Текст книги "Господин Великий Новгород 1384: путешествие во времени"

У Детинца опять неспокойно: народ толпится, шумит. «Ветче?» – как-то обречённо спрашивает Клаус. «Вроде, нет, колокол не звонил». На пристани выстроились длинные – по десять, по пятнадцать метров, хищно выглядящие суда. Узкие, как лезвие меча, ушкуи без кормы и руля – с легко перекидываемым кормилом[258]258
  Кормило – рулевое весло.


[Закрыть] и резными медвежьими головами спереди и сзади, сами за себя говорят о своём предназначении. На парусах – у кого новгородский крест[259]259
  Крест в круге.


[Закрыть], у кого – процветший[260]260
  Он же «крест – виноградная лоза». Один из самых распространенных и почитаемых на Руси символов Животворящего Креста Господня. Симметричное раздвоение нижней части столба и превращение парных отростков в растительный орнамент символизирует цветущую Жизнь, которой мы обязаны Живодавцу Христу.


[Закрыть], у кого – лютый зверь[261]261
  Основываясь на 4 из 8 актовых печатях с надписью «Новгородская печать», а также на 22 из 31 печати с надписью «Печати Великого Новгорода» (Янин В.Л., Гайдуков П.Г. Актовые печати Древней Руси X–XII вв., М., 1998), можно полагать что это изображение было гербом города или республики. Лютый зверь представлял собой идущего влево или вправо зверя типа льва, с поднятой передней лапой, процветшим хвостом, вытянутой мордой и короткой, обозначенной штрихами, гривой. В целом, очень напоминал геральдических львов с герба земли Шлезвиг-Гольштейн.


[Закрыть]. Несколько сотен человек грузят припасы и оружие, прощаются с роднёй и невестами – те пока ещё не плачут по ушедшим в поход. Среди вязанок со стрелами иногда мелькают неожиданные самострелы.

Все ушкуйники – молодые, за исключением двух богато одетых, с длинными бородами лопатой – видимо, воевод. Доносятся обрывки разговоров: «На Нижний пойдём, пощекочем купчишек… Вроде же как Прокоп[262]262
  Руководитель реального похода 1375 года, в результате которого был взят штурмом Сарай-Берке (Новый Дворец), взята Кострома и сожжён Нижний Новгород. См. Новгородская четвёртая летопись. С. 71–72.


[Закрыть] на бессермен[263]263
  Бессермен, басурманин – татарин.


[Закрыть] опять… Лучше припомним костромчанам[264]264
  Речь идёт о событиях 1360 года, когда суздальский, нижегородский и костромской князья приняли решение захватить ушкуйников, шедших с набега на татар, в Костроме. По приказу Хана Хызра, великий князь Дмитрий Суздальский смог подпоить, связать ушкуйников и продать их в Орду.


[Закрыть], пустим им красного петуха[265]265
  То есть сожжём.


[Закрыть]…Нет, Иван Фёдорович[266]266
  Руководитель реального похода 1377 года. В результате на реке Овле (Оулуйоки) был взят посад шведской крепости, названного Новугородок, и захвачено много рабов. Из-за этого похода Римский Папа Григорий XI повелел начать крестовый поход против Новгорода. См. Новгородская первая летопись. С. 91; Новгородская четвёртая летопись. С. 72.


[Закрыть] за немецким полоном вновь идёт…»

На пристани не видно ни старост, ни владыки, что удивляет нас: казалось бы, военный поход должен сопровождаться благословлением. «Новагорода не послушав, без владычного благословления идёте», – выговаривает двум сыновьям сквозь слёзы нестарая ещё женщина, разом прибавившая лет десять. «Мама, да вернёмся мы, кто ж за ушкуями угонится? Ты вспомни, как дед на Полную реку[267]267
  Р. Аурайоки.


[Закрыть] ходил, за латынским золотом, пришли все здоровы!»[268]268
  Речь о событиях 1318 года, когда ушкуйники разграбили город Або (совр. Турку), сожгли кафедральный собор и замок епископа, и захватили церковный налог Ватикану за пять лет. См. Шаскольский И.П. Борьба Руси за сохранение выхода к Балтийскому морю в XIV веке. Л., 1987. С. 80.


[Закрыть] – басит, приглаживая светлые вихры тот, что выглядит постарше. «Золото латынское! – передразнивает его мать. – Вам бы только золото! Хоть бы на Югру пошли за рыбьим зубом[269]269
  Рыбий зуб – моржовый клык.


[Закрыть]!» «Ефросинья Фёдоровна, да я за ними присмотрю, – пытается её успокоить другой ушкуйник, не старше братьев, но, судя по шрамам на лице, опытнее. – Ей же ей, не дам в пекло соваться». «Присмотрит он… Вот не дам благословения материнского, будете дома сидеть», – женщина отворачивается, украдкой вытирает слёзы кончиком платка. Ушкуйники примолкли. «Ладно, что с вами поделать. Благословляю вас, сыночки, и тебя тоже, Стёпка, во имя Отца и Сына, и Святаго Духа».

* * *

Слово «ушкуй», давшее название новгородским «молодцам», имеет не совсем ясное происхождение: оно могло происходить от имени белого медведя («ушкуя» или «ошкуя»), или от слова «лодка» в языке вепсов[270]270
  Телицын В. Русское иго или нашествие ушкуйников на Золотую Орду. М., 2013. С. 20.


[Закрыть]. Есть версия, что название происходит от названия реки Оскуй – правого притока Волхова у Великого Новгорода, где лодки и строились.

Сама лодка идеально подходила для операций типа «ударил и ушёл»: малая (около полуметра) осадка и большое соотношение длины и ширины (5:1)[271]271
  Ширина корпуса обычно не превышала трёх метров.


[Закрыть] давало сравнительно большую скорость плавания. Клинья вместо уключин позволяли поднять вёсла, чтобы не сломать их, вылетая на берег, либо чтобы проходить узости. Съёмная мачта, кормовое рулевое весло вместо навесного руля, симметричные нос и корма[272]272
  Моделист-конструктор. Вып. III. М., 2002. С. 27.


[Закрыть] – всё это было устроено для обеспечения максимально быстрого отхода. Относительно небольшой вес и прочная конструкция давали возможность перетаскивать судно даже по необорудованным волокам. Вмещали ушкуи, по разным данным, 30–40 человек. В летописях под 1409 годом встречаются упоминания 100 и 150[273]273
  Патриаршая или Никоновская Летопись. Цит. по: Полное собрание русских летописей. Т. XI. СПб, 1897. С. 211


[Закрыть] не ушкуев, а даже насадов[274]274
  Речное плоскодонное беспалубное судно, обшитое досками «вгладь»; сверху покрывалось двускатной крышей, имело одну мачту. Длина – около 35 м, ширина – 9 м. См. Черников И.И. Русские речные флотилии за 1000 лет. СПб, 1999. С. 25.


[Закрыть], что вкупе показывало ушкуйников как грозную силу.

В основном в ушкуйники шла молодёжь: «Ходиша изъ Новагорода люди молодыи на Волгу… пограбисте много»[275]275
  «Ходили из Новгорода люди молодые на Волгу… пограбили много». Цит. по: Новгородская четвёртая летопись. С. 88.


[Закрыть], «ходиша изъ Новагорода люди молодыи… и посадъ весь взяша… и полона много приведоша»[276]276
  Новгородская первая летопись. С. 91.


[Закрыть], «ходиша молодци Новогородстiи съ воеводами… и приидоша вси здави, съ полономъ»[277]277
  Там же, с. 78.


[Закрыть]. Список только столиц и крупных городов, сожжённых и разграбленных ватагами ушкуйников впечатляет: Сигтуна – столица Швеции, Або – центр епархии[278]278
  Епархия – административно-территориальная единица во главе с епископом (архиепископом).


[Закрыть] в Финляндии, Жукотин – древний город Волжской Булгарии, Кострома и Ярославль, Болгар, Сарай – столица Золотой Орды, Сарай-Берке – новая столица Золотой Орды, Казань – с таким трудом взятую Иваном IV. Всё это, а также тактика набега и молниеносного отступления, роднила ушкуйников с их более ранними по времени и более западными собратьями – викингами. Но, в отличие от викингов, ушкуйники решали важные задачи своей родины. Таким был, например, ответный поход на Норвегию и разорение Финнмарка и Халоголанда в 1320–1323[279]279
  Там же, с. 72.


[Закрыть], ускоривший подписание Ореховецкого мира. Таким же был и поход на провинцию Халогаланд и взятие крепости Бьяркёй, бывший ответным на вторжение короля Швеции Магнуса в 1348–49 гг.[280]280
  Там же, с. 84.


[Закрыть], на столетие прекративший серьёзные военные действия на севере Новгородских Пятин. То же можно сказать и о походах 1369–1371 гг., когда были взяты Кострома и Ярославль[281]281
  Новгородская четвёртая летопись. С. 67.


[Закрыть] – фактически, эти набеги были продолжением вражды Великого Новгорода с тверским князем Михаилом Александровичем, посадившим своих наместников в Костроме и новгородском Бежецком Верху[282]282
  Костомаров Н.И. Русская республика (Севернорусские народоправства во времена удельно-вечевого уклада. История Новгорода, Пскова и Вятки). М., Смоленск, 1994. С. 335.


[Закрыть] и разорившим Торжок[283]283
  Новгородская первая летопись. С. 89–90.


[Закрыть]. Именно действия ушкуйников на южных и юго-восточных границах, вкупе с усталостью войска, и, конечно, отсутствия княжеских и боярских усобиц, заставили Бату-хана отступить от Великого Новгорода[284]284
  Телицын В. Русское иго или нашествие ушкуйников на Золотую Орду. М., 2013. С. 146. Бытует мнение, что якобы Бату-хан испугался весенней распутицы, но она не помешала ему продолжать разорять русские земли, в частности, на семь недель застрять под Козельском. Опять же, никто не мешал Бату-хану дождаться лета.


[Закрыть].

Таким образом, не совсем корректно сравнивать ушкуйников с викингами или пиратами, корсарами более поздних веков. Скорее всего, к ним куда ближе частные военные компании XXI века, которых в случае неудачи «никто никуда не посылал».

Религия

 
Измла́да явился еси, Богомудре княже Владимире,
Божественный сосуд избран Бо́гови,
благочестием воспита́н, веру непорочну соблюл
и, храм пречуден Премудрости Божия
в Великом Новегра́де сем устроив,
тело Твое в Нем предложил еси,
и ныне, на Небесех предстоя Престолу Святыя Троицы,
молися низпосла́ти и нам ве́лию и богатую милость[285]285
  Молитва Св. Благоверному князю новгородскому Владимиру Ярославичу, чудотворцу.


[Закрыть]
 

* * *

«Видел я богатую добычу! – внезапно голосит с сильным финским акцентом голубоглазый заросший почти что белой бородой чуть не самые глаза мужик. – Смотрел, как птицы летят!» «Брешешь, – безапелляционно заявляет мать двоих ушкуйников. – Брешешь, чтобы больше отроков в поход пошло». «А вот и не брешет! – вмешивается в спор высокая рыжая женщина. – Четвёртого года предсказал мне прибыток, и муж на торг выгодно съездил!» – «Твой муж и дрова чёрту продаст!» – «Сама ты чертовка!» «Ну-ка цыц! – неожиданно громко рявкает оказавшийся худенький, сморщенный от возраста, почти лысый монах. – Кого поминаете, врага поминаете!» Женщины, устыдившись, молчат, молчит и чудинский прорицатель. Молчим и мы, ожидая расправы: сейчас не XXI век с плюрализмом и правами совести, за колдовство, да ещё прилюдно сказав об этом… «Ну кого вы слушаете», – монах говорит тихо, но слышно каждое его слово: «Ладно чудин, он вчера из лесу вылез, света Божьего не знает, а вы-то?» Мы стоим, онемев: монах что, собрался просто пожурить? «Но, отче, – начинает рыжая, – прибыток и правда был, и в тот год, когда Анти сказал». «Неужели неведомо, Мария, – старый монах, похоже, знает поимённо едва ли не всех, – что бесы угадывать могут, и в книгах читать, и вдаль глядеть. Бес посмотрел, что твой муж белый воск везёт, а на Немецком на Дворе в свечах недостаток, вот и шепнул Анти». Мария стоит, потупившись. «А ты, Анти, крещёный же, вижу, распятие на шее, а с бесами знаешься». «Отче, а вдруг это не бесы?» – парирует Анти. «А ты поразмысли, – с достоинством отвечает монах. – Если бы от Бога было бы чудо, то ангел бы явился, или святой, и пророчествовал бы. А тут кто предсказал? Ты?» Чудин кивает. «То есть ты равным Богу себя назвал, ибо даже ангелы будущего не знают, только Бог». «Отче, все хотят будущее знать», – пытается оправдаться Анти. «А ты к своему попу ходи чаще, да слушай, как из Писания читают, там всё будущее и описано, – отрезает монах. – Надо не о сиюминутном думать, не о выгоде, а о других людях, и о том, что после смерти будет, о душе думай, Рай и Ад в памяти держи». «Верно говоришь, – смущённо заключает чудин. – Зря я так делал. Не буду больше».

Мы стоим, фигурально разинув рты, поражённые милосердием монаха. Вместо суда или хотя бы отлучения на несколько лет – чуть ли не диспут с неграмотным вчерашним язычником! Да и отправлен чудин был не на костёр, а к попу, фактически учиться. «Отче, – не выдерживаю я, понимая, что всё равно рискую, но удержаться нет сил. – Можно и я спрошу?» «Спрашивай, – улыбается монах. – За спрос денег не возьму». «Вот скажите, только без мудрости книжной, есть ли в нашем мире доказательство бытия Божьего? Или только после смерти всё узнаем?» «Эх, молодёжь… всё ответы где-то ищете, а вокруг не смотрите. Да и я таким же был. Что было до того, как наш мир был создан?» Понимая, что теорию Большого взрыва объяснить на пальцах не смогу, отвечаю просто: «Ничего». «Да может и самого ничего-то не было, а потом стало всё. Ну и много ты видел того чуда, чтобы из ничего появлялось что-то, да ещё и само по себе, без причины?» – монах улыбается ещё шире, вокруг глаз собираются весёлые морщинки.

* * *

Вера новгородцев была однозначна и ясна – вряд ли большинство из них разбиралось в религиозной полемике, – и имела такое же конкретное и реальное воплощение на земле: собор Святой Софьи. Св. Софья была не просто кафедральным собором, она была в прямом смысле живым сердцем города и республики. Новгородцы реально были готовы и умереть за Святую Софью: «…но реша умремъ честно за святую Софью и за домы ангельскыя»[286]286
  «Но решили: умрём с честью за святую Софью и церкви». Цит. по: Новгородская первая летопись. С. 57.


[Закрыть], «…пакы ли свои головы положимъ за святую Софъю и за своего господина за Великiи Новъгородъ»[287]287
  «…снова ли головы положим…». Там же, с. 99.


[Закрыть], «братiе! лучше есть намъ умрети за святую Софiю»[288]288
  Там же, с. 99.


[Закрыть], и прибегнуть к ней в моменты опасности: «..силою святыя Софья и молитвами владычица нашея Богородица и приснодъвица Марiя…»[289]289
  Там же, с. 53.


[Закрыть], «Новгородъ же заступи Богъ и святая великая и сборная апостольская церковь святая Софья»[290]290
  Там же, с. 52.


[Закрыть], «молитвами же святыа Богородица, и святыа Софъя пособiем… Богъ пособи Онцифору избиша Нъмцевъ»[291]291
  Там же, с. 84.


[Закрыть]. Помощью Святой Софии одерживались победы над Литвой, шведами и Орденом, над Емью[292]292
  В 1226 и 1234; в 1240, 1242, 1262, 1268, 1301, 1348; в 1256 соответственно. Мусин А.Е. Milites Christi древней Руси. Воинская культура русского Средневековья в контексте религиозного менталитета. СПб, 2005. С. 258.


[Закрыть]. София «соблюдает» Новгород от монголов в 1237, не хочет оставить «место сие пусто» во время морозов 1259 года[293]293
  Мусин А.Е. Церковь и горожане средневекового Пскова. СПб, 2010. С. 5.


[Закрыть]. Интриги других князей рассматриваются как «умысел на Святую Софию» (1229), а их поражение – тем, что Святая София «низлагает всегда высокие мысли» (1331 г.)[294]294
  «Възнесъ бос я высокоумiемъ своимъ, нъ Богъ и святаа Софiа низлагаетъ всегда высокомыслящихъ». Цит. по: Новгородская Первая летопись. С. 75.


[Закрыть].

Господин Великий Новгород так же принадлежал Святой Софье Премудрости Божией, как Санкт-Петербург – Святому Андрею Первозванному, Англия – Георгию Победоносцу, а Милан – Святителю[295]295
  Святитель – святой из епископского чина.


[Закрыть] Амвросию.

Когда говорится, что новгородцы были готовы отдать свою жизнь «за святую Софью», то имелся в виду, конечно, не Собор, и не святая мученица София, мать трёх дочерей. Посмотрим на киевскую или новгородскую икону «София – Премудрость Божия», где под Софией, Премудростью, понимается единственно Христос, как в Притчах Соломоновых: «Премудрость созда Себе дом и утверди столпов седмь»[296]296
  Притчи Соломона 9:1.


[Закрыть]. Обратим внимание на формулировку: «святая великая и сборная апостольская церковь святая Софья» – это даже не просто упоминание, это чёткая цитата из 9-й строки Символа Веры: «[Верую] во едину Святую, Соборную и Апостольскую Церковь».

На печатях архиепископа Далмата (1251–1273), которые несут на себе изображения Божией Матери «Знамение» рядом с образом младенца Христа имеется надпись «СОФИ». Да и престольными праздниками Софийского Собора были все двенадцать владычных праздников, напрямую связанных с Христом[297]297
  Мусин А.Е. Milites Christi древней Руси. Воинская культура русского Средневековья в контексте религиозного менталитета. СПб, 2005. С. 259.


[Закрыть]. На иконе Святой Софии Премудрость показана в виде огненноокого ангела с пурпурными крыльями, сидящего на престоле, к которому в предстоянии деисиса[298]298
  Деисис – икона или группа икон, имеющая в центре изображение Христа (чаще всего в иконографии Пантократора), а справа и слева от него соответственно – Богоматери и Иоанна Крестителя, представленных в традиционном жесте молитвенного заступничества.


[Закрыть] склонились Богоматерь и Иоанн Предтеча. Но центральной фигурой деисиса может быть только Христос[299]299
  Там же, с. 260.


[Закрыть].

Впрочем, отождествляли ли простые новгородцы Святую Софию с Христом, или это оставалось уделом особо образованных священников и архиепископов – доподлинно неизвестно. С другой стороны, есть вероятность, что отождествление Софии с Христом было общепринятым и очевидным[300]300
  Федотов Г.П. Русская религиозность, часть II // Собрание сочинений в двенадцати томах. Т. XII, М., 2004. С. 174, сноска «а».


[Закрыть].

Роль православной Церкви сразу бросается в глаза, если обратить внимание на юридические акты, многие из них заканчиваются фразами вроде: «на томъ на всемъ хрьсть цъловати», «кто на се цълование наступить, на того Богъ и святая Богородица»[301]301
  Грамоты Великого Новгорода и Пскова. Грамота № 18. М.-Л, 1949. С. 34.


[Закрыть]. Вступления актов не менее показательны: «Благословение от владыкы», «Поклонъ… къ отцю ко владыцъ», «Се доконча[302]302
  Доконча – договорился, заключил договор. От «докончание» – договор.


[Закрыть] [имярек]… съ арихиепископомъ новгородскымъ съ владыкою», «По благословению преподобного[303]303
  Преподобный – святой монах.


[Закрыть] священноинока». Большинство актов так или иначе упоминает архиепископа или священника, причём на первом месте.

Отношение новгородцев к православной вере хорошо иллюстрирует один случай. Во время похода вниз по Двине на Белоозеро и Устюг в ответ на жестокую казнь великим князем Василием Дмитриевичем 70 жителей Торжка, новгородцами была захвачена чудотворная икона Богоматерь Одигитрия. По преданию, новгородский архиепископ приказал вернуть икону[304]304
  Белов В. Повседневная жизнь Русского Севера. М., 2000. С. 300.


[Закрыть]. Сложно не отметить, что московские князья – Иван III и IV, не пожалевшие даже богослужебных книг, чего не делали язычники-татары, – не отличались подобной щепетильностью. Собственно, принципиально разное религиозное чувство видно в описании трагичной для Великого Новгорода Шелонской битвы 1471 года. Московская версия утверждает, что битва произошла 14 июля, в воскресенье. Новгородская же IV летопись же настаивает, что московиты уклонились от битвы, чтя святой день – «бяше же неделя»[305]305
  «…Москвичамъ же до понедълника отлагающимъ, бяше бо недъля». Цит. по: Новгородская Четвёртая летопись. С. 128.


[Закрыть]. Неизвестно, то ли неизвестный новгородский летописец по неведению приписал московитам рыцарские, христианские правила ведения войны, то ли пытался сгладить впечатление от неблагочестия московитов[306]306
  Мусин А.Е. Milites Christi древней Руси. Воинская культура русского Средневековья в контексте религиозного менталитета. СПб, 2005. С. 285.


[Закрыть], пожёгших множество православных церквей[307]307
  «…и святые церкви пожогша, и всю Русу выжгоша… и много зла Новгородцкимъ волостемъ учиниша». Цит. по: Новгородская четвёртая летопись. С. 127.


[Закрыть].

Теперь представим себе все основные мифы и факты, которые известны нам о Средневековье. Конечно же, мы представим себе мир, в котором христианство насаждается при помощи бесконечных крестовых походов, а язычников принуждают креститься под страхом смерти, сжигая на кострах всех не пожелавших. В каком-то смысле так и было, если вспомнить походы Ливонского и Тевтонского орденов на восток: вспомнить хотя бы слова шведского короля Магнуса, последнего северного короля-крестоносца: «поидъте въ мою въру, а не поидете, иду на всъ съ всею моею силою»[308]308
  Новгородская первая летопись. С. 84.


[Закрыть]. Можно процитировать и Генриха Латвийского из его «Хроник Ливонии» (гл. IX, 8–9): «…ливы… бросились бежать… с женами и малыми детьми. Пилигримы же… пустились преследовать бегущих. Скоро, однако, они заметили, что те, соединившись с другими язычниками из Леневардена, покинули свои деревни и ушли в лесные трущобы. Тогда пилигримы, подложив огонь, зажгли их город», сожжён был и замок Аскратэ (Ашераден)[309]309
  «Хроника Ливонии», М.-Л., 1938. С. 92.


[Закрыть]. В средневековом Великом Новгороде же дела обстояли совершенно иначе.

Берестяная грамота № 317[310]310
  40-е – 60-е гг. XIV в.


[Закрыть] показывает нам состояние дел с язычеством: «[сль]зы проливаюста пръдъ Бъмо за то гнъ Бжии на васо меце погнаыи а нынъ покаитеса того беззакониа…»[311]311
  Скорее всего, фрагмент проповеди: «…слёзы проливаются перед Богом. За то гнев Божий на вас падёт, язычники. Так что покайтесь в своём беззаконии». Цит. по: Арциховский А.В., Борковский В.И. Новгородские грамоты на бересте из раскопок 1956–1957 года. М., 1963. С. 151.


[Закрыть]. Собственно, не только эта грамота сообщает о язычниках в Великом Новгороде. Даже столетие спустя священники писали: «…сперва язычниками будучи, народы кланялись идолам и требы им клали; то и ныне творят»[312]312
  «Новгородско-Софийский Свод», «Слова святого Григория…» Цит. по: Гальковский Н.М. Борьба христианства с остатками язычества в Древней Руси. Т. II, репринт. М. 2000. С. 17.


[Закрыть]. Вторит этому и Псковская летопись: «Егда бо прiидет самый праздникъ день Рожества Предотечева… мало не весь градъ возмятется, и въ селъхъ возбъсятся въ бубны и въ сопъли… ту же есть мужемъ и отрокомъ великое паденiе, ту же есть на женское и дъвичье шатанiе блудное имъ воззренiе, такоже есть и женамъ мужатымъ оскверненiе и дъвамъ растлънiе»[313]313
  «Когда настанет самый праздник день Рождества Иоанна Предтечи… почти весь город поднимается, и в сёлах бесятся, бьют в бубны и дудят в сопелки… тут мужчинам и юношам великое падение, тут же на женщин и девушек пялятся с блудными мыслями, также и женщинам замужним позор, а девушкам – растление». Псковская первая летопись. Цит. здесь и далее по: Полное собрание русских летописей. СПб, 1862. Т. IV. С. 280.


[Закрыть].

Средневековая Церковь же действовала по отношению к своим заблудшим детям отнюдь не репрессивными методами, как принято считать. Наоборот, частые послания епископов[314]314
  Епископ – глава епархии, избираемый общиной и рукополагаемый другими епископами.


[Закрыть] и даже митрополитов[315]315
  Митрополит – архиепископ, являющийся первым среди равных ему епископов на территории церковного округа – митрополии, председательствующий на архиерейском соборе.


[Закрыть], которые говорят нам, что предыдущие уговоры не возымели воздействия. Архиепископ Новгородский Макарий укоряет водь за повсеместное язычество среди крещёных христиан, и не грозится карами, а сожалеет о том, что «велика поношенья бываютъ истинныя Христовы въры православному христiанству», и пеняет священникам и игуменам[316]316
  Игумен – настоятель монастыря.


[Закрыть] (sic!) за то, что они таких новообращённых не унимают[317]317
  Особо обращу внимание на то, что предлагает сделать архиепископ со жрецами: «…арбуемъ [прорицателям, жрецам] бы есте и ихъ ученикомъ, идолопоклонникомъ, къ тому нашему священнику Илiи велъли на поученiе приходити и поученiа отъ него слушати». Дополнения к актам историческим. Т. I. СПб, 1846. С.28.


[Закрыть] и не наставляют[318]318
  Там же.


[Закрыть]. Сильно расходится с образом средневекового мракобеса это письмо, как и письмо следующего архиепископа – Феодосия[319]319
  То же самое – но уже приказывает отправлять учиться к священнику Никифору – приказывает и архиепископ Феодосий (там же, с. 58).


[Закрыть]. Митрополит Фотий[320]320
  1410 г.


[Закрыть] тоже настаивает на необходимости учить язычников или новообращённых: «…учите ихъ, чтобы басней не слушали, лихиъ бабъ не приiмали, ни узловъ, ни примольвленiа, ни зелья, ни вороженьа[321]321
  Перекликается со «Святого отца Кирилла слово о злых дусех»: «А мы ныне хотя мало поболим, или жена, или детя, то оставльше Бога, врача душам и телом, ищем проклятых баб чародейц, наузов [колдовских узлов, оберегов], и слов прелестных слушаем; глаголют нам навязываючи наузы онакую диаволю прелесть абы чадо беса бесом изгонити. О горе нам прельщеным бесом и скверными бабами!» Гальковский Н. Борьба христианства с остатками язычества в древней Руси. Т. II, М. 1913. С. 70.


[Закрыть]… и гдъ таковые лихые бабы находятся, учите ихъ, чтобы перестали и каяли бы са, а не имуть слушати, не благословляйте ихъ и крестьаномъ заказывайте, чтобы ихъ не дръжали межю собя нигдъ»[322]322
  «…учите их, чтобы неправдивых историй не слушали, лихих баб не принимали, как и узлов [оберегов], и заклинаний, и зелий, и колдовства [не творили]… и где такие лихие бабы находятся, учите их, чтобы перестали и каялись, а если не будут слушать, не благословляйте их и крестьянам приказывайте, чтобы они их не укрывали». Цит. по: Послание митрополита Фотия в Новгород о соблюдении законоположений церковных. Русская историческая библиотека. Т. VI, изд. II, СПб, 1908. С. 274.


[Закрыть]. Обратите внимание: что же предлагает делать с ведьмами митрополит Киевский? Сжечь? Утопить? Пытать в тюрьме? Учить, чтобы они раскаялись.

Более того, обратим внимание на такие слова из «Церковного правила митрополита Иоанна»: «Иже волхвованыа и чародъяныа [или чарования] творяще, аще мужю и женъ, словесы и наказаньемъ показати и обратити от злыхъ; а оже от зла не преложаться, яро казнити на възбраненье злу, но не до смерти убивати, ни обръзати сихъ телесе: не бо приимаетъ [сего] церкъвное наказанье и ученье»[323]323
  «Если кто-либо занимается колдовством, мужчина или женщина, публично их наказать и обратить от злых дел, чтобы отказались от зла; если же не прекратят злые дела, наказать сильно, но не убивать и не калечить: не принимает таких видов наказания церковное учение». Цит. по: Канонические ответы митрополита Иоанна II. Русская историческая библиотека. Т. VI, изд. II, СПб, 1908. С. 4.


[Закрыть]. Может оказаться шокирующим, что в Средневековье, будто бы наполненном кострами инквизиции, нашлось место, где церковный суд приказывал не только не убивать, но даже не калечить… колдунов и ведьм!

Можно ли сказать, что новгородцы принципиально сопротивлялись христианизации? Думается, что за время, прошедшее с крещения Новгорода и до момента, когда огорчённый псковский летописец записывал своё недовольство по поводу оргий и поисков «смертных трав» на день Ивана Купалы – а это чуть более полтысячелетия, – при желании можно было реально насадить христианство «огнём и мечом». Однако же, как сказано выше, Церковь предпочитала христианизировать людей поучениями, что, конечно, и занимало больше времени, и оставляло простор для отголосков язычества. Почему именно отголосков? Слабо представляется, что в один день «мало не весь градъ» осознанно, ради языческих божеств «плещет и пляшет… устнами ихъ непрiязненъ кличь», а в следующий – клянутся умереть за Святую Софью.

Как новгородцы относились к католикам, лучше всего показывает ситуация с гостиными дворами – Готским и Немецким, где в каждом было позволено иметь католическую церковь и католического же священника, чтобы не оставлять торговцев без молитв и Таинств. Однако же, согласно «Вопрошанию», хоть некоторые носили к «варяжскому попу» детей на молитву[324]324
  XII век. Вопрошание Ильино, вопрос XVI из Вопросы Кирика, Саввы и Илии. Русская историческая библиотека. Т. VI, изд. II, СПб, 1908. С. 60.


[Закрыть], за это полагалась епитимья (6 недель) по причине двоеверия. Даже такие незначительные для XXI века элементы западной культуры, как бритьё бороды, строго осуждались как «блудолюбие» и «латынское любомудрие»[325]325
  Послание неизвестного ростовского архиепископа к князю, о брадобритии. Русская историческая библиотека. Т. VI изд. II, СПб, 1908. С. 880.


[Закрыть] (несмотря на то, что бороды, несомненно, брили – см. часть 7).

В XIV–XV веках православная Церковь не избежала ересей и расколов, а именно – раскола стригольничества и ереси жидовствования. Как же призывает себя вести по отношению к стригольникам митрополит Фотий? «…тъхъ помраченных очесы и ушесы увъряйте и наказайте ихъ къ истинному пути… Суетословiе же ихъ и прелесть ни въ чтоже вмъняйте»[326]326
  «…тем помраченным глаза и уши исправляйте и показывайте им истинный путь… На суетные слова их, склоняющие к ереси, внимания не обращайте». Цит. по: Грамота митрополита Фотия Псковичам против стригольников. Русская историческая библиотека. Т. VI изд. II, СПб, 1908. С. 373.


[Закрыть]. Псковичанам он пишет на ту же тему, добавляя: «… молю вы смотрънiе имъти прилежное о отпадшихъ тъхъ, ко возникновенiю и къ исправленiю… яко да обратятся къ Богу съ покаянiемъ… А не обратятся въ богоразумiе… никако съ ними ни въ чемъ же сообщайте собе»[327]327
  «Молюсь, чтобы вы прилежно приглядывали за теми раскольниками, к их исправлению… чтобы обратились к Богу с покаянием… А не обратятся к Богу… ни в чём же с ними дел не имейте». Цит. по: Послание митрополита Фотия в Псков, о стригольниках. Русская историческая библиотека. Т. VI, изд. II, СПб, 1908. С. 481.


[Закрыть], как поступал и суздальский архиепископ Дионисий, по просьбе владыки Алексия направившийся в Псков: «…поучая закону божию»[328]328
  Новгородская первая летопись. С. 93.


[Закрыть]. Сам патриарх[329]329
  Патриарх – глава Поместной Церкви, состоящей из нескольких митрополий.


[Закрыть] Нил пишет в увещевательном тоне, надеясь уговорить раскольников[330]330
  Алексеев А.И. Религиозные движения на Руси последней трети XIV – начала XVI вв. М., 2012. С. 57.


[Закрыть]. Когда за десять лет[331]331
  С 1416 по 1427 г.


[Закрыть] ожидания и уговоров ситуация с раскольниками в Пскове так и не была решена, митрополиту пришлось написать: «казньми (толико не смертными, но внъшними казньми и заточеньми) приводяще»[332]332
  «Наказывайте (только не смертной казнью, а публичными наказаниями и заточением)». Цит. по: Послание митрополита Фотия в Псков, о метрах против стригольников… Русская историческая библиотека. Т. VI, изд. II, СПб, 1908. С. 482,


[Закрыть].

Обычно в качестве «доказательства» якобы реакционности и мракобесия Православной Церкви, «прогрессивные» историки приводят факт казни стригольников на мосту через Волхов в 1375 году: «…стригольниковъ побиша, дьякона Микиту, дьякона Карпа, и третьее человъка его, и свергоша ихъ съ мосту»[333]333
  Новгородская четвёртая летопись. С. 72.


[Закрыть], «развратниковъ святыя въры»[334]334
  Софийская первая летопись. Цит. по: Полное собрание русский летописей. Т. V, СПб, 1851. С. 235.


[Закрыть]. Казалось бы: вот и Святая Инквизиция, вот и казни инакомыслящих, чем не аутодафе, прикрытый лицемерными словами о научении? Во-первых, казнь не была санкционирована владыкой Алексием, и сам вид казни был не просто светский (именно вече приговаривало к сбрасыванию с Великого моста в Волхов; церковный суд за ересь и колдовство предусматривал сожжение[335]335
  «Если кто будет еретическое писание у себя держать, и волхованию его веровать, со всеми еретиками да будет проклят, а книги те на голове его сжечь» – говорится в Кормчей 1284 г. Хрусталёв Д. Г. Северные крестоносцы. Русь в борьбе за сферы влияния в Восточной Прибалтике XII–XIII вв. Т. I, СПб, 2018. С. 358.


[Закрыть]), но даже языческий. По всей видимости, проповеди стригольников, выступавших против ктиторства[336]336
  Ктитор – лицо, выделившее средства на строительство или ремонт православного храма или монастыря или на его украшение иконами, фресками, предметами декоративно-прикладного искусства.


[Закрыть] и дарения монастырям земель, задели интересы влиятельных светских лиц города, которые не просто поставляли угодных им попов и игуменов, но чьи родственники, будучи монахами, содержали себя за счёт собственных вкладов[337]337
  Кузьмина О.В. Церковь и политическая борьба в Новгороде в XIV–XV веках. Великий Новгород, 2007. С. 174.


[Закрыть]. Для чёрного духовенства[338]338
  Чёрное духовенство – монашествующее, монастырское духовенство, иногда совершающее богослужение на приходах.


[Закрыть] отказаться от статуса кво означало обречь себя на нищенское существование, либо стать обузой для своей родни. Во-вторых, это единственный зафиксированный случай казни раскольников. Хочу обратить внимание на то, что летописец записывал то, что было необычно, выходило из привычной событийной канвы – значит, сбрасывание стригольников с моста никак не могло быть устоявшейся практикой.

Совсем другое, куда более жёсткое и безотлагательное решение было принято по поводу «ереси жидовствующих»[339]339
  Грамота великого князя Ивана Васильевича. Грамоты новгородского архиепископа Геннадия. Поучение митрополита Зосимы. Русская историческая библиотека. Т. VI, изд. II, СПб, 1908. С.721–758.


[Закрыть], занесённой из Литвы, последователи которой «похваляютъ въ себъ отреченный ветхый законъ, и въру жидовьскую хвалять… и называють иконы идолы», то есть были скрытыми иудеями. Само собой, что, если стригольники были заблуждающимися, но христианами, то жидовствующие христианами уже не были, более того, «глаголаше хулу на Господа нашего Iисуса Христа, Сына Божiя, и на пречистую его Богоматерь»[340]340
  Поучение митрополита Зосимы по случаю соборого осуждения еретиков жидовствующих. Русская историческая библиотека. Т. VI изд. II, СПб, 1908. С. 785.


[Закрыть], потому и отношение к еретикам жидовствующим было куда более непримиримое. Тем более еретикам покровительствовали в самых высоких кругах московитов, что накладывало определённый политический отпечаток на религиозную рознь[341]341
  Настоящим центром ереси жидовствующих было именно княжество московитов: после быстрой расправы с ними в Великом Новгороде, еретики перебрались не в лесные чащи, а в Москву, где обратили в свою «веру» множество бояр, приближённого Ивана III – дипломата Фёдора Курицына, невестку великого князя Елену Волошанку и даже митрополита Зосиму. Цит. по: Тулупов В., протоиерей. Русь Новгородская. М., 2009. С. 87.


[Закрыть].