Текст книги "Петров, к доске!"

Неожиданно мое внимание привлек громкий свист. Я сначала не понял, что свистели мне. Ровно до того момента, пока рядом не раздалось грубое:

– Стой, Филипок!

Я поднял голову, оторвавшись от изучения пыли под ногами и покрутил башкой, разыскивая говорившего. Голос показался смутно знакомым. Это – первое. Второе – Филлипок… Мое старое прозвище. В детстве я был совсем мелким. Сейчас, как бы, тоже не взрослая жизнь, но я имею ввиду, совсем в детстве. Когда пришёл в первый класс, мои новые товарищи почти на голову оказались выше.

– Стой, я кому говорю!

Нет, это точно адресовано мне. Только собрался обернуться, как меня потянули за рубашку, а потом сразу на плечо опустилась достаточно тяжелая рука. Причем, опустилась в лучших традициях жанра. Я просто боковым зрением увидел пятерню, которая теперь удерживала меня на месте.

– Ты че, Филипок, не слышишь?

Пятерня дернула меня за плечо, разворачивая на сто восемьдесят градусов.

Рядом стояли трое пацанов, лет пятнадцати, и им явно что-то было нужно. Причем, далеко не в самом хорошем смысле. Я такой тон разговора сразу выкупаю. Он, как правило, влечет за собой драку. Это тот случай, когда повод не нужен, потому что есть очень большое желание.

Я собрался поинтересоваться, не ошиблись ли парни со своей целью, ибо дать мне им нечего, кроме люлей. Такая категория подростков, впрочем как и взрослых мужиков, вызывает у меня ассоциации с шакальем. Они не понимают культурных, вежливых разговоров. Им надо сразу бить в морду. Я драки не хочу. Это понятно. Она мне не нужна. Но во избежании рукоприкладства, лучше сразу расставить все точки над «и». Если стушуюсь, точно спровоцирую мордобой, потому что они примут это за страх.

И вот только я открыл рот, планируя задать вопрос, который этих малолетних придурков поставит на место, как возле нашей компании нарисовалась Деева. Да не просто нарисовалась. Староста подошла, встала рядом со мной, плечо к плечу, и, гордо вздернув подбородок, уставилась на шпану.

Не надо быть семи пядей во лбу, чтоб понять, они реально шпана. Одежда, растрёпанный вид, нагловатый ухмылки. У одного за ухом виднелась папироса. Поэтому у меня сразу возник вопрос по этому поводу. Деева, она все-таки дура?

Ведь девчонка прекрасно поняла, пацаны настроены агрессивно. К тому же, все трое были старше меня на два года. И да, я их вспомнил. Пересекались несколько раз не при самых приятных обстоятельствах. Потому и голос узнал.

Того, кто меня окликнул, звали то ли Вова, то ли Витя. Но имя он использовал редко. Чаще погоняло – Толкач. Среднего роста, коренастый, сильно похожий на неандертальца. У него были такие же длинные руки при таком же неповоротливом теле. Но я точно знал, неповоротливость эта показанная. На самом деле, шустрый, гад. Слева стоял Гвоздь. Длинный, тощий, с головой, которая своим размером выбивалась из общей картины. Реально настоящий гвоздь. Справа – Дрон. Тут все просто. Фамилия у пацана была Дронов.

Эти пацаны жили в соседнем районе. Поэтому тот факт, что я вижу их неподалёку от своего дома – выглядел несколько странно. Им тут делать нечего. Легко могут нарваться на своих ровесников из местных и огрести по полной.

Вообще, я до восемнадцати лет жил в районе, который носил крайне интересное, но крайне бестолковое название – ВАИ. Расшифровывалась эта аббревиатура как Воронежский Авиационный Институт. Хотя, никаким институтом у нас не пахло. Вроде бы, должны были строить. Но так и не построили.

Завод рядом был, да. Его от района отделяла железнодорожная станция и рельсы. Много рельс. Через нас проходили все южные поезда, товарняки, идущие на юг, и пригородные электрички. После Станции, Авиационного завода, который к ней примыкал, и большого парка, числившегося при заводе, начиналась «Монастырка».

Не то, чтоб у нас была прям серьёзная война, но пацаны оттуда старались без нужды не попадать на нашу территорию. Точно так же, наши пацаны старались не попадать без нужды туда. В этом разделении мы прекрасно существовали. Потому как случались различные стычки.

Конечно, после своего взрослого опыта, я могу сказать, что стычки эти были больше понтами, чем серьёзным противостоянием. Но все равно, ни Дрона, ни Толкача, ни Гвоздя здесь сейчас быть не должны. Потому что они – «монастырские».

– Что нужно? – сразу спросил я.

На Дееву, конечно, покосился с намеком, не пойти бы ей отсюда на уроки. Причем максимально быстро. Но девчонка упрямо таращилась на пацанов и в мою сторону не смотрела. Жанна Д'Арк просто. Суровое лицо, прямые плечи, решительно сжатый в руке портфель.

– Ты че, Филипок, не помнишь какой сегодня день? – Спросил Гвоздь, а потом демонстративно «цыкнул» слюной сквозь зубы в мою сторону. Но не прямо в меня. Буквально сантиметрах в пяти от брючины полетело.

А я как бы не то, что не помнил. Я даже не знал. Число четырнадцатое, как подсказал Макс. И все. Дальше, я не в курсе.

– Четверг и что? – Влезла Деева. – У вас какие-то вопросы, ребят? Помощь нужна?

Я незаметно толкнул ее локтем в бок. Какого черта суёт свой нос, куда не следует. Зачем вообще разговаривает с ними.

Однако пацаны на старосту внимания не обращали. По крайней мере, пока. Но если она не угомонится, то обратят. А я бы такого развития событий не хотел.

Чисто теоретически, могу навалять всем троим. Но это только в возможной перспективе. По факту, я сейчас подросток и не знаю, среагирует ли тело на те знания, которые имеются в голове. А если еще придется беспокоится о Деевой… Могут появиться сложности. Она, конечно, та еще стерва, но женского пола. А женщин я привык защищать. Даже маленьких, даже гадких.

– Надо три рубля принести, чтобы тебе жилось спокойно. – Выдал вдруг Гвоздь.

– Какие три рубля? – Искренне удивился я. Не помню ничего подобного в детстве. Пацанов помню. А три рубля… Не было такого.

– Ты дурака из себя не строй. Мы че, ходить за тобой должны, искать тебя, пока ты тут с девкой гуляешь? – Подключился Дрон.

– Между прочим, говорить о девочке что она «девка» – это не ее обидеть. Это обидеть себя. – Деева возмущенно тряхнула своими бантами и перекинула портфель в другую руку.

– Эй, Толкач, ты гляди какая деваха смешная. Чем же нас это обидит, пионерка? – Усмехнулся Дрон.

– Тем, что вы в таком случае выглядите дураками. И ведете себя тоже, как дураки. – Громко, чётко, чтоб ее наверняка поняли и услышали, сообщила староста прямо в ошалевшие лица малолетней шпаны.

Я мысленно выматерился.

Ну твою мать! Ну, блин, Деева… Не было у меня сотряса? Ничего. Наташа исправила ситуацию. Сейчас точно будет.

В которой дама производит впечатление на всех

– А я не понял, чего это твоя подружка хамит? – Толкач посмотрел на меня удивленно и даже в некотором роде обижено. Такое чувство, будто слова старосты его реально задели. Может, из-за того, что сказала их девчонка?

Я покосился снова на Дееву. Чисто внешне, если не докапываться, она очень даже миленькая. Носик вздёрнутый, глазища большие, зелёные. Этакая героиня фильма про детскую школьную любовь. Еще косы эти, золотистые с бантами.

На лбу у девчонки ведь не написано, какой мерзкий характер прилагается к хорошенькой мордашке. Поэтому для пятнадцатилетнего Толкача она вполне могла казаться сейчас если не королевой красоты, то где-то около того. Да еще такая вся из себя дерзкая.

Тем более, плохие мальчики всегда испытывают непонятную тягу к хорошим девочкам и отличницам. Видимо, вселенная так уравновешивает плюсы и минусы.

– Да че ты с ним разговариваешь, Витёк… – Дрон согнул руки в локтях, а затем ударил кулаком правой руки в ладонь левой. Типа, с минуты на минуту на месте ладони окажется моя физиономия. Такой был посыл. – Щас мы его в бараний рог скрутим. Щас мы ему лицо раскрасим, как бог обезьяну. Щас мы ему зубы-то пересчитаем.

Судя по слишком уж простой роже Дрона, которая явно не отягощена интеллектом, эти художественные описания обычного мордобоя он слышал от кого-то из старших товарищей. Потому что сам вряд ли способен изъясняться сравнениями и метафорами по причине скудного ума.

– Ага. Да! – Гвоздь тоже согнул руки в локтях, но пошёл дальше. Он принялся скакать с ноги на ногу, изображая из себя боксера. Боксер из него выходил не очень, а вот обезумевший кузнечик – пожалуй похоже. Особенно из-за длинного худого тела и большой головы.

И только Толкач ничего никуда не сгинал. Он наоборот, сильнее расправил плечи и вроде выкатил грудь колесом. При этом за одну минуту раза три зыркнул глазами на Дееву. Ну, точно «запал» на отличницу!

Я честно говоря, даже сам на нее посмотрел внимательнее. Просто по причине лёгкого недоумения. Неужели хулигану настолько сильно понравилась моя староста?

Посмотрел. Не заметил ничего уж такого. Ну, да. На самом деле, хорошенькая. Но уровень стервозности в ее характере слишком велик. Я к примеру, не могу Дееву воспринимать как симпатичную девчонку. У меня рядом с ней начинается нервная почесуха и растет желание оказаться как можно дальше. Душная, стоумовая заучка.

– Че притих, Филипок? – Усмехнулся Дрон, приняв мое молчание за страх. С хрена ли только, не понятно.

– Потому что у Алексея, в отличие от вас, с головой нормально. И с совестью. Он не пристает к тем, кто младше. – Снова влезла Деева. – И вообще, нормальные люди все решают разговорами. Да, Алеша? Он пионер, а не какой-то там шалопай.

Если девочка Наташа таким образом хотела поднять мой авторитет, то надо запомнить, с подобными вещами к старосте лучше не обращаться. Так «подняла», что ниже плинтуса опустила, выставив меня размазней и задротом. Особенно стрёмно в ее исполнении звучал «Алёша». Ненавижу, когда мое имя произносят именно в таком варианте.

– Аха-хах! Алёша… Алёша, подай патроны. – Заржал тут же Дрон. – Пионер, блин. Тимуровец! Стоит, сопли распустил. Ой, не могу… Щас умру от смеха.

На самом деле, я не говорил ничего вслух лишь по одной причине. Соображал. Уучитывая, что делать это надо было быстро в сложившейся ситуации, то тратить время на слова не имелось никакого желания. Потому и на высказывания дружков Толкача не реагировал. Оценивал ситуацию и старался сориентироваться, как лучше поступить.

К тому же, сильно сомневаюсь, что кто-то из них реально нападёт. Зачастую, если противник начинает вслух рассказывать, какие ужасы будет с тобой творить, это делается дабы запугать, либо спровоцировать. Чистая бравада и вообще скорее свидетельствует о том, что враг сам не особо уверен в своих силах, старается себя эмоционально разогнать. Собака, которая хочет укусить, она не гавкает, она кусает.

– Давай, Филипок, извинись за свою подружку. – Выдал, наконец, Толкач и тут же бросил очередной быстрый взгляд на Дееву. В этом взгляде было пока ещё затаенное, но торжество, и ожидание момента, в котором наглая отличница увидит, кто перед ней.

– За что он должен перед вами извиняться? – девчонка категорически не хотела успокаиваться.

А главное, я вообще не понимаю, в какой момент она решила, будто мне нужна ее защита. Хотя, в случае с Деевой, дело даже может быть не во мне, а в ее природной склонности долбить всем окружающим мозг.

Вот честно говорю, я драться не хотел. Только по той причине, что мне сейчас было немного не до этого. Я реально хотел, наконец, остаться один и хорошо, очень хорошо подумать, как быть дальше. Не каждый день я умираю, чтоб оказаться в своем же прошлом.

На хрен мне сдались эти придурки. Особенно теперь, когда вожак мини-банды, а Толкач был заводилой, сменил желание получить загадочные три рубля, на перспективу выпендриться перед Деевой.

Однако, есть такой тонкий момент. Избежав стычки, я, конечно, сохраню целостность лицевой структуры, но потеряю в структуре душевной. Тем более, тут ведь какое дело, дашь слабину сегодня, завтра потеряешь еще больше. И послезавтра, и через день. А вот если покажешь, что готов постоять за себя, то завтра ничего и никому доказывать не потребуется.

Я помню эту троицу. Мы сталкивались с ними на танцплощадке, которая в парке. Естественно, и я, и мои товарищи, которые постарше, бегали туда не ради танцев. Чисто поглазеть. Территория считалась нейтральной и сильных стычек не было. Поэтому заявление про три рубля меня несколько удивило. Либо я страдаю провалами в памяти, либо в моем прошлом такого момента не было. Что тоже вызывает вопросы. Потому что оно есть. Но в любом случае, как ни крути, выходит, лучше сделать первый шаг сейчас, чем потом эти придурки появятся снова.

Кстати, сейчас мне еще тринадцать. Через год я уйду из школы. Поступлю в училище. И там познакомлюсь с интересным парнем. Петя. Или Петян. Благодаря ему смогу выбраться из того гадкого состояния, в которое меня погрузит несчастный случай, изменивший многое. И осталось до этого долбанного случая… сентябрь сейчас… почти год остался. Весной все начнётся. Вернее, начнется то оно гораздо раньше. Последствия стеганут в мае.

Благодаря Петяну я спокойно пойду в армию. Наша с ним дружба многому меня научит. В том числе, как выстоять там, где уже не стоится.

Почему именно сейчас, стоя напротив троицы придурков, я вспомнил этого парня? Да потому что Петян и преподал мне первый урок стритфайтинга. До знакомства с ним я чаще отхватывал, когда происходила драка. Хотя репутация у меня была скорее плохая, чем хорошая. Разгильдяй, пацан, выросший без отца. Крепкой руки не имелось. Но мелкий рост и не особо хорошая физическая подготовка все-таки сказались на отсутствии солидного «боевого» опыта. Тут, кстати, часто выручал Макс. Вот он в драку всегда кидался первым. Правда у нас и было-то этих драк, не сказать, чтоб много.

Так вот, Петян…Помню свое удивление, с которым я наблюдал, как он зажал в коридоре «чушка» парня на голову выше его самого и, что-то цедя сквозь зубы, резко и прицельно бил тому по роже, ухватив одной рукой за отворот рубашки. Потом, за стаканом жуткого портвейна, который мы пили прямо за зданием «училища» Петя открыл мне глаза на правила уличной драки. А вернее, на их отсутствие.

– Бить всегда нужно в подбородок! Понимаешь, его накачать невозможно. Каким бы бычарой не был твой противник, если пропустит в бороду – ляжет. Сжимая кулак, не обхватывай большие пальцы. Бить, кстати, нужно не самим кулаком или хрен пойми чем, а костяшками указательного и среднего пальца. Попытка ударить пальцами может легко привести к перелому. Лучше заранее немного потренироваться на подушке, заодно и к длине собственных рук привыкнешь, и к ощущению удара. Бить надо как бы в точку за противником, без замаха, резко. Удар с замахом почти такой же по силе, но при этом ты как будто заранее предупреждаешь противника о своих намерениях – нафиг надо.

Для меня Петюнины уроки были откровением. На тот момент я сильно озадачился вопросами самообороны. Уже тогда знал, в армию пойду точно. Чисто психологически вбил себе в голову, что она мне нужна, дабы стать мужиком. Потому что будь я мужиком в этом, 1985 году, все могло бы сложиться иначе.

Про болевые точки я уже знал от других пацанов, которые шепотом обсуждали крутость восточных единоборств. Эта тема в стране была под запретом и останется таковой до 1989 года. Поэтому рассказы подобного толка существовали только в виде устного народного творчества и трёх фильмов, «Пираты XX века», «Капитан Соври-голова» и «Не бойся, я с тобой!»

Согласно полученной информации, которая казалась нам, пацанам, очень важной, в болевые точки следовало тыкать натренированными пальцами. Пальцы тренировались путём предварительного тыканья в горшок с рисом или песком. А мастера всяких там восточных единоборств тыкали в горшки с камнями. Про бороду ничего не говорилось. А зря. Кулаком в бороду попасть легче, чем пальцем в болевую точку. Это я сразу понял из Петюниной поучительной речи и на Петюниной наглядной демонстрации.

В общем, похоже, сейчас тот самый момент, когда надо бить в бороду.

– Ну че, извиняться будем? Народ ждёт. Потом уже за три рубля поговорим. – Снова подал голос Толкач, демонстративно игнорируя злое пыхтение Деевой. А затем добавил. – Ток это… смотри, их уже будет не три. Пять должен.

Аха-ха. – Загыгыкал Гвоздь, продолжая прыгать с ноги на ногу.

Как идиот, честное слово. Со стороны это выглядело не устрашающе, а будто он вот-вот наделает себе в штаны.

– Алексей, идём. – Деева потянула меня за ремень сумки. – Ну их, дураков.

Опомнилась, блин! Теперь она решила включить голову, когда ситуация немного накалилась.

– Идём, Алёша… – Передразнил ее интонацию писклявым голосом Гвоздь. И тут же рявкнул нормальным тоном. – Нет! Никуда он не идет. Пока не извинится. Ты нахамила, пусть он расплачивается.

А потом это длинное недоразумение переместилось вперед, намереваясь толкнуть меня в грудь.

Честно говоря, даже легче стало. Все сомнения в момент отпали. Включая приглушенное чувство совести, которое тихонько шептало: «Леха, ты взрослый мужик. А они дети. Ты тоже дите, чисто номинально, но они реально дети».

Я резко отодвинул Дееву левой рукой в сторону, по сути, спрятав ее за спину. Ясное дело, девочку бить никто не будет, но в горячке она может просто оказаться между нами. Тем более сама Деева слишком уж деятельная.

Потом одним движением скинул сумку с плеча, чтоб не мешала, и сделал шаг навстречу Гвоздю. Сразу же, сходу, резко ударил его правой ногой в живот. Без выкрутасов и правильных стоек. Обычным, совершенно грубым толчком. Во-первых слишком профессиональные удары будут выглядеть подозрительно и породят вопросы. Во-вторых, в данном варианте точно есть эффект неожиданности. Глаза у Гвоздя в секунду округлились и вылезли на лоб. В том числе от боли.

Почему ногой? Потому что до подбородка Гвоздя мне не достать в силу роста. Только если с прыжка. Лишняя, ненужная трата времени и результата не выйдет нормального.

К тому же уличная драка только в кино выглядит впечатляюще. В реальном мире большинство парней кунг-фу не владеют, в шаолиньском монастыре кулаками доски ломать не обучались. Так что на улице – чем проще, тем лучше.

Едва только Гвоздь отлетел назад, а моя нога снова коснулась земли, без малейшей паузы, не задумываясь, переместился чуть правее и с разворота двинул Дрону в нос локтем. Вот у этого, как раз, рост подходил идеально.

– Ты охренел?! – Взвыл Дрон, ухватившись за пострадавшую часть лица рукой. Из-под его ладони сразу же потекла кровь.

– Убью, сука! – Выл Гвоздь, согнувшись пополам.

Правда, вытье у него выходило несколько сдавленное и гундосое. Да и распрямиться он пока не мог. Бил я прицельно, несмотря на внешнюю простоту удара. Так, чтоб селезенку ему не повредить, но чтоб на некоторое время Гвоздь выбыл из нашего междусобойчика.

Я замер, уставившись на Толкача. Он – вожак этой троицы. Я не спроста начал с его корешей. Если бы ударил главаря, то заслужил бы в его лице врага, мечтающего о мести. Потому что унизил бы его перед друзьями. А такое он мне точно не простил бы и не забыл. Поэтому первым делом – пешки. А у ферзя есть шанс. Либо уйти красиво, не потеряв лица, а потом еще дружкам напоминать об их позоре, что им тринадцатилетний пацан навалял. При этом самому оставаясь вроде как чистеньким. Либо продолжить конфликт. Но второй вариант менее предпочтителен.

– Забирай своих товарищей и валите отсюда. – Сказал я Толкачу, глядя прямо ему в глаза.

– Вот су-у-у-у-ука… – Продолжал завывать Гвоздь.

Хотя, есть ощущение, уже с меньшим вдохновением. Все-таки шакалья натура намекала ему, что будь я и правда лохом, вряд ли стал бы пинать его первым. А значит, у меня присутствует уверенность в своих силах. Причину этой уверенность Гвоздь явно знать не хотел.

– Да ты ему в рожу дай! В рожу! Ах ты… гадёныш. Сломал похоже! Нос мне сломал! – Причитал Дрон.

Он, в отличие от дружка, наоборот выгнулся в обратную сторону, задрав голову вверх. Чтоб кровь не лилась на одежду. Вот не зря я определил Дрона, как самого тупого.

Однако, следующие события показали, что Толкач особым умом тоже не отличался. Шансом свалить, не утратив достоинства, к примеру под предлогом срочной помощи друзьям, он не воспользовался. Либо сказалось присутствие Деевой. Видимо, хулиганское сердце Толкача реально пронзила стрела Амура. Пубертат, он такой. Там все сразу происходит «чересчур». Скорее всего, думаю, причина на самом деле была в Наташке. Толкач не захотел выглядеть в глазах девчонки чмошником.

– Я тебя щас… – Он сунул руку в карман, а потом вытащил обратно, уже сжав ее кулак.

Что было в этом кулаке я не видел, но что-то точно было. Скорее всего, какая-нибудь приблуда, утяжеляющая удар.

Я внутренне собрался, просчитывая его следующие действия. Похоже, малой кровью все-таки не обойдёмся. Но…

– Сво-о-о-олочи-и-и! – С криком из-за моей спины выскочила Деева.

Я про нее почти забыл. Вернее, исключил из зоны ведения боя. Но вот она… Она явно исключаться не хотела.

Девчонка подбежала к Толкачу, а потом просто начала хреначить его портфелем по башке.

– Втроем! На одного! Фашисты проклятые! Сволочи! На! На! Получай! – Орала Деева и лупила бедолагу по голове изо всех сил.

Там такой был размах у этого портфеля, что мне за Толкача стало немного даже боязно. К тому же удары выходили звонкие и смачные.

Хрясь! Хрясь! Бум! Бамс!

Будто голова у него пустая, а портфель – железобетонный. Честно говоря, прихерел я знатно. Еще никогда за мою честь не билась женщина. Ну… В данном случае, девочка. Да еще так рьяно.

– Дура! Дура! Иди ты! – В свою очередь кричал на Наташку Толкач, но ее не трогал. Просто пытался руками прикрыть голову.

– Ну жесть… – Сказал я вслух, наблюдая, как Деева, отличница и староста класса, мордует хулигана.

От этой картины, кстати, дружки его тоже обалдели. Гвоздь забыл про свой живот и немного выпрямился, изумлённо уставившись на творящийся беспредел. Дрон замер, открыв рот, и совсем не замечал, как кровь по подбородку стекала ему на футболку.

– Деева! – Я понял, что пора вмешаться. – Прекрати!

Подскочил к девчонке со спины, схватил ее за руки, прижимая их к телу, и потащил старосту назад.

– Да хватит, говорю. Все.

Она пыхтела, быстро дышала и каждую секунду дула вверх, воздухом убирая растрепавшиеся волосы, которые падали ей на лицо.

– Все. Идём. У меня травма, помнишь? – Приговаривал я отличнице прямо в ухо, при этом продолжая пятиться назад.

Потом остановился, развернул ее к себе лицом.

– Ну ты чего разошлась? Все было под контролем. Зачем полезла?

– Потому что втроём на одного нечестно. – Заявила староста звонким голосом, в котором отчетливо слышались слёзы.

Я посмотрел через ее плечо вперед, туда, где осталась троица придурков. Они уже сплоченно и достаточно быстро удалялись в противоположную сторону. Выглядели пацаны, конечно, словно побитые собаки. Я так понимаю, у Толкача все же, после атаки Деевой, хватило ума уйти самому и забрать своих дружков. Ну не побежит же он реально следом за девчонкой мстить ей за портфель.

– Хочешь анекдот? – Спросил я Дееву. И тут же продолжил, не дожидаясь ответа. Надо ее просто отвлечь. А то сейчас точно расплачется. Ненавижу девчачьи слезы. – Колю в классе все уважали. Весь класс знал, что Коля занимается каратэ. Но на днях Коле не повезло. Его побили на улице хулиганы. Они не знали, что Коля занимается каратэ. Вот точно про тебя. Только ты – это те самые хулиганы. Побила вон шпану, не зная, что надо было бояться.