человеческой в первую очередь… Впрочем, ладно, сам я от этого далек, слишком много на мне крови.

Минут через сорок привезли еще одного моего бойца, Потапыч, он же Волосатик. А вот потом мы сидели долго, очень долго. Самолет прилетел часа в три утра, причем зарулил к самому ангару. Дверь открылась, дежуривший на входе прапор, уже другой, а не тот, который меня встречал, жестами пригласил на выход. Не понял, это что, мы таким составом на операцию… Хм, маловато будет, если по основной специальности работать. Ну ладно, я за снайпера и дубль-радиста, Стингер ко мне вторым номером и в прикрытие, Потапыча вторым номером к Комару, в принципе логично, он пулеметчик по основной специальности, да и как сапер сойдет для сельской местности. Ну, радиста я прикрою, тем более что командиру группы положено находиться рядом с ним. Без медика, так и быть, перетопчемся, тем более что аптечки у нас далеко не стандартные армейские, да и фельдшерская минимальная подготовка у всех есть. Но такой состав сойдет, если только намечается точечная акция по не сильно охраняемому объекту… Ну, или вообще не предполагается серьезных боестолкновений. Странно… Третья неправильность… С другой стороны, мы пятеро – ядро моей группы, у всех куча специальностей, все пятеро неплохие штурмовики.

Ладно, загрузились в самолет. Ух ты, «Супер Джет» подогнали, наш ответ «Аэрбасу», флагман отечественного самолетостроения, новинка престарелая, блин, полтора десятилетия как в серию пошел, и все еще новым считается. Опять неправильно, нет у армии таких самолетов, не заказывали их никогда. Погрузились сразу в бизнес-класс, причем оба незнакомца полетели с нами. А самолет и впрямь гражданский, даже стюардессы на борту, ну ни хрена ж себе, может, еще и покормят по пути. Ага, а вот и знакомые начальственные морды, генерал-лейтенант Колымский, куратор нашей группы. И рожа у него такая, будто кто-то вчера вскрыл все сейфы Генштаба и ладно бы передал их содержимое американцам, а по ходу начал раздавать у Кремля с подробнейшими комментариями – что это и откуда…

– Товарищи офицеры, – генерал устало поскреб поросший свежей щетиной подбородок, – значит, по ситуации… Задача перед нами стоит следующая. Высадиться в аэропорту, наземным транспортом добраться до объекта, полностью зачистить его, уничтожив все, что шевелится, и эвакуироваться обратно тем же способом.

Генерал сделал паузу, как бы ожидая вопросов, но, не дождавшись их, продолжил:

– Объект представляет собой систему большей частью естественных пещер, у вас в пакетах более подробное описание, как они там по-геологически правильно называются, не суть. Меньшая часть – искусственно вырубленные в скальных образованиях помещения, причем эта меньшая часть находится на большой глубине. По предварительной информации именно в этой искусственной части и будет находиться интересующий нас противник. Карты района с известными точками входа в систему пещер у вас в пакетах, как и данные аэрофотосъемки. Теперь плохие новости… Схемы пещер, как природных, так и искусственных, у нас нет, и, скорее всего, их нет ни у кого. Техногенной деятельности там не наблюдается, так что спутниковая разведка ничего не дает. Единственное, что может дать хоть какое-то представление об объекте, – сейсморазведка, но на ее проведение попросту нет времени. Далее… по имеющейся информации примерно в двадцать три ноль-ноль по Гринвичу в этих пещерах пройдет некий ритуал. Задача сделать все, чтобы этот ритуал не состоялся, лучше всего, чтобы он вообще не начался, но это маловероятно. Если сорвать данное действо не удастся – уничтожить всех… Выйти оттуда никто, кроме вас, не должен, – генерал устало замолчал. Боевики завертелись, недоуменно переглядываясь.

– Товарищ генерал, – я наконец решился хоть немного прояснить обстановку, – а что по противнику, хоть какая-нибудь информация есть?

– Есть, как не быть. От двадцати до пятидесяти единиц. Точно могу сказать, что не военные, армейских средств защиты и вооружения у них нет, даже обычных, не говоря уж о специальных… Если только стрелковое вооружение, но и то в минимальных количествах. Армейской подготовки тоже нет. С другой стороны, все очень хорошо владеют приемами рукопашного боя, не исключено использование стимуляторов, также не исключено применение холодного оружия. Соответственно рекомендация одна: в ближний бой по возможности не вступать, отстреливать на максимальной дистанции… – Генерал опять замолчал и окинул взглядом недоуменно переглядывающихся бойцов: – Блин, мужики, я понимаю, что это звучит как «пойди, принеси то, не знаю что…», но приказ пришел с самого верха. Как и обеспечение на операцию… Вон, прислали двух консультантов, я, кстати, сам хотел бы услышать подробности. – Куратор повел подбородком в сторону неизвестных.

Е-мое, генерал оправдывается перед нами и перекладывает вину на начальство! Ну… совсем на него не похоже… Он же не из штабных, сам повоевать успел и командовать умеет…

– Позвольте для начала представиться, – заговорил тем временем военный, который в штатском, – полковник Лисицкий, ФСБ, отдел «С»…

О как, нас придают смежникам. Какого черта, у них и своих боевиков более чем достаточно. Подставой запахло еще сильнее. Ну, в традициях у наших контор нагадить друг другу там, где возможно, есть такое. Наш куратор тоже заволновался:

– Чье ведомство проводит операцию?

– Правительство РФ, – устало сказал полковник. Было видно, что он ожидал этого вопроса и наверняка предполагал некоторое наше недоумение. – Ваша группа выбрана в качестве инструмента для силового вмешательства, наш отдел занимается информационным обеспечением. В данном случае руководство моего ведомства не в курсе, приказ из правительства направлен напрямую к нам…

– Н-да, если это обеспечение, то я Красная Шапочка. Правду говорят, что особист, в отличие от медведя, спит круглый год, – пробормотал мой заместитель, впрочем, так, чтобы слышали все присутствующие. Ну, Стингер всегда был невоздержан в высказываниях, собственно, поэтому и прозябал уже третий год в капитанах, хотя давно должен был сравняться со мной в звании и водить уже свою группу.

– Позвольте мне закончить, – так же спокойно и даже флегматично продолжил фээсбэшник. – Через восемь часов мы прибудем на промежуточную точку, и ваша группа сменит транспортное средство, мне же запрещено покидать этот самолет. Итак… Примерно в час дня по Москве, в одиннадцать по местному и в десять по Гринвичу мы приземлимся в аэропорту одной очень гордой и независимой африканской страны. Название не принципиально, таможенный контроль не проходить. Там вы сядете в автобус и направитесь к месту проведения операции. Сразу говорю, местные в курсе, точнее, в курсе самого факта акции и ее необходимости, что конкретно вы будете делать в пещерах, они не знают и не должны узнать. Их задача обеспечить вашу доставку и оцепление территории с известными нам выходами из подземелий. Их, я надеюсь, мы нашли все. Ехать примерно пятьсот километров, то есть где-то к семи вечера по местному времени вы будете на объекте. Дорога там вроде как вполне приличная. Вас доставят к выходу, обозначенному на ваших картах номером… – полковник порылся в бумагах, лежащих на его столе, что-то уточняя, – да, номером три. По предварительной информации под землей вам придется пройти еще примерно километров десять, это если по прямой, на самом деле больше… Желательно добраться до места к десяти вечера, но если опоздаете, ничего особо страшного, крайний срок полночь, по местному времени…

– Э-э-э, товарищ полковник, простите, что перебиваю, – это уже вступил в разговор Тирли, – но вам не кажется, что вы нам ставите нереальные задачи. Десять километров по прямой – под землей это могут оказаться все пятьдесят… да еще нет ни карт, ни проводника… И противник… Пара человек в удобном месте – и мы можем задержаться там надолго…

– Сразу успокою вас, – парировал полковник. – Во-первых, эти пещеры никто очень долго не посещал. А ваши противники пришли туда два дня назад, следы они не прятали и шли самой короткой дорогой. Соответственно пройти следом за ними для вас проблемы не составит. Далее, заслоны противник оставлять не должен, все они будут находиться в одном месте, максимум поставят два-три часовых в непосредственной близости от точки событий. Ну и, как уже говорилось, противник армейской подготовки не имеет. С чем бы это сравнить?.. Ну, пожалуй, бандиты-спортсмены девяностых годов прошлого века. Самоуверенности выше крыши, мышцы накачаны, оружия полно, обывателя запугают запросто… Но против обученных людей – не катит. Да, это будет наиболее точное сравнение.

Тирли скептически хмыкнул, но комментировать это не стал.

– Ну и, в-третьих, проводник у вас будет. Направление указать сможет и о приближении противника предупредит заранее. Позвольте представить, отец Яков, – фээсбэшник указал на штатского в камуфляже. – Как вы поняли – он пойдет с вами.

Потапыч со Стингером одновременно произнесли фразу слов эдак на пятнадцать, нецензурными были даже предлоги.

– Прошу прощения, – тут пришла пора комментировать уже мне, – как командир группы я категорически против штатского…

– Извините, майор, но это приказ, – жестко перебил меня фээсбэшник.

– Дракон, это действительно так, – остановил мои возражения генерал, – я тоже был против, но присутствие штатского, равно как и состав группы, утверждалось наверху.

Н-да, если Колымский обозвал меня по-позывному, то спорить действительно бесполезно, проверено.

– Продолжим. – Консультант устало потер лицо, и тут я понял, что он так спокоен не благодаря своей выдержке, а просто от усталости, у полковника уже просто не было сил на эмоции. – Как опять же упоминалось, в двадцать три сорок пять по местному времени там начнется некое действо, тут наиболее точно подходит слово «ритуал». Время начала определено совершенно точно, максимальное расхождение минута. А вот про продолжительность я ничего сказать не могу, точно, что не менее получаса. В идеале ритуал даже не должен начаться. Вам необходимо убить там всех. Да, вы получите специальные боеприпасы, каждый по боекомплекту для АК 5,45 и к ПБ. Все в группе должны иметь соответствующее оружие, это также не обсуждается. Абсолютно все трупы необходимо проконтролировать именно спецбоеприпасом. Это очень важно. Даже если у трупа оторвана голова или его разрубило пополам, все равно всадите в него пулю. Лучше стреляйте в голову, но сойдет и в корпус. Вот в принципе и все по операции…

– Простите, товарищ полковник, – все-таки не выдержал я. – Как-то все это очень уж… необычно звучит. Может, все-таки немного уточните, что там за противник.

– Н-да. – Полковник усиленно чесал у себя в затылке. – Ладно. Ребята, вы в вампиров верите?..

Ну надо отдать должное местным, с транспортом не обманули. Мерседесовский автобус легкомысленной раскраски ожидал нас непосредственно у трапа самолета. Даже кондиционер в нем работал, хотя в местных широтах это не роскошь, а средство выживания. Жарковато, однако…